194 день Смородиновый чай с видом на извержение ву

194 день Смородиновый чай с видом на извержение вулкана
2018.08.29 Среда

     Ночью было плохо, возможно снова сердечко прихватило: трясло как отбойный молоток с пару минут. Еле отпустило. Разболелся «простудный» зуб, верный признак болезни. И то: переохлаждение да нырок на 20 м даром не проходят.
     Наташи тоже разболелась. Кашель, начавшийся после Липарийского потопа, усиливается, простуда из горла ползет глубже к легким. Сегодня болит туже в спине – опасаюсь за жену. У нее легкие слабоваты, пару раз уже было воспаление.
     Утром выволокли все таблетки, назначил ей интенсивную терапию. Пьем антибиотик, полощем горло горячей морской водой, параллельно она пользует свои таинственные «тянь-ши».
     А в мире штиль и тишь. Яхт поубавилось, на яхтах смена декораций. Вечером все соседи словно соревновались в гламуре, палубы были просто завалены загорелыми красотками, поворачивающимися к интересующимся и соперницам то обалденным топлесом, то несказанными стрингами. Сейчас же девушек не видать, на всех палубах хмурые мужики в одинаковых белых семейниках что-то ремонтируют.
     Вышли в море до обеда.
     Обошли кругом скалы возле острова, на одну даже высадились на динге – надо же выгулять волка. Пляжик маловат и неудобен, зато в наличии дохлый баклан, который даже затмил Умке нужду: сперва изваляться!!!
     Уши натрепал, птицу похоронил, песу отмыл.
     Женя ушел в лучший мир – под воду, а нам эта живописная скала, где кроме баклана и жары ничего нет, скоро наскучила. И мы вернулись на «Менестрель».
     Надо сказать, что эти скалы привлекают огромное количество туристов. И яхтсменов. Вскоре стало не протолкнуться от яхт, все свободное место меж которыми заняли маленькие моторные лодочки. А В ЛОДОЧКАХ ДЕВОЧКИ. Странно – по две.
     На топлес сегодня был суперурожай. Многие близнецы достойны восхищения. Забавно: мы проходим на динге мимо, а дамы не то что б стыдливо прикрываются, нет: вскакивают во всю прелесть. У меня аж челюсть устала отвисать. Видимо девушкам нравится лайка на носу или дитёныш на корме. Опять же в вертикальном положении молодая грудь смотрится куда выгодней. Не зря ж.
     После осмотре достопримечательностей этих скал мы отправились наконец на Стромболи.
     Уже с утра вулкан проявлял активность. Дым висел над ним высоченным одиноким облаком. Штиль не спешил рассеивать это великолепие. Но по мере нашего приближения бабахи стали не такими мощными. Черные султаны с ревом и свистом продолжали взвиваться над черным конусом острова, но уже не в стратосферу. Когда проходили под самым вулканическим склоном, там, где мы несколько лет назад наблюдали огненную реку, текущую с километровой высоты, где камень прожег дыру в палубе «Дуката», сейчас не было замечено даже малюсенького камнепадика. Надепемся на ночное шоу.
     У деревни Стромболи аншлаг: стоит эскадра из полусотни яхт. Еле нашли место, куда втиснуться.
     Наташе сильно хуже. Кашель ушел внутрь. Болит грудь. Дозвонились до русского врача по программе «ОК-доктор». Консультация несколько успокоила. Вроде как даже полегчало. Вот правильно говорят: слово лечит.
     На берег десантировались только Катя и Женя. Я их вывез на динги и отдал город на поток и разграбление на три часа.
     Черные пляжи Стромболи реально черны. Словно накрошили блестящий уголь-антрацит. Не пачкаются песчинки, просто такой минерал. Пляж слоист пофракционно: сперва тонкий как пыль песок, следом словно черный кус-кус рассыпан, потом черная пемза как шарики керамзита, все крупнее и крупнее. А потом, на пологой части пляжа, снова сверкающий синими и желтыми искрами черный песок. Пляж ограждают желтые тростники и черные стены из черных камней.
     Выгулял Умку. Выгул перешел в загул и побиение местной своры. Собственно, требовалось только ввалить самому крупному псу – американскому бульдогу, остальные сами рассеялись в подступающих сумерках.
     Пока матросы шатались по острову в поисках приключений, я посидел с Лисенком, дал маме немного поспать в лечебно-оздоровительных целях. А там и Олесенька закемарила.
     Забирал ребят с приключениями. В море черно, вода как вулканическое стекло обсидиан, горы черны, песок пляжа антрацитовый. У меня на полдороге кончился бензин и я заметался на веслах меж многочисленных яхт в поисках берега. Реально заблудился. Своих едва нашел.
     В полночь подняли якорь и покинули табор. Обошли стороной стоянку и направились на запад острова смотреть извержение из вип-ложи.
     У нас проблема: вновь перегорел носовой ходовой огонь. Дабы не протаранить других любопытствующих вулканологов, зажег на яхте все огни.
     Сегодня Стромболи не льет реку лавы в море, как в 2014-ом. Сегодня на макушке вулкана действуют как минимум два кратера: один выстреливает в воздух на стометровую высоту струю огня с ревом реактивного истребителя. Это его черные султаны дыма мы видим днем. А второй не так шумен, но гораздо более ярок: макушка горы вдруг наливается ярким желтым светом, словно разгорается пожар, потом в ночь вплескивается лава и проливается вниз на склон. До воды летят камни, сверкая. Километровой высоты горка, красиво летят, громко фыркают в волнах.
     Мы зависли, залюбовались. Когда «Менестрель» подтаскивало ветром слишком близко к камнепаду, заводили мотор и отходили.
     Между делом я запек на газовом гриле баклажаны. Угостил фирменным блюдом по рецепту Паши Суровикина, друга.
      Как насмотрелись и налакомились, развернул яхту кормой к вулкану, поставил двиган на средние обороты и увел в ночное море. За кормой в воде воблер – хотим кальмара или тунца. Час туда, час обратно.
     Чай со смородиновым листом с видом на извергающийся вулкан, средиземноморская ночь и своя собственная яхта – мечта поэта.
     Приезжайте, люди, поделимся кайфом. Есть такая потребность – поделиться.
     «…Всегда есть мороженое одному не вкусно ни мне, ни тебе, ни ему…»
     На якорь встали в 03-00. Кальмар не клюнул.
     Отбой

Прошли:
За день 12 миль, всего 17335 миль
Из них:
Под парусом 0 (10740)
На моторе 12 (6595)