как дети учителя научили

                Как дети учителя научили         
               
      Про     обезьяну

        Однажды Женя вернулся из школы очень огорченным. Он с порога закричал:
- Больше в школу не пойду. Я им не обезьяна!

Бабушка удивилась и спросила:
- Что тебя заставили делать, почему ты говоришь об обезьяне?
- Ничего не заставили. Этот новый учитель Николай Иванович сегодня сказал, что все люди произошли от обезьяны. А мне сказал: «Что ты, Касаткин, кривишь свое лицо? По тебе сейчас как раз видно, что ты прямой потомок обезьяны». Всё! Больше я не учусь! Отучился. Хватит!

И даже не вымыв руки, он пошел в свою комнату и уткнулся в окно. Там шли люди. Все – от обезьяны. Вон маленький вырывается из рук матери и бежит в лужу. Раз! шлепнул ногой по воде и весь обрызгался. Значит, обезьяна. Из окна виден кусочек школьного двора. Там кто-то подтягивается на перекладине. Значит, обезьяна. Видишь, как ловко вертится! Точно – обезьяна. Подальше ребята играли в футбол. Вдруг они клубком завертелись вокруг мяча. Как обезьяны. Ведь люди должны ходить с достоинством. Вертикально. Но если все люди произошли от обезьяны, то как же…

    Тут тихий голос бабушки сказал:
- А кто будет руки мыть?
Женя сразу ответил:
- Люди. Но не обезьяны.
- Правильно, - сказала бабушка и повела его за руку в ванную. - Поэтому мы сейчас и вымоем руки. Мы не обезьяны.

    Бабушка, как всегда, уже накрыла на стол. Они, стоя, помолились. Женя перекрестил всё стоявшее на столе, как его обучила бабушка, и сели. Она сказала:
- Кушай. А потом расскажешь.

    Жене не терпелось скорее рассказать, но бабушка не разрешала разговаривать за едой. Она объясняла: «Мы помолились ради трапезы, а не для беседы». Женя быстро съел обед, и они пошли в бабушкину комнату. Там так тихо и уютно всегда. Женя быстро заговорил:

- Николай Иванович сказал, что мы будем писать сочинение на тему: «Кто такой человек», что он подготовит нас, и потому сказал, что по научной теории человек произошел от обезьяны, поэтому нельзя ни на кого обижаться: вот человек плохо себя ведет – ну что с него взять: ведь он от обезьяны! Если он совсем распоясался, – дай ему в его обезьянью морду! Вот девочка всё лицо размалевала – ну что с нее взять, она же обезьянка. Другая увешала себя всю побрякушками – ну точно обезьянка. Третья визжит на всю улицу – как в джунглях. Ее не трогай, а то укусит. И будет заражение крови.

    Женя вздохнул.
- И так он всех разобрал. Тут я подумал: но ведь тогда и он, сам Николай Иванович, тоже от обезьяны. Он так точно передразнивает, как та обезьяна в зоопарке. Я вспомнил ее и сам сморщился. Николай Иванович это заметил и сказал мне, что я... тоже…Больше в школу не пойду. И не уговаривай! Ни за что.

    - Я и не уговариваю. Пожалуйста. Правда, странно, что Николай Иванович так говорил. Он такой хороший математик. У него нет педагогического образования, он ведь с военного завода. Там резкое сокращение кадров, и зарплата очень низкая. Хорошо, что он пришел в школу. Он прекрасно учит вас математике. С педагогикой он быстро разберется. Это ничего. А ты можешь в школу не ходить. По мне так еще лучше. Дома учись. Неужели сам не осилишь простую школьную программу четвертого класса? Я помогу. Хоть я и давно на пенсии, но сорокалетний педагогический стаж не подведет меня. Ведь мы с тобой не обезьяны. Ее, бедняжку, пытались учить, но она не смогла ничему научиться. Наша собака гораздо умнее любой обезьяны. А сколько собак помогает пограничникам! А сколько собак помогало на войне! И почему-то никто не объявлял, что человек произошел от собаки. Почему? Потому что собака ходит на четвереньках по земле, то есть горизонтально. А обезьяна на четвереньках ходит, то есть лазает, по дереву – вертикально. Вот и вся разница.

    - Бабушка, Дима сказал, что обезьяна шерстяная, а человек кожаный!
- Правильно. Значит, Диме тоже не понравилось быть обезьяной?
    - А кому может понравиться? Что ты! Но ведь это учитель говорит. Он всё знает. Как ты думаешь?
    - Я думаю, что в школе нет полного знания. Помнишь, как твой дядя говорит тебе: скорее заканчивай школу и – в университет. Там полное знание. Но я думаю, самого полного знания нет и там. Умные люди ищут полного знания всю жизнь и не находят.
    - Да?!

    -  Да. А простые добрые люди находят быстро и просто. Они верят в Бога и верят всему, что в Его книгах, хотя  не Он их писал,  а Его ученики. А написано там, что создан человек по образу не обезьяны, а Бога. На человеке – образ Бога. Богу так понравилось это Его творение – человек, что ОН САМ принял образ человеческий, когда пришел на землю. Из чего Бог создал человека? Из тех же химических элементов, что вся земля и вселенная. Но, создав человека, Бог вдохнул в него Свой Божественный Дух. И человек ожил и стал человеком. Это был Адам. От него и от Евы родились все люди. Все-все. Но они постепенно забыли о Боге и испортились. Стали грубить друг другу и даже убивать. И так люди испортились, что только семья одного человека осталась правильной. Это семья Ноя. Остальные погибли в потопе. А Ной с семьей спасся. От него пошли нынешние люди. Славянские народы – от сына Ноя Иафета. Поэтому мы все братья. Ни с кем нельзя ссориться. Никого нельзя обижать. На каждом – образ Божий. А разве можно Бога обидеть?

    Бабушка погладила Женю по голове и сказала:
- Когда я была маленькая, в нашей стране нельзя было говорить о Боге. Ни об Адаме, ни о Ное, ни о наших святых - Сергее Радонежском, покровителе учащихся. Ни о ком. Вместо Бога был Сталин. Его портреты везде висели вместо икон. На них не крестились и не молились, нет. Но если его портрет в газете нечаянно порвешь или завернешь что-нибудь в такую газету вместо оберточной бумаги (а другой бумаги не было), то человека могли арестовать и посадить в тюрьму на десять лет. Поэтому прежде чем заворачивать что-нибудь в газету, тщательно смотрели, нет ли там портрета или призыва какого-нибудь. Какого? Например, построим коммунизм к такому-то году! Слово «коммунизм» считалось как бы святым. Хотя оно обозначает всего-то что-то вроде общежития. Так вот тогда я ходила в школу, как и ты сейчас. У нас в школе не было учителей-мужчин. Только что окончилась война, все мужчины были на фронте. Очень многие погибли. Другие были ранены. Учителями были женщины. У нас была Вера Петровна. Это была красивая высокая статная и совсем молодая учительница. Она сама только что окончила десять классов, и ей пришлось учить нас, малышей. Больше было некому. Она была спокойная, справедливая.
И вот, как и вас сейчас, она вздумала учить нас этой теории об обезьянах.  Мне тоже это очень не понравилось. Я пришла домой и не знала, куда деться от мысли про обезьяну. Забилась в чулан. Слышу: мама пришла с работы. Она видит мои вещи, портфель, пальто, обувь. А меня нет. Ходит, зовет. Искать-то и негде было: жили все в одной комнате. Наконец, я вылезаю. Я так была противна сама себе. Думаю: обезьяна. И рука не моя. И вся я – не своя. Ужас. Так что и со мной была такая же история. Но моей маме было труднее, чем сейчас нам с тобой. Сейчас, слава Богу, можно говорить о Боге. Церкви открываются. Монастыри восстанавливаются. Сейчас прекрасное время. Надо радоваться, потому что в человеке восстанавливается образ Божий. А ведь человек создан еще и по подобию Божию. То есть человек должен таким же справедливым, как Бог. Образ – это внешнее сходство. Подобие – это сходство внутреннее.

    - Но почему Николай Иванович этого не знает?
- Не читал. Вырос в неверующей семье.
- Но я же могу рассказать это ребятам?
- Конечно. Им будет интересно, по-моему.

Женя решил написать сочинение.
На следующий день он шел в школу с замиранием сердца.
    Он подал свою тетрадь учителю, как все. Николай Иванович весело осмотрел класс и спросил:
- Все справились с заданием? Кто не смог написать сочинение?
    Некоторые подняли руки.
- Значит, остальные описали теорию происхождения человека от обезьяны!
 Женя поднял руку.
- Ты что, Касаткин?
- Я описал другую…другое.
- Что именно?
- Лично я произошел не от обезьяны. Я произошел от Бога.

- Ага! Да ты у нас верующий! Может, ты и в церковь ходишь!
    - Хожу по воскресеньям.
- Тогда я твою галиматью и читать не буду! – сказал учитель. Но Дима сказал:
- А почему?
И девочки зашептали:
- Вам зарплату платят, чтобы вы всё читали.
Женя сказал:
- А может, у меня там грамматические ошибки.
-
И весь класс зашумел:
- Вы обязаны читать! Это ваша работа! Вы получаете зарплату из налогов наших родителей!
- Какие вы грамотные! - сказал Николай Иванович. – Я уже ничему не смогу вас научить. Учитесь сами!
И он вышел из класса. А девочки закричали Жене:
- Читай! Иди к доске! Громко читай!
Все даже затихли. Женя вышел, нашел свою тетрадку в стопке тетрадей на столе учителя и прочитал:

    - Лично я произошел от Бога. Конечно, от Адама, первого человека, которого сотворил Бог по Своему образу и подобию. Бог сотворил человека умным, сильным и свободным. Я таким и хочу вырасти: умным и сильным. Поэтому надо хорошо учиться.

    Свобода дана человеку, чтобы он сам разбирался: от Бога он или от чего другого. Мы должны хорошо относиться к каждому человеку. Мы должны почитать в нем образ Божий. Никого нельзя обижать. Ни на кого нельзя сердиться. Никого нельзя передразнивать. Кто кого передразнивает, тот может, и от обезьяны, но я думаю, все человеки – от Бога. Только некоторые это забыли.
Когда жил Ной, то все, кроме семьи Ноя, забыли о Боге и жили плохо. Друг друга обижали и даже убивали. Тогда на всех нашел потоп. Все погибли. Остался только Ной со своей семьей. Я не хочу погибнуть в потопе или еще как-нибудь. Другое дело – защищать Родину. Господь наш Иисус Христос умер на кресте, защищая человека. Поэтому мы должны ему верить.

    Он учил любить друг друга, то есть уважать и помогать. По-моему, это очень правильно и хорошо. Про обезьяну можно сказать, что она – животное, как и всякое другое. Нам ближе другие животные: собаки, кошки. У моего друга живет попугай. Он говорит. Но никто не сказал, что мой друг произошел от попугая.

    В этом месте все так засмеялись! Так громко! Даже прибежал учитель из соседнего класса. Но увидел, что беспорядка нет, и ушел. И урок закончился. А Николай Иванович больше не возвращался к этой теме.

   Урок   по   Гоголю   
     Жене задали читать «Тараса Бульбу». Николай Иванович  сказал: «Читать внимательно. Буду спрашивать каждый эпизод». Женя старательно начал читать. Но вскоре позвонил Дима и предложил послушать по телефону, как говорит новое слово его говорящий попугай. Он говорил плохо, неясно. Но, чтобы не расстраивать товарища, Женя похвалил попугая. Потом позвонила Маша и спросила, что задано читать. Она забыла записать в дневник. Услышав о «Тарасе Бульбе», она ахнула: это очень большая книга. И Жене после этого показалось, что книга большая, и он не сможет всю ее прочитать. Но он читал, изредка взглядывая в окно. Там уже собралась вся футбольная команда. Но он должен читать. Он читал, читал. Потом всё же встал, быстро надел ботинки и крикнул бабушке: «Я немножко поиграю и приду!» И убежал.

 Вечером приехал папа. Он интересно рассказывал маме о своей деловой поездке за город, где совсем другая природа, чем в большом городе, и жизнь другая.  «Ты знаешь, они там живут не по минутам, как мы, а по временам года. Они говорят: «Весной я сделаю то-то. За зиму надо успеть то-то и то-то». Я даже начал завидовать такой неспешности и подумал: не переселиться ли нам за город? Квартиру продадим и купим дом где-нибудь за кольцевой дорогой.

    Женя размечтался. Тогда у Рэя будет конура, персональный дом во дворе. Кошку можно завести. Сейчас кошку никак нельзя из-за собаки. А тогда можно. Жене давно хочется мягенькую кошечку. Ее можно погладить. С ней можно поиграть нитками и мячиком. Рэй уж очень большой, и с ним играет старший брат. А кошечка была бы его, Жени. А то у Жени нет ничего собственного, только его. Вон  у Димы родился третий братик, так Дима сразу заявил: «Это мой, лично мой младший брат! И к моему старшему брату он не имеет никакого отношения».  Дима всегда был младшим братом. А теперь у него свой младший брат, личный. А у Жени нет личного ничего. И вдруг бабушка говорит: «Пора спать». Как спать? Гоголь остался нечитаным.

    На следующий день Женя опять старательно открыл повесть и начал читать. Но фамилии у казаков были такие трудные. Тут позвонил Дима и тоже сказал:
- Какие трудные фамилии у казаков! Длинные и непонятные.  Нет чтобы, как у нас: Иванов, Петров. Что такое: Бульба?
    Женя пошел спрашивать бабушку. Но бабушка была очень занята. Женя подождал, пока она почистит картошку, сделает что-то в ванной. А тут звонок в дверь. Пришел Дима и сказал:
- У меня идея! Пусть твоя бабушка нам расскажет эту повесть про Тараса Бульбу. Я сам никогда ее не прочитаю. А ты на какой странице остановился? А, ты и сам недалеко ушел.

Тут бабушка вернулась из ванной, и они усадили ее за стол переговоров. Она совсем не отказывалась и сразу принялась за пересказ.
    Она сказала гостю:
- Дима, ты спрашиваешь, что такое эпизод. Это небольшое происшествие, случай. Эпизоды могут быть приятными и неприятными. Вот ты, например, не позвонил нам по телефону, а сразу пришел. Мы же могли уйти или собираться уходить. Это был бы для тебя неприятный эпизод. Еще более неприятный эпизод будет, если ты не выучишь урок, а тебя спросят. Бывают смешные эпизоды. Помню, в нашем классе училась одна девочка, которая не любила читать. Ее спросили как раз об этой повести Гоголя. Она сказала:  «Читала, и мне очень понравилось». Учительница удивилась и попросила рассказать, чем же окончилась повесть. Девочка сказала: «Известно чем. Тарас женился на Бульбе». Кстати, бульба – это картошка в некоторых диалектах русского языка. Наверное, у Тараса был нос такой формы, что его прозвали Бульбой. Украинские фамилии часто происходят от прозвищ. Гоголь никогда не приукрашивал своих героев, даже самых любимых.

    Бывают и другие эпизоды. Например, о каком-нибудь важном сражении можно сказать, что то был лишь эпизод в войне. Иными словами, эпизод – это часть большого события или жизни.
    В художественном произведении эпизод – это какое-то происшествие в жизни героя. Так, для Андрия Бульбы эпизодом, определившим всю его судьбу, земную и посмертную, то есть вечную, была встреча с польской девушкой. Он так ее полюбил, что забыл об отце и брате, о вере и Отчизне. Он предал казацкое братство и погубил свою душу. Так Гоголь предостерегает всех мужчин от опасного увлечения. Если вдруг понравилась девушка, надо пойти к священнику и на исповеди ему рассказать. А он благословит или нет – это уж его дело.

    Мальчики в один голос сказали: 
- Не бойся, у нас в классе нет польских девочек.
Дима сказал:
- А если бы были, мы бы им показали!

Но Мария Алексеевна сказала, что дело не в польской девушке, которая была красивая и благородная. Она сама предупредила Андрия, что он не может ее любить, что этого ему не позволяет его долг перед Отчизной. Но он тут же отрекся от Отчизны.
     А для Остапа, старшего сына Бульбы, самый важный эпизод, если это можно назвать эпизодом, - его казнь на площади польского города, его вопрос, обращенный к отцу во время казни, посреди страшных мучений:
- Батько, где ты? Слышишь ли ты? 
И Тарас услышал своего верного сына и ответил:
- Слышу!
И вся площадь вздрогнула как один человек! А ведь Тараса разыскивали. Но он не побоялся и пришел на казнь своего сына.

    - А почему это нельзя назвать эпизодом? -  спросил Женя.
    - Потому что это больше, чем эпизод. Это не простая часть жизни, а  ее завершение. Мучительное, но замечательное. Остап принял страшные муки за веру, за Родину, за народ. Этим он выполнил завет отца. Этим он выполнил свой долг на земле и заслужил хорошую участь на том свете, так как отдал жизнь за «други своя», как говорили в старину, то есть за друзей.

    Для самого Тараса самым важным моментом в его жизни была тоже казнь. Поляки привязали его к бревну и прибили гвоздем руку, а бревно вставили высоко в расщелину стены, так что он оказался выше всех и виден был всем как трофей удачи. Но не испытывал Тарас муки, так как он смотрел на своих казаков и видел со своей страшной высоты, что казакам надо переправиться через реку, и только он видит удобное для этого место. Тарас закричал казакам, что было силы, и ветер отнес его слова им, и они услышали и спаслись. А Тараса за это жестоко били по голове. Но он совсем не думал о себе».

    Мальчики молчали.
    Наконец Женя спросил:
- А как же Тарас попал в плен? Ведь он такой был казак!
    - А всё из-за табака. Тарас курил трубку. Когда он скакал от поляков, он, конечно,  ушел бы от них, но тут выпала его трубка. Он решил, что нельзя оставлять врагу свою трубку, и слез с коня, начал искать трубку. Ее ведь сразу не найдешь в траве. И уронил ее  на полном скаку! Пока искал, догнали поляки, накинулись на него и одолели. Так что нельзя курить, хорошие вы мои.
    - Мы не будем, - сказал Женя.

    - А что за война была тогда? – спросил Дима.
    - Видишь ли, для казаков война была их естественным состоянием. Они были воины.  Молодые казаки воспитывались «в самом пылу битв», как пишет Гоголь, «которые оттого были почти беспрерывны». В промежутках казаки стреляли в цель или охотились на зверя, скакали на конях. Но больше всего отдавались гульбе.  «Это было какое-то беспрерывное пиршество». Гуляли с утра до вечера. Там не было только женщин. Ни одна не рискнула бы показаться даже близко от Запорожской Сечи. Казаками владело «бешеное разгулье веселости». 
    Интересно, что «вся  Сечь молилась в одной церкви и готова была защищать ее до последней капли крови, хотя и слышать не хотела о посте и воздержании». Каждого, кто приходил в Сечь, кошевой спрашивал, верует ли он во Христа.
    - Верую! - отвечал приходивший.
- И в Святую Троицу веруешь?
- Верую!
- И в церковь ходишь?
- Хожу!
- А ну перекрестись!
Пришедший крестился.
- Ну, хорошо, - отвечал кошевой,  - ступай же в который сам знаешь курень.

    Кошевой  - это выбиравшийся ежегодно кошевой атаман, то есть руководитель коша. Кош – это  казацкий лагерь. Курень -  это часть такого лагеря, вроде отдельного отряда.
    Почему кошевой предлагал перекреститься? Потому что и поляки верили во Христа и тоже крестились, но слева направо. Православные же совершают крестное знамение справа налево.
    Как же получилось, что христиане, то есть верующие во Христа и совершающие крестное знамение, стали смертельными врагами?

    Православные не ходили войной ни на Польшу, ни на Литву, к примеру. А Польша не раз нападала на Русь. Троице-Сергиева лавра в  начале 17 века выдержала многомесячную осаду польских войск. Больше года монахи держали оборону против польского войска! В лавре стоит монумент в память о той войне. Приедете туда – почитайте.  На монументе написано всё.
    Зачем они шла войной на нас? За нашей землей. У нас много земли, и притом богатой земли, в которой и нефть, и газ, и золото и многое другое. У нас много воды и лесов. Всё это нам дал Бог за правую веру. А у других этого нет. Так вместо того, чтобы принять нашу веру, они хотят отнять нашу землю. Вот в чем секрет. А мы нашу веру никому не навязываем.

    Когда сыновья Бульбы прибыли в Сечь, вскоре туда же приехали люди, которые   рассказали казакам, что на Украине польские попы в свои таратайки запрягают не коней, а православных христиан, что нельзя открыть церковь, пока не заплатишь. И много еще рассказал он, так что казаки сразу взялись за оружие. Тарасу только этого и надо было.

    Когда он с сыновьями приехал в Сечь и увидел всеобщее пьянство, то очень испугался, что его сыновья сопьются. Гоголь пишет:
    «Остап и Андрий кинулись со всей пылкостью юношей в это разгульное море», хотя  в то же время они и охотились, и переплывали Днепр против течения, и ловили рыбу. Но отец готовил им другое. Ему не по душе была праздная жизнь, способная сделать из его сыновей  пьяниц. Он готовил казаков к сражению. А тут и повод появился.

    Во время военного похода никто из казаков не брал в рот даже капли спиртного.
    Вот как  Тарас Бульба боялся алкоголя. Пьяный человек – это безумный человек. Он не может управлять сам собою. Он не может даже просто прямо идти. Он качается, может упасть и заснуть, где попало. Может простудиться и замерзнуть.
    И ведь спиртное – это не вода из крана. Оно дорого стоит. А надо ли на вредное для себя еще и деньги тратить?
    Вот какие важные проблемы поставил Гоголь в своей книге «Тарас Бульба».


    - Есть еще важные эпизоды?
    Самый первый эпизод очень смешной. Братья вернулись из киевской бурсы домой. Отец встретил их насмешливо и предложил  побиться на кулаки: «Посмотрю я, что за человек ты в кулаке!» И вместо приветствия после долгой отлучки «отец с сыном начали насаживать друг другу тумаки и в бока, и в поясницу, и в грудь, то отступая и оглядываясь, то вновь наступая». Тарас остался доволен: «Добрый будет казак!» – сказал он. «А лучше я вас.. отправлю на Запорожье. Вот где наука так наука! Там вам школа, там только наберетесь разуму».
    Запорожская Сечь была воинской школой для казаков.
    Очень забавно начинал свое обучение в Киевской академии Остап, отданный туда вместе с братом в возрасте двенадцати лет. Остап в первый же год сбежал, а потом четыре раза закапывал свой букварь в землю. Четыре раза его секли бесчеловечно. Он закопал бы и пятый, но отец торжественно пообещал, что отдаст его в монастырь на двадцать лет вместо Запорожья, если он не обучится всем наукам. И Остап скоро стал одним из лучших учеников. Что здесь важно: послушание отцу. Остап не уклонился бы от воли отца и, если бы не справился с учебой, отправился бы в монастырь.
    Самый жуткий эпизод – казнь Тарасом своего сына-изменника.
    Тарас уже знал о том, что Андрий влюбился в дочь польского воеводы, но вот он и сам увидел, с каким пылом его сын сражался теперь на стороне неприятеля. Тарас попросил казаков заманить Андрия  в лес. Там «оглянулся Андрий: пред ним Тарас! Затрясся он всем телом и вдруг стал бледен». Хоть и стал изменником  Андрий, но и он был сын Тараса. При виде отца он понял свою вину и «стал безответен». Ведь он был вооружен и мог сопротивляться. Но нет. Он остался послушным сыном. «Покорно, как ребенок, слез он с коня и остановился ни жив, ни мертв перед Тарасом. «Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью! – сказал  Тарас и, отступивши шаг назад, снял с плеча ружье. Бледен, как полотно, был Андрий…» Так, может быть, напрасно казнил его Тарас, если сын раскаялся?

    В том и дело, что он  не раскаялся. Перед смертью «тихо шевелились уста его, он произносил чье-то имя, но это не было имя отчизны, или матери, или братьев – это было имя прекрасной полячки. Тарас выстрелил».
    Только тогда он выстрелил, когда убедился, что Андрий и при виде отца, душевно отрезвившись, не отрекся от своего заблуждения.

    - Что, - спросила Мария Алексеевна, - печальная книга? Да нет! Это серьезная, но не грустная книга. Вы думаете, не жалел Тарас своего младшего сына? Очень жалел. Он и мертвым им любовался. «Мужественное лицо его, недавно исполненное силы и непобедимого для жен очарования, все еще выражало чудную красоту, черные брови, как траурный бархат, оттеняли его побледневшие черты. «Чем бы не казак был? – сказал Тарас, - и станом высокий, и чернобровый, и лицо, как у дворянина, и рука была крепка в бою! Пропал, пропал бесславно, как подлая собака!

    Мальчики сидели молча. Такой истории они еще не слышали.
    Так пострадать из-за девушки! Это было совершенно непонятно. Дима осторожно спросил:
- Разве человек не имеет права любить, кого хочет?
Женя бодро поддержал его:
- Да! А как же права человека?

Мария Алексеевна задумалась. Она сказала:
- Это очень сложная и грустная проблема. Попробуем разобраться в ней.

     У человека есть права и есть обязанности. Например, жизнь - это право или обязанность? Вы скажете: право. Каждый человек имеет право на жизнь. Да. Но бывают моменты, когда жизнь становится очень трудной. Кажется, невыносимой. Вот тогда надо вспомнить, что жизнь для человека – его обязанность. Надо жить во что бы то ни стало. Надо терпеть. Самоубийство – самый большой грех. Единственный грех, который не прощается.

    Иметь пищу – это право или обязанность? Конечно, право, так как без пищи нет жизни. Но когда ты отказываешься от обеда ради торта, то я тебе говорю: ты обязан съесть сначала суп, а потом – что хочешь. Ты обязан иметь хорошее здоровье, потому что твои родители на тебя надеются, в тебе они видят свою опору в старости.

Сон – право или обязанность? Конечно, право. Без сна человек погибнет. Но и обязанность. Ты должен ложиться в определенное время, чтобы завтра быть способным к учебе или работе. И так всякий раз.

    Вы спросите: почему же тогда все вокруг говорят о правах и никто – об обязанностях? Это беда нашего времени. Отстаивая права человека, требуют свободы для него. Но от кого или от чего его хотят освободить? Детей - от родителей, а родителей - от детей. Всех - от заботы о семье и  ближних. К чему ведет эта свобода? К отрыву от семьи. Так человек стал свободным и - одиноким. Он стал свободен и остался один.

Напомню вам притчу о венике, которую пересказал Лев Толстой. Старый крестьянин собрал своих взрослых сыновей и предложил им сломать веник. Они не смогли. Тогда он развязал веник, распались хворостинки. Их братья легко поломали по одной. «Вот так и вы будете всеми легко побеждаемы, если не будете жить дружно», - сказал отец.

    Одинокому человеку нужна защита от таких же, как он, одиноких людей. Вот он и закричал о своих правах.

    В древнем, родовом обществе человек не разбирал, где его права, где обязанности. Он и не задумывался над этим. Также обстоит дело и сегодня в дружных семьях. Идти за хлебом и молоком – право или обязанность? Гулять с собакой – это что? И так далее. А учеба – это что? А? Скажите-ка мне. Когда хочу - тогда право. Не хочу – тогда обязанность. Так ведь? Вот и разобрались.

    Что же касается женитьбы, то в 19 веке служащие обязаны были, прежде чем венчаться (а иначе не женились), подать прошение начальству. Без разрешения начальства никаких женитьб не было. Это касалось и военных, и штатских. Сегодня у нас этот порядок сохранился только среди священников. Когда семинарист, например, собирается вступить в брак, он пишет соответственное прошение начальству. Пока он не женится, он не может стать священником, если только он не монах. Кстати, вот вам и литературный пример.

Сейчас я прочитаю вам, как Пушкин накануне женитьбы, в апреле 1830 года, сообщал главе жандармов графу Бенкендорфу: «Я женюсь на мадемуазель Гончаровой, которую вы, вероятно, видели в Москве». Почему шефу жандармов? Потому что Пушкин не служил в то время, а раньше служил, но был уволен и сослан в деревню своей матери под полицейский надзор. За неимением другого начальника поэт пишет Бенкендорфу. Он объясняет, что не может вступить на государственную службу, так как существует на доходы от литературного творчества, и уверяет, что питает к царю «искреннюю  и безграничную преданность и благодарность». Потом он получает благосклонный ответ. Значит, можно жениться. Конечно, сначала он сообщил об этом родителям.

    Как видите, не только родителей спрашивают, но и власть. А уж родителей – несомненно. Какая вам радость будет, если ваша женитьба будет горем для родителей? Конечно, папа не Тарас Бульба. Но зачем омрачать жизнь? Как вам кажется?

    На следующий день Николай Иванович начал урок по литературе  необычно. Он не смотрел в журнал и не искал глазами, кого бы надо спросить. Он даже не открыл журнал. Он открыл книгу и, встав перед средним рядом, громко начал читать:

    «Хочется мне сказать вам, панове, что такое есть наше товарищество. Вы слышали от отцов и дедов, в какой чести у всех была земля наша: и грекам дала знать себя, и с Царьграда брала червонцы, и города были пышные, и храмы, и князья, князья русского рода, свои князья, а не католические недоверки. Всё взяли бусурманы, всё пропало. Только остались мы, сирые, да, как вдовица после крепкого мужа, сирая, такая же, как мы, земля наша! Вот в какое время подали мы, товарищи, руку на братство! Вот на чем стоит наше товарищество! Нет уз святее товарищества! Отец любит свое дитя, мать любит свое дитя, дитя любит отца и мать. Но это не то, братцы: любит и зверь свое дитя. Но породниться родством по душе, а не по крови может один только человек. Бывали и в других землях товарищи, но таких, как в Русской земле, не было таких товарищей. Так любить, как русская душа, - любить не то, чтобы умом или чем другим, а всем, что Бог дал, что ни есть в тебе…  Нет, так любить никто не может!»

    Тут Николай Иванович оторвался от книги и сказал:
- Самое замечательное в повести Гоголя – речь Тараса о товариществе. Девиз русских воинов был всегда такой: сам погибай – а товарища выручай! В этом прав Гоголь. Когда я был, как вы, в таком же возрасте, мы учили наизусть эту речь Тараса. Хотите, я дальше наизусть продолжу?

Он закрыл книгу и продолжал:
    - Знаю, подло завелось теперь на земле нашей, думают только, чтобы при них были хлебные стога, скирды да конные табуны их да были бы целы в погребах запечатанные меды их. Перенимают басурманские обычаи, гнушаются языком своим, свой со своим говорить не хочет, свой своего продает. Милость чужого короля  дороже для них всякого братства. Но у последнего подлюки…есть и у него, братцы, крупица русского чувства. И проснется оно когда-нибудь, и схватит он себя за голову, проклявши громко подлую жизнь свою, готовый муками искупить позорное дело. Пусть же знают они все, что такое значит в Русской земле товарищество!

    Здесь Николай Иванович остановился и сказал:
- Когда я в  детстве учил эти строки, я думал: о ком здесь сказано? Кто пренебрегает своим языком и своим другом? И зачем это надо заучивать? Но я был прилежный ученик и учил. А теперь вижу: всё полезно, чему учат хорошие учителя. Теперь на нашей Русской земле сбывается то, о чем скорбел Гоголь. Английский язык считается важнее русского. Свои заводы закрывают и людей, своих, русских и нерусских, но своих, россиян, выгоняют на улицу. А как им жить? На что питаться? И зачем учились? И – главное: кто же теперь и как будет охранять нашу землю? Оборонные заводы закрылись! Этого не могло померещиться даже в страшном сне. И это случилось.

    Но мы должны верить Гоголю. Он утверждает, что проснется русская душа даже в тех людях, которые сейчас продают свою родину. Давайте поверим ему. Больше верить уже некому.

Женя подумал: «Да, кроме Бога и верующих, верить некому».

 В   музей!

    В пятницу Николай Иванович объявил своему классу:  «В воскресенье мы едем в музей». Все закричали. Кто кричал «ура!», кто «даёшь!», кто «едем!». Даже не спросили, в какой музей. Николай Иванович сказал, что 7 сентября была годовщина Бородинской битвы 1812 года. По этому поводу все должны наизусть выучить стихотворение Лермонтова «Бородино», и хорошо бы, конечно, съездить на само поле Бородина, но ни у кого из родителей нет собственного автобуса, так что поедем на Поклонную гору на метро. Тут он спросил, кто из родителей может  сопровождать. Все сразу стихли. Потом заговорили, что и сами могут. Учитель не настаивал, сказал, что потом решит этот вопрос.

    Он решил это так: предложил Михаилу Ивановичу, учителю 4 Б, соединить два класса для посещения священных мест. Один из учителей пойдет впереди колонны, а второй сзади. Но Михаил Иванович сказал, что все равно надо попросить родителей. Однако из них почти никто не смог. Утром к школе пришла три мамы. Одна из них громко говорила Николаю Ивановичу: «У меня один выходной день в неделю, и его я должна провести с сыном, по-вашему! А мне когда отдыхать?!»  Она повернулась и ушла. А две другие поехали с классами. Одна шла впереди, вторая через 5 пар. Михаил Иванович еще через 5 пар, а Николай Иванович был замыкающим. Мало того! Мальчика поставили с девочкой и велели крепко держать друг друга за руки! Как малышей! Но спорить было некогда. Экскурсия заказана. Надо было спешить.

    Сначала прошли на Бородинскую панораму. Вот это да!  Как на настоящей смотровой вышке. Мальчики чувствовали себя главнокомандующими, осматривающими поле боя. В конце лекции включили звук, и раздались настоящие звуки той битвы.

    При выходе подошли к странной скульптуре. Рослый крепкий мужчина держал в руке топор, занесенный над кистью другой руки, и вот-вот ее отрубит. Что это может изображать? Экскурсовод объяснила, что здесь запечатлен подвиг русского солдата, взятого французами в плен и не пожелавшего сражаться против русской армии. Он отрубил себе кисть на правой руке. Французы были потрясены. «Таков русский солдат», – спокойно сказала молодая экскурсовод.

    Вышли тихие, сосредоточенные. Подошли к избе, которая за Панорамой. В ней Кутузов держал совет с генералами после Бородинской битвы: оставлять Москву французам или нет. Кутузов решил тогда: оставить. Москва сгорела, и французы бежали. Навсегда они запомнили 1812 год.

    Оказывается, у них сложилась поговорка «Это Березина», означающая самое неприятное, безвыходное положение. Березина – это река на западной границе. Стремясь убежать от русской армии, французы бросались в Березину и гибли  в ней. Рядом с избой стоит храм. Его построили по указанию святого царя Николая Александровича для поминания всех погибших  во время Отечественной войны 1812 года.

    Молча шли к Поклонной горе.

    По дороге одна из девочек заметила:  «У царя и нашего учителя одно и то же имя». «А у наших учителей общее отчество. Может, они братья?» Учителя не слышали этого, так как они беседовали между собой. Николай Иванович спрашивал Михаила Ивановича:
- Как вам кажется, не может быть такого, чтобы русские произошли не от обезьяны, как все прочие, а каким-нибудь другим, более приличным  образом?
 И услышал в ответ:
- Все люди произошли от Бога.
Николай Иванович крякнул и сказал:
- Конечно, вы же в семинарии учились. Вы и не могли сказать другого… Кстати, - продолжил он. - А для чего это поминание погибших? Им что – от этого легче станет?

Михаил Иванович объяснил:
- Не столько им, сколько нам. Они и так в раю, поскольку выполнили свой долг. Если мы будем поминать их, они будут ходатайствовать за нас перед Богом.
    - Как ходатайствовать, когда они умерли!
- У Бога нет мертвых. У Него все живы. Душа человеческая бессмертна. Такой ее создал Бог.
- Фантастика какая-то, - сказал Николай Иванович. - Вы еще и детям что-нибудь такое расскажете!
- Да, пожалуй, им тоже надо кое-что рассказать.

     И он рассказал, что все наши великие полководцы были глубоко верующими людьми. У Суворова была своя походная церковь. Священник каждое утро служил в ней литургию. Суворов причащался каждое утро. Не просто даются победы! Удивительно, почему Суворова еще не причислили к лику святых. Не погиб ни один из тех, кто перед фронтом приходил на его могилу в Александро-Невскую лавру и молился. Там такая надпись: «Здесь лежит Суворов». И всё. Только не многие приходили. Народ отучили от веры и молитвы. А как пели солдаты Суворова:
Солдатушки, бравы ребятушки,
В чем же ваша сила?
Наша сила на груди носима.
Крест – вот наша сила!

    В конце жизни Суворов пришел к царю Павлу проситься в монастырь, а получил назначение  в Альпы. И опять победил, совершив переход через непроходимые горы.
    И Кутузов молился всей душой. Когда ему сообщили об отступлении французов из Москвы, он заплакал и обратился к иконе Божией Матери на стене дома, в котором он находился, со словами благодарности. Это прекрасно и точно изобразил Лев Толстой в книге «Война и мир».

    Смотрите, когда состоялось Бородинское  сражение? Во время Успенского поста. В день, когда окончился праздник Преображения Господня, и началось предпразднство Успения Божией Матери. Она подготовила победу. Недаром Россию  называют домом Пресвятой Богородицы. Первого сентября Наполеон вошел в Москву. Это праздник Донской иконы Божией Матери, победившей некогда монгольскую армию. И сразу итог: начался пожар в Москве. Он бушевал до дня памяти первого митрополита Московского Петра, чьи мощи почивают в Успенском соборе Кремля. В тот день французы побежали из Москвы. Неужели Кутузов не знал этих дней? Знал и молился.

    А знаменитый наш флотоводец Федор Ушаков! Да слышали ли вы о нем? Вот об английском Нельсоне наверняка слышали. А своих забываем. У нас их, дескать, много! Это верно, что много. Но знать надо всех. 

    Ушаков всем своим кораблям давал только святые названия: называл их в честь святых угодников или в честь христианских праздников. На корабле он создал, в сущности, мужской монастырь. А что, в самом деле, как у запорожцев: мужская республика. Только запорожцы, как малые дети, пили и не постились. А матросы начинали день с молитвы, как и на всем русском флоте, да еще и читали Псалтирь, соблюдали посты. Представляете: на рассвете все матросы и офицеры во главе с капитаном собираются на палубе и поют молитвы, славя Бога. Звуки божественных песнопений несутся по всему безбрежному океану и уходят прямо в небо! Зато при штурме вражеских крепостей мало было пострадавших, брали малой кровью или совсем без крови. Было и такое. И ни единого поражения! Ни один его матрос не попал в плен! Его матросы уверенно говорили: «С нами Бог!» Они это точно знали. Федор Ушаков сейчас причислен к лику святых.

    Наши мальчики скоро станут допризывниками. В мире очень неспокойно. А что спасет, кроме молитвы? Вот то-то и оно.

    На Поклонную гору всходили по огромным плитам с надписями:
сначала – 1941. Потом 1942. 1943. Одна девочка сказала: «Я уже устала идти». Николай Иванович ответил:
- Да-да. Я тебя понимаю. А вот представьте, как шли солдаты в войну – не по гладким плитам, а по пыльной земле, по песку и глине, по оврагам и топким берегам. Да еще тащили на себе и за собой кто что может. Первые два года было чуть не сплошное отступление. Два года! Легко сказать. Не два часа. Не два дня. Вы скажете: они были взрослые. Да. Но не намного старше вас. Были и по 18  и по 16 лет. Были и подростки, совсем как вы. Они остались сиротами,  им некуда было деться, кроме армии. Их называли: сын полка. Позже их взяли учиться в суворовские училища. Девушки-санитарки, худенькие, тощенькие, выносили с поля боя раненых. Они перекатывали раненого на шинели и тащили шинель волоком. Плачет от бессилия, а тащит. Очень многим спасли жизнь.

    Ну, вот уже и 1944 и 1945. Победа. Остановимся. Отдохнем.
    Михаил Иванович сказал:
- Обратите внимание на слово «победа». Оно означает буквально: после беды. Иначе говоря, не бывает удачи и радости и счастья без сражения, без боя. Любая борьба сначала кажется бедой. А потом оборачивается радостью - победой. Сейчас мы с вами войдем в музей. Смотрите, какой печалью веет на первом этаже, и каким светом встречает верхний этаж.

    Женя вернулся домой восторженный. Он с порога закричал, что Николай Иванович обещал повезти их и в другие музеи. 

    Уснул он, как всегда, сразу, едва соединив ладони и положив их под правую щеку. И сразу ему приснилось, как он идет по глубокому песку, и  он сыплется ему за голенища сапог. Потом ноги увязли в глине. Потом стала засасывать трясина. Он лег, как учил Николай Иванович на уроках выживания, раскинув руки и ноги по болоту. Но трясина медленно опускалась под ним. Он поднял голову и увидел перед собой всадника. Он подал Жене копье. Женя протянул к нему руку и ухватился за древко. Всадник выдернул Женю из болота, и вмиг Женя оказался на твердой земле. 

- Ты кто? – спросил Женя.
- Я твой брат во Христе, – сказал всадник. И Женя засмеялся от  счастья. Как хорошо иметь такого брата! 
    Оля зашла посмотреть, как спят ее сыновья, и увидела, что младший улыбается во сне.

    В   Третьяковке

    Николай Иванович сдержал слово и повез свой класс в Третьяковскую галерею.
    Он дал задание: внимательно рассмотреть полотно Васнецова «Богатыри» и дома написать сочинение о содержании этой картины. Объем сочинения -–не менее двух тетрадных страниц.
    Задание не понравилось, но в музей захотели все. Опять соединились два класса, и прибавилось еще две мамы. Мария Алексеевна очень хотела поехать вместе с Женей, но вступило в ногу, как она говорила, и она даже домашнюю работу делала сидя. Женя утешал ее, обещая всё рассказать. И он начал рассказывать, едва переступив порог квартиры.

    - Бабушка! Так здорово! Так здорово! Как хорошо, что мы поехали! А Машка…
    - Маша, -  поправила бабушка.
    - Да. Она еще внизу, у гардероба, спросила: «Здесь – что - только картины? Какая скука!»  И руки так вытянула вверх и так потягивается…Ужасно. Зачем девочек брать с собой?

    - Вас сразу провели к картине Васнецова?
    - Нет. Экскурсия была по полной программе. Почти полтора часа. Я записывал в блокнот. Но у Васнецова мы долго стояли.  Даже Машка… Маша внимательно смотрела. Я спросил: «Понравилось?» Она кивнула и сказала, что любит лошадей. Ее папа каждое воскресенье возит на ипподром. Она учится верховой езде. Таких мощных коней она не видела. Она прямо не могла отойти от них. Но тут в зал вошли люди в тюбетейках. Маша сразу пошла за ними, как за родными. Оказывается, ее бабушка жила раньше в Средней Азии, и  Маша ездила к ней летом. Эти люди остановились около картины Левитана «Над вечным покоем». Там остров посреди широкой реки, а на острове церковь на кладбище. Маше, видимо, очень хотелось заговорить с ними,  и она подошла к ним и спросила: «Нравится?» Они сказала: «Очень». Она сказала: «А почему?» Один из них ответил: «Вода. Много воды».

    - А тебе что понравилось больше всего?
    - О! Картина Иванова «Явление Христа народу».
    - Я очень рада, что ты ее выделил.
    - Да как же не выделить, что ты. Она сама выделяется своими размерами! Это же самое огромное полотно во всем музее! Я как увидел, так замер и только и думал: как его поместили сюда. Ни в окна, ни  в дверь оно не пройдет. Я решил: наверное, его доставили на вертолете и опустили через крышу.

    Мария Алексеевна вздохнула:
- Третьяковской галерее сегодня очень повезло на посетителей.

Она объяснила, что картина пишется на холсте. Холст сворачивают и так перевозят. «Какие вертолеты в 19 веке?» Женя вздохнул: «И как они тогда жили без нашей техники?» А бабушка спросила:
- Заметил ли ты содержание картины?
- Конечно. Я даже нашел ошибку. Одежда на Иисусе Христе такая же, как на одном из тех, кто стоит на берегу и смотрит на Него. Бог не может быть одет так же, как все. Вот в церкви  как все одеты – и как священник. Сразу видно – вот священник.
- Значит, тебе не всё понравилось в этой картине?
    - На картине Иисус Христос стоит над всеми и один, отдельно от всех. Это мне нравится. Но он похож на всех. Это неправильно.

    - Наверно, так же восприняли эту картину в 19 веке. Ее не поняли. Картина не имела успеха. А ведь художник писал ее всю жизнь. Он не вынес разочарования и умер. Видишь ли, картина называется: «Явление Христа народу», именно народу, а не Иоанну Крестителю. Святому Иоанну явился луч Небесного Света и  Голубь. А народ видел то, что видел ты: обычного человека в обычной одежде. Почему? Чтобы люди в каждом человеке старались увидеть черты Бога. Не только Адам, но и каждый человек, и ты, и я – все созданы с помощью Бога, при Его непосредственном участии.
Об этом сказано в Псалтири, что Святая Троица создает сердце каждого человека наедине, то есть в отсутствии даже ангелов. Вот сейчас хотят искусственно создать человека. Да, тело могут создать. А даст ли Бог душу этому творению рук человеческих?
-
- Ой, бабушка, про душу сегодня тоже говорили. Знаешь…- он понизил голос. – Только ты никому не говори. Петька в туалете там плюнул себе в лицо в зеркало. Вот. А Николай Иванович увидел и сказал: «Вытри». А он не вытер. Тогда Николай Иванович сам вытер своим платком и платок бросил в мусор. И спросил Петьку: «Ты что, не нравишься сам себе?» А Петька тихо сказал: «Ненавижу».  Николай Иванович сказал, что Петька даже красивый и вполне здоровый, а вот у метро сидит человек без рук и без ног. Ему каково? А Петька сказал, что того все жалеют, а он, Петька, никому не нужен. Николай Иванович сказал, что нужен – нужен ему, учителю, и государству, которое оплачивает обучение, и лечение,  и школьное питание… Но Петька что-то сказал про душу. Тут Николай Иванович вздохнул и признался, что с этим лучше подойти к Михаилу Ивановичу. Он сказал:

- Петя, я специалист по металлу. Про душу я сам ничего не знаю. Только ты этого никому не говори, пожалуйста, я тебя очень прошу. Душа – это то, что, видимо, должно соединять человека с Богом. А я в Бога не верю. Вот в чем дело. А ты веришь?

Петя сказал:
- Не знаю.
Николай Иванович сказал:
- Ну, вот мы с тобой и сошлись. Давай подумаем на эту тему и, может быть, как-нибудь вместе разберемся. Хорошо? Только никому не говори. Пусть это будет наша тайна.
И Петя кивнул.

   -  Знаешь, на обратном пути  в метро Петя подошел к Николаю Ивановичу и тихо сказал: «Вы свой платок на меня потратили». Николай Иванович шепотом ему в ухо (а я рядом стоял) ответил: «Ты дороже». А потом позвал Михаила Ивановича и спросил: «Не являются ли слова «платок, плат» и «плата» родственными. Михаил Иванович ответил, что являются. В Древней Руси куски льняной ткани, платы, платки, были деньгами. Все засмеялись и стали говорить: давайте за платное обучение в институте принесем пару носовых платков.
    А когда ехали дальше в автобусе, он был переполнен. Одна старушка стояла. А за нее люди попросили другую, молодую, чтобы она уступила ей место. А молодая сидела, обхватив сумки со свертками, и говорила:

- Этой старушке? Да она, небось, верующая, в церкви часами стоит, а в автобусе не может. Пусть стоит. Я в Бога не верю. Я никогда ему не молюсь. У меня всё есть. А она пусть молится, чтобы ее Бог ей место дал.

    Тут автобус как тряхнет! У нее сумки упали, и свертки посыпались. Некоторые развернулись, и стала видна красивая яркая материя. Эта женщина в ужасе на весь автобус как закричит: «Господи! Что же это такое! Всё испачкается!» Она наклонилась, чтобы собрать, но она такая толстая, ей неудобно поднимать. Народ смеется:
- Как тряхнуло, сразу Бога вспомнила!
А она кричит:
- Господи! Пусть они помогут мне! Я все деньги истратила! Теперь всё пропадет!

Старушка худенькая, легко наклонилась и собрала ей всё. Молодая женщина уложила свертки в сумки и встала, уступила место старушке, которая не промолвила ни одного слова. А когда села, сказала: «Спасибо». А Михаил Иванович сказал:
- Видели, как старушка молчала? За нее сам Бог всё сделал. Берите с нее пример.

    Женя сел за сочинение. Вскоре бабушка услышала, как по телефону началось обсуждение  средств массового поражения. Женя положил трубку и пришел  на кухню. Он глубоко вздохнул, как после тяжелой работы. Бабушка попросила: «Прочитай, что ты написал». И он пошел за тетрадкой.

    «Сочинение по картине Васнецова «Богатыри».
    Богатыри – не вы! Правильно сказал о вас Лермонтов. Вы были богатырями очень давно, в те старые времена, когда сражались только стрелами. Это чепуха. Сегодня это даже нелепо. В наши дни  на этой картине смотреть можно только на коней, да и то для ипподрома. А на вооружении в армии находятся пистолеты, автоматы, пушки и пулеметы, минометы, танки, самолеты, вертолеты, ракеты, спутниковая связь, орудия ночного боя, подводные лодки, корабли, разные бомбы и гранаты. Всего не перечислишь. И если бы я и знал всё, то не написал бы, так как это военная тайна».

    - Вот всё пока. Больше не знаю, что писать, а двух страниц не получается.
    Бабушка тихо засмеялась и всё сильнее и сильнее смеялась, даже слезы вытерла полотенцем. Женя нахмурился.
- А зачем, ты думаешь, Николай Иванович возил нас туда? Он же из оборонки, он из оборонки - так все говорят. Он на всё смотрит с этой точки зрения. И мы так должны! Вот!

     Бабушка сразу согласилась: очень хорошо. Только надо правильно смотреть.
- Кто важнее: человек или животное?
Женя надулся:
- За кого ты меня считаешь? Конечно, человек.
- А почему тогда ты разглядел коней и не взглянул на богатырей? Ты бы увидел их мощь. Какое тяжелое снаряжение на них. Ты бы увидел их лица. Напряженный взгляд, готовность на любой подвиг, сила не только физическая, но и духовная. И в то же время спокойствие. Полная уверенность в своих силах.  В танке тоже человек. И в самолете. И ракетой управляет человек. И самой сверхсложной системой управляет человек. От него зависит: включить ее в действие или нет. Он должен быть таким же сильным и спокойным, уверенным в своей правоте, а не только в своей силе.

    Центральным на картине изображен Илья Муромец. Это русский святой. Муромец – потому что родом из города Мурома. Он жил в 12 веке и был таким знаменитым воином, что о нем сохранилось воспоминание даже в немецких сказаниях. После совершения воинских подвигов он стал монахом Киево-Печерской лавры, где и погребен. Там его нетленные мощи покоятся по сей день. Его память празднуется 1 января по новому стилю. Он настоящий богатырь, не только как воин, но и в духовной брани».

    - А почему же Лермонтов написал: «Богатыри – не вы!»
    - Лермонтов не о них писал. Он укорял людей своего поколения, родившихся после Отечественной войны 1812 года.  Им он бросил вызов: вот-де были герои во время Бородинской битвы, а сегодня, то есть во время жизни Лермонтова, их нет. Он думал, что не только героев не стало, но и вообще талантливых людей, что Россия оскудела гениями. Но он не был прав. Лермонтов родился в 1814 году. В 1812 году родился великий русский святой Амвросий Оптинский, в том же году родились писатели Гончаров, автор знаменитого «Обломова», и Герцен. Все они принадлежат к одному поколению. И не только они. Я назвала имена, которые сразу вспомнились, а есть и много других. Гении всегда есть в России. Нельзя только допустить, чтобы они стали злыми гениями».

    - А почему Лермонтов этого не понял?
    - Потому, что в нем шла сильная духовная борьба. Злые силы боролись за его душу. Он сам это понял со временем и написал, что от злого духа он отделался стихами. Но то был самообман. От злого духа можно отделаться только на исповеди. А Лермонтов, видимо, оказался слишком горд для исповеди. Его гордость исходила от его таланта. Он был очень талантлив. Но Божий дар он использовал неправильно: им он питал свою  гордость. И как же он горько поплатился: умер без покаяния. Его тело нельзя было даже похоронить на кладбище, а только при дороге, на неосвященном месте. Какие страдания он доставил этим своей бабушке! Она так плакала, что у нее заболели веки. Она не могла их поднимать. Чтобы смотреть, она руками поднимала веки. Она сделала, что могла. Умолила правительство и перевезла прах своего внука с Кавказа в свое имение и там погребла при большой дороге. Потом над его могилой она построила большую церковь в честь Архангела Михаила.

    - А Пушкин?
    - Пушкин получил от Бога три дня на покаяние и воспользовался ими. Он исповедался и причастился, поэтому в гробу его лицо видели светлым и спокойным. У него более счастливая судьба, чем у Лермонтова, потому что Пушкин ясно осознавал в своей душе борьбу двух начал и мучился от этого, и стремился к духовному совершенству.  «Туда, в заоблачную келью, в соседство Бога скрыться б мне!» – мечтал он, глядя на гору Казбек. Он совершал порой недостойные поступки, но публично каялся в них. Какие проступки? Он был очень раздражителен, нетерпелив. Иногда он играл в карты и очень много проигрывал. Он был вспыльчив и считал, что врагам надо мстить. Так и пострадал от этого. Если бы он не мстил Дантесу и не стремился его убить, то еще мог бы долго жить.  Но он успел перевести на русский язык знаменитую покаянную молитву Исаака Сириянина, которую в церкви читают Великим постом. Он пытался перевести и молитву «Отче наш», но не удалось. Его стихи получались громоздкими по сравнению со славянским текстом.
    Ах, как он каялся!

                Напрасно я бегу к Сионским высотам.
                Грех алчный гонится за мною по пятам.
                Так, ноздри пыльные уткнув в песок сыпучий,
                Голодный лев следит оленя бег пахучий.

    Особенно сильно это чувство выразилось в его стихотворении «Воспоминание». Во время бессонницы, глубокой ночью, он вспоминает о тех событиях своей жизни, которые повергают его в пучину страдания. Он раскаивается в своих поступках, он льет горькие слезы. Но не может смыть «строк печальных». Почему? Потому что не может человек сам себя простить. Прощение всех грехов приобретается на исповеди. Пушкин исповедался перед смертью. Важно отметить, что царь Николай 1, узнав о дуэли и ранении Пушкина, послал к нему своего личного врача и записку: «Если Бог не велит нам более видеться, то прими мое прощение, а с ним и мой совет: кончить жизнь христиански. О жене и детях не беспокойся, я их беру на свое попечение». Царь сделал больше, чем обещал. Он заплатил все долги Пушкина, связанные с изданием журнала «Современник». А просил, как видим, одного: святого причастия. Пушкин причастился и спас свою душу и – что бы вы думали? Он спас целый район. Его похоронили по завещанию в Святогорском монастыре. В двадцатом веке вся округа была объявлена заповедником. Там сейчас совершенно чистая природа. Сравни с судьбой другого знаменитого места: с Ясной Поляной.
    Это место рождения Льва Толстого, гениального человека, не сумевшего покаяться, хотя незадолго перед смертью приходил к вратам Оптиной пустыни. И что же мы видим? Лев Толстой умер в 1910 году. В 1941 году немцы заняли Ясную Поляну и на месте погребения писателя устроили нужник (выгребной туалет). Вокруг места было сколько угодно! Но они поступили именно так. Конечно, то было варварство. Однако вспоминается случай в двадцатые годы  на Красной площади в Москве. Тогда отходы канализации затопили мавзолей Ленина. Патриарх Тихон тогда сказал: «По мощам и елей». Ведь из трупа Ленина специально создают вид мощей, к которым привыкли русские в своих церквах.

    Немцы пытались взорвать и могилу Пушкина, но не успели. Им это не было дано. На всё Божья воля. Когда же наша Красная Армия выгнала захватчиков, то оскверненное место в парке Ясной Поляны очистили, но вместе со всем прочим пришлось вывезти и прах писателя. Его нельзя было отделить от нечистот. В наши дни Тульская область сильно страдает от загрязнения природы. Вот вам и роль личности! Она огромна. Она влияет не только на свою собственную участь в вечности, но и на окружающих людей, и даже на природу.

    19    октября

    В этот день Николай Иванович пришел веселым. Он сказал на втором уроке (первым уроком всегда математика, королева наук), что сейчас он проведет лотерею. Он выложил какие-то монеты и сказал, что это рубли с портретом Пушкина. Он их долго собирал по просьбе племянника, но теперь они договорились иначе, и монеты пойдут на лотерею. Их получит тот, кто больше других знает стихи Пушкина.

- Вы скажете: с чего бы это? Поясняю: сегодня день открытия лицея. Пушкин очень ценил свое обучение в нем и  всегда помнил этот день. Обычно он даже писал стихи, посвященные этому событию. Правда, 19 октября  по старому стилю. А не все ли равно. Сегодня 19 октября, и мы  отметим эту дату.

       Всем понравилось, и начали выкрикивать, кто что помнит. Но Николай Иванович быстро всё ввел в строгое русло. Надо было встать и назвать стихотворение, да еще прочитать его всё целиком. Женя сразу прочитал «Парус», но это оказался Лермонтов. Девочки сориентировались быстрее и прочитали стихи о зимней дороге. Дима с места сказал: «Выпьем с горя, где же кружка?» Все так смеялись: они решили, что Дима сам сочинил эти строчки.

     В общем, оказалось не густо, как сказал Николай Иванович, и он продиктовал, а все записали стихи Пушкина о судьбе:
Если жизнь тебя обманет,
Не печалься, не сердись.
В день уныния смирись.
День веселья, верь, настанет!

Сердце в будущем живет.
Настоящее уныло.
Всё мгновенно. Всё пройдет.
Что пройдет, то будет мило.

    - Ребята! – сказал Николай Иванович, - перед этим уроком я задумался: почему мы так восхваляем Пушкина. Может быть, это гипноз? Привычка? Я открыл наугад его книги в нескольких местах и прочитал:
                Еще бокалов жажда просит
                Залить горячий жир котлет.
Это – что: стихи? О котлетах? Потом Онегин едет в театр.
                Онегин входит,
                Идет меж кресел по ногам.
Ничего себе. Дальше - о театральной  публике:
                Еще не перестали топать,
                Сморкаться, кашлять, шикать, хлопать,
  О конях:             
                Еще, прозябнув, бьются кони,
                Наскуча упряжью своей.
А вот про ямщиков:               
                Бранят господ и бьют в ладони…
Это они от холода стучат руками. И это всё стихи. Это называется реализм: описано всё, как в жизни.
               Люблю я час
               Определять обедом, чаем
               И ужином. Мы время знаем
               В деревне без больших сует:
               Желудок – верный наш брегет.
Брегет – название часов.
               Вот бегает дворовый мальчик,
               В салазки Жучку посадив,
               Себя в коня преобразив.

Вот еще.
               Жеманный кот, на печке сидя,      
               Мурлыча, лапкой рыльце мыл.

Вот прелесть. Как вы считаете? Если бы вы не знали, что это Пушкин, вы догадались бы об этом? Я бы – нет. А вот еще. Стихотворение «Осень (отрывок)»
           Ох, лето красное! любил бы я тебя,
           Когда б не зной, да пыль, да комары, да мухи.

О весне он пишет вообще, что там сплошная вонь и грязь. Вот это называется реалистическое искусство. Но мне нравится, когда стихи – о высоком и прекрасном.

             Друзья мои, прекрасен наш союз!
             Он как душа неразделим и вечен…

Это я вам всем говорю: прекрасен наш союз. В самом деле, я очень доволен, что познакомился с вами. Вы такие разные и такие интересные. Может быть, и я вам еще понравлюсь. Как ты считаешь, Касаткин?

    Или вот еще:

              Мороз и солнце – день чудесный!

Ведь лучше никак не скажешь.

                Отчизне посвятим
              Души прекрасные порывы!   

Что значит: гений.       

    Маша предложила съездить в музей Пушкина на Старом Арбате, где он жил после венчания. «Все туда ездят!» – капризно сказала она.
- Эх, ребята, да я всей душой. Я сам там не был, признаюсь. Но с вами так трудно. По дороге я в панике: как бы кто не потерялся. А в музеях я столько выговоров за вас получаю. Оказывается, я вас совсем не умею воспитывать. В транспорте вы разговариваете, да еще и очень громко. Одна дама в автобусе мне сказала: «Знаете ли вы, как в Европе и Америке узнают русских? Они и только они разговаривают в общественном транспорте». Я с ней согласен: неприлично навязывать свои проблемы всему вагону. Но что я могу сделать: вам не прививается. А что сделал Алексей? Пока ждали автобус, он пристал к одной девочке, которая ела мороженое: «Дай, пожалуйста, мне! Только лизнуть! Один разочек только! Мне так хочется!» И так просил жалобно, что она, хотя сначала дико на него посмотрела, потом протянула ему всё мороженое. А он засмеялся и сказал, что пошутил. А ведь она, наверное, подумала, что он  с голода помирает. Таковы наши шутки. В туалете, оказывается, девочки  разговаривают друг с другом из закрытой кабинки! Больше, конечно, некогда поговорить. Нашли время и место. А в буфете накидываетесь на еду, будто я вас привез из голодного края. Забываете руки мыть. Насчет рук особо: пожалуй, мы выберем из девочек санитарок, и они ежедневно будут при входе в класс проверять чистоту рук у всех.

    Дима тут выкрикнул, чтобы рядом с санитаркой поставили охранника из мальчиков, а то кто-нибудь подумает, что у нее есть спирт для протирания рук. Все с радостью загалдели. Но учитель продолжил: «Что  касается музея Пушкина, то договоримся с Михаилом Ивановичем, я думаю».   

    Все заревели  от удовольствия. И так громко, что Михаил Иванович пришел из своего класса. Когда он узнал о причине восторга, то сразу его умерил. Он объяснил, что годовщина открытия лицея не сегодня, а через 12 дней, и что стили - это очень важно.
-
- Но почему? - спросил Николай Иванович.
- Потому что только в Страстную субботу по старому стилю, только по старому стилю нисходит Божественный Огонь на Гроб Господень в Иерусалиме!
Он сказал, что есть и много других признаков важности различения стилей, но этот самый явный и убедительный. А что такое Гроб Господень и Священный Огонь – так быстро нельзя рассказать. Об этом он расскажет как-нибудь потом.
   
Казанская

    Наконец-то каникулы. Не вскакивать рано утром. Не дрожать при мысли: а вдруг спросит! Но и валяться в постели не хочется. И заняться нечем. Вот так всегда: ждешь-ждешь каникулы, а когда это время приходит – скучно. Брат уехал  со своей футбольной командой. Женя пошел к бабушке: «Давай поиграем во что-нибудь». «Э, – сказала бабушка. - Давай-ка, почисть картошку и вытри пыль в своей комнате. Я в это время кое-что другое сделаю, а к вечеру поедем с тобой под Казанскую». И они поехали на всенощную.

Назавтра праздновалась Казанская икона Божией Матери. Вот почему Михаил Иванович называл осенние каникулы Казанской. Николай Иванович ему скажет: в осенние каникулы, а Михаил Иванович отвечает: да-да, на Казанскую. И все думали, что он собирается ехать в Казань, что там, может быть, у него родственники. А оказывается, он всё время помнил об этом празднике.

    В церкви бабушка поставила Женю около подсвечника, чтобы он следил за свечами: снимал догоревшие и поправлял падающие. Он долго стоял там, но потом пришла одна старушка и прогнала его.

Жене стало скучно, и он пятился, пятился и постепенно отодвинулся к самой двери, к прилавку, за которым продавали свечи. Это называется: свечной ящик, хотя никакого ящика там нет.

    Здесь шла совсем иная жизнь, чем в центре храма. Здесь постоянно кто-то приходил и покупал свечи и подавал записки. Женщина за ящиком (ее все называли Катериной) говорила тихо, а приходившие кто как, некоторые очень громко. Одна женщина так громко спросила: «Это когда же служба началась?», что мужчина оглянулся и тихо, но твердо сказал: «Петра нет на вас!» «А что бы мне сделал этот ваш Петр?» – с вызовом спросила вошедшая.

Мужчина тем же голосом ответил:
- Петр Первый издал указ нещадно бить кнутом тех, кто нарушает тишину и порядок в храме во время службы, кто не вовремя передает свечи, во время службы  к иконам прикладывается и чмокает при этом на всю церковь, ходит, толкается и болтает. 


    Свечи передавали постоянно, называя иконы, к которым их надо поставить. И еще передавали свертки, приговаривая: «На канун». Женя знал: это на помин усопших.

    Женя вспомнил, что в монастыре, где он был с мамой и папой, за ящиком стоял старый монах и не продавал свечи и не принимал записки во время службы. Он даже выставлял табличку: «Совершается особая молитва». И все молчали и молились.

    Старенький батюшка принимал исповедь тех, кто завтра будет причащаться. К нему подошел высокий мужчина и громко сказал: «Батюшка, я сорок лет все подряд ел, пил и говорил». «А теперь?» – поинтересовался священник.   «Теперь я пережил удар, тяжелый инсульт, и еле остался жив. Теперь я почти ничего не ем, не пью и не говорю». «Ах, ты, мученик мой!» – сказал священник и обнял его. И добавил: «Завтра приходи к причастию. После полуночи ничего не ешь и не пей. Если утром будешь плохо себя чувствовать, позвони мне. Я сам приду к тебе домой и причащу. Денег не надо». Он протянул мужчине визитную карточку и опять обнял его.

    Потом шли женщины, очень тихо, молча. Но вот подошел молодой парень и сказал:  «Батюшка, я пришел, но я не верю». Священник, уже готовившийся благословить его, опустил руку и  отпрянул: «Зачем же ты пришел?» Тот сказал: «Мать послала». «Не мать, а мама», – поправил священник. «Да, - согласился парень. – Она меня давно посылает к вам. Я ей говорю: я же не верю. А она говорит: иди и скажи это священнику. Вот я пришел и говорю».

    Лицо священника вдруг изменилось. Оно перестало быть суровым и стало улыбчивым. Он сказал:
- Милый, родной! Да ты за послушание пришел! Иди ко мне, я тебя обниму! Какие мне сегодня подарки от Господа! Ведь послушание выше поста и молитвы. Иди, я немного потолкую с тобой, а завтра придешь к причастию.

    Женя слушал всё и это, и странная мысль прокралась к нему: « А не стать  ли батюшкой? Как народ к нему валит! Но ведь к врачу тоже очереди». Он вздохнул. Что же важнее? Конечно, не к спеху. Не завтра это решать. Однако нельзя и откладывать. Ко всему надо готовиться заранее. Надо с крестным еще поговорить. Или сразу с отцом Григорием?

    Тут вошел  молодой человек с красивой черной сумочкой и мобильником за поясом и попросил у Катерины за ящиком икону Девы Марии. Женя удивился: это кто такая? А Катерина не удивилась и спросила:
- Вам Казанскую? Смоленскую? Владимирскую?

Молодой человек возмутился:
- Что вы меня географии учите? Дайте мне Деву Марию! А то вы сейчас до Дальнего Востока дойдете.
- Есть и такие. Матерь Божия являла свой образ и там. Где появлялись иконы Пресвятой Девы Марии Богородицы, так по месту явления и называлась икона. Сегодня празднуем Казанскую. Она явилась в городе Казани. Раз вы пришли в церковь в этот день, то и возьмите, пожалуйста, эту икону.

Она протянула ему красивый образ, и он взял и поблагодарил. Сказал:
- Я сейчас из Европы. Там все так говорят: просто Дева Мария. И всё.
- Да-да, - кивнула ему Катерина.- Понятно. Когда голод, то просят:  хлеба – и всё. А когда изобилие, то говорят: мне «Бородинского», а мне ржаного и «Подмосковный»  батон и так далее. В России изобилие икон Божией Матери, потому что на нас особенно излилась Ее благодать, помощь за нашу правильную веру православную. Матерь Божия одна,  а Ее образов, то есть икон, много, как у вас много фотографий. На Западе почитают девство Божией Матери, а у нас больше то, что Она стала Матерью Бога, Господа Иисуса Христа. Мы просим Ее и к нам относиться как к Ее детям, хотя и осознаем свое недостоинство.

 Они говорили очень тихо, шепотом. Тут вошел  пожилой человек и громко, хотя шла служба, спросил: «Где здесь Николай Чудотворец?» Ему указали молча, рукой. Он купил огромную свечу и пошел к иконе, расталкивая всех подряд. Продавщица прошептала: «Значит, что-то случилось. Помоги Бог».

    Молодой человек хотел уже уйти, но вдруг его взгляд упал на Женю, и он спросил:
- Мальчик, как тебя зовут?
Женя секунду колебался. Он чуть не сказал: «Женя». Но в церкви не признают сокращенных имен, и он сказал:
- Евгений.
- Ты часто ходишь в церковь? Может, ты будешь священником?
- Нет. Я буду врачом.
- Почему?
- Потому что мой крестный - врач.
- У тебя есть крестный? И ты уже знаешь, кем будешь!
Он вынул 100 рублей и протянул Жене:
- Будь добр, как придешь в храм, ставь по воскресеньям две свечи от меня. Одну о здравии, одну за упокой. Здесь хватит почти на год. Я уезжаю.
Женя помотал головой:
- Я не могу взять деньги.
- Раз ты так говоришь, значит, я попал  в точку. Видишь ли, я еду далеко и надолго. Я тебе за это что хочешь привезу.
- У меня всё есть. Всё необходимое. Мы же в церковь ходим. И Бог нам всё дает. А лишнее не нужно. Лишнее может привести ко греху!

Женя даже широко открыл глаза при этих словах. Но спохватился, что очень гордо это произнес, и добавил:
- Так говорит отец Григорий.
- Это еще кто?
- Мой духовник.
- Он в этом храме?
- Нет. Он далеко. К нему папа ездит на машине.
- Господи, как я хочу быть на месте этого мальчика. У него есть и крестный, и духовник, и судьба. Ну, почему я так рано родился! – сказал незнакомец. – Это называется: зашел на минутку в церковь и, похоже, надо бы остаться здесь до конца дней своих.

Он обратился к Катерине:
- Вы всё слышали. Я оставляю деньги для Евгения. Скажите это его бабушке.
Он протянул ей деньги, а Жене визитную карточку и сказал:
- Позвони мне на мобильник. Обязательно позвони. Я тебя очень прошу. Я бы рад остаться и поговорить с тобой и  твоими отцами, но у меня обязательства. От меня люди зависят. Мне пора. Позвони.
- Как папа позволит, - ответил Женя, взяв визитку. Незнакомец протянул Жене руку. Женя протянул свою, и тот пожал ему руку, как взрослому. И ушел. Женя был так рад и горд! У него теперь есть свое послушание, как у взрослого. Катерина шепнула ему: «Вы оба запомните эту Казанскую».   


Тут народ зашевелился и подался назад. Из алтаря вышло священство, и служба пошла в  центре храма. Потом прочитали Евангелие, и началось помазание.

    Жене было смешно вспомнить, как он боялся в первый раз: не больно ли это помазание. А его старший брат тогда отказался идти: он боялся, что батюшка  стукнет его за непослушание бабушке. И только  когда Женя вернулся сияющий, Вова пошел за народом, и ему помазали лоб душистым маслом, и притом батюшка не только не врезал ему, как бы следовало, по мнению Вовы, а улыбнулся ласково и сказал: «С праздником!»  Вова подумал: «Чудеса. Он ведь знает всё, а ничего - обошлось».

    С тех пор Женя знает, что в церкви никогда не делают больно, и на исповеди батюшка всё прощает. Но всегда почему-то очень стыдно идти на исповедь. И еще Женя очень боится забыть сказать какой-нибудь свой грех. По дороге он запоминает на пальцах: он загибает пальцы и повторяет: ленился, грубил бабушке, нечаянно ударил Диму. Ах, нельзя говорить, что нечаянно. Это самооправдание. Если надо, батюшка сам спросит, нечаянно или нарочно. Разбил тарелку в гостях. Что-то еще. Что-то было для пятого пальца. Ах да, обругал Машу. Он вздохнул.  Переходим на другую руку. В церкви ходил, толкал, разговаривал, обижался на старушку. Вот сколько набирается. Это просто ужас.  Полные руки. И как Бог нас терпит. Я бы не вытерпел. Ни за что. Я бы им показал, этим грешникам. Но кому? Самому себе. Да. Вот как получается. Он опять вздохнул. Но ничего. Исповедь завтра. А сейчас ему помажут лоб и дадут кусочек хлебца. Это очень приятно. Женя сразу его съест, а бабушка понесет домой для остальных.

     Фамилии

    На осенних каникулах Николай Иванович ездил куда-то к своей бабушке и узнал у нее что-то о своих предках. Михаил Иванович подсказал ему, что его фамилия Рождественский происходит от названия праздника Рождество. Но неизвестно, Рождество Господа Иисуса Христа или Богородицы. Кто-то из предков служил в этом храме и потому получил такую фамилию. Николай Иванович никогда не подозревал, что его отец был сыном священнослужителя.
    Отец прошел всю войну без единого ранения и погиб в автомобильной катастрофе, когда ехал на автобусе, который столкнулся с поездом. Бабушка подтвердила, что покойный отец скрывал от сына связь с происхождением от поповского рода, иначе возможны были преследования со стороны власти. - Могли и не допустить тебя учиться в Московском университете на механико-математическом факультете, а мел бы тротуар, - сказала бабушка. – Или вообще был бы неизвестно где.
- Да ведь лично я тут ни при чем!
- А тогда на это не смотрели. Хотя Сталин и провозгласил, что сын за отца не отвечает, но осторожность никогда никому не помешала.

    Николай Иванович был потрясен. Его предки были верующими, а он нет. Как так могло случиться? Значит, он ущербный? На что Михаил Иванович ответил:
- Нет. Вера от слышания, а вы не слышали Слова Божия. Отец и бабушка боялись сказать вам правду, чтобы не нарушить вашу жизнь. А теперь и вся жизнь в нашей стране нарушена, может быть, потому, что все должны сказать всю правду себе и друг другу.
    - Ты сам-то как услышал?

    Михаил Иванович ответил:
- От соседки. Отец мой был вторым секретарем райкома партии, а жили мы в коммуналке. Да. Отец мой настоящий коммунист, то есть искренно верит в то, что говорит, и всегда исполнял это на деле. А ведь коммунисты говорили неплохие вещи: равенство, братство. Мама много раз просила его переехать в отдельную квартиру, но он ее и слушать не собирался. Однажды она его очень доняла, и он ей ответил, что получит квартиру последним в своем районе, то есть когда квартиры получат все. Мама ответила: «Значит, никогда».
    Квартира наша была многокомнатной. Мы занимали две комнаты: в одной – родители, в другой – я. Одна соседка была совсем одинокая, тихая, незаметная. Я с ней здоровался и всё. И вдруг она мне говорит: «Вот ты всё что-то читаешь. А я давно хочу тебя спросить: читаешь ли ты то, что единственно нужно читать». Я был очень начитанным мальчиком и сразу ответил, что одной такой книги нет и не может быть. Но есть много важных книг. Каких? Я повел ее в комнату родителей и показал на книжный шкаф. Там стояли 55 синих томов собрания сочинений Ленина и три тома «Капитала». Она прочитала: «Капитал». Я сказал, что это одна из самых важных книг. Ее я еще не читал. Это для взрослых. Но в институте я обязательно буду ее изучать. Мы вышли. На кухне она мне сказала:
- Единственно важная книга называется «Евангелие». Ее у меня нет. Это сейчас очень редкая книга. Если хочешь, я попрошу у знакомых для тебя. Но пока не говори родителям о ней. И никому ее не показывай.

Так я познакомился  с вечной книгой, которая при первом чтении не произвела на меня никакого впечатления. Мне казалось, что я получил новую для меня информацию, и только. Но почему-то захотелось пойти в церковь и посмотреть, как эту книгу применяют на практике. Я пошел. Не в ближайшую, нет. Я поехал очень далеко, на электричке. Там, недалеко от дачи моего друга, я видел летом церковь. С тех пор меня от церкви нельзя уже было оторвать. Как это случилось, не знаю. На первой службе сначала я стоял и ждал, когда и как начнут читать Евангелие и толковать эту книгу. Я думал, что в этом и заключается вся служба. Но ничего такого не было. Из Евангелия прочитали очень короткий отрывок. Я только приготовился внимательно слушать текст и особенно комментарий, как чтение уже закончилось. И я тут же забыл об этой своей идее. Я стоял и слушал чтение, пение, мало что понимая умом, но душа ощущала, говоря современным языком, полный комфорт. Больше мне ничего не надо было.

    А потом…Что было потом…О! Папа узнал, что я после школы хочу поступать в духовную семинарию. Он был потрясен. Он спросил меня прямо:
- Ты не веришь в нашу коммунистическую идеологию?
Я ответил:
- Любая идеология – это замена веры. Ты сам употребил слово «вера». Лучше верить Богу, чем людям, сочинившим какую бы то ни было идеологию.

Он отвел меня в горком комсомола и отдал на перевоспитание. Там прежде всего вызвали психиатра. Он пришел под видом лектора по атеистической пропаганде и задал такой вопрос: когда была революция. Мне стало смешно, и я спросил, не может ли он ответить на  вопрос, когда родился Бог Иисус Христос. Он вспылил и сказал, что этого не может знать никто. Тогда я спросил: «А какой год сегодня?» Он встал и начал застегивать пиджак с оскорбленным видом. Я успокоил его:
- Я не хочу вас обижать. Наше времяисчисление идет от дня и месяца и года рождения Господа нашего Иисуса Христа, который родился ровно столько лет назад, какой сегодня год. Уверяю вас, что эта дата гораздо важнее даты революции, которых к тому же только в России было три.

Он вышел и в соседней комнате громко сказал кому-то: «Он здоровее всех нас, вместе взятых».
    В итоге я подал заявление в семинарию. Поступил и окончил. А почему не стал священником? Так я еще молод. Мне всего 23. Для рукоположения мне надо жениться. Жду невесту. Я знаю ее имя, но ее пока нет. Я ведь сначала думал о монашестве. Это естественно после четырех лет жизни в монастырской ограде и, в сущности, по монашескому укладу. Но мне сказано было, что мне нет пути в монахи. И вот жду. Кем сказано? Старцем, которому я верю много больше, чем себе.

- Фантастика, – сказал Николай Иванович. И тут же спросил:
- Вот ваша фамилия Князев. Так вы из князей что ли?
- Нет, – пояснил Михаил Иванович. – Мы из крестьян, принадлежавших какому-то князю. Крестьяне получили фамилии в основном в ходе реформ 1861 года – отмены крепостного права. Все крестьяне нашего села стали Князевыми. А как еще придумаешь фамилию? Барские, Боярские – это крепостные бар и бояр. Все слуги священника и дьякона стали Поповыми и Дьяконовыми. Причем служители культа не имели права покупать крестьян. Их нанимали. Но часто они так и жили всю жизнь при своем священнике. Все фамилии: Вознесенский, Троицкий, Преображенский, Космодемьянский (от: Косьма и Дамиан), Успенский, а также искусственно созданные Добролюбов, Добронравов, Боголюбов  и подобные – церковного происхождения.
- Так ведь таких фамилий очень много!
-    Да. Церковнослужителей было немало. Русь была крещеной и верующей. Каждому требовалась не только исповедаться и причаститься, но и отслужить панихиду и молебен.
- А не дать ли нашим учащимся сорванцам задание: проследить историю своей фамилии? – сказал Николай Иванович.
- И узнать значение своего имени, - сказал Михаил Иванович. – Ведь каждое имя имеет смысл. Например, ваше означает: победитель. Моё – «Кто как Бог!», то есть никого сильнее Бога. Это имя носит самый верховный ангел –Архангел Михаил. Иван значит: Божия благодать.

И они вместе спохватились и в один голос сказали друг другу:
- А в наших классах ни одного Ивана! Да на этом имени – говорили прежде – вся Россия держится! Неужели отступила от нас, от России, Божия благодать?

     В декабре

    Николай Иванович сказал, что в декабре Москва должна отмечать годовщину своего освобождения от немецко-фашистских захватчиков. Хотя она и не была захвачена, но враг стоял уж очень близко. Не у ворот, а у самого входа в дом, на его пороге. Бойцы дежурили у Крымского моста! Они жили в Хамовнических казармах. Это же самый центр -  у метро «Парк культуры». У них была тридцатиминутная готовность, то есть они были  в постоянном напряжении: вот-вот мог начаться бой за Крымский мост.

    А Михаил Иванович в своем классе сказал, что 19 декабря все русские люди празднуют память великого святого Николая Чудотворца. Это такой великий святой, и он так помогает русским людям!

    Тут все завозились и стали подталкивать Мишу Соболева: «Скажи, ну, скажи!» И он рассказал, что в Хорошевском районе, где его папа работает, случился пожар в доме из 25 этажей. Загорелось на 22 этаже. В квартире, где это случилось, была железная дверь, и ее никак не могли открыть. Несколько квартир выгорели дотла, плавились железобетонные стены. В квартире рядом с очагом возгорания на стене в кухне была большая икона Николая Чудотворца. В этой квартире выгорела только дверь. Словно огонь прожег дверь, и увидел лик святителя, и отступил! А две квартиры рядом сгорели до самых стен. Нам папа рассказал. Он сам всё видел. Его работа находится на первом этаже того дома. Теперь все жители дома заявили, что освятят свои квартиры.

    - Вот вы и сами видите, как велика помощь Николая Чудотворца, поэтому в день его памяти уроков не будет, а класс поедет за город, в Троице-Сергиеву лавру.

    Оказалось, что автобус обещает друг Михаила Ивановича, ставший настоятелем храма.

    Все сразу запросили об одном: «4 А поедет с нами?» Михаил Иванович был доволен этим вопросом: значит, дети подружились. Но автобус вместит в себя только определенное количество пассажиров. В дальний путь нельзя ехать стоя. «Сразу могу сказать, что поедут все мальчики. А девочки – по жребию». В ответ раздался такой жалобный писк! «Почему?» – зачирикали девочки.
- Во-первых, потому что едем в мужской монастырь. Во-вторых, потому что в нашем классе мальчиков меньше, чем девочек. А главное, потому что Бог первым сотворил Адама, а Еву он создал как его помощницу. Адам – первый человек, Ева – вторая. Девочки всегда должны это помнить. Но это нисколько не унижает ее. Без нее нет рода человеческого. Дети – от женщины. Девочка слабее мальчика. И мальчик должен  это помнить и не обижать ее. Только мальчик может быть священником, а девочка не имеет права даже войти в алтарь. Это не я придумал. Таков закон жизни, и с ним надо считаться. Вас и учить надо бы отдельно, но так уж сложилось. Ничего не поделаешь.

    Так и получилось: 4 Б поехал в лавру, а 4 А -  в Музей Вооруженных Сил. Зато решили провести общее для двух классов родительское  собрание.

    Николай Иванович сказал, что в ознаменование декабрьской победы наших войск под Москвой в 1941 году мамы должны испечь что-нибудь вкусное и принести на общее собрание, и устроить чай, за которым дедушки расскажут о своих военных делах.

    Это все поддержали! Девочки под большим секретом рассказывали, какая мама что печет, а какая купит что-то потрясающее! Они по договору готовили кто чашки с блюдцами, кто даже серебряные ложечки, чтобы угодить Николаю Ивановичу, такому  математику. Он так научил детей считать, решать и вообще мыслить математически!

    Труднее с дедушками. Их так мало. А кто был, тот не хотел приходить. «Нечего мне рассказывать!» – сказал один дедушка. А другой сказал, что всю войну работал на заводе. Но дети не теряли надежды.

    В канун праздника Николай Иванович снял свой класс с уроков и повез в музей Вооруженных Сил, что за Новослободским метро.
    Ах, как там всё замечательно! Главное, что всё настоящее! Настоящие танки и самолеты, ракеты и походные кухни, пулеметы и тачанки. Есть и старинные телефоны и часы. И всё-всё настоящее. Только незаряженное – не стреляет. Можно смело стоять рядом и незаметно потрогать. А какая ужасная панорама Сталинградской битвы! И земля оттуда настоящая. Вся из осколков. Женя сказал:
- Какая была та война ужасная! Я не хочу о ней и вспоминать, и думать.

Увидев портрет Гитлера, он  сказал:
- И смотреть на него не хочу. На него и нельзя смотреть. Его так и называли: бесноватый. Значит, в нем была нечистая сила.
И на гитлеровские знамена он не захотел смотреть. Зачем их выставили? А наш танк погладил рукой и сказал ему: «Ты молодец». И всем сказал: «Смотрите: тут написано: «За Родину!» Значит, это наш танк».

    Сначала обошли залы первого этажа. Всем, особенно девочкам, понравились старинные погоны: круглые, с позолотой и бахромой. Мальчикам понравилась кольчуга эпохи татарского нашествия. Но девочки фыркнули: да вы такую и не выдержите! А ведь в ней еще надо было сражаться. И мальчики промолчали. Но Маша утешила Женю. Она показала ему легкую кепку кавалериста на соседнем стенде. И носить ее легко, и на коне мчаться – одно удовольствие! И Женя сразу мысленно представил себя несущимся на быстром коне в этой легкой фуражке с копьем, выставленном вперед. Но ведь кто-то может наткнуться на это копье и может быть ранен или совсем умереть. Нехорошо. Женя слез с коня, опустил копье и даже снял кавалерийскую шапочку. «Я должен убить человека? Но он враг! Ах, зачем есть враги на свете! Что с ними делать? Как быть? Зачем эти войны? Неужели нельзя договориться по-хорошему?»

    Около походной кухни девочки долго решали: куда класть дрова и куда крупу с водой. Около танка они прямо спросили мальчиков: как залезает танкист в танк. И получили ответ: через люк. Они даже ахнули: как просто!

    Около стенда с эпизодом гражданской войны 1918 – 1920 годов Дима пошел за Николаем Ивановичем и спросил, кто здесь напал на наших. Учитель грустно ответил: «Наши». И продолжил: «Русские на русских». И прокомментировал: «По великой глупости». И добавил:
- Большая мы нация, но недружная. Вот в чем всё дело.
И даже махнул рукой.

    На улице мальчики как один полезли на танк, стоящий  перед входом в музей. Кто сел на него, кто стоя размахивал руками в знак победы. Потом они лихо спрыгивали, как настоящие танкисты.

    На дворе музея они увидели очень много техники. Николай Иванович давал подробные пояснения. Мальчики жадно слушали, а девочки отошли немного и, ухватившись руками за ствол танка, пытались подтянуться.

    Им больше всего понравился зал победы. Там так красиво, так светло! И главное – там эхо. Настоящее. Они стали посередине зала и по одной говорили: эхо! И слышалось: эхо. Потом сказала другая: победа. И в тишине послышалось: победа. Третья сказала: это мы. Ясно послышалось: мы.

    Один экспонат не смог объяснить даже Николай Иванович. Женя пригляделся к какой-то ткани под стеклом и позвал учителя. Тот подошел и прочитал: антиминс. Он искренно сказал: «Не знаю. К войне это, по-моему, не относится». Женя наклонился и стал читать: «На антиминсе совершается богослужение», а также прочитал, что найден он был у погибшего солдата под Сталинградом. Имя солдата не удалось установить. Антиминс. Трудное слово. Женя достал свою маленькую записную книжечку и записал это слово. Раз богослужение, значит, спрашивать надо у бабушки. Она рассказала вечером, что антиминс мог оказаться только у священника. Значит, был священник на той страшной битве, был он простым солдатом и молился за воинство. И погиб. Священников хоронят особенно, не как всех. Но этого тайного батюшку, наверняка, не хоронили вообще, как и почти всех защитников Сталинграда. Его прах вошел навсегда в Сталинградскую землю. Потому и победили. Все победы основаны на крови мучеников.

    В субботу собрались два класса. Сдвинули столы квадратом и сделали  «квадратный круг». Подвинули скамьи от парт, расставили чашки и тарелки. Даже самовар принесли. И даже один самовар принесли настоящий, не электрический. Все хотели его раздуть. Трубу вывели в форточку. И он действительно закипел. Мамы выставили разное угощение и заставили всех пойти мыть руки, хотя некоторые мальчики уверяли, что у них руки всегда чистые. Как всё было хорошо! И тут от родителей Жениного класса посыпались вопросы. Все – к Михаилу Ивановичу.

    Один очень крупный мужчина спросил:
- Неужели надо поститься в прямом смысле, не есть мяса и молока? У меня тяжелая физическая работа. И вдруг мой младший сынишка пяти лет, ученик воскресной школы, в пятницу  снял у меня со стола масленку и еще добавил, что скоро я, наверное, в шапке есть буду. Правильно ли их воспитывают в воскресной школе? 

Тут даже Николай Иванович ему сказал:
- А вы не слышали о разгрузочных днях? Считайте так.

Но Михаил Иванович объяснил, что слова ребенка были правильными, но нельзя давать ему такую волю, чтобы малое дитя поучало отца в категоричной форме да еще давало волю рукам. Пост должно соблюдать, а ребенок должен говорить с родителями и со всеми старшими почтительно, вежливо, а не укорять.

    Одна женщина спросила, правильно ли они делают, что после вечерней молитвы, которую они читают всей семьей, они все снимают с себя крестик и ложатся спать, чтобы не задушиться во сне. Михаил Иванович сказал, что за тысячу лет ни один не пострадал от крестика, а снять его – все равно, что отречься от Христа. «И во время ванны не снимать?» – не унималась женщина.
- Никогда.

    Одна женщина сказала, что не может в церкви подойти к Распятию: так ей жалко Христа, она в ужасе думает о Его муках, как Его прибивали гвоздями, и особенно ее мучит мысль, что ведь могло быть заражение крови. Она понимает, что это нелепо, но как быть?

Михаил Иванович сказал твердо:
- Подойти и приложиться к Распятию, и все ненужные мысли исчезнут.

    Михаил Иванович долго и подробно всем отвечал. Однако главное было впереди. Это рассказы о войне.

    После чая и восторгов по поводу пирожков и пирожных Николай Иванович сказал, что в гостях у класса дедушка Андрея Павлова и бабушка Маши Моховой. Они оба прошли всю войну.

    Дедушка Серафим Алексеевич Харитонов был генерал в отставке. Он предложил бабушке Клавдии  Петровне Рябовой первой рассказать о себе, но она решительно отказалась: «Впереди генерала? Ни за что!» Тогда он, чтобы не затягивать время, начал свой рассказ. Он был совсем коротким. Он рассказал, что  начал воинскую службу 21 июня 1941 года под Брест - Литовским и закончил в Германии, был контужен, лечился. От Брест-Литовского отступал вместе с армией до Москвы, а потом  - на запад. Тут он остановился и сказал совсем другим тоном:
- На первый взгляд, я счастливо прошел всю войну, остался жив и здоров, начал ее лейтенантом и окончил  полковником, но если бы мне сейчас предложили эту жизнь, я бы ее не взял. Не надо войны. Вы все, молодые, поверьте мне, не надо войны.

    Самое страшное было первые два года: 1941 и 1942. Неразбериха. Отступление. Окружение. Где свои, кто где? Разве это война? Это не война. Это сплошной ужас. Я уж не говорю: голодные, холодные. Пили из болотной ямки. Отожмешь сапогом, покажется вода в болотце, наклонишься и пьешь. Другой воды не было. Спали на ходу. Да, идешь в колонне, ряд держит, не свернешь в сторону, и уже видишь сон. Когда поймешь, что это сон, встряхнешься, отгоняешь его от себя, и опять голова падает.

    Потом война пошла по правилам. Так воевать, конечно, можно. Но не нужно. Поверьте.

    Очень давно мне рассказали как анекдот об одном происшествии во время первой мировой войны,  которая началась в 1914 году. Тогда интеллигенция в массовом порядке пошла на фронт, не представляя себе реальной военной ситуации. Один такой молодой человек пришел на передовую, разместился в окопе, и тут началась стрельба со стороны противника. Этот юноша выбрался из окопа и, встав в полный рост, замахал высоко поднятыми руками и громко закричал в ту сторону, откуда летели снаряды:
- Остановитесь сейчас же! Прекратите: здесь люди!

    До войны мы потешались над ним. А во время войны я не раз вспоминал его, и так хотелось закричать на весь свет: «Остановитесь! Прекратите! Здесь люди».

    Ваш учитель Николай Иванович просил меня рассказать какой-нибудь эпизод. Даже не знаю, какой. Вспоминается случай на Днепре. Мы должны были переправиться через Днепр у Киева. Жду необходимого знака. Его нет. Что такое? Переправляться или нет? Связи тоже нет. Рискнуть и начать переправу, пока не рассвело? Ночь быстро пробежит. Решил: сам переплыву, один. Узнаю, что там. Переплыл. А там немцы. А должны быть – по плану - наши. Вот бы я своих положил под огонь. Я назад тем же путем. А потом переправились уже как положено. За освобождение Киева у меня есть орден. Вот такой был случай. Орденов у меня много. Но главный орден надо бы давать за выносливость. Вы должны представить себе, что на войне редко удается совершить подвиг, но каждый день и каждый час надо уметь терпеть. Прежде всего, – это физические нагрузки:  копать землю, рыть окопы, траншеи, носить тяжести. Но главное - не впадать в панику. Никогда. Паникер гибнет первым. Сами представьте: враг наступает, он сзади. Впереди мост. Я должен переправить через него тяжелую технику. Всё остальное – потом. А люди бегут от немцев. Они заполнили весь мост и подступы к нему и не слушают никого. И тут обязательно появляются паникеры. Двое – трое мужиков вдруг закричат, завизжат: «Всё пропало, все сдохнем! Каюк!» Что тут поднимается - ни словом сказать, ни пером описать. Остановить панику можно только страхом. Стреляю в воздух. Оглянулись люди – и так же кричат. Стреляю в крикуна. В другого. Они замолчали. Люди от меня все врассыпную. Меня боятся теперь больше, чем немцев. Те далеко, а я рядом. А мне только это и надо. Подступ к мосту освобожден. Танки пошли. За ними артиллерия. Задача выполнена. Так что бойтесь паники. Чем страшен паникер? Он заражает других. Люди впадают в животный ужас и становятся неуправляемыми. Это конец. Они губят себя и всё вокруг. И я никогда не видел женщин в панике. Они пугаются, но молча замирают или плачут. А мужчин видел. Это очень тяжело. Так что следите за собой. Испугался чего-либо, признайся сам себе в этом и молчи. Нет терпения - отойди, убеги, спрячься, но не кричи. И не только на войне. В любой обстановке – если видишь толпу кричащую, - удались. Там тебе не место.

    Много можно рассказывать о войне, но это не для детей.
    Что еще можно сказать? На войне нельзя расслабляться и предаваться мечтательности. Замечтался – погиб. Что такое мечта? Отрыв  от реальной действительности. А задача бойца – полностью сосредоточиться на конкретной обстановке. Нельзя воображать: вот закончится война, я сделаю то-то и то-то. Надо забыть мирную жизнь. Необходимо жить только той жизнью, которая тебя окружает сейчас: в этом окопе, в этом блиндаже, на этом марше по пыльной дороге или в этом болоте. И еще очень важно повиновение, или как еще говорят, послушание. К примеру, в спокойной обстановке чувствую что-то неладное, говорю солдату: «Смотри туда!» Слышу в ответ: «Зачем?» Я ушам не поверил. Как это: зачем? Исполняй команду! «А, это команда!» Непослушание на войне часто оборачивается смертью. Вы сейчас думаете: «Так это на войне! Там и мы станем дисциплинированными!» Нет. Это заблуждение. Дисциплинированность надо вырабатывать в себе с раннего детства. Сейчас открывается много монастырей. Я как услышу, то думаю: «Главное в монашеской жизни – послушание. А где сейчас взять послушных людей? Я ведь то и дело слышу от молодых: «зачем? Вот еще!»  Даже слово «ладно» означает неповиновение! Вот в чем беда молодых  и всей России!

    К примеру, дома я сказал своему внуку: «Принеси-ка мне воды!» Он сразу встал  и пошел на кухню. А его друг догоняет и говорит: «Почему ты  не спросил: зачем?» Вот как! Послушание уже удивляет. Непослушание стало нормой. Это беда. Беда для родителей, для армии, для страны.

    Потом слово взяла Клавдия Петровна. Она рассказала, что была медсестрой в легкой артиллерии.
- Мы, медсестры, шли сразу за пехотой. Наша артиллерия била на пятьсот метров. Смерть была всегда рядом. Наша задача была – пытаться вырвать людей из лап смерти. Я была тогда худенькая девочка. Весу во мне самой было мало, мускулов никаких. А надо тащить с поля боя раненого. Тащили волоком, конечно, прижавшись плотно к земле. Не всегда встанешь во весь рост. Но Бог миловал. После самых жутких боев я выходила невредимой.

    Помню такой случай, когда опасности не ожидали. В июне 1944 года, в Литве во время взятия города Шауляя после длительных боев мы отошли на пополнение. Что это значит: пополнение? Это значит, столько бойцов погибло, что нужны новые солдаты, иначе рота не может считаться ротой, а батальон батальоном, к примеру. Мы получили кратковременный отдых. Затопили походную баньку. Все довольны. Радуются. И никто не знает, что на сопке, небольшой горке, метрах в ста пятидесяти, нас уже взял под прицел немецкий минометчик. Я была метрах в семидесяти от окопа, когда начался минометный огонь. Надо пробежать к своим. Но как! Я не знала, куда деться от града мин! Земля вокруг покрылась горячими осколками. Я ощутила ужас неминуемой смерти. И тут я во весь голос, как мне казалось, очень громко закричала:
- Николай Чудотворец! Спаси меня!

И сразу оказалась в окопе. Как это случилось, не знаю. Я не ползла, это было невозможно, а сразу очутилась там. Это было чудо, явленное Николаем Угодником. Это я точно знаю. Вы спросите, как я вспомнила  о нем. А он сам напомнил о себе. Маленький образок святителя Николая всегда был в кармане моей гимнастерки. От неожиданного нападения минометчика, в страхе я забыла все на свете. Плотно прижавшись к земле, я ощутила образок, словно он сам толкнулся в мое сердце. И тут-то я и взмолилась ему.

    Почему надо молиться? В мольбе проявляется наша воля к спасению. Бог никого не заставляет обращаться к Нему. Он дал нам свободу. Хочешь – проси. Не хочешь – не проси, обходись своей силой. А просишь – получай помощь. При чем тут Бог? Так Николай Чудотворец, как и все святые, действует не своей личной силой,  а Божественной. Мы просим Его о заступлении за нас перед Богом, и Николай Чудотворец заступается и получает разрешение на оказание нам помощи. Есть даже такая пословица: «Молись Николе, а он Спасу скажет». Понятно, что он слышит и помогает, когда мы просим о хорошем, полезном для спасения нашей души.

    Было много отчаянных ситуаций. В самых безвыходных ситуациях я ощущала его помощь. Его молитвами я была прикрыта всю войну.

    А как я получила его иконочку! Вы думаете: что же удивительного – пошла в церковь и купила. Но тогда почти все церкви были закрыты или взорваны.

    Иконочку мне подарила старушка. Было это так. Однажды у нас случился небольшой перерыв в боях. Мы стояли в небольшой роще. Все голодные. Я побежала в ближайшую деревню, вбегаю в первый же дом и вижу: на лавке сидят старушка и маленький ребенок с кривыми ногами, значит, больной – рахит. Это от недоедания. Прошу:
- Продайте мне, пожалуйста, кусочек хлеба. У меня есть деньги.
Я достаю триста рублей. А бабушка говорит:
- Что ты, милая, какой у нас хлеб. У нас только горе. Вчера на водокачке бомбой убило его мать.

И показывает на ребенка. А я только его ножки кривые, неходячие вижу. Положила я свои триста рублей на стол, повернулась и пошла. Бабуля мне вслед кричит:
- Долго ли здесь стоять будете?
- Нет, - отвечаю. – Завтра утром снимемся.
Еще спрашивает меня о фамилии. Я крикнула на бегу: Журавлева.

Тогда такая моя фамилия была. И убежала. А наутро, очень рано, мне кричат: «Журавлева, беги скорее, тебя мать ищет!» Я так удивилась, как это мама поехала в такую даль и нашла меня. Бегу сломя голову. А это вчерашняя бабушка. Стоит и в руках держит кусок хлеба и полную банку земляники. Она достала ленту Живые помощи и маленький образок Николая Чудотворца. Сама мне их приколола. У меня и булавки не было. Так я всю войну их проносила. В каких переделках были! Страшно вспомнить. А меня ни разу не затронуло.

    На войне все молились. И неверующие, и коммунисты. Как огонь, то и крепкие мужчины взывали: «Николай Угодник, спаси нас!» Иначе бы все погибли, без всякого сомнения».

    Все молчали. Такой маленькой, детской показалась радость от вкусного ужина. В комнату вошла другая, жестокая  жизнь. И она была реальной, настоящей.

    Николай Иванович спросил генерала:
- Скажите, пожалуйста, а вы молились на войне?
И он ответил: «Нет». И добавил:
- На войне – нет. Если бы спросили, я бы тогда ответил, что я неверующий. Но потом уже вспомнил,  как я в трудный момент на войне то шептал, то кричал: «Господи!» А вымолили меня мои сестры. Я остался их единственным и младшим братом. Потом я всё узнал: как они молились, с риском для жизни, так как одна была учительница, а другая – профсоюзный работник. Их обеих могли уволить и даже арестовать. И я пошел в церковь. Там я получил прямое доказательство, что меня спасал святой Серафим Саровский. Ведь я ношу его имя.

    Тут слово взял Михаил Иванович и сказал:

- Мне кажется, сам русский язык спасал тогда наш народ. Да. Люди непроизвольно восклицали «Господи!», как мы сейчас слышали, не подозревая, что это и есть молитва. А такое слово, как «спасибо», – это значит: спаси Бог. Сделал доброе дело и получил «спасибо» – вот тебе и залог спасения. И по сей день многие говорят «Спаси Бог! Не дай Бог! Слава Богу! Да ради Бога! Упаси Бог! Не приведи Бог! Боже мой!» просто по привычке. Эти восклицания стали частью русской речи за тысячу лет православия.

    А что такое «крестьянин»? Это «христианин». К этому слову присоединилось народное понимание: кто без крестов, тот не Христов. И первая буква Х стала твердой К. Это означает: христианин, носящий крест. Два понятия слились в одно слово. И это только в русском языке, а в украинском и белорусском языках сохранилось слово «селянин». Удивительно, что у славян до крещения было слово «рай», родственное слову «радость», и не было слова «ад», что буквально означает: без света. Это не я придумал, это установили ученые.

    Что же касается Николая Чудотворца, то надо сказать, что он не Бог. Он человек, как и все. Он жил очень давно в Малой Азии, где сейчас Турция, а раньше там была православная страна. Одна из областей страны называлась Ликия. В ней был город Миры. Он назывался: Миры Ликийские. Поэтому полное наименование святого такое: Николай, Мир Ликийских чудотворец. Он был там архиепископом.

    Он очень угодил Богу своим добрым сердцем и преданностью православной вере, потому его часто называют: Николай Угодник. Это всё об одном человеке. Именно о человеке, а не о Боге. Особенно ему молятся моряки. В Петербурге есть храм Николы Морского.

    - Да, - сказал Серафим Алексеевич, - недаром говорят, кто в море не бывал, тот Богу не молился. У пехоты под ногами земля, в которую можно укрыться, а в  воду  не зароешься.

    - И еще, - сказал  Михаил Иванович, - надо добавить, что война принесла много духовной пользы нашему народу. Иногда можно услышать: зачем такие бедствия? Как Бог допускает такое? А не думают, что милость Бога в том, что Он спасает наши души для вечной жизни. Вечной! Вдумайтесь: вечной. Тогда уже нельзя будет ничего исправить. Только в этой, земной  жизни можно спасти свою душу. А как? В СССР о Боге запретили говорить, запретили молиться. Осталось одно: самопожертвование ради народа и Отечества. Все погибшие за Родину  - в раю. Это несомненно. Много ли было предателей? Единицы. А миллионы честно сложили голову и спаслись.

    Тут решилась выступить Галина Николаевна Касаткина. Она сказала, что ее отец  погиб в 1943 году.

- Мама осталась с двумя малолетними дочерьми, но она не унывала. Она с малолетства пела в церковном хоре и была чтицей, то есть читала  часы, особенные молитвы. В доме у нас была большая икона Николая Чудотворца. Жили очень бедно. Постельное белье стирали так, чтобы к вечеру высохло.  Смены нательного белья тоже не было. Но не голодали. Мама детей в церковь не водила. Это было строго запрещено. Если бы она это делала, ее бы уволили. Так что в детстве я росла вне церкви. Рано вышла замуж и неудачно. Муж пил, бил, каялся и всё сначала. Надо бы уйти, а у меня уже ребенок. Куда пойдешь. И вот под праздник Летнего Николы мне такой сон: я вижу себя в прекрасном, хотя очень простом деревянном доме, в горнице из желтых ясных бревен, которые все светятся от солнца. Так хорошо! И тут же лестница на второй этаж, и я по  ней бегу, а там по стенам, насквозь пронизанным солнцем, бегает солнечный зайчик, и так это хорошо!  И прямо передо мной Николай Чудотворец во весь рост и говорит: «Что ты всё плачешь! Не плачь, я буду тебе помогать. Я всегда буду с тобой!» Я во сне говорю себе: «Я сплю и вижу во сне Николая Чудотворца».

    После этого жизнь моя резко переменилась. Всё наладилось. Я так рада. Теперь, когда подаю на храм  одному монаху около нашего дома, он меня спрашивает: «Почему вы опускаете деньги и ничего не просите?» Я отвечаю: «Мне не надо ни о чем просить. Мне Николай Чудотворец сам помогает». И это истинная правда. Он заменил мне отца.

    Он явился мне во сне за два месяца до смерти мамы. Я увидела длинный стол, за ним  - старцы. Один из них строго спросил меня: «Я тебе помогаю?» И я так ему обрадовалась. Я узнала Николая Чудотворца! А за столом сидела святые. Это за мамино служение в церкви. Это явление помогло мне пережить мамину кончину и уверило меня, что ей там хорошо. И всем хорошо, кто молится.

    А главное для всех нас – это то, что Николай Угодник и нам  угодил, послав такого учителя, как Николай Иванович. Я нисколько не сомневаюсь, что это Божий промысел.

     Рождество

    После общего родительского собрания мамы пошли к директору просить назначить Михаила Ивановича на должность воспитателя школы. Вроде заместителя директора по воспитанию. Но получили отказ, так как Михаил Иванович не скрывает своих религиозных убеждений, а школа отделена от государства. Родители выразили протест. Дело завязалось. Но вскоре больше всех удивил Николай Иванович. В конце декабря он сказал в своем классе:
-
- Вы как хотите,  а я на Рождество пойду в церковь. Желающих могу взять с собой.
Все закричали «Ура!» Даже девочки. А Маша потом говорила, что у Жени открылся рот. От удивления. Но Женя протестовал: он открыл рот для вопроса. А вопрос его был такой: пойдет Николай Иванович на ночь или на всенощную. Учитель даже рукой махнул: опять ты меня подкузьмил! А какая разница? Женя пояснил: на всенощную – это вечером. А на ночь – это с полуночи до рассвета. Он так еще не ходил, но его родители ходят.

    Все решили, что их не пустят на ночь, а на вечер очень хорошо было бы пойти всем вместе. С Николаем Ивановичем родители отпустят.

    Мария Алексеевна, узнав о таком решении, обрадовалась и сразу забеспокоилась: как поведут себя дети. Не все ведь ходят в храм. Иные и никогда не были. Надо с ними провести беседу. Она пошла в школу и во время воспитательного часа прочитала отрывок из книги А. Тютчевой, дочери знаменитого поэта, которая была воспитательницей царских детей во время царствования императора Николая 1. «Члены императорского дома держали себя в церкви примерно и молились с истинным благочестием. Император Николай стоял один впереди, рядом с хором певчих, и подпевал им своим красивым голосом. Лицо цесаревны (будущей царицы Марии, жены Александра 11) выражало полную сосредоточенность. Ее сопровождали все дети, даже самый маленький, которому не было еще трех лет и который стоял молча и неподвижно, как и остальные, в продолжение всей длинной службы. Я никогда не могла понять, как удавалось внушить этим совсем маленьким детям чувство приличия, которого никогда нельзя было бы добиться от ребенка нашего круга, однако не приходилось сомневаться, что родители не прибегали ни к каким мерам принуждения, чтобы приучить их к такому умению себя держать, оно воспринималось ими с воздухом, которым они дышали».

    Мария Алексеевна сразу получила вопрос: а почему Рождества еще нет, а по телевизору оно уже есть?

    Она объяснила, что Русская Православная церковь, как и Иерусалимская, и некоторые  другие, живет по так называемому старому стилю, а остальная Европа - по новому.

    До 1917 года вся Россия жила по старому стилю. Но после революции официальная Россия перешла на новый стиль, а церковь осталась верна себе. Католики встречают Рождество и Пасху на тринадцать дней раньше православных. А это недопустимо! Ведь все события на земле являются только отражением того, что происходит на Небе. Не на том небе, где летают самолеты и спутники, а в духовном мире. Только по старому исчислению в субботу на Страстной неделе Великого поста  нисходит таинственный, чудесный Огонь в храме, где воскрес Господь наш Иисус Христос, в Иерусалиме. И является этот огонь только в том случае, если служит там православный священник. Однажды его устранили. Он стоял и плакал у колонны храма при входе. Все верующие стояли в храме и ждали Огня, но его не было. И вдруг Огонь явился из той каменной колонны, у которой скорбел православный  священнослужитель. В той колоне образовалась огромная трещина. Она есть там и сейчас. С тех пор никогда больше не отлучали  православных от службы у Гроба Господня на Пасху. Огонь же этот таков, что является вмиг по всему огромному храму и не обжигает в первые мгновения. Им умываются. Он не прожигает платье.

    Как всем захотелось поехать туда и всё увидеть! Но Мария Алексеевна сказала, что в каждом нашем храме та же радость, что и у Гроба Господня.

    Дима  спросил, почему по телевизору так много шумят о Рождестве,  а о Пасхе мало. И опять Женина бабушка все пояснила. Наше телевидение идет на поводу у европейских средств массовой информации, а в Европе громко и пышно празднуется именно Рождество. Они радуются земной жизни нашего Спасителя. Они и для себя желают успеха прежде всего здесь, на земле. А православные заботятся о своей участи в вечности. Для нас самый главный праздник – Пасха, воскресение Иисуса Христа. Его воскресение означает и для нас возможность такого же воскресения. Вот в чем дело. Но Рождество празднуем и мы с большой радостью. Поэтому мы поедем в Храм Христа Спасителя. Там престольный праздник в этот день. Все должны знать, что этот храм был воздвигнут в память о победе над Наполеоном в 1812 году. Именно  к Рождеству Русская земля была очищена от неприятеля.

    Русская армия проявила тогда чудеса героизма, но победу в войне она не приписала себе, а заявила о Божией помощи. Вся Россия строила храм Христа Спасителя. Так и вы должны свои успехи не приписывать себе, а в случае удачи благодарить Бога. Надо сказать: «Слава тебе, Господи!» За такую скромность Господь будет помогать и впредь. А от гордых Он отворачивается. Вы ведь тоже не любите зазнаек и воображал.

    Мария Алексеевна продиктовала стихотворение А.К. Толстого «Спаситель», чтобы все его выучили наизусть ради праздника.

Любовью к ближним пламенея,
Народ смиренью он учил.
Он все законы Моисея
Любви закону подчинил.
Не терпит гнева Он, ни мщенья.
Он проповедует прощенье,
Велит за зло платить добром.
Есть неземная сила в Нем:
Слепым Он возвращает зренье,
Дарит и крепость, и движенье
Тому, кто был и слаб, и хром.
Ему признания не надо:
Сердец мышленье отперто.
Его пытующего взгляда
Еще не выдержал никто.
Целя недуг, врачуя муку,
Везде Спасителем Он был
И всем простер благую руку
И никого не осудил.

-  Видите, - сказала Мария Алексеевна, - никого не осудил! Поэтому смело идите на исповедь и к святому причастию. Никто вас не осудит. Даже страшные секреты не выдаст священник, так как он хранит тайну исповеди.

    Но тут один мальчик сказал, что он брезгует подходить к причастию, так как всех причащают из одной ложечки.
- Да, - сказала Мария Алексеевна. – А после всех ее тщательно облизывает сам священник. Да только суть причастия не в том, что мы видим, а в невидимом. Тысячу лет вся Россия причащается именно так, и никто не пострадал. Мы принимаем в себя под видом вина и хлеба Великую Тайну. Это всё равно как ток огромного напряжения. Мы его не видим, но он есть и очень силен. Но и очень опасен. Этот ток очищает, выжигает наши грехи, наши душевные слабости, не то что ложечку. Эта ложечка такая святая, такая необыкновенная. Ее тщательно хранят.

    А самая маленькая в  классе Вера вдруг сказала ледяным голосом: «А я не верю». Мария Алексеевна подошла к ней и погладила ее по головке и  сказала:
-
- И взрослые многие не верят. Это не беда. Попроси Бога о вере, и Он даст тебе веру. На то ты и Вера! Смело иди и причащайся! Ведь сказано: вкусите – и увидите.
Вера вдруг сказала твердо:
- Если Николай Иванович пойдет, то и я пойду!
Девочки так и ахнули и засуетились. По рядам пронеслось: «Я тоже…Я тоже…Мы тогда вообще все пойдем». Николай Иванович сказал:
- А я разве против? Возьму вас за ручки и пойду.
   
   На зимние каникулы четвертый класс получил задание начать вести дневник для развития стиля и наблюдательности. Начать с наблюдений за погодой и описывать разные происшествия в мире животных и растений, а также завести тетрадку для записи о прочитанных книгах. Конечно, мальчикам это не понравилось, но Женя был доволен: какое-то занятие все же. А то просто нечего делать. Ведь Николай Иванович запретил играть в компьютерные игры, поскольку они лишают ум поиска и сообразительности, так как эти игры сами предлагают варианты. А в жизни так не бывает. В жизни надо самому искать и просчитывать варианты. Просчитывать – это значит наперед видеть возможные последствия от принятия того или иного решения.

Он объяснил, что современная техника настолько быстро выполняет задания, что нет человеческих сил ее остановить. В этих условиях особенное значение приобретает ясный ум человека и его нравственность, то есть осознание своей ответственности. Он привел пример (он сказал: знаменитый), когда пожелание высказывается без условий. Отец одной американской семьи за воскресным обедом вдруг увидел перед собой джина, предложившего выполнить три любые пожелания. Глава семейства очень обрадовался и сказал: «Как вовремя! Мне нужна тысяча долларов!» В тот же миг пришел почтальон и принес эту сумму. Отец расписался в получении денег и только тут прочел, что деньги он получил за гибель своего сына. Он в ужасе закричал: «Где мой сын? Я хочу его видеть!» И он увидел его окровавленное тело. «Нет! Только не это!» И тело исчезло. Джин сказал: «Все три желания выполнены».

Николай Иванович сказал:
- Остерегайтесь желать! Вот ты хочешь машину. А может, ты в ней разобьёшься? А ты мечтаешь о бассейне. А вдруг ты в нем утонешь. И так далее. Продолжайте сами. С этой точки зрения можете рассмотреть какую-нибудь из компьютерных  игр. Какие отрицательные последствия могут быть в случае принятия того или иного решения. Запомните: цель деятельности человека на земле не создание рая, как обещает реклама. Нет. Наша цель – чтобы на земле не воцарился ад. Вот его-то и надо просчитывать и стремиться избегать.

    Женя решил начать вести дневник с Рождества. Так он и поступил.
    Он написал: «Сегодня Рождество. Мы почти всем классом ездили в церковь. Николай Иванович и мы причащались. Перед этим Николай Иванович велел мне рассказать, что такое грех. Я сказал: это неправильный поступок. И даже неправильные мысли. О них тоже нужно рассказывать на исповеди, пока они не перешли в дело.
Мне понравилось говорить об этом. Но потом я подумал, что это моя гордость, и покаялся в этом. А Вера после причастия кинулась к моей бабушке, и она взяла ее на руки. Меня так никогда не берет. Не помню что-то. А Веру взяла и сказала: «Какая легкая! Не ешь ничего?» А Вера прижалась к ней, ухватила за шею и не хочет слезать. Я слегка подергал ее за ногу. Но она не пошевелилась. Она сказала, что хочет жить с моей бабушкой. Я этого очень испугался. Бабушка давно говорит моей маме, что нам надо сестренку, что мама живет, как в бурсе, что вокруг мамы одни мужики, а девочка облагораживает атмосферу. И вот нашла! Тут подошла мама Веры, зовет ее, но она ни в какую. Так бабушка ее и вынесла из церкви на руках. Вот имей такую девочку в доме! Зачем?

    Вера с мамой пришла к нам в гости. Я немножко испугался: вдруг нам оставят Веру пожить. Но в то же время и обрадовался. Пусть она увидит, что  у нас не такое уж сладкое житье, как ей кажется.
    Мы с братом никогда не жуем жвачку. Ее нам не покупают. Мы не едим конфет, особенно леденцов, чтобы не заболели зубы. И у нас, и правда, не болят.  Нам не покупают воду, тем более колу. Бабушка считает, что чай должны пить там, где этот чай растет. Кофе тоже. Пусть черные дети пьют черные напитки, а белые – белую, то есть кипяченую воду. Она называет это беленький чаек с вареньицем. Для вкуса она заваривает смородиновый лист и еще что-то. А я люблю кисель и компот.

    Вера села на Рея и каталась верхом, как на пони. Что возьмешь с девочки! Но это еще что. Ее мама принесла с собой карты. Бабушка долго объясняла, что в карты играть грех. Ведь на них изображены орудия мучения Господа нашего Иисуса Христа: крест – крести, гвоздь в виде ромба-шапки от гвоздя, потому что в те времена шапки у гвоздей были квадратные, а не круглые, как сейчас. И пика - копье, которым пронзили Его. Сердцевидная губа – губка, которую подносили к Его устам смоченную в уксусе. Разве этим можно играть?! И почему два мужчины изображены и только одна женщина? Бог – Отец и Бог – Сын. А Богородица одна. Что такое туз? Это пародия на Духа Святого. Вот чем вы хотите играть. А число карт – не означает ли оно число недель в году? Учтите, что раньше, когда карты возникли, на оборотной стороне помещалась карта земли. Тасуя колоду, вы перемешиваете время и место.
    После этого гости быстро ушли.

    Одни гостьи ушли, а другие пришли. Соседка попросила приютить ее дочек на минутку. Им 4 и 6 лет. Они вошли, и тут такое началось! На кухне они сразу закричали в два голоса: «Что такое? Почему на кухне нет телевизора? Как это можно? Сейчас идет…» Они назвали что-то…И пошли в большую комнату. Там они еще громче закричали: «А почему телевизор выключен? Почему компьютер не включен? А вдруг мы будем рисовать! Где пианино? Как можно жить без пианино! Это не настоящее пианино. Настоящее пианино включается в розетку».

И они наступали на бабушку. Она от них пятилась, пятилась и уселась в кресло. Они бы на нее напали, но я уже подкрался сзади и растопырил руки, чтобы схватить их за шиворот. Да я бы одной рукой схватил каждую из них, поэтому бабушка и не очень-то испугалась. Но тут уже пришла их мама и утащила их. Но они не хотели уходить. Они изворачивались и визжали: «А что в той комнате? Там, наверное, игрушки, их от нас спрятали!»

    Я подошел к бабушке и тихо сказал: «Ну что – облагородили обстановку?» А бабушка сказала, что на них нельзя обижаться. Это новые люди. «А мы – старые?» «Нет. Мы прежние. А это новые. Их воспитывают в детских садах без молитвы  и креста, так что удивляться не приходится».

    Сегодня не стало Рея. Его отвезли и усыпили. Он отравился чем-то. Но папа обещал нового пса. Мы с братом придумываем ему новое имя. Бабушка сказала, что только не человеческое имя.

Животное не должно носить имя человека, так как это имя принадлежит святому, который помогает тому, кто носит его имя. А у животного нет бессмертной души. Его душа исчезает с его смертью. Решили назвать новую собаку Амуром.

    Так и закончились зимние каникулы.

    Что хорошо зимой – это после лыж или коньков дома пить горячий чай с вареньем. Так вкусно пахнет смородиновый лист. Как на даче. Лето и зима сразу.
 
    Приближается 23 февраля. Нужно что-то подарить Николаю Ивановичу, но что? Сам он запретил собирать деньги ему на подарок. Как быть? И тут выручила бабушка. Как мне с ней повезло! Она сказала, что подарит ему икону Николая Чудотворца и его житие. Как хорошо.

    Михаил Иванович объяснил, что для православных день воина – праздник святого Георгия Победоносца 6 мая. Именно в этот день в сущности закончилась Отечественная война в 1945 году.

   8   марта.

    Как бы получше отметить этот женский праздник?
Михаил Иванович рассказал, что для православных женщин есть праздник: день жен-мироносиц, после Пасхи. А Николай Иванович предложил всем побеседовать со своими бабушками и прабабушками и описать их судьбу, а потом, дескать, выявим самую из них счастливую. Всем понравилась эта идея. И вот седьмого марта он прочитал некоторые из сочинений.

    Счастливая бабушка 
    Бабушка моего папы очень счастливая, так как она дожила до того времени, когда можно молиться и не бояться ареста.
    У меня все бабушки Маруси. Чтобы не путать, я их зову: Маня и Маруся. Моя мама тоже Мария. Ее зовут Машей. Моя сестра тоже Мария. Ее зовут Мусей.

    Когда баба Маня была молодая, а моя мама совсем маленькая, была ужасная война. Баба Маня учила детей в три смены, с утра до ночи. А мама сидела в комнате на диване, закрытая на ключ. Баба Маня очень хотела начинать урок с молитвы «Царю Небесный», но не могла. За это ее сразу уволили бы с работы и могли арестовать.
Она не могла носить крест на шее. А сейчас носит. Сейчас мы все носим. В этом наше счастье.

    А баба Маруся в молодости не верила в Бога. Ей сказали, что Бога нет, одна природа. И она поверила. Во время войны она с моим маленьким папой ходила по деревням и шила людям платья и рубашки. За это ее и сына кормили и пускали ночевать. А деда Коля всю войну работал на заводе. Рабочие и жили на заводе до самой победы в 1945 году. В деревне было много верующих. Они рассказали бабушке о Боге, и она поверила в Него, и Он ей всегда помогал.

    В Мордовии

    Моя прабабушка вместе с моей бабушкой, когда она совсем маленькая, уехала в Мордовию, потому что шла война. Прадедушку моего убили в 1932 году как врага народа, а потом оправдали. Прабабушка дергала коноплю, и руки у нее всегда были в крови. Она ходила на работу каждый день, но за это не платили, зато давали овечью шерсть. Из нее бабушка по ночам вязала варежки для фронта. За это давали хлеб. Бабушка вязала и шептала Иисусову молитву. Этим она спасала бойцов на фронте. Ее варежки и носки были освященными молитвой. А потом они вернулись в Москву. Бабушка считала себя очень удачливой.

   Бабушка-монастырка

    А бабушка моей мамы жила в монастыре. Она была послушница. Потом монастырь закрыли, и ей пришлось выйти замуж за дьякона. У нее родились  две дочери. Они уехали жить в другое место, близко к Троице - Сергиевой лавре. Она тоже была закрыта, но потом ее открыли. Моей прабабушке 96 лет. Но она все помнит и рассказывает. Я записываю ее рассказы о монастыре, о судьбах священников и монахов. Их почти всех убили или сослали, где они и умерли. А моя прабабушка – долгожительница за свою веру.

    Слепая бабушка

    Моя прабабушка рано ослепла. Когда она была молодая, у нее уже было десять детей. Была революция, и священников убивали. Один священник пришел к ним спрятаться, и его поместили в погреб. Туда мой прадедушка носил ему пищу. Священник пришел больным и там совсем разболелся. Мой прадедушка заразился от него и умер. А священник выздоровел и ушел. Он обещал молиться всегда за нашу семью и, видимо, выполнил свое обещание, потому что все дети–сироты выросли, выучились и хорошо живут, хотя их мать от слез ослепла. Но она не считает себя неудачливой. Ведь такие удачливые у нее дети!

    Смелая бабушка.

    Мой прадед был священник. Его убили. Моя прабабушка не плакала. Она молилась за него и всем говорила: «Он теперь в раю и молится за всех нас». За эти слова ее тоже убили. А их сын, мой дедушка, вырос и стал священником.

    Колыбельная

    Моя бабушка такая хорошая. Она меня так любит! Только она не знает ни одной колыбельной песни. Когда мне в детстве надо было уснуть, она пела: «Вставай, проклятьем заклейменный!» Я говорил: «Не такую. Другую!» Она запевала: «Вставай, страна огромная! Вставай на смертный бой!» А других она не знает. Я скоро вырасту и сам сочиню  колыбельную песню.

    За дедушку

    Бабушку моего папы посадили в тюрьму за ее мужа. Его убили как врага народа, а бабушку посадили в тюрьму. Там родился ее сын. Бабушка день и ночь молилась Богу. Она читала Иисусову молитву, и вскоре после войны их отпустили. Когда ее сын вырос, он стал пасечником. Он стал разводить пчел, брать мед и делать свечи из воска. Они такие душистые. Когда бабушка умерла, он стал ставить свечи за ее упокой перед иконами дома. А теперь и в церкви. Теперь можно. Он ее любит и я тоже.

    В Сибири

    Я никогда не видел бабушку моего папы. Ее с мужем сослали в Сибирь до войны за то, что они много работали в поле и в огороде, и у них было много скота: корова, бык, лошадь, овцы, куры и свинья. В Сибири было очень трудно. Там другой климат, и копать землю было нечем. Дедушка и бабушка сами запрягались вместо лошади и пахали на себе. Бабушка надорвалась и умерла. Тогда запрягся их сын. Ему было двенадцать лет. Но он выдержал. Бабушка сказала ему умирая: «Не бросай молитву». И он  с молитвой пахал и не умер.

    Фронтовая бабушка

    Бабушка моей мамы была на фронте. У нее много орденов и медалей, но она не любит вспоминать войну. Она говорит: «Ко всему можно привыкнуть, но лучше не надо».  После войны она сразу хотела уйти в монастырь, но монастырей не было. В прежних монастырях разместили концлагери, потому что там стояли крепкие стены. Туда ее и хотели отправить, когда узнали, что она молится дома. Но ради наград ее не посадили. Тогда на ней женился следователь. Его за это даже не посадили. Его послали работать в Магадан, на Дальний Восток, где не было ни одной церкви. А бабушка сказала, что хотя война кончилась, но война со злым духом идет всегда,  и в ней только одно оружие – молитва.

    Везучая бабушка

    Моей прабабушке всегда везло. Ее отец погиб на фронте, а мама собирала колоски на колхозном поле после уборки урожая. Это было запрещено. Ее поймали и посадили на десять лет. А моей прабабушке повезло: ее взяли в город в няньки. Там было много еды. Потом ее устроили на работу, на фабрику. Она перекрестила свой станок, и ее сразу уволили, но не посадили, а велели убираться, куда глаза глядят. Она пошла на вокзал. Там она ночевала, но нечего было есть.

    Тут к ней подошла одна женщина  и сказала, что едет на Колыму, где одни лагеря. Там ее брат. Но скоро его выпустят и оставят жить на Колыме. Ему нужна жена. К нему можно поехать и выйти за него замуж. Он хороший человек. Прабабушка сразу согласилась, и они поехали. Там она вышла замуж. А потом они переехали в Москву в его квартиру! Как ей повезло!

    Женя записал в дневнике:
    «Николай Иванович прочитал сочинения и сказал, что конкурс на самую счастливую бабушку не состоится. И все с ним согласились. Молча».

     Скоро    Пасха

    В начале апреля Женя записал в дневнике: «Я теперь больше люблю моих бабушек. Особенно все же Марию Алексеевну, потому что она живет с нами и все нервы тратит на нас, в основном на меня. Я всегда на ней, как говорит мама. Мы с бабушкой гуляли по центру Москвы и зашли в старое здание МГУ. Там охранники, но нас пропустили. Бабушка училась там очень давно, когда еще моей мамы не было. А меня и подавно. Где мы тогда были – никто не знает, но здесь нас еще не было. Но и охранников не было. Мне очень захотелось тоже учиться в МГУ. Но я же хочу стать врачом, а там нет медицинского факультета. Не знаю, как быть.

    Мы зашли в университетскую церковь великомученицы Татьяны и поставили свечи. Пошли дальше.
    Мы шли-шли  и дошли до Зоологического музея. Но он закрывался, и нас не пустили. Дальше мы дошли до храма Старое Вознесение. Там мы тоже поставили свечи. Ведь сейчас Великий пост. Надо почаще ставить свечи в церкви. Вокруг храма крохотный сад, но  в нем так много прекрасных цветов! Березы, кусты и цветы – как будто в лесу, а не в центре Москвы. И вдруг  я задумался и спросил бабушку: «А где сейчас тело Иисуса Христа?» Она сказала, что Его положили в пещере. Положили без гроба, как у русских, а просто завернули в полотно и так положили на высоком камне.
Господь ожил вместе с Телом. Но Оно изменилось. Прежде оно было, как наше, плотное и крепкое. А теперь, видимо, все ткани тела превратились в нейтроны, такие очень мелкие частицы, которые проходят сквозь толщу земли. Но в то же время Его тело осталось Его телом. Он мог проходить сквозь стены. Его не сразу узнавали ученики и Мария Магдалина. Но потом узнавали и очень радовались. Таким будет и наше тело после смерти и воскресения. Для этого Господь и умер и воскрес – ради нашего будущего тела.

    Я спросил:
- Значит, когда умрем, - не уснем?
- Нет, - сказала бабушка.
- И не исчезнем?
- Нет, - сказала бабушка. -  Нам с тобой сразу откроется Свет, потому что мы молимся и причащаемся.

    Потом мы еще любовались цветами. А когда вышли в переулок, чтобы выйти на Тверскую, я почему-то опять спросил:
- Для чего жизнь?
Бабушка ответила:
- Чтобы жить. Нельзя самому прервать свою жизнь.
Я уточнил:
- Нельзя убить себя.
Бабушка  добавила:
- Нельзя также обижать людей и обижаться на них. Это тоже испытание.
Я сказал:
- Жизнь – это экзамен на доброту?
А бабушка сказала, что еще у каждого человека есть свое собственное задание от Бога. Интересно, какое для меня. Впрочем, это и так понятно. Мне надо окончить школу и стать врачом. К тому времени, когда я окончу школу, могут объединить медицинский институт и МГУ. Там я и буду учиться.

    Скоро Пасха. Мы всей семьей поедем на крестный ход. Очень люблю, когда все так дружно восклицают или просто кричат:
- Воистину воскресе!
В прошлом году один маленький мальчик  пронзительно кричал изо всей силы: «Воистину воскресе!» Я подошел к нему и спросил, почему он так кричит. Он ответил: «Потому что в самом деле воскрес!» с такой гордостью, будто сам тогда это видел. А мне стало немного завидно: почему я сам не догадался. Эти малыши такие ловкие.

    Бабушка уже собирает луковую шелуху для крашения яиц. Значит, скоро.

           Оглавление

Про   обезьяну
Урок   по   Гоголю
В   музей!
В    Третьяковке
      19   октября
Казанская
Фамилии
В   декабре
Рождество
8 марта
Скоро   Пасха
Список иллюстраций
1. Храм Христа Спасителя
  2.   Храм Георгия Победоносца на Поклонной горе
3.   Музей славы на Поклонной горе
4.   Бородинская панорама
 5.   Музей Вооруженных Сил России   
6.   Третьяковская галерея 
7    Картина Иванова «Явление Христа народу»
8    Панорама Троице – Сергиевой лавры