Анализы патриота России Юзефовича - Шапиро

               
      Нам необходимо срочно стать фашистами, Эл. Если ты понимаешь, о чем я, то первым делом не пианину, как могла бы подумать тихо и скромно русская патриотка Мария Захарова, нет, Эл, мы не столь просты и коварны, мы настоящие фашисты Хемингуэя, говорящие правду, повиснув на подножке винтажного автомобиля, ведомого твердой и непреклонной рукой американского миллионера по горам Сьерры, поэтому я обязан уточнить, что первым делом мы отрубаем все чудеса, исходящие из Останкино и рунета, взяв за основу принцип языческий. На русском - на х...й, Эл, и это настоящий фашизм, ведь девяносто шесть процентов населения планеты не владеют русским. На втором месте нашего зловещего плана по преобразованию материи в дух лежит пердеж, Эл, самый обычный пердеж, гулкий и весомый, четко и плотно собранный из креатива Собчак и Дональда Трампа, мы упакуем его в фольгу от чебуреков, укупленных за сертификаты на вокзале Нор дю Гэрр, обозванных Маркесом  "  Когтями Севера ", где таится намек на международный империализм и имеретинское вино, выбитое из виноградных косточек костылем Сильвера, спешно завербованного радиоточкой. Дело было так.
     Сильвер проснулся на холодном полу кухни конспиративной квартиры пассионарных делателей Дондуреев из найденного на помойке лифчика Моники Белуччи. Стены квартиры были, поэтому Сильвер громко застонал, крестя раззевающийся по - рыбьи рот мелкими суетливыми движениями истинного православного из советского КГБ, кем он и являлся, сука рваная.
     На этом дело закончено, Эл. Аэропорт - украден, космос лежит параллельно лиловым кальсонам Чулпан Хаматовны, а мы уже почти фашисты, Эл, не хватает лишь завершающего мазка кисти. Нужно читать книжки, Эл, Пушкина и Суркова, Бельмондо и Чойболсана, заколотив себе в правое ухо здоровущий гвоздь - сотку. Это алхимически превратит нас в фашистов, Эл. Лишь бы не забыть, что при вбивании гвоздя требуется мускульная сила одолевшего Формана, Али и здравый смысл Николая Валуева, а не тривиальный бытовой прибор молоток.
     Е...ся в сраку, Эл, думал ли ты, что станешь в своей собственной стране пришельцем ? Натуральным инопланетянином, ни хера не понимающим в творящемся ахуе из какой - то чепухи и перьев. Прыгает среди рампы сам Грибов в сереньком пиджачке ( на лацкане - орден Ленина ), под которым струит полосы тельняшка, на башке его рога, витые вензелями Сорокина, во рту песня.
    - Ленинсталин, ой, бай, убей нас юмором свиным,
    Зови Модеста на рога, витые вензелями,
    Мы заветы в груди патриота храним
    И скачем мы вдоль лошадями.
    Сие есть аллегория, мон фрер Сюверьян, называемый мною за ради плагиата из контр - адмирала Пепеляева - усредненного каким - то Элом, каламбур, сука, это чуйство сатирического самосохранения в середине клубов пердящей как трактор Канделаки. Конь - это тот же Ургант, а сатира юмора - это палуба авианосца, иншалла, куда скудоумная евреюга сиганула с криком  " Банзай !", обращая нас в фашистов лучше любых алхимических заговоров и реакций прогресса, ибо отрнули мы самую родную речь за второй и третий классы приходских школ ЖЖ, ВК и прочего, неназываемого во избежание, так как не одобрит Познер. Познер ! Эл, задумайся : как жить дальше, если не одобряет Познер ? Представь такую картину.
    Илон Маск проснулся на холодном полу конспиративной квартиры пассионарных делателей инноваций из фитюлек Ландер и услышал гугнивое бормотание радиоточки, неодобряющей Познером именно его, Илона Маска, неправильного начальника и героя былых времен, не оставляющего следов на железобетоне сгустившегося маразма. Илон Маск понял, что п...дец.
    Я это тоже понял. Пойми, Эл, п...дец вопиет о фашизме. Поэтому я буду читать биографию Муссолини и представлять Антонио Бандераса в  " Четырех комнатах ", стану дрочить на гладкие ножонки Пикачу Потупчик, сдваивая гитлерюгенд и шахтеров - трактористов, дабы радовать анальную королеву гарну дивчину Хоткинкиджо.