Путь к себе Главы 7, 8

               
Глава седьмая

Мы сидели за накрытым столом в уютной нише ресторана «Мираж», ставшей для нас уже привычным местом для совместных трапез. В этот раз на еду мы почти не обращали внимания, не обсуждали ее, да и ели едва-едва. Мы разговаривали, точнее, говорил Денис, а я лишь иногда задавала уточняющие вопросы.
Денис познакомился с Мариной Кругловой на показе мод во время какого-то мероприятия. Она произвела на него сильное впечатление – высокая, стройная, с золотисто-рыжей копной волос. Он послал ей цветы и записку. Долго уламывать ее не пришлось, она сразу откликнулась и переехала к нему в особняк. При дальнейшем знакомстве выяснилось, что она уж совсем без царя в голове.

- Ты не думай, что все модели такие, - обратился ко мне Денис. -  Конечно, Вера тоже далеко не Эйнштейн, но с ней можно поговорить на любые темы. - Я машинально отметила, что он говорит о жене в настоящем времени, и порадовалась, будто камень с души свалился. - А с Мариной – продолжил он, - только о тряпках. Она даже фильмы не смотрела, разве что какие-нибудь ШОУ.

Впрочем, в тот период у него были большие проблемы в бизнесе, так что ему было не до разговоров, а для всего остального Марина очень даже годилась. Возможно, их связь продолжалась бы дольше, но она вдруг захотела выйти за него замуж. Поначалу были какие-то прозрачные намеки, а потом последовали и откровенные предложения, причем, весьма настойчивые, с некоторых пор сопровождающиеся загадочными улыбками. Он решил, что с него хватит. Он не хотел опять угодить в западню с незапланированной беременностью. Вечером он сказал ей, что их совместная история закончилась, и пусть она подыскивает себе другое жилье. Когда он уходил на работу, Марина сделала вид, что спит, а когда вернулся, ни ее, ни ее вещей не было. Зато она оставила короткую записку:  «Прощай! Надеюсь, в Москве не такие жлобы, как в вашем занюханном Зауральске». После этого ему несколько раз звонили ее подруги, и он всем отвечал, что она уехала в Москву. Больше он ее не видел и ничего о ней не слышал.

- А в день ее отъезда домработница была дома?

- Не помню. Хотя нет, я спрашивал, попрощалась ли с ней Марина, а та ответила, что вообще ее не видела. Она вроде бы уезжала на рынок, а когда вернулась, Марины уже не было.

Как все удачно складывается, подумала я. В тот момент, когда хозяйка исчезает, прислуги нет дома. Опять совпадение?

- У тебя только одна служанка? – спросила я.

- Лидия Павловна – моя экономка, так правильнее будет сказать. Она живет в моем доме, а помощники появляются по мере необходимости – горничные, садовники и прочие, но я за этим не слежу.

- А та записка у тебя сохранилась?

- С какой стати? – изумился Денис. – Наверняка я ее сразу выбросил.

Некоторое время мы молчали и, погрузившись в свои мысли, я не сразу заметила, как внимательно смотрит на меня Денис. Опять мелькнуло в его взгляде что-то незащищенное, трогающее душу, но сразу исчезло, когда он увидел, что я смотрю на него.

- Дина, - глухо произнес он, - хочу сделать перед тобой официальное заявление. Я не причастен к исчезновению этих женщин. Могу поклясться всеми своими детьми.

- Не смей клясться детьми! – всполошилась я. – Я и так тебе верю!

Мой ответ был правдив процентов на семьдесят, что все-таки перевешивало альтернативу, так что я чувствовала себя почти честной. Мысли судорожно метались, пытаясь за что-то зацепиться, чтобы объяснить случившееся.

- Скажи, а у тебя есть враги? – неожиданно спросила я.

Денис передернул плечами.

- Наверняка, как, впрочем, у любого успешного человека. Когда один побеждает, то другой или другие проигрывают. Так мир устроен. Не все способны смириться с поражением и затаивают обиду. Но почему ты об этом спрашиваешь?

Мои мысли уже не метались, а выстроились в стройный ряд.

- Эта история с двойным исчезновением уж очень похожа на подставу.

- Подставу?! – ошеломленно переспросил он. – Тогда, почему об исчезновении

Марины стало известно только через пять лет?

- Не знаю, - хмуро ответила я, - но обещаю подумать. А ты покопайся в памяти и попытайся вычислить, кто из твоих недругов настолько сильно тебя ненавидит, что оказался способен придумать столь изощренную месть.

Денис воодушевился.

- Ты будто окошко приоткрыла в моей темнице. Помнится, после исчезновения Веры у меня мелькнула мысль о подставе, но надолго не задержалась. Столько людей бесследно исчезает без всяких причин!

- Если причины неизвестны, это не означает, что их нет, - сварливо произнесла я. -  Наверняка Вера исчезла по какой-то конкретной причине, просто мы пока ее не знаем. Думаю, у тебя есть враг, нужно его вычислить.

Некоторое время мы обсуждали такую возможность, потом меня посетило озарение. Зацепка есть! Откуда корреспондент «Зауральского курьера» узнал об исчезнувшей пять лет назад Марине? И почему ее имя сразу связали с Денисом? Нужно нанять сыщиков, чтобы они это выяснили. Денис сказал, что завтра же этим займется. Он смотрел на меня так, будто я была гением или подарком Судьбы. Я даже немного загордилась собой. Хотя, он и сам бы додумался, если бы очередной удар не выбил его из колеи. Больше ничего толкового в этот вечер нам придумать не удалось. Когда мы уже собирались покинуть ресторан, Денис неожиданно спросил:

- Дина, ты пойдешь со мной в театр в субботу?

Я с недоумением посмотрела на него.

- Почему ты спрашиваешь? Я же обещала. Или ты передумал меня приглашать?

- Я-то не передумал, а вот ты имеешь право передумать после этой дурацкой статьи.

- Не понимаю, почему тебе это пришло в голову, - желая его поддержать, немного покривила я душой. - Знаешь ли, у тебя и раньше репутация была небезупречной, так что одним пятнышком больше, одним меньше, большой разницы нет. – Заметив, как он напрягся, я бодро добавила: - Как всем известно, даже на солнце есть пятна! – Он рассмеялся.

Вернувшись домой, я позвонила детям. Из-за разницы во времени у Олега вечер только начинался, а у Насти был еще на подходе. Надо сказать, что сама я звонила им редко, чаще они мне, тяжело обманывать собственных детей. Я решила, что так больше продолжаться не может, нужно обсудить с Андреем, когда и как сообщить им наши новости. Но он не объявлялся, у меня тоже не было желания звонить ему. Вот так все и тянулось.

В субботу, когда Денис заехал за мной, я уже была при полном параде, благо теперь в моем гардеробе появилось много модных и красивых вещей. Денис осыпал меня комплиментами, отчего я впервые за долгое время почувствовала себя молодой и красивой. Конечно, он и прежде делал мне комплименты, но почему-то они такого впечатления не производили.

Спектакль давали в драматическом театре. Тот был не таким роскошным, как оперный, но все равно вокруг чувствовался праздничный ажиотаж, нечасто Зауральск посещают такие звезды. И, конечно же, элита была здесь в полном составе. Мы продвигались по фойе, то и дело останавливаясь. С кем-то Денис обходился взаимными кивками, с кем-то здоровался за руку, с кем-то разговаривал, кому-то представлял меня, правда, уже не указывая моей должности. Все было, как на губернаторском балу, даже понимающие улыбки. Кого-то я запомнила с прошлого раза, с кем-то знакомилась заново.

После первого звонка мы оказались в небольшой группе, собравшейся у входа в зал. В ней было, не считая нас, трое мужчин, двое из которых были со спутницами. Особенно мне не понравился один тип, владелец аптечной сети Ларченко – рыхлый, с маслеными глазками, то и дело потирающий руки. Наверное, они у него потные, вдруг подумала я, и меня чуть не передернуло от омерзения. Денис о чем-то разговаривал с другими двумя, а Ларченко сконцентрировал свое внимание на мне.

- Вы новая пассия Крутова? – в лоб спросил он.

Денис увлекся разговором и не слышал этого вопроса, а у меня дыхание перехватило от его наглости.

- А вы кто? – в такой же развязной манере спросила я. – Мой духовник, репортер или просто сплетник?

Как ни странно, моя наглость, похоже, ему понравилась.

- А вам палец в рот не клади! Неужели Крутов научился выбирать женщин?

Говоря это, он метнул мимолетный взгляд на Дениса, и в этом взгляде было столько лютой ненависти, что мне стало страшно. Может, это Ларченко стоит за исчезновением двух женщин? Однако окончательные выводы делать рано. Его взгляд был таким мимолетным, что я могла и ошибиться. Да и не всегда можно полагаться на первое впечатление. Помню, на губернаторском балу мне ужасно не понравился тип в темных очках, сегодня я изменила свое мнение. Он показался мне чуть ли ни симпатичным. Высокий, худощавый, примерно моего возраста, но полностью седой. Мы столкнулись с ним, как только вошли в театр. Его держала под руку очень высокая и очень худая женщина. Возможно, кому-то она и казалась красивой, но мне, глядя на нее, тут же захотелось метнуться к плите, что-нибудь быстро приготовить и накормить ее досыта. Валерий Фролов, так звали владельца сети закусочных в темных очках, приветливо мне улыбнулся и поинтересовался судьбой картины Травникова. Я с гордостью сообщила, что теперь она висит в моем кабинете.

- Вам повезло, - благожелательно отозвался он.

Позднее я поинтересовалась у Дениса, почему Фролов даже в помещении носит темные очки.

- Светобоязнь, - кратко ответил Денис.

- Но ведь это лечится!

- Наверное, не всегда. Я уже много лет его знаю, но без очков ни разу не видел.

В общем, сегодня было немало новых знакомств и, хотя больше я не увидела ненавидящих взглядов, многие из новых знакомых интуитивно вызывали у меня подозрения. Все они были владельцами или совладельцами чего-то, и я поняла, что имел в виду Денис, говоря, что вращается в определенном кругу, и успела оценить женщин, вращающихся в этом же кругу. Как я сюда затесалась? Я не соответствую ни одному требованию, предъявляемому к членам этого элитного клуба.

Наконец, мы заняли свои места в ложе бенуара. Отсюда было отлично видно не только сцену, но и партер. В проходе установили камеры – местное телевидение решило запечатлеть этот спектакль для потомков, повсюду сновали репортеры, то и дело сверкали вспышки. По счастью, Денис не был знаком с нашими соседями по ложе, так что мы обошлись приветственными кивками и улыбками. После третьего звонка все затихло, и началось действо. Я смотрела, как завороженная, полностью отрешившись от реальности. Денис пару раз склонялся ко мне, давая комментарии, но я никак не реагировала, и он перестал это делать. Антракт подкрался незаметно. Я еще находилась под впечатлением и не хотела не только разговаривать, но и двигаться.

- Дина, может, сходим в буфет? – предложил Денис.

- Ты проголодался?

- Не в этом дело. Просто не хочу, чтобы подумали, будто я чего-то опасаюсь, скрываясь в своей ложе. – Наши соседи уже удалились, так что можно было спокойно обо всем говорить.

Я сразу поднялась.

- Тогда, пойдем.

И опять началось все по новой – знакомства, рукопожатия, разговоры, был еще буфет, в котором я заправилась глотком шампанского и маленьким пирожным. А потом было второе действие, которое произвело на меня не меньшее впечатление. Денис тоже высказался о спектакле весьма положительно, но ему явно было не до восторгов, другие мысли мешали.

- А ты здорово справилась с Ларченко, - довольно произнес он на обратном пути.

- Разве ты слышал?

- Конечно. Не мог же я оставить тебя без присмотра в этих джунглях.

- Почему же его не одернул?

Он улыбнулся.

- Мое вмешательство не понадобилось, ты и сама отлично справилась. Но можешь не беспокоиться – я всегда приду к тебе на помощь, если появится такая необходимость.

Я удовлетворилась его ответом. Очень хорошо, что ему не пришлось вмешиваться. Могла возникнуть перебранка, а ему сейчас дополнительные скандалы совсем ни к чему.

Когда мы подъехали к моему дому, Денис вышел из автомобиля и обнял меня. Прежде он себе такого не позволял. Я повела плечами, чтобы освободиться от нежеланного объятия, но он заговорил, и я прекратила сопротивление.

- Дина, ты не представляешь, что сегодня для меня сделала. – Я действительно не представляла. – Если бы я пришел в театр один, то, уверен, ко мне никто не подошел бы.

- Ты мог пригласить кого-то другого.

- Никто другой ничего бы не изменил. Ты не понимаешь, как выглядишь. – Я знала, что сегодня хорошо выгляжу, но не до такой же степени! Оказывается, он имел в виду нечто другое. – Ты не только привлекательная женщина, но и умная, и интеллигентная, и с безупречной репутацией, - проникновенно говорил он. - Это видно с первого взгляда. А если такая женщина, как ты, после той статьи рядом со мной, значит, она в меня верит. Это и их заставило задуматься.

- Ты преувеличиваешь мои заслуги, - пробормотала я. – На основании какой-то статейки никто не стал бы от тебя отворачиваться.

- Общественное мнение довольно хрупкая вещь и переменчивая, - не согласился он, - а на моем имени, как ты верно заметила, и без того полно темных пятен. Конечно, это не то же самое, что официальное обвинение, но, как говорится, неприятный осадок остается.

Я, наконец, высвободилась из его объятий.

- Рада, что смогла помочь.

И тут он опять привлек меня к себе и, едва прикасаясь, нежно поцеловал в губы.

- Спасибо.

Я была в замешательстве. Мне нравилась моя новая работа, мне нравился Денис и наши дружеские отношения, и я не хотела ничего менять.

- Пожалуйста, больше так не делай, - попросила я.

- Как скажешь, - мрачно отозвался он, затем усмехнулся. – Но я был бы последним идиотом, если бы не попробовал…

Я долго не могла уснуть, пытаясь разобраться в случившемся и стараясь быть честной с собой. Не могу сказать, что нежный поцелуй Дениса был мне неприятен, скорее, наоборот. Если бы я была свободной, то вполне могла бы им увлечься, но в том-то и дело, что я не чувствую себя свободной! Несмотря на то, что уже давно называю Андрея бывшим мужем, сама продолжаю ощущать себя замужней женщиной со всеми вытекающими отсюда последствиями. Просто бред какой-то. И вообще, на данный момент мы с Денисом оба состоим в законном браке, так что ничего кроме пошлой интрижки между нами быть не может, а такое не по мне. И еще, я не хочу рисковать своей работой, которая мне не только нравится, но и обеспечивает достойную жизнь. Как же теперь себя с ним вести? Лучшее, что я смогла придумать – это сделать вид, что ничего особенного не произошло.

В воскресенье с утра я в одиночестве отправилась на пляж. На Раино предложение сходить куда-нибудь вместе я не откликнулась. Мне хотелось побыть одной. Слишком много всякого во мне бурлило, и не хотелось это «всякое» перед кем-нибудь выплескивать. Днем я занялась домашними делами, даже нормальный ужин приготовила, чего уже давно не делала, правда, с порцией не рассчитала, не привыкла готовить на одного человека. Я уже приняла душ и собиралась лечь в постель, хотя было только девять часов вечера, когда раздался звонок в дверь. Глянув в глазок, я с удивлением увидела Андрея и распахнула дверь.

- Что это ты звонишь? Неужели ключи потерял?

На самом деле я знала, что с ключами все в порядке, так как не раз замечала следы его появления в квартире, иногда, будто охотничья собака, даже его запах ощущала. Не знаю, почему он сразу все вещи не перевез, а приходил за каждой по отдельности. Может, скучает по прежней жизни или по этим стенам, которые для нас всех долгие годы были настоящим домом?

- С ключами все в порядке, - буркнул он, - просто боялся помешать.

- Кому или чему?

- Опять ты со своими подковырками.

- Ладно, я тебя поняла, только не надо судить обо всех по себе. А вообще, хорошо, что ты сегодня зашел, - бодро переключилась я на другую тему. – Нам нужно обсудить условия развода. Не знаю, сообщили тебе или нет, но нам перенесли встречу на двадцатое. Ты уж постарайся запомнить и на этот день не придумывай себе никаких командировок.

- Давай, как-нибудь в другой раз все обсудим. Сейчас мне некогда. Завтра утром улетаю в Москву в командировку, а еще отчет не готов, придется полночи работать.  Зашел за бежевым костюмом.

- Но ты же говорил, что он тебе жмет в плечах! – вырвалось у меня.

- Ничего, сойдет.

- Лучше надень серый, он выглядит более представительно. – Ну, кто меня тянет за язык?

- Он грязный.

Неужели так трудно было отнести его в химчистку? – подумала я. О, Господи, почему я продолжаю вести себя, как жена? Хватит!

Я присмотрелась к бывшему мужу. Он выглядел не таким ухоженным, как прежде, как-то сник и вроде даже постарел, да и рубашка была несвежей, а брюки помятыми. Похоже, молодая любовница не очень-то хорошо за ним следит, а сам он о таких вещах не привык заботиться, я слишком его разбаловала. Он направился в спальню за бежевым костюмом.

- Андрей, мы можем сегодня обсудить условия развода! – сказала я ему в спину.

Он резко обернулся, на лице появились признаки каких-то эмоций.

- Тебе так не терпится от меня избавиться?! – его голос просто сочился ядом.

- Разве мы уже не избавились друг от друга? – тихо спросила я. – Просто нужно все закрепить документально.

- Успеется, - буркнул он. – К концу недели вернусь из командировки, встретимся и все обсудим.

Я прошла в кухню и зачем-то включила чайник, хотя уже поужинала и даже зубы почистила. В это время зазвонил телефон. Увидев, что звонит Настя, я тяжело вздохнула. Вот ведь до чего дошло, звонок дочери меня не радовал, и все потому, что не могу говорить с ней откровенно. С этим пора кончать! Вот сейчас все ей расскажу, и будь, что будет! Я нажала кнопку соединения, и мне в ухо ворвался радостный голос дочери.

- Мамочка! У меня потрясающая новость! Догадываешься?!

У меня голова закружилась, и я обессилено опустилась на стул.

- Детка, неужели ты…?

- Да! Я беременна! Срок шесть недель. Я бы и раньше все выяснила, но врач, он друг семьи, был в отъезде. Сегодня вернулся, и мы сразу к нему, у него частный кабинет в собственном доме, - щебетала Настя. – Мы просто не могли ждать до понедельника. Алекс так радуется, все время носит меня на руках, я уже забыла, когда мои ноги касались земли.

- Милая, как же я рада, - всхлипнула я. – Поздравляю! Дай трубку Алексу, я его тоже поздравлю.

Я тепло поздравила зятя, на что он ответил галантным высказыванием:

- А это ничего, что мы такую молодую и красивую женщину сделаем бабушкой?

- Это замечательно! – искренне заверила я.

Настя выхватила трубку у мужа.

- А где папа?

- В другой комнате.

- Вот и хорошо. Дай ему трубочку, только ничего не говори. Я сама хочу ему рассказать.

Как хорошо, что Настя не дала мне и рта раскрыть, как вывалила на меня свою потрясающую новость. Нельзя омрачать такой день нашими проблемами. И еще лучше, что Андрей оказался дома. Я направилась в спальню и, тихо открыв дверь, застыла на пороге. То, что я увидела, потрясло меня до глубины души. Андрей лежал на разобранной постели, уткнувшись лицом в мою подушку. Костюм из шкафа он еще не достал. Мое сердце дрогнуло. Я подошла к нему и осторожно прикоснулась к плечу. Он резко поднялся и посмотрел на меня таким затравленным взглядом, будто преступник, застигнутый на месте преступления. Я протянула ему телефон.

- Это Настя. Поговори с ней.

Я вышла из спальни и, пройдя в кухню, остановилась у окна. Какое же я чудовище! Какое он чудовище! Что мы натворили со своими жизнями?! За окном вечер незаметно перешел в ночь, лишь уличные фонари немного рассеивали густую темноту. Тут послышались шаги. Андрей остановился за моей спиной.

- Ты закончил разговор?

- Да. Сказал, что теперь дедушка с бабушкой будут поздравлять друг друга.

Он взял меня за плечи и развернул к себе. На его глазах блестели слезы.

- Всё! – внушительно произнес он. – Хватит! Больше никуда тебя не отпущу! Есть только мы! А все любовники и любовницы пусть катятся к чертям собачьим!

Я от него отстранилась.

- О каких это любовниках ты говоришь?

- О Крутове. Или есть и другие?

Да он ревнует! Наверное, нужно было его помучить, но я не смогла.

- Он мне не любовник. У нас с ним деловые отношения, ну, и немножко дружеские.

Его глаза засияли, слезы высохли.

- Правда?

- Правда.

Андрей так сильно прижал меня к себе, что мои ребра едва не треснули. И мы стали целоваться, как сумасшедшие, как в юности, будто скинув с себя не только последние три года, но, как минимум, еще двадцать. Не знаю, сколько продолжалось это безумие, потом мы отстранились и, улыбаясь, посмотрели друг на друга.

- Динь-Динь, я не могу без тебя, пропадаю, - выдохнул он.

- Мне тоже без тебя плохо, - признала я.

Его глаза засияли, и он, подхватив меня на руки, направился в спальню. Я сразу пришла в себя и забарабанила кулаками по его груди.

- Так нельзя! Сначала разберись с Инной.

Андрей нехотя поставил меня на пол и нахмурился.

- Разговор с ней будет тяжелым. Но я справлюсь. А когда вернусь из Москвы, - тут он улыбнулся, - то приду к тебе. Я, дурак, столько всего наворотил! Ты еще не обо всем знаешь, но об этом потом.

- С Олежкой встретишься?

- Конечно. Сразу ему позвоню, и мы обо всем договоримся.

Потом мы прошли в кухню. Я накормила его овощной запеканкой, оставшейся от моего ужина, затем вместе выпили чаю. Во время этой поздней трапезы он то и дело прикасался ко мне – то проведет ладонью по щеке, то пальцем очертит губы. Один раз я тоже прикоснулась к его лицу, чувствуя себя, как выздоравливающий после тяжелой болезни.

- Помнишь, когда Олежка только родился, мы сразу стали строить планы, как будем воспитывать внуков? – напомнил Андрей.

- Помню. Только вряд ли мы сможем их воспитывать, уж больно далеко от нас они будут находиться, - печально откликнулась я.

- А для чего каникулы?

Мы обсуждали будущее наших детей и внуков, вспоминали студенческие годы, только, будто сговорившись, не застрагивали последние события. Наши отношения были еще слишком хрупкими, любое неосторожное слово могло разрушить наметившееся перемирие. Опомнились мы только около часу ночи.

- Странно, что до сих пор Инна не позвонила, - заметила я.

- Я выключил телефон. - Хорошее настроение Андрея улетучилось. - Самолет улетает в пять, в аэропорту я должен быть в четыре.

- А как же отчет?

Он улыбнулся.

- Отчет я придумал. Не хотел обсуждать развод.

Прощаясь в прихожей, мы долго целовались, шепча бессмысленные ласковые слова. Затем я шутливо его оттолкнула.

- Иди, а то на самолет опоздаешь.

Когда он ушел, я прислонилась к стене, довольно улыбаясь. Скорее бы эта неделя прошла!


                Глава восьмая

Всю ночь я пребывала где-то между сном и явью, слишком сильно была взбудоражена, чтобы спокойно заснуть. Телефонный звонок застал меня как раз в тот момент, когда я была в состоянии полубодрствования. Звонили с незнакомого номера, и я осторожно поднесла трубку к уху.

- Ты, старая перечница, не думай, что я его тебе отдам! – Голос принадлежал Инне. – Запомни, он любит только МЕНЯ!

- Тогда тебе не о чем беспокоиться, - весело сказала я и отключилась.

Несмотря на грубость, этот звонок меня порадовал. Значит, решительный разговор состоялся. Я в этом не сомневалась, но услышать столь явное подтверждение было приятно. Уснуть больше не удалось, так что, когда зазвонил будильник, я чувствовала себя не только не выспавшейся, но и полностью разбитой и совершенно не способной на трудовые подвиги. Некоторое время я пыталась взбодриться – приняла душ и позавтракала, но ничего не изменилось. Воспользовавшись тем, что имела полное право сама планировать свой рабочий день, я позвонила секретарше и сообщила, что сегодня меня в офисе не будет, а если кому-то понадоблюсь, пусть звонят мне на мобильный. Денис собирался на весь день уехать в один из районных центров, где его заинтересовал  небольшой завод по производству пластмассовых изделий. Он надеялся, что там можно будет наладить выпуск баночек для анализов, которые сейчас нам завозят из Китая.

- Мы могли бы обеспечивать ими всю Россию! – с воодушевлением говорил он. – Конечно, с китайцами трудно конкурировать по цене, нужно все просчитать. Но сначала хотелось бы на этот завод взглянуть. Если он меня заинтересует, в следующий раз вместе съездим.

Мне нравилось, что Денис, большей частью, вкладывается в производство, а не в перепродажу тех же китайских изделий. Таких бизнесменов нужно на руках носить.
Весь день я то лежала на диване в гостиной, уставившись в потолок, то пыталась заниматься домашними делами, но ни то, ни другое не приносило мне успокоения. Я ожидала звонка Андрея, хотя мы ни о чем конкретном и не договаривались. Он лишь сказал, что вернется в конце недели, и мы с ним встретимся. Даже предложил план на следующие выходные.

Глядя на Андрея, ни за что не скажешь, что он родом из деревни, но он родился и вырос в деревне Крапивино. Она очень маленькая, так что в школу ему приходилось ходить в соседний поселок, туда – пять километров пешком и столько же обратно. Отсюда и его хорошая физическая форма. Отец умер, когда он был еще младшим школьником, так что мать одна его поднимала и настраивала на получение образования. Он ее не подвел. Я недолго знала Марию Никитичну, но мы пришлись друг другу по сердцу с первого взгляда. Жаль, что ее век оказался недолог. Она успела подержать внука на руках, а вот его первых шагов уже не увидела – обширный инфаркт. Андрей очень тяжело переживал ее кончину, да и я тоже. В первые годы после ее смерти мы редко наведывались в Крапивино, а потом, когда у нас появилась машина, стали делать это чаще. Однако отпуска там не проводили, предпочитая для этого другие просторы. Я уже три года не была в деревне, Андрей туда наведывался один, а, может, и не один, вдруг с грустью подумала я, но сразу же отбросила эти мысли. За домом присматривал сосед, только вряд ли он там убирался. Я с удовольствием представляла, как возьмусь за уборку, а Андрей займется огородом и садом. Потом мы вынесем в сад небольшой столик и устроим настоящее пиршество. Нужно будет купить мяса, чтобы сделать шашлыки.

В подобных мечтаниях я провела весь день, не дождавшись звонка не только от Андрея, но и вообще ни от кого. Я почувствовала себя ужасно одинокой, никому не нужной и будто выброшенной из жизни. Почему он не звонит?! Я еле удержалась от того, чтобы позвонить ему или Олегу, но все-таки удержалась. Утром я опять ощущала себя разбитой и ни на что не годной, но, собираясь на работу, посмотрела в зеркало и удивилась, что на внешнем виде это никак не сказалось. После завтрака я все-таки не выдержала и, несмотря на то, что в Москве еще была ночь, набрала номер Андрея. Его телефон был выключен. Вот как? Неужели он передумал? А вдруг с ним что-то случилось? Я не находила себе места.

Появление в офисе подействовало на меня благотворно. Включив компьютер, я обнаружила, что пришли отчеты от двух экспертов, и занялась их изучением. Потом их распечатала и стала делать пометки. Опомнилась только тогда, когда раздался телефонный звонок. Звонил Олег. Меня охватил ужас – вдруг с Андреем действительно что-то случилось?

- Здравствуй, сынок, - дрожащим голосом поздоровалась я.

Он не ответил на мое приветствие, а сразу набросился на меня с вопросами и обвинениями.

- Что у вас с отцом происходит?! Вы разводитесь?! Из-за этой шлюхи или все-таки из-за Крутова?!

Значит, Андрей передумал возвращаться ко мне и решил остаться с молодой любовницей, с ужасом подумала я. Но почему он сначала не сказала этого мне? Почему Олегу?

- Мама, я жду ответа, - поторопил меня сын.

- Насчет Крутова – чушь! Но откуда ты узнал об Инне? Отец сам тебе рассказал?

Олег чувствовал себя разочарованным, несчастным и почти убитым. Ведь столько лет мы были примером для него. Кое-как мне удалось добиться от него более или менее связного изложения вчерашних событий. Андрей позвонил ему утром, его голос показался Олегу радостным и счастливым. Они договорились, что в восемь вечера отец придет к ним в гости. Лиза приготовила праздничный ужин, Олег объездил несколько магазинов, чтобы купить любимое вино отца. Однако в восемь отец не пришел. Они терпеливо ждали его до девяти, но когда он и в девять не появился, Олег ему позвонил. Но телефон Андрея был выключен. Олег повторял свои звонки до самой ночи, с тем же успехом. Когда отец и утром не отозвался на звонок, он поехал к нему в гостиницу. Накануне тот сообщил, в какой гостинице остановился, добавив, что на седьмом этаже, а как известно, семь – счастливое число.

- Может, у тебя и номер семьсот семьдесят семь? – поддел Олежка.

- Нет, всего лишь семьсот семь, - рассмеялся Андрей, - но это тоже неплохо.

Так что, Олежка знал, в каком номере остановился отец, и в утренней суете ему удалось незаметно проникнуть на седьмой этаж. После долгих и упорных стуков ему открыла дверь… Инна, взлохмаченная и в прозрачном халатике. Отодвинув ее, Андрей прошел за ширму, где на широкой постели спал в дупель пьяный отец. Он попытался его растолкать, но связных объяснений от него добиться не удалось. Тогда он взялся за Инну.

- Эта тварь до него все-таки добралась, - мрачно произнес Олег. – Помнишь, одно время мы с ней встречались?

- Но как-то недолго, - неуверенно сказала я.

- Да, недолго. А знаешь почему? Да потому, что я довольно скоро понял, что ее интересую вовсе не я, а мой папаша. Я ей тогда сказал, что, если она посмеет к нему приблизиться, я устрою ей веселую жизнь. Но она своего все-таки добилась. Говорит, что отец хочет с тобой развестись и жениться на ней. Якобы он уже купил ей квартиру.

«Наше гнездышко», - вспомнила я. Так вот, о каком «гнездышке» она говорила. Сильная боль пронзила все мое тело.

- Мама, она наверняка врет насчет квартиры, - попытался утешить меня Олег. – Откуда у отца такие деньги? Если только влез в долги…

- Насчет долгов не беспокойся. Деньги у него есть, вернее, были. Потом об этом поговорим.

Мне хотелось бросить трубку, чтобы не услышать еще чего-нибудь ужасного. Но я ее не бросила, и еще кое-что услышала.

- Инна показала мне последний номер «Зауральского курьера», - продолжил Олег. -  Статью я не стал читать, но твои фотографии с Крутовым… Что это означает?

- Понятия не имею, - еле выдавила я, - я этого номера не видела. – Затем взмолилась: – Олежка, я больше не в силах это обсуждать. Дай мне несколько дней, чтобы все осмыслить. Потом я сама тебе позвоню.

Попрощавшись с сыном, я застыла, как изваяние. Столько ударов по разным направлениям! Главное, наши отношения с Андреем подошли к концу, теперь уже окончательно. Назад хода нет. До сих пор, что бы между нами ни происходило, я продолжала чувствовать себя замужней женщиной, теперь это изменилось. Я чувствовала себя брошенной женой. Очень унизительный статус. И что бы я о себе ни думала, я продолжаю оставаться наивной «девочкой». Ведь я поверила ему в воскресенье! Откликнулась! Он опять надругался над моими чувствами.

И еще. Он истратил наш резервный фонд. С тех пор, как мы оба стали получать весьма приличную зарплату, мы быстро расправились с кредитом за квартиру, и «излишки» стали оседать на карточке Андрея. Обычно на текущие хозяйственные расходы хватало моей зарплаты. К резервному фонду мы обращались только в исключительных случаях, например, для поездки в отпуск, на свадьбы детей. Из этого же фонда обоим были выделены «подъемные» при отъезде. Раньше Андрей регулярно сообщал мне сумму на своем счету. Я и не заметила, когда он перестал это делать. У нас всегда все было общим и не имело значения, кто формально был владельцем. Вот, и еще одно подтверждение моей наивности. Как он посмел купить квартиру своей любовнице, когда наш сын живет в съемной?! И вообще, он не имел права в одиночку распоряжаться нашими общими деньгами. Это еще одно предательство! Я физически ощутила, как в моей душе умерло что-то очень важное и даже основополагающее.

Мне стало не по себе, и я прошла в туалет, чтобы умыться и привести себя в порядок. Не хотелось демонстрировать перед сотрудниками свое состояние. Глянув в зеркало, я ужаснулась – худая, бледная, с застывшим взглядом. Утром я выглядела совсем иначе. Я похлопала себя по щекам, прищурилась, немного погримасничала, вроде стало получше. Фотографии! – вдруг вспомнила я и прошла в приемную. Секретарша Света, веселая, молодая и излишне болтливая девица, была на своем месте.

- Света, у тебя случайно не завалялся последний номер «Зауральского курьера»?

- Вы его еще не видели?! – округлила она глаза. – Я думала, что вы вчера поэтому не пришли на работу.

- Не поэтому, - сухо сказала я. – Так, есть у тебя газета или нет?

- Есть, - пробормотала она и полезла в свой стол. Я сдержанно ее поблагодарила и удалилась в свой кабинет.

Статью разместили на первой полосе, и заголовок был весьма впечатляющим: «Новая женщина Крутова. Какая судьба ее ждет?». Фотографии  тоже впечатляли. На первой, выходя из ресторана, мы спускаемся по лестнице, Денис поддерживает меня под руку и, глядя друг на друга, мы улыбаемся. Наверное, он сказал что-то приятное, и я соответствующим образом отреагировала. На мне был голубой костюм, значит, ее сделали в нашу первую встречу. Неужели уже тогда за нами следили? Вернее, за Денисом. Вторую фотографию сделали во время аукциона на губернаторском балу. Теперь уже я держала его под руку, мы обсуждали картину Нининого отца, но выглядело это очень интимно. Третий снимок ухитрились сделать в полумраке зрительного зала во время спектакля Ленкома. Денис склонился ко мне с каким-то комментарием, его губы касались моих волос. Я была захвачена тем, что происходило на сцене, но выглядело это так, будто он шепчет мне какие-то милые глупости, а я таю. Ужас! Четвертая фотография - это апофеоз. Нас засняли у моего подъезда, когда Денис меня поцеловал. Надо сказать, на всех фотографиях я выглядела прекрасно и гораздо моложе своих лет. Я всегда была фотогеничной, но во всех этих случаях я немало потрудилась, чтобы хорошо выглядеть, даже использовала профессиональный макияж.

Внимательно рассмотрев фотографии, я с некоторым опасением приступила к чтению статьи. Вначале коротко упоминалось о загадочной судьбе двух пропавших женщин Крутова и делались намеки, не стоит ли покопаться в его прошлом, вдруг обнаружатся еще какие-нибудь потеряшки. Затем повествование плавно перетекало в сегодняшний день. Сообщалось, что Крутов новую любовницу устроил в свою фирму техническим консультантом, хотя прежде та такой работой не занималась. О том, что я несколько лет занимала довольно высокую должность на машиностроительном заводе, разумеется, не упоминалось. Зато упоминалось о том, что я еще не разведена, он тоже не свободен, что не мешает нам вовсю резвиться. Мы представлялись этакой разнузданной парочкой, не вылезающей из ресторанов и прочих увеселительных заведений и нарушающей все нравственные законы. В конце говорилось, что примерно такую же жизнь Крутов вел и прежде с другими женщинами и, мол, всем известно, чем это закончилось. Завершалась статья вопросом: «Какая судьба ждет новую любовницу любвеобильного богача?».

Закончив чтение, я почувствовала себя так, будто искупалась в помоях. Но что значит грязная статейка в желтой газетенке на фоне очередного предательства Андрея? «Динь-Динь», «пропадаю», преданный взгляд, слезы на глазах. Всё ложь! На следующий день он переметнулся в объятия молодой любовницы. А она назвала меня «старой перечницей». Мы с Андреем ровесники, но по общепринятым меркам он в свои сорок семь  – мужчина в расцвете сил, а я – стареющая женщина. Как это несправедливо! Неужели и впрямь моя песенка уже спета? Но, как бы то ни было, я не собиралась бороться с Инной и возвращать неверного мужа в лоно семьи. Если я не смогла простить ему его первую ошибку, то сейчас это в принципе невозможно. Наша связь, казавшаяся незыблемой, окончательно и бесповоротно разрушена. Следует это признать и не оставлять в своей душе никакой лазейки, через которую он мог бы опять проскользнуть.

Слез не было, но внутри разрастался огромный ком, голова болела. Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Тут мой взгляд упал на статью. Только этого мне не хватало! Недавно Денис сказал, что своей безупречной репутацией  я как бы приподняла его над неприятными обстоятельствами. Теперь от моей репутации ничего не осталось. Нет любви, нет семьи, нет репутации, потеряна близость с лучшей подругой. Что же у меня осталось? Будущее было покрыто темным флером. Я убрала в стол газету, чтобы не маячила перед глазами, и опять занялась дыхательной гимнастикой, надеясь, что этот проклятый ком, вплотную подступивший к горлу, провалится глубже. В это время раздался стук в дверь, и после моего невнятного ответа в кабинет вошел Кирилл. Этот тридцатилетний привлекательный парень был консультантом Дениса по инвестициям. Денис очень ценил его острый ум и деловую хватку, так что в ближайшем будущем видел в нем своего первого заместителя. В руках у Кирилла были какие-то документы.

- Дина Владимировна, тут такое дело, - начал он прямо с порога, но, взглянув на меня, изменил первоначальные намерения, - вы себя плохо чувствуете?

- Да. Хочу уйти домой.

На его лице отразилось сочувствие, но он вернулся к первоначальной цели.

- Тут вот какое дело, - продолжил он, - эти документы нужно срочно подписать. Я позвонил Денису Сергеевичу, и он попросил привезти их на подпись к нему домой.

Только тут я вспомнила, что сегодня не видела Дениса. Обычно по утрам он заходил поздороваться.

- Так, в чем дело? Отвезите их или передайте с водителем.

Кирилл отвел глаза.

- Денис Сергеевич просил, чтобы это сделали именно вы. - Я удивленно посмотрела на него, тогда он добавил: - Он настаивал на этом. Это много времени у вас не займет, потом водитель довезет вас до дома.

Я пожала плечами и стала собираться. С чего это Денис решил использовать меня в качестве курьера? По пути мы дважды попадали в пробки, так что на дорогу у нас ушел целый час, хотя в более благоприятное время можно было бы добраться в два раза быстрее. В голове постоянно билось одно и то же: «брошенная жена, брошенная жена». Позднее и рифма появилась: «брошенная жена никому не нужна». Проезжая мимо Нининого дома, я увидела, как подруга пропалывает клумбу. Я даже помахала ей рукой, но она в мою сторону не смотрела, так что ничего не заметила.

Вскоре мы остановились у кованых нарядных ворот. Высокая металлическая ограда, состоящая из стройных пик с раздвоенными макушками, выглядела очень изящно. Дом впечатлил еще больше. Одна его часть была трехэтажной, выполненной в классическом стиле. От нее на уровне второго этажа стеклянная галерея вела к другой части – двухэтажной. Та была гораздо меньших размеров. Обилие больших окон вызывало вопросы о ее назначении, но зеркальные стекла не позволяли увидеть, что за ними находится. Несмотря на отсутствие симметрии, эта постройка не выглядела кособокой, скорее, романтичной, хотя и немного странной. Вокруг все утопало в зелени и цветах. За клумбами наверняка ухаживал профессиональный садовник. Все-таки в глубине души Денис наверняка романтик, - с усмешкой подумала я, поднимаясь по ступеням.

Дверь мне открыла крепкая женщина лет шестидесяти, видимо, экономка. Мы с ней поздоровались, затем она сообщила, что Денис Сергеевич ожидает меня в гостиной.  Какое барство, - недовольно подумала я, - мог бы и сам меня встретить. Изнутри дом впечатлил меня обилием свободного пространства и света, а я люблю простор. Несколько лет я прожила в общежитии, потом в крохотной съемной квартире. Хорошо, что клаустрофобия не развилась. Теперь одна живу в четырехкомнатной квартире, и это меня вполне устраивает, не хотелось бы вернуться на исходные позиции. Однако дому Дениса не хватало семейного уюта, от него просто веяло холодом. Странно. Если Вера около года была здесь хозяйкой, почему не внесла в его убранство теплой нотки? Или это просто дань моде?
Тем временем вслед за экономкой я миновала просторный холл и, пройдя несколько метров по широкому коридору, оказалась перед дверью в гостиную.

- Это здесь, - сказала моя провожатая и удалилась.

Я стукнула в дверь. Ответа не последовало, но почти сразу дверь передо мной распахнулась. Несмотря на попытку улыбнуться, Денис казался хмурым и напряженным.

- Здравствуй, Дина, проходи. Извини, что завлек тебя к себе таким способом, но нам надо поговорить. Однако сначала разберемся с документами.

Я протянула ему бумаги, которые передал мне Кирилл, и Денис проводил меня к дивану, а сам устроился в кресле перед журнальным столиком и надел очки. Он пользовался ими только при чтении. Я пока обходилась без них, но чувствовала, что недалек тот день, когда и мне придется пользоваться очками. После нескольких часов за компьютером глаза стали слезиться. Пока хозяин просматривал документы, я осмотрелась. Гостиная была просторной, но не такой огромной, как я ожидала, и обставлена была в холодной и безликой манере – кожаная мебель, стеклянные столики, на стенах не слишком выразительные абстрактные картины.
Просмотрев документы и оставив на них свой автограф, Денис обратился ко мне.

- Дина, не сочти за труд, отнеси их, пожалуйста, водителю и возвращайся.

- А сам отнести не можешь? – недовольно проворчала я.

- Не могу. Никого не хочу видеть.

- Зачем тогда меня пригласил?

- На тебя это не распространяется.

Я нехотя поднялась и отправилась выполнять его поручение. Когда я вернулась, в гостиной появился столик на колесиках, уставленный всевозможными напитками и бокалами. Денис предложил мне разместиться в кресле, а сам остался стоять.

- Что будешь пить?

- С чего это ты решил напиться с самого утра?

- Уже обеденное время, и скоро мы пообедаем. А напиваться я не собираюсь, просто нужно немного расслабиться.

Пожалуй, мне тоже не мешает расслабиться, подумала я. Может, под воздействием алкоголя этот проклятый ком, засевший внутри, рассосется?

- Плесни мне коньяку, - попросила я.

Его густые прямые брови немного приподнялись.

- Прежде не замечал за тобой склонности к крепким напиткам.

Я невесело усмехнулась.

- Сегодня особый день.

Он не стал ни о чем спрашивать, а налил коньяку в два пузатых бокала. Я стала согревать свой бокал ладонями.

- За что выпьем? – спросил Денис, размещаясь в кресле напротив.

- За то, чтобы нам сегодня удалось расслабиться.

- Хороший тост.

Я догадалась, по какой причине Денис заманил меня к себе, но начинать разговор не собиралась. Он – инициатор нашей сегодняшней встречи, вот пусть и отдувается. Он отпил большой глоток и, поставив бокал на стол, посмотрел на меня.

- Дина, приношу тебе самые искренние извинения за публикацию в «Курьере». Ты читала ее? – Я кивнула. – Прости меня, если сможешь.

- За что? Ведь не ты эту публикацию организовал?

- Конечно, не я.

- Тогда тебе не за что извиняться.

- Мне есть, за что извиняться. Теперь и на твоей репутации появилось пятно, и это пятно – я! Но я постараюсь хоть что-то исправить. Сегодня говорил со своим адвокатом, он подаст в суд на редакцию за клевету.

Я залпом осушила свой бокал и, откашлявшись, заговорила.

- О какой клевете ты говоришь?! Все фотографии подлинные, никакого фотомонтажа! И в статье ни одного лживого факта – мы с тобой действительно часто посещали рестораны, ходили в театр и на губернаторский бал. Все дело в том, как это было преподнесено, как расставлены акценты. Но за такое к суду не привлечешь, редакция заявит, что это авторская позиция. Только добьешься того, что этой темой заинтересуются и другие издания. Скажи, а что бы ты сам подумал, глядя на эти фотографии, если бы они не касались лично тебя?

- Подумал бы, что между этими двумя что-то есть.

- Вот! – вскричала я. – И другие так подумают! Тут никакие опровержения не помогут!

Денис внимательно разглядывал меня.

- Дина, а может, между нами действительно что-то есть?

- Нет!! Нет! Нет, - затухающим голосом произнесла я.

А сама вдруг вспомнила его поцелуй, да и раньше были и взгляды, и прикосновения. Между нами действительно что-то есть, и это что-то имеет название – влечение. Мы оба одиноки и несчастны, много времени проводим вместе, и нас подспудно тянет друг к другу. Я схватила бокал, Денис уже успел его наполнить, и отпила большой глоток, на этот раз не закашлявшись.

- Могу сказать о себе, - тихо произнес Денис. – У меня сейчас нелегкие времена, сплошной мрак. Когда ты появилась в моей жизни, в ней появились и свет, и радость. Но, если ты не хочешь об этом говорить, оставим это на потом, а пока поговорим о другом. У меня есть еще одна новость, и тоже неприятная.

Сегодня утром, когда он собирался на работу, ему принесли повестку, в которой его извещали о том, что завтра в десять утра он должен явиться в следственный комитет. Понятно, Маринина родственница заявила о ее пропаже. Газета опередила события, вернее, их предвосхитила. Тем временем нанятым сыщикам удалось установить, что «Зауральский курьер» заинтересовался этой темой после телефонного звонка. Имя звонившего и родственницы установить пока не удалось, но с родственницей скоро все будет ясно, так как она «засветилась», обратившись в правоохранительные органы. Денис сразу позвонил своему адвокату и пригласил его к себе. Они обсудили завтрашний допрос, потом адвокат дал ему последний номер «Зауральского курьера». ЗК – это вечерняя газета и выходит два раза в неделю – в среду и в воскресенье. Поскольку Денис накануне был в поездке, этого номера еще не видел.

В общем, после неприятных известий Денису никого не хотелось видеть, и он решил не идти на работу. Собирался позвонить мне и пригласить к себе, чтобы обсудить публикацию. Встречаться в публичном месте он не хотел, не желая давать новой пищи ушлым репортерам. Тут ему позвонил Кирилл, и он воспользовался ситуацией. Так я оказалась здесь.

Стукнув в дверь, в гостиную вошла Лидия Павловна.

- Денис Сергеевич, обед готов, - обратилась она к хозяину. – Я накрыла на террасе, как вы велели.

Он ее поблагодарил, и она удалилась, а он подал мне руку.

- Пойдем, пора подкрепиться.

Поднявшись, я обнаружила, что в голове немного шумит, ноги как-то ослабели, а проклятый ком, который я надеялась растворить в алкоголе, никуда не делся.

- Лидия Павловна – поборница трезвого образа жизни, - сообщил Денис, - так что вряд ли побеспокоилась о напитках без особого на то указания.

Он взял со столика бутылку сухого вина и пару бокалов.

- Я не смешиваю напитки, - выдавила я.

- Как скажешь, - усмехнулся он и прихватил коньяк и мой прежний бокал.

Руки у него были заняты, так что мне пришлось самостоятельно добраться до террасы. Она располагалась на уровне второго этажа, и с нее открывался прекрасный вид на реку. На террасе уютно расположилась плетеная мебель, но возле стола стояли обычные стулья с высокими спинками. В углах террасы красовались большие вазоны с разноцветными петуниями. Красота! Стол был заставлен всевозможными блюдами, некоторые из них были прикрыты крышками.

- Начнем с борща, - предложил Денис, снимая крышку с супницы.

Я выцеживала бульон, не в силах протолкнуть в себя что-то густое, проклятый ком мешал.

- Ты прямо, как худой теленок, - проворчал Денис, а я вспомнила, что точно такие же слова говорила мне Мария Никитична, моя свекровь, когда я ела слишком наваристые щи, и на глазах у меня выступили слезы.

Денис сделал вид, что этого не замечает, продолжая пичкать меня разными закусками. Кое-что удалось протолкнуть в себя, но совсем немного. В это время на реке появился четырехпалубный теплоход с туристами. Фарватер проходил недалеко от нашего берега, так что музыка, звучащая на теплоходе, была отлично слышна. Это была мелодия в стиле диско, именно под нее когда-то расцветала наша любовь с Андреем, я даже все слова знала. Сейчас в моей голове звучали совсем другие слова, они удивительно точно ложились на музыку: «Брошенная жена – никому не нужна, брошенная жена – никому не нужна». Слезы полились в два ручья.

- Ты так расстроилась из-за статьи? – хмуро поинтересовался Денис.

- Не только, - всхлипнула я.

Тем временем теплоход удалялся все дальше, музыка затихала. Вот так и моя жизнь, и моя любовь прошли мимо меня, - подумала я, - я осталась ни с чем. И я вдруг разрыдалась навзрыд. Денис подскочил ко мне, стал гладить по голове, вытирать мои слезы, затем мы стали целоваться. Вскоре проклятый ком растворился в этих поцелуях.


Продолжение следует...