Терракота

               

               
                ХУДОЖЕСТВЕННО-ДОКУМЕНТАЛЬНАЯ ПОВЕСТЬ

 
                От автора


     В донбасской  глубинке, изобилующей своими терриконными  ландшафтами,  не обладающей какой-либо не- обычной стороной бытия, появился  на  свет человек,  не претендующий  на  прочие пьедесталы, но вызывающий чувства восхищения  и  гордости. Он  один  из тех,  быть может, не многих, о  которых  говорят: «Они – соль земли»  или  «На таких земля держится».
      Его имя – Александр.



                Посвящаю земляку, другу детства!










                5
       «Зло не имеет отдыха. Паритет ядерных сил сдержи-
вал  мир от глупостей, подобных  Хиросиме и Нагасаки.
Земля обнажена до костей, вывернута наизнанку. Новая
Земля тому пример.  Это земля крайностей. Кто игнори-
рует,  тот расплачивается  здоровьем. Здесь  даже  скалы
обладают личностью: одни – теплые, приветливые, дру-
гие – холодные,  радиоактивные.  Я  хожу  между  вновь
образовавшихся скал  и даю им  имена. Скалы образова-
лись после подземного взрыва.
      Вон – тихая Китти. Рядом – большая Гретта, за ней –
строгая Эльза. А та, что рядом с Солнцем – Анна.
      Cуровый  героизм страны,  обладающей ядерным ар-
сеналом,  не переносится  в  молодую  демократическую
державу – Украину,  но является примером самопожерт-
вования во имя счастья своего народа.
      На карту была  поставлена  не только личная  жизнь,
но и мощь всей  страны, которую окружило НАТО раке-
тами дальнего действия с ядерными боеголовками.
      Я горд тем, что судьба меня свела с мужественными
полярниками - буровиками, которые, укрепляя  ядерный
щит страны,  под  названием  Советский Союз, были не- 
посредственными  участниками   сверхмощных  подзем-
ных ядерных испытаний на Новой Земле.
               
                А. А. Беликову, В. К. Кравцову,
                В. Г. Харыбину, И. Щербине,
                Н. Щербине, В.П. Скоморохову,
                М. И. Шатилову, Г. Ефремову,
                Г. Акимову, С. Кравцовой,
                Самойлову (Степановичу),               
                Персиянцеву (Петровичу) 
                Кузьменко В. П.
               
                6
и многим другим моя благодарность и мой поклон.               
      Вот так  жизнь  склеена, как старая  накидка  гламур-
ной женщины, из чебурашкиных попок. А когда хочешь опереться  на нее  конкретно, ножки  иксиком  не выдер-
живают, одежда  из кусочков – не  надежна. Словно шик
на грани шока…
      Я – сборная  солянка,  винегрет, пленник  своих мыс- лей, считавшихся крамольными.
      Я – результат   новоземельских   сверхмощных  ядер- ных испытаний и сибирского беспредела.
      Я – результат  Советской  власти,  который стучится,
скребется  в христианский  мир  и просит  у всех проще-
ния…».
                Александр.      
 
                Спасите наши души! SOS!
                Но мир не слышит земли стона.
                Кровь сгустками забила нос,
                Бедро дрожит от перелома.

                Шерсть дыбом и взъерошен хвост,
                В пылу обломан  клык собачий,
                Пес роет нору в полный рост
                Когтями, верит  он в удачу…

                Взрыв ядерный, огромный гриб
                На лике огненного неба!               
                Живое море – против – вздыбь!
                Волна – из ядерного  снега…
      
                Упали птицы и олени,
                Песцы,  медведи и тюлени,
      
                7
                Моржи, белухи  опаленные,
                «Зеленые» норвежцы разъяренные.         
      
                И только пес еще был жив,
                Жизнь пронеслась как страшный взрыв.
                Нос радиацией хрипит:
                – Я жить хочу! Я буду жить?!

                Но взгляд потуплен, мир ослеп
                В боях мировоззрений…
                Двадцатый век – собачий век…
                В нем человек – зловещий гений!..      




                8
     Табун лошадей, красочно  вписавшийся  в окрестнос- ти  сада и  соединивший  отблеск  своих  медно-золотис-
тых фигур с отблеском  знойной  синевы довольно привлекательного  пруда, создавал  необычайно живописную картину. К этому табуну устремилась  ватага ликующих   ребятишек.  Александр – вихрастый, голубоглазый юно-  ша, выделявшийся среди  сверстников  природным задо-  ром и  решительностью,  подбежал  к табуну  и  пыталcя выбрать достойного  коня, чтобы взобраться на него. Ре-               
бята  с выкриками  наблюдали  за рождавшейся  в  споре
истиной.      
      Когда  Александр  пытался  ухватить  за гриву  коня-   красавца, что выглядело весьма неожиданно для животного,  конь  начал  фыркать  и  поворачиваться,  пока  не  оказался   против  солнца. В момент,  когда солнце осле-  пило коня, вцепившись за гриву, Александр  прыжком и ползком  покорил  живую  вершину.  Конь,  не  понимая,  чего  от  него хотят, слегка  попятился  назад, но босоногий  наездник  настойчиво  ударял его по упругим бокам ногами, добиваясь  движения  вперед.
      Под  нерешительным  управлением  юного  всадника
конь неторопливым шагом, а после  легкой трусцой стал отделяться от табуна  и уносить уже галопом прижавшегося к гриве смельчака в просторы  края, откуда и выходили  столь  непредсказуемые  герои, такие  смелые, как
Александр.
         


 
   
               

                9






                ПРЕРВАННЫЕ               
              УНИВЕРСИТЕТЫ   










    Провал вступительных экзаменов в строительный тех-
никум воспринимался Александром довольно болезнен-
но  и неизбежно вел к серьезному и откровенному разго-
вору с отцом. Отец констатировал  недостаточность зна-
ний, положенных за восемь лет учебы в школе. Аттестат
с четверками и пятерками  не соответствовал  должному      
уровню знаний. Отцовское пожелание  идти работать на
завод и учиться в вечерней школе Александр принял без
возражений, понимая, что  это даст  определенные льго-
ты при поступлении в ВУЗ и шанс самостоятельно взве-
сить все «за» и «против» подобного шага в жизнь.
      В пятнадцать  с половиной  лет Александр пошел ра-
ботать на завод, на фрезерный участок, открывая новую
страницу в своей жизни. И с этой  страницы  начинается
движение донбасского парня  по лабиринтам  и терниям
непредсказуемой жизни, в которой принимать все реше-
ния только ему одному.
      Работа тяжелая, интересная  и грязная. Завод бурово-
го  оборудования  определил  судьбу Александра на всю
жизнь.  Зарабатывал  хорошо, работал три дня в неделю,
так как по трудовому законодательству должен работать
четыре часа в день до шестнадцати лет.
      Кроме учебы в вечерней школе в выходные дни – изо
студия. Рисование и музыка  с детства  увлекали талант-
ливого мальчика.
      Однажды во Дворце культуры Александр встретился
со своим бывшим учителем музыки по классу баяна.
      Здесь он руководил ансамблем народных инструмен-
тов.  Илья  Васильевич Лямцев  спросил:  « Ты играешь?               
Ноты не забыл? Мне  нужен  баянист в ансамбле.  Выру-
чай!».


                11
      Александр не мог  отказать своему учителю  и целый
месяц  подменял  заболевшего  баяниста, разучивал партитуры.
      Юрий – приятель  по заводу, узнав  об этом, пожелал
участвовать  в ансамбле. Но кларнет и саксофон  с репу-
тацией не народных инструментов считались  еще и нес-
колько  враждебными для скромного советского челове-
ка.
      Иногда Александр пробовал себя на поприще компо-
зиторском – сочинял  эстрадные  мелодии, а Юра учился
играть под аккомпанемент баяна.
      Илья  Васильевич,  услышав   новоиспеченный  дуэт,
предложил  Александру штатное место в ансамбле.  Для
Юры  обещал место  в эстрадном коллективе, играющем
на танцах.
      Александр  поведал Илье Васильевичу, что занятия в
школе,  изостудии,  работа  отнимают  много времени, и
участвовать в ансамбле не представляется возможным.
      На что учитель  аргументировал: «Дар нужно  разви-
вать. Я помогу тебе».
      Вот так одаренный молодой человек поступил в Рос-
товское  музыкальное училище на отделение  «компози-   
ция музыки» заочно.
      Приходили письменные задания, магнитофонные ре-
чевые и музыкальные записи.
      Александр исправно отсылал свои сочинения в оран-
жировке  с кларнетом,  ансамблем народных инструмен-               
тов.
      Некоторые  мелодии  через Юрия понравились и ру-
ководителю  эстрадного  оркестра, и это творчество под-
держало Александра в училище.
      
                12
                Первый опыт

      После революции  были вскрыты винные склады. До 
и после Гражданской войны была в законе Рыковка.
      После Отечественной войны для наполнения  госказ- 
ны разрешали  пить  на работе. Создавались  подменные
бригады, чтобы заменить  дошедших  до  кондиции. Раз-
решалось  прогуливать три  раза в месяц. Вскоре чуть ли
не  вся страна запила. Были случаи, когда могли продать
в селе школу, а деньги пропить. Пили и дети.
      В поселках, где обитал Александр, пацаны жили сво-
ей  жизнью: кто учился, кто рубился в карты, кто добро-
совестно  работал. Повально увлекались  «Битлз» и под-
ражали  им  во всем. Пели блатные  песни,  естественно,
в битловках или битлачили в кирзовых сапогах.
      Работающий парень чувствовал себя независимым и
вполне  самостоятельным. Такие  ребята одевались  луч-
ше и ярче других, угощали  сигаретами одногодок, бало-
вались винцом по желанию.
      Молодой человек, получивший свою первую зарпла-
ту, купил  розовый детский  дешевый драп  для осеннего
пальто.  Пальто пошили быстро и  недорого. Это  было в
высшей  степени  модно. В первый же  день  пьяные му-
жики  у пивных бочек изодрали пальто, да еще бедолагу
подрезали.  Пацана-сироту  оскорбляли самыми грязны-
ми словами. Началась война  подростков  с деградирую-
щими  мужиками, где милиция  заняла наблюдательную
позицию. Пьянство  буйствовало  и процветало  как пле- сень.    
      Александр старался  осторожно  обходить  подобные
«палисады»,  но приходилось бывать в ситуациях иного

                13
характера.
      Фрезерный  цех  был пуст. Двое рабочих уединились
в уголке. Токарь Василь говорит своему напарнику:
       – Меня достает  один бывший  зек. Сначала он резал
шины  моей  «Явы»,  седушки, срывал бардачки, зеркала
ломал, а теперь  добрался  и до меня.  Я езжу  к девушке
на  свидание, а он меня  караулит.  Разбрасывает ржавые
гвозди  по дороге, а недавно перетянул стальную прово-
локу поперек, чуть башку не срезало.
       – А ты с ним говорил, – спросил Иван.
       – К нему боязно подойти, – протянул Василь.– В на-
колках  весь, на понтах. Блатной до вони и все время но-
жичком  играет.  Я ему  говорю, что  мотоцикл,  мол,  не при чем. А он  мне: « Все при чем,  потому  что ходят по
этой земле, а ты еще и колесишь…»
      Увидев Александра у фрезерного станка, рабочие пе-
реглянулись и обратились к нему:
       – Поможешь?..
       – А что нужно делать? – вопросил Александр.
       – Покараулить наши мотоциклы, – ответили ему.
      Утром,  после   смены,  «Ява-450»  и   «Иж-Планета» мчались по трассе.
     Вскоре мотоциклы  нарушили  тишину, окружавшую
невзрачную  хрущевку. Не заглушая двигателей, визите-
ры-мстители  приблизились  к  дому. Василь настойчиво
позвонил в дверь. На пороге  появился человек  типа ис-
копаемого раннего  палеолита (неандерталец) с татуиро-
ванной  грудью, который несколько  удивленно  и  недо-
вольно промямлил:
       – Вы что, волки позорные, людям нервы ковыряете!
В ответ последовал мощный  удар кастетом  в лоб обид-
чика. Все было  по-утреннему  тихо  и  спокойно, только 
               
                14
звонок заливался в приоткрытой квартире под запавшей кнопкой.


            Предновогодний спринт

      Танцплощадка  и  танцы  в  юности  были  огромным
стимулирующим и воинствующим  фактором, где моло-
дые люди избавлялись от комплексов и принимали свои первые  боевые  крещения. Первые  знакомства.  Первые
разборки.
      Александр был приглашен  одноклассниками  на Но-
вогодний  огонек. Вначале,  как  всегда, было  красиво и
весело.  Белый  танец  был всегда интригующим, желан-
ным  моментом для парней, когда ставились  «точки над и», когда девушка, пригласив на танец, выражала чувст-
ва симпатии.
      Брюнетка  Маша  остановила свой  выбор на белоку-
ром Александре. Она же и попросила её проводить.
      У дома  Маши неожиданно  выросло пять  теней, на-
мерившихся приблизиться  к паре. Они прятали лица за
воротниками и шарфами.
      Не ожидая  разборок, Александр  первым  нанес при-
цельный  удар, сбив с ног плохо державшегося  на ногах
«слона», локтем ударил стоящего ближе, прорывая путь
для побега. Впереди стоял заслон  из таких  же «шавок»,
который  был протаранен  убегающим. Через  дворы, са-
раи и заборы лежал  путь  Александра. Он летел птицей,
скакал оленем, вспоминая милую улыбку Маши.
      Свой восемнадцатый Новый Год Александр отмечал
на дому у друзей. Веселье было  прервано неожиданным

                15
визитом  двоюродного  брата  Валерия  с проломленным
черепом.  Васька  Бандера  из Западной Украины, вербо-
ванный  на шахту «Зайчик». Пласты угля прыгали от пе-
режима пород  как зайцы, и  уголь добывали  гидроуста-
новками. Гидродобыча была опасной и высокооплачева-
емой работой. Васька успел отсидеть пять лет за то, что
отрезал  нос  молодому  человеку, который посмел приг-
ласить его девушку  на танец. А та, невесть какая  краса-
вица, ждала его. Он вернулся, женился на ней и продол-
жал терроризировать молодежь, орудуя своим закарпат-
ским топориком. Валерий  оказался  очередной  жертвой
террориста.
      Этот инцидент в душе Александра  воспылал пламе-
нем мести. Ждать  пришлось  недолго. Обидчик был вы-
рублен штакетиной в проулке. Фразой «Это тебе за бра-
та!» Александр подвел черту под возмездие и забрал то-
порик. Так приходилось отстаивать и утверждать себя в той беспокойной юности.
 
               Психологическая  гематома

      Отца  Александра, как заслуженного рационализато-
ра Украины, награждали медалью «Ветеран труда» и по-
четным знаком рационализатора в заводском ДК.
      У входа  у колонн, где курили  трудолюбивые стари-
ки, оказался подросток, просивший купить ему в буфете
бутылку портвейна  и папирос. На что он получил ответ:
«Сынок, мы своим  детям не  разрешаем и  чужим не со-
ветуем пить и курить». – «Наверное, ваши дети такие же
дебилы, как и вы!» – грубо парировал наглый подросток
и начал наносить удары старикам, выбивая зубы… Отец пришел домой с медалью, но без зубов.
 
                16
    Ночная  смена  на заводе. Завод  работает, поселок за-
сыпает. Старая фронтовая полуторка еще заводится, еще
выполняет некоторые функции на хозработах по заводу
и  поселку.  Эта некогда боевая машина  сослужила доб-
рую службу Александру в недобрый час.
      Подъехав  к заводскому общежитию, Александру от-
крылась  живописная  картина: несколько  крепких юно-
шей увлеченно «баловались» гирями. Пудовые – взлета-
ли  как  пушинки, полуторапудовые  смотрелись  серьез-
нее, а двухпудовые  и вовсе требовали  особых напряже-
ний.
      Самому  потному Александр  предложил выпить, ес-
ли тот перекрестится полуторапудовой гирей возле ДК.
      Атлет взял гирю  и сел в машину. Кабина  полуторки скрипела и двигалась, словно скрипучий воз.
       – Это ты издеваешься над стариками? – неожиданно
спросил  Александр. – И не дождавшись  ответа,  ударил
наглеца  кулаком в кадык. Затем вывез его в карьер, свя-
зал руки и привязал к ним гирю.
       – До трассы  три  километра.  Следующий  раз  гирю
привяжу к шее и вывезу подальше! – отчеканил возбуж-
денный  Александр.
     Таким образом был пресечен воинствующий пыл мо- лодого забияки.
            
               
                Столичная  немилость

     Позади три с половиной года трудового стажа, вечер-
няя школа. И вот какая удача, какое счастье улыбнулось
молоденькому первокурснику Киевского национального  университета! На универсиаде по греко-римской борьбе

                17
Александр  в весе 71кг. – первый! Этот вид спорта зани-
мал у студента не последнее место наряду с другими ув-
лечениями. На Рождество его ждала первая  в жизни по-
ездка  за рубеж  на  универсиаду  в  Оксфорд. Туманный
Альбион загадочно улыбался глазами сокурсников.
      Предновогодняя тренировка  закончилась поздно ве-
чером. Очередная  мышечная  радость сменилась легкой
усталостью. Душа бодрствовала и пела. Шел снег с дож-
дем. Общежитие для  иностранцев, голый  парк,  мокрые
лавочки, одинокие фонари и неожиданный крик о помо-
щи! Девушка в окружении  пяти тощих негров  подавала
сигналы  бедствия.  Два  студента бросились на помощь. Негры на земле. Девушка в куртке студента.
      Парни  были  уверены, что их действия правильны, и      
что  именно так  должны поступать  победители универ-
сиады.
      А  утром – арест.  «Хулиганить,  куражиться,  словно
держать волка за хвост, это вам так не сойдет. В лучшем
случае – расизм, в худшем – скандал на международном уровне», – сказал следователь. Вскоре один хулиган был
отпущен. Его освободил отец – Герой Социалистическо-
го  Труда, председатель  колхоза.  Соучастник  остался в
КПЗ  и  ему предстояло ответить  за содеянное. Пленник  погрузился в раздумья.
      Рассказывая князю Владимиру Священную историю
человечества, греческий  проповедник-философ  в  «По-
вести временных лет» (Авт. первой редакции  –  др.-рус.
писатель, летописец 11 – нач.12вв., монах Киево-Печер-   
ского  монастыря  Нестор)  говорит: «По наущению диа-
вола  приносили они (люди)  жертвы рощам, колодцам и
рекам и не познали истинного Бога… Затем диавол ввел
людей  в  еще большее заблуждение  и стали  они  созда-

                18
вать  кумиров:  деревянных, медных… мраморных, а не-
которые –золотых и серебряных; и кланялись им, и при-
водили к ним своих сыновей и дочерей, и закалывали их
перед ними, и была осквернена ими земля».
      Под  980 годом  «Повесть временных лет»  отмечает:
«И стал Владимир княжить в Киеве один и поставил  ку-
миры за теремным двором: деревянного Перуна с сереб-
ряной  головой и золотыми усами, затем Хорса, Дажьбо-
га,   Стрибога,  Симаргла  и  Мокошь.  И  приносили  им
жертвы, называя   их  богами, и  приводили  к ним своих
сыновей и дочерей, а жертвы эти шли бесам и оскверня-
ли землю жертвоприношениями своими.    
      И осквернилась земля Русская и холм этот.
      В  983 году,  после  победы  над  ятвягами, Владимир
«пошел к Киеву, принося жертвы кумирам с людьми сво
ими. И сказали старцы  и бояре: «Бросим  жребий  на от-
роков и девиц, на  кого падет он, того и принесем в жер-
тву  богам». Был  тогда  варяг один (Феодор), а  двор его
стоял там, где  сейчас  церковь Святой Богородицы  (Де-
сятинная), которую построил Владимир.
      Пришел тот  варяг  из  греческой  земли и  исповедал
христианскую веру. И был у него  сын (Иоанн), прекрас-
ный лицом и душою, на него-то и пал жребий.
      И посланные сказали: «На сына-де  твоего  пал  жре-
бий, избрали его себе  боги, чтобы мы принесли  жертву
богам».  И сказал  варяг: «Не боги это, а  просто  дерево:
нынче есть, а завтра сгинет; не  едят они, не пьют, не го-
ворят, но сделаны человеческими  руками из дерева. Бог
же один. Ему служат греки и поклоняются: сотворил Он
небо,  и землю,  и звезды, и луну, и солнце, и человека, и
предназначал его  жить  на земле. А эти боги  что сдела-
ли? Сами они сделаны. Не дам сына своего бесам».
      
                19
      Посланные ушли и поведали  обо всем людям. Те же
схватили оружие, пошли на него и разнесли его двор.
      Варяг  стоял  на сенях  с  сыном своим. Ему  сказали:
«Дай  сына  своего, да принесем его богам». Он ответил:
«Если боги они, то  пусть пошлют одного из богов  и за-
берут  моего  сына.  А вы-то  зачем  совершаете  им  тре-
бы?».  Подсекли под ними сени и так их убили.
      Вот своеобразный пик истории,  грозовое столкнове-
ние язычества с христианством на Руси.
      Словно молния, прорезало оно и осветило небосклон
русской  духовной  жизни, потрясло эту жизнь до каких-то последних глубин.
      Весьма вероятно, что именно  мученическая кончина
варяга  Феодора  и его  сына Иоанна положила конец та-
ким  жертвам.  Можно думать, что человеческие жертвы
идолам  есть  явление чуждое Руси, привнесенное, нахо-
дящееся  в  связи  с  пантеоном  кумиров,  поставленных
Владимиром на холме за княжеским двором, и через три
года прекратившееся.
      С IХ века многие русские, среди них и князья, стано-
вились христианами; уже при Игоре в Киеве стояла пра-
вославная  церковь  во имя  пророка Илии; уже  приняла
Святое Крещение равноапостольная княгиня Ольга, глу-
боко  почитавшаяся всеми русскими людьми, в том чис-
ле  и  язычниками. Следовательно, не  что иное, как про-
мыслительная   предуготовленность   Руси   к  принятию
христианства, выражавшаяся  в нравственной  чистоте и
праведности  ее самого жизненно важного центра, и уже
начавшееся распространение христианства вызвали осо-
бую зависть  диавола, стали ему  как «терние  в сердце». 
«Жребий» зависти  падает на  русскую  землю точно так
же,  как  он  пал  на  Иоанна,  сына  варяга-христианина.
               
                20
Причем падает прежде всего на духовное «сердце» и го-  сударственную   столицу  Руси –  Киев:  здесь  пытаются
совершать беспрецедентные для  Руси  приношения  лю-
дей в жертву идолам. Результат оказался обратным:Русь
отшатнулась от таких жертв.
      Все языческие  боги Древней Руси  связаны только  с
небесно-наземным  бытием. Перун, возглавлявший сонм         
богов на холме у княжеского двора в Киеве, выдвинулся
на  первое  место, как  полагают  ученые, только  в позд-
нюю дружинно-княжескую эпоху. Перун – бог молнии и
грома, бог войны, покровитель  воинов. В нем сочетают-
ся черты Зевса-Громовержца и бога войны Марса.
     Главным оружием Перуна были камни, стрелы, топо-
ры, являющиеся предметами языческого культа и «бого-
мерзкими вещами» у древних христиан. Перун на колес-
нице поражает своего змеевидного врага Волоса – Веле-
са, последовательно прячущегося  от него в дереве, кам-
не, человеке, животных, воде.
      Велес похищает  у Перуна  скот, людей, жену, за что
его  и  карает Перун. Велес с рогами и копытами – «ско-
тий бог». Он наделен мудростью, в контакте  с царством
мертвых.
      В число  кумиров князя Владимира Велес не входил,
возможно, лишь потому, что очень почитаемый идол за-
долго до 980 года (в IX – начале X века) уже стоял в Ки-
еве на Подоле.
      Древние славяне просили о помощи своих языческих
богов заклинаниями. Эти заклинания были собраны вол-
хвами  в  «Книгу  Велеса». Они  записаны  руническими
знаками  на  83-х  дощечках – скрижалях. Заклинаниями
вызывали пожары, дожди, просили помощи, советов.
      Руническими текстами пользуются и енисейские ша-

                21
маны (колдун-знахарь).  Функция   шаманов – посредни-
чество  между богами  и людьми.
      Руны – письмена,  которыми  пользовались   древние
германцы (3в.); сохранились в надписях на камнях и др.
предметах на территории Германии и Скандинавии.
      Один – у древних германцев  и скандинавов  верхов-
ный бог колдовства  и колдовских заклинаний, владелец
магический  рун,  бог  мудрости.  Его  мудрость  обязана
шаманскому  экстазу, вдохновению, называемым  медом
поэзии. Один – жрец, знаток рун, мифических преданий.
Он – воплощение ума, шаманской интуиции, хитрости и
коварства. Он – умный и злой насмешник, добытчик ме-
да поэзии.
      Поэт – певец. Он умеет назвать все своим словом.
      Поэт, как  и жрец, – сверхчеловек, космический  про-
рок, охватывающий словом  небо и землю, находящийся
в  трансе вдохновения  и одновременно ученый - эрудит,
знающий  язык предыдущих тысячелетий.  Неистовство,
которое посылают музы поэту и шаманский экстаз Оди-
на делают его посредником между прошлым и будущим
В этом  смысле он  подобен шаману, волхву  и  несет  на
себе печать славянского корня, к которому принадлежит
Велес и его внук – поэт Боян.
       Поэт  преобразует  божественное  в  человеческое  и
возводит человеческое на уровень божественного поэти-
ческим  языком  –  «языком  богов».  Поэт  –  ясновидец,
прорицатель, пророк, возлюбленный, изгнанник… Сим-
волы поэзии и триумфа поэта – венок из лавра или плю-
ща, арфа или лира, перо и свиток.
     Таким образом повязаны язычество, шаманство и по-
эзия. Это все то, что противоречит христианству.         
      Христианство уничтожило языческую культуру.
 
                22
       Князь  Владимир  –  креститель  Руси  стоит  на горе
вместо Перуна. На Подоле вместо Велеса – церковь.   
      Страна, в  которой  родился, не все  понимая, не под-
нимаясь выше звания  рабочий, где  шахтер, тракторист,
сталевар были  почетны, где  буянить, любить, работать
были устоями жизни, бросила своих  питомцев, как бро- сает воробьиная стая немощного пернатого соплеменни- ка. Странная страна… Странные города… Странные со-  бытия…  Все  пространство  вокруг  заполнено каким-то странным страхом. Здесь живут люди, с которыми гово- рить  нельзя,  есть места,  куда  нельзя  ходить, и правда,  которую  нельзя  знать. Росла  новая  генерация  людей с искривленной  моралью  в стране,  где разрушались хра-  мы, где нравственность далеко не всегда способна испо- ведовать  христианские  принципы.
      Печерская Лавра, святые мощи Ильи Муромца и мо-
нахов, Соловей-разбойник у Киевских врат, Софийский
храм  со святой Орантой  из смальты, Владимирский со-
бор  с  архангелом  Михаилом,  Креститель  Владимир и
волхвы, пылающие  на Лысой горе – зарисовки  цветны-
ми  глинами  (сангиной)  сделаны  студентом,  влюблен-
ным в древнюю историю и архаику.   
      Рыжеволосая, зеленоглазая, смуглая девушка София
отслеживала  поступи молодого  человека и не скрывала
свой интерес к нему и ко всему тому, чем он увлечен.
      Смуглость, изумруды  глаз ее неподдельно  воспыла-
ли  однажды: «Мне  это  очень нравится!». Знакомство в
сосисочной. Кофе, сосиски  по-баварски, пиво,  мороже-
ное – весьма пришлись по вкусу и явились неплохим по-водом узнать больше друг о друге и поделиться взгляда-
ми на искусство и вообще на жизнь.               
      Отец Софии работал в индийском консульстве, мама

                23
еврейка из Одессы, София – студентка художественного
училища. Ей нравятся старые  былины, славянский  пат-
риотизм, православные обряды и скромный студент, ко-торый, обожая  свои наброски, с удовольствием  отдавал
их Софии. Художница добавляла свое послевкусие и по-
лучала  за  это отличные  оценки. Приятное  знакомство,
встречи с симпатизирующей ему девушкой, безусловно,
стимулировали и обогащали познания парня.
      Теперь он знал, что индуизм и буддизм – самые приз
нанные  религии  в Индии, что в индуизме нет дьявола –
бога зла. Индийские боги – это сверхъестественное воп-
лощение  человеческой  многогранности,  а зло  исходит
из  человека, и Камасутра  здесь ни при чем. Самый  по-
читаемый – Шива – бог созидания и разрушения.
      Буддизм – более  сложная  религия, где  только чело-
век  может  достичь нирваны (полное состояние покоя и
внутренней  гармонии), то есть духовного совершен-ства, и стать буддой, как Шакьямуни – первый будда.
      Но  в Софию ворвалось  довольно  сильное чувство к
своему голубоглазому  другу, требуя  немедленного нас- 
тупления: «Мне через  полгода выпускаться. Я еду в Ин-
дию к  деду (из клана Ганди). Я хочу, чтобы и ты поехал
со мной. Мы распишемся здесь, а свадьбу сыграем там –
в Бомбее. Предложение для юноши было настолько нео-
жиданнным, как прием из серии запретных, что он сразу
не нашелся как отреагировать, но смелость девушки его
покорила. После некоторой паузы, тем не менее, юноша
превозмог себя и несколько растерянно спросил: «А ме-
ня…ты спросила?»  – «Вот я и спрашиваю, мой больше-
глазый Будда»,  – отрезала София.
     Неизвестно, как бы складывалась жизнь окрыленного
студента в дальнейшем, если бы не одна неприятнейшая

                24
деталь.
      Нары КПЗ вмешались в философию жизни и настаи-
вали на своём  «законном» месте. Они в данный  момент
нагло предлагали  себя  в качестве весов, на чашах кото-
рых – все «плюсы» и «минусы».
      Зло  –  агрессор.  Добро  –  сила. Когда тебя обидели,
кажется, что тебе весь мир что-то должен. Обида рождает злость. «Вдохни с правого плеча и выдохни с левого – и ты освободишься от этой тяжести», – когда-то учила бабушка.
      На третий день пришел тренер и сказал, что  универ-
сиада уже  студенту не светит, что он не сможет ему по-
мочь, хотя характеристики все хорошие.
      Единственное, что было в силах немощного тренера,
чем он  мог помочь своему подопечному, – это передать
записку Софии, которую студент написал за одну мину-
ту  и  в  которой  сообщалось: «Я согласен  жениться, но
милиция не отпускает меня на это торжество».       
      Утром, четвертого  дня, студента  забрали   неизвест-
ные люди  в гражданском  и повезли в неизвестном нап-
равлении.
      Допросили,  улыбнулись: «Вы  обязаны  своим осво-
бождением  сыну  Генсека  Украины.  Девушку, которой
вы помогли, мы нашли. Она вам возвращает куртку.
      Вы  вмешались  в оперативную разработку междуна-
родной  преступной  группировки по вывозу девушек  за
рубеж. 
      Арабы завлекали  наших  девушек  шармом, роскош-
ной  жизнью. Женившись на  них, их вывозили к себе на
родину. Там  их дарили или продавали  друзьям и родст-
венникам. Эта девушка  сбежала от них, и арабы переда-
ли ее  студентам из Африки, которые только что приеха-

                25
ли  на  учебу. Теперь  вы будете  учиться  в г. Ижевске  в
машиностроительном институте на мехмате».
      София  не  дождалась своего Будду. Студент ощутил      себя рыцарем печального образа.
 

                Ижевский штрих

      Ижевск – не только  столица Удмуртии  на р. Иж, от- куда  выходили легковые автомобили, мотоциклы, стан-
ки, электропилы  и т. д., но  и  город, соседствовавший с
девственной тайгой, принял студента-изгоя в свои суро-
вые  объятья.  Леса (ель, сосна, береза  и   др.)  занимают
чуть ли не половину территории.
      Романтичность города, необычность обстановки не
обещала  студенту какую-нибудь сказочную  перспекти-
ву. Скорее  наоборот. Чувство  того, что  он  выслан, что
несправедливо  обошлись  с ним  в Киеве, поначалу тер-
роризировало его. Учеба шла без особого энтузиазма.
      Военная  кафедра  выслеживала  своим  зорким оком
элементы лени и слабости у своих подопечных.
      Злой  военрук, Ворошиловский стрелок  часто  «под-
жигал» спину криками: «Плохо бежишь!», «Плохо стре-
ляешь!», будто это основная  специальность. Но студент
достойно  вступал  в схватки с трудностями,  как с физи-
ческими, так и с психологическими.
      В лыжных гонках особых успехов не было, но по не-
которым  другим  видам весьма  преуспевал. Так, напри-
мер, по стрельбе  из пистолета  – первый  разряд, по гре-
ко-римской борьбе – первый разряд, по прыжкам с пара-
шютом (зимой) – третий разряд.
      Приходилось  и  подрабатывать – дежурить по ночам

                26
на  стройке автозавода. Чтобы попасть  на лекции, часто
вынужден был идти через сосновый лес.
      Тулупы ниже колен, военные ремни и длинные ножи
из напильников – такова экипировка ходаков к знаниям.
Однажды два студента, барахтаясь в снегу, пробирались к автотрассе. Красавица лесная – рысь напала на одного
из  них. Большой воротник тулупа, нож  и  крики спасли
ему жизнь.
      Но жизнь молодого человека все-таки  не могла про-
ходить в бесконечном напряжении, без душевного, эмо-
ционального подъема.
      На романтическую территорию студента ступила ре-
шительной поступью однокурсница – калмычка.
      С нарастающим интересом и безудержной страстью
студентка с удивительными, несколько  раскосыми  гла-
зами  преследовала  нерешительного сокурсника с пред- ложением  отправиться  на лыжную  прогулку  в зимний  и дремучий лес.
     Сосны и ели белыми пирамидами разрывали красный
закат. Они  в  белых одеяниях замерли, принимая  и бла-
гословляя  лыжников  в путь. Лыжи  задумчиво  поскри-
пывали на морозе, сосредотачивая  путников. Калмычка
восторженно выкрикивала и смеялась своим тонким, не-
угасаемым,  журчащим,  как  ручеек, голоском. Студент,
вслушиваясь  в магическую  лесную тишь, был очарован
экзальтированной  спутницей,  которая  от своего лесно-   
го эха становилась все счастливее.
      Еще более магическую окраску, как неизбежную  составляющую, в эту необычайную красоту вносило приближение ночи. Но сил было  достаточно,  и лыжная парочка не знала предела, пока на пути не попалось нечто, похожее  на худую  избушку. Распушенные  лапы               
               
                27
величавой,  роскошной ели по-хозяйски накрывали эту горе-избушку. Незамкнутая ядверь «всхлипывала» тоск-   ливой   скрипостью,  по-сиротски  обращая на себя вни-  мание.   Зайдя  внутрь,   молодые  путники   обнаружили заброшенную печурку  –  как  некую зацепку и надежду на согрев. Но  все-таки  главным  источником  тепла бы- ло неугасаемое чувство новизны присутствия и лёгкий,   обвораживающий  дискомфорт.  Дальнейшие действия  былн непредсказуемы, хотя  понятно, что добыть дрови-  шек, растопить  печурку – дело первоочередное.
      Что было и сделано.
      Когда появилось  первое пламя (сравнимое  с зажже-
нием олимпийского огня), задрожали веселые блики, ог-
ромные  тени  от рюкзаков  создавали  образы нахохлен-
ных приведений, но не страшных, а веселящих душу.
      Был срочно  подогрет  ром, который не только согре-
вал, но и воспринимался  как инопланетный напиток не-
земной любви.
      Студент по-домашнему  снял куртку  и свитер. Осво-
бодившись, увидел восторженную калмычку с поднятой
ладонью.
      – Возьми мою ладонь! – промолвила одухотворенная
калмычка. – Ее взор был сравним со взором мифической
богини. Глаза, охваченные полутенями  и  естественным отблеском  искренности, не могли скрыть того пламени,
что был вселен в  нее предками,  пламени  торжества тех
чувств, которые  имели  полное  право выражаться столь
естественно, как сама жизнь.
      Студент  взял  ладонь  своей  сказочной  спутницы  и
прижал к груди, очарованный и взволнованный.
      Глаза  калмычки немного сузились, превратившись в
зрелые плоды  божественного  дерева, которые  несли  в

                28
себе тепло и энергию жизни.
     – Тебе нравится? – немного с опаской спросила спут-
ница. – Она боялась ошеломить студента  своим неукро-
тимым восторгом.
     – Очень… – сказала  его  душа,  а  губы… губы  были в плену губ, стремившихся  к этой заветной мечте, побе-
дивших и торжествующих…         
     Но жизненные повороты и зигзаги всегда вносят свои
коррективы.  Немного счастья  выпало на долю калмыч-
ки,  и  вскоре пришлось  расстаться со своим  романтич-
ным  героем.
      Студент снова попал в передряги, стоившие ему ухо-
да из института. И все  благодаря болезненному воспри-
ятию несправедливости, отзывчивости на беды других.
      Как-то после  учебы  из окна  общежития Александр
увидел товарища, попавшего в беду. Его били.
      Когда бьют одного, суть и плоть Александра вскипа-
ет  и  зовет на  помощь. Он выбежал на  хоккейную пло-
щадку. Два  амбала зашли  в подъезд женского общежи-
тия,  где  обитали  одаренные  природой  Фаина, Регина, Роза, Рахиль, Юлдуз – роскошные девушки с колючими,
как  терновая  ветвь, взглядами. В  этом  гареме  каждый
желал быть султаном.
      Пострадавший  лежал  в  луже  крови на  льду. Когда
Александр  взвалил его на себя и пытался унести, нагло-
ватый оклик остановил его: «Стой, ты!..» – и бросился к
нему. Чувак, как  тогда звучало гордо, весь в фирме, пы-
тался приблизиться к удовлетворению своих привычных
страстей, но фирмовые индийские туфли-лодочки не ус-
тояли  на чужой  крови, скользнули и подбросили  лиха-
ча,  да так, что  незыблемому темени, цокнувшемуся об лёд  площадки, не показалось мало.  Второй фирмач, та-

                29
кого же пошиба, спешил помочь своему собрату, но ми-
лиция, вызванная гаремом, преградила ему путь.
      И снова КПЗ, драка в общественном  месте, свидете-
ли, дознания и непонимание со стороны Александра.
      Через  пару дней  люди в гражданском  допрашивали
Александра, улыбаясь: « Откуда у Вас такие  способнос-
ти  попадать  в  ситуации, где  присутствуют  государст-
венные  интересы?  Как ни странно, первый, упавший на крови, занимается рэкетом  пунктов приема стеклотары,
металлолома, сырья, мясных ларьков, мелких ювелиров,
автомастерских, попадает в поле нашего зрения. Второй
фарцовщик,  скупщик   краденого  –  барыга,   почетный
клиент «Березок»  – сети столичных магазинов  для под-
польных валютчиков, иностранцев. В Киеве за вас пору-
чились, здесь поручаемся  мы – органы КГБ. Попадать в
подобные  истории вы умеете, а выходить из них мы вас
научим. Очень многое  в  жизни можно  изменить. Энер-
гия жизни дает огромную радость и силу». 
      Александр еще  не знал, что этот монолог стража бе-
зопасности  являлся  вердиктом, вернее предтечей морс-
кой  школы погранвойск, спецшколы, службы  на кораб-
ле.               

             Морская школа погранвойск

      «Коль  жизнь  есть  дар, то будней не бывает…». Ис- ходя  из этой  мудрости, каждый день жизни – праздник.
Жизнь – это  роскошь, данная  человеку как фора, и реа-
лизовать себя в ней нужно максимально.
     Суровые, мужские будни ожидали Александра в мор-
ской школе погранвойск. Строевая подготовка, физичес-
кая,  огневая, уставы, выполнение  военно-спортивных и

                30
военно-морских  комплексов,  борьба  за  живучесть  ко-
рабля  в бою, учеба морской специальности – подошли к
концу. Успешным  было дано право выбора места служ-
бы. Тихоокеанский  флот,  Северный,  Балтийский,  Кас-
пийский, Амурский, Черноморский.
      «Лучше  Северный  Кавказ, чем Южный Сахалин», –
советовал старый морской пограничник- преподаватель.
Впереди ждал королевский Черноморский флот.
      Балаклава  – закрытый город, где базируется бригада
погранкораблей, где есть база подводных лодок, ремонт
ный завод и подземный склад боеприпасов в горе.
      На пирсе стоит памятник Герою Советского Союза –
Ивану  Голубцу. Во время пожара  от немецкой бомбеж-
ки  он  спас  корабли, пришвартованные у пирса, выбро-
сив  за  борт глубинные бомбы, но  на  последней подор-
вался  сам. Со стороны  моря  видна  лишь  разрушенная    
Генуэзская крепость, которая тянется по всему южному
берегу Крыма. Сам вход и сама бухта не видны. Проход
закрыт  металлической  сеткой,  и на рейде  несет бронд-
вахту погранкорабль.
        Здесь  под  Крымскими   острыми  скалами  затонул
«Черный принц»  с казной  английской  армии  во время
русско-турецкой  войны. Здесь  обучают  дельфинов  ис-
кать  учебные и боевые торпеды, а также подводных ди-
версантов.
      Над Генуэзской крепостью  висел огненный шар. Он
своим лучом ощупывал вход в склад  под горой. На воп-
рос: «Что это за шар?» отвечали просто: «Радиозонд».
     Ночью его пытались  сбить с суши, с моря, и с возду-
ха, но безуспешно. Внезапная  гроза поразила  НЛО и он
разлетелся как фейерверк, красиво и шумно. Военнослу-
жащие, охранявшие  военный склад  под землей, быстро

                31
лишались шевелюры. Создавалось впечатление, что они
чем-то больны и озабочены.
      Вход в бухту охраняли скалы-мысы: Айя (красавица
по - татарски)   и   Фиолент,  к  которому  Зевс  приковал  Прометея за украденный огонь. Фиолент  указывает, что  на  его  вершине  стоит  древний  город  Херсонес, где  в                Андреевской церкви  принял крещение  князь  всея Руси
Владимир Мономах.    
     В каменоломнях Севастополя был в рабстве Климент
IV – Римский папа, выступавший против  насилия римс-
кой  демократии, где богатым  разрешалось  все, что они
хотели, а бедным – все, что им было положено. 
      Здесь в катакомбах  были  первые христианские хра-
мы и  послушники-сподвижники Климентия. Мощи свя-
того Климентия князь Владимир переправил в Киев.
      Построил  десятинную  церковь  и поместил останки
там, где они  почитались  как мощи первого  святого му-
ченика.
      Пропала  штурманская  карта – это ЧП.  Нашли  ее  у  кока  на  камбузе. Он  писал  письмо в Белоруссию и ре-
шил блеснуть знанием  морской терминологии.
      Наезд со стороны  командира корабля, особиста бри-
гады  и политотдела  был весьма ощутим. Гайки прикру-
чивали, как говорили моряки, до инсульта в заднем про-
ходе. Кок готовился  в  дисбат. На общем собрании бри-
гады  Александр, как всегда   имеющий  свое видение на
события, сказал, что накануне ВОВ у немцев были такие
же карты, что виновен не тот, кто взял, а тот, кто отвеча-
ет  за хранение, что  секретность  на  кораблях оставляет
желать  лучшего, что  особое  внимание нужно обратить
на секреты и тайны, хранящиеся в гарнизоне.
      Особист  подпрыгнул  от  такой  прыти   Александра,

                32
сделав знак, мол, поговорим отдельно на эту тему.
      Разумеется, Александр был вызван к особисту, быва-
лому  смершевцу.  Прямо  на  пороге,  как  запрещенный
прием, хлестко и несколько колко прозвучал вопрос:
       – О каких нарушениях идет речь?
       Александр спокойно и уверенно ответил:
       – Люди, которые  охраняют эти тайны, об этом  и не
догадываются, молча лысеют, а их «наполеоны» уверен-
но обретают свойства  разваренных макаронин. Библио-
текарь  –  похотливая  самка, жена штабиста, увлекается
молодыми  матросиками, комментируя их мужскую сла-
бость: «Что, атомные головки стережешь?». Так  гостай-
на становится всеобщим половым обсуждением.
    Желваки старого чекиста заиграли клавишами на ску-
лах:
     – Хорошо ты сражаешься  за товарищей! Тебя коман-
дир корабля не зря рекомендовал в спецшколу. Я это ре-
шение поддерживаю!
     – Но я еще ничего  не решил, – все  также спокойно и
уверенно промолвил Александр.
     – У  военнослужащего, получившего  приказ, должен
быть один ответ: «Есть выполнять!» – выпалил особист.
Вот такая  смелость и  самостоятельность иногда приво-
дит к судьбоносным поворотам.
      Страной  правили  коммунисты-интернационалисты,
цель которых  – победа коммунизма во всем мире.
     Россияне издавна поражали своей экстраординарнос-
тью. Предприимчивые русские хотели наладить великий
самогонный  путь СССР – Аляска по северной железной
дороге, построенной как альтернатива Севморпути.
      Хрущев  хотел   построить  молокопровод   Полтава–
Москва. Доставкой военных грузов, наркотиков, алкого-

                33
ля,  медикаментов, валюты, мессий  разных  верований в
третьи  страны  занимались спецслужбы. Их обслужива-
ли  спецкоманды. В спецшколах  из ничего готовили ко-
манды тех, кто  мог доставить, защитить  грузы, людей в
нейтральных и чужих водах.
      Перспектива  быть без вести пропавшим, покалечен-
ным  или  пожизненно  заключенным  в странах Латинс-
кой Америки или Африки  мало  кого увлекала. Но  при-
сяга  обязывала, а поговорка  гласила:  тот, кто  прячется
за  спины,  погибает  первым. Этот  трудный  реализм не
давал  опускать  руки  и падать духом.
      У каждого человека есть свои какие-то мерки, преде-
лы  психологические, физические,  и  каждый должен их
знать.
     Александр, любящий слушать дождь, ветер, птиц, во-
допад, камыш, тишину, попадавший в неожиданные вы-
верты  судьбы, когда  его могло ошеломить, подбросить,
всегда  приземлялся  на  ноги  со вскинутыми  кулаками,
готовыми  к бою. Им владело старомодное бескорыстие,
а  не плебейская реакция раздражаться по всякому пово-
ду.  И ничего  не  мешало  ему  быть  экзальтированным,
романтичным  служакой, представляющим себе то, чего
не может быть.
   
                Зомби

       После  ВОВ  евреи  всего  мира  прибыли в Израиль,
где им  стало  тесновато. Образованная  Автономная  ев-
рейская область в СССР со столицей Биробиджан не ре-
шила  вопрос.  Территория  была  прекрасной,  но транс-
портных  развязок  не было. Власть не стала препятство-
вать  выезду евреев  на  исконные  земли с образованием

                34
своего государства Израиль. Началось  длительное  про-
тивостояние арабов и евреев.
      Суэцкий  канал – золотое дно Египта. На этот долла-
ровый  контроль  позарился  Израиль. Прикупив  старый
эскадренный миноносец с молчаливого согласия США и
ее флота в Средиземном море, Израиль пытался контро-
лировать  транспортные  и грузовые  потоки, а также во-
енные корабли, проходящие по каналу.   
      Это  возмутило  не  только  арабов, которые  обрати-
лись за военной помощью в СССР. Был возмущен и сам
Союз.
      По контракту  Египту было  предоставлено пять сов-
ременных  ракетно-торпедных катеров. На  рейде  Порт-
Саида совершили их передачу. Вход  в устье канала пре-
градил эсминец, который старыми немецкими пушками
с механическими поворотными башнями в упор расстре
лял   катера.  Арабы,  забыв  о том, что  на  войне  нужно воевать,  а  не  молиться,  рассердились,  мол,  что это за
современные катера, кторые так быстро пошли ко дну.
      В советских доках приготовили еще три катера дово-
енного образца с торпедными аппаратами, глубинными
бомбами  и скорострельными  пушками. Эти  «деревяш-
ки» – так называли деревянные катера моряки  – хорошо
себя проявили в ВОВ.
      На этот раз  советские  команды моряков остались на
катерах, чтобы доставить их в порт к арабам лично.
      Все повторилось, только с другой  концовкой. Канал
был заблокирован  эсминцем,  и черные  жерла опытных
пушек уже вели три цели.
      Под  еврейским  прицелом  торпедные катера начали
свой  маневр. Меняя  курс, ложась на  новые  галсы, нес-
лись они на полном ходу на израильский эсминец.      
   
                35
      Залпы  израильских  пушек били  в «молоко».  На эс- минце  засуетились.  Зарождалась паника. Сигнальщики и радисты эсминца нервно запрашивали: «Кто вы?». Ка- тера выбросили  арабские флаги,  резко развернулись на пятаке  и  выпустили каждый по торпеде. Торпеды, шур- ша  под  водой,  кильватерной  струей  неслись  на эсми- нец, у которого не было маневра.
      Матросы эсминца  стали выпрыгивать за борт. Прог-
ремели  взрывы. Дым. Гарь. Когда гладь моря стала чис-
той  и  открытой, эсминца  не оказалось. Команда катер-
ников  стала  вылавливать израильских матросов, празд-
нокупающихся  в  Средиземном  море. Среди них оказа-
лись  и  израильские  девушки  –  комендоры (пушкари),
хорошо говорившие по-русски. Матросов взяли на борт,
катера доставили в Порт-Саид.
      Ощущения  подвига  не  ощущалось, присутствовало
чувство будней, чувство  обыкновенного тяжелого воен-
ного труда.
      В этом непродолжительном бою один  молодой офи-
цер  получил  серьезное  ранение. Командира группы ка-
теров отдали под трибунал, остальных лишили офицерс-
ких званий, разжаловав до матросов. В рапортах все как
один писали: «Я не достоин звания советского офицера»
Это было  наказанием за устроенный  шум, который был
чреват  международным  скандалом.  И только  раненый
старлей – помощник  командира  группы  катеров  стоял
 на своем в рапортах и на допросах: действия командира
были правильными, адекватными и последовательными,
атаку совершили  после  враждебных  действий  против-
ной стороны. Ему оставили звание и предложили учебу
дальше  с присвоением  внеочередного офицерского зва-
ния. Молодой офицер поставил свои условия: оправдать

                36
командира, –  в противном  случае будет подан рапорт о
нежелании  быть офицером вообще. Рапорт приняли, ос-               
тавив  звание  старшего  матроса. Демобилизация  прои-
зошла по характеру ранения (заключение комиссии).               
       «Моссад» – израильская  разведка выкрала француз- ский  ракетный  катер,  но воспользоваться  в тех же  це-  лях  не смогла.  Через спутник  катер  был  обнаружен  в одной  из  бухт  Кипра.  Этот  новый  скандал   заглушил  предыдущий. Спустя  полгода  внешняя  разведка СССР  раздобыла  фото  с  американского  спутника,  где  посе-  кундно было запечатлено, что в территориальных  водах  ОАР израильтяне открыли огонь первыми.
       Всех  наказанных  реабилитировали,  восстановив  в
званиях. Старшего  матроса, уже  работающего на граж-
данке, вызвали  в военкомат и в нелицеприятной форме,
вызывающе  демонстративно  объявили  о помиловании,
мол, будьте благодарны, в ваше офицерское слово пове-
рили. На что молодой человек в не менее демонстратив-
ной форме подал встречный рапорт, что не желает быть
офицером. Произошел скандал с особистом, но работягу
оставили в покое на время.   
      В госпитале  раненому  старлею сделали операцию и
на пятый день разрешили встать. Новый вид передвиже-
ния – костыли – был освоен быстро, и к концу дня боль-
ной бегал на них быстрее, чем до этого.
      К  нему  пришел  посетитель, молодой, лет  двадцати
пяти  и сунул под  нос удостоверение  сотрудника госбе-
зопасности.
      – Как дела? – спросил майор.
      – Дела как в Гвинее,  у кого  длиннее, тот и папуас, –
последовал ответ Александра.
      – Мне  нужны  подробности  того  боя, –  продолжал

                37
задавать вопросы гебист.
      – Все подробности в моих рапортах, – прозвучал от-
вет Александра с некоторым раздражением.
      – Не кипишись, – напрягался чекист.
      – Если  это официальный  допрос, то мне больше не-
чего  сказать, – несколько  успокоившись, произнес  мо- ряк.
      – А если  не официальный? – хитро улыбнулся  посе-
титель. – Вся ваша  команда  будто  зомбирована кем-то.
Заладили  все  в  один  голос: «Не достоин  быть  офице-
ром».
     – Послушай, майор, за что ты получил свое звание? –
нагло вопросил его катерник, смотря ему в глаза.
     – Это  не важно, но  тебе отвечу. Я работал  на  «Мос-
сад»,  и это  я  организовал  кражу французского  катера,
чтобы  международные страсти по вашему громкому де-
лу поутихли. Так что твою задницу прикрыл я! Поэтому
я – майор!
       – Поздравляю! Но ты прикрыл задницей  государст-
во, а  нас  в  нее  запихнули. Но: мы  выполнили  приказ,
выполнили контракт, доставили  катера  в  порт целыми,
спасли моряков противника, дали  вам  возможность по-
общаться  с  ними, разве этого  не  достаточно  для госу-
дарственного и международного понимания?
       – Вы  позволили  себе вольное обращение с государ-
ственными  интересами.  Вы  выполнили  поставленную               
задачу  с прямолинейной  тупостью. Ты предложил пос-
тавить дымовую завесу и прорваться в порт без единого
выстрела. Это  было правильное  решение. Нужно  было
настоять на этом.
      – Извини, майор, но даже  политики, не  уверенные в
идейной  чистоте  своих  взглядов, идею ищут  наощупь.

                38
А здесь честь страны! Недопустим  был  второй  прокол,
подобный  первому  с  первой  командой! Нельзя не опа-
лить рубаху, спрятав огонь за пазухой…
      – Ладно, успокойся…Желчные  пузыри – еда  не  для
нас, – сказал  чекист без  высокомерия  и надменности. –
Всегда  за  внешней  силой  стоит  внутренняя  слабость.
Поэтому однозначно сказать, что ты сильный человек, я
не  могу. Твоя слабость в Софье. Давай  не будем проти-
виться друг другу, недоверие – хаос. Вспомни  все нью-
ансы того боя, это очень важно…
      От него не шмонило, и старлей открылся как улитка.
Картина боя  вырисовывалась  в памяти довольно отчет-
ливо. Он  с тяжелым ранением  лежал  на палубе  в луже крови. Одна  из воинов-морячек, выловленных в  Среди-
земном  море, подошла к нему и сказала знакомым голо-
сом:
       – Мы воюем, чтобы  добыть  себе право  на лучшую
жизнь! А ты за что? Чтобы стать калекой  в нищей  стра-
не?
       – Мой род  идет от княгини  Ольги. Веру нам дал ве-
ликий Владимир.  Дух  мой  от Петра. Там могилы моих
предков. Там  мои корни,  и я – не Иуда! – ответил ране-
ный без всякого пафоса.
       – Ты говоришь с наигранным величием из собствен-               
ных  фантазий.  Ваши  вожди – потомственные  револю-
ционеры  и  генетические  алкоголики.  Хотя  ты   всегда
поддерживал свой гражданский высокий статус.
       – Ты нашла  свое  счастье в  чужой стране?  –  пыта-
ясь улыбнуться, спросил моряк.
       – Счастливыми  не стали  ни те, кто уехал, ни те, кто
остался. Уезжают от  хамства. Я  уехала от  того, что  ты
меня  бросил. Бросают ведь за предательство, измену, за

                39
вранье. В чем моя вина?
      – Такие были обстоятельства. Мы сейчас говорим не
друг с другом, а друг против друга. Я всегда о тебе пом-
нил.
      Ее короткостриженные,  крашеные  влосы сперва де-
зориентировали раненого офицера, но глаза – магически
зеленые, как  украинские  луга  на рассвете, были  очень
знакомыми и близкими. В глазах моряка стоял туман.
      Она  в  паху  пережала  ему  вену  и  кровь  перестала
фонтанировать. Ее глаза становились все больше и боль
ше, превратившись  в  ночь. Раненый  потерял сознание,
произнося имя Софья.
       – Ну вот, видишь, как все ладненько, капитан-лейте-
нант, – чекист похлопал  моряка  по плечу своими  толс-
тыми  пальцами, глядя  в голубые глаза своими черными
улыбающимися  глазками. Выстрелом  в сознательность
ты сломал Софью. Она сама предложила сотрудничать с
нами, если мы тебя оставим в покое.
       – Во-первых,  я  не каплей, а во-вторых,  не ясно кто
кого сломал, – мрачно протянул старший лейтенант.
       – О твоей  немецкой пунктуальности я наслышан. И
о твоем бычьем  упрямстве также, – прервал майор стар-
лея  своим  огнестрельным  взглядом. – А теперь  ты по-   
лучишь внеочередное звание капитан-лейтенанта! Тако-
го  карьерного  роста не имеют даже кадровые офицеры.
Ты, парень, в двадцать три  года каплей, а впереди ВВУ,
потом  академия, звания,  должности, бабы, деньги,  чем
не житуха?! 
      – По гороскопу  я  Овен, – старлей  прервал  пламен-
ную речь майора, не соглашаясь на капитан-лейтенанта,
тихо  бормотал как зомби: « Я не хочу  быть офицером».
Перед  глазами  стояла, словно  в  тумане, Софья. Моряк

                40
просто  сник, потерял  свои берега, спрятавшись опять в
свою  скорлупу.  И  вместо  фразы  « Я не достоин  быть офицером», как  говорили  все, у него вертелось – « Я не
хочу  быть  офицером! – потому  что  не  могу  защитить
тех, кого люблю и просто уважаю».
      На грани фанатизма и  мальчишеской восторженнос-
ти и простодушия  произошел надрыв, надлом. Лицо от-
крытое,  ясное – выражало  глубокую  сопричастность  к
некой  разрушительной  силе. Какие-то  внутренние свя-
зующие   нити   лопались   и  трещали,  как  будто  душа
вырывалась   из  старых,  надоевших  объятий.  Что это?
Метаморфоза?  Перерождение  или   превращение  инст-
руктированного, тренированного  воина  в  обычного че-
ловека  со  своей  слабостью, обусловленной  страхом за
своих близких; или личная слабость, нерешительность и
слюнтяйство  повергнутого человека, попавшего под ка-
ток системы?!   
      Александра, со свойственным  ему копающим, прон- зающим взглядом действительность, посетило странное  вдохновение   беспощадно   анализировать   всё   то,  что
воспринималось в жизни его мятежной сутью:
      «Стену-изгородь  построили,   словно   отгородились               
от  прошлого, от себя, а город-сад  построить просто не-
кому  и не для кого. Остались  то пьяные, то злые, то по-
битые, словно волки в норах. По ту сторону, от которой
мы себя отгородили железным занавесом и считали вра-
жеской, строили города, сочиняли  стихи, пели  счастли-
вые песни. Я стоял на этой изгороди, сиротски взирая на
неизвестное будущее и неулаженное прошлое.Трудовой
народ поставлен на колени, загнан в пивнушки, а слабые
и пьяные здорового потомства или вообще потомства не
дают. Красивым  детям и счастливым старикам  здесь не

                41    
рады. В памяти свежи ненавистные слова, адресованные
рабочим: «…бездари, пьяницы, тунеядцы, лохи, толпа!»
Начальники  говорили  эти слова, будто извергая из гру-
ди  дрессированных змей, которые яд плевали в толпу, а
значит, и в самих себя. Примитивные  ораторы  не пони-
мали, что между ними  и толпой  не  было  разницы. На-
родными  рупорами  были  и женщины-патриотки, разу-
чившиеся  любить. Всю  жизнь  я  рисовал  счастливыми
красками, но на  холсте  зияла пустота «и я смеюсь, чтоб
не  расплакаться». Страшнее  всего, когда человека уби-
вают не оружием, а подводят к этому его самого.
      Винт  свинтится,  терпение  лопнет,  энергия,  заклю-
ченная в человеческой оболочке, кончится,  и что тогда?
Мы  все очнулись  в одной канаве, из которой я пытался
разглядеть  звезды. Эта  чаша  жизни  выпита, высушена
до дна и разбита?..».      







               

    
               
               
 
               



                42







  ПУТЕШЕСТВИЕ  НА КРАЙ
                ЗЕМЛИ










                Шняка

     Парусное  деревянное  двухмачтовое  судно  –  шняка
выглядит как игрушка  после капитального ремонта. Его  прошпаклевали,  покрасили, заменили паруса  и  снасти. Говорят, что  оно  ранее  было  владеньем купца-помора Епимаха Могучего. У него была целая флотилия: холмо-
горский    карбас   двухмачтовый,  ладья   двухмачтовая,
шкотная  лодка  с  тремя  мачтами:  фок, грот, бизань – с
кливерами на бушприте, шняка. Капитан  шняки прошел
суровую   матросскую  школу  на  парусниках.  Крупные
кисти  рук  имели дело с канатами, тросами, парусами, и
капитанское звание ему досталось нелегко.
     Из Архангельска  груз и отставших работников капи-
тан обязался доставить на остров Новая Земля.
     Предстояло увлекательное путешествие, веющее ста-
риной. Карты старые, составленные еще в прошлом веке
адмиралом  Наливайко.  Лоции  –  старые,  существовав-
шие еще до Наливайко. Идти пришлось ощупью, и это в
конце  двадцатого столетия.
      На Северной Двине  стоят Ломоносовские  Холмого-
ры и архаичный Архангельск, такой же биндюжный, как
и  Ростов на Дону  и  его северный  брат  Мурманск. Все
северное  побережье  испещрено губами, названия кото-
рых  произошли  от именитых  рек и их дельт. Онежская губа с одноименной рекой Онега и городом Онега. Двин
ская  губа  с  рекой  Северная  Двина  и городом Северо-
винском.   Эти   губы   целуют   Архангельск  и   Северо-            
двинск.   Посреди   гортани   Белого  моря   рассыпались   горохом  Соловецкие острова. 
      Полуостров  Канин также обцеловывают  губы – Ме-
зенская  с рекой  и  городом  Мезень и Чешская. Далее –

                44
красотка Печорская губа с рекой Печора. Остров Вайгач
и Новая Земля. Таков маршрут.


                Архангельск               
 
      В 1792 г. в Санкт-Петербурге вышла книга, сочинен-
ная  архангелогородским  гражданином  Василием Крес-
тининым, «Краткая  история  о  городе Архангельском».
В ней девяносто пять вопросов и ответов.
      «На земле Заволоцкой  стоял монастырь Архангельс-
кий, древностию  все  московские  монастыри превосхо-
дящая  обитель. Новохолмогорский  город – потом проз-
ван  Архангельским. На мысе «Пур»  – обрывистом, где
Двина- река разделяется на разные устья, протекающие в  море  между островами, появились  первые посадские
люди, числом 130 семей».
      Построение города началось с 1584 г.
      1765 г. Выписка:  «Селение  города  Архангельского,
где  обыватели  живут, весьма тесное, улицы узкие, кри-
вые,  и  между селениями  коптильни, канатные  заводы, кузницы, бойни без разбору строены».
      Порт у Белого моря можно назвать первым «окном в
Европу», так  как  другого порта  у государства Российс-
кого  не было  до основания  Санкт-Петербурга в 1703 г.
Многое  в Архангельске связано с именем Петра I, кото-
рый побывал здесь трижды.
      Испокон веков Архангельск служил базой полярных
экспедиций.  Таких  экспедиций, больших и малых, нас-
читывают более двухсот. Из Архангельска уходили суда
на Шпицберген, Новую Землю, на Вайгач и Таймыр.
      Отсюда в  1912  отправилась  в  путь  первая  русская

                45
экспедиция  к  Северному  полюсу  под  руководством и
ответственностью  Георгия Седова. Отсюда в 1928 г. ле-
докол  «Малыгин»  спешил  помочь  итальянцу  Нобиле,
пытающемуся  достичь полюса на дирижабле.
      Говоря об Архангельске, нельзя  не назвать  гениаль-
ного  Ломоносова. Холмогорское село – его родина, рас-
положено в 80 км. от города.
      В  самом  Архангельске  «архангельскому  мужику»,
который  был  «разумен  и велик», воздвигнут  памятник
работы Мартоса. «Не скрою, –  писал Мартос, – радости
моей  по случаю счастливого  отлития  памятника и удо-
вольствия, которое  чувствую, что  мог посвятить труды
свои на увековечение  лика одного из первейших гениев
Севера и великого поэта русского».
      Ныне  Архангельск  большой  современный  город  с
двумя новыми городами-спутниками –  Северодвинском
и Новодвинском. Это самый большой город в мире, рас-
положенный  севернее  64-й  параллели. Город разросся:
на  40 км.  протянулся  с  Севера  на  Юг по берегу реки,
раскинулся на 12-ти островах в дельте Северной Двины.
Река  величава  и  в   яркий  солнечный  день,  когда  она
блестит, как расплавленное  серебро, и в осеннюю пого-
ду, когда сиверко, вздыбив ее темные воды, с шумом го-
нит крупную волну на городской пляж.
      Архангельск  –  город  белых  ночей. В июне  солнце
едва успевает погрузиться в реку, как тут же поднимает-   
ся свежеумытое над еще спящим городом. Чудесные за-
каты  на  Двине  чаруют  своей  акварельной  нежностью
бледнооранжевых, фиолетовых и сиреневых красок.
      Как только  не  величают старинный город на Север-
ной  Двине! Первый морской  порт  России…  Колыбель
отечественного  кораблестроения… Ворота в Арктику…

                46
Столица  Севера…  Крупный  морской внешнеторговый
порт. И Архангельск заслуживает каждого из этих гром-
ких названий. Вполне!   
   

                Соловки

      По определению  блаженного  Иоанна,  автора книги
«Соловки  –  вторая  Голгофа»,  Соловки  –  мистическая
столица  ГУЛАГа.  В 18 столетье  на острове Анзер яви-
лась Богородица и сказала, что здесь осуществится Вто-
рая  Голгофа  Христа.  Соловецкая  Голгофа  включает в
себя сумму всечеловеческого страдания: сталинский Гу-
лаг,  украинский   голодомор,  фашистские   концлагеря,
кровавые  диктатуры  и  теракты.  Среди  миллионов не-
винных  жертв  тысячи  мучеников  повторили,  по сути,
земной подвиг Спасителя.   
      Соловецкие острова – архипелаг из 6 холмистых ост-
ровов  при входе в Онежскую губу Белого моря. Россия.
(г. Голгофа  на о. Анзерский).  На  Б. Соловецком  о.  из-
вестно  500 озер, часть  которых  соединена  разветвлен-
ными  каналами и протоками. Сохранился  ансамбль Со-
ловецкого  монастыря   с   разбросанными   по  островам
культовыми, жилыми и хозяйственными постройками.
      И с 1974 г. – исторически-архитектурный  и  природ- 
ный  музей-заповедник.  Развит  туризм.
      Соловки  – отличаются  от других  тем, что на протя-
жении пяти столетий русские люди расчетливо и береж-
но приспосабливали природу для  жизни и нужд челове-
ка,  не  нарушая ее гармонии  и красоты. Это  впечатляет
не  меньше, а может, и больше, чем величественные сте-
ны соловецкого Кремля.
 
                47
     Здесь изначально  были заповеданы  некоторые  виды
зверей и птиц. Охоту на островах вообще запретили.
     До начала ХV-го века Соловецкие острова  были нео-
битаемы. Но уже тогда  поморы  знали, что есть в Белом
море  в двух днях пути острова со многими озерами, бо-гатыми рыбой и грибами.
      Соловецкий монастырь (Преображенский), мужской
основан  в 30-х гг. 15-го века. Играл значительную  роль
в освоении Поморья.
      В 1450  году  игумен  Соловецкого  монастыря  Иона
получил от Великого Новгорода «заповедную грамоту».
На полученных  «в веки»  островах  монахи землю копа-
ли, деревья  на постройку готовили, воду из моря черпа-
ли и соль варили, «рыбную ловлю творили, и так от сво-
их трудов и потов кормились». Достижения монастырс-
кого хозяйства обязаны тысячам «трудников». Так назы-
вали  крестьян,  которые по обету, по воле родителей, за
долги отправлялись на Соловки. Крестьянскими руками
расчищались  земли  под луга и пашни, осушались боло-
та, прокладывались  каналы  и дороги, соединялись дам-
бой острова, возводились монастырские стены и церкви.
Монахами были  те же крестьяне, поморы, привыкшие к
тяжелому труду.
      Вместо деревянных  строений здесь стали  возводить
каменные, сократили  размеры  соляного промысла, эко-
номя древесину. Произошло это при Филиппе Колычеве            
Он стал самым известным игуменом на Соловках за всю
историю. «Он был не только добрый пастырь словесных
овец, но и мудрый эконом  и механик обители своей»,  –
(из монастырских летописей).
     В 60 – 70-х гг. 17в. Монастырь был одним из центров
раскола.      
      
                48
      В 1668 – 76 гг.  восстали  монахи, не принявшие цер-
ковные  реформы  Никона,  крестьяне,  посадские  люди,
беглые  стрельцы  и солдаты, а также сподвижники С. Т.
Разина.  Правительственные  войска овладели  монасты-
рем после почти 8-летней осады.
      После  Октябрьской  революции  монастырь был  уп-
разднен.  На  его территории  располагался  Соловецкий
лагерь особого назначения, Соловецкая  тюрьма особого
назначения (главным  образом  для политзаключенных).
С 1967 – музей-заповедник.  В 1991  возвращен  Русской
православной церкви.
     Тайны Соловецкого монастыря представляли интерес
для отечественной медицины. Наслышанные о северном
чуде, тысячи  страждущих устремились за исцелением в
святую  обитель. Прямо у монастырских  стен  росла бе-
ломорская  водоросль «фукус пузырчатый», который от- 
личен от  всех водорослей земли высоким  содержанием
«фукоидана»   –  вещества,  способного  заменить  собой
в организме человека сломанный механизм самоуничто-
жения   измененных   клеток,  способных   впоследствии
спровоцировать рак.
     Природные  условия русского севера! В беломорском
фукусе фукоидана – 85 процентов. Для сравнения: водо-
росли Ламинария, растущие у берегов Японии,  – 5 про-
центов от общей сухой массы.
      Монахи  особым образом готовили снадобье, так как
сырой фукус не пригоден в пищу.
      В середине 90-х российские ученые впервые осущес-
твили  попытку  разгадать  тайны  Соловецких  монахов,
проникнув в их архивы. Под Москвой, наукоград Пущи-
но. Первыми в мире наладили технологию производства
снадобья   монахов  Соловецкого   монастыря.  Одно   из

                49
сложнейших  задач  – сохранение  высокой  биологичес-
кой активности. В результате – продукт лечебного пита-
ния для ЖКТ – ПИЛОРИС! 
 
 
                Тайбола

      Тайбола –  гиблое  место.  Между  двумя  северными
Реками Мезень и Печорой расположен Тиманский кряж.
Середину  этого  кряжа разрезают две  реки – Мезенская
Пижма и Печорская Пижма. В 50-х годах ХVI в. обе ре-
ки  бороздили  челны – ушкуи  с лихими новгородскими
ватажниками,  стучали  топоры  на пижменских берегах,
возникали деревни, пашни.
      Первооткрывателем  Печоры  был   предприимчивый
новгородец  Ивашка  Дмитриев, по кличке  Ластка. Поз-
же  в Пижменских  лесах скрывались  от гнева  всесиль-
ного  владыки Никона сторонники опального протопопа
Аввакума, скоморохи, московские грамотеи, беглые лю-
ди.  Здесь  же  находился  Великопонежский  скит, где  в
1743 году, не выдержав  притеснений официальной цер-
кви, подвергли себя  самосожжению 114 самоедцев (ста-
рое название ненцев и др. северных народов).
      Первое  время обе Пижмы бегут рядом, а после сест-
ры  расходятся в разные  стороны: одна устремляется на
юго-запад,  к Мезени, другая – на северо-восток, к Печо-
ре.         
     В том месте, где они почти сходились, люди когда-то
проложили  тропу-волок. Новгородские ватаги (рыболо-
вецкая артель), плывшие  по Мезени и вверх по Мезенс-
кой  Пижме,  перетаскивали  лодки,  попадая  на  Пижму
Печорскую,  а  затем  и  на  саму  Печору.  «Полунощная

                50
страна»  Печора  привлекала   лихих  ушкуйников  своей
пушниной и рыбными богатствами.
      Кроме волока  существовал  еще  один  путь-зимник,
по  тайболе.  Этот  истинно  тернистый  путь,  покрытый глухим,   непроходимым   лесом   и   гибельными  тряси-  нами,  пролегал от села Койнас на Мезени  и  кончался в Усть-Цильме  на  Печоре.   Сейчас  тайболой  никто    не  пользуется: ее поглотили матёрые  леса  и  мхи. Пришел  в  негодность  и древний волок,  соединяющий обе Пиж-
мы. Длину  волока  определяли  по-разному: кто  пять, а кто  пятнадцать  километров.
               
               
                Мираж

      Сегодня  мираж  не  является  загадкой.  Он  подобен
зеркальному изображению вещей. Зеркалом служит воз-
дух.  Окружающая  нас  воздушная  среда  неоднородна.
Она  состоит  из  слоев различной  плотности.  Световые
лучи не могут проходить сквозь них прямолинейно, сог-
ласно  законам оптики. Хорошо известный пример: лож-
ка в стакане с водой преломляется на границе двух сред.
Аналогично световые лучи преломляются, проходя слои
атмосферы, имеющие  различную  плотность.  Это явле-
ние   именуется   рефракцией.  Благодаря  ей  мы   видим
звезды  гораздо ближе  к горизонту, чем они находятся в
действительности. Это мираж. После захода  солнца  мы
видим его еще 5 – 10 минут, а оно фактически скрылось.
И это тоже мираж. Рефракция  небесных светил в атмос-
фере – обычное явление.
      Но случаются и другие вещи. Иногда световые лучи
так отражаются от воздушных слоев, что искривляются

                51
чрезвычайно  сильно.  Это происходит  в  летнюю  пору,
когда земля сильно нагревается и  в свою очередь нагре-
вает  прилегающий к ней воздушный слой. Световые лу-
чи отражаются от слоев меньшей плотности, как от вод-
ной поверхности,  и попадают в поле зрения наблюдате-
ля.  Это – «нижний  мираж». Изображение  в  нем, как  в
озере, опрокинуто «вниз головой».
      Существуют и «верхние миражи». Рано утором, ког-
да нижние воздушные слои прохладнее расположенных
над ними, высоко  вверху  образуется отражающий  воз-
душный  слой,  и  мы  видим   отраженные  изображения
различных  отдаленных предметов, находящихся  в  сот-
нях  километров  от  наблюдателя. Верхние миражи воз-
никают  чаще  всего  в  море,  в  полярных  районах:  там
всегда околоземные  воздушные слои холоднее располо-
женных  выше. На  севере  это явление  часто бывает зи-
мой  и  весной, когда с юга дует теплый  ветер, а нижние
воздушные слои остаются холодными от снега.
      В южной Италии  при восходе солнца  высоко в небе
появляются   сказочные  дворцы,  средневековые  замки,
сады, люди – великаны, громадные деревья… Фантасти-
ческие картины непрерывно, как в калейдоскопе, сменя-
ют одна другую. Этот призрачный пейзаж называют Фа-
той-Морганой. Злая фея Моргана, по арабским предани- ям,   любила  дразнить  усталых  и  измученных  жаждой путников в пустыне, заманивать их в самые безводные и знойные  места, показывая  призрачные  цветущие  оази-  сы, полноводные  озера,  фонтаны. Фея смеялась над от-  чаявшимися, когда фантастические картины исчезали.
      Фата-Моргана  особенно  ярка  и  продолжительна  в
полярных широтах. Фея подстерегла и шняку, плывшую
к  острову  Новая  Земля, в которой  находился поражен-

                52
ный необычной живописью Александр.
      Над фок-мачтой  шняки  и  до самого  горизонта  вы-
росли  колокольни,  готические  башни,  кресты, мечети,
горы, покрытые  льдом. Лесистые  долины, полные  раз-личными  животными. Медведи, собаки, птицы танцева-
ли в воздухе, уносясь высоко в небо. Видение за видени-
ем  появлялось словно по мановению  волшебной палоч-
ки и затем столь же быстро исчезало. Спектакль продол-
жался большую часть дня, но сильный порыв северного
ветра прервал его.
      Капитан поведал свою историю. В молодости с ним
в этих местах произошел забавный случай. Вблизи  экс-
педиционного  лагеря  заметили  большого  белого  мед-
ведя. Люди  бросились  к  винтовкам.  Но  в тот момент,
когда нужно было выстрелить, белый медведь взмахнул
громадными  крыльями и взмыл в воздух. Он летел быс-
тро и, к всеобщему удивлению, превратился в  того, кем
и  был  в  действительности,  –  в  обыкновенную  чайку.
Это одна из многочисленных проделок рефракции.
 
               
                Норвегия
      
      Капитан  еще поделился тем, как он был  в Норвегии
во  время регаты. «Гольфстрим» давал множество благо- датей  этой  суровой стране: незамерзающие порты, мяг- кую  зиму,  южные  растения,  огромные  косяки   рыбы.  Коровы   зимой    пасутся  на  подножном   корму.   Есть  вечнозеленые  острова. Таков эффект действующего без  перебоев «водяного отопления». «Гольфстрим» для нор- вежцев – знакомое  с  детства  слово,  как   для  сибиряка слово «тайга».
 
                53
      От берегов Мексики, где Гольфстрим зарождается, к
берегам  Норвегии  приплывают  тропические   плоды  и
растения. Это течение Атлантического океана дает Нор-
вегии  столько  тепла  в минуту, сколько бы  дало сжига-
ние 100 тысяч тонн нефти. Мощность Гольфстрима пре-
вышает вчетверо мощь всех рек Земли, если бы слить их
в единое русло.
      Здесь  все  на  лыжах: старики,  взрослые, дети. Одни
скользят потихоньку, другие – бегом. Дистанция 50 – 60
км. считается  нормой  дневного  похода.  Первые  лыжи
изобрели  2200 лет  назад. Они были похожи на деревян-
ные   пластинки.  Лыжи,   лодка,   колесо  –  древнейшие
изобретения. В  этих  гористых, лесных  местах  лодка  и
лыжи были важнее колеса. Каких только лыж  не приду-
мано!  Охотничьи, беговые,  для хождения по горам, лы-
жи-лапки из ремешков на раме, лыжи, подбитые  мехом,
лыжи  из  пластика  с металлической оторочкой – совре-
менный вариант. Сырье для них под боком –  береза.
      Нобелевский  лауреат премии мира норвежский био-
лог, океанолог, исследователь Арктики Фритьоф Нансен
в 1888 году первым пересек Гренландию на лыжах.
      Руаль Амундсен – норвежский  полярный исследова-
тель  с тремя зимовками  первым  прошел Северо-Запад-
ным  проходом  от Гренландии до Аляски. Первым  дос-
тиг Южного полюса (1911г.) на лыжах.
      Норвежцы гордятся своими  великими  и знамениты-      
ми  земляками. Композитор, пианист, дирижер – Эдвард Григ,  Эдвард  Мунк – живописец и график, скульптор –
Вигеланн, путешественник – Руаль Амундсен, этнограф
и археолог  – Тур Хейердал… Ф. Нансена Ромен Роллан
назвал  «европейским героем нашего времени». Норвеж-
цы  предложили Нансену  стать  королем.  Он  отказался

                54
полушутя,  полусерьезно: «Я  атеист. А король  по конс-
титуции должен быть человеком верующим». 
      «Норвежцы  рождаются  с  лыжами  на  ногах»   –  из
всех северных поговорок – самая точная.
      Еще неотъемлемым словом  у  норвежцев  является –
«фиорд». Узкий  и  глубокий  морской залив с высокими скалистыми  берегами, врезавшийся  в сушу. С самолета
он смотрится  как морской язык, глубоко лизнувший су-
шу.  Фиорд – как  большая ложка, наполненная  лекарст-
вом, которое  нужно  выпить  не ртом, а глазами, душой.
Это – как  заводь чистая  и  сказочная, которой  касается
не  частый взор человеческий. Когда плывешь  по фиор-
ду,  видишь  два  берега, как будто плывешь по широкой
и  тихой  реке. Глубина  под килем – надежная.  Речонка
льется  в  фиорд водопадом. Скорее – это длинное озеро,
породненное с ледником и морем. Это прорези ледника.
В фиордах воды слоеные: внизу – морская, соленая и тя-
желая, а выше, толщиной в метр,– слой талой воды, сбе-
жавшей водопадами.
      Капитан  охотно делился инфомацией, которую впи-
тал  на  всю  жизнь, которая  была неотъемлемой частью
его жизни, рассказывал обо всем, что окружало, медлен-
но  проплывало  по  сторонам.  Древние  могилы  в  виде
груд камней, темневшие на берегу, как бы безмолвно ве-
щают: «Нам четыре тысячи лет». Старик  знал, на каком
острове  растет  лучшая трава  на  сено, где держат пчел,
из  какого  местечка вышло больше всего капитанов, где
издревле  делают лодки, где  шьют  корпуса,  где  лучше
ловится  рыба. Рассказы  о  поморах особенно были теп-
лыми. О лоцманах он говорил с трепетом и тоской в гла-
зах. В лоцманы  обычно  шли  старые моряки, не  сумев-
шие  обзавестись  семьей  и списанные жизнью  на берег

                55
по старости. Александр, охваченный рассказами старого
капитана, живо и ясно представил  себе стариков, стояв-
ших  на ветренной лоцманской горке в ожидании кораб-
лей. На стертых ногами камнях высечен круг – роза вет-
ров, по которой определяли направление  ветра  к кораб-
лям. На камне полустертое имя – Улан Линев. Это след
человека, проводившего тут корабли триста лет назад.
      Меньше всего  меняются  от  времени  камни. Следы
человеческой  жизни  смывает время. Глядя на капитана
и его  уважительное отношение  к прошлому, Александр
не  сомневался, что Новоземельские острова были также заселены людьми.
      И конечно же,  очарованный Александр полюбопыт-
ствовал у капитана о викингах.
      История   знает  этих  скандинавов   как   участников
морских торгово-грабительских и завоевательных похо-
дов (8 – 11вв.)  в страны Европы.  На Руси  их  называли
варягами,  в Западной Европе – норманнами.  В  9 в. зах-
ватили  Северо-Восточную  Англию,  в 10 в. – Северную
Францию (Нормандия), достигли Северной Америки.
      «Прежде  чем  говорить  о  викингах, – живо продол-
жил  капитан, – нужно  сказать  об  их  лодках –  «драко-
нах». Они в этой  истории – особая веха. Именно эти су-
да   прославили   норманнов,  сделали   доступными   им
дальние страны и утвердили их как моряков-воинов.
      У «дракона» был киль, что делало ее устойчивой, уп-
равляемой,  быстроходной.  Лодка   норманнов   с  трид-
цатью  гребцами  и бывалым, умелым  кормчим не знала
пределов странствий: торговых, военных,  первопроход-
ских.  «Драконы»    выглядят  сказочными  птицами.  На
дубовых  лодках,  сделанных  топором,  норманны длин-
ным  путём  «из  варяг в  греки»   плавали  и  по Днепру.

                56               
Именно   на  такой   лодке  (под  парусом  и   на   веслах)   удачливый   норманн  Лайф  Эриксон   достиг  Винланда ( Виноградной земли), названной позже Америкой.
      Появление  «драконов»  относится  к ХIII веку.  Нор-
вежцы   стали  властелинами  водных  дорог.  «Тридцать
витязей  прекрасных»  были отважными, дерзкими и вы-
носливыми  воинами. Сохранилась молитва, утвержден-
ная римским престолом: «Господи, сохрани нас от ярос-
ти  норманнов!».  Сами воители говорили: «Даже собака
не должна залаять нам  в след». Старость не почиталась,
а  смерть  в  постели  считалась  позорной. Странствия  с
окончанием  жизни  в бою были  идеалом людей, вошед-
ших в историю под  названием викингов. Славяне их на-
зывали «витязями» и «варягами».
      Наши  предки умели ладить с варягами.  Варяги-вои-
ны  одновременно   были  и  оборотистыми  торговцами,
умевшими  меняться товаром по справедливости.  Слово
«витязь» имеет оттенок доблести, а «варяг»  понимается
как чужеземец, но терпимый и желанный.
      Король Харальд III (до того как вступить на престол,
ходил  в  странствия викингом), побывав  на Руси, взял в
жены дочь киевского князя Ярослава Мудрого.
      «Викинг» – человек из залива («вик» по-норвежски –
залив). Своих  вождей язычники – викинги  погребали  в
своих знаменитых кораблях, положив туда все, что нуж-
но  усопшему  в  новой  жизни  (сани, телегу,  лыжи,  до-
машнюю утварь, зерно).
      Само слово «викинг» стало символом смелого стран-
ствия.  Легендарный  корабль русского флота не случай-
но  был  назван «Варягом». Это звучит  как призыв: пла-
вать по морю необходимо!
 
                57

       Александр был счастлив и горд от необычного путе-
шествия, слушая истории старого  капитана,  идя  по мо-   рю под парусом старинной ладьи (сродни с «драконом»)   с прекрасными и мужественными людьми!   
               
               
                Амдерма, 9 Мая

      Ненецкий  Автономный  Округ – север России. Омы-
вается  Белым,  Баренцевым  и  Карским  морями. Город
Амдерма – морской  порт, один из пунктов, вошедших в
маршрут Александра.
      Гостиница  в  Амдерме скорее напоминала  общежи-
тие, в котором душ, горячая вода, бытовая комната, туа-
лет. Потолок в разводах, крыша течет. В комнатах сыро,
но не холодно. Напротив гостиницы – дом офицеров.
      Работает эстрада: «Ах, Одесса, жемчужина у моря!».
Амдерма также у моря, только Карского.
      Срубы – бревенчатые  домишки, по  крышу  занесен-
ные снегом, дымят скучающими трубами. Краснощекие
девки с голубыми  глазами и розовыми ляжками кого-то
выглядывают из проделанных лазов. Прошла молва, что
погранцы ловят какого-то браконьера.
      В номер, где  находился  Александр  и  его спутники,
зашел косматый детина. С виду лет 65 – 70, весьма энер-
гичный, видимо, наделен  отменным  северным здоровь-
ем. Запах от него исходил удушающий.
      Космач сел на  свободное  место  и  в  грубой  форме
приказал всем выйти. Александру не по душе пришелся
вызывающий тон пришельца и он также вызывающе ос-
тался.
      – Не  забоишься? – спросил   грубиян  Александра  и

                58
начал снимать свою вонючую скорлупу.
      Вонь гниющего  мяса  воцарилась  в  номере. Мужик
снял свою деревянную ногу-протез, разбинтовал культю
и  перед  недрогнувшим  взором  Александра  предстала
картина как минимум не вызывающая  аппетит: лопнув-
шие  водянки, сорванные  мозоли, которые  источали за-
пах  сродни  пахнувшей  гнили и  животных потрохов на
мыловарне. У небрезгливого Александра  в  глотке загу-
лял  рвотный  ком. А  дальше пуще прежнего: веткой ве-
ника  выковыривались из раны черви и складывались на
бинт. Александр  выпил  воды, чтобы  как-то  успокоить
свое восприятие и не извергнуться вулканом.
      Из душевой  мохнорылый вышел вымытым  и пахну-
щим шипром. Культя была промыта марганцовкой и об-
работана  зеленкой. Александр вспомнил Мирона, одно-
ногого  лебедя. Этот одноногий инвалид  раздвигал руки
также  неуклюже, как  лебедь крылья, сохраняя равнове-
сие.  Номер  был  проветрен, спецовку мужик выбросил.
Ему принесли  военное обмундирование  и он в него об-
лачился.
      – Слышали о браконьере? Так вот это – Я! – первым
заговорил охотник.
      – А как же вы без ноги? – не выдержал Александр.
      – Как видишь…каждый день 40 – 50 км. на лыжах, а
это, брат, мне не просто!
      – На кого охотимся? – любопытствует Александр.
      – На всех.  На  волка, на  медведя, на  песца, на куро-
патку. Выделываю шкуры, продаю  мясо, делаю  чучела.
Меня называют браконьером, а сами дают заказы. То им
печень  медведя  нужна, то его желчь, то шкура, то чуче-
ло.  А ведь он, голубчик, в Красной книге числится. Они
делают видимость, что за мной гоняются, а я делаю вид,
               
                59
что  убегаю.  Видел  девку с  розовыми  ляжками? –  Это моя  дочка. Я ей сегодня  добычу сбросил. А следующий
раз – другой дочке сброшу.
      – Сколько  же  у вас дочерей?  –  с  улыбкой  спросил
Александр,  подозревая, что  беседа получится  интерес-
ной. 
      – Да почитай пол-улицы – все  мои. И каждая выгля-
дывает  меня  в свой день. Я их не обижаю, ведь не всег-               
да одноногим  был. Когда мне было десяток годков, тру-
дился  в обозе у Г.И. Котовского. Смотрел за лошадьми:
кормил, поил, мыл. В лазарет раненых на телеге свозил,
санитарам помогал, похоронной команде.
      – У  меня  дед  Панин  у  Котовского с белополяками
воевал, – взбодрился Александр.
      – Никита?
      – Никита  Афанасьевич  Панин – 1901 г. рождения, –
отчеканил Александр.
       – Ему  тогда  годков  17 – 18  было.  Лихим  казаком
был, – несколько  горделиво  произнес  охотник. –  Если       нужна  была  разведка  боем,  посылали  Никиту, так  ве-
лел  Г.И. Котовский.  Однажды с разведки он привел ко-
ня  вороного для Котовского. Конь  никого не признавал
кроме  Никиты. У него  был  кинжал кавказской работы,
который  добыл в бою. Нагрянул проверяющий с полит-
управления  для  проверки  боевого  духа. Джигитовка  в
исполнении   Никиты  ему  понравилась.  Проверяющий
подозвал  его  к  себе, размахивая плеткой. Казак на ска-                ку  выхватил  плетку  из рук, объясняя, что  конь  может
растоптать  обидчика.  Дерзость  молодого  казака  была
оценена   Григорием  Ивановичем.  Котовский  наградил
Никиту клинком – воинским символом духа.
      Когда был жив  дед Панин,  на  стене  висел  клинок,

                60
кинжал и фотография с конем по кличке Абрек.
      Александр рассказал, что его дед работал парторгом,
старшим конюхом в совхозе, что у него есть две дочки и
два внука. Умер он от простуды и старых ран.
      – А  как  ваша  жизнь  сложилась? – с  ненавязчивой,
доверительной теплотой спросил Александр.
       – Перед  войной  меня  направили  в  школу красных
командиров.  В   войну  командовал  ротой  разведчиков,
дослужился  до капитана. После войны приехал домой в
Ростов. Мать больная пухнет с голоду. Рядом магазин, в
который  привезли  селедку. Люди выстроились  в кило-
метровую  очередь, а продавец  с  шофером  шуры-муры
устроили: пьют, жрут, веселятся. Я погрузил бочку с се-
ледкой  на  машину и отвез матери. Так я заработал свой
первый пятерик. Восстанавливал  шахты  Донбасса. Вы-
шел, устроился сварщиком  на  завод, а  зарплата – суха-
рями. Я открыл свой «схрон», взял «калаш», пару гранат
и пошел бомбить  инкассаторов. Дашь  очередь по коле-
сам, кинешь гранату – все  лежат  и  не шевелятся, будто  свиньи  перед  казнью. Женщины у меня были артистки,
директора   магазинов,   партийные   работницы.  Пожил
славно. Дали  мне десятку за разбой.  Вот  в  Воркутинс-
ких  шахтах я и лишился ноги. После остался на поселе-
нии  в Амдерме заготовителем пушнины. Мужиков ока-
залось  здесь мало, поэтому  в  каждом  доме меня ждала
любовь, а  теперь  дочки, бедные  карманом, но  богатые
душой девки.
      – Давайте отметим 9-е Мая! – после  некоторой  пау-
зы предложил Александр.
      – Не пью!  Возраст.  Здоровье, –  несколько  потупив
взгляд, смущенно  ответил  охотник. – Но сто грамм, по-

                61
жалуй,  налей… фронтовых… погибшим  моим  боевым товарищам.  Пусть  их  души  простят меня-горемыку за то, что я еще живой  и грешу за всех их, но во всем всег-  да  каюсь.
      – А как  началась  для  вас  война? – атакует вопроса-
ми Александр.
       – Я был молодым  командиром, и меня поразила ди-
кая,  убийственная  бравада: ура! полундра! –  с  голыми
руками.   Окапываться  нельзя, маневрировать  нельзя  –   
считалось предательством. Был  винтовочный  голод, но
тельняшка должна  быть  видна, бутылка  с  зажигатель-
ной  смесью  должна  быть  обязательно.  Через  полгода
старая  армия  перестала  существовать.  Но заложенный
экономический  потенциал  в течение года переодел, пе-
ревооружил, накормил  уже  новую армию, которая уме-
ла отступать, партизанить, наступать. Патриотизм, вели-
кая  стойкость, самоотверженность  солдат довели наши 
войска  до Эльбы. Раньше  нам  историки  преподносили               
так, что,  мол,  было  старое  вооружение. Я видел лично секретные отчеты командования, в которых отмечалось,
что  самолеты, танки, автоматы  и  особенно пушки пре-
восходили  немецкие. Просто  еще  не  умели  летать, не            
умели  стрелять, не умели наступать и отступать и прос-   
то  вести  бой. Треть армии не понимало русского языка.
Нужно  было учить командовать  и  управлять техникой.
И спрос с советского воина-героя был по всей строгости
военного времени.  Излюбленные приказы легендарного
полководца   Г. К.  Жукова:   «Снять!»,   «Расстрелять!»,
«Разжаловать!»,  «Уволить!». День  Победы  списал  все
промахи, бессмысленные жертвы, мародерство.
     На железнодорожном вокзале встречала полководцев
толпа  мальчишек,  но  маршалов-победителей  на  плат-

                62
формах не оказалось. Люди стояли плечом  к плечу, гля-
дя  сквозь слезы  радости  на салют в честь Дня Победы.
Ящиками  покупали мороженое,  угощали  детей,  взрос-
лых. Теперь уже  не  нужно было бояться почтальонов  с
похоронками  и  письмами-треуголками.  Наступило но-         
вое время  победителей – мирное время. Народ стал рас- ставлять  все  на свои  места. Сталин сам оказался зрите- лем на параде. За это полководцы  поплатились.  Они не сумели победить «самого» победителя и превратились в добросовестных    исполнителей    генералиссимуса.   За  взлетами  полководцев  последовали  их падения.  Исто- рия, говорят, повторяется  дважды: сначала  в  виде  тра- гедии,  потом  в виде  фарса. Военачальники  стали осте- регаться. Триумф не вечен.
      У простых людей  появилось  право на надежду, пра-
во  на прекрасную  жизнь. Во дворах  играли  патефоны, 
устраивали танцы. Люди  шли на парад победы, но отря-
ды милиции всех разгоняли.  Шел дождь.
      Обезноженные калеки на платформочках с колесика-
ми  жикали по улицам. Голодные, бездомные, безденеж-
ные  винтики, на крови  которых были замешаны все по-
беды, оказались  лишними в уцелевшем государстве. Но
победы  не  отнять и  не подарить! Победа – нерукотвор-
ный памятник народу-герою.
      Когда Сталин  упал с лошади, парад  принял  Жуков.
История  с  конем – мистическая, потому что  тиран был
сброшен  и  с  лошади,  и  с  пьедестала  славы.  На меня нанакатило всё русское  –  тоска, водка, кураж…и я сор- вался…
      – Говорят, что каждый день  на  войне – это дата, это
имя, это событие, – вопросительно  взглянул  Александр
на охотника.
      
                63
      – Гитлер возомнил себя властелином мира. Наша по-               
беда – не  набег на врага, а поход против захватчиков.  В
первые дни  войны  у военнослужащих было мало смыс-      
ла, но  много  мужества.  Руководство  войсками  не осу-
ществлялось. Поспешные,  непродуманные, неподготов-
ленные  атаки  приводили к огромным потерям. Суровая
реальность не вписывалась в иллюзии командования.
      Бездарно потеряны танки, самолеты, пушки.  Неком-
петентные  ответы:  «Не  могу знать», «Трудно сказать»,
«По  нашим предположениям», – результат всех отступ-
лений.  Боеспособность   немцев   была  намного   выше.
Превосходство  во  всех  видах техники  и людской силе
не  помогло  СССР.  Беспечность  и расхлябанность при-
вели к уничтожению передовой техники  прямо на аэро-
дромах,  в  гарнизонах. Немецкая  машина  работала против неуверенных  в себе людей, измученных репрес-
сиями,  гражданской  войной.  Желание  народа  воевать
не  за Сталина,  Ворошилова и других, а воевать именно с Гитлером было изначальным.
       Свобода, честь, родина – у  каждого  стояли  на выс-
шем пьедестале. Народ дал отпор врагу, сплотившись не
вокруг партии, а ради отцов, дедов, своих семей, просто
слабых и немощных. Павшие на поле брани сражение не
проигрывают.  Появился  народный  щит – песня  «Вста-
вай, страна огромная!» А. Александрова  на  слова Лебе- 
дева-Кумача.  Там,  где  кони  срывались,  солдат прохо-
дил. Майское солнце победы ослепило глаза. ЧК «благо-
дарил»  свой  народ  гулагами,  казнями,  высылками  за
то, что  тот  отбросил лозунги партии. Фальсифицирова-
лась  история, чтобы  потомки не знали о страданиях от-
цов  и дедов. За 1418 дней совершено множество подви-
гов, но большинство не попали в историю ВОВ.   
      
                64
      А те, кто выменивал тушенку на ордена и медали, ходят в почести и поныне.
      – Почему не эвакуировали  население  при отступле-
нии?  –  прервал охотника Александр.
      – Истерия заразна. Армия сражается за город до пос-
леднего патрона, до последней капли крови, когда в нем
есть мирные жители. Любая эвакуация – это паника. Та-
ков  жесточайший  закон войны. Война – это кровь, кри-
ки  раненых,  грязь,  болезни, увечья. Это  совсем  не  те    
красивые  атаки  Чапаева на картошках. Поэтому народу
полегло  столько, что  копать  можно  где угодно и натк- нешься  на погибших. Царство им небесное! 
      Охотник и Александр выпили  за погибших и за  По-
 беду.



               















                65











                НОВАЯ ЗЕМЛЯ














 






                Осень

      Новая  Земля – крупнейший  в  России  архипелаг  из
двух  больших островов (Северного и Южного). Четвер-тая  часть  территории покрыта многочисленными  мощ-
ными  ледниками.  Осень на Новой Земле кратковремен-
на.  Люди  ведут заготовку продуктов, топлива, одежды.
Ледоколы и военные корабли доставляют солярку, пред-
меты    быта,   гражданский    транспорт,   оборудование,
продукты.  Основной поток грузов идет  на  острова  Се-
верной Земли, Новосибирские острова, потому  что Кар-
ское  море  и  море Лаптевых  быстро сковывают льды, а
проливы  Велькицкого  и Дмитрия Лаптева забивают то-
росы.  Западное  побережье  Н.З. от мыса Меньшикова – 
на  юге  до  мыса Надежды – на севере  доступны кораб-
лям почти до Нового Года. Судоходен и пролив Карские
Ворота, благодаря  теплому  течению Гольфстрим, кото-
рое  берет  свое начало в Карибском море и завершается
в Баренцевом море у архипелага Новая Земля.
      Люди, вернувшиеся  из  отпусков, попадают  на разг-
рузку  барж, на такелажные работы в складах, морозиль- никах, хранилищах.  Они чаще других  грустят за только что  оставленными  домами,  родными,  знакомыми.  Им
снится  черноморская  камбала-калкан, акула-катран, ра-
кушка-рапан…  А здесь – тоска,  доска, треска… Не хва-
тает  городской  обстановки, уюта  и просто нормальной
осенней погоды.
      Солнце  по горизонту колобродит, как  наливное  яб-
лочко  по  матовому блюдечку. Скоро  оно  закатится  за
погружающийся в сон горизонт и наступит полярная оп-               
тическая   ночь.  Под  дизельный  вой  машины,  выраба-
тывающей  электроэнергию, еле тлеет лампочка Ильича,

                67
рождаются завывания первых метелей. Машинисты, шо-
феры,   механизаторы   устанавливают  вехи,   обозначая
путь.  В пургу легко потерять дорогу.  С  грязным  задом
медведь эти вехи валит и ломает. Собаки с ними воюют,
отгоняют. 
     «Человек  делом  красив,  остальные – бездельники, –
говорят северяне, – не будешь  работать – замерзнешь!».
Остальные  возражают:  «Это ненормально,  некомфорт-
но,  неприемлемо».  В ответ: «Труд – это и комфортно, и
приемлемо.  Это  жизненная  необходимость, способ су-
ществования, норма – как  понятие  размытое,  не имею-
щее границ, потому что ритм жизни  возрастает и у каж-
дого он свой».
      Мощная  волна  прогресса:  космос,  поэзия,  театр…
Удивительное  время, сумбурная  эпоха, в которой чело-
вечество проглотило атом и выплюнуло себя…
       Порфирий  Иванов   говорил:  «Когда   нас  окружит
правда, родится  новый  человек, чтобы  все на земле из-
менить. Он  будет  жить  вечно. Кричи, и тебе отзовется,
проси,  и тебе простится, стучи,  и тебе откроется. Люди
избавятся  от  болезней и тюрем, будут работать сообща
и жить в мире».
      Водолаз – майор сообщил, что во льдах нашли  чело-
веческие останки, ростом 4 – 6 м. Что существовала зем-
ля  Гиперборея, где  Кронос – бог времени, устроил ком-
муну. Потом  Томмазо Кампанелла – итальянский фило-
соф,  поэт,  политический  деятель, создатель коммунис-
тической утопии, а после коммунисты взяли это за осно-
ву  своих  учений.  Гипербореи  были  великанами и жи-
ли в мире и добре. Белое молочное море, священный ка-
мень  –  кварц,  единый  язык, границы, проходящие   по
Соловецким  островам  к Северному полюсу и обратно к

                68
Чукотскому  полуострову. Это земли русичей.  Гипербо-
рея  погибла   от  ледника.  Останки   гипербореев  и  ма-
монтов находят по всему северному побережью, особен-
но  на  Новосибирских  и  Ляховских островах. Часть ги-
пербореев  ушла  в  Индию, Грецию, Арабию.  Ариаски-
фы  смешались  с  местными  племенами, привнося  зна-
ния,  цивилизацию.  Фашизм  уничтожал  славян,  чтобы быть родоначальной расой на всей земле.   
      Гипербореи (живущие  за  Бореем,  жители Крайнего
Севера)  –  сказочный народ (по преданиям древних гре-
ков), северяне.
      В книге «Легенды и мифы Древней Греции» (автор –
Н.А. Кун) сообщается: «Грозен  Борей, бог  неукротимо-
го, буйного северного ветра. Неистовый, носится он над
землями и морями, вызывая полетом своим всесокруша-
ющие  бури. Увидал  однажды Борей, проносясь над Ат-
тикой (область древней Греции), дочь Эрехтея (в произ-
ведениях  Еврипида Эрехтей упоминается как самостоя-
тельный мифический герой) Орифию и полюбил ее. Мо-
лил  Борей Орифию  стать  его  женой  и  позволить  ему
унести  ее  с  собой в свое царство  на  далекий север. Не
соглашалась  Орифия,  боялась  она  грозного,  сурового
бога. Отказал Борею и отец  Орифии, Эрехтей. Не помо-
гали  никакие  просьбы, никакие  мольбы  Борея. Разгне-
вался грозный бог и воскликнул:
      –  Я  заслужил  сам такое  унижение! Я забыл о моей
грозной, неистовой  силе! Разве  подобает мне смиренно
умолять  кого-либо? Лишь силой  я должен действовать!
Я  гоню  по небу грозовые тучи, я вздымаю на море вол-
ны, словно горы, я с корнем вырываю вековые дубы, как сухие былинки, я  бичую градом землю и в твердый, как
камень, лед  превращаю  воду – и  я  молю,  словно  бес-

                69
сильный смертный.  Когда я несусь  в неистовом  полете
над  землей, вся  земля  колеблется, и  содрогается  даже
подземное  царство  Аида. И  я молю  Эрехтея, словно  я
его  слуга. Я должен не молить отдать  мне  в жены Ори- 
фию, а отнять ее силой.
      Взмахнул Борей своими  могучими  крыльями.  Буря
забушевала  по  всей  земле. Как тростник, заколебались
вековые леса, грозно заходили по морю покрытые пеной
валы, темные тучи  заволокли  все небо. Выше гор расп-
ростерся  темный  плащ  Борея, и веяло  от  него леденя-
щим  холодом  севера. Все  сокрушая  на своем пути, по-
несся  Борей  в Афины, схватил  Орифию, взвился и уле-
тел с ней к себе на север.
      Там  стала  Орифия  женой  Борея.  Она  родила   ему
двух  сыновей-близнецов, Зета и Калаида. Оба они были
крылатыми, как и их отец. Великими  героями  были сы-
новья  Борея, оба  они участвовали  в походе аргонавтов
за  золотым  руном  в Колхиду и совершили много вели-
ких подвигов».
      Археолог перевел беседу в сторону другой исчезнув-
шей цивилизации: «Наука археология даст ответ, чем же
закончится  спор,  начатый  Платоном  с Аристотелем, о
существовании  Атлантиды.  Если  Аристотель  отрицал,
то  Платон  утверждал, что  она существовала  и история
ее исчезновения  была описана. Атлантида, по греческо-
му  преданию,  сохранившемуся  у Платона, некогда  су-
ществовавший  огромный  плодородный   густонаселен-
ный остров в Атлантическом океане к Западу от Гиблар-
тара, из-за землетрясения опустившийся на дно.      
      Если  вспомнить  греческих  богов,  которые жили на
Олимпе и спускались к людям, чтобы научить уму- разуму;   если   вспомнить   мифы   о  Химере,   Горгоне,

                70
Минотавре, Кентавре  и т. д., что  человек-бык, человек-конь, медуза  с  женской  головой, – всё  это указывает на то, что Атланты и являлись богами Олимпа, а все эти существа были  результатом  их экспериментов.
      В Европе нашли  скелет  человека-русалки  с рыбьим
хвостом.  В.К. Арсеньев – географ, исследователь  Даль-
него   Востока,   автор   сочинений:    «По Уссурийскому 
краю»,  «Дерсу Узала», «В горах  Сихотэ-Алиня», видел 
большого  черного человека с крыльями, взлетевшего на    глазах у всей экспедиции.
      В Мексике, перед землетрясением  обнаружили лета-
ющего  большого человека с перепончатыми  крыльями,
пытавшегося предупредить об опасности.
      В 1913г. рыбаки  выловили  капсулу. Ее  раскололи и
увидели  большого  человека  с  манускриптом, который
расшифровали: «Мы, живущие на этой земле, делали от-
крытия, чтобы  помочь  людям, чтобы они, не загрязняя, 
не уничтожая флору и фауну этой  планеты, могли поль-
зоваться  всем  этим,  летая, плавая, живя под землей и в
любой  среде. Предвидя  «Потоп», мы  не стали  предуп-
реждать  людей, чтобы  не спровоцировать  великого пе-
реселения, а значит  и  войны между  людьми. Мы, а нас
много,  запечатали  себя  в  хронокапсулы,   чтобы  пере-
жить тысячелетия. Люди еще не готовы к нашим откры- 
тиям  и  изобретениям.  Когда  человек  научится  разви-
ваться духовно и начнет учиться у природы, мы вернем-
ся!».
      Такую  же  капсулу Н. Рерих привез  из  Памира. Ко-
миссия ее вскрыла и обнаружила в ней Атланта с посла-
нием.  При  вскрытии  присутствовали  И. Сталин  и  его   потрясенная   увиденным  свита.  После   всю  комиссию   расстреляли.

                71
      А. Гитлер  посылал  научную экспедицию в Гималаи
на  поиски тайны Атлантиды.  В Тибете немцы позаимс-
твовали  свастику,  которая  символизировала   Солнце –
вечную жизнь. Развернув ее против часовой стрелки, ве-
ликая арийская держава проиграла войну.
      На земле есть много аномальных точек, не имеющих
однозначного  объяснения. Прославленный  бермудский
треугольник, в  районе  которого все меркнет и пропада-
ет,  монументальные   пирамиды   и   другие  загадочные
места  планеты,  где  не  работает  связь,  измерительные
приборы.  Исчезнувшие  и возвратившиеся  обратно лю-
ди, рассказывали о небесных картах, где были обозначе-
ны часовые пояса, где хранятся на Земле хронокапсулы
с  Атлантами.  При попытке  вспомнить о  таких местах,
эти люди  исчезали навсегда.
             
       
                Полярная ночь

      Когда полярная  ночь,  словно заботливая вселенская 
мать,  накрывает  заполярье  звездным  небом  и  сорока-
градусный  мороз  дышит  влажностью  в  80 процентов,
когда властный ветер в игривом азарте несет сорванные
брызги  остывающего  Гольфстрима, полярники, одетые в  меховые костюмы, превращаются  в ледяные статуи, а   
остров  Новая Земля  –  в  выставочный зал. Сосульками
обрамляются бороды, усы, брови, ресницы, создавая не-
обычную  ледяную  седину.  Кажется, что  эти  сосульки
вот-вот  воткнутся  в твой  мозг, и  ты извлекаешь  их  из
ноздрей, отрываешь от бровей  и прячешь свое лицо под
подшлемник.
     Полярное  сияние – быстро меняющееся свечение от-

                72
дельных  участков  ночного неба  в результате  свечения
разреженных  слоев  воздуха  на  высотах  90  – 1000 км.
под действием  протонов  и электронов, проникающих в
атмосферу  из космоса.  Своими разноцветными мехами
разрывает  черноту  бесконечного пространства.  Звезды
стреляют  влюбленными глазами. «Большая медведица»
своим  черпаком  черпает мелодии стонущего Ледовито-
го  океана.  «Малая медведица»  застыла  над  Северным
полюсом, как  копилка  для  звезд. Полярная звезда в ди-
ком  восторге.  Вокруг  по  горизонту  разные  созвездия 
расселись, как  именитые  гости в ложах, и семьями слу-
шают  симфонию  стылого  края. Глазастые «Близнецы»
Кастор и Поллукс диаметрально  поедают своими взгля-
дами  большеглазую  Вегу из созвездия «Лиры». Сестры
«Большой  медведицы»:  Бенетнаш, Мизар, Алиот, Фен-
да, Мерак, Дуббе – негодуют от ревности. Но ими любу-
ются земные глаза полярников и полярниц.
 
      

                Истоки неразумности

      Вначале на испытательный полигон шли  доброволь-
цы – комсомольцы,  коммунисты.  После первой  партии
добровольцев стало ясно, что  нужны только специалис-
ты  по бурению  стволов  способом  РТБ (реактивно-тур-
бинное  бурение).   Это  соразмерное   бурение,  которое
применяют на Донбассе. Здесь другой способ проходки,
другой  настрой людей, другое отношение к тяжелой не-
торопливой работе.
      Одних  специалистов  с Украины приглашали, угова-
ривали,  завлекая  должностями, заработками, квартира-

                73
ми.  Других приглашали  в Горком  партии  и  в  присут-
ствии  особиста  вели  разъяснительную  работу: «За Со-
ветскую власть агитировать нужно? Служить трудовому
народу  клялся?  Присягу еще никто не отменял!». Двад-
цать  четыре  часа на раздумье и согласие без вариантов.
Так создавался костяк буровиков на Новой Земле.
      Ударник коммунистического труда, молодой парень,
Виктор, только что  женился и  «принял» решение ехать
на  Н.З.  укреплять  ядерный   щит  страны.  Три   месяца
счастливой  семейной  жизни пролетели как миф, впере-
ди разлука и неясности, ведь дело-то новое, опасное.
      Отец  с бутылью отменного  самогона и солененьки-
ми  огурчиками  угощал  всех прохожих: «Сын на Север      
едет! Пусть путь его будет только с горки!». На Донбас-
се  не  принято  отказываться  от  проводов,  и на  «посо- шок»  все с удовольствием выпивали народный напиток, хрустя  огурцами,  приговаривая:   «Счастливого пути!». Мать   плакала,  неся   икону   Николая   Угодника,  род-  ственники плясали, обрывая каблуки, старики пели шах-   терские   песни.   На   вопрос:   «Куда  едешь?»  молодой   буровик   отвечал:  «На  Печору.  Бурить   на   бокситы».  Отец   мрачно  кряхтел,  ему  одному было известно, что  сын   едет   взрывать   атомные   бомбы.    Скупая   слеза  фронтовика    останавливалась   с   фразой:  «Всё   будет добрэ,  сынок!». Ударник  комтруда  ехал  в старой тело-  грейке   как  в  ссылку,  и  его   вкрадчивая   насторожен-
ность  и задумчивость  красноречиво  говорили, что  эти бокситы ему не в радость.          
      Виктор и Александр  по пути из Архангельска  в Ам-
дерму познакомились с двумя девушками, ехавшими на
практику из Ленинграда. Они  ели  селянский, консерви-
рованный  салат из капусты  и кабачковую икру без хле-

                74   
ба. Парни  предложили спутницам хлеб и сало. Девушки               
с  восторгом приняли предложение, спросив: «Вы на ра-
боту?» – «Чтобы  спецовку  не тащить  в  рюкзаке, мы ее
надели на себя», – ответил  Виктор. Это была не лучшая
идея со спецовкой. Но по прибытию на Н.З. она защити-
ла от холода и непредвиденных ушибов.
      На вертолетной площадке  встречала  пурга  во  всей
своей красе. Порывы ветра то напрягали винты машины,
то резко  сбрасывали. Вертолет рухнул с высоты 3 – 4 м.
Рюкзаки, набитые  передачами  для полярников зазвене-
ли  стеклом  разбитых бутылок  с  водкой, коньяком, ро-   
мом.  Александр  подхватил  свой  рюкзак, сохранив  со-
держимое  от  удара.  Рядом сидящая нормировщица по-
теряла сознание,  и все хлопотали  возле  нее, приводя  в
чувство. Командир экипажа громко скомандовал: «Взле-
таем!». Нормировщица мгновенно пришла в себя и стре-
мительно покинула вертолет, волоча за собой баулы.
      Прибывших   встречали   земляки   приветственными
улыбками, расспросами. У одного барака, где  еле тлел в
окне огонек, стоял на коленях волосатый полярник.  По-
добно  священнику  со смиренным  лицом, он терпеливо
смотрел  в  снег.  Под  коленями  у него лежали меховые
рукавицы.  Бороду  терзал  полярный  ветер,  набивая  ее
снегом.  Седые   волосы  указывали  направление  ветра.
«Это  дед Скоморохов  выпрашивает  пайку спирта у на-
чальника экспедиции. Он не любит встречать гостей без
своей выпивки»,  – объяснили встречающие.
      После расселения по кубрикам, разбора передач нак-
рыли  стол.  Самогонка  –  первач,  домашнее  сало,  пах-
нущее  чесноком  и  сеном, пирожки с повидлом. Поляр-
ники достали болгарскую  закупорку «Глобус»: помидо-
ры, огурцы, сок томатный, апельсиновый. Открыли кон-

                75 
сервы:  печень  трески, курицу,  утку,  индейку, шпроты.               
Передали сухую колбасу, копченые сыры, балыки,рыбу.
Появился  дед Скоморохов с ящиком  коньяка  и консер-
вированными  фруктами:  черешня,  персик, груши, ана-
нас. «Почему  дед?» – спросил  Александр  у  сорокалет-
него  полярника  Скоморохова.  «Потому  что  борода до
пояса. Потому  что год  безвыездно. Потому что на моем
счету три эксперимента!» – ответил  весело  земляк.  Ве-
сомый  аргумент  покорил Александра и дал понять, что
не цыплят считать сюда приезжают.               
      Зашли главный  инженер  и начальник экспедиции  и
забросали вопросами  о «Большой земле», семьях и жиз-
ни безликой, тошной и вчерашней.
      Много было солдат хороших и трудолюбивых, рабо-
тавших  на   буровых  стройбатовцами,  зарабатывавших приличные  деньги. Приехав в глухую рязанскую дерев-  нюна   побывку,  солдат  перекрыл  дом-сруб   шифером, поставил  забор  из штакета,  утеплил  сарай  для домаш- них   животных   и   купил   бате  мотоцикл   с   коляской  «Урал». «Сынок, ты, случайно, не бандюк?» – с опаской  спрашивал  отец.  «Нет,  па,  я  на Печоре бокситы добы-  ваю»,  – отвечал солдат.
      Но сменился призыв,  и  солдат на эту землю загнали
нерадивых,  непокорных,  непослушных,  расхлябанных,
как бы  на  перевоспитание.  При бурении одному разда-
вило голову. После чего солдат убрали с буровых.       
      Увольнение они проводили со старшим группы, воо-
руженным  карабином, сопровождавшим  их  по тундре,
показывая  красоту  природы.  После подобных увольне-
ний брега озер и морей пустели, как поля после саранчи.
Убивали всё,  что шевелилось: сов, леммингов, куликов,
чаек, кайр.  Разоряли  гнезда красноклювых  чаек, откла-

                76
дывающих яйца прямо на гальку косы. Чайки защищали               
свои  кладки  и потомство.  Солдаты били птиц палками,
ориентируясь по их пикирующим теням.
      Однажды  они  набили  нерп, но  отлив  унес  добычу
вместе  со  льдом в море.  Договорившись с механизато-
ром, на надувных резиновых лодках они пытались снять
добычу,  но  отлив  был  настолько  стремительным,  что
лопнули льняные тросы, которыми к валунам были при-  вязаны  лодки,  и  их  унесло  в море. Вызванный  верто-
лёт  пытался винтами подогнать лодку к берегу. И когда это удалось, в лодке остался один  замерзший механиза-
тор. Двое солдат, решив добраться вплавь, утонули. Лю-
дей с их добычей поглотил колючий Ледовитый океан.
      Начали  шалить  и гражданские, прибывшие из мега-
полисов.  Один  «природолюб»  взял  карабин  и   пошел
вдоль  побережья,  никому  не  сказав  об  этом.  Налетел
снежный  заряд  –  пурга  кратковременная, обильная  на
осадки. Путешественник  повернул обратно, но, проско-
чив  поселок, блуждал  трое суток.  Вызванный вертолет
провел  поиски  безрезультатно.  После  пурги получили
радиограмму с ПТН (посттехническое наблюдение), что
странник нашелся. ГТС-ка  помчала  забирать заблудше-
го. Сто км. пробега в одну сторону. Сломалась тяга.  Во-
дитель  пешком  пошел  на  полигон, где стояла такая же
машина, завезенная  до  взрыва  водородной бомбы в пя-
тидесятых  годах.  Сюда  свезли  много техники,  живот-
ных, чтобы  посмотреть,  что  уцелеет.  Счетчик Гейгера
показывал 1 рентген.  Быстро забравшись внутрь, откру-
тив тягу, водитель почувствовал головокружение. Дози-
метр  показал 300 рентген – предел для организма.  Соб-
рав  последние  силы,  он  вылез  из  тягача,  доплелся до
своей  ГТС-ки.  В полусознательном состоянии  заменил

                77
тягу  и  добрался  до поста, где пил чай пропавший путе-               
шественник.  По  радио  сообщили, что  машинист облу-
чился. Вызвали  вертолет, собрали  всех  нерадивых сол-
дат и гражданских и отправили их на Большую землю.      
       

                Нанук – белый медведь

      Владыка  Арктики  шел  фундаментальной поступью
своих тумбообразных лап, нюхая воздух крупным, как у
свиньи, пятаком носа. Бежать от нанука  не обязательно.
В  этом  звере,  как  и у многих других зверей, живет дух
преследователя, добытчика: всё, что быстро движется –
является для него преследуемой целью, которую он неп-
ременно  должен  догнать  и  разорвать.  Нануку  трудно
дожить  до  весны,  когда  на льду,  теряя  осторожность, появляются  нежные  и  аппетитные  нерпята и нерпихи,
беспокоющиеся   о  своих   чадах.  В  декабре   медведей  привлекает  свалка  отходов,  где  они  едят  всё  подряд, хрустя  замерзшими  промасленными  тряпками  и  рези- ной. Когда  биологи и буровики подбрасывали им сало и мясо, свалка перестала быть интересной. Они стали под- ходить  к самим  баракам,  реветь и просить есть, то есть входить   в  доверие  к  человеку.  Но,  чтобы  накормить медведя,  нужно  70 кг.  пищи.  И  кормили  медведей на помойках,   возле   камбуза,  бараков.   Как   все    живые
существа,  они  склонны  к воровству.  Воровали  олени-
ну,   сброшенную   вертолетчиками.   Частенько    свалка
блистала   и  деликатесами  –  таблетками   люминала   и
жмыхом  от браги. При магнитных бурях, северных сия-
ниях  расстраивается  сон. Женщины пьют горстями лю-
минал, а мужики – брагу, чтобы хоть как-то прикурнуть,

                78
забыться  во  сне.  Вкушая  эту  отходную  снедь, медве-
дик- громила может уйти в забытье, отбросившись пря-
мо  на  мусорнике.  Полярнички,  ублажив  воображенье
спиртом, изображали себя некими ковбоями живой нед-
вижимости, садясь на отрешённого медведя.
      Александр,  склонный   к   сентиментальному   худо-
жеству,  рисовал  спящего  во  хмелю  медведя, который  порой открывал глаза,  дёргался и думал: «Правильно ли
все это?!». Витал  легкий перегар алкоголя то ли от мед-
ведя, то ли от людей, но явно объединявший всех.


                Философия жизни

      Бурение  ствола  под  эксперимент  –  продолжитель-
ный процесс,  в  котором  бурильщик  руководит  брига-
дой,  контролирует  работу механизмов и бурит, придер-
живаясь  технологии.  Все  направлено на проходку мет-
ров.
      Полярная  ночь, Луна  как бычий  глаз, здесь ее проз-
вали  «балдой».  Мороз. Ветер, пронизывающий  до кос-
тей. Бурильщик сидит на кольце парового шланга, обмо-
тав им свое туловище. Греется сам и отогревает долотья
для  бурения, накрыв  их брезентом, сунув конец шланга
под него.
      Между бурильщиком и Александром  вспыхнула бе-
седа о жизни, кто и как себя реализовал.
      Молодой бурильщик увлеченно рассуждал, что в на-
шей стране можно всего добиться и стать кем захочешь,
благодаря системе образования, благодаря правам и сво-
бодам, отмеченным в нашей конституции.
       – Стать инженером можно, – сказал Александр, – но

                79
прокормить  семью на оклад инженера невозможно.  Не-
обходимо  быть  избранным,  чтобы  кроме оклада иметь
дополнительные   доходы,  льготы,  с  которыми   живут    
«слуги  народа».  Сын сапожника  –  всегда  сапожник, и довольно  редко выходит  что-то  другое. А если и выхо- дит,  то  у  власти   появляются  неучи,  холуи,   негодяи, потому что  тыл у них – невежество.  Когда-то на вопрос чиновника:  «Кем  бы ты хотел стать?»  я,  не  задумыва-  ясь,  отответил:  «Путешественником».  На  что мне сын сапожника  сказал, что  и  ему  хотелось бы стать  Генсе-  ком,  но  вот  сидит  в  отделе  кадров  и  разговаривает с таким бараном, как я.    
       – Я учусь  заочно  в институте  нефти и газа, – доло-
жил  бурильщик. – Работаю на  Новой  Земле. Пока  мне
это нравится.
       – А кем бы ты хотел стать вообще?         
       – Геологом  или  философом, –  уверенно   произнес
бурильщик. – Я пишу стихи, пою под гитару. Заработаю
денег и  переведусь  в универ  Ломоносова на философс-
кий.  Докажу  всем, что  смогу попасть в число элиты. А
как ты представляешь общество будущего?
       – Общество  будущего  –  это  высокая культура, ин-
теллект,  эмансипация  женщин, все равны в правах. Нет
войн.  Агрессия,  алчность,  ложь, злость, зависть  исчез-
нут  вместе с поколениями, имевшими эти недуги. Рабо-
тать  будут все,  даже инвалиды по четыре часа  в сутки.       
Остальное время – для занятий наукой, искусством.  Де-
ти  в  детсадах, школах,  институтах.  Полная  занятость,
отсутствие лени, минимум болезней.
       – Да, неплохо,  красиво,  –  протянул  с  улыбкой бу-
рильщик.
       – Это не  я  придумал, – также  улыбнувшись, сказал

                80
Александр. –  Это  даже не платоновская Атлантида. Та-
кую модель общества предложил Томмазо Кампанелла–
итальянский философ, поэт, политический  деятель, соз-
датель коммунистической  утопии, монах-доминиканец.
За что инквизиция  тридцать  лет его пытала и сажала на
кол, называя это «взбадриванием», добиваясь отказа его
от своих мыслей. Такое задуманное общество строилось
не одно столетие. Вот и сейчас коммунисты занимаются
этим же.
      После Новой Земли Александр встречал бурильщика
дважды. Первый раз – в Сибири, где он был командиром
студенческого  строительного отряда. «Каким дураком я
был: морозил свой зад на Севере, подвергался радиации,
зарабатывал деньги, пыхтя,– смеялся командир отряда,–
сейчас я имею их больше, чем хотел бы.Умники студен-
тики  –  все  в романтике, а денежки  –  мне».  Выслушав
жизнерадостного бывшего  бурильщика, Александр спо-
койно  изложил  свой  вопрос:  «Круто  изменилась  твоя
философия  на  философском. А как совесть, права  дру-
гих, честность, а?..» – «Помнишь, на Новой Земле Луна-
балда  светила при нашем разговоре? Так вот ты был по-
добен  ей тогда.  А  сейчас  ты подобен барану, которым
обозвал тебя кадровик»,  отпарировал  бывший буровик.
Второй раз его же встретил Александр в электричке под
Москвой поющим свои философские песни под старень-
кую гитару. Он подошел к Александру и громко пропел:
«Сын  сапожника  –  всегда  сапожник,  потому  что  тыл
его – невежество».         





                81
                Эксперимент

      Закончено бурение. Доставили «изделие». У мостков
соорудили  брезентовый  сборочный  цех. Появились де-
сятки  катушек  с кабелями для всевозможных датчиков.
Инженеры, ученые собирают бомбу по  частям, устанав-
ливая  датчики: физические, химические,  радиологичес-
кие, сейсмических  видов  измерения, протирая спиртом
все детали своих внутренностей и бомбы. Белые халаты,
белые  перчатки  в конце смены выбрасывались у входа.
Некоторые  буровики  и  солдаты  забирали  все  это  для
своих матерей, сестер, знакомых. Но когда  дозики  про-
верили  это  добро  на  радиоактивность, на  мусорниках
оказались  горы  белоснежной  одежды, горевшие белым
пламенем.
      Один  из  сборщиков  угостил буровиков спиртом  и,
сосредоточившись, поведал  о  том, что здесь  на  сборке
«изделия»  все  обречены, что  им  постоянно делают об-
щее переливание крови, что каждый холостяк и т. д. Его
холодный взгляд уходил в никуда, вздрагивающие паль-
цы  нервно теребили сигарету, а неживой голос твердил:   
«Мотайте отсюда, сынки, у вас еще вся жизнь впереди».
Этот  краткий  монолог, разумеется, не прибавлял  опти-
мизма,  но  чувство  нужности,  ответственности, подпи-
тываемое   внутренней  и  государственной  мотивацией,
брало верх.
      Оборудовали  наблюдательный  пункт для науки, во-
енных, обслуги.  Подготовили поселок к остановке: про-
дули все отопление сжатым воздухом, остановили паро-
вые котлы, законсервировали технику, вывезли людей.
      Испытание дало трещину в буквальном смысле. Тре-
щина  прошла через блиндаж обслуги. Пять человек  по-

                82
пали в зону риска, получив предельную дозу облучения.
Вертолеты  «уносили»  наблюдателей  и пострадавших с
«поля брани»,  убегая  от радиоактивного облака, погло-
щающего  машины  и людей. Три человека умерли, один
сошел  с  ума, а пятый облысел, стал заикаться и бояться
женщин.  Это  все  говорит  о  недоскональном  экспери-
менте,  чреватом  так  называемым   «выбросом»,  имею- щим  губительное воздействие  на подземные  и надзем-
ные среды.
      Эвакуированные  рабочие  узнали о «выбросе» и уст-
роили  тихий  бунт  –  пьянку. Талонами на спиртное за-
паслись заранее. Пили все: спирт, коньяк с шампанским,
утаптывая все это сухим вином.
      Радиация  на полигоне выветривается с геометричес-
кой  прогрессией.  Но пьяный  страх  руководил отморо-
женными  мозгами.  Были  и те, которые не пили и смот-
рели на женщин, как на подарок судьбы. Женщины так-
же куражились: то мылись в бане в мужской день, то за-
ходили в душевые, проверяя мужиков на крепость и вы-
носливость. Некоторым  мужичкам  делали заключения:
«Едь домой, тебя там ждут».
      Пьяный  Скоморохов рассказывал о том, как он в во-
енном журнале увидел фото генерала Скоморохова и уз-
нал  в  нем  своего  отца. Генерал был  найден  в Москве.
«Вышел маленький, старенький мужичок в подтяжках, –
говорит  Скоморохов,  –  а  я  с  порога: – здравствуй па-
па! Он так и опешил. За чашечкой чая с коньячком я ему
рассказал  о  себе, а он – мне о себе». «Ну что ж, еще од-
ним  сынком  я стал богат!» – неуверенно горделиво вы-
разился  генерал. Теперь уже опешил Скоморохов млад-
ший, теперь уже он не мог отвертеться от отца. Закончи-
лась  эта  встреча  тем, что  солдатский  мешок, набитый

                83
выделанными шкурками песцов, разорвался при выходе
из квартиры и шкурки начали фонтанировать, вытесняя
друг друга  из мешка. «Извините меня. Я ошибся. Вы не
мой  отец!» – констатировал  Скоморохов прослезивше-
муся генералу, даря ему шкурку полярного песца.
      В отпуска полярники отправлялись с большой радос-
тью  и  путь  свой,  разумеется, орошали обилием спирт-
ного и веселья.
      В  Москве  заглянули   в  ресторан  «Три  поросенка»
небритые,  в  поношенных  меховых тулупах и потертых
башмаках.  Заказали  выпивку,  закуску,  музыку.  Очень
хотелось оторваться, попарить  в хмельной невесомости.
Подсели стюардессы, и застолье набирало обороты. Заг-
лянул В.С. Высоцкий, понравилось, остался до закрытия
ресторана.
      Продолжали  свой путь к дому в поезде.  Все ценные  вещи,  деньги, баулы  Александр  перенес  к себе в купе.
Здесь  веселье  достигало  известного  апофеоза:  лицо  в
оливье, винегрет в карманах.  Полярнички-землячки ша-
лили с проводницами.
      Один  очнулся в Ростове на Дону с золотыми часами
в  кармане.  Так своеобразно  отблагодарила проводница
за сказочную ночь. Заботливый и внимательный муж ре-
шил  эти часы подарить жене, обладавшей обостренным
обонянием. Она уловила  запах обладательницы этих ча-
сов и бросила их в лицо мужу, гневно крикнув: «Они же
ношеные!».
      Другой в квартире земляка, передав его жене переда-
чу – деньги,  песца,  рассказывал,  как  много  доярок  на
Севере,  которые  доят оленей, что там мужикам  совсем  не  скучно.  Жена  решила  отомстить  мужу,  изменив  с  курьером. Вышел врун через неделю, выжатый как лимо лимон.
                84   
      Александру также приходилось передавать передачи
по просьбе  коллег. Он старался избегать посиделок. Од-
нажды  он позвонил в дверь, ему долго не открывали, но
какая-то  возня в комнате была слышна. Наконец  на по-
роге появилась  женщина сорока лет – красивая, уверен-
ная, надменная. «Вам от мужа передача!» – поприветст-
вовал  хозяйку  Александр. Вышел полуобнаженный мо-
лодец,  забрал  передачу и  закрыл  за собой дверь.  «Это
ваш  сын?»  –  полюбопытствовал  Александр.  «Нет, это
моя  любовь»,  –  улыбнулась  женщина   на  лестничной
площадке.  Через неделю  потерявшие  голову  попутчи-
ки пришли к Александру и стали делиться как они круто
залетели,  оставшись  без  денег,  шкурок,  подарков, что
год  на полигоне профукан. Александр рассказал им, как
все было на самом деле, отдал деньги, которыми швыря- лись  в  поезде, шкурки,  которыми одаривали всех, бау-
лы, с которыми  натерпелся, доставляя их домой. Попут-
чики  были  нежданно  счастливы.   Радовались  найден-
ному добру, как радуются  разбойники добыче, и обеща-
ли отблагодарить. Но благодарность не поступила.
      Тема дружбы и друзей имеет свои корни и жизнь. Но
печаль  в том, что друг может быть не настоящим, не от-
вечающим священным классическим требованиям. Друг
настоящий  –  это дар, это праведность, бескорыстность,
жертвенность, вскормленная  на самом святом в челове-
ских  отношениях – любви  к  ближнему.  Как  не  крути,
все  глубинные  пути ведут к давно установленным  пре-
делам, то есть к известным заповедям Божьим.
      Александру  жизнь  преподносила  друзей  разных. У
одного  из  них  умерла жена. Остался сын.  Друг срочно
покинул  Север,   вернулся  домой,  и больше не помыш-
лял  о  заработках. Трудно  было  без  женщины  в  доме.

                85
Отец познакомился с учительницей своего сына, женил-
ся, но жизнь не сложилась. Жена была племянницей ми-
нистра МВД  СССР  – Щёлокова. На свадьбу он обещал
приехать.   Посёлку  Алмазная (Луганская  область),  где проживала  сестра министра, сделали должный космети- ческий  ремонт,  отремонтировали  дом,  но  министр  не
приехал.  Сын друга  рос.  Жена бранилась. И, как  часто
бывает, друг запил, что привело к трагическому концу.
      Была  создана  бригада  по  восстановлению поселка,
частично    разрушенного   землетрясением,  вызванным
взрывом.  Дали  сухой паек на неделю, спирт и на верто-
лёт.
     Песцы подыхают у трещин, собаки подыхают на вер-
толётных площадках, ожидая помощи от людей, белухи,
очумев от ударной волны, обгорев, выбросились  на  бе-
рег косы, олени вонзились рогами в землю, оставаясь ее
успокоительной  стражей.  Тушки зверей и птиц, словно
после   исторического   сражения,  усеяли   собой   «поле  брани»,  а вместо  воронов – люди. Эта ужасающая, апо-
калиптическая  картина  ошеломляла своим варварством
 и беспределом.  Спирт, как обманчивое  спасение, нена-
долго притупляет боль в душе, закрывает глаза пеленой-
тоской  от жестокости, не дает топтаться безысходности по нервам.
      Прошла  неделя.  Посёлок  еще  не отоплен, не  осве-
щён.  Сухой паёк закончился, спирт тоже. Началась пур-      
га.  Она  занесла  снегом следы  эксперимента.  Все  нес-
колько  успокоились.  Радиоактивный  фон  значительно
упал.  Приготовились  голодать.  Скоморохов принёс де-
сять уток без голов и ног.  Добыча быстро была общипа-
на и сварена. Мясо было  резиновым, но  с  ним  управи-
лись. Стало понятно, что ели чаек. Такими «утками» пи-

                86
тались еще неделю.
      Посёлок был восстановлен.  Все оживлено, механиз-
мы  запущены. Под  глазами  появилась желтизна.  Каж-
дый получил свою дозу радиации. Все чувствовали себя
отнюдь  не  героями,  скорее – смертниками.  Прилетели солдаты,  буровики,  провизия.  Жизнь  набирала  оборо-
ты. 


                Полярницы

      Полярницы – не мадонны  библейские,  космические
и  земные  со вкусами и характерами, с улыбками стран-
ницы, судьбы  женской  посланницы. Эти женщины так-
же, как все остальные, могут всё, и философствовать по-
житейски в том числе, не стесняясь, открыто.
      «Без романтики  жизнь  проходит  в  черно-белых то-
нах. Иногда каприз важнее сильновыстраданной  мечты.
Хочу  нравиться – умри  все живое! Внутри  себя осыпа-
юсь, так влюбилась»,  – краткий  и пламенный  крик  ду-
ши нормировщицы.  Повариха  и вовсе философ, психо-
лог по жизни: «Когда мужчине трудно, нужна женщина,
когда хорошо – нужна еще одна женщина. Женщина по-
могает  мужчине  быть мужчиной. Мужчина без женщи-
ны – что остров без моря. Женщина помогает услышать
запах  моря,  возбуждает  все  его чувства,  помогает ему
всё  ощутить. Женщина ищет мужчину с большим буду-
щим, а мужчина  ищет женщину с маленьким прошлым.
За  привлекательностью  женщины  прячется  худшая её
сторона. Это как яблоко: смотришь на зелёное, думаешь
кислое,  а  укусишь  –  сладкое, а красное  кажется  слад-

                87
ким, но укусишь – кислое».  Нормировщица продолжает
тему: «Красивым  мужчиной любуются, в добрых влюб-
ляются,  умных  уважают,  а  выходят замуж за сильных.
Птичка  на  рыбке не женится. Хочу твердо знать, чего я
хочу, чего не  хочу  и что буду делать дальше. Мужикам 
не  верю.  Они пустозвоны…  Бабники…  Выпердыши  с
широкой улыбкой». «Умная женщина видит всё, но уме-
ет многое  не замечать.  Жена  должна  готовить  лучше,
выглядеть  лучше, затмить любовницу, и тогда  никто не
поменяет апельсин  на клизму», – констатирует факт по-
вариха.  Нормировщица   выдает  краткий  заключитель-
ный   аккорд:  «Хочу  после  не  думать, что  мучительно   
скучно прошла молодость, и мучительно жалко, что не о
чем вспомнить».
      А где-то там, в уголке сердца, на самом краю разуве-
ренной души одинокая женщина ждет своего принца на
белом  коне.  Пускай  не принца, а грубого военного или
неотесанного охотника, лишь  бы он  был  настоящим  и
верным  мужчиной.  Незамужняя  женщина полна  неза-
висимости со смутным ожиданием.
      Мужчины  говорят о другом. Говорят о том, что ско-
ро  перестанут взрывать  атомные бомбы  в девственных
местах  природы.  Появятся новые виды оружия, где вы-
сокочастотные  установки  будут разогревать ионосферу
и  вызывать  смерчи,  эль-ниньо  – высокотемпературное
поверхностное океаническое течение, губительно дейст-
вующее на планктон и рыбу. Низкочастотные  генерато-   
ры, установленные на кварцевые жилы, будут вызывать
землетрясения, извержения  вулканов, цунами.  Гравита-
ционные  установки  смогут убирать  гравитацию и этим
надежно  защищать границы. Генераторы любых мастей и  частот будут способны  зомбировать  людей и переда-

                88
вать  энергию большой  мощности  на большие  расстоя-
ния  без  проводов.  Речь  шла и о том, что частоты коле-
бания Земли и молитв совпадают и составляют 8 гц., что
еще  не поздно помолиться и покаяться в своих грехах и
тогда наступит резонанс очищения душ и тел.
      Физика, технический прогресс могут рождать монст-
ров, направленных против человечества, особенно когда
они попадают в объятья безнравственности.  Незабывае-
мый  печальноизвестный исторический пример безнрав-
ственности   преподали   американцы,  сбросив  атомные
бомбы  «малыш»  и «толстяк» 6-го и 9-го августа 1945 г.
на мирные города Японии – Хиросиму и Нагасаки. 
 
   

                Кукушка и чайка

      Суровый край особенно ощутимо обнажает все чело-
веческие недра, все «за» и «против» человеческого «Я»,
те  фибры  души  поднимает, которые  бездействовали и
были  в  залежи, как бамбуковые палки, как сонные  кла-
виши  спящего  инструмента. Но человеческий организм
наделён необычайной силой сохранения энергии на дли-  тельный  срок,  разумеется, отведенный Богом, и  распо-
рядиться  этой  энергией и её продолжительностью – де-
ло  каждого,  живущего  на земле. В этом есть  дар – дар
свободы выбора как в телесном, так и в духовном плане.
      После смены буровики спешили на выходной в посё-
лок. Один  из них  решил остаться на точке порыбачить,
поохотиться.   Датчик  дозиметра  ловил  30  миллирент-
ген – фон  воды в душевой. Это норма для Новой Земли.
Нормальный же фон Земли – 30 микрорентген в час.

                89
      Помбур не спеша разделся. Коснулся рукой, как лак-
мусовой бумажкой, своего нерва – и он ответил, что еще
жив… Парень атлетического сложения с профилем рим-
ского патриция, подвижностью арабского скакуна – эта-
кий кентавр. Ноги, украшенные мышцами-лекалами, как
колонны  Парфенона,  омывались  струями  радиоактив-
ной  воды  из душа. Случилось так, что атлет волею слу-
чая  попал  в  поле  зрения  красивой женщины, которая,
подобно  опытной  дрессировщице,  без  особых  усилий 
молниеносно  смогла прельстить арабского скакуна-кен-
тавра.  Она – экономист,  знающая себе цену, решила за-
быться на Севере, уйдя от постылого мужа – пьяницы.
      Решая  вопросы  экономики  экспедиции,    женщина
пленила  своим  обаянием  начальство.  На этот раз  в  её
плен  попал  скакун  моложе.  Они  встретились  в душе-
вой.
      Она  наслаждалась мягкими  гофрами арабского ска-
куна, который  на глазах  превращался в ирландский  ра-
зящий  меч. Её тело подернулось  зыбью, белоглянцевые
ножки  взмахнули  подобно крыльям чайки. Стон истом- 
но  вторил  крику удаляющейся кукушки.  Ей импониро- вало  мужское  состояние,  когда  ласковый зверь преоб- ражался в ненасытного варвара. Это была женская побе-
да  над  одиноким  воином. Это была северная чувствен-
ная любовь красивых людей.         
 
 
                «Декабристка»
         
      Семьи  у  геологов,  буровиков – крепкие,  проверен-
ные  разлукой, расстоянием, любовью.  Жены  ждут сво-
их  мужей у домашних очагов, дети учатся, родители ра-

                90
дуются  внукам.  Были  и  жены – «декабристки»,  бесст-
рашно  следовавшие  за своими  одержимыми  мужьями,
деля все тяготы и лишения кочевой жизни. Такие семьи,
как  правило, или  не  имели детей, или дети были на по-
печении дедушек и бабушек. На Новой Земле женщины
«декабристками» были по призванию. Они работали по-
варами, бухгалтерами, подвергаясь  радиоактивному об-
лучению  как следствию эксперимента.
      Дизелистов,  машинистов-механизаторов   для  работ
на  Новой  Земле набирали  из Белоруссии.  Буровики из
Украины  показывали  высший  класс в бурении, а бело-
русские  дизелисты  в механике. Генераторы, дизеля, па- 
ровые котлы, тягачи обслуживались этими специалиста-
ми.  Водители тягачей  сутками не снимали спецовки. В
них  спали, ели  и бодрствовали:  где-то дизель  на точке полетел,  ГТС-ка  вышла  из строя или  кто-то заторчал в тундре.   Им   давали  смешные  белорусские  прозвища: «шкрабатухи» (шкребуны),   «вытрещаки» (зайцы  лупа- тые),  «помойные  коты»  – грязные, но всегда готовые к трудовым подвигам.  И  в  кубрике  у них:  запчасти, ин- струменты,  запахи солярки, еды и спирта.
     Старший  дизелист  Геннадий,  на котором держалось   
все  хозяйство  поселка,  –  маленький,  шустренький то-
ропыжка, мастеровитый, трудолюбивый человек.
     Сельскохозяйственная отрасль в Белоруссии – на вы-
соком  уровне  благодаря таким трудоголикам, как Гена,
не щадящим своего пупа и личной жизни на благо Роди-
ны. Он  редко выпивал,  и деньги постоянно водились. В   
отпуска всегда улетал с баулами подарков для своей лю-
бимой  женули – кандидата  сельхознаук, преподавателя
сельхозинститута.
      Она  –  красивая,  умная, влюблённая  в своего  мужа

                91
женщина, была  вся в ожидании, предвкушении встречи
со своим первым, единственным и неповторимым.
      Всё  было  приготовлено,  всё  было мило и торжест-
венно.  Прическа,  маникюр,  педикюр,   и  стол  блистал накрытием, изобилующим заморским спиртным и изыс- канными блюдами.
      Звенел  звонок, дверь  распахнулась,  и на пороге он:
свежевыбритый,  пахнущий,  модно   подстриженный,  с
иголочки одетый и, конечно же, с букетом цветов, будто
бы  и не был два дня назад бородатым полярником, про-
пахшим  машинным  маслом, морской капустой, мокры-   
ми шкурами и северным бризом.
      Он  вихрем подхватил жену на руки и нежно ворвал-
ся в ее ожидания.  Дыхание утонуло в поцелуях, одежды
разлетелись, словно  их разбросал смерч, и женское «зо-
лотое  руно»,  как награда, ждала  покорителя.  Но дикое
желание впервые,  внезапно испугавшись себя, подвело:
мужская сила,  ранее до боли ломившаяся изнутри нару-
жу, уже  не  претендовала  на награду, не восторгалась и
не возбуждалась женскими прелестями в томлении и не-
терпении, а бессильно и мучительно напоминала былую
мощь.  Колющий, всегда готовый к поединку  штык нео-   
жиданно превратился в немощного старика, желающего
победы только глазами. Иначе говоря, цепной бобик пе-
рестал  лаять. Потерянный  Геннадий  изменился в лице,
притих, скукожился. Уверенность, веселость предатель-
ски покинули его.
      Старший дизелист был также командиром группы по
восстановлению  посёлка  после  экспериментов. Всякий раз  после взрыва из образованных трещин выходил зло-
вещий сероводород, напоминая о риске, но Геннадий не
пользовался  дозиметром, чтобы смелее  выполнять пос-

                92
тавленную  задачу: оживить  посёлок. Это  было похоже
на безумный  подвиг. Все говорили  о нём  как о смелом
человеке.  А смелость – это  когда только ты знаешь, как
тебе было страшно.
      Страшно Геннадию стало  в постели  с красивой  мо-
лодой женой, когда он, как холодный северный истукан,
ничего  не мог изменить. Жена ничего  не понимала, по-
дозревала в неверности. Он открылся ей в том, что рабо-
тает не на Печоре по добыче бокситов, а на Новой Земле
на  ядерном  полигоне. Тонечка смотрела на мужа широ-
ко  раскрытыми  глазами и в слезах шептала: «Зачем, за-
чем…».
      Впервые  Антонина изрядно выпила и решила отпра-
виться с мужем на полигон.  «Это непросто, места заби-
ты  наперёд»,  – бормотал сконфуженный  муж. «Ты мне
скажи куда нужно обратиться», – настаивала жена.
      Геннадий улетел, а Тосик запила. А когда наступали
прояснения, она пыталась вспомнить куда следует обра-
титься.  Муж сам  прилетел за ней,  и они  вместе удали-
лись в Заполярье.
      Полярная  ночь.  Северное  сияние. Магнитные бури.
Радиация. Все это на мужчин действовало удручающе, и
только  спирт поддерживал  необходимый  ритм и тонус
жизни.  На  женщин полярная ночь действовала возбуж-
дающе. Все чувства  и  желания усиливались  под Луной
во много раз.
      Антонина  работала  на камбузе, а после работы жда-
ла  мужа, но муж  постоянно  задерживался у буровиков.
Она   аккуратно,  ненавязчиво  интересовалась   у  быва-
лых  «декабристок»  насчёт сексуальных  дел  с  их  суп-
ругами. Но кто будет раскрывать семейно-военную тай-
ну? Этим гложущим любопытством пришлось ей доста-

                93
вать и мужиков.  Мужики проникались и убеждали, что
всё  поправимо  и  излечимо, только не  нужно отклады-
вать в долгий ящик.
      Однажды  Антонина,  выпив  для смелости, пошла за
советом к инспектору из Москвы, посетившему  Н.З.
      Инспектор оказался весьма добрым и чутким. Он не-
медленно откликнулся  на тревогу женщины и, восполь-
зовавшись подавленным состоянием несчастной, начал ей давать советы один за другим, пока сам не обессилел.    
Следующим  рейсом  Геннадий  и  Антонина улетели на
Большую  землю.  А  размораживать точки, участки, по-
сёлки  после  экспериментов  предстояло кому-то друго-
му. 
            
            
                Охота на песца

      Зима.  Холодно. Голодно.  Прибрежье  задолбили то-
росы. Морскую капусту не приносят прибои и приливы.
Нерпы  прячутся  подо льдом и сопят  в лунках, не давая
им  замёрзнуть. Только  помойки, оставленные  людьми,
подпитывают  песцов,  медведей, чаек. Ленивые охотни-               
ки  ставят  капканы  на песца. Азартные же охотники бе-
рут финские ружья (вертикалки)  и идут охотиться  в то-
росы.  Это  довольно  трудное  и  хлопотное  занятие, но
здесь и проявляется смекалка охотника – обмануть, опе-
редить хитрого зверька.
      Песец  –  из  породы  лисьих.  Кому приходилось ви-
деть  рыжую  и коварную  лису в украинских пролесках,
кто охотился на умную чернобурку в Сибири или участ-
вовал в соколиной  охоте  на сильного корсака в средне-      

                94
азиатских  пустынях,  тот  имеет  представление, как мо-
жет  подставить,  вымотать   и  наказать  этот  красивый,
умный и выносливый зверёк.  Линять  прекращает песец
после Нового года.  До этого он никого не боится и под-
ходит близко к человеческому жилью. Но только шкура
залоснится  и  станет  белее  снега,  на выстрел ружья не  подпустит  –  сразу  в  бега, наутёк. Зимой  охотникам  и
погода помогает – нет морской капусты, а значит, шкур-
ка не испачкана йодом, нет корма и зверьку приходится
метаться в поисках пищи.
      Александр примкнул к компании двух заядлых охот-
ников. Рассредоточились по фронту с подветренной сто-
роны, зорко прощупывая горизонт биноклями.
      И вот, у торосов красавец – песец, шельмоватой рыс-
цой,  заметая свои следы  хвостом-помелом, дефилирует
навстречу охотникам. Охотники залегли.  Песец поднял- 
ся  на снежный  холм  и посмотрел в сторону охотников,
как  бы  подчеркивая,  что опасность  в  его поле зрения.
Он  спрятался  за  холмом, и,  когда  охотники  подошли ближе к нему, шельмец выскочил  из-за холма и юркнул в снег. Один  из охотников  пальнул  по песцу. Снежный
холм встал дыбом, рассыпался, и появился медведь-гро-        мила.  Он так испугался,  что  оставил после себя огром-
ную  лужу  желудочной грязи. Охотники  рассмеялись, а
песец помахал им хвостом.
      Какое  животное  живет  для  себя? Никакое! Все они
живут для человека, который истребляет их и существу-  ет – это и опускает человека  ниже  животного уровня.
      В  Белушьем  заливе  ледокол  проделал  полынью, и белые  белухи – большие  дельфины  из  семейства кито- вых   ухают  от  удовольствия,  набирая  полные   легкие воздуха.

                95
      Здесь на  косе песцы  ждут прилива,  а  с приливом – морскую   капусту,  крабов,    медуз.  Здесь  же  ленивые  охотники  ставят  капканы на зверька. К пустым  бочкам  из-под  селедки, жира,  квашеных  овощей  привязывают  тросом  капканы,  а  внутрь помещают тухлую рыбу, мя-  со,  оленьи  потроха.
      Дизелист, вечно  молодой  дед Самойлов, о таких го-
ворят: «... с сединой на голове  и в розовой  футболке»  с хроническим  отитом,   постоянно  завязанной   шапкой-
ушанкой, в штормовом капюшоне, в меховом костюме и
унтах,  как снеговик,  везёт  на саночках приманку в тер-
мосе, чтобы подкормить, перезарядить и вынуть  из кап- канов  песцов.  Бочки стоят  вдоль  косы.  Возле  каждой точки дизелист долго возится, сопит, усердствует. Он не заметил  медведя, который  крушил бочку лапами, пыта- ясь выдавить  из  неё  еду, как пасту из тюбика. На буро- вой  медведя  заметили.  Буровики стали кричать, разма- хивать  руками,  но  глухой  горе-охотник  был  спокоен.  Зверь неотвратимо  приближался  к человеку, его пахну- щему  термосу,  съедая  приманку,  только что положен- ную  в  бочки. Вдруг  дед  оглянулся  и  остолбенел.  Это был  не страх, а оцепенение,  которое  испытывает чело- век,  смотря  в немигающие  глаза зверя. Медведь поню- хал   воздух,  который   дед  успел  подпортить,  стал   на задние лапы,  готовясь к прыжку.
      Буровики  быстро завели ГТТ (гусеничный  тяжелый
тягач), спеша на помощь  деду.  Медведь сделал  первый
прыжок… Буровики  пальнули  вверх из ружья. В прош-
лом медлительный Самойлов очнулся, выскочив из кур-
тки,  оленем  помчался  вдоль косы,  навстречу  спасате-
лям, и мысль его жарко кричала:  «Врешь, Самойлова не
возьмешь!».  Куртку  медведь  разорвал на лету,  но деда

                96
уже  не достать. В ГТТ дизелист нервно хрипел и бросал
преследователю непристойные жесты.
      Медведь навалился  на капот  машины, испытывая её мощь,  упал,  поднявшись  и поджав  хвост, поковылял к   бочкам и термосу. Машинист пару раз толкнул буфером
машины забияку под зад. Зверь огрызался, но отступал.
      Этот эпизод  влился юморной закваской  в быт буро-
виков. Над дедом подшучивали: «Самойлов, когда пове-
зешь кофе Потапычу?».
      После  экспериментов (ядерных  взрывов)   по  всему острову  расползались  глубокие  трещины,  из  которых
шёл  сероводород. Так пахнет  морская  капуста, прине-
сенная  Гольфстримом  из  глубин  моря. Песцы  шли  на  этот  запах,  где ждала западня – радиоактивное  облуче-   
ние. Жадные охотники собирали бедняг десятками, под-
вергая  себя  опасности и тех, кому попадут эти шкурки. 
При  взрывах  озёра уходили  под землю, появлялись но-      
вые горные образования – деяния рук человеческих. Все
это  фонило,  звенело  и  пахло.  ГТС (гусеничный  тягач
средний),  доверху набитый шкурами песцов, нерп, мед-
ведей, оленей,  нёсся  через  пролив  в Амдерму. Затяну-
тую легким  льдом полынью машинист не заметил.  Ма-
шина вместе с людьми и скарбом ушла под лёд.  Весной
водолазы  все вытащили, а незадачливых коммерсантов,
объеденных крабами, запаяли в цинк и отправили на ма-
терик.
      Было  и так:  охотник привел  на поводках  двух  пес-
цов,  снятых  с  капканов.  Они, хромая, хрипели, кусали хозяина за унты, рвались на свободу.
 
               
               

                97
                7-е ноября

       Железнодорожные  вагоны,  поставленные   на  сани
под  общим  навесом с паровым отоплением – это и есть
жилой  комплекс  на  точке.  Здесь свой камбуз, душ, су-
шилка, раздевалка, туалет, даже солярий. Общий проход
между  вагонами  служит  кинозалом, ленинской  комна-
той,  вмещающей  бильярд,  шахматы, теннис, библиоте-
ку. Сюда люди заходят в спортивных костюмах.  В ваго-
нах  ходят в плавках.  Зимой  эта архитектура заметается
снегом  по самую крышу. Для выхода прочесывают про-
ходы к помойке, туалету, буровой.
      7-е Ноября! Нужно водрузить флаг Родины. Бывший
пограничник   Николай,   воображая    себя   Мелитоном 
Кантарией, взобрался на крышу, как на Рейхстаг.
      Размахивая пурпурным полотнищем, кричал патрио-
тически:  «Да  здравствует!..».  И пурга уносила его вос-
торженные   приветствия   к  помойке,   где  праздновала
медвежья  семья – медведица  с  двумя  годовалыми  сы-
нишками. Один из них заинтересовался политическими
лозунгами, приблизившись  к  оратору,  внимал  рвущим душу стихам, взлетающим на красном фоне полотнища:               

                Мне рассказывал дед сказ,
                Когда давеча был жив.
                Я пострелёнком был, чумаз,
                Не знавал еще жизни нажим.

                И меня каждый день с тех пор
                С лицом, как желтеющий лист,
                Все рассматривает в упор,
                Запомнившийся  коммунист.

                98
                Как не била бы злая жизнь,
                То ль с клинком в руке, то ль с сумой,
                Ты всегда, мой внук, его держись,
                Твоя правда ведь – за тобой…

      Ветер  терзал полотнище. Молодой  медведь прибли-
жался  к  молодому  человеку,  который  размахивал ста-
рым древком бывшего флага, собирая все крепкие выра-
жения  для  медведя.  Медведица  со  вторым  сынишкой               
зашла с тыла, и пограничник понял, что велика Арктика,
но отступать  некуда, он окружён и интернационалом от
них  не  откупишься.  Буровики  сообщили отдыхающей смене  по телефону, что празднику есть угроза. Подклю-
чили  шланг  к паровой батарее и начали кричать в мега-      
фон. Медведи отвлеклись.  Николай  кубарем скатился в
проход, а за ним и медвежонок с мамой. Агитатора вых-
ватили  из  этой толкучки, а медведей паром  погнали по
проходу  к буровой.  Бурильщик  по маршевой лестнице
взобрался  на  копер (сооружение  над  шахтой для уста-
новки подъёмника)  к  верховому, а помбур стоял  на ка-
бельной катушке, справляя нужду, любуясь звездами.
      Медвежонок  прокатился   на  вращающемся  роторе,
держась  лапой  за квадрат, а медведица, выйдя  на мост-
ки,  грозно  заревела. Её ямбовый рык не прервал, а про-
должил  нужду помбура, что его и спасло. С засранцами
владычица  Арктики  не  связывается.  Подбежал второй
медвежонок, обнюхал место происшествия. Собравшись               
вместе, звери ушли в темень полярной ночи.  Прожекто-
ры  буровой освещали их  путь. Тридцатисантиметровая
белоснежная шерсть животных развевалась на ветру. Каза-
лось,  что медвежья  семья летит над землей к Полярной звезде.
   
                99
      Медвежий  визит  внёс  коррективы  в праздник.  Все
эмоции остались  на крыше с флагом и на мостках буро-
вой. 
         
         
                Ротор

      Огромное небо.  Огромное солнце. Александр  спин-
нингом из огромного моря азартно извлекает огромных
(по локоть) бычков и бросает их на гальку Белушьей ко-
сы, где песцы у самых ног затевают драку. На огромных
льдинах  греют свои бока огромные моржи, поблескивая 
огромными  бивнями,  как  янычары  ятаганами.  В  этом
большом  сказочном  мире  человек  чувствует  себя  ма- леньким  восторженным  сусликом,  видит его величие и мощь, ощущая себя некой коварной угрозой для него.
      Белый  медведь  –  хозяин этого  великого  простора,
учуял чужака – Александра.  Поднялся на задние лапы и
сделал несколько предупредительных прыжков.  Резану-
ла мысль: «Карабин, ГТТ (Гусеничный тягач тяжёлый)».
Неожиданно  из  торосов  выскочил  чёрный,  как смоль,
пёс немецкой породы.  Их сюда завезли немцы во время
войны.  Он преградил  путь медведю. Александру  пона-
добилось меньше прыжков, чтобы оказаться в тягаче.
      Хозяин  Севера  со всего размаха лапой сорвал капот
машины, как жестянку. Пёс вцепился в куцый хвост зве-
ря.  Завязалась потасовка.  Ошалевший медведь кинулся
к морю. Пёс с разорванным боком стоял на гусенице ма-
шины и грозно рычал в сторону обидчика-медведя.
      Александр  назвал  пса-героя  Ротором  за юркость  и 
забрал в посёлок.
      Врач экспедиции  обработал рану, зашил её и сказал:
               
                100
«Ему нужен покой». Ротор жил в боксе с Александром и полярной  совой  Филей,  покалеченной  песцами.  Здесь 
сожительствовала  также полярная куропатка Дуся, под-
стреленная  людьми. Все питались строганиной, тушен-
кой, кашами. Жили дружно. В этом обществе Александр
проникался  думами о житье-бытье, становился  особен-
но внимательным к животным. Он подвергал всё своему
неусыпному анализу  и всё больше и больше задумывал-
ся и старался подвести философскую черту под свою де-
ятельность, взвешивая все «за» и «против».
     В гости  к  Александру  заходил  олень-карлик  –  му-
тант.  Он  стучал копытом  о стену и мотал огромной ро-
гатой  головой,  заглядывая  в окна. Его встречали в там-
буре,  кормили  хлебом. Отогревшись  и наевшись, каба-
рожка уходил в никуда,  чтобы  снова возвратиться. Пе-
ред  глазами  Александра проплывал  текст: «Здесь было
испытано  сверхмощное  ядерное  оружие  –  водородная
бомба, как противовес силам НАТО. Некоторые подзем-
ные эксперименты заканчивались конфузом, так называ-
емым  «выбросом».  Радиоактивное  облако  –  серьёзная угроза  для  флоры  и  фауны. Этот обособленный, прек-
расный  уголок  планеты  со своей  неповторимой красо-
той, девственной природой стал жертвой какой-то кучки
дегенератов, амбициозных политиканов, как, впрочем, и
все остальное. Извечное противоборство. Борьба проти-
воположностей. Борьба за территории. Всё как у живот-
ных. Только  разум! Разум! Где ты? Ты же  назначен для
защиты  всего  красивого!  Тебя же  Это отличает от жи-
вотного!  В чём твое отличие?  Есть подозрение, что жи-
вотное   искреннее,  благороднее,  чище, человек – несо- поставимо  опаснее».  Сбросив тяжкие думы, Александр

                101

вместо  рюкзака взял  Ротора и вывез его за пределы по-
лигона.  Лётчикам  поведал  о его подвигах, и  они героя приютили. И  каждый  раз  при встрече  Александр и Ро- тор обнимались и облизывали друг друга.
      У поварихи жила сучка Найда – той же породы. Ког-
да  приходили   письма  из  дома  и  повариха,  читая  их,  плакала, слёзы катились из глаз Найды.
      Многие  собаки пережили несколько экспериментов.
Они рыли  норы и прятались там. Многие встречали лю-
дей на вертолётных площадках и сдыхали.  Животные в
беде льнули к людям, а люди создавали эту беду…
      «Счастье  Родины – смысл  жизни. Чувства не сохра-
няются как консервы. Они либо развиваются, либо уми-
рают. Грань между печалью и радостью – не толще лез-
вия ножа…»,  – мыслил Александр. 

      
                Находка

      Полярный  день.  Солнце  назойливо щекочет  нос до
слёз и по-настоящему обжигает щёки. А затылок стынет
от  холода.  Льды  и  снега  своим блеском слепили глаза
Александра, который  их  красоты  пожелал  запечатлеть в  рисунках.  Возле  лунок в сладостной истоме вылёжи-
ваются  нерпы и лахтаки (самцы). Они также греют свои
носы,  ласты.  Один  лахтак застрял в лунке  и позировал
Александру  как заправский натурщик. Сангина (мягкий
красно-коричневый минеральный карандаш  без оправы,
используемый  в живописи)  ложилась штрихом к штри-
ху, и рисунок получился быстро. Подошли рыбаки к жи-
вотному,  вытащили  его  на лёд, обрезали  траловые  се-
ти, в которых запутался лахтак, и пошли ловить подлёд-

                102
ного гольца.
      Александр  вытащил сеть из лунки наверх. Улов сос-
тавил  более  ста  кг.  гольца. Кроме  этого  обнаружился
странный  предмет, запутавшийся  в  сетях, похожий  на
статуэтку, облепленную  ракушками.  Найденный  пред-
мет Александр назвал терракотой, хотя он из меди.
      В своем кубрике Александр почистил находку и про-
читал на двухкилограммовом медном торсе:
АLECANPO++++ ФILIППОWУ  МАКЕ ++++++.
      В голове вертелось:  «Что это – оригинал или модная  старинная   копия?  Если  оригинал, – это ваяние  самого  Лисиппа (IV век до н. э.).  Он  был единственным  ваяте- лем, которого гениальный Александр Македонский при- знавал  достойным  запечатлевать  его черты».
      Полный отважности  взор  Александра и весь его об-
лик  вылил из меди Лисипп. Словно живет эта медь.  Ка-
жется, глядя на Зевса, ему говорит изваяние: «Землю бе-
ру  я  себе, ты  же  Олимпом  владей». Так выражал свой
восторг греческий поэт.
      Утром  в  кубрик  к Александру зашёл начальник по- лигона  и  заинтересовался   статуэткой-терракотой.  Это было   массовое  и   дешёвое  производство   в  северном  Причерноморье:  Херсонесе,  Ольвии – конца  IV – нача- ла  III века  до н. э.  Они всецело были посвящены женс- кой  красоте  и  мужской  мышечной  мощи.   Александр  сделал  ещё нескоько зарисовок  находки-копии – терра- коты, прощаясь с ней вопросом:  «Как в северных широ- тах оказалось южное изваяние?..». 


               


                103
                Визит вежливости

      «Космос мёртв».  Сергей  Павлович  Королев  произ-
нес эту фразу первому космонавту Юрию Гагарину.
       В освоении  космоса  одна  из  целей  была – защита
планеты  Земля от НЛО. О существовании  этого  незем-
ного феномена не раз в жарких поединках доводов (обо-
снованных и необоснованных)  рождалось бесчисленное множество  «за»  и  «против».  Не  раз  в научных кругах
в  разное  время  муссировался  этот   не  дающий  покоя  вопрос.
     И на Новой Земле этот вопрос стал во весь свой рост.
НЛО  наблюдался  сплошь и  рядом, только нужно было
молчать, не сеять панику.
      Полярной  ночью  в  разгар зимы, накануне  экспери-
мента  на тоновый красный фонарь буровой вышки при-
мостился изящный НЛО.  Белый мигающий диск выгля-
дел как корона на маковке копра буровой, которая смот-
релась как «Снежная королева» Андерсена.  Неопознан-
ный объект завис и наблюдал за действиями буровиков.
Буровики поспешно удалились в жилой комплекс, пыта-
ясь связаться  с посёлком, но связь исчезла. Очень жаль,
что  фотоаппараты,  камеры были в запрете.  Когда НЛО
удалился  и  появилась связь, передали об увиденном по
инстанции.  С  материка  прилетела комиссия  экспертов         
из  психологов,  медиков, астрономов, геологов, океано-
логов, археологов, физиков, чекистов. Беседовали с каж-
дым  в  отдельности  и  сделали  заключение,  что  среди
наблюдавших  за НЛО  психов  и фантазёров не выявле-
но.
      Однажды яркий луч  осветил  помойку жилого комп-
лекса на точке и как рентгеном просветил белого медве-

                104
дя, который  там  кормился.  Были  видны  внутренности
животного, скелет, даже то, как сокращается сердце.
     Медведь  дико  заревел,  проломил  входную  дверь  и   
замертво  упал в тамбуре.  Он  светился  как собака  Бас-
кервилей. Был продемонстрирован мастер-класс визитё-
ра.
      Наступила  весна,  появилось  солнце,  но луна  была
все  же  основным светилом. Бараки занесены снегом по
крыши.  Вскоре окно Александра освободилось от снега
наполовину.  На бархатной изморози  окна  кто-то напи-
сал: «Здравствуй!».  В кубрик ворвался странной  белиз-
ны луч, из которого появился  высокий человек  в сереб-
ристом,  как  чешуя рыбы, одеянии. На непонятном лице    
блестели огромные черные глаза. Александр  был  поче-
му-то  психологически  готов  к столь необычному явле-
нию и машинально хотел спросить: «Кто ты?». Но ответ
опередил  вопрос  и на телепатическом уровне  «прозву-
чал»:  «Я – Джереми!  Я – друг!».  Александр  мысленно
сформулировал следующий вопрос: «Откуда ты?» и тут
же получил ответ: «Я посланник планеты Нибиру».
      Эту планету еще называют Глория (сияние). Есть ис-
торические данные о том, что ещё около пяти тысяч лет назад  древние племена страны Шумер (Ю. совр. Ирака)
имели  некоторые  свидетельства  о существовании этой
загадочной планеты  и  утверждали, что она заселена не-
кой цивилизацией.
      Астрономы вычислили эту планету в прошлом  веке,
определив  её расположение за Солнцем, на одной орби-
те с Землей.  Мы не видим эту планету, которую называ-
ют  ученые  двойником  Земли,  и  орбита её  вытянутая.                Максимальное  её приближение к Земле происходит раз в  3600 лет, что  может быть  катастрофически  опасным

                105
явлением для нашей планеты.
      Александр  не мог оторваться взглядом от столь нео-
бычного  гостя.  Не  мог также  говорить  вслух.  Диалог
происходил  по  особому энергетическому каналу,  кото-
рый был навязан Александру.
       – Цель  вашего  визита?  –  нисколько  не  смущаясь,
отправил мысленно вопрос  Александр,  хотя  некоторое
напряжение присутствовало, скорее опасение за выдачу
секретной информации.
      – Мы исполнители Высшего Разума и призваны опе-
кать  планету Земля,  –  не  шелохнувшись, «промолвил» 
визитер. – Наша цель – избавлять её от недугов,  не вме-
шиваясь  в  ее жизнь. Мы – представители Белых Кораб-
лей, покровители людей добрых, мудрых, чистых. Мы –
не  гуманоиды  – человекоподобные  существа  с  летаю-
щих тарелок.  Будущее Мира  решает  война  Белых  Ко-
раблей и космических выродков – гуманоидов, которые
несут  зло человечеству и  вынашивают план его гибели.
Человечество должно это понять.
     Фразы посланника добрых сил Джереми проносились быстро  в голове  Александра, едва укладываясь в рамки
восприятия. Монолог  космического  визитёра был  веж-
лив, без нажима: «Среди  планетных  систем  Солнечная
система  особенная. Миллиарды  лет назад планеты вок-
руг  Солнца  расположились так, чтобы на  одной из них
зародилась   жизнь.  Это  результат  Высшего  Творенья.
Специально  создавались  условия на планете Земля для обитания  человека. В этом промысел  нашего небесного Творца.
     Планеты Солнечной системы вращаются по круговой
орбите  на  неизменном расстоянии  от Солнца, а значит,
условия на них стабильные, температура поддерживает-      

                106
ся  постоянная, то есть благоприятные  условия для жиз-
ни  сформировались лишь в Солнечной системе. То есть
человек – не  венец случайностей, а венец Высшего Тво-
ренья. Планета Земля и человечество под контролем.
      Нельзя допускать НЛО на Землю. Они несут инопла-
нетные смертоносные составляющие, которые могут по-
губить Мир.  Гуманоидные  миры  могут воздействовать
на  умы  учёных  Земли,  провоцировать  их  на создание
оружия  массового  поражения,  что  может  привести   к
атомной  катастрофе. Человечеству необходим выход из
договора  со  злом,  не вызывать  адские  сферы,  темные
запрещенные  иерархии.  Необходима  новая духовность
с доминантой добра и любви. Запрет на испытания ядер-
ного  оружия,  ликвидация  всех  видов  оружия,  склады
и  запасы  атомных  боеголовок  и  ядерных  реакторов –
должны возобладать в сознании человечества.
      Некоторые порочные  цивилизации погибли от ядер-
ного удара.  Погибли именно от «мирного атома».
     Надо прибегать к иным способам приобретения элек-
троэнергии. Сторонники атомных реакторов исключают элемент  непредусмотренной  опасности.  Ни одна атом-
ная  станция  не гарантирована от катастрофы. С каждой               
АЭС закладывается  потенциальная атомная бомба.  Все
атомщики  (мирные  и  военные)  превращают   Землю  в
дышащее смертоносными лучами пекло.
     Гуманоиды в порочных цивилизациях запаслись мно-
жеством  способов  уничтожения  миров. У них  имеется
некая  субстанция  с отравляющим эффектом, хранящая-
яся  в  маленькой  пробирке,  которая  при  попадании на         
Землю уничтожит  все  живое.  Божественные  небесные
лаборатории   наших  Белых  Кораблей  берегут  стойкое 
противоядие.
 
                107
      Особое  зелье  с определенной очень отдаленной  га-
лактики через НЛО гуманоиды хотят передать на Землю
спецслужбам. Они откроют секреты для разработки ана-
лога этой дьявольской смеси, способной погубить Мир.
      НЛО,  владеющие  космическим  ядерным  оружием,
боятся столкновения  с  Белыми  Кораблями, так  как Бе-
лые  Корабли  не  имеют оружия, но они  излучают свет,
отторгающий зло и обращающий его обратно к истокам.
Однажды произойдёт сверхмировая  битва, и  все летаю-    
щие  тарелки, имеющие  агрессивный  курс против чело-
вечества, будут уничтожены Белыми Кораблями».
      Белый луч снова  осветил кубрик, вобрал  визитёра и
вспышкой исчез за окном.
      Александр  ещё долго сидел  не двигаясь. Такой впе-
чатляющий  визит  столь необычного  гостя как будто  и  не  был  неожиданностью, но  сила  его  воздействия бы-ла  огромна. В звенящей тишине  словно  из чрева Земли
выплывали  слова, вопросы, восклицания: «Что все  это?
Зачем?  Борьба! Противостояние!  Человечество! Кому?
Кому  это  надо?  Испытания!  Бомбы! Природа! Живот-
ный  мир!  Земля! За  руки  взявшись, эти  слова уже  ле-
тят  наз Землей, призывая к благоразумию человечество.
А он  один, только  один может  к ним  присоединиться!
Почему со мной? Почему  ко мне?» – с такими мыслями 
Александр отвёл наконец свой  взгляд от прежней точки
и остановил  на рисунке, когда он  срисовывал  с медной
статуэтки (терракотки) А. Македонского. Окислы замет-
но   подъели   глаза,  и  Александр   их  оставил   ненари-
сованными. Но, о чудо! Глаза уже кем-то дорисованы! А
ниже автограф: «Встретимся!». Александр внимательно
всмотрелся  в  глаза  Македонского  и узнал  в них  свои.
«Чтобы это значило?» – задал он себе вопрос.   
 
                108
      Всё  это было  рассказано  военному  спецу, прибыв-
шему вскоре после появления НЛО.
      Выслушав Александра, военный снисходительно ух-
мыльнулся,  подумав  об  усталости,  авитаминозе,  газе,
постоянно выделявшимся  из трещин после эксперимен-
тов. В порядке обмена подобной информацией он решил
рассказать   Александру  о  молодом  офицере,  которого  вызвали  в  Генштаб  одного  из  округов. На  пустынной
ночной дороге его машина неожиданно заглохла. Майор
вышел  из машины посмотреть  двигатель, но его отвлек            
нависший над ним треугольник НЛО. По световому тон-
нелю  его  подняли  на борт треугольника, где иноплане-
тяне  в блестящих одеждах с зелёными лицами  кузнечи-
ков  и  большими чёрными  глазами без зрачков на теле-
патическом  уровне  сказали  ему, чтобы  тот  не  боялся,   
что успеет  в Генштаб. Инопланетяне  положили майора
в  капсулу-пенал, надели  ему сверкающую маску, от че-
го он  чуть было не потерял сознание. Когда капсулу от-
крыли, майор  увидел стеклянные колбы  с человечески-
ми эмбрионами.  На вопрос:  «Наши?»  – он получил от-
вет:  «Нет!  Это биороботы. Мы у вас  берём энергию  и
насыщаем   ею  эмбрионы.   Они  становятся,  как   вы, –
людьми».  Вопрос  майора:  «И  много их среди  нас?»  –
«Очень!».









                109
                Весна
      
      Весна на Новой Земле – что-то особенное…  Каждая
кочка  мха, ягеля  пестрит первоцветом. Скалы – сказоч- ный мир, продукт творения природы, доведенный до со-
вершенства.  Они  как остроконечные  храмы, без круто-
лобых  куполов. Попадаются и круглые ротондовидные,
увенчанные  некоторым  подобием  купола.  На террасах
скал – рябые яйца кайр. Чтобы  достать  их, необходимы
навыки  альпинизма.  Корзины  с экзотическими яйцами
могут пополнить рацион.
     Весной тундра преображается, цветёт таким нежным,
воздушным  ковром,  что жаль ступать резиновыми бот-
фортами.
      Небольшие сети-ловушки  поставлены вдоль косы, и
первая  удача – рыба  есть, голец  пошёл.  Это  нежирная
без  чешуи рыба, похожая на сельдь, которую солят боч-
ками.   Такая  же  кумжа,  но  с  красивыми   ершистыми 
плавниками.
     По косе гуляют люди, песцы, собаки и даже медведи. 
Отлив оставил на берегу толстые хлорофилловые листья
морской капусты. Никто никому не мешает, зверьё, пог-
лядывая  друг на друга, держится  на безопасном рассто-  янии, с удовольствием хрустя морской капустой. Целеб-
ные свойства этого продукта известны.
      Здесь возникает  чувство  начала  жизни  и  её беско-
нечность.  Время  как бы выпадает. Это как погрузиться
на  большую  глубину,  где  время  останавливается,  где
будто находишься в медитации: вода – первоначало пер-
вобытного  хаоса, среда  всеобщего зачатия  и  порожде-
ния.  Эти ощущения возникают  весной на Новой Земле.
И только ручные  командирские часы делают из тебя гу-

                110
ру,   достигшего  горы  Мандала  в  мистической   стране       
Шамбала, умеющего ощущать время.
      Собаки  зондируют  рыбу, омлет на радиацию, хими-
ческое заражение, предостерегая человека. Нечистая еда
выбрасывается  на  мусорники, где песцы, медведи, чай-
ки  пируют. Мелкие организмы, как известно, выдержи-
вают  большие дозы  радиации. Так, например, рыба мо-
жет выдерживать тысячи рентген, как и домашний вест-
ник экологического здоровья – таракан.
      Новые люди  прибывают  на  полигон. Они благоуст-
раивают  кубрики:  срывают старые обои, конопатят ще-
ли   ватином,  травят  тараканов,  делают  дезактивацию. 
Повышенный  фон  после  таких  процедур  значительно
уменьшается.
      Жизнь  на Новой  Земле  продолжается  и путь лежит
через  полуостров  Гусиная  Земля, в  народе  – гусиный.
Здесь полчища гусей и уток, республика. Серый гусь-гу-
менник, красноголовый гусь-казарка, лебеди.
      Одинокий  лебедь,  растопырив  крылья, громко  ши-
пит, искоса  смотрит на путешественников. Он выделял-
ся среди всех, был без ноги. Николай (в прошлом погра-
ничник) взял весло, понимая, что нужна провизия и что
лебедь  обречён  на  голодную  смерть, подошёл  к царь-
птице.  Огромный  лебедь  налетел  внезапно.  Завязался
бой…Николай размахивал веслом, а лебедь бил крылья-
ми  и  мощным клювом. В итоге  весло разбито в щепки,
пограничник устал сражаться, но взял лебедя в плен.
      Уставшая птица  лететь  не  смогла, так как сбросила   
перо и без ноги ослабла в поединке. ГТС-ка жужжала по
тундре. Александр и Николай смотрели на лебедя, а тот,
свернув  шею,  смотрел  одним  глазом   на   победителя.
«Сейчас  приедем  на место,  я  тебя общиплю,  сварю  и

                111
оценю царскую похлебку»,  – бубнил Николай. Лебедь –
птица гордая  и не мог терпеть подобного унижения. Он
медленно распрямил свою длинную шею, крякнул и  на-
нес пограничнику резкий удар клювом между глаз, в пе-
реносицу.  Пограничник   дал  обидчику  трёпки,  и  шея
лебедя покорно  шлангом свернулась снова. «Ну, теперь
точно  сварю!»  – с опухшим  носом вымолвил Николай.
Шея  птицы опять выпрямилась. Качая ею, как кобра пе-
ред  броском, лебедь  крякнул  и схватил Николая  за его длинный нос. Парень  прослезился, а лебедь плавно сло-   
жил свою грациозную шею. Глаза Николая заплыли, нос
распух, губы надулись, и не понятно было, кто  у кого  в
плену.
      Остановились на реке Малая Юнава. В омутах стали
ловить палию  – красную  рыбу, горбушу. Надавили  ик-
ры, отделили ее от плевры, посолили, наварили ухи. Все
сытно покушали.  Не  был обделён бойцовский  друг ле-
бедь, и окружавшие песцы были также довольны едой.
      Песцы  осмелели. Они  линяют. Их  шерсть, как  рва-
ная  пакля,  свисает с боков. Уха была оставлена на ночь
на костре, а лебедя отпустили на волю.
      Утром  восторженный  смех Николая разбудил путе-
шественников. Картина была достойна внимания: песцы
окружили ведро с ухой, а лебедь вприпрыжку с грозным
шипением отгонял наглецов крыльями.
     Всё необходимое загрузили, покормили лебедя и взя-
ли курс  к  водопаду.  Лебедь,  неистово  крича  и хлопая
крыльями в помощь своей ноге, бежал следом. Отчаяние
птицы всех тронуло. Остановились. Лебедь со всего раз-
маха  влетел под брезент  и улегся  у  ног Николая,  косо
поглядывая на его горбатый красный нос. «Соплеменни-
ки…»  – засмеялся водитель (человек с отменным  чувс-

                112
твом юмора, обладающий патологическим отвращением
к грусти), указывая на их носы. «Воины…»  – поддержа-
ли рыбаки.  «Да уж…»  – вздохнул Николай. 


                Водопад 

     Водопад – творение природы, драйв природный, маг-
нетизм,  концепт  водной  мощи.   Его  притягательность
неповторима  и  многогранна.  Шум   водопада – симфо-
ния  падающей воды, имеющая свою особенную  гармо- нию многочисленных звуков, каждый из которых  ведет
свою  неповторимую   партию.  Смотреть  на  водопад  и слушать его – значит лечиться, чувственно обогащаться,
как  будто кристально чистые потоки воды проходят че-
рез  душу, очищая  ее  и наполняя Божественной энерге-
тикой.  Стоя  неподалеку  от водопада, а  особенно  в не- посредственном контакте с ним ощущаешь силу и веле-
ние его, планетарную масштабность.
      На водопаде палия прыгала с порога  на порог, прео-
долевая трехметровые препятствия, играя огненно-крас-
ными боками.  Ее было столько, что не было готовности
к  сверхулову.  Приготовили   снасти.  Каждая  огненная
рыбина – 1,5 – 3кг.  Каждый  бросок  приносил   две-три
палии  улова.  За  один  час – двести  штук – личный  ре-
корд   Александра,  который  упивался   этим   занятием, 
несмотря   на   распухшие  суставы   от  холодной  воды. Засолили  три бочки  красной рыбы.  Малая Юнава была щедра.
      На  Большой  Юнаве было полегче. Землянка, печка-
буржуйка, дрова, заготовленные из бревен, извлеченных
из моря, – относительный  комфорт, принятый как пода-

                113
рок. Появилась  идея подобрать невесту одинокому  без-
ногому  лебедю, но он не повелся на этот маневр. Он  не
отходил  от Николая  ни  на  шаг. Рыбы наловили только
бочку.  Птицы  поморники, нападая стаями, пытались ее утащить. Мирон – так назвали лебедя, помогал охранять
улов. Он стоял возле кучи рыбы, громко хлопал крылья-
ми и кричал, как слышалось: «Мирон!».
     Ночью нас разбудил Мирон. Медведь подошел к зем-
лянке  и  пробовал  ее  на прочность. Следующей точкой
маршрута  было  Крестовое  озеро.  Здесь ждало зимовье
со  времен  Тыко Вылко – художника, Героя Советского
Союза.  Во время войны этот смелый человек на собачь-
их  упряжках,  лыжах, ползком прошел 600 км.  к городу               
Архангельск и сообщил, что на острове немцы.
      Когда-то  на  Новой Земле были оленеводческие сов-
хозы, охотничьи хозяйства, рыболовецкие артели, орни-
тологические  центры.  Сейчас  – ядерный  полигон.  Ко-
ренное население  ненцев вывезли  на материк.  Великие
самоеды, умеющие выживать в трудных  условиях запо-
лярья, были оторваны от любимого занятия – заготовле-
ния.  Они тихо  спивались  и вымирали на нелюбых мес-
тах. По зову предков в ненецких селениях рады любому
здоровому  и способному иметь потомство  гостю.
      Весна незаметно переходит в лето, наполняя  краска-
ми  свои  одежы, более легкие,  более  воздушные. А две
недели рыбалки  наполнили впечатлениями рыбаков, се-   
ти  уловами,  бочки  засолами. Гольца  –  18 бочек, а  это
около  5-ти  тонн  рыбы,  стояли  как  казаки  с  задами в
шестьдесят  кулаков.  В зимовье  оставили  бочку  рыбы,
галеты, спички, соляру, керосин, дрова и направились к
проливу Маточкин Шар.
      Маточкин Шар делит остров Малая Земля, похожий

                114
на турецкую саблю, почти пополам, соединяя Баренцево
и  Карское моря.  Длиной  около 100 км., большую часть
года покрыт льдом. Новая Земля – продолжение Уральс-
ких  гор. Эта  гряда заканчивается  ЗФИ (Землей Франца
Иосифа).  Архангельские поморы бывали и здесь.
      На  Новой Земле  погибла  экспедиция  Баренца.  Ко-
мандор замерз в зимовье за своими рукописями, дневни-
ками, служа Отечеству.
      Александр  с рыбаками  здесь, на проливе  Маточкин
Шар  у военных  разжились свинины. По рации сообщи-
ли, что  рыбу заготовили, свинина есть.  Посланный нав-   
стречу урал-вездеход забрал свинину и бочки с рыбой.
      По возвращении  путешественников ждал  грандиоз-
ный пир.  Прилетели «хохлы»  из  отпусков,  прихватив-
шие  четыре  молочные  фляги  самогона-первака. Посе- лок гудел неделю.
      Лебедю  – Мирону  сделали  пластмассовую  ногу,  и тот поселился в собачьей будке возле камбуза.
      Водитель ГТС-ки поведал всем про бой погранични-
ка с лебедем. Рассказ был созвучен известному произве-               
дению  «Бой Руслана с Головой»  в стихах местного раз-
лива.  Публика рыдала от смеха.  А когда автор уточнил,
что «Руслан» был вооружен веслом и при этом получил
от Мирона по лбу, засмеялся и сам потерпевший от «Го-
ловы» Николай, шевеля  вздувшимися губами: «не шме-
шиите…».
      
      Сто двадцать четыре  ядерных взрыва (ЯВ) в интере-
сах  народного  хозяйства были проведены  во  всех рес-
публиках  и больших областях. На Украине было прове-
денно три  ЯВ.  Под Красноградом  (с. Крестищи,  Харь-
ковской  обл.,  на границе  с  Полтавской  обл.)  в 1972 г.

                115
было  произведено  два ЯВ.  Специалистов  Украины  не
посвящали   в  тонкости  проекта   по  тушению  газовых
скважин, но  обязывали  дать подписку о неразглашении
информации.  В небе  вырос  гигантский  атомный  гриб, 
но цели  достичь  не  удалось. Сгорело более  миллиарда
кубометров газа. Только через год удалось потушить га-
зовый факел. В 1987 г. Полтавщину  избрали  как эколо-
гически чистую зону выращивания продукции  для детс-
кого питания. В этом «чистом» регионе, близ  с. Хрести-
щи  были  осуществлены два чудовищных  атомных экс-
перимента.
     Но был и третий ЯВ мощностью 0,3 кт. в тротиловом
эквиваленте  на  шахте  «Юнком»  Енакиевского района,
Донецкой области.      
      Сорок  два процента  пластов, которые  разрабатыва-
лись  на  этой  шахте, находились  в  зоне тектонических
нарушений пластовых породных надвигов.
     На крутопадающих пластах, где газ метан прет как из
газового  месторождения,  через  скважины-сифоны  его
выводят на поверхность. Здесь не умеют направлять газ
в  нужное  русло  экономики.  Чтобы взрывной, опасный газ не скапливался в заброшенных  выработках, в погре-
бах и подвалах домов, чтобы снять давление газа в плас-
те, был  произведен  направленный ядерный взрыв. Пос-ле эксперимента  отмечалось  снижение  частоты выбро- сов угля, газа, породы. 
      Таким же способом готовились два проекта: пробить
тоннель  под Татарским проливом к острову Сахалин. И
также  пробить  тоннель   под  Беринговым  проливом  к
Аляске.      
      Из 124 мирных ЯВ 117 были проведены вне ядерных
полигонов – это пятая часть от всех ЯВ. На Новой Земле

                116
с 1955 до 1990 гг.  было  произведено 135 ЯВ: 87 – в  ат-
мосфере, 1 – наземный, 2 – надводных, 3 – подводных и
42 –  подземных.  В 1961 г.  была  испытана  водородная
бомба  мощностью  – 116 мегатонн  – «Царь-бомба», из-
вестная под названием «Иван» и «Кузькина мать».  Под-
рыв был осуществлен наполовину ее мощности: «Чтобы
не разбить все стекла в Москве!»  – шутил Хрущев.
      Бомба, которой  обладали  США, была  по мощности
вчетверо меньше.      

               
                Шпицберген
      Весна.  Баренцбург.  Бухта свободна от льда.  На соп-
ках  зацвели первоцветы. Чайки рвут душу раздирающи-
ми криками. Они имитируют плач ребенка, хохот безум-
ного, блеяние животных и даже разговор людей.         
     Морскую  поверхность  прорезали два плавника каса-
ток.  Огромный  плавник  принадлежал самцу, а помень-
ше, похожий на перископ  подводной  лодки, был у сам-
ки. На пирсе  рыбаки  ловили спиннингами палтус, жен-
щины  предлагали свои  бледные  лица палящему поляр-
ному  солнцу.  Так проводили выходные дни полярники. 
А кто просто любовался свежестью природы, вдыхал ее
весенний, обладающий своим неповторимым ароматом,
ветерок,  размышляя  о том, как  будет  вспоминать  этот
живописный край Земли.
      Касатки  подплыли  к  бетонному  пирсу,  навалились
на  него  своими  многотонными  телами и враскачку ис-
пытывали на прочность сооружение. Когда они  насыти- 
лись  этой  затеей, приступили  к  следующей. Довольно
искусно  гнали  волны на пирс, играя с людьми, обливая

                117
их водой, сопровождая  игру подводными и надводными
кульбитами  и  хлопая большущими хвостами. А когда и
эта  затея оказалась  не столь эффективной, они оросили
рыбаков  водой,  выдыхая  ее с воздухом через свой кла-
пан.
      Так устроен Мир и все живое, когда все функции ор-
ганизма  работают без сбоев, то кажется иногда  это веч- ным двигателем, и здоровый организм  в  своих  устрем-
лениях,  как  правило,  проповедует  агрессию.  Но когда случается катастрофа, агрессия исчезает и вопль страда- ния  взывает  о помощи, то есть  включается  природный  механизм самозащиты. Мир саморегулируем и не требу- ет  вмешательств.  Жаль только, что  в  него  изначально вложен элемент агрессии.
      Тихо и болезненно  подплыла к пирсу раненая касат-
ка.  Она показательно выгнула  спину,  в которой торчал
обломок стального  гарпуна. Рыбаки  принесли капроно-
вый  линь,  привязали  одним  концом  к пирсу  за кнехт,
другим  – за гарпун. Женщины растворили марганцовку
в ведре  с  водой.  Все это время больная касатка лежала
спокойно на водной  глади  и косилась на санитаров, по-
нимая, что ей  хотят помочь.  Линь  натянулся  и  гарпун
медленно выходил  из тела пострадавшей. Хлынула баг-
ровой  лентой кровь. Касатка вновь подплыла к спасате-
лям.  Женщины промыли  рану марганцовкой и положи-
ли  повязку-платок.   Пациентка  послушно  терпела  все
процедуры. А когда кровь остановилась, касатка начала
издавать  загадочные  звуки.  Звуки  были  неопределен-
ной  тональности, скорее они были похожи на знаки, ок-  рашенные интонацией утонченной благодарности. Так и
только   так   воспринимал   это  красноречивое  явление взволнованный  Александр. Эта уникальная мелодия не-

                118
навязчиво  вселилась ему в память и каждый вечер восп-
роизводилась  в сознании  как азбука, вырисовывалась в
знаки, в  совокупности своей похожие на скандинавское
руническое  письмо.  Однажды под эти звуки и знаки он
погрузился в странный сон.
      На берегу реки  лошади пьют воду.  Вдруг несколько
кентавров-охотников налетели   на табун, вихрем  сбили
наблюдавшего  Александра  в  реку.  Течение было  спо-
койным и несло его с широко раскрытыми глазами, наб-
людавшими  за парящими птицами.  Ничего  не  предве-
щало беды. Но сладостные пенья птиц, стрекотанье куз-
нечиков  и  стрекоз,  несущие  признак  благодатной  ти-  шины  и  спокойствия,  затихли.  С  нарастающей  силой
близился  какой-то  гул.  Это  был  водопад.  Александру
стало  ясно, что в этой многоводной реке, спокойном те-
чении  он  был не один.  Было множество лиц, обеспоко-
енных  гулом  приближающегося  водопада.  Некоторые
уже выбирались на крутой берег реки, испугавшись гула
водопада, сумев  предусмотреть опасность усыпляющей
тишины  плавания. Но Александр попал в число тех, ко-
торым  было суждено преодолевать все тяжелые обстоя-
тельства своей глупости.
      Немного  побарахтавшись, посопротивлявшись стре-
мительному   водопаду,  все  рухнули  вниз,  где  острые
камни,  как   пасти  аллигаторов,  кромсали  их  тела. Те,
кому удалось выжить в этой мясорубке, карабкались  по глинистому склону берега. Первые взобрались быстро, а
остальным  доля  выпала иная.  Глина намокла и превра-
тилась  в  каток,  слизывая  всех  остальных со своей по-
верхности, цепляя  карабкающихся в крике и плаче.  Эта
жутчайшая  картина выглядела как преддверье ада. Но и
в этом преддверии давался шанс для выживания.

                119
      Включая  все  свои  резервы, срывая  ногти, цепляясь
зубами  за жизнь, молясь  Господу Богу, Александр дос-
тиг  вершины.  На крутом берегу всех  выкарабкавшихся
встречала  молодая  пара: белокурая, с  косой  и  чистым
взглядом девушка, облаченная  во  все  белое, и парень в
вышиванке  с излучающим свет лицом. Они что-то шеп-
тали  каждому на ухо. И каждый с диким страхом бежал
к тарзанке, при помощи которой все прыгали на террасы
противоположного скалистого берега.
     Люди, как кайры, цеплялись за выступы, уступы, тре-
щины  скал. Кто не смог зацепиться, летел обратно в хо-
лод  пропасти, в пекло  с  рыжей, вонючей, кровавой во-
дой и больше не возвращался.
      Александр  подошел  к  тарзанке,  к  обрыву и произ-
нес: «Господи! Ты ведь тоже был изгоем. Помоги!».      
       
            
      






 
                120

               



                УЗБЕКИСТАН











                Зарафшан
      Ташкент – столица Узбекистана. Новый год. На рын-
ках арбузы, дыни, огурцы, помидоры, все  есть. ЯК-40  в небе. Через час – Зарафшан, центр пустыни Кызыл  Кум
(красные пески).  Красные пески орошаются водами рек
Сырдарьи  и Амударьи. Бухарская область – самая круп-
ная  административная  территория Узбекской ССР, сос- 
тавляет – 152 тыс. кв. км.
      Зарафшан – золотая долина.  Здесь  еще  эмир Бухар-
ский  добывал  золото  999-й  пробы (красное золото).  С
приходом  Советской  власти  эмир ушел по подземному
переходу  в Афганистан.  Перед смертью он вернулся на землю предков и показал это месторождение.
      В пустыне  ВРУ, ЦРУ, СРУ – разные  рудные  управ-
ления, названные  в честь розы ветров, добывают урано-
вую  руду.  Рудники  окружены горами  металла, в кото-
рых люди роются в надежде найти нужную деталь.
      Рудное  тело  в виде огромной  подземной груши до-
бывается шахтерами и выдается нагора, как уголь.  Есть
и открытые месторождения, где шагающие экскаваторы
грузят  руду  непосредственно в железнодорожные ваго-
ны, 75- тонные  белазы, доставляющие грузы  на перера-
ботку   и  обогащение  на  Новаинский   обогатительный
комбинат.
     Уч-Кудук – открытое месторождение урановой руды.
Уч-Кудук – три  колодца,  бывшая  погранзастава,  отра-
зившая нападение басмачей. Три колодца на всю пусты-
ню, огорожены глинобитным двухметровым забором.
      Не раз  он  чудился, томил  воображение  обезвожен-
ных   путников,  геологов,  чьи  могилы,  как  отметины
бедствия, разбросаны временем по всей пустыне.
               
                122
     В этом крае  люди живут богато, но болеют болезнью крови.  Ранее  уран  добывали  зеки.  Здесь зона  на зоне.
Под палящим  солнцем  их, стоящих  в клетках  на трил-лерах, как  зверей, вывозят  на  стройки  наземных комп-  лексов  рудников.   Гражданских   шахтеров,  желающих  поработать  на  рудниках,  «подправить»  свое  здоровье,    пруд   пруди.  Большая  производительность,   исключи-  тельная    дисциплина,   качественная   работа   отличает шахтеров  от  зеков. Здесь шахтеры зарабатывают  хоро-  шие   деньги,   приобретая   болезни,  а  лечиться  едут  в  Москву, оставляя все деньги в столице.
      В Зарафшан прибыли  буровики-полярники с  Новой
Земли осваивать  урановые  залежи бесконтактным  спо-
собом. Они привезли свои семьи.  С ними  прибыл и ще-
нок  немецкой  породы, сын Ротора. Щенка также назва-
ли Ротором, за его черный окрас и бойкий характер.
      Через  год  Ротор младший стал таким же большим и         
умным  красавцем,  как  и  его отец, который  остался на
Новой Земле.  Людям  он  таскал барашков, отбившихся
от  отар, или  их просто  воровал. Буровики угощали его
бараньими мозгами, как изысканным лакомством.    
      Однажды к поселку буровиков прискакали пастухи с
ружьями и начали палить из них под вагоны, где прятал-
ся пес. «Что вы делаете? Здесь же дети!» – кричали жен-
щины.  А в ответ: «Молчите, белые собаки! Скоро и вам
такое  будет!». Эта осада поселка продолжалась неделю.
Ротор  умело прятался. Местная  милиция  в тюбетейках
проповедовала: «Надо мирно жить, тогда  и  вас  трогать   
не будут».  В отделе КГБ обещали разобраться. И разоб-
рались,  арестовав  всех   налетчиков-басмачей,   сменив
всю милицию.  В отделе безопасности Александр встре-
тил  геолога, заинтересовавшегося  его профессией. Гео-

                123
лог   спросил   Александра,  сможет  ли   он  определить,  какими    буровыми    инструментами    были   пройдены  заброшенные  штольни. Ответ  был утвердительным. На обширном   рынке   Александр   встретил   земляков    из  Донбасса,  которые  обучались  на курсах белазистов  по вывозу урановой руды из рудников к железнодорожным  платформам. На рынках подрабатывали грузчиками.
      Буровики,  прибывшие  с  Новой Земли, без  проблем
вживались в новые климатические условия и быстро на-
учились  ориентироваться  в быту азиатов, не  сопротив-
ляясь их  менталитету.  Один  из прибывших  ветеранов, попав  под  «выброс»  на  Новой  Земле,  долго  лечился,
стал   заикаться.  Но  настоящий  мужчина  и  в  пустыне мужчина.  Он  нашел  себе богатую вдову из Уч-Кудука. У нее двухэтажный  дом,  экзотическая  растительность,  две машины марки «Волга». В живописном  саду бегают большеглазые  газели, кричат павлины. Тормозки из Уч-Кудука  в Зарафшан  женщина  возила новоиспеченному
другу  жизни  без  устали.  А это сто километров  в один
конец. Мужчина кушал шашлыки, манты, плов, черную
икру,  рыбу  амур  и  форель, жареные  бараньи  мозги  в
сметане.  Это байство ему было  по душе. Женщина, как
курочка-хлопотушка, угождала  московскому сожителю.   
Однажды,  насытившись, он сказал, что  не  видит  ника-
ких  общих  точек  соприкосновения. Отчаявшись,  жен-
щина  натуральным  жестом  показала  ту единственную
точку, к которой кочет не прикасался.  Москвич покрас-
нел  и  выдавил  из  себя: «Я джентльмен… Спасибо…».  И вскоре улетел в Москву.
     Во избежание  непосредственного  контакта  с радио- активной    рудой,   ее   добывали   методом   выщелачи-
вания. Этим достигается необходимая очистка и первич-

                124
ное  обогащение  руды.  Лишний раз вагоны и белазы не
гоняются  с  породой  в  г. Новаи.  Шахтеры  недовольно
косились в сторону новаторов, так как прибывшие буро-
вики с Новой Земли лишали их работы.
      Землетрясение (8 баллов)  в Газлях несколько побес-
покоило  маленькую  Сирию  – так  называли  современ- ный  Зарафшан.  Тротуары  заволновались,  люди,  кто  в  чем,  выбежали  в  пустыню.  Зарафшан  устоял,  Газли – разрушен, но жизнь продолжается.
     Весной отары овец снуют за перекати-полем. Имени-
тые пастухи, кандидаты сельхознаук с отарами в тысячу
голов, с наградами лично перегоняют овец. На лошадях,
с биноклями и подзорными трубами, с планшетами и ра-
кетницами, с ружьями  и патронташами, с семьями и со- баками – все  в поисках  пастбищ  в пустыне.  Верблюды
таскают  новенькие легковушки «Волги» с места на мес-
то.  «Сын  с  армии  придет – подарок!  Дочь замуж вый-
дет  – зятю подарок! Женись!  – говорят аксакалы. – Мы
так не жили».
      Возле  каждой  шахты   водоотстойники.  Радоновую
воду выкачивают с выработок в котлованы. Предприим-
чивые земледельцы-узбеки здесь же выращивают бахче-
вые, помидоры, персики, всякую зелень.
      По  приезду  полярники,  ковырнув   красный  песок,
решили, что в этой пыли ничего не будет расти, но оши-
бались.  Даже палка, воткнутая в этот грунт, политая ра-          
доновой  водой  из  шахты,  прорастает.  Помидоры,  как
два кулака, дыни – 18 кг, а в ней дынного сока, прохлад-
ного  и  целительного,  как  нектар,  целый  литр.  Камни
на солнце  накаляются  так, что можно приготовить яич-
ницу. В тени – плюс  пятьдесят  по Цельсию.  Сатуратор
не успевает газировать и охлаждать воду. Вечером мож-

                125
но утолить жажду холодным шампанским или кагором с
газводой.
      Прекрасные  газели  бегают за шахтерами, выпраши-
вая  кусочек  хлеба.  Павлины  окрикивают  незнакомых.
Скорпионы и фаланги шастают в квартирах вместо тара-
канов. Огромные вараны  и черепахи воруют огородную      
зелень,  капусту.  Поймали  воров. Черепаху посадили  в
сумку из лески. Леска разорвана, пленница сбежала. Ва-
рана привязали  и дразнили, бросая в него камешки.  Ка-
мешки он со злостью глотал, размахивая хвостом. Ослы
бесцеремонно  подходят  и  громко  орут, пока  их не по-
кормят.  Коровы  у  магазина  пережевывают  картонные
обувные коробки. На верблюдах казахи – животноводы в  велюровых,  кримпленовых  костюмах  и  тюбетейках.
Дехкане (крестьяне) – все в халатах.  Верблюды оплевы-
вают новые халаты со спортивным азартом.
      Одного  осла  испытали  на выносливость-упертость.
Нужно было погрузить осла на машину и отвезти  в дет-
сад  для хозработ. Но осел не пожелал, уперся.  Его при-
вязали  за  форкоп  и поехали: 30 км/час – бежит, 40 км,/
час – бежит, 50 км/час – лежит. Остановились, подошли
к нему, и он сам запрыгнул в кузов. 
      Рынки буйствуют изобилием товаров. Всегда можно
услышать,  как  в  торговом  диалоге  рождается  истина:
«Продай  кишмиш!»  –   «Сколько?»  –  «Беру  весь!». –
«Нет.  Бери половину». –  «Почему не весь?»  – «А чем я
целый  день  торговать буду?»  – «А  сколько  стоит  ма-
ленькая  дыня?»  –  «Сорок  копеек».  –  «А большая?»  –
«Сорок  копеек». – «А  средняя?»  – «Слушай, ты  что не
русский, да? Я сказал – сорок копеек!».
      Вода   –  проблемный  вопрос.  Она  здесь  священна.
Обувь  шьют с завернутыми носками кверху, чтобы поч-
               
                126
ву не ковырять, не обезвоживать. Пыльные бури, резкие перепады температуры.  Резко континентальный климат
неблагоприятно  воздействовал на семью Александра,  и
вскоре он покинул рудники.   

      
      














               











                127
               








                СИБИРЬ

















                Енисей

      Енисей  –  одна из  пятнадцати  главных  рек земного  шара.  Гудки  пароходов звали  мальчишек  в  путешест-
вия  на  Таймыр, к  Северному Ледовитому океану. «Ди-  кие  реки»  –  притоки Енисея  рождали зов к приключе-
ниям.
      Сибирь  в  полтора раза больше, чем США. Она  вос- хищает,  завлекает,  пугает и  поражает.  Стремительный  подъем  добычи  нефти  и  газа заслонил другие подвиги сибиряков.
     Здесь «галактика АЕ», которую экономисты именуют Ангаро-Енисейским   регионом,   где  вокруг  сверхмощ-  ных  гидроэлектростанций  крепнут  сотни  промышлен-
ных  предприятий.  Стремительно  растут  города, новые железнодорожные магистрали, научные центры.
     В верховьях реки, в городе Кызыле установлен знак –
«Центр Азии».  Географы утверждают, что именно здесь наиболее  выражены  черты азиатских, сибирских  прос- торов. Это можно сказать о землях, омываемых Енисеем  от истока до устья. Его левобережьем заканчиваются ве- ликие западносибирские  равнины. По правому берегу – царство  горной  тайги.  Великий   художник,   уроженец
здешних  мест Василий Иванович  Суриков  говорил: «И край-то какой у нас! Западная Сибирь плоская, а за Ени- сеем  уже горы начинаются…».  Енисей  является грани-  цей  двух  Сибирей  – Западной  и  Восточной.  От Саян-
ских  гор  до океана  пробегает через все  климатические  зоны Сибири.  В его верховьях – верблюды, в низовьях–               
белые  медведи, северные  олени.  Одним и тем же  май-  ским днем календарь природы отмечает на юге цветение садов, а у полярных окраин – бушующие метели.
               
                129
      Енисей  занимает  шестое место  в мире  по водонос- ности, втрое  превосходит  Волгу по энергетическим ре-  сурсам.  Он стал местом строительства крупнейших гид- роэлектростанций планеты.
      В  его  бассейнах  находятся  богатейшие угольные и
рудные  месторождения.  На его берегах есть города, за-
ложенные землепроходцами в семнадцатом веке.
      Кызыл, где обелиск «Центр Азии» установлен у мес-
та слияния  двух  истоков  Енисея, прибежавших  из  Ту-
винской  автономной  республики.  По  здешним  перек-
ресткам  дорог издревле продвигались полчища завоева-
телей.  Был и Чингисхан, а завершили походы китайско-
маньчжурские   колонизаторы.   До  1912 г.,  до  падения
Цинской  императорской  династии,  в верховьях Енисея
существовали  жестокие  нравы  семнадцатого века.  Ту-
винцы  платили  подать  шкурками  соболей, куниц, гор-
ностаев. К непокорным применялись орудия пыток.
      Кочевники занимались примитивным скотоводством
и  земледелием.  Жили  в  переносных  юртах из жердей,
накрытых  войлоком.  Народ не имел своей письменнос-
ти. Сейчас Кызыл – европейский город в центре Азии.
      Горная  котловина (в ней расположена Тува) перево-
дится  как «Большой  мешок  с маленьким  отверстием».
Мешок – кольцо  горных  хребтов, отверстие – узкая до- лина,  каньон,  который  пробил   Енисей.  Образовалась
плотина высотой в 250 м.
      Саяно-Шушенская  ГЭС,  мощностью  6,5  млн. клвт.
Осенью  1975г. в воду ухнула глыба  с надписью: «Идем
на Вы, Енисей!».  В декабре 1978г. кричали  «Ура!» пус-
ку первого агрегата. «До Санкт-Петербурга 6000 верст»-
сообщала   надпись  на  указателе,  которую  читал   еще
В.И. Ленин.
 
                130
       На  правобережье   Енисея   расположен  старинный
Минусинск с пожарной  каланчой над садами и огорода-
ми.  Минусинцы  не обижались  на прозвище  «город-се-
ло».   МЭК – Минусинский электрокомплекс.  Создается
Электроград  –  12  взаимосвязанных  заводов  на  одной
площадке.
      По ходу Енисея  вытянулось Красноярское море. Его
образовала плотина Красноярской ГЭС (60 – 70-е годы).
Общее  сходство  берегов Енисея  с фиордами Норвегии
установил Фритьоф Нансен, посетивший Енисей  в 1913
году,  назвав  Сибирь  «Страной  Будущего».  Мощность
Красноярской ГЭС – 6 млн. клвт.
      Ранее в Красноярске царила застойная жизнь  сибир-
ской провинции. Главная улица, мощеная булыжником,
вечная пыль на остальных улицах дали повод для назва-
ния  «Ветропыльск».  Город  располагал  железнодорож-
ными  мастерскими,  обувной фабрикой,  лесопильными
заводами, заводом фаянсовой посуды. На соборной пло-
щади  господствовал  базар, где  крестьяне,  приехавшие
на подводах  из окрестных селений, торговали натураль-
ным товаром.
      Со временем Красноярск стал городом – «миллионе-
ром», одним  из крупнейших городов Сибири  и страны.
Красноярск   перерабатывает   все  богатства  тайги.   На
«Караульной  горе»  отреставрирована   казачья  застава,
старинная  часовня,  откуда  некогда  дозорные   предуп-
реждали о приближении врага. Сейчас это место служит
гостям, откуда можно любоваться городом.
      От всех перемен  выиграл  Енисей.  Город  пришел  к нему  на  поклон,  убрав с берега все, что мешало гармо-
нии  воды и суши. Набережная, какой и Волга могла по-
завидовать,  протянулась  широкой  свободной   полосой

                131
по всему левобережью. К ней примыкает красавец мост,
участвовавший  когда-то  в паромной переправе.  По до-
роге на Сахалин А.П. Чехов здесь наблюдал круги водо-
воротов  Енисея:  «Не в  обиду  будет сказано  ревнивым  почитателям Волги, в своей жизни я не видел реки вели-
колепнее  Енисея». Чехов назвал Енисей могучим, неис-
товым  богатырем, не знающим,  куда девать силы и мо-
лодость. «Жизнь  здесь, – писал он, – началась стоном, а
кончится удалью, какая нам и во сне не снилась».
      На плоской вершине Афоновой горы  – Академгоро-
док.  Свой  красноярский. Красноярские биофизики раз-
рабатывали систему жизнеобеспечения человека в пери-
од  дальних космических полетов. Комплекс «Биос – 3»
обживали трио  добровольцев-затворников полгода.  Ис-
пытатели  снимали  урожай, пекли хлеб, готовили овощ-
ные блюда.
      Пласты Тунгусского  каменноугольного бассейна за-
нимают пространства с севера на юг – 1800 км. и с запа-
да  на  восток – 1000 км.  Это бассейн отдаленного буду-
щего: труднодоступность, суровый климат и т. д.
      Прямо вдоль Транссибирской магистрали, между го-
родами  Ачинск  и Канск на 800 км. залегли мощнейшие
пласты.   Здесь   создается  КАТЭК  –  Канско-Ачинский      
топливноэнергетический  комплекс.  Главную  заботу  о
снабжении  страны энергетическим углем должны взять
на  себя   молодые  Канско-Ачинский  и   Экибастузский
бассейны.
      Бурые  угли  бассейна  не один  десяток  лет  горят  в
топках  сибирских электростанций, а  полученная элект-
роэнергия  транспортируется.  Угля  хватит  на одновре-
менную работу 10 – 15-ти суперэлектростанций.
     Экологи спорят, сколько  станций можно строить, не

                132
вызывая  оскудения природы. Просчитаться опасно, Си-               
бирь одна, Сибирь надо беречь. На земле не так уж мно-  го  мест,  сравнимых  по  энергетическому  потенциалу с
Красноярским краем. Ресурсы его рек оцениваются в де-
сятки  миллионов  киловатт,  запасы угля – в триллионы
тонн.
     Тайга сопровождает Енисей с самого верховья. Анга-            
ра  впадает в Енисей. Здесь царствует знаменитая ангар-
ская сосна. Ее древесина котируется на всех биржах ми-
ра.  Берега Ангары  начинены  свинцовыми, цинковыми,
железными  рудами. Известность реки началась со стро-
ительства  Братской ГЭС,  хотя есть  и  Иркутская. Усть-
Илимская,  Богучарская  несут электроэнергию  в Забай-
калье, Кузбасс.
      Ангарскую  сосну  принимает  Лесосибирск, где рас-
пиливают лес на доски, брусья для страны и на экспорт.
Город напоен запахами свежей щепы и сосновой смолы.
С  этих мест начинается  Нижний Енисей – самая  широ- кая,  самая величественная  часть  реки.  Это край белых
ночей, сумеречных  полярных  зим, нелегких для жизни,
влекущих сильных, волевых людей.
      Образ Нижнего Енисея:  таежный охотник верхом на
северном олене  и алый  флаг на мачте морского ледоко-
ла,  крушащего ледяной  покров  реки;  вертолет,  переп-
равляющий   собачью  упряжку  вглубь  тайги  и   состав
электровоза,  нагруженный  рудой; заповедное стадо ов-
цебыков  и лунный  кратер огромного рудника;  подзем-
ная лаборатория в толще вечномерзлого грунта и пляска
«ихарье» у кочевников тундры.
      За Енисейском от берега до берега – 20 км. Река дро-
бится  на притоки.  Заметное дыхание Севера.  Окна  до-
мов высоко от земли, чтобы не закрывали сугробы.
 
                133
      Впадающие  в Енисей  Нижняя  и Подкаменная  Тун-
гуски  пересекают Эвенкийский  округ.  Эвенки – корен-
ные сибиряки. При относительной малочисленности они
расселились почти  на трех четвертых территории Сиби-
ри, создав самобытную цивилизацию с древними тради-
циями оленеводства. Индейцы Северной Америки не су-
мели освоить менее суровые места, потому что не знали
оленеводства.  На  Аляске оно возникло после завоза си-
бирских одомашненных оленей.
    Самобытная цивилизация не адекватна высокой куль-
туре.  Приспособленные к таежной жизни, эвенки до ре-
волюции  не имели  письменности  и сохраняли родовой
строй. Одна из первых нефтеносных скважин в бассейне
Енисея – Эвенкия.  Нижний Енисей, его притоки Подка-
меной  и  Нижней Тунгуски – места будущих гидростан-
ций.
      При пересечении  полярного  круга ждет церемония:
Нептун  в  шубе,  белый медведь и морж вручают турис-
там  дипломы  с печатью Полярной звезды. Вас встреча- 
ет порт  Игарка.  До устья реки еще 700 км, но она судо-
ходна  и  доступна  для  морских  кораблей.  На ее земле
станция   мерзлотоведения.   Вечная  мерзлота   залегает
почти  под  половиной  территории  страны.  В  ее  поясе
нефть,  газ,  железные  руды,  транспортные магистрали.
Мерзлый  грунт тверд, как камень. Температура в толще
мерзлоты  постоянна  круглый  год  в  течение тысячеле-
тий. За Игаркой Енисей вступает в пределы Таймырско-
го (Долгано-Ненецкого) автономного округа.
      Дудинка воюет с вечной мерзлотой (дома поддержи-
вают сваи, забитые в мерзлый грунт почти на высоту са-
мого  здания)  и Енисеем,  когда во время ледохода вода
поднимается  до 12 метров, заливая  портовые  причалы.

                134
На причалах  больше  кранов,  чем  в Новом  Орлеане на
Миссисипи.  Дудинка  сообщается  с Норильском желез- ной дорогой. Славны полиметаллический комплекс  Но-  рильска    и   новый   Надежденский    металлургический  комбинат.
      Была поставлена задача продлить арктическую нави-
гацию  сверхмощными атомными ледоколами  «Ленин»,
«Сибирь», «Арктика». Великолепный бросок «Арктики»
к  Северному полюсу был эффективным  и престижным.
«Сибирь»   со  спутником   преодолели  всю   восточную
часть трассы Северного  морского  пути  и достигли  Бе-
рингова  пролива. Последние годы советские моряки во-
дили  корабли  по западному участку Северного морско-
го пути (на трассе Мурманск – Дудинка) круглый год.
      Край, с которым прежде связывались представления
о каторге и ссылке, стал процветающим мощным краем,
где  люди  стараются  достичь  гармонии  природы и ци-
вилизации. Это нелегко и непросто…          

                Тея
      
      По приезде  в Донбасс, Александр  получил  вызов  в
Красноярский край.  Недолго думая, как по зову судьбы,
он  отправился  на  встречу  с зарафшанским геологом  в
Сибирь.
       Была  поставлена   задача:  обнаружить  подпольные
разработки месторождений  цветных металлов и дать им собственную оценку.
      От этого предложения  веяло  холодной  заманчивос-
тью,  приводившую  Александра в какое-то третье  неус-
тойчивое состояние, состояние  неведения.  Он  тонул  в

                135
своих  предчувствиях.  Им овладевали  противоречивые
чувства,  путавшие  и  влекущие  в  область  ирреальных
представлений основную  нить  рассуждения:  с чего на-
чать,  как  поступить  правильно. В сердце селилось здо-
ровое любопытство и, подключив голову, уверенно нес-          лось  за пределы  городской  суеты, комфортного бытия,
где призрачно ждало шаткое положение  исследователя-
сыщика.
      Позади временные пояса. Вертолет доставил группу
из  двух человек  в верховье реки Теи. С вертолета сини-
ми паутинками просматривались ручейки, подпитываю-
щие  таежную  красавицу, – так звучала Тея в переводе с
тунгусского. Александру казалось, что он уже видел эту
гармонию, может быть, в  прошлой жизни. Волнение от-
ступило с первых  шагов по берегу первозданной чисто-
ты. Спиннинговыми бросками внахлест прочесали игри-
вые речные перекаты. Рыбы не было.
      Чистая  холодная вода, красные  скалы, зеленый мох,
черная  тайга – создали  не  сравнимые  ни  с чем душев- ный  уют  и  спокойствие.  Река,  словно   упражняясь   в изяществе  и  красе,  билась  о  скалистый  берег, перете-  кая  от  одного  порога  к  другому. Эта картина напоми-  нала  Потемкинскую лестницу в Одессе.
      Хотелось ступать на каждую ступеньку и купаться в
ласковых лучах солнца и апрельской талой воде.  Весна.
Тайга просыпалась. Все ее жизненные струнки  настраи-
вались  на определенное  звучание, создавая свой непов-
торимый аккорд, характерный для этой поры.  Гармония
красок потрясала своей утонченностью, изысканностью.
Впечатляла  гениальность творения. Реальность видимо-
го граничила  с нереальностью.
      Проникновенны движения  всего живого в этом чуд-

                136
ном,  казалось, неземном  мире. Все  движения  нужные,
отрегулированные, управляемые  и  рассчитанные ее ве-
личеством  природой,  в  дела которой не  стоит  вмеши-
ваться, а стоит учиться и любоваться ею.
      Серые белки-летяги  парят с кедра на кедр,  выписы-
вая  сказочные росписи  своими роскошными  хвостика-
ми.  Осторожный  соболь выглядывает  из укрытия, вер-
тит головой в поисках глупых рябчиков и зазевавшихся
белок.  Два  молодых  человека,  вооруженных   необыч-
ным заданием, наделенных чертами, необходимыми для
уверенного отделения черного от белого, лжи от правды
в экстремальных ситуациях. Они, как спортсмены, обла-
дающие спортивной  злостью  и  выносливостью, всегда 
готовы  соревноваться  с  действительностью,  где доми-
нирует негативный человеческий фактор. Утопая  по ко- колени  в  мокром снегу, геолог  и  Александр продвига-
лись  по тайге, присматривая  уютное местечко для при-
вала.
      Разбит первый  лагерь:  палатка, костер, лабаз (схрон
для  продуктов  на сухой  осине  в полиэтиленовых меш-
ках).  Сюда они должны возвратиться с окончанием экс-
педиции.
      Первая  беседа у костра.  Беседа Александра со стар-
шим группы, геологом  по образованию  и  чекистом  по
призванию  –  Борисом  Борисовичем  (ББ).  Разумеется,
беседа ознакомительного плана.
      Глядя в немигающие  ребячьи  глаза, Александр про-
вел первую атаку вопросом:
       – Почему выбор остановился на мне?
       – Ты мне  понравился  своим  военным  прошлым,  –
доверительным тоном произнес ББ. – Мне импонируют
не  карьеристы, а поступающие вопреки, идущие напро-

                137
лом,  – это хорошее качество для расследований. По-мо-
ему,  ты  будешь неплохим  собеседником  в  безлюдной            
тайге  – это также немаловажно для меня.
       – Но я люблю больше слушать, чем  говорить, – нес-
колько неуверенно сказал Александр.
       – Это я  тебе  обещаю, поверь, – улыбчиво  произнес
ББ.
       – Меня  тайга  изумляет.  В ней  чувствуется   перво-
бытная  мощь и я скорее в ней свой, чем чужой, –  фило-
софски выразился Александр.
      Река была щедра и вскоре предложила свой дар – на-         
лима. На закате дня пришельцы были довольны уловом.
Тихий  вечер  облачался  в  сумерки.  Искры  костра, по-   
добно  запретным  огненным птицам, взлетали ввысь, но
не высоко  и  ненадолго. Здесь  девственное лоно приро-
ды не  знает костров  и губительной  поступи  цивилиза-
ции.  Еще  был слышен стук неутомимого дятла, бесспо-
койное  уханье  совы, а гости  безбрежной тайги уже жа-
рили рыбу на костре и вели тихую беседу. Разговор про-
должил ББ:
       – Мучительный  поиск истины  есть у каждого чело-
века, и ты мне в своем поиске симпатичен. Ты отказался
от стремительной  карьеры  военного, потому что  в тебе
осуществилось  непорочное  зачатие человеческого «Я».
Ты просто понял, что тебе нужно от жизни.Злость, опас- 
ность  дают толчок  к  выживанию.  Думаю, что ты  уме-
ешь  быстро переключаться с того, что произошло, к то-
му, что нужно делать.
      – И что же, на  ваш  взгляд, мне нужно  делать? – ув-
леченно спросил Александр.
      – Когда тебе  сильно  поцарапали  душу, нужно  пить
чай  у костра и слушать тишину. Если долго слушать ти-

                138
шину, можно постичь смысл жизни,  –  продолжил ББ.
      – Да  вы  философ!  – слегка  улыбнувшись,  одобри-
тельно произнес Александр. – Я знаю такую вещь: чело-
век должен максимально приблизиться к смерти, чтобы
познать радость жизни. Карьера военного меня  вообще
не привлекала. Я до сих пор не безразличен к Софье. Че-
ловек  не  может  умереть, пока  не сделает все, что  дол-
жен сделать в этой жизни.
       – Боль – есть жизнь, –  говорили шаолиньские мона-
хи. Ты – человек, пришибленный правдой, и чувствуешь
себя  жертвой неблагополучной обстановки. В таком по-
ложении  находится  весь наш  народ. Говорят, мол, вре-
мена такие.  А ведь люди своими мыслями, поступками,
культурой  и  насыщают  время.  Ты  свой  Гордиев  узел
разрубил,  не  боясь любых   последствий.  Это  сильный
ход  сильного  человека.  Не  каждый  на  это   способен:
свою судьбу решать одним взмахом, одним  крутым  по-
воротом,  – философствовал Борис Борисович.
      – Сейчас я ощущаю спокойствие, –  продолжил тему
Александр. –  Сижу Буддой  в позе лотоса, пью чай, гля-
дя  на  огонь.  Огонь,  бегущая  лошадь, танцующая жен-  щина,  натянутый  туго  парус – это  та красота, на кото- рую   можно  смотреть  бесконечно.  Она   одухотворяет,  питает  те  духовные  ростки,  которые изначально были                пущены  в  человеке. Когда  начинаешь озвучивать  свои  чувства   словами,  замечаешь  какую-то  неполноту,  не-
подлинность  звучания. Поэтому  я стараюсь  не мешать собственному  созерцанию  словами, так, мне кажется, я остаюсь самим собой.               
      – Когда у человека душа хорошая, то в сердце у него
живет цветок, а когда плохая – в сердце сорняк  с полза-
ющей змеей. Твоя репутация чиста, как белый лист. Нет

                139
у  тебя стремления  быстро поймать  удачу за  хвост, что
называется  пижонством.  Поэтому  я тебя и выбрал.  То,
что  мы ищем в тайге,  не понравится  многим в Москве.
Жуткий красный удав уже начал заглатывать свой длин-
ный хвост. Я предчувствую скорый крах империи,  – то-
ропливо говорил ББ.
      – А я чувствую себя ослом в чужом стойле, жующим
чужую  жвачку,  –  несколько  возбужденно  сказал  спо-
койный  Александр.  –  Я буровик,  а не  сыщик. У  меня
шок от того, что еще вчера наблюдал за сотворением но-
вого  мира,  а  сегодня  разрушаю его. Чувствую себя бе-
лой  овцой  в  черном  стаде – прибиться  смог,  а черной  овцой не стал.
      – Да ты, брат, тоже  философ!  –  почти восторженно
произнес ББ. – А знаешь такую истину: кто за народ, тот
герой и патриот! Понимаешь внутренности этих слов? Я
тоже  был обыкновенным  геологом, а после зажал свою
гордыню меж  ягодиц и согласился выполнить эту рабо-
ту.   
      – Когда бываешь в таком месте, как церковь, думает-
ся, что зла не бывает. Ходишь по небу, наступая на звез-
ды,  как  на  битое  стекло, а на тебя  с  упреком  смотрят
церковные купола, как на грешника, и грозят православ-
ными  крестами.  Извините,  но я видел свою Родину та-
кой, где  живут  простые  неунывающие люди в сложное   
время, верующие в светлое будущее.
      – Я тебя не рассмотрел до конца, быть может, недоо-
ценил, – сказал  геолог.– Ты самый сложный  простак. У       
тебя  есть дар озорничать, философствовать и искать от-
веты  на жизненные проблемы. Ты из числа молокоедов.
Так греки называли честных и справедливых людей. Те-
бе удалось меня тронуть  своим  интеллектом. Наверное,

                140
и стихи пишешь?
      Александр с улыбкой прочел  один  из  первых своих
стихов:

                Проглотила поляну луна.
                Испугалась собака в кустах.
                Воровала клубнику шпана,
                Со штанов испарялся страх… 
               
       – Это хорошо, что ты  живешь  рядом с детством. За
сильными  и  жесткими мужиками мало кто горюет.  Го-   
рюют  за романтиками, фантазерами, нежными мечтате-
лями.
       – Это что, уже приговор? – с легкой  улыбкой насто-
роженно спросил Александр.
       – Это, к сожалению, может быть реальностью, если
мы  допустим  где-нибудь ошибку и засветимся. Челове-
ку ничто  человеческое не чуждо, даже сволочное чувст-
во мужской мести. Наша работа – глухая тайна в глухой
тайге, – зевая, сказал ББ. – Давай спать.
      Камни,  подогретые  у  костра, Александр  подложил
под  бока спального мешка и застегнул замок.  Потепле-
ло в палатке,  носоглотка отогрелась, незаметно овладел
сон.
      Утром разбудило громкое чавканье. У костра на теп-    
лых камнях лежал волчонок и с большим аппетитом  до-
едал оставшихся налимов. Увидев Александра, он не ис-
пугался, не ощетинился, наоборот обрадовался, завилял
хвостом, как собака.
      ББ  срубил сухую  березу, расколол  ее пополам, что-
бы  соорудить  сани  для  многочисленной  поклажи.  Ни
много  ни мало: двухместная палатка, два спальника, ко-

                141
телки,  дробь,  порох, тушенка, сгущенка, сухари, крупа,
соль, сахар, керосин, мыло, свечи. Кроме этого карабин,
ружье,  топорики,  ножи, геологические молотки, лопат-   
ки,  рыболовная  сеть, спиннинги, лыжи, ракетницы, би-    
нокли и всякая всячина.
     Александр пошел на реку. Глубокий омут, крутой пе-
рекат, высокая скала. Здесь жизнь течет своим чередом,
не опережая события. Взобравшись на скалу, он увидел, как  река  разделялась  на несколько  рукавов (шеверов),
мелела, теряясь в  валунах. Потом  рукава-шеверы вновь
соединялись, река сужалась и стремительное ее течение
хватало блесну, закручивая в водоворотах, выбрасывало вверх, где  голодная  рыба заглатывала и оказывалась на
берегу.
      Белоснежный туман, словно парное молоко, бесшум-
ным кипением покрывал таежную реку, наслаждавшую-
ся  прохладой раннего  утра, но  солнечные лучи  вскоре
безжалостно  выжигали  белизну его, создавая  более от-
четливые  контуры мягких цветов, разнообразием  кото-рых  наполнялась  весенняя  тайга.  Четче  просматрива-
лись  острые  клыки  –  булыжники,  грозно торчащие из
реки, вырастая  в скалы  на берегу.  Впечатлял ансамбль
природного изваяния.
      Подошел  Борис Борисович  и забросил свою блесну.
Начался тайменевый (хищная рыба таймень – из семейс-
тва  лососевых) ажиотаж:  кто поймает самого крупного.   
Александр сел на валун, чтобы очередной  раз слить  во-
ду  из  ботфортов.  Валун  был  теплым.  ББ поведал, что
это  шаманский  камень  и  задерживаться  вблизи его не
стоит. Пока сливали воду из сапог, у Александра  закру-   
жилась голова, у геолога пошла носом кровь. За следую-
щим теплым валуном обнаружили истлевший труп муж-

                142
чины. «Это мой  человек, – сказал  помрачневший  ББ. –
Он отмечал места,  где шла  подпольная  добыча драгме-
таллов. Теперь это наша работа».
      Загадочная смерть человека вначале экспедиции глу-
боко поразила. Кроме планшетки у покойника ничего не
нашли. Похоронив геолога, Александр и ББ вернулись к
палатке, где ждал хозяев волчонок Вовка.
      Александр занялся костром и приготовлением рыбы,
а ББ взялся расшифровывать записи покойника.
      Трапеза у  костра – наибольшее  удовольствие.  Каж-
дый получил по жареному тайменю, а Вовик умял еще и
головы, хребты с хвостами и потроха. Он хрустел и чав-
кал  в удовольствие. К концу дня Александр доделал са-   
ни, а ББ расшифровал тайные знаки дневника.
      Знаки тайнописи выглядели как ничего не значащие
рисунки. Маршрут Борис Борисович начертал от одной точки  к другой, и выглядел он  как множество букв «Z»,
соединенных   последовательно.  Одни точки исследова-
ния  находились  на одном  берегу  Теи, другие – на дру-
гом. На карте маршрут выглядел  пилообразно.  Необхо-         
димо  пересечь  реку  по диагонали  и  исследовать  каж-
дую  точку, потом  перпендикулярно  пересечь  реку об-
ратно  к  новой  точке и опять по диагонали  двигаться  к
следующей. Видимо,  была мысль запутать  преследова-
телей в случае погони.
      Точки  исследования  – это шурфы, вырытые  черны-
ми  геологами  для оценки золотоносной жилы. Каждый шурф ББ и Александр чистили, подбираясь к кварцевым
прослойкам,  указывающим  на  присутствие  золотонос-
ного  слоя.  Каждый  сантиметр четырехметровой глуби-
ны  шурфа ББ тщательно исследовал  и подробно вел за- 
писи, а где необходимо – брал пробы. В этом и заключа-

                143
лась работа: найти  и  оценить  месторождение на  коли-
чественное содержание  – грамм металла на тонну грун-
та.  Это были  крупные  месторождения, если  не сказать
крупнейшие в этом бассейне.
     ББ хвалил работу покойного геолога: «Настоящий ге- 
рой, первопроходец,  изыскатель, чекист и просто умни-
ца!».  Возле каждого шурфа была землянка или шалаш с
запасами   вяленой  рыбы,  керосина,  сухарей.  Поэтому
свою  палатку не приходилось  разворачивать, пользова-
лись жильем и лабазами запасливых черных старателей.
Были и раскуроченные сооружения, где хозяйничала ро-
сомаха  или  лихие  люди.  Волчонок Вовка  охотился на
рябчиков,  делился  тушками,  а головы,  лапки,  потроха
оставлял  себе как деликатес. ББ делал нехитрые ловуш-
ки, клал  в них  птичьи  останки,  потроха  и промышлял
соболя.  Александр  ставил  петли на зайцев-русаков,  но
попадались  и тетерева, норки, куницы. У одного шурфа
Вовик  завыл  так жалобно, что пришлось срочно поспе-
шить  к нему, предполагая, что он попался в старый кап-    
кан, петлю  или  самострел.  Но  волчонок  стоял  у  края
глубокого  шурфа,  на  дне  которого  барахтался годова-
лый медвежонок. Срубленная и опущенная  в шурф оси-      на  послужила  медвежонку  палочкой-выручалочкой, по
которой  он,  как эквилибрист, балансируя,  выбрался из
западни. Пленника шурфа угостили вяленой рыбой, и он
стал  сопровождать  экспедицию,  играясь  с  волчонком.
Он  не  был  нахлебником,  ловко ловил  в реке ряпушку
(небольшая  рыбка  сем. лососевых),  а  однажды  из-под   
коряги вытащил огромную щуку.
      При работе в шурфах строились ограждения из сетки
для  рыбалки, защищавшие головы от чего-нибудь пада-
ющего.  В  сеть   каждый  раз   что-то   попадало:  зайцы,

                144
птицы,  лисы.  Без  единого  выстрела  экспедиция  была
обеспечена едой.  Волчонок радовал  рябчиками, тетере-
вами, зайцами, Мишутка – рыбой.  Щук  медвежонок  не
ел, а выбрасывал  на берег, где они складывались в рюк-
зак. Вечером все собирались на уху.
      В одной  из  землянок было обнаружено  два  давних
трупа  старателей.   Ножи-тесаки  были  зажаты  в  руках      
скелетов.  У каждого за пазухой  хранились брезентовые мешочки  с  Николаевскими  червонцами. В жилье нахо-
дился  лоток  для  промывки золота, сито, лопаты, ведра.
За  каменной  печкой  обнаружен котелок с намытым зо-
лотом.  Вот за  что  был  бой  быков.  ББ огляделся и по-
нятным  жестом  дал понять, что нужно  продолжить по-
иски. Рядом рос кедр.  Александр  увидел огромное дуп-
ло, из которого вела наблюдение огромная куница.
      Александр был молодым  экспертом  в  группе,  и  по
закону тайги ему полагалось взобраться на кедр.Там ему
бросились  в  глаза  рукава от царских  шинелей, битком
набитые  золотом.  Котелок с  золотом Александр решил
спрятать в дупло. ББ тайнописью, известной только ему,
записал  в  тетрадь примерное  количество  золота, отме-
тив это место  на  карте  соболем. Двигаясь зетообразно,
точно по маршруту, составленному геологом-чекистом,
ББ и Александр  то пересекали Тею, то снова от нее уда-
лялись, исследуя каждую пометку тайного агента-геоло-
га, обнаруженного у шаманского камня.
      Выбираясь  очередной  раз по самодельной лестнице               
из  очередного  шурфа, ББ и Александр натолкнулись на
окружение  из  четырех таежных диких людей, одетых в
звериные  шкуры  и пахнущих  как стадо оленей.  Снеж-
ные  люди  с  дикими  глазами, как у животных, с осино- выми   кольями-копьями  исследователям  реально угро-

                145
жали.  С  луками  за  спиной  и  колчанами  со  стрелами  такого   же  осинового   происхождения   эти  аборигены тайги походили  на  первобытных  людей,  общающихся между   собой  дикими  короткими   слогами,   скалящих  свои  желтые  зубы.  Но  с охоты  возвращались  Вовка с Мишкой, и дикая ватага с воплями удалилась. 
      Чем ближе  к  низовью  реки,  где  Тея впадает в реку
Вельма, тем характер ее становится  менее предсказуем. 
То  скачет она  каскадами  водопадов, то  несется  неуго-
монно, сжатая  утесами, то разлившись,  выглядит лени-
вой, как  лужа.  Спокойные  плесы  переливаются  в гру-
дастые  перекаты. Юная  красавица Тея стала видной да-
мой  с  мощными  бедрами-берегами, демонстрирующей
свой  неукротимый темперамент в испытании  человека. Она  предстала  во  всей  своей красе – безумной, дикой.  Кучевые  облака, купаясь в ее водах, льнули к вершинам скал,  а скалы  мыли  свои  подошвы  в  ее омутах. Поро- жистый  участок  Теи  напоминал  трубу,  в  которой  ре-  вет поток.  Невдалеке  подстерегала  шкуродерня – прег- рады  из валунов. Так окрестили сплавщики  леса подоб- ные  участки  рек.  В студеных ключах бралась горбуша, а  омуты  и водовороты гордились  царь-рыбой – сомом. Таймень    считался   королем  быстрой    воды.  Красная   икра  разнообразила  рацион.  Радовало отсутствие зало- мов  и  завалов из корней, деревьев, веток, как это обыч- но  случается  на  сибирских   реках.  Скалы   омывались  закатными  лучами, любуясь собственным отражением в речном зеркале.
      В одной  из  землянок  исследователи  решили устро-
ить   ночлег.  Трещит  костер, кипит  уха, сопит  Мишка,
фыркает  Вовка  под  неспешный  разговор  романтиков-
бойцов ББ и Александра.
      
                146
      – Вот мы все  расследуем, узнаем, записываем, а где-               
то в другом месте снова появятся деляги, ворюги, граби-
тели, лжецы,  – неуверенно начал разговор Александр.
      – Зло набирает силу,  если  перед  ним отступаешь, –
неторопливо  продолжил ББ. –  Они  недооценивают на-
ши позиции, называя нас  пустолазами, которые  слуша- 
ют  сказки  беззубых  старух. Кто  и зачем  делает людей
недалекими?  Дядя  Феликс  завещал  нам  действовать с
холодной головой и горячим сердцем: у вас мозги шуст- 
рые, а у нас умные! Родину разменивать за деньги, золо-
то – дерьмовать как-то! Я хочу, чтобы наша жизнь была
чистой, как родник, как  ни  громко это сказано. Они хо-
тят   поломать  нас, а  мы  возьмем и  уцелеем.  У  наших
простых  людей  обязательно  пройдет состояние непро-
ходящей  подавленности,  потому  что мы бессовестным
руководителям прижмем хвосты.
      – Самый страшный порок  нашей системы  – это алч-
ность тех, кто стоит у власти,  – поддержал Александр.
      – Никто  не  вправе   обвинять   народ,   приписывать
ему  негативные  качества.  Нет плохих  народов!  Среди
народов  есть и подонки, и предатели, и гении, и патрио-
ты.  И  то – как ты относишься  к простым  людям – есть
чувство  Родины.  И здесь наши  позиции совпадают, на-
ши  сердца бьются  в унисон.  В этой  жизни  настоящий             
мужик  должен быть бойцом, а не дезертиром – как мы с
тобой,  – с улыбкой закончил мысль геолог.
      – Вы смотрите на поколение со снисхождением, буд-
то   побывали   на   войне  и  вернулись  живым,  – также
улыбаясь, заметил Александр.
       – А что лучше твердокаменного большевика с обос-
тренным  чувством  справедливости,  с романтическими
разочарованиями в социалистическом чувстве равенства

                147      
и  братства, которые привели к всеобщему пьянству, ви-               
деть на дне  жизни  вопящим:  «Мы  победили  бы  всех,         
только  нас  не замечают!»?  Система  выжмет и выплю-
нет! Но она  меня  не сделает слабым.  Это  как снежный
ком  –  один  раз  смалодушничал  и  покатился   вниз,  –  воинствующе  говорил  ББ.
      – Но ведь появляются  новые люди со старыми мане-
рами  воровать.  Они  и  живут  под  старыми   девизами:
«Береженого  Бог  бережет, а не  береженого конвой сте-
режет!».
      Древний  человек  дышал как ветер, ходил как дождь
и  снег.  Мы  же деградировали.  Они  довольно надежно
сохраняли  информацию  и  передавали  ее на века через
петроглифы  (высеченные  изображения   на  камнях).  А
что  у нас:  граффити на заборах, стенах. Жизнь в приро-де  фиксируется  естественно,  а наша современная – фо-
тографично, архивно, разово.  Нашу историю  не  по чем
будет  изучать, кроме  как  по Уголовному кодексу, если
сохранится,  – отчаивался Александр.
      – Советская  политэкономия  нас  учила:  чем дальше
от  средств  производства,  тем  больше зарплата, –  тихо
говорил  Борис Борисович,  – например, зарплата дирек-
тора завода и токаря. Что же нас ожидает?
     Был такой монах – Авель. Он предсказал то, что ожи-
дало  Россию  в  ближайшие  сто лет: смерть  Екатерины               
второй,  Павла (совпало  точно  в датах), что Москва бу-
дет  сожжена французами  в 1812г., что  на венец  терно-
вый будет предан царь народом. Мужик придет ко влас-
ти,  и  будет храм  пылью, и будут убивать всех лучших.
За это монах  получил  двадцать  лет царской тюрьмы. В
1901 г. было сто лет со дня смерти Авеля.  Николай вто-
рой вскрыл это предсказание и обомлел. Все сбылось по
Авелю.
                148
      – Я однажды слышал дерзкую речь партийной функ-
ционерки,  –  с  неудовольствием говорил  Александр.  –    
Она,  не стесняясь, кричала взахлеб  по телефону: «Я то-
же не Красная шапочка, получше морковки люблю, но в
высокое  начальство  не  лезу.  А  вот,  чем дальше в лес,  тем  больше  хапнуть  хочется – вроде как уже давно по-
ложено!». Они нас просто уничтожат!
       – Но  мы с тобой  – не они! Мы  – патриоты, способ-
ные  на  самопожертвование!  –  несколько  взволновано
сказал  ББ.  –  Из  чего  вырастает подвиг?  Это духовная
жизнь  с  самого  детства!  Патриотизм  готовится целой
жизнью!  Когда  ты  живой,  легко  быть  счастливым.  А      
когда  дома  жена,  дочь,  кот  –  это уже счастье! Ну что
еще нужно  для  полного счастья? Держи хвост пистоле-             
том, Александр! Наша страна – это Спарта!
       – Трудно быть оптимистом, когда бросаются в глаза
людские тяготы, болезни, безденежье, тоска,  люди  зах-
лебываются  кровавым  пузырем, когда  в каждом из нас
столько  дури и дряни! Когда от людей удаляется мерца-
ющий  шанс  выжить. Появляется разрушительное жела-
ние мести,  – горячился Александр.
       – Поэтому мы с тобой здесь, в этой тайге делаем ра-
боту  свою честно! Мы имеем счастливую  возможность   
видеть  отражение  неба в каждой  капле  росы, слышать
настоящую  тишину, не тронутую людской  суетностью,
а  слезы  и разочарования  довольно часто встречаются в
жизни.  Быть  оптимистом  –  значит быть уже талантли-
вым,  а  быть пессимистом – судьба гениев,  –  будто сам
себя уговаривал Борис Борисович.
      – Это завернуто круто по отношению к простому че-    
ловеку  и звучит как  нелепый комплимент,  – решитель-
но заявил Александр.
               
                149
      – А вот и нет, –  возразил ББ. – Человек  рождается с   криком,  болью, со слезами, но  все вокруг  рады  и поют веселые песни. Это и есть жизненные  основы  оптимис-  тического  начала: «Пусть будет светлым твой путь!».
     Человек умирает в основном также мучительно, и все
вокруг безутешно  огорчены,  поют  грустные песни-мо-
литвы  –  это истоки  пессимизма: «Царствие  ему небес-
ное!».  Промежуток между этими  состояниями – жизнь.
Желание  жить  лучше,  быть  полезным обществу – эво-
люция.  Стремление форсировать события – революция.
В  первом  случае  –  это источники  оптимизма,  во  вто-
ром – основы пессимизма.  В первом случае – это духов-
ное  совершенство,  во втором – энергетический  вампи-
ризм, насилие  над другими. Талант понимают и поддер-   
живают.  Он  позитивен,  конструктивен, приемлем.  Ге-
ниальность несет в себе элементы агрессивности, непри-
ятия, неприемлемой революционности.
      – У каждого человека есть свои  скелеты в шкафу, то есть свои грехи в жизни. Не реализованные таланты вы-
зывают обиду и, как следствие, амбиции, порой уродли-
во выпяченные, способные привести к крайностям. Дело
в  том,  что  мы боремся  с талантливыми  людьми  изна- 
чально. Они становятся врагами вопреки. И это тоже на-
ша история, – с сожалением сказал Александр.
      – История – борьба мифов! Красная эра после масон-
ской победы в 1917 г. рушится. Ложный проект,  где Гу-
лаги и великая победа в ВОВ, христианская вымученная
вера  и полет в космос – не могут ужиться  вместе.  Ком-       
мунистический миф будет побежден либеральным, – та-
ковы законы  истории. И вот на фоне грядущих перемен
появляются  дельцы и пытаются все украсть, присвоить,
прихватить.  А наша задача ударить их по рукам, отбить

                150
паразитическую  охоту,  чтобы у них земля  под  ногами
горела,  – пламенно говорил геолог.  –  ББ задумчиво от-
вел  взгляд  и после  некоторой  паузы решительно отре-
зал: «Все, спим!».
      Каждую  ночь  исследователи-путешественники про-
водили   в  стареньких  зимовьях,  шалашах, забираясь  в
спальные  мешки.  Ночь тихо потрясала своим контраст-       
ным сочетанием таежной темени с чистотой и яркостью
небесных  светил,  нависавших так щедро и благородно,
вселявших  в душу надежность и уверенность в выбран- ном  пути  тем,  кто испытывает внутреннюю тягу к поз- нанию  себя,  кто   рассматривает  действительность  как всецелое мироздание  света, добра, любви. Ночь  словно облекает  в  шепот: «Вот видите,  как все прекрасно! Эту совершенную  красоту  дано  видеть  не каждому, глуби- на и понимание  ее даны тем, кто видит  глазами сердца, чьи  помыслы чисты, чьи деяния не знают зла, алчности, агрессии».   Александр   еще   долго    прислушивался   к  шепоту ночи,  всматривался в ее звездную  душу,  уходя в  свои   бесконечные   раздумья.   Он  будто  делился   с  ночью,  как  с верной  подругой,  своими  сокровенными мыслями,  проникаясь   ее  искренностью   и  вниманием  к  нему. Он  в  мыслях  признавался  ей  в любви и в вер- ности  служения  всему прекрасному.
      Утро пробивалось своим  нежным светом, постепен-
но обнажая живописные контуры тайги. На опушке леса
вырисовывалась картина любви. Старый лось любил мо-
лодую лосиху. Он был огромен, волосат и рогат, как Са-
тир.  Она  была юна  и  неопытна,  что заводило  старика
еще сильнее.   Его храп  перерастал  в рев, сотрясающий
таежную тишину. Засуетились птицы: «Это не любовь, а
убийство!», притихли  животные: «А нам до этого какое

                151
дело…».  На  рев страсти  прибежал  молодой  лось.  Его
мышцы  переливались, играли под испариной, шея взду- 
лась, ноздри в пене, глаза налились кровью. Самец гроз-
но бил  передними ногами о поляну, топча снег, превра-
щая ее  в полигон для битвы.  Увидев соперника, старый лось не стал тратить  силы на угрожающие  ритуалы. Он аккуратно  завершил  свое  любовное  дело и  бросился в бой на соперника,  наклонив  свои  рога-плуги.  Раздался треск,  полетели  искры,  молодой  лось  попятился, упал на задние  ноги.  Опытный  боец  великодушно отошел в сторону,  давая  возможность прийти  в себя молодому и наглому  противнику.  И  когда тот поднялся, старый об-
ратил его  в  бегство.  Но близлежащее болото цепко ух- ватило  отступающего  самца за передние  ноги, медлен-  но  стало заглатывать  сопротивляющееся тело. Он изда- вал  жалобное  блеяние.  Старый  лось,  издав  победный 
рев,  вдруг  пошатнулся  и  рухнул  замертво, как подко-
шенный,  отдав  свои  последние  силы  любви  и победе над противником.
       Молодая  лосиха подошла  к  победителю,  прилегла рядом, облизала окровавленную морду первого лося в ее
жизни.  Отдавая  дань  всему  живому от мала до велика,
рождение  и смерть выражаются  в жизни,  как известно,
особым  поведением, рожденным  по одним и тем же за- законам как для человека, так и для животных.
      Выйдя из зимовья, Александр и ББ бросили пару бе-
рез  молодому увязшему в болоте  самцу.  Сила, прыть и
огромное  желание жить освободили его из плена тряси-
ны.  Отряхнувшись,  он подошел к молодой страдающей
лосихе, лизнув ее ухо, словно извиняясь, заглянул в ши-
роко  открытые  глаза умирающего победителя и быстро            
удалился прочь.
 
                152
      Александр,  ББ, волчонок  и  медвежонок наблюдали
за  любовным треугольником таежной трагической саги.
Появилось  400 кг. свежей  диетической лосятины, кото-
рой были пополнены лабазы.
      Следующая точка  уводила  вглубь  тайги  к золотым
сопкам.  Здесь  было  найдено  то, что искали  целый ме-
сяц. Здесь  была  сооружена  штольня, пройденная меха-
низированным  способом.  Она  не отмечена на карте, но была  странно  помечена  в тетрадке  погибшего геолога.
Этот знак  походил  на  заднюю часть мыши  с  длинным
хвостом.  Снаружи стояло здание, в котором находились
дизель-компрессор  и  дизель-генератор.  Александр дал
оценку  обстановке  и оборудованию.  ББ сделал первую
запись об этой точке: пройдена  штольня буровзрывным
способом. Механизмы: перфораторы, электросверла, бу-
ровые  колонки, взрывчатка  –  аммонит (Т–19). Это зна-
чило,  что здесь участвовали  дельцы высокого  ранга.  В
глубине  штольни обнаружены  подсобные помещения с
нарами,  печь-буржуйка,  продсклад.  Во  время  осмотра
штольни  обнаружился  также  обессиленный   мужчина.
Его  накормили  лосятиной,  дали  спирта  и  узнали, что здесь работали  в четыре смены (8 чел.).  Но когда выяс-
нилось, что жилы  золотоносной  нет,  их  всех  собрали,
напоили спиртом и погнали  в тайгу, где сбросили в глу-
бокий  шурф.  Ему  удалось  спастись, все остальные по-
гибли.  Он достал спрятанную геологическую саморисо-
ванную  карту  этих  мест,  которую  взял у геолога, бро-
шенного  вместе  с ним  в шурф, и показал это место. ББ
сравнил со  своей  тайнописью  и  воскликнул: «Вот  мо-
лодцы!  Так зашифровать!».  Рядом  с  масштабом  стоял
значок  в виде мышиной  задницы  и длина хвоста  возле
каждой точки  была разная, соответствующая масштабу.

                153
То есть,  если  мышь имела  длину  хвоста 2 см. вправо –
это  значило,  что жила  была ниже  на 2 м.,  чем указано   на  карте.  А если,  к  примеру,  длина хвоста 3 см. влево    –  значит, месторождение  находится  выше  на 3 м.  Эта штольня  пройдена   выше  золотоносной  жилы  на  2 м.
Геологи оказались  патриотами  страны  и просто так не
позволили  проходимцам разбазаривать народное досто-
яние, за что поплатились жизнями.
      Александр и ББ проверили шурф смерти, где  покои-
лись 8 проходчиков и 4 геолога, поставили  крест  из бе-
резы.  Спросили  у  выжившего  человека,  как давно  он здесь  находится. Тот показал зарубки на нарах, что сос-
тавило  более года. «Чем же ты  питался?  – спросил  его  ББ. –  Неужели запасами  из  лабаза?». Робинзон показал запасы  сушеной рыбы,  грибов, силки  для  птиц,  петли  для  зайцев  и  плюс  лабаз,  который   оставили   хозяева  штольни,  а это:  тушенка, сгущенка, галеты, сухари,  са- хар,  соль, чай,  спирт  и даже  икона Николая Угодника.
«Да ты здесь был как  в доме  отдыха!» – с  улыбкой  по-
шутил Александр. «Если бы не страх смерти, – заикаясь
говорил пленник тайги,  – то так бы и выглядело».
     Пленник повел экспедицию к гибельному болоту, где
жил  отшельник  –  шаман.  Добирались целые сутки без
ночевки,  но  с перекурами. Мишка и Вовчик  постоянно отлучались и терялись в тайге, потом также неожиданно
появлялись,  каждый  со  своей  добычей.  Они  угощали
своих  хозяев, а  хозяева кормили их. Волчонку достава-
лась тушенка, а Мишка лакомился сгущенкой. Добыча –
щучки,  птица.  Щучки  запекались  в  глине,  из птицы –      
шашлыки.
      При подходе  к шаманскому  камню  (их множество),
послышалось гортанное пение шамана. Он камлал,  про-
               
                154
водя обряд  очищения  от злых духов, возможно вселив- шихся в членов экспедиции.  Но  когда увидел  гостей  в сопровождении   волчонка  и   медвежонка,  заулыбался: «Да вас сами  духи  воды и тайги  охраняют,  и в очище- нии  вы  не  нуждаетесь».
      За энергетическим чаем, которым угощал  гостей хо-
зяин  сруба, велись  беседы о лихих белых людях и о ли-
хих  таежных  разбойниках.  Шаману  Яшке (так он  наз-
вался)  рассказали  о  нападении  первобытных  людей  в
шкурах, шумных и  рычащих,  вооруженных осиновыми
кольями и стрелами.  Но когда  появились  Вовка  и Ми-
шутка, они  с  воплями убежали.  На что шаман ответил:
«Они испугались духов в образе волка – хозяина тайги и
медведя – хозяина реки. Вам очень повезло.  Эти чучуна
как волки  в капкане.  Разные звери, попавшие  в капкан,
ведут себя  по-разному: зайцы  умирают от страха, лисы
отгрызают  себе лапу, медведи ломают кости, рвут сухо-
жилия, орут на  всю тайгу, вырываясь из капкана, и сды- 
хают от  болевого шока. Волк  же, попадая  в капкан, ло-
жится  рядом, терпит боль и тихо лежит, копя силы. Бес-
печный  охотник,  думая,  что  волк  издох,  освобождает
его из капкана. А зверь в яростном броске на исходе сил
впивается  клыками  в горло  человека  мертвой хваткой,
подыхает сам, унося  жизнь  обидчика. Так вот  чучуна – 
дикое племя. Появилось оно в северной горной Якутии.
Они  одеваются  в  звериные  шкуры,  крадут  женщин  и
скот. В 1921 г. на Красный отряд напало  племя с копья-
ми, каменными наконечниками. В Заполярье живет мил-
лион человек разных северных национальностей.
      Горная  часть между  Енисеем и Леной не обследова-
на, и является белым пятном на карте СССР и Мира.
      Красноармейцы  были  атакованы из сопок каменны-

                155
ми  ножами.   Так узнали  в  русской  стране  о  Якутии –
земле  Соха.  Средняя часть реки Индигирка охватывает 
1700 км. (Оймякон – 70 град.  по Цельсию).  Чукчи о чу-
чуне знали  давно.  Иногда они появляются вблизи селе-
ний, свистят, бросаются  камнями.  В наше  время  в  ни-
зовьях Алагеи, Колымы, Индигирки видели больших во-
лосатых людей. Чучуна считают снежными людьми.
      Среднее течение  Лены  лет 20 – 30  назад было засе-
лено дикими  злыми  людьми, которые  навели  ужас  на
коренное  население, бросившее  целые  селения, дерев-   
ни.  Да  и сейчас в тайге живет  неизвестный  лесной  на-
род».
      На пути  к шаману встречались  на скалах писанцы –
изображения  оленей  красной  охрой (их возраст 5 – 7 т.
лет).  На краю  Ойкумены  у  отшельника-шамана, живу-
щего  на  болоте  в  устье  реки Тея, высится  шаманский столб  –  захоронение  старого  шамана.  Вокруг  болото,
мертвый  выгоревший  лес  и бревенчатый  дом, вкопан-
ный в гору.
      Шаман  продолжал:  «Чучуна появились  самопроиз-
вольно.  Грешных  якутов  изгоняли  из племени,  и  они  жили  бандами.  Изгои – одичавшие  преступники, напа- дающие  на  экспедиции,  деревни,  охотников.  Судя  по писанцам   на  скалах,  первобытные   племена  населяли эти места, но их время уже закончилось.
      Якуты – не коренное население здесь. Это пришлые
люди  из Забайкалья, нынешней Бурятии.  Местные же –
тунгусы, эвенки, нганасаны – настоящие оленеводы, ры-
боловы,  охотники.  А  якут  без  коня, без быка  яка – не
якут».  «Что, это и все отличия?»  – поинтересовался ББ.
«Якуты ассимилировались, – охотно продолжил беседу 
шаман Яшка, –  и  различить их среди коренных доволь-

                156
но  сложно.  Они  такие  же охотники,  рыболовы, спорт-
смены.  Но для всех есть единое правило:  не  разрушать
тайгу.  К  примеру,  нельзя  охотнику  убивать  более  99
медведей.  А   эвенки  говорят,  что  невозможно  за  всю
жизнь убить более 66 медведей.  Якуты, как и все север- 
 ные  народы,  трутся  носами,  приветствуя  друг  друга,
что  исключает  эффект неприятности во время морозов.
У северных народов  глаз  нерпы  – лакомство, подобное
мороженому.  А собачьи  гонки  в  упряжке,  оленья вер-
ховая  езда? Все это – новые  приобретения якутов».  «А
как  же ты,  Яша, живешь здесь один-одинехонький,  от-
шельником?  –  спросил  Александр. – У нас на  Руси от-
шельниками  называли  неблагообразных  старцев  –  за-
росших и оборванных». –  «На Руси отшельничество су-
ществовало  еще до христианства, – заметил  шаман. – Я
здесь не один. Я постоянно общаюсь с духами –  это раз.
Во-вторых, многим современным людям надоели город-
ские  гадюшники,  они пожелали бы раствориться в лес-
ных просторах. Вот и я такой». «У нас их называют «да-
ун-шихтинг», что в переводе – спускаться вниз. Это сов-
ременное отшельничество», – подключился ББ. «Да, об-
щество  потихоньку  устает  от  этажей  цивилизации   и прогресса  и спускается  вниз  по лестнице к земле, стре- мится  к  природе», – согласился  Александр. «Общество
всегда делится на добрых и злых, верующих  и атеистов,      
проповедников  и нигилистов,  ученых  и политиков, оп-
тимистов  и пессимистов, конформистов и отшельников,
революционеров и эволюционеров и т. д. Такова жизнь,- 
констатировал ББ. –  Все рецепты для учения брались из
Библии, скрижалей волхвов, греческих мифов и т. п. Так
Ньютон  получил  сурьму.  Говорят в этих учениях зако-
дированы тайны философского камня – золота. Великий

                157
Ломоносов, изучая скрижали волхвов, открыл селитру.
      Вульгарная  химия (алхимия) Ньютона привела к но-
вому толкованию христианства. Иегова – единственный
священный  Бог.  Он пришел к выводу, что само христи-   
анство   искажает  учение  Христа,  что Святая Троица  –
ересь, что Бог – един! Что монахи искривили христианс-
тво,  навязав  Святую Троицу. Что первые  монахи были грубыми  мужиками, порой  преступниками,  а никак  не
философами». «Но есть и другая точка зрения ученых, –
заявил Александр. – Жизнь на Земле возникла из космо-   са. Пришельцы  из созвездий Касеиопея, Сириуса, Боль-
шого  пса, Лиры создали на земле четыре расы: европе-
идную, негроидную, азиатскую, австралоидную. 
      Известны  две развитых  цивилизации из прошлого –
Гиперборея и Атлантида. Они погибли после столкнове-
ния  Земли с астероидом Фаэтон.  Остатки Гипербореи –
Гренландия,  остатки  Атлантиды  –  остров  Ньюфаунд-
ленд. Найдены  целые  города, пирамиды, ушедшие  под    
воду».  К разговору  подключился  геолог Аркадий, най-
денный  в штольне: «У Аристотеля была своя схема пос-    
троения мира. Он говорил, что если существуют законы,
управляющие  миром,  то  Бог  попадает  в  заложники  к
ним. Имело место средневековое чесание веков алхими-
ей  и  алкоголем. Кстати, алхимия и алкоголь – арабские      
слова.  Алкоголь, как вещество для реактивов, был нака-
зуем.  Как только осела пыль на новых завоеванных тер-
риториях   Чингисханом,   средневековые    путешествия 
расширили  мир Аристотеля. Исчезли горизонты, пропа-
ли  собакоголовые  чудовища.  Венецианский путешест-
веник  Марко Поло  открыл Восток,  Колумб – Америку,
и земной рай сместился в ту сторону.  Обмен идей, това-
ров  с  крахом  Монгольской  империи  прервался. Осво-

                158
бождение  мира  от  чар  алхимиков – чародеев  было за-
кончено.  Появилось  хозяйствование,  эксплуатация, ут-
вердилось христианство. Это и было открытием Нового
Мира». «Это меня очень взбодрило как потомка велико-
го монгола Чингисхана,  – оживился шаман. – Его импе-
рия  простиралась  от Тихого океана  до Карпат,  и везде
царил  порядок.  Хан родом из  Забайкалья, где  проявил
себя как воин. Будучи десятилетним мальчиком, он охо-
тился  на лисицу,  и на него напал огромный  волк.  Весь  искусанный, мальчик принес убитого волка в стойбище,
после  чего его стали уважать уже как мужчину, охотни-   
ка. И умер он не от старости, а как мужчина, в постели с
наложницами.  Ему  наложница  во  сне откусила мурзу.
Двести воинов везли его на родину в Забайкалье.  Боясь,
что  враги  могут разорить могилу  и похитить  его силу,
хан  пожелал  быть погребенным в гиблом месте, где да-
же  шаманы  были  бессильны.  Огромные камни-клыки,
как  из  пасти подземельного монстра, обнажались и вы-
растали  каждый  год  на 10 см.(были очень  радиоактив-
ными, установлено в наши времена). Поэтому  все  двес-
ти  человек остались  возле могилы  своего хана». «В го-
роде  Зима, расположенном в этих местах, наши бурови-
ки бурили бумажному комбинату скважины для отходов
производства  и нашли  своего товарища мертвым  возле
теплых камней-клыков», – вставил словечко Александр.
«Все могилы великих завоевателей: Тимура, Тамерлана,
Ганнибала, Македонского,  Наполеона и т. д. – найдены, а  вот  могилу  великого   Чингисхана  не нашли», – про- 
комментировал Аркадий.
      Разговор  казался  бесконечным,  но  шаман вежливо
его  прервал: «Достаточно беседовать. Вы очень устали,  рад  был с вами общаться». Он  раздал всем кусочки  су-

                159
шеных  грибов,  дал запить  их зеленым душистым отва-
ром  и тихо произнес: «Во сне вы увидите все то, что хо-
тели, чего ждали  и что будет у вас впереди».
      Погрузившись  в летаргический сон, Александр про-
живал свою прошлую, настоящую и будущую жизнь.
      Утром все были бодры и здоровы. Стали собираться в дорогу, в обратный путь, начертанный на карте ББ.
      Это был новый маршрут, но через те же точки и выг-
лядел  на  карте в виде  ромбов,  последовательно соеди-
ненных  вершинами.  На этом маршруте Александр и ББ      
решили убрать следы своего продвижения.
      К удивлению  волчонок Вовка и медвежонок Мишка   
остались  гостить у шамана, по душе им  пришелся хозя-    
ин  этого приюта.  Шаман старательно окурил дымом из
трубки  от злых духов  отправлявшихся  в путь  гостей и
добавил: «На удачу!».
      Всякий  раз,  пересекая   реку,  путники  забрасывали
свои  блесна-вертелки,  и  на  крючки  цеплялась  только маленькая рыбка, которую рыболовы отпускали обратно  в  свою  стихию.  Река  признала  временных  рыболовов покладистыми  и надежными  гостями и отвечала добро- душием  и  щедростью.  Рубиновые хвосты рыб, рубино- вый  брезг  валунов, вода, словно зажигаемая солнечны- ми  лучами,  придавали  реке  вид  горящего  потока.  На одном  из  перекатов таймень устроил настоящее цирко- вое  шоу, попадая  по  три  штуки  на тройник.  Эта рыба изобретательна  в  выборе   цвета  блесны:  то  латунные   желтые  ей  по нраву, то красно-медные, то серебристые манят. Рыбалка  сыграла яркую  аключительную  роль в экспедиции.  Как  музыка, сотворенная  высшим гением, воздействующая  на слух своей  неповторимостью,  глу-  бинной   радостью   жизни,  открывающая  все  новые   и 

                160 
новые  грани восприятия, так и  рань тайги – музыка для глаз, музыка  красок, музыка восхода Солнца, целующе-  го уста прохлады, сбрасывающего с нее млечную вуаль тумана.  Словно  открывались   ворота   Рая,  к  которым приблизился последний день экспедиции.
      В этой  роскошной  тиши был разведен костер, была
сооружена своеобразная печь из валунов. Из полиэтиле-
на, в который  складывались  продукты,  из которого де-
лались лабазы, которым накрывались шалаши и землян-
ки, был пристроен чум над печкой. Цель этого сооруже-
ния – быть пародией  на парилку. После парилки погру-
жение  в майские воды Теи взбадривало  и дарило  неиз-
бывные  ощущения  гостеприимности  этого  целебного
уголка  на  Земле.  Горячий чай со спиртом сделали свое
дело:  легкость  и   невесомость  позволили   взлететь  на
«Седьмое небо»  и  колыхаться на розовых облаках с ро-
зовыми   ягодицами.  День  бани  был  приятен  во  всем:
застолье, песни, разговоры о женщинах.
      Возвращаясь  в  Красноярск,  в  вертолете Александр
погрузился  в дремоту, и ему повторился сон, привидив-            
шийся  в  шаманской  хижине.  Только через  десять  лет
местные  дельцы,  успокоившись,  расшифруют  ребус  с
мышиной  задницей  и начнут подпольную добычу золо-
та.  Через десять лет  снова  судьба забросит Александра
на  реку  Тея,  чтобы  отсечь  тот  самый  хвост красного
удава,  который  он  сам  же  пытался  заглотать.  Только
через  десять лет он снова встретит Бориса Борисовича в
тайге в качестве Старовера и не узнает его. Через десять
лет  он  встретит  и ту сорокалетнюю калмычку, которая
будет  оберегать  его от своих наркоманов-басмачей при 
переброске  его  из  г. Балхаш в  г. Астрахань  через весь
Казахстан. Это она будет называть его своим единствен-

                161
ным,  любимым  мужчиной  и  показывать  ему фотогра-
фию  своего  сына, который будто клонирован по его за-
казу.   Но  Александр,  опоенный  дурманчаем  басмачей 
наркотрафика,  не  сможет узнать в ней ту ижевскую од-
нокурсницу,  которая   двадцать   лет  назад  в   отчаянии пригласила  его в зимовье  для скоротечной любви.


                Чечуйский волок

      До самого Ледовитого океана  простиралась малохо-
женная  тайга,  горы, оленья тундра, арктическая пусты-
ня – неоглядные пространства, манящие и подавляющие
таинственностью, недоступностью.
     Тайга отступала под натиском человека. Зарождались   
и росли  новые города.  Авиация, автотранспорт, речные
суда сокращали немереные расстояния.
     В сибирские дебри рискуют проникать лишь местные
охотники  и  геологи. Можно  пройти от Енисея до Лены
и  не  встретить ни единого человека. Вячеслав Шишков
в 1911г. отправился на Нижнюю Тунгуску. Он интересо-
вался Чечуйским волоком: нельзя ли соединить каналом
две большие  реки, открыть прямой водный путь в неос-
военные районы.
      Молодой  техник  путей  сообщения  исследовал  Уг-   
 рюм-реку  на судоходность  и описал это путешествие в
 романе.   Условия   жизни  были    каторжными,  работа
опасная, но он прошел тропой Прохора Громова и Ибра-
гима.
      Чтобы запустить  хозяйственную  деятельность меж- 
дуречья – Лены и Енисея, огромную территорию в цент-
ре  Сибири,  нужен  первый  шаг-канал  между  Леной  и

                162
Нижней Тунгуской.
      Тридцать километров Чечуйского волока промерены
ногами  Дежнева, Шишкова  и других отважных первоп-
роходцев.
      Распахнулись   нефтедобытчикам  неведомые  палео-
зойские отложения: их возраст – 300 – 400 млн. лет.
      Особенно  приметно  междуречье  Лены  и  Енисея  в
Восточной  Сибири, где поисковые  работы только нача-
лись. О столь  редкой нефти  не смели мечтать даже пат-
риоты  Сибири.  Однако,  даже  тогда,  когда  не прошли
первые восторги и удивления, нефтедобытчикам, эконо- 
мистам и транспортникам стало ясно: появилась пробле-
ма – ТОТ – транспортная освоенность территории.
      Сколько  километров  дорог  приходится  на квадрат-
ный   километр  территории,  какое  количество   машин,
мастерских, гаражей, заправочных, складов и т. п.  – все
эти  вопросы  стояли  остро. Доставка  грузов  возможна
зимой по-зимнему,  а  летом – водный  транспорт. Авиа-
ция – довольно дорогой вид транспорта.
      Поэтому старательные  артели  по добыче золота по-
лучают хорошие месторождения (больше 4 гр. золота на
одну тонну грунта) при условии, что будут насыпать но-
вые дороги – трассы жизни.            


                Лиля  Ли
      
      Красноярский  край  – эвенкийский  край  – таежный
край. Здесь течет с юга на север главная река – батюшка
Енисей с сотнями притоков больших и малых рек.
      Тысячи  городов  и  поселков   расположились  вдоль
русла этой великой полноводной реки – кормилицы.
 
                163
      Столицею  края  стоит  город  Красноярск.  Река от г.
Абакана до г. Красноярска разлилась руслом, Краснояр-
ским водохранилищем. ГЭС на Ангаре, Шушинское, где
мухоморил  Ильич,  города  Абакан,  Минусинск,  порты
Дудинка, Игарка и современный Норильск – город цвет-
мета – результат труднейшего народного подвига.
      В Туруханске каторжанил Сталин. Его уважали и по-
литические,  и  законники. Многие зоны, где сидели лю- ди  разных взглядов и по разным статьям, во время ВОВ целиком уходили на фронт. После войны многие возвра-
щались обратно. Ссученные зеки не хотели подчиняться
паханам (ворам  в законе).  Сотрудничество  с властью –
нарушение воровского неписаного кодекса понятий.
      Орденоносные  зеки  отстаивали  свои  права,  как на
войне,  а воры  в законе  мочили сук чем попадя. Отбыв-
ших  свои  сроки  оставляли  на  поселении в небольших
поселках  –  санитарных  зонах.  Особенно  это  касалось
политических.
       Правый  приток  Енисея  – Подкаменная  Тунгуска –
норовистая и шишкастая (подводные камни) река.   
      Река  Тея  (эвенкийская  красавица)  впадает  в   реку
Вельма,  а та  в  свою  очередь  впадает  в  Подкаменную
Тунгуску, берущую свое начало на востоке, и через весь
Красноярский  край,  поперек – с востока  на запад несет
свои  воды  в Енисей. Здесь образовался поселок Тея, за- нятый  высокоинтеллектуальными поселенцами  из рода
бухарских  эмиров, крымских  гиреев,  херсонеских  гре-
ков, поволжских немцев, украинских повстанцев, эстон-
ских националистов, латышских стрелков, литовских се-
паратистов, чеченских имамов и т. д. Это все миролюби-
вые,  душевные  люди. Они сумели вынести из тех суро-
вых  лет благородность, неподдельную доброту. Многие

                164
заливали  свою  печаль  спиртом,  упивались брагой. Не-
которые  болели  и тихо доживали свой век.  Оптимисты
догоняли упущенные годы. Жизнь, как опытный худож-
ник, дорисовывала недостающее.
      Лиля Ли – кореянка,  родители  которой  боролись за
свободу  в Корее рядом с Кимер Сеном, живет одна в та-
ежном  краю. Теперь она  свободна на Тее и слывет пер-
вой красавицей. Ее восточное лицо, обрамленное пурпу-
ром  платка,  излучало  благородство.  Чуткая, как  поро-
дистая лошадь, она чувствовала все ноздрями. Свежесть
и  женственность,  мудрость  и независимость мирно со-
седствовали  с  бурными потоками чувств. Словом, жен-
щина избранной породы.
      Когда она окунала свои  нежные  руки в прохладную
реку, маленькие рыбешки целовали ее пальчики.  Под ее томным взором умолкали таежные птицы. В стопах-сле-
дах  ее собиралась целительная  роса из молочных тума-
нов.  Тунгусы звали ее ульгень, знахаркой, ведьмой. Она
помогала  больным  людям, а те в благодарность  прино-
сили ей провизию, деньги. Мужчины часто ее навещали,
но об этом  молчок  – закон  тайги.  Многие теряли голо-
вы, но семьи не бросали.
      Однажды кореянка пришла в общежитие к геологам.
Целый месяц завернутую в полотенце Ли передавали из
комнаты  в  комнату – так она хотела ребенка.  Через де-
вять месяцев Лиля снова появилась в поселке, но уже не
одна,  а  с  голубоглазым,  белокурым  малышом. Вскоре судьба преподнесла ей тяжелейшее испытание. Проходя  мимо  свалки,  ее заломил  медведь-шатун. Зверь уволок женщину в тайгу, выел часть печени, почку.  Плачущего         
малыша  в сугробе подобрал белобрысый местный бога-
тырь – механизатор.  Холостяк  пошел  по  следу, нашел

                165
Лилю Ли и отправил в больницу. Ульгень выжила.
      Свадьбу  играли  на  сибирском  морозе, стоя на мед-
вежьей  шкуре. Стоял туман, деревья лопались как спич-            
ки, лед на  Тее трещал и  ухал, механизмы  останавлива-
лись,  морозище  звенел  в районе  шестидесяти, а  люди
веселились,  притаптывая  медвежью  шкуру.  Они были
рады,  что  еще одно  человеческое страдание  утонуло в
счастье.  Любовь – это то, что ты  можешь дать другому,
и в пустом гнезде сотворить домашний очаг.

                Котуй

    В Красноярске Александра и Бориса Борисовича ожи-
дал  сюрприз.  Представители  Госконтроля  были очень
довольны    отчетами   по   исследованию   заброшенных
шурфов, к которым были прикреплены карта погибшего 
геолога  и  карта  маршрута. А рассказы Аркадия просто
ошеломили.
      На  европейском  аукционе  работ мастеров-резчиков
по  кости  появились удивительные работы неизвестных
резчиков из бивня мамонта на северные мотивы.  Стави-
лась  задача найти  этих резчиков, определить количест-
во работ, наличие бивней и где их находят.
      Александр,  имевший  двоюродное  отношение  к ис-
кусству  и  народному промыслу, умевший довольно хо-
рошо   рисовать  на  любительском  уровне,  прошедший
школу   изыскателя   с   геологическим  и  механическим
образованием,  и   Борис   Борисович,  умеющий   ориен-
тироваться в глухой тайге и находить все то, что от него
требовали,  –  как нельзя лучше  подходили  для этих це- лей. К ним  в группу  попросился  Аркадий, показавший себя хорошим  специалистом  в геологии  и выносливым

                166
спутником-работником. «Трио»  было одобрено и утвер-
ждено.
    От Красноярска к Дудинке трио было доставлено про-
гулочным катером. ББ и Аркадий  целую неделю плени-
ли  Александра  рассказами о Енисее-батюшке и его сы-
новьях-городах.  По железной  дороге добрались  до Но-
рильска, окруженного, будто взятого в осаду большими
озерами.  Эти  вытянутые,  глубокие  озера являются не-
отъемлемой  частью  горных  рек,  названны  в  честь их:
Пясина,  Лама, Глубокое, Кета, Хантайское. Это трудно-
доступные,  почти  необжитые  места.  Но здесь есть  зи-
мовья,  где  охотятся, рыбачат  и просто отдыхают от го-
родской  суеты современные  люди, влюбленные в экст-
рим.
      ББ  составил маршрут к г. Хатанга.  Первый вариант
был  совсем  нереальным: от  о. Глубокого  8 – 10 км. по 
непролазной  тайге с обмундированием  и снаряжением,   
лодкой-каяк  к верховью реки Аян. От о. Аян 10 – 15 км.
к верховью реки Котуй – дикой и необузданной,  длиной
в 1500 км. Это был конек для рассказов Аркадия:
      – Летом здесь слышны шаманские  камлания под бу-
бен.  Река Котуй  – отличная  местность  для   кочующих
северных  оленей.  Они покидают летние пастбища Тай-   
мырского  полуострова  и кочуют  в умеренные  широты
Сибири,  Эвенкии. Река зажата, словно в тески, горными
массивами. Ледяная вода – не помеха для северного оле-
ня.  Его  шкура – его броня  и  защита.  Олень  отличный
пловец.  На берегу его может подстерегать засада – мед-
ведь, росомаха. После заплыва олени быстро отбегают в 
сторону, где прибрежная трава восполняет им силы.  Де-
ло идет к весне, и олени проделывают обратный путь на
Таймыр, то есть мы будем  идти  параллельно,  а значит,

                167
будем с едой.
      Александру  этот  маршрут не понравился.  Река пет-
ляла, шла поперек своим руслом почти половину пути.
      К  месту назначения,  по всей  вероятности, прибыли
бы  через  месяц при  хорошем  раскладе. Река была без-
людной и опасной.
      – Я   не  трус,   но  я  боюсь, –  улыбаясь,  неуверенно  молвил Александр.
       – Конечно самолетом проще.  Добрался  за один  час
и ковыряйся пальцем, где попало, – недовольно отреаги-
ровал ББ.
      – Но должен  быть другой  путь,  более близкий к на-
шей  цели,  –  продолжал  стоять  на своем  Александр. –  Зачем  нам лишние трудности  в безлюдной тайге, когда            
мы  еще не знаем,  что нас ожидает при  выполнении ос-
новного задания.
      Аркадий поддержал доводы Александра, и ББ согла-
сился:
      – Ладно, –  сказал  ББ  и  раскрыл  карту  с основным
маршрутом: р. Аян – р. Хета – р. Котуй – р. Хатанга. Та-
кой  путь  в два раза короче  прежнего.  Каждые 70 – 100
км. встречается населенный  пункт,  где у нас будет воз-
можность поговорить с населением о народных промыс-
лах, ремеслах, включая резьбу по кости и бивнях мамон-
та.  По этому  маршруту  и вода более  спокойная  и ров-
ная, без перекатов  и водопадов.  Предлагая первый мар-
шрут, я вас испытывал на самостоятельность мышления.
Лодка была готова к испытанию.
      Быстрое  течение  требовало   быстрого   управления
веслами.  Невдалеке, издавая тревожный фоб, двухгодо-
валые  бычки гребут за настороженной  важенкой. Толь-
ко ее чутью доверяет все стадо. Быки-рогачи  с нахлобу-

                168
ченными  двадцатикилограммовыми  рогами испугались
незваных  гостей и вернулись на берег, чтобы ночью от-
лежаться и набраться новых сил.
      Все  шло своим  чередом.  Ловля  тайменя,  щук,  вы-
бор  места для  стоянки на ночь, костер, сушка одежды –
заботы, сопровождавшие движение по тайге.
      Аркадий нырнул в лес срубить чагу, березовый гриб
для чая, и пропал. Александр взял свой карабин и пошел 
по  примятой  оленей  тропе.  На опушке сиротски стоял
чум  с  дымящимся  верхом. Приблизившись, Александр       
услышал женские голоса. Решил заглянуть внутрь.  Кар-
тина   впечатляла:  распятый  Аркадий   со  спущенными
штанами  и на нем гарцуют три молодые тунгуски, зали-
ваясь   возбужденным  смехом.  Александр, недолго раз-
мышляя, прикладом  карабина  «пригладил»  голую  зад-
ницу одной, приказав развязать геолога.  Девки заплака-
ли  и  стали объяснять свое  горе:  их родичи этой зимой
все умерли от неизвестной болезни.  Они  остались одни
на сотни километров.  «Род нужно восстанавливать...»  –
озабоченно  промолвила тунгуска и провела ладонью по
штанам Александра. Подошел и Борис Борисович.
      Мужское внимание было столь активным к женской
печали  и тоске, что таежная ночь, укрывавшая  все  вол-
шебство,  призванное  для восстановления  рода, птицей
гамаюн свила гнездо в памяти.
      Девушки  были образованы:  учитель, художник, ме-
дик.  Их  объединяло  совсем  не женское хобби – резьба
по кости.  Они охотно  отвечали на вопросы, отметив са-
мую  главную  свою  обязанность, –  продолжение рода!
«Нас  ждали  здесь женихи  – великие  косторезы,  – рас-
сказывали  отшельницы-амазонки. –  В пещере  «Духов»
они  нашли  больного  геолога  и  привезли  в  стойбище,

                169
чтобы мы его вылечили. Какая-то инфекция скосила его
и весь наш род».
      Утром  девушки  показали  эту пещеру, у входа кото-
рой  периодически  пыхал  из  недр Земли тонкой струей
газ. В пещере был найден рюкзак геолога, в котором на-
ходились   образцы   драгоценных   и   полудрагоценных
камней, планшетка с картой, на которой отмечены точки
месторождений  таких камней, как Агат и Авантюрин из
семейства  кремнезема.  Были  также:  Сибирит, Нефрит,
Хризолит и редкий коллекционный  –  Крестовик,  крис-
талы которого – длинные призмы, срез – темный крест.
Этот  камень – талисман  монахов.  Были  и другие виды
промышленных камней на основе кварца, кремния, шпа-
та.  В  глубине  пещеры  обнаружены  склады  огромных            
бивней доисторических мамонтов.  Здесь процветала на-
циональная  резьба  по  кости.  Более того,  пещера была похожа   на  выставочный  зал,  содержащий  множество самобытных,  уникальных   работ  по  мотивам   кочевой жизни  эвенков,  тунгусов,  нганасан и других народнос- тей  Крайнего  Севера,  Центральной  Сибири.  Большой  интерес вызвал  дневник  геолога.  Александр  с упоени-  ем  читал  всю  ночь  это  сокровище,  хранящее  бесцен- ную  информацию  о местах, где  располагаются стойби- ща, древние захоронения,  уединения  шаманов,  обряды  тунгусов,  а главное  – отметки  месторождения газа, где без геологических   изысканий  было понятно  присутст-  вие   крупного   месторождения   с  трудным    доступом.  Видимо это –   резерв  страны.
      Девушкам была предложена прогулка  в  Хатангу  на
благо  продолжения  рода. «Дух нашего племени здесь – на  Котуе.  Дети  зачаться и родиться должны в объятьях
наших  духов. Тогда они будут настоящими тунгусами –

                170
косторезами!»  – таков ответ таежных амазонок.
      Александр, ББ и Аркадий поблагодарили девушек за
теплый  прием, оставили  мыло, тушенку,  ружье, дробь,
порох, керосин, свечи, спальные мешки, разный необхо-
димый  провиант  и  удалились  своей дорогой. А в ушах
звучали  с  таежной мелодичностью стихи молодой учи-
тельницы:
               
                Ты услышь мое сердце, охотник,
                Обращаюсь к тебе, будто к духу.
                Оставляя зарубки, как плотник,
                Продолжаешь мой род и тунгусу.               

      За мужской компанией увязался росомашонок, полу-
чивший   прозвище  Жорик. Он терпеливо вертелся у чу-   
ма  девушек  и  ждал своего праздника. Каша, сгущенка,
галеты пришлись ему по вкусу. Да что ему только не по
душе?!  Перловкой  хрустит,  яичный  порошок обожает,
чай  хлебает  и очень  обижается, когда ему  не  уделяют
мужики  внимания. Словом Жора – обжора и свой в дос-
ку.  Не каждому зверьку  в  безбрежной  тайге  выпадает
доля общения с человеком на таком простом житейском
уровне.  Человек  и зверь могут быть не только врагами,
но и нередко друзьями при желании обеих сторон.
     Жорик был наделен смелостью, находчивостью. Ког-
да  он был недоволен, становился  на задние лапы и гро-
зил  «кулаком».  Ему бы макинтош и кепку-восьмиклин-
ку – сошел  бы за одесского биндюжника.  Он всегда по- являлся  на  запах костра  и  дыма. Его приходилось кор-мить в первую  очередь,  иначе  гроза рюкзаков шкодни- чал  так, что  мог поставить  под  угрозу  существование самой экспедиции.
               
                171
   Две недели отделяли экспедицию от реки Котуй. Она полноводнее  Хеты.  Природа  Таймыра своеобразна.  Ее   
подкупающая недоступность создавалась миллионы лет.
Благодаря  удаленности,  за  последние  пару  тысяч  лет
здесь побывало человек десять, и не более.
      Выхолаживаясь в  низовье, Котуй впадает в реку Ха-
танга.  Река разливается  среди песчаных берегов.  Появ-
ляется  северный олень – крупное стремительное живот-
ное, неожиданно срывается вдоль берега: мощная грудь
рвет  пространство,  упругие  ноги  разбивают  гальку, у
краешка  леса приостанавливается, смотрит  надменно и
ныряет  вглубь леса под крик «Хей-я».
      Перед переправой олени набивают  желудки зелены-
ми ростками. Трава в желудке начинает бродить, живот
раздувается тугим шаром. Вздутый живот поддерживает
животное  на  плаву. Тундровые озера поросли яркой ве-
сенней травой, передавая им праздничный колорит.
      Средний самец за один день преодолевает 80 км. Пи-
тается ягелем, грибами, леммингами и полевками.    
      Оленья  охота  на реке  выглядит  как  засада.  В лесу
или  тальнике  часами  можно  ждать  появления оленей.
Чай  согревает плоть, а мысли – душу. Охота – дело слу-чая.  Костер  коптит  небо, ты греешься  у костра, а  пас-
мурное небо посылает на землю свои слезы огорчения.
      Зарябила гладь реки,  подул  пронизывающий  ветер. 
Таймыр   пропитался  скороспелой  заполярной   весной.
Появилось стадо оленей, осторожно зашло в реку и быс-
тро погребло к переправе.  Когда стадо достигает среди-
ны реки, ты срываешься, гребешь так, что за лодкой вы-
растает  бурун, как от мотора. В данный момент все ухо-
дит  на второй  план,  с тобой только азарт.  Напряжение
столь  велико,  что  слышен  собственный  пульс  и  крик 

                172
оленей. Что же такое охота? Ритуал, инстинкт, зов пред-
ков  или  просто  безжалостная  и бесполезная  пальба из
ружей?  Каждый  решает  для  себя  сам!  От того, чего в сердце  больше – жалости  или злобы,  зависит  ответ  на
вопрос: правильно  ли  ты поступаешь?!  Есть грани, пе-
реступив  которые  понятие охота утрачивает  исконный   
смысл  и древняя  традиция  приобретает черты варварс-
кой  бойни.  Необходимо  умело  находить  ту грань и не
переступать  ее, чтобы не ощущать себя палачом.  А мо-
жет  вовсе  не стоит заниматься  этим, если охота – разв-
лечение?
      В нганасанской мифологии упоминается бог жизни и
счастья  Ниунго,  дарующий людям диких оленей, прис-
матривающий  за диким стадом, чтобы оно не истребля-
лось,  а наоборот  росло и крепло.  Он подсказывает оле-
ням,  как  избегать  опасности.  Поэтому  олень непонят- ным чутьем  для человека определяет охотничьи  засады  и  присутствие  людей. Таймырское стадо оленей насчи-
тывает один миллион особей.
      Белая пена  волны спокойной реки  Хатанга шепнула
осторожной важенке, и та увела стадо к другой перепра-
ве под звуки бубна и шаманский вопль.


      
                Таймыр
      
      Понадобились  десятилетия,  чтобы не многочислен-
ный народ нганасан прошел путь от первого купания до
постройки бани. С почтой было несколько иначе. У нга-
насан  отсутствовала  письменность, и почта им была не
нужна.  Письма  клали под  песцовую ловушку, надеясь,

                173
что хозяин ловушки обнаружит письмо и передаст русс-
ким. Такое письмо в тундре называлось «падерка».
       Одно  из писем  было найдено  охотником,  кочевав- шим  по берегу  Хатангской губы,  и  передано  через  35
лет  получателю. Нганасаны  кочевали между 72 и 75 гр.
с. ш. и были  самым отсталым  населением  Хатанги, на-
ходящимся на стадии первобытного коммунизма. В1937
г. они  начали изучать алфавит, варить кашу, мыть посу-  ду и мыть свое тело, но перед едой, как правило, руки не
мыли. Недопитый  чай  из  чашек вместе с заваркой сли-
вали  обратно  в общий чайник. Видя, как готовится ими пища,  гость  мог отказаться от угощенья, обидев тем са-
мым гостеприимных нганасан.
      «Грамота  приносит  вред,  – говорили шаманы. – От нее  не  будет  удачи в охоте и рыбалке. Если нганасаны
учиться станут, шибко болеть будут, умирать будут».
      Здесь учительницу называли  «поганой бабой».  Сло-
во  «поганая»  включало  элемент проклятия. Это прояв-
лялось  в том, что чум, в котором женщина рожала, бро-   
сали  вместе  с  содержимым.  И это делал нищий народ.
Таковы  были устои,  поддерживаемые шаманами.      
      Женщина была окружена  множеством табу. Войдя в чум,  должна  была пройти с правой стороны костра (ни-
как не через костер!), при этом  все  разбросанное  перед
собой убирать, не переступать.  Если  на  пути  окажутся
ноги спящего человека, надо разбудить, чтобы он их сам убрал. При  появлении  гостей  женщины  должны поки-    
нуть  чум, в беседе участия не принимать:  ум короткий,
толку сох (нет).
      На берегу реки Хатанги стоит обелиск с именем пер-
вой  русской  учительницы.  Это  случилось  в 1932 г. во время  кулацкого восстания.  Ее привязали к саням и ра-

                174
зорвали  надвое.   В 1934 г.  у нганасан   снова  появился
учитель. Его посадили на нарты и вывезли в тундру. Че-
рез  год приехал учительствовать комсомолец.  Его  пос-
тигла та же участь.
       «Хейро»  –  хоровод.  Танцующие  образуют  круг  и 
держат соседей под  руки. Хоровод  движется обязатель-
но  по  часовой стрелке, и  правая  нога ставится  позади 
левой.  В  такт  шага  скандируют:  «хейро, хейра, хейро,
хейра…». Танец продолжается  несколько часов.  Кто не
выдерживает – выпадает из круга.  Виновницей выпаде-
ния  всегда была правая нога, перестающая подчиняться
монотонному ритму. Танец заканчивается, когда остает-
ся один человек.
      На  Таймыре шла организация  советских  факторий.
Каждый заведующий факторией (он  же  и  приемщик, и
продавец пушнины) крутился в полярный день все 24 ч.
в сутки – принимал пушнину и  продавал  все необходи-
мое  населению.  Каждый  кочевник  приезжал на факто-
рию в любое время и тут же уезжал. Арктику осваивали
молодые, но и они не выдерживали такой нагрузки, про-
сили помощи.  Был объявлен очередной  комсомольский
призыв.  И  вот  в  Дудинке молодые парни, готовые  от-
дать свои силы делу освоения Арктики. Приходили гру-
зы,  их складировали  на нарты,  и долганы (народность)
гнали запряженных  в нарты оленей от стойбища к стой-
бищу,  доставляя товары  на фактории.  Весть  о товарах
опережала   движение   нарт.  Только  пожив  на  Севере,
можно  понять  степень  важности  события  – прибытие
товаров.




                175
                Бивень

      На побережье  Таймырского  полуострова  частенько               
находили огромные кости мамонтов и их бивни. Глина с
песком  и  водой  –  болотистая  почва,  хранящая  в себе
много  временных тайн.
      Один таежный бродяга, в прошлом скульптор, в нас-
тоящем  косторез, познакомился  с экспедицией.  Он на-
шел трехметровый бивень мамонта. На Севере часто на-
ходят разные находки палеонтологи, археологи, геологи и просто праздные любители архаики. Но такой величи-
ны бивень – довольно редкое явление. Эвенки говорили:
«Мать медведица накажет. Нужно спросить у шамана».
      Шаман  осуществляет  посредничество  между людь-
ми и  духами. В гортанных  песнопениях его силой явля-
ется  целое  войско  духов.  Мироздание  делится  на три
мира: верхний, средний, нижний.  Верхний  мир населен
добрыми  духами  с  верховным  божеством. Подземный мир   вмещает  вредоносные   духи  и   души   покойных.
Средний мир  – люди, духи – хозяева рек, озер, гор, тай- 
ги и т. д. В мире предков  шаман испытывает к себе сек-
суальные  притязания.  Он  вступает  с  одним  из  них  в
брак  и  приобретает духа – помощника.  Наиболее расп-
ространенная функция шаманов –  врачевание,  сопутст-
вие  удачи  у охотников,  для бездетных – зачатие, усми-            
рение  непогоды, гадание, изгнание поселившихся в лю-
дях злых духов.
      Шаман  камлал,  бил  в бубен,  размахивал  таранкой,
привлекая  духов  эротическими позами, если можно так
выразиться, и дух медведя из верхней сферы жизни соб-
лазнился   и  стал  другом  шамана,  разрешив  косторезу
взять бивень мамонта.
 
                176
      Скульптор,  предвкушая пьянящие  дозы творчества,
власть  своего  любимого  дела,  торопливо  разрезал ог-
ромный  бивень на части и перевез это сокровище в оди-
нокий  барак-мастерскую, где он жил со своим пуделем,
присматривая за береговым маяком.
     В свое время скульптор сидел под опекой Гулага, где
зеки  добывали алмазы. За хорошую работу кум – лагер-
ный   начальник премировал алмазным ножом скульпто-
ра. Этот необычный  нож  верно служил искусству резь-
бы по кости, вырезая разные фигурки на северные моти-
вы. И хозяин этого инструмента дорожил и гордился им.
Чтобы  кость  приготовить  к  работе, ее нужно долго ва-
рить.  Поставив  на буржуйку таз с куском бивня, мастер
ушел в запой. С глубокого похмелья выходя, он нуждал-
ся  в  каком-либо  тонизирующем  напитке,  так  как  все
внутри у него горело синим пламенем. Очманелый чело-
век из таза с отваренным бивнем хлебал узвар.
      Участковый милиционер был на все побережье один.
Он  узнал,   что  дорогущая  государственная   собствен-
ность  – бивень  в руках костореза.  Прийдя  с обыском в
барак, участковый увидел жуткую картину:  на полу, ря-
дом  с тазом лежал старец, обросший  полуметровой  се-      
ро-бурой  шерстью. Собака  кинулась  к своему хозяину,
завыла,  облизала его руки  и  начала хлебать узвар. Ми-
лиционер   громко   сказал:  «Умер  как  собака.   Пуделя
жаль.  Пес думал, что хозяин  –  человек…». Пока страж
порядка  говорил свой монолог, собака неожиданно лег-
ла  рядом  со скульптором  и издохла. Ее лохматая белая
шерсть  на глазах остолбенелого участкового  преврати-
лась  в  прямые  серо-бурые  волосы мамонта. Алмазный
нож загадочно исчез.   


                177
                День рыбака


      Сибиряки – своенравный народ.  Для них практичес-
ки не существовали советские праздники. Их не отмеча-
ли, советских  героев не чтили.  Это удел приезжих.  Ко-
ренные жители отмечали Новый Год и День рыбака.
      Очередной  день рыбака  отмечали  на  Подкаменной
Тунгуске на Троицу. Ее омуты – обители водяных, руса-
лок и всякой подводной и болотной братии.
      Вера народа  в  превращения  относится к тому отда-
ленному первобытному времени,  когда  он видел в кам- не,  дереве, животном  превращенного  человека. Мифи-
ческие сущство, например, водяной дед, обладает силой
превращения в камень.
      Русалки  – утонувшие девушки  и женщины  на Зеле-
ный праздник. Они становятся  женами водяных. Управ-
ляет  русалками  старшая  женщина  или   игуменья,  дед
или святой. Под таким надзором русалки пасутся как гу-
си  на  островах,  болотах, полях,  лесах.  Они  купаются,
резвятся, кричат как  кошки  и дышат туманом.  Неделя
до   троицы  в  России (ХII-й  в.)  называлась  русальною
(малороссия, белоруссия, руссия).
      Русалки  являются в день Святого Духа и на Троицу.
В четверг  на  Зеленой  неделе  не работают, сидят дома,
чтобы русалки не защекотали.
      Этот  день  рыбака  отмечался  на Троицу  в  четверг.
Молодая  семья:  муж, жена, семилетняя  дочь, погрузив
на  мотоцикл  с  каляской  «Урал»  палатку,   резиновую
лодку,  снасти,  ружье, спальные мешки, еду, переправи-
лись  на  остров.  За  островом  скалы – мрачные стражи,
обозревающие  все  вокруг и надежно защищающие ост-

                178
ров  от  ветров. Омуты своими водяными лейками-водо-
воротами  громко  всасывают  все, что попадает им в не-
насытную пасть.
      Здесь у скал хорошо ловится ряпушка. Молодой муж
натянул трос от берега к острову для страховки  при  пе-
реправе  и увлекся рыбной ловлей. Жена – пышногрудая
молодка развела огонь  и также увлеченно готовила уху.
Девочка в лесу собирала травы для чая.
      Неожиданно  задрожал,  загудел  тетивой  натянутый
трос. Три заросших детины  вынырнули  из  тайги.  Двое         
набросились  на  мужа,  пытаясь погрузить его под воду.
Третий  ударил  кулаком молодую женщину  и начал на-
силовать. Муж оказал  сопротивление  лесным  браткам,
но им удавалось его окунать под воду, лишая сил.  Жен-
щина  сопротивлялась  как  могла, но вскоре затихла, от-
даваясь  со всей  страстью насильникам.  Утолив жажду
плотского дурмана и смыв следы липкой порочной уста-
лости чистой водой,  лешие забрали все, что смогли ута- 
щить, и скрылись в тайге.  Муж стоял  по пояс  в  реке  и
смотрел обезумевшими глазами. Растерзанная, уставшая
женщина  подошла к нему и тихо промолвила: «Прости,
но мне было по-настоящему хорошо…».  Она посмотре-
ла утомленным, ищущим успокоения  взглядом в оскор-
бленные  мужские  глаза и скользнула в омут.  Холодная
вода  сжала пугливые соски женской груди, уколола под
мышками, хлынула  в  гортань,  потянув за тугую косу к
сестрам русалкам.
      Растерявшийся  муж  кинулся спасать жену, но водя-
ной одним хлопком, как выстрелом, загреб к себе в мут-
ную обитель.
      Девочка – дочь  вышла  из-за  валуна, где  пряталась,
подобрала  отцовское  ружье и  пошла по следу. Она хо-

                179
рошо стреляла и тут не промахнулась.
       На  острове  растет маленькая  одинокая  скорбящая
береза. Две скалы стоят на разных берегах реки, охраняя
«русалкин  омут».  Их прозвали  «виноватыми скалами».
Здесь никто не купается, не ловит рыбу, не отдыхает.      


                Чипка

      В центре тайги, как ни странно, прописалась неброс-
ская  парикмахерская,  не  претендующая на великосвет-
скую салонность, но иногда весьма нужная для абориге-
нов и разного рода путешествующих, залетных, заезжих
и т. д. Завивки, стрижки делает престарелая дама, на ко-
торой кофта-баядерка, растянутая, как кишка, с заверну-
тыми многократно рукавами, простые  чулки, заштопан-   
ные в районе острых коленок,  рваные валенки  на ногах
и манто из соболя, украшавшее давно не привлекающие плечи. Она – Чипка – местная знаменитость, бывшая по-
литзаключенная, замеченная в деле врачей, изводивших
лидеров  компартии.  Эта  маленькая,  худенькая,  безза-
щитная  женщина была врагом народа. Она  отсидела 25
лет  в  лагерях  и  10 лет  на  поселении.   Сейчас  ей  под
семьдесят.  Женщина,  еще  с энергией ума и тела, дели-
лась своими  любовными  приключениями: «Когда меня реабилитировали,  то компенсировали мою отсидку сум-
мой  в 200 тыс. руб. Я их положила в эти чулки, что сей-
час  на  мне, на  сохранение, то есть  спрятала.  Со своим
хахалем  я  познакомилась  в  лагере.  Он  был  польским
шпионом  и хорошим любовником  –  это  я вам говорю.
Его так же  реабилитировали и заплатили компенсацию. Так  вот мы жили  и  гуляли на его деньги. Год назад он

                180
сказал, что деньги кончились,  а я ему в ответ, что бесп-
латный секс только у большевиков. Он нашел мои день-
ги, поделил пополам  и был таков. Хорошо, что хоть по-
ловину  оставил…  да, честностью он отличался от мно-
гих  всю жизнь.  Он признался на допросах в НКВД, что
генерал Пилсудский поручил ему отравить Кирова, что-
бы  тот  не заражал гонореей балерин, ездящих по всему
миру  и заражающих капиталистов.  Вот  эти  чулки.  Их
потрошил  мой  малый. Вторую половину я перепрятала
и буду тратить только на себя или вот на этого, я еще не
решила…». Видавшая виды женщина, заканчивая свой
искрящийся искренностью монолог, сквозь слезы улыб-
нулась в сторону Александра, посетившего этот уголок,
дышащий частицей жизни, частицей большой истории,
блиставшей своей подлинностью и неповторимостью.


                Таежная жизнь

      В экспедиции  есть  геологоразведывательная  пар-
тия,  задача  которой  –  бурение на золото.  Работа не из
легких.  Месяц  в тайге  на заезде, а семья в  поселке, где
всегда проявляют интерес  к женскому полу геологи. Но женщины  умны   и  бдительны,  не  дают  повода  своим   
мужьям  для  ревности.  Если приходится  им влюбиться вдруг,  то  в молчунов и драчунов, готовых пресечь  вся-
кую молву из уст злопыхателей.
      Нередко женщина попадает  в сети теплых слов, кра-
сивых  комплиментов,  нежных ласк – преддверья секса.
Общежитие   геологов  –  это  сборная  мужчин,  готовая
предоставить  все эти услуги. Здесь можно встретить ве-

                181
селого,  щедрого,  сильного,  обходительного, патриоти-
ческого,  работящего.  В этой  среде комфортно чувству-
ют  себя одинокие,  обманутые,  разуверенные,  унижен-
ные, оскорбленные, неудовлетворенные женщины. Каж-
дая женщина здесь – царица, улавливающая влюбчивые
мужские  взгляды.  Женщины здесь полны независимос-ти  со смутным ожиданием. Они отвечают добротой, от- зывчивостью,  искренностью, доверчивостью, любовью.
Не раз гремели  бои  местного масштаба между  покину-
тыми  мужьями и влюбленными геологами, любителями
краденого счастья.
     Однажды любовь не удержалась в сильных руках лю-
бовника, который был силен, как медведь, и туп, как ко-
зел.  Бульдозер уперся в угол общежития  геологов.  Оч-
манелый  от браги муж  приехал очередной раз забирать
свою  жену.  Она  выбежала  в чем мать родила и помча-
ла  по тракторной  колее.  Грязь комьями отлетала от бо-
cых  пят  и  влипала  в розовые  ягодицы  разгоряченной
женщины. Ком грязи залепил рот гнавшемуся и оравше-
му мужу – рогоносцу.  Он споткнулся, упал и зарыдал…
Жена остановилась, подошла к рыдающему мужу, упала
на него и тоже заплакала.
      

                Просека

      При пролете над тайгой, можно увидеть, как она рас- черчена на квадраты, словно тетрадь в клеточку.  Клетка  – 10 х 10 км. –  своеобразный  учет  леса. Такая разметка быстро ориентирует авиацию, охотников,  геологов, гео-   дезистов, биологов, зоологов и т.д. Чтобы сделать такую  разметку  нанимают  сезонных  рабочих: маркшейдеров,      

                182
их помощников, трактористов, лесорубов. С ранней вес-ны  до  поздней  осени идут по тайге маркшейдеры с по- помощниками и теодолитами и делают разметку осевых линий,  отмечая  точки  кольями. Потом  идут лесорубы, валят лес и делают просеки. Хлыстоводы вывозят хлыст   (стволы без  веток  и  сучков)  в  поселок.  Здесь же идет заготовка дров на зиму, ягод, грибов, рыбы, пушнины.
      Маркшейдер Шурик, слепой как ночь, в очках с лин-
зами, что  на телескопе  Циолковского,  тщательно  выс-
тавляет штатив теодолита по отвесу и уровню.  Он смот- 
рит  в прибор  и дает  команды рукой помощнику, чтобы тот  перемещал  рейку то влево,  то вправо.  Наконец от-
машка.  Забили  кол.  Пошли  дальше.  Вереница  кольев
выглядит прямой линией или ровной очередью деревян-
ных чурок.
     Однажды махнул рукой не Шурик,  а  его  помощник.
Маркшейдер не понимал, нервничал, пыхая ментоловой
сигаретой.  Расстояние большое, голоса не слышно, тай-
га поглощает звуки. Шурика кто-то тронул за плечо. Тот
отмахнулся,  но  повернулся,  зная,  что кроме  их  двоих никого  здесь  нет.  Нос к носу стоял хозяин тайги – мед- ведь  и  смотрел  в  линзы  Шурика.  Помощник со своей точки  увидел, как медведь неожиданно  сорвался  и рва- нул прочь,  вертя  задницей.  Подбежав  к оцепеневшему  маркшейдеру,  помощник  спросил:  «Что ты ему сказал, что  он  так  испугался?»  – «Ментоловую  сигарету мед-  ведь  хотел понюхать, –  ответил  побелевший Шурик.  – Видимо, он уже знал, что такое пчелы, и дал деру».
      Пришли  к  вагончику  на  обед, а пьяный тракторист   
его не приготовил: «Охота  не удалась.  Нет  птицы.  Нет
зверя.  Жрите  тушенку,  нителлигенция!»  –  и замертво
рухнул на топчан.
 
                183
      Шурик поправил очки-бинокли,  взял  двухстволку и
пошел  в тайгу.  Раздалась канонада.  «Это  Сашка – сле-
пая  сволочь  патроны  тратит»,  –  варнякал  тракторист.
Через  полчаса  маркшейдер вернулся  с  охоты, увешен-
ный  рябчиками, как матрос Железняк гранатами.  В  од- ной  руке  висел  огромный  глухарь,  в другой  пара зай- цев-русаков.  «Вот тебе  и  слепой!»  – удивился Шурика помощник.               
       Когда маркшейдер  с помощником  уходили  далеко,
приходилось ночевать в тайге на лапнике у костра, в ша-
лаше,  в  спальных  мешках, в  землянках.  Ловили рыбу,         
били белку, птиц, варили уху, кулеш, суп. Пекли в глине
рыбу, запекали  зайцев, поджаривали грибы.  Вечно пья-      
ный и ленивый тракторист не успевал перевозить вагон-
чик для отдыха.
      Начались  морозы,  и  борода тракториста  то  и  дело
примерзала к стенке  вагончика.  Буржуйку топить было
лень.  Хмельной тракторист, повернувшись  к стене, ды-
шал и за ночь примерзал бородой к ней, покрытой измо-
розью. Он брал бритву и спал с ней, а после освобождал
себя из плена, обрезая бороду.
      В очередной раз, набравшись браги, тракторист был
пленен  стенкой.  Под утро посетил  вагончик  незваный гость – лесной сон: стоит большой  чан с брагой, и суди-
лище  правится  над рабом браги – трактористом. Невда-
леке  восседает  судья – сатана  с  квадратно-гнездовыми 
рогами, гневно бросающий свой косовывернутый, прон-
зающий  беззащитного  грешника  взгляд.  Он  извергал:
«Сын  диавола,  да предстоит  тебе отдать  в жертву себя  сему  чану, наполненному  влагой   разрушения и нечес-  ти,  дабы  доказать  верность  пьющим  и неверие  гадам  непьющим.  Тебе суждено  се выпить  и  победить непи-

                184
тие!».  Пил  грешник,  пил,  но все не мог выпить.  Взмо-
лился  он перед  сатаной: «Не могу больше, диявол стар-
ший,  нет  сил!». –  «Сил  нет только у непьющих! – воз- мутился  старшой. – Но ты  наш!  Колите  его, бесы!». И  бесы  с улюлюканьем  и шипеньем  стали раскаленными   вилами  колоть  несчастного  тракториста, который кри-  чал  во сне как колотый и не мог оторвать бороду от сте-  ны. Маркшейдер  Шурик  и его помощник волею случая в этот момент заходили  в вагончик и при-  коснулись  к  сонному  страдальцу. Тракторист рявкнул во все горло и со  страху  рванул  бороду,  и  часть бороды  со шкуркой осталась  примерзшей  к  стене.  «Что-то мясом запахло,  наверное, охота удалась…» – острил очкарик.
      После этой  истории тракторист всегда  вовремя под-
возил вагончик, добросовестно  охотился,  готовил обед,   
брился,  стаскивал  хлысты  в  одно  место, и  что удиви-
тельно – совсем не пил.               
                Афера
 
    Золото  –  аббревиатура народного высказывания:  за-
помни, однажды люди оставят тебя одного.
      История,  происходившая   в  прошлом  столетии   до
развала СССР.
      Два  силовых  ведомства  вели междоусобную  войну 
не на жизнь, а на смерть, наводя ужас на людей, ввергая
страну в хаос.
      Партийные функционеры  сибирских  просторов под
крышей  МВД  перевербовывали  осведомителей и аген-
тов КГБ, а если это не удавалось, их ликвидировали.
       Были взяты под контроль все геологические изыска-
ния полезных ископаемых, в особенности золота, плати-
ны,  серебра.  Подпольные  хозяева  покупали геологов с

                185
месторождениями. Но были и проколы.
      Два крупных месторождения были сдвинуты  в отва-
лы.  МВД и прокуратура установили причину:  «Бурови-
ки  зарабатывали  от  пробуренных  метров. Больше про- 
бурили  –  больше получили. Золотоносную  жилу опус-
тили ниже,  растянув выбуренный керн.  Фактически зо-
лото  было выше, и при  вскрытии  месторождения  кры-
шу – пустую  породу – сдвинули в отвалы бульдозерами
вместе с золотоносным слоем».  Правительственную ко-
миссию эта формулировка устроила. По линии КГБ шли
свои расследования. Было установлено, что руководите-
ли   геологоразведывательной   экспедиции,  открывшие
эти месторождения, исчезли.  Исчезли  их рабочие запи-
си,  карты.  Начальник  экспедиции,  главный геолог, на-
чальник лаборатории  объявлены  в  розыск. Орденонос-
ная экспедиция с ее орденоносными рабочими не могли
провернуть такую аферу. Теперь эти золотоносные отва-
лы отданы  в руки старательной артели, тесно сотрудни-
чающей с местным руководством.
      По  долгу  судьбы  в  центре  спецназначений  КГБ  в
группу  расследования  включили  Александра  как  экс-
перта по буровым работам.  Начальником группы назна-
чили опытного оперативника.  Мегаполисный суперопе-
ративник стал  нужным, что  отразилось на его карьере в
Центре.   Корыстолюбивый  чекист  спивался.  Его,  еще
полного сил, готовили  на пенсию, но  жизнь преподнес-   
ла  ему  возможность  проявить себя, и он уже в Сибири,
жаждущий  выполнить  задание Родины, но не за так.  И
если  командир группы был известным,  то эксперт  был
темной  лошадкой.
      Встреча членов  группы  планировалась в гостинице сибирского  города-красавца. Эксперт и оперативник ра-

                186
нее не встречались.
      Эксперт опоздал на пару суток и снял номер в гости-
нице неподалеку от места пребывания старшего группы.
Старшой нервничал  и  изливался  с кем-то по телефону:   
«Я жду этого козла! Я завалю его работой! Он потонет в
отчетах, но учтите, это вам будет дорого стоить!».
     Сработал план «Б», когда все нужно выполнять само-
му  Александру – темной лошадке. Эксперт  добрался до экспедиции,  устроился на работу буровиком, знакомясь  с людьми и обстановкой.
      В геологоразведывательной партии остался один по-
левой геолог из старых, остальных уволили. Рабочих бу-
ровых  понизили  в разрядах и отобрали награды. Прош-
ло  полгода,  но сдвигов  по делу не наблюдалось.  Запу-
ганный  люд молчал.
      Однажды полевой  геолог подошел к эксперту и ска-
зал:  «Тебя  ищут! Ты должен  увидеть  шамана!  Я  тебя
проведу к нему».
      Рано на рассвете стали на лыжи. За спиной рюкзак, в
кармане фляга со спиртом, спички  и  сорок  километров
позади.  Лыжников встретил молодой якут: « Я знаю кто      
ты, и я тебе помогу. Ты любишь нашу тайгу, наш народ.
Делишься медикаментами, едой.  Детей балуешь тушен-   
кой, сгущенкой, учишь их рисовать. Ваши баи – партий-
ные  бонзы  забрали у  нас тайгу,  промысел.  Мой народ
вымирает  от сифилиса, туберкулеза, алкоголя. Загляды-
вая  в  будущее,  мы  человека  превращаем  в пыль с его 
грустным   прошлым  и  тяжелым   настоящим».  Шаман
протянул  какое-то душистое питье зеленого цвета и три
кусочка сушеных грибов:  «Ты увидишь во сне, что тебе
делать». Перед сном  на топчан  под голову эксперту по-
ложил камень кварц и сказал: «Это  священный  камень,

                187
пусть  он тебе  поможет  скрыть  мысли».  Шаман  начал
свое  камлание  с целью  наделить  жизненной силой все
хорошее, что  эксперт  носит в себе. Он совершает в мир
духов символическое  путешествие для общения с ними,
призывает их помочь эксперту.  Духи выступают в обра-
зах птиц, рыб, наземных животных. Он, как великий пе-
вец Орфей, спускается в мрачное царство душ умерших,
чтобы получить помощь и изгнать зло, проникшее в лю-
дей реки Тунгуски: «Сердце от людей прячем, сами себе
прощаем,  забыли  трезвость,  воспеваем   дерзость…»  –
слышалось сквозь сон.  Во сне  эксперт  увидел 123 шта-
гу.  Штаги – столбы-указатели, которыми  помечают вы-
рытые  шурфы по изучению золотоносных  жил. Увидел
во  сне  также  свое  блестящее,  но  не продолжительное   
будущее на влиятельном посту этого раздольного края и
дикую месть чиновников.  Проснулся  утром в холодном
поту и подумал: «Надо же такому присниться!  Какая-то
рыбья моча-небылица…».
      Геолог  согласился  показать шурф 123.  С приятным
шаманом  попрощались,  пожав  друг  другу  руки.   «На
светлой  стороне  жизни  нужно  радоваться и ее ценить.
Запомни!»  –  вослед бросил шаман.
      К месту добрались вечером.  Штага под номером 123   
криво указывала на шурф. Послышались выстрелы. Гео-
лог резким движением толкнул эксперта в шурф. Проле-
тев  четыре метра, эксперт  зацепился  за металлический
рештак, который  перевернулся  и  накрыл его. Эксперта
окружала  глухая  темень и сухие еловые лапы.  Наверху
кто-то, тяжело дыша, крикнул:  «Здесь никого нет!  Вон
убегает!».  «В душе из нас каждый трус, но когда в этом
себе признаешься, все это сразу же исчезает», – подумал
эксперт и стал выбираться из-под рештака. Он понимал

                188
в  темноте,  что дно  шурфа завалено  еловыми  ветками.
«Но  зачем они  здесь?» – задав себе вопрос, стал их раз-
гребать. Убедившись, что вокруг все затихло, поджег из
еловых  веток факел и стал  всматриваться в дно шурфа.
Чутье его не подвело.  На дне лежали три истлевших те-   
ла. «Это пропавшие  геологи, объявленные  в розыск», –
проскочила  мысль.  Планшетки, ракетницы были среза-
ны.  Меховые сапоги – целехоньки.  Нужно  было  выби-
раться  из  этой  западни.  Рештак был  поставлен  верти-
кально, но до верха шурфа оставалось еще три метра.
     Эксперт порезал сапоги покойников кольцами, чтобы
их одеть на торчащие из стен склепа корни и начать вос-
хождение.   В  сапогах  оказались  геологические  карты,
пояснительные записи, в которых были указаны насиль-
ники. Спрятав находку в свои сапоги, эксперт начал вос-
хождение в жизнь. По петлям, как  по стременам, караб-
кался узник вверх. Подняв голову у края шурфа, он уви-
дел  две пары горящих, словно звезды, глаз.  «Волки!»  –
пронизало сознание  эксперта.  Он вздрогнул, несколько 
отклонился, нога выскочила из петли. Узник шурфа рух-
нул  на  дно  земляного  склепа,  ударившись  головой  о
рештак. Его бессознательное состояние  оставило  на не-       
которое  время  клочок смутного подсознания  для спон-
танного  монолога:  «Меня  постоянно преследовал взор
раненой  касатки.  Этот омут манил  меня  к себе, погру-
жал  в  странные  размышления.  Вечером  мой мозг воз-
рождал разговор касатки, ее азбуку, звучащую трындой,
проникающей  в душу,  смешивая  мысли сегодняшние с
мыслями моих предков тысячелетней давности.
      Погружаюсь  в  сон,  как  на  дно  океана.   Там  меня
встречает подводное  божество, плывущее на касатке. А 
надо мной  Солнце  объезжает  Землю  на солнечной  ла-

                189
дье. В активном варианте рыба приносит со  дна первоз-
данного океана  ил, из которого создается Земля.  В пас-
сивном  – три кита являются опорой Земли.
      Лучник выпустил стрелу из  лука, хотел поразить бо-
га, но рыба закрыла его своим  телом (жабры – раны ры-
бы).  Рыбы  – чистые  существа, благотворно  влияющие 
на   человека.  Они   символизируют  сексуальную  силу,
мудрость, но и  одновременно скудость, скупость  и рав-
нодушие.
      У народов Северной Сибири рыбы имеют своих пок-
ровителей.  Один из них – «волосатый  отец»  – медведь,
пасущий  рыбные  отары,  помогающий  рыболовам. А в
морских  губах, куда впадают реки, – щука, которая рас-
поряжается морской рыбой.
       Существует  поверье  о  рыбах  разных  видов  как  о
предках людей.  Лосось почитается северным народом и
символизирует   изобилие,  вдохновение.  Карп  –  идеал
славян, золотая  рыбка, символизирует  силу, храбрость,
упорство.  Сазан  изгоняет  злых  духов.  Акула  –  образ
опасности, зла, но она помогает тем, кто ее почитает.
      Если ты прожил  безобразную  жизнь, твоя  душа пе-
реселяется  в животное, насекомое, растение, чтобы еще   
раз утвердить желание быть человеком и достичь совер-
шенства духа (нирваны). Это индуизм. Варанас  – место
кремации индусов.  Здесь приобретают мокшу: минуют
несколько  смертей  и  возрождений, что связано с реин-
карнацией (путешествие  душ  из тела  в тело), и попада-
ют сразу к богу.
      Вернуть  в русло жизни жрущих и бегущих за «золо-
тым тельцом»  нарциссов  всех  мастей, поделивших лю-
дей  на  касты, –  задача философов всех времен.  Духов-


                190
ность – единственное богатство! 
     Ах, нарциссы!  Заискрилась, заметалась нервно мать-
молния  по серому небу.  Заухал, поперхаясь  раскатами, отец-гром.  Затрещали  крыши  под ударами града неме-
реного.  Застонав,  потекли  ручьи  вонючие  с  навозной
кучи вперемешку с ливнями.
     Это было время трудное, когда вместо радости разду-
вали  щеки сытые, только  лишь  собой любуяся, тащась   
мыслею своею глупою. Презирая один одного, два элит-
ных, два жука-оленя  не  на жизнь,  а на смерть сражали-
ся.  За дубовую  рощу их бесстрашие граничило с тупым
безумием.  Не  умели счастливо жить сами и другим жу-
кам той жизни  не  давали.  Исцарапали кору дубову, по-
калечили  фаланги  друг  друженьке.  Не  уступают  ни в
чем  один другому.  У одного прапрародичи при гетмане
Полуботко рога себе отращивали. У другого – при князе
Потемкине груши объедали безнаказанно.
     И упали  оба обессиленные, обессиленные да покале-
ченные  прямо  в  кучу навозную,  где попроще жуки на-
возные – их сородичи – обитали  и  все  падшее поедали.
      Не сумели в мире жить  окаянные супостаты, в воль-
ной  и просторной украинской дубраве нарциссы самов-
любленные,   хвастливые,   чванливые,   самодовольные.
Стали  жертвою  ненасытности  и надменности, надмен-
ности  и  неуступчивости.  Стали  добычею  слабых пос-
редственностей с минимальными достоинствами и счас-
тливыми  недостатками.  Стали правилом для взаимного
поедания.
      Только в добром мире всем  миром  гордятся своими
предками.  Только  в  мире,  любви и радости потомство
рождается.  Только в добром мире все задуманное полу-
чается!
 
                191
      Ветер разогнал  облака, которые разлетелись лебедя-
ми. Выстрелил каштан фейерверком на улице. Мыльные
пузыри,  разукрашенные   радугой,  сваливал  мальчик  с 
балкона. Они ломились друг за другом и рассыпались на
тротуаре под смех мальчика. Белый пароход из голубой
дали приносит счастье, как и белая чайка, вынырнувшая
из  облаков.  Но  пронзительный  гудок парохода и коря-
вый крик птицы настораживают и пугают. Мы не знаем,
где  хотим  быть,  не знаем,  что  из себя представляем  –
это сложнейший период самоиндефикации.
      Пусть тупые  жуки останутся  в моих  снах  красивой
чушью и бесформенной красивостью».
      После этого  проблемного полусознательно-молча-
ливого монолога  эксперт  пришел  в себя в каком-то зи-
мовье старовера, увешанном  травами и сушеной рыбой.
«Очнулся, Александр!»  – с улыбкой произнес старовер.
Александр еще  не понял, что  перед  ним тот ББ, с кото-
ым он шел по реке Тея десять лет назад.
     «Борис Борисович! Неужели вы?!  –  воскликнул экс-
перт. – Что вы  здесь делаете?» –  «Живу. Здесь жил мой
род. Теперь я один. Вместе будем коротать старость»,  –
оживленно  говорил ББ.  «Как я здесь оказался?» – спро-
сил  Александр.  «Тебя нашли  в шурфе мои собаки. Ми-    
лиция   лютует.  Кого-то  подстрелили  в  тайге.  Это  зи-      
мовье никто не знает, даже менты. Мы тебя извлекли из
шурфяного  мешка.  С тобой  хочет  увидеться  местный
отшельник»,  – прерывисто излагал ББ.
      Перед экспертом  внезапно  появилась фигура  почти
снежного человека с мохнатой физиономией. Несколько
смутившись, абориген сообщил: «Я  принес  документы.   
Их нужно спрятать. Всех –  кто был повязан с гебистами
–  замочили  менты.  В  документах отчеты убитых аген-
 
                192               
тов».  Мохнатый исчез так же внезапно, как и появился.
      Эксперт,  выслушав  отшельника, обратился к старо-
веру:
       – Борис Борисович!  Мне  нужно  срочно  в Москву!
Как выбраться из этих дебрей? Инкогнито. Помогите!
       – Знаю как! Помогу!  – спокойно сказал старовер.
       – А еще, дорогой  Борис  Борисович,  хочу  на роди-ну, в родной Донбасс! Я все сделал, что требовалось. 
      Эксперта   переправили  с   заброшенного  аэродрома   
старым  АН-2 в Казахстан к озеру Балхаш. Он  был  дос-
тавлен  доверенным  лицам (контрабандистам ),  постра-
давшим  от  сибирского  террора, в надежде, что те поза-
ботятся  о  его благополучии и сделают все для его даль-
нейшего безопасного передвижения.
      Но ситуация, в которую попал эксперт после переле- 
та в Казахстан, оставляла желать лучшего.  Эксперт час-
то проваливался в бездну сна от странного чая, которым
его  потчевали.  Сонного  его постоянно  провоцировали 
некими  вопросами, ответы  на которые у эксперта были
под замком.  Эксперт, блуждая штольнями шахтных вы-
работок, искал шаманский камень-кварц и находил.
      Проснувшись, он  вспоминал  мудрого  шамана.  Как
ловко  поставленный им экран, защищал ценную инфор-
мацию от недобрых людей.
       Но печально и радостно то, что эксперт  не узнал ту женщину, которая  оказалась там, среди басмачей, кото-
рая  тронула двадцать  лет назад  голубоглазого упрямца
своим сердцем  и  любовью, которая  в  ночной  тайге,  в
избе,  благословенной  божественной  тишиной, подари-
ла  ему свою  искренность.  Он  не  смог узнать в ней ту,
незабвенную  калмычку,  которая  по  природе своей ни-
когда не даст себе слабинку  в верности любимому муж-

                193
чине   и  при  разлуке  с  ним  будет  упиваться  сладост-
ными каплями самоуничтожения.  Именно  она, калмыч-
ка  –  фея сказочной ночи  двадцатилетней давности сох-
ранила  своего  любимого  мужчину  в сердце и  суровой
действительности  и  явилась  незабываемым  причалом,
от которого ушел в дальнейшую жизнь Александр.
      В Москве Александр и действующие геологи, проложившие  свой  путь  справедливости  по  ранимой  тайге,
сохранившие  крупицы  настоящего, искреннего патрио-
тизма, были встречены  как герои, как герои невидимой,
не  обнародованной  победы. Полевой  геолог,  шаман  – погибли, отстаивая  интересы  государства.  Доброе  имя геологоразведывательной  экспедиции  было  восстанов-
ленно.  Погибшие  геологи  реабилитированы  и награж- дены посмертно,  отобранные награды  у буровиков воз- вращены. Законность восторжествовала.








               

    






                194












                ДОНБАСС







 












                Здравствуй, родина!
      
      Где бы ни был Александр, в  каких краях бы не  юти-
ла  его судьба, он всегда возврвщался в родной Донбасс,   
на свою родину, где жили семья, друзья, родственники.
      Его встречали опустевшие, породой раздутые терри-
коны,  хранящие печаль разлуки с углем. Как музей, как гробница, как  памятник  шахтерской  славы под  откры-
тым, затянутым седой дымкой, небом.
      Да, преданный Донбасс,  ты некогда кипел, гремел и
процветал. Но сейчас  заброшенные Богом  и  государст-
вом, если  можно  так выразиться,  шахтерские  поселки,
как  живые  существа, умирают  от  голода  и жажды. На потресканной, обожженной  солнцем  земле лежат и гре-
ют  свои  бока тыквы. Южный ветер  хлопает  калиткой.
Высохли  пруды, пропали  вишневые  сады,  но порхают
еще  воробьи  и ласточки,  живет народ и дышит земным,
родовым озоном. Таким нерадостным встретил и принял
своего земляка Донбасс.
      Александр  отказался  от заманчивых предложений в
Красноярском  крае. Дома в томимом  ожидании пребы-
вали  больные  родители.  Отец  сказал:  «Похорони нас,
и езжай куда хочешь».  В  ушах отдаленным  сибирским
эхом  звучали  слова  шамана:  «Родина – тебе  защита  и
семья». Александр  откликнулся  на предложение знако-
мых шахтеров идти в шахту работать.
     Директорская бригада испытывала новый вруб, внедряемый  Горловским  институтом  буро-взрывных работ.
Откаточный  штрек выглядел как метро: чисто, красиво,
безопасно.  Отбурили  забой,  зарядили  взрывчатку,  ос-   
мотрели.  Двадцать  два  метра  разрушенной выработки
нужно  было  восстанавливать,  и только  два метра про-

                196
ходки вперед – таков результат экспериментов.
     В жизни Александра было много экспериментов: экс-
периментальная  буровая,  новоземельские ядерные под-
земные эксперименты, сибирский поиск незаконных ко-
панок был своеобразным экспериментом. Теперь и шах-
та  преподнесла  ему свой эксперимент.  Вся жизнь была
сплошным экстремальным экспериментом.
      Человек в подтяжках, с круглым животом – взглянув
на  обстановку,  скривившись,  сказал:  «Сами себе гади-
те…».  Развернулся  и  ушел.  Это был его первый и пос-
ледний рабочий день в шахте. После были обвалы, трав-
мы,  жертвы,  но  Александр  смотрел  на  это  с позиции
упрощенной философии: «А на войне – как на войне…».       
Бригадир был травмирован, и директорская бригада рас-
палась. За бутыльком собрались самые  стойкие  из бри-
гады,  чтобы  обсудить  свои  дальнейшие  действия.  Но
здесь больше пили, чем о деле говорили.
      Недовольный Александр решил уйти, не видя резона
оставаться дальше. Но его внимание задержал подкатив-
ший жигуленок, из которого выскочили молодые боеви-
ки с битами и набросились на Серегу – афганца.  Шахте-
ры-алкаши  разбежались. Серега уложил одного и занял-
ся  другим,  но  со спины  ему  угрожали  битой. Тыла не
было. Александр остался, решив исправить ситуацию.
      Налетчики  были  повержены, и  пять бит были акку-
ратно сложены на костер,  где пеклась картошка. Серега
подошел к машине, ножом порезал шины, вывернул зер-
кала и двумя ударами выбил лобовое и заднее стекла.
      Серега  поделился  с  Александром:  «Это  ребята  из
банды  Серого.  Когда я демобилизовался из Афгана, по-
шел с невестой  на танцы,  где с ними  состоялся  совсем
веселый разговор. После этого разговора  меня отправи-

                197
ли в КПЗ,  а их – на больничные койки. В камеру ко мне
подсадили  Серого,   который  пытался  уговорить   меня
войти в его банду. Я его колотил на секции по боксу, от-
метелил и в камере.  Вот они меня постоянно пасут.  Ес-
ли бы не твоя помощь, мне была бы труба! Спасибо!»
      День шахтера – праздник на Донбассе круче Нового
года.  И это понятно. Шахтер, всякий раз спускаясь в ла-
ву,  рискует  жизнью, на которую  он может махнуть ру-
кой, но  на семью – никогда!  И это главное в душе каж-
дого шахтера, это логично, и это подлинное чувство. Но он  обманутым,  по сути  отброшенным  так  называемой  страной,  все же  идет, уже  не рискуя, идет хоть что-ни-
будь заработать, он ведь – мужчина, кормилец.   
     Но Родина – это другое! Это поля, трава, растущая на
них, небо, река, место, где  был рожден,  и место, где по-
хоронены  родные  и  где будет  похоронен сам. Это то –  святое, на чем зиждется человеческая суть!
      День  Шахтера  –  пивнуха!  Так повелось, что самый
ощутимый акцент праздника  только  в подобном  месте,
где  собрались  бригады  шахтеров из  разных  шахт. Их, конечно, объединил тяжелый труд и афганское братство
на  почве   единых  мыслей,  единых  чувств  справедли-
вости  и  борьбы с  разгулом бандитизма. Никто  ведь из
тех, кто расправлялся с СССР, не думал о последствиях,
не думал о народе. Как всегда, доминировали амбициоз-
ные  узы  отдельно  взятой  бездарности. А  еще говорят,
что   историю творит народ! Значит, бездарей выдвигает
бездарный  народ?! А может, они – «народники»  были в
масках?  Парадокс!!!  Зачем же умный народ политичес-
ких  бездарей  помещает в  энциклопедические  словари
как  деятелей  государства,  да еще  и  как  политических  деятелей! Разве логично  находиться рядом гению музы-
               
                198
ки или литературы  в энциклопедическом  словаре с без- дарностью, которая проникла  во властолюбивые  круги подобных  себе?!  Всех тех, кто любит власть, необходи- мо тщательно проверять  на шизофрению, то есть иссле-  довать синдром мании величия! Их логика проста: глав-  ное  пролезть, а там по известным причинам  поддержка всегда найдется.
      Да, тяжелый труд и афганское братство сплотили ра-
бочие силы  Донбасса. Но разгул набирал свои обороты.
Подкатил  к пивнушке автобус с боевиками банды Серо-
го и  завязалась битва. Серега познакомил  Александра с
его бывшим командиром разведроты капитаном Птахой.
Они быстро оценили ситуацию и, выбравшись во двор, с
тыла начали  свои действия. В скоротечном  бою шахте-
ры победили.  Сплоченность  афганского  братства, уме-
лые  действия  подготовленных в прошлом спортсменов
дали свои  плоды. На вопрос:  «Где воевал?»  Александр
ответил:  «Спецподразделение  морских  частей  погран-
войск».  В этом бою Александр выхватил молодого шах-   
тера, удачно  применявшего  приемы  рукопашного  боя.
Как выяснилось, тренировался он в спортзале городской
милиции у корейца  Ли.
      Грянули  лихие  девяностые  годы!  Рухнул  гигантс-
кий  оплот  коммунизма – СССР!  Уходил культ серпа  и  молота, оставляя  разруху  и  хаос.  Настала свобода! Но
какая?!

                Рассыпался дом, обломки основ
                Играть продолжали со временем в прядки.               
                Свобода, как стая голодных волков,
                Скитальца-кормильца кусала за пятки…               

                199
      Добывать  хлеб  и  доллар  настал  час  сынам  нашей  Родины!  В  наем  хозяину, в дом иностранцу рвались от
отчаянья крена повстанцы. А точнее не крен – катастро-
фа империи.  Видимо,  основы  ее были  не  подходящие для человека. Не созрел он для этих идей. Не понял.
      И  наш  брат возвратился с заработков  в  страну сво-
бодную, к родимому крыльцу…

                Под крышей бизнес, доллар, офис,
                Инвест-инъекции для роста.
                Разборки, крах, убийцы-профи,
                Гранитом вздыблены погосты…

                Свобода, демократия! –
                Шагают к рынку с сумой вброд.
                Дерет страну зубами братия –
                Безбожный, ненасытный плод!..

                Вот души вывернулись срочно
                В момент критичный, человек!
                И сколько веры нужно точно,
                Что излечимо болен век???

      
       На  Донбассе  наиболее ощутима  была  поступь ста-
рухи-разрухи.
               
                Разруха с хаосом пустились в пляс –
                В распутном танце потрясли Донбасс!   

      Забастовки.  Зарплаты  нет.  Что  делать?   Как быть?
Поднялся Кузбасс.  К шахтерам примкнули учителя, ме-

                200
дики, рабочие, селяне.
      Вырыта  канава,  из  которой  доносится  приглушен-
ный  монолог  действительности:  «Демократия! – Логи-
ка,  в  которую  прячутся  правдолюбы, услышав и испу-
гавшись  ее.  Демос – народ выкрикивает правду и боит-
ся ее,  потому  что сам нарушает правду – Божьи запове-
ди.  Греки  придумали  демократию, чтобы римляне рас-пяли  Христа.  Демократия – это  выявление  неугодных      через  свободу  слова:  для  одних  –  пал,  для  других –  пан.  Приватизация  –  неологизм  жизни, вмещающий  в себя  понятия  –  присваивать, грабить, разрушать».
      «Люди  не  должны жить по тем законам, которые не
касаются заповедей Христа», –  говорил Ян Гус.
      Римский  папа  объявил его еретиком, и чеха посади- ли  в  тюрьму, приковав  цепями. Решив, что  дух проповедника  сломлен,  ему  предложили  отречься  от  своих   
мыслей. На что был дан ответ: «Мне предложили выбор            
между  правдой  и  враньем,  а  не  жизнью и смертью. Я
выбираю  костер!». Люди, слушавшие  с  упоением про-поведи  Яна Гуса  о демократии,  свободе,  вере, подбра-
сывали  в костер сухие дрова в эйфории ненависти.
      Где же она,  родимая правдочка?  Ее распяли на Гол-
гофе?! Ее продолжают жечь и убивать!
      Демократия, как бумажный кораблик, плывет только
при  тихой  погоде и без пассажиров, как бумажный жу-
равлик, красив, но не летает. Демократия не уживается,
не приживается и не воспринимается всеми подряд.
      





                201
               
               







            

                ЧАСТЬ  2


   















                Задержание

      Балаклава – крымский город (с турецкого – «рыбный садок» от слова балык, что значит – рыба).
      В Балаклаве базируется бригада пограничных кораб-лей, охраняющих государственную границу на Черном море от устья Дуная до Керченского пролива. Попадая на погранкорабль после Морской школы погранвойск, молодой матрос обязан познать его устройство и такти-ко-технические данные. Он получает свой боевой номер, который носит на кармане робы, и выполняет все
корабельные инструкции по обеспечению боеготовнос-ти и жизнедеятельности корабля, как боевой единицы. Несет службу на БП (боевом посту) по своей военной специальности, полученной в Морской школе. Все его действия расписаны согласно боевому расписанию от подъема до отбоя, от боевой тревоги до химической защиты, от выхода корабля в море до его швартовки. Ежедневно выделяется время для проведения ремонтно-профилактический работ, на уборку корабля, на личные нужды. В субботу – политзанятия, в воскресенье – увольнения, в праздники – самодеятельность и какао с булочкой.
      Каждые три месяца – сдача экзаменов по материаль-
ной части, корабельным уставам, инструкциям по всем боевым частям (БЧ): штурманской, комендорской, минерской, связи, мотористов. Также важны радиослуж-
ба и боцманская команда. Это те вещи, от которых зави-сит боеспособность корабля. После такой проверки про-водятся  учения  по задержанию нарушителя, обнаруже-
нию подводной лодки, высадка осмотровой группы на судно  нарушителя.  Комендорские стрельбы по надвод- 

                203    
ным,  береговым и воздушным целям – особые учения, связанные с риском. Ежесекундно двенадцатимильная прибрежная морская зона (внутренние воды) находится под неусыпным наблюдением погранкораблей. У каждого из них под контролем свой участок морской границы, радиокод, свои радиочастоты для связи с кмандованием.
      Команде корабля, в которой был и Александр, прибывший на службу после Морской школы, был отдан приказ на охрану государственной границы. Без суеты корабль снялся со швартовых.
      Команду выстроили и представили человека в гражданском.
      Выйдя в район Ялты, корабль лег в дрейф. Штурман определил местонахождение корабля и приказал Александру внимательно следить за береговой линией в
индикатор РЛС, как командиру боевого поста. 
      Радиолокационная станция  «Рея» подлежала  списа-
нию. Шло полное перевооружение не только по линии радиотехники, но и по типу кораблей. Пограничный корабль четвертого ранга (катер первого ранга), на котором был Александр, – устаревшее судно послевоен-ных образцов (проектов). На Черноморском флоте они несли службу как МПК (малый противолодочный корабль). В их задачу входило: обнаружение подлодки или военного подводного судна с помощью РЛС или гидроакустической станции и осуществить атаку глубинными бомбами и торпедами. Так вот, ПК четвертого ранга меняли на быстроходные турбинные корабли с новой боевой начинкой.
      До боли в глазах Александр всматривался в зеленый экран  РЛС, матчасть которой он знал досконально. Ему

                204   
была  поставлена  задача  –  не  пропустить  нарушителя
госграницы, который попытается уйти на байдарке. На экране появлялись малые цели, которые  классифициро-
вал сигнальщик на капитанском мостике как: чайки на воде, буи, вехи… Это говорило о том, что станция была настроена превосходно.
      К Александру подошел старлей – сотрудник госбезо-
пасности и спросил о делах и планах на будущее. Видимо, он знал, что Александру предстояло пройти спецшколу погранвойск. Он дал два дельных совета: быть на виду невидимым и эффективным в работе. После сообщил, что нарушителей двое, что они тщательно готовятся к побегу, готовят байдарку, закупают фрукты, воду и ждут подходящей ночной погоды. Поэтому днем можно не напрягаться в этом направлении, а нести обычную службу, опознавая проходящие суда, корабли и фиксировать все в вахтенном журнале. Он пожелал удачи и удалился на мостик. Ночью заступил на службу помощник Александра, но боевая тревога подняла всех на ноги. Командиры  боевых  постов  заменили  своих подчинен-
ных и начали наблюдение за берегом.
      Ветер – шесть баллов, море – четыре балла. Штормило. Высота волны – четыре  метра, скорость ветра – 60 м/сек. Нарушители отчалили от берега и пошли на веслах со скоростью 4 мили/час. Включились береговые мощные прожекторы, но беглецам удавалось быть невидимыми за крутыми волнами с пенящимися гребнями. Они быстро входили в нижнюю амплитуду волны, и яркий луч освещал лишь пенистую гриву возмущенной стихии. Искусно переваливались через верхнюю  амплитуду  в  очередную  впадину.  Береговая

                205
РЛС  и  РЛС   военных  кораблей  Черноморского  флота
мощно заработали. Появились помехи на экране,  разобрать где цель, где помеха. Цель-нарушитель выглядела на экране периодически размытой, как стайка чаек. Александр доложил на мостик, что до цели – 24 кабельта (1каб. – 185,4м). Это предельная дистанция для двухместной брезентовой четырехметровой байдарки. Нарушители границы шли в шторм на веслах, как заправские гребцы-атлеты. Мощные РЛС их не видели, но сильно мешали наблюдению Александра. Он доложил на командирский мостик.
      Через минуту посторонние РЛС были отключены, и командир сказал Александру: «Теперь веди цель сам». Цель видна была четко. На ее пути стоял ПК (пограничный корабль). Александр довел ее до мертвой зоны – 40м (где РЛС не берет) и доложил, что цель вошла в мертвую зону слева на траверзе (перпендикулярно к левому борту). Сигнальщик включил прожектор и по громкоговорящей связи командир приказал нарушителям остановиться. Беглецы растерялись, но успели перевернуть байдарку. Стоял вопрос: нарушители они или потерпевшие? Нужны были дополнительные доказательства, какая-то информация. «Дело – табак… – сказал командир. – Мы их должны были взять за двенадцатимильной линией, но в связи со штормом получен приказ командующего бригадой: брать во внутренних водах».
      Получилось так, что доказательств – никаких, и они по факту не являются нарушителями границы.
      Александр с минером, не раздумывая, бросились в пучину  моря,  где  прожектор   высвечивал   плавающие
предметы-улики.  Александру  достался  дневник,  кото-

                206
рый вели беглецы. При обыске у одного нашли в плавках 75 руб., на которых были выколоты контуры какого-то плана. После чекист нам объяснил, что это Львовский военный завод.
      Нарушители  границы  были   ошарашены  оператив-
ностью  Морских частей погранвойск. Они не знали, что есть таковые, думали, что обманув сухопутных погранцов, решат свои проблемы в пути, преодолев дикую стихию моря. Но за ними наблюдали зоркие глаза чекистов даже тогда, когда они в палатке читали книги и вели дневник.
      В нейтральных водах долго стояло иностранное судно, и когда закончилась работа по задержанию перебежчиков, оно снялось с дрейфа и на самом малом ходу ушло в сторону Турции. Чекист поблагодарил за службу, пожал руку Александру и удалился на берег.
      За эту работу чекист получил 30 руб. премии, командир корабля – командирские часы, Александр, минер и сигнальщик – по медали «За отличие в охране государственной границы», остальным – грамоты и благодарности. «Эта медаль равноценна боевой медали «За отвагу», – объяснил политрук, участник ВОВ.
      Станцию «Рея» не стали снимать с вооружения. Конструктор этой ламповой РЛС пожал руку Александру и вынес благодарность: «Спасибо, сынок, не подвел!». И пригласил его на учебу в Ленинградское высшее военное радиотехническое училище, где был ректором.      


               


                207
                Вера-Венера
      
      После отсыпных моряков повели на помывку в баню
(г. Алушта). Маленький, уютный, зеленый прибрежный город дышал свежим южным утром вместе с праздными отдыхающими и заботливыми местными жителями.
      Впереди строя шла  привлекательная  девушка, кото-
рая бросилась всем без исключения в глаза. На была прекрасна как, как алуштинское утро. Последовала команда «разойтись!», и все устремились за девушкой, одаривая ее флотским вниманием и изысканными комплиментами. Девушка была местной и не из робкого десятка. Она изящно лавировала между приколами и нелепыми ухаживаниями. Легкий ветерок слегка приподнял подол ее коротенького платьица, под которым была сама Венера! Похотливые взоры обезобразили облик военных моряков – пограничников. «Я со всеми мальчиками не управлюсь, хотя, как бы мамка не ругала…любовь сыт не будешь…»  – таков ненавязчивый мотив красотки. Моряки переглянулись, не поднимая отвисших челюстей, и поняли, что ее любовь им не по карману.
      Солнечные лучи пробивались сквозь густые кроны южных деревьев и начинали печь как под лупой. Но ветер-сквозняк, гулявший долиной и в карманах моряков, давал возможность избежать западни жгучего солнца с красивым монстром. Местная старушка вынесла персики и угостила каждого, приговаривая: «На здоровье!». А после набросилась на девушку – спутницу с именем Вера. Пожилая женщина бранила ее всякими словами, пока очаровашка не убежала. Суть была понят-
на: порочнее этой девки свет не видывал! Были перечис-

                208
лены все венерические болезни, которыми Вера-Венера награждала всех залетных и приплывших. «Хвосты» моряков обвисли, слюна высохла, и путь уже лежал к кораблю, овеянный запахом можжевельника, туи, ореха и чебреца с мятой. Южные фантазии под бескозыркой временно утратили свою силу и значимость.


                Самоволка

      На базе Балаклавы корабли, пришвартованные к стенке пирса кормой, стоят друг возле друга, как братья-близнецы. Бочки глубинных бомб напоминают подводным лодкам о том, что неуязвимость их – сомнительна. Старики салагам вешают лапшу на уши или, как говорят на флоте, травят, мол, в этих бочках – квашеная капуста. Кормовой флаг морских погранични-   
трапа приветствует всех заходящих на борт и сходящих. Посторонние здесь не ходят без разрешения дежурного по кораблю. Разрешение на посещение береговой службой дает дежурный офицер. В воде у пирса, в мазуте и солярке копошился матрос. Его выловили и доставили дежурному по кораблю, но матрос не мог связать и двух слов. Утром командир корабля перед строем спросил: «Что ты делал среди кранцев (мешки с резиной, оплетенные пеньковым канатом, – ставятся между бортами двух кораблей при сближении)? Ответ был исчерпывающим: «Опаздывал, бухту брассом переплывал!» – «А почему был пьян?»  – «Не пьяный был, а уставший», – уточнял матрос. Моряку повезло. Командир был в хорошем расположении духа. Матрос попал на корабль – это главное.               

                209
      Самоволка  – отдушина для военнослужащего, угне-
тенного внутренними уставами: должен, обязан, не име-
ет  права.  Догмы:  быть бдительным, дисциплинирован-
ным,  прилежным  воином  – доводили некоторых до от-
чаянных поступков.
      Трехметровый  забор  –  не  помеха  для  тренирован-
ного молодого организма. За забором киоск, где можно купить спиртное, сигареты, или просто влить в себя зал-
пом бокал пива. Киоск стоит в зарослях, и это скрывает любителей расслабиться от любопытных. С утра, прикоснувшись  к  прекрасному, некоторые не расстава-
лись  с ним до самого вечера, желая выглядеть красавца-
ми целый день. Беседы под винчишко, где алкоголь – некая эпатажная субстанция, имели продолжение и на следующий день, не исключая общения и на губе. Зоркий глаз доброжелателя-стукача заставал у ларька мятущуюся цель, идентифицировал ее и докладывал по инстанции. В таком случае – разжалования не миновать. Потому большинство командиров боевых постов и отделений на кораблях – бывшие старшины, мичманы, и
по-прежнему они преодолевали забор.
      Александру пришлось испытать противоречивое чувство самоволки, где грех так и прет наружу. Он также с двумя единомышленниками перемахнул через забор и взяли они по бокалу пива.  К ним подошел бригадный химик капитан второго ранга: маленький, худенький с большим позвоночником старикашка. Стояла располагающая погода. В кустах кто-то храпел. Химик заказал в ларьке четыре по двести армянского   коньяка и с улыбкой произнес: «Угощаю!». Выпил он свою порцию за один раз, закусил шоколадкой и удалился.  Моряки  были  удивлены и благодарны за по-

                210   
нимание, и выпив коньяк, собрались уходить, но подошел плотный и волосатый армянин-киоскер и сказал: «Капитан говорил, что расплатитесь вы!». Спорить было бесполезно. «Сколько с нас?» – вежливо спросил Александр. «Сто шестьдесят рублей», – ответил торгаш. Александр перелез обратно через забор, добыл деньги и расплатился за коньяк. Самоволка обошлась в полугодовое денежное содержание. Позже как-то пришлось Александру с моряками защитить этого армя-
нина от разъяренных местных дебоширов. И каждый раз при встрече он совал защитникам бутылку армянского коньяка: «В знак благодарности, дорогой!».
      
      Увольнение в Севастополь (14 км. от Балаклавы), было редкой поблажкой для отличников боевой и политической подготовки. Александр его получил  за РЛС «Рея», которую оставили на вооружении еще на десять лет. Он пытался разыскать на улице Гоголя своего двоюродного дядю Мирошниченко Павла Федоровича – заслуженного крымского художника. И ему это удалось. Но дома его не оказалось.               
Он был на этюдах. Его жена – преподаватель английского языка в Корабельном техникуме – его запустила только в прихожую, где он, переминаясь с ноги на ногу, объяснил ей кто он. Она вспомнила его, когда он с бабушкой Ксеньей был в Крыму. Он вышел на улицу, вспоминая   шевченковским   словом   своих    родствен-
ников. К нему подошел офицерский патруль и придрался к его клешам в 33 см. и каблукам – 5см, а также к перешитой бескозырке. Они сделали отметку в его увольнительной о нарушении формы,  он удалился в Балаклаву.  Доложив  о  случившемся,  Александр  гото-

                211
вился  на  губу.  Но  командир  корабля  стал  на  защиту
фразой: «Что за моряк без клешей?!», и в Севастополь больше ни ногой.
      Обычно моряки Балаклавы проводят увольнения в Доме офицеров на набережной, где эстрадная музыка, танцы, знакомства с девушками. Дом Леси Украинки расположен у самых скал, откуда козьей тропой можно пройти к развалинам Генуэзской крепости, к бывшей погранзаставе, к Карательной площадке, нависающей над морем на высоте 60м. Здесь частенько изголодавшийся морячок укрощает ретивую шалунью. Ранее на этой площадке неожиданно открывался люк, и все, кто там находился, летели вниз на валуны. Так во время войны немцы расправлялись с пленными моряками. Люк заварен, но скрежет разносится от мыса Айя до Ласпинского пляжа, выдавая активных любовников. Сейчас только чайки срываются с Карательной  площадки   и   пикируют,  атакуя   зазевав-
шуюся кефаль у берега. Ласпи с прозрачной водой и свежим воздухом прибоя – символ памяти и любви.
      В ДОФе неудачные девицы льнут к морячкам с уже намечтавшейся и нагулявшейся душой. На их лицах легкий интерес и смутное стремление выйти замуж за офицера. Но офицеры все закончились, и они готовы сблизиться с любым захудалым трюмным моряком, только бы взял замуж. Климат ваших чувств в мыслях моих – жарче папироски, – как говорят в Одессе. Скучающие по женским ласкам моряки, ныряли в заброшенные женские гроты, давно исследованные первопроходцами, и были довольны тем, что нашли причалы, где можно отогреть свою любовь. Причал был временным для моряка срочной службы. И девушка зна-

                212
ет как действовать. Она приходит на КПП каждый день и требует свидания со своим «мужем»! Муж-Казанова с легким налетом пакостника, не стесняясь, пользуется женским вниманием, добротой и всем остальным: «Прошу любить и жаловать, вином поить и баловать…» до ДМБ. А после: «Прощай оружие!» – Домой к друзьям, к родным и незамужним женщинам.
      Многих манил ЮБК, крымский климат, но оставались здесь единицы, потому что существовал строгий ритуальный отбор: он должен быть высок и продуктивен, красив и щедр; чтоб не пил, не курил, не ревновал. Приглянувшихся брали на работу на Ремонтный завод. Их внедряли в семьи с надоедливыми женщинами, где мама пыталась выглядеть моложе своей дочери. Они участвовали в самодеятельности гарнизона, ругаясь в душе и коря себя за то, что позволил оседлать себя сексуально озабоченной шалаве,
недолюбленной офицерской дочке, которая все знает о каждом гарнизонном офицере больше, чем особый отдел. Но, чтобы жить на юге, нужно уметь прощать и делать вид, что любишь свою жену-фею, у которой ножки, как у козы рожки и с интеллектом не лады. Иногда бросается в глаза уродливое сочетание человеческого убожества с красотой природы – это то, на чем держится крымская семья. Но после свадьбы кулаками не машут, а собирают документы на развод.
      А округ столько красивых женщин и девушек, что жаловаться на жизнь молодому человеку – просто грех. И отношение к прекрасной половине человечества зависит от толщины его кожи и высоты духовного потолка. Показательный пример человеческой самоотверженности   запечатлен   в   дневнике молодого

                213
Чернышевского (Дневник моих отношений  с тою, кото-
рая составляет сейчас мое счастье). «Помните, – говорит он ей, – что вас я люблю так много, что ваше счастье предпочитаю даже своей любви». Неравенство любви не исправить неравенством. Чтобы уравнять весы, нужно положить на чашу, которая легче, ровно столько, на сколько она легче, и ни грамма больше, – иначе они опять будут неравны. Такая философия писателя Ю. Рюрикова понятна не каждому. Семья – это одно из главных русел, по которым течет современная любовь. Споры о будущей любви и семье идут на земле много лет. В утопии Платона брак заключался на год, через год он сменялся другим, чтобы каждый мужчина имел за жизнь 15-20 жен, а каждая женщина столько же мужей. Семьи у Платона нет, есть только любовные пары. Мужей и жен выбирают по жребию. Дети не знают отцов и матерей. В обществе Платона нет ни взрослой, ни родительской, ни детской любви. Вместо личной семьи возникает семья-общество. Нравы Спарте. Они не чужды и на южном побережье Крыма.

При возвращении из увольнения из Севастополя в Балаклаву в автобус набилось много людей. Душно. Кто-то дышит кому-то в затылок, кто-то сопит в ухо. Стоящих в неловких позах людей сокрушало несовершенство мира. Огромная дама своим лобком массировала упругие ягодицы моряка. Она была устойчива как шкаф, а ее движения передавались на весь автобус. Впереди стоящая брюнетка, пахнущая одуванчиками, прилипла ягодицами к военнослужаще-му и танцевала танго за двоих, что несколько возмущало  дембелька. Но его возбуждение проникало в

                214
ее душу.  Заря  перед  закатом,  море  в  волнах, мысли в
штанах и больше ничего. Сзади лобок широкой женщины продолжал насиловать его. Брюнетка заговорила: «Щиплем друг друга, как ловелас девок!». Эта автобусная толчея напоминала групповой секс за десять копеек. Не успел матрос хлопнуть своими синими хотелками, как брюнетка волевым движением вытащила его из автобуса. На остановке «Элитные вина» вышла пара. Он поправлял свою форму, а она выдернула платье, захваченное буйными ягодицами. Она, как буксир, поволокла его к Генуэзской башне. Моряк, подобно бычку на поводке, следовал за искусительницей.
      У башни женщина разделась и молодому взору открылась стройная гречанка с глазами-маслинами, со стриженным олимпийским стадионом. Вход в женские чертоги был свободен. Одним движением руки был отстегнут клапан морских брюк, и с шагом неспешным олимпийский огонь был зажжен в глазах обоих. Его факел был похож на детскую руку, держащую яблоко. Он торжествовал, покоряя Элладу своими рекордами: чаще, глубже, дольше. На чужой сторонке и старушка – Божий дар. При хорошем мужчине и женщина цветет в любом  возрасте.  Ей – 35, ему – 23. Никаких обязаннос-
тей, претензий, обещаний. Дембелек стал мягким, как вяленая рыба. Она появилась и удалилась как видение. Ночь, конечно, уйдет, но звезды останутся, как напоминание о вечном.
      По Ницше «Мужчина для женщины – только средство: цель – всегда дитя». Женщина для него – существо, которое ниже мужчины. «Если ты раб, ты не можешь  быть  другом.  Если  тиран  ты,  ты  не можешь

                215
иметь друзей. В женщине скрыт и раб, и тиран. Поэтому женщина не склонна к дружбе: она знает только любовь,
женщины все еще кошки и птицы. Или в лучшем случае коровы». Все будущее Ницше отводит мужчине. «Ты идешь к женщине? Не забудь плетку!» – так говорил Ницше устами Заратустры.
      Законы, управляющие человеческим ощущением времени – это законы парадокса: если человеку хочется, чтобы шло быстрее, оно идет медленно. Если человек хочет, чтобы время шло медленно, оно начинает бежать. Горестные «отрицательные» чувства замедляют время, радостные «утверждающие» – убыстряют его. Дух противоречив и он управляет ощущением времени. Страдания мы видим увеличенными, радости – уменьшенными, потому что радость мы выпиваем оглушительным  залпом,  а  отрава горя сочится медлен-      
но. Надсадный темп жизни – рабочая гонка, постоянное подхлестывание, желание перегнать, боязнь отстать – рождает в людях нервное истощение, отравляет их души, судьбы. Личное время – истинное время, которое прожил человек. Можно жить так, чтобы в каждый день вмещалась неделя, в каждый год – десятилетие. Богатство новых впечатлений, качественных перемен – богатство времени. У кого их больше, тот и жил больше, хотя другие могут жить дольше. Такой подход к времени ведет к стремлению не иметь пустых секунд. Секунду не вернешь, она – та песчинка, микрошаг времени в природе, которая отсчитывает нашу жизнь. Если в жизни человека есть минуты счастья и часы однообразия, скуки, тяготы – такая жизнь далека от совершенства. В ней есть что изменить. Тип жизни, который  диктует  человеку  нынешняя  форма  семьи, –

                216

это тип частной жизни, узкой и замкнутой.

               Любую страсть и душит, и гнетет
               Семейных отношений процедура…
               Никто  стихом прекрасным не поет.
               Супружеское счастье: будь Лаура
               Повенчана с Петраркой – видит Бог,
               Сонетов написать бы он не смог.



                Шефы

      У моряков были свои шефы с виноградниками и подвалами, щедрыми руководителями и нехмелеющи-ми девчатами. Их повезли на уборку «Рислинга», «Дамского пальчика», «Десертного». Вначале, конечно же, матросики объелись и животы их немного пострадали, и морская душа больше не принимала. Уборка продолжалась неделю. «Кто пьет с утра фруктовый сок, тот будет строен и высок!» – успокаивали моряков. Виноград везли на винзавод. Александр был доставщиком и ему верили команды рислингистов и десертников. Машина с виноградом прибывала к обеду, когда женщины – ударницы соцтруда, сидя вокруг ведра с молодым вином, кружками черпали его и коллективно обедали, произнося один и тот же тост: «За любовь и дружбу и за морскую службу!». Александра и шофера приглашали и угощали кто чем мог. Александр от выпивки отказался: «Служба!  Если  можно,  то  наполните  мою   фляжку!».

                217
Приятная женщина вынесла два ведра и наполнила их вином на две трети, положила специально вырезанные крышки, а сверху виноград. На корабле это было хорошим гостинцем. Командование иначе смотрело на такого рода гостинцы.
 


                Происшествие

      В Феодосии на армейском полигоне состоялись учения по взаимодействию морских пограничников с сухопутными. Заканчивались они стрельбами по мишеням. На обратном пути к кораблю команду доставлял  шестивесельный  ял. Моряки под командова-
нием боцмана гребли веслами более двух миль к кораблю, стоящему на якоре на рейде. Мичман поставил перед моряками задачу: обстрелять плавающие цели (диверсантов). Эта задача была выполнена на «отлично».
      По опущенному вертикальному шторм-трапу команда поднялась на борт. Последний член группы замешкался на яле, которого бросало на волнах, и уронил автомат Калашникова (АК) в море. Татарчонок, плохо переносивший качку, в испуге потерял дар речи. Боцман сплюнул: «Размазня! У тебя и на бабе голова закружится…».
      Мичман  Сахара,  той же крови,  был непосредствен-
ным командиром своего земляка из БУ- 5 (дизелисты). «Держись меня – не пропадешь, а пропадешь – не пожа-               
леешь», – подмигнул он подчиненному.  Он  по боевому
расписанию совмещал должность  водолаза  и в нужный

                218
момент осматривал днище корабля и гребные винты с рулями. Его одели в легкий резиновый водолазный костюм от макушки до пят, и он стал похож на морское чудовище. А когда ему завязали на спине остаток резиновой кишки, то и его самого это привело в некоторый испуг. Видимо, редко ему приходилось опускаться под воду в этом снаряжении.
      Всплыл Сахара через пять минут: «Дно мутное, ничего не видно…», и об автомате ни слова. Вода просочилась внутрь костюма, и он боялся утонуть. «Нужно быть очень храбрым человеком, чтобы быть трусом в Красной Армии», – говорил Сталин. Испуганный человек может что-нибудь выкинуть, и он выкинул: «Там к-какулы…» – заикаясь доложил мичман. От испуга от водолазного костюма шел запах тухлых яиц. «Зачем выдумываешь восьмую ноту!» – с иронией заметил боцман Ать-два и отвернул нос от водолаза.
      Утеря личного оружия в боевой обстановке – серьезное воинское нарушение. И командир корабля сплюнул: «И эти мудаки гнобили нас триста лет?!».
      Без всякого разрешения Александр прыгнул за борт и быстро добрался к месту, где находился автомат. Десятиметровая глубина под килем скрывала не одну тайну.
      Недавно здесь на феодосийском морском полигоне испытывали торпеды с новыми двигателями и одна из них пропала. Ее торпедоловы не нашли. Она застряла под водой между скал и торчала как член Посейдона. А рядом находилась мина донная времен ВОВ. Между миной и торпедой заякорился якорь этого корабля. Из расщелины выглядывала голова мурены,  и рядом лежал

                219
автомат. Александра толкнул в бок дельфин и он всплыл вместе с «к-какулой» у якорной цепи. По штормовому трапу поднялся на борт и получил 10 суток гаупвахты. Но после доклада Александра все стало на свои места: 10 суток губы заменили на 10 суток отпуска домой. Вызвали профессиональных водолазов, которые достали автомат, отстегнули якорь и взорвали мину с торпедой. В Балаклаву шли без одного якоря, но с чувством исполненного долга.
      Подробнее рассказ Александра слушали в каюте командира все офицеры корабля, где он поведал командному составу с большим волнением про затонувший город, который видел под водой. Командир улыбнулся: «Это ты, брат, перенервничал…».

 
                Затонувшие города

      В 5-6 вв. до н.э. в Северном Причерноморье выросло большое число портовых городов: Диоскурия – Себастополис, Херсонес, Ольвия (устье Днепра), Фанагония (Таманский п-ов). Херсонесу Таврическому более 2500 лет. Древнегреческие, древнеримские и византийские улицы, склады и магазины, храмы и площади детально изучены. Всеобщее понижение уровня Черного моря в 14-15 вв. получило название: Корсунская регрессия (отступление) моря. Корсунь – древнерусское название средневекового Херсонеса.
      Побережье Крыма и Кавказа опускаются со скоростью 1-3 мм. в год. Здесь колебания земли носили разнонаправленный характер: 5-4 вв. до н.э. они приводили к подъему, а в  9-10 вв. н.э.  начался  процесс

                220
опускания земли. Тектонические силы планеты, как подземные качели, раскачивали земную поверхность вверх – вниз. В нескольких километрах от опускающейся Ялты горный район Ай-Петры – поднимается. Неравномерность и неоднозначность направлений вертикальных колебаний земной коры – несомненный факт.
      Древнегреческий Херсонес был городом-полисом, которому подчинялась целая сеть поселений и городов западного побережья Крыма (ЗБК). Вместе со своей столицей затонули сооружения Кертинитиды (Евпатория) – первая греческая колония на ЗБК.
      В тихую погоду под килем лодки в Таманском заливе видны затонувшие улицы и площади античной
Фанагории – второй столицы Боспорского царства (первая – Пантикопей – Керчь). На глубине двух метров в середине 20-го века рыбаки подняли со дна две мраморные скульптуры серых гривастых львов, стоящих сейчас на набережной в Феодосии.
      Происшедшие в районе Причерноморья и Средизем-
номорья наводнения и землетрясения запечатлены в мифах, сказаниях, летописных свидетельствах о затонувших городах, отражают действительные события древности.
      У древних греков существовали мифы о четырех крупных потопах. Первый и наиболее сильный потоп произошел  по приказу властителя морей Посейдона, который по воле своего брата Зевса – великого громовержца залил морскими водами всю землю, погубив весь тогдашний греческий мир.

   
 

                Карадаг

      Купол и зубцы, вознесенные над морем; башни, стены,  храмы,  «мегалитические скульптуры», высечен-
ные на колоссальной  высоте приморского обрыва – это и есть Карадаг. Огромная горная круча тянется вдоль пучины вод шесть километров. Эти впечатляющие руины созданы самой природой. Величественен этот «град». Это руины вулкана.
      Вулканы, как и города, тоже проходят свой круг: рождаются, растут, умирают. Гора Карадаг лишена нарядности и южного блеска. Она встает сурово и загадочно как бы из другого мира. Скалы ее мрачны, пропасти – темны, жутки. Они шокируют, гипнотизиру-
ют, влекут к себе. Карадаг – с тюркского – «Черная гора».  Таким  именем ее нарекли местные мореплавате-
ли, рыбаки, как неприветливые скалы, и старались держаться от них подальше в непогоду. Утесы несут на себе печать подземного огня: будто бурая ржавчина покрывает их. Потрясающая мощь! Настоящее пиршество тектонических сил. Хаотический взрыв, застывший на века. Здесь нет ни одной безымянной скалы, вершины, хребта, перевала, ущелья, бухты. Топонимика Карадага чрезвычайно подробная. Старые имена забываются, а новые приходят. Центральная вершина – Святая гора. Каменная арка – Золотые ворота Карадага, а не Шайтан-капу (Черные ворота). Вершины и скалы имеют свои современные названия: Шапка Мономаха, Парус, Маяк, Пряничный конь, Сокол, Слон, Лев, Сфинкс, Воин и т. д. Разбойничья бухта обязана своим названием потаенности. На пляжах Сердоликовой бухты часто встречается  окатанный  сердолик.  Одну из

                221
бухт Маяковский назвал – Барахта.
      Карадаг, как сфинкс в пустыне, очень декоративен на фоне моря. Восхищение и ужас, дикость и величие, суровость   и   торжественность,  прелесть  и  таинствен- 
ность –  эпитеты Паустовского, данные Карадагу. Вулкан Карадаг не может тягаться со славой Везувия, Фудзи, но его писали многие живописцы – Айваэовский, Билибин, Калмыков и др. Художник и поэт Волошин – истинный певец Карадага. Видел Карадаг и Пушкин.
      Ай-Петри тоже красивый мыс-гора, но она питает лишь поэзию, а Карадаг питает и науку! Он – геологическая поэма. Первые ученые Крыма – Паласс и Габлити узнали в Черной горе вулкан. Святая гора – центральный конус вулкана. Ее высота – 577 м. Вулкан затих в эпоху Юрского периода, 130-160 млн. лет назад. Подводный вулкан Юрской эпохи, единственный в Европе – вот что такое Карадаг. На пляжах после штормов находят окатыши яшм, трасса, халцедонов, опалов, агаты, сердолики.  Эти «цветы недр» осыпаются щебнем с разрушающихся круч: горный хрусталь, цитрин, аметист, сапфир. Карадаг не кладовая, а скорее музей, научный и учебный полигон, природная лаборатория для изучения процессов минералообразова-
ния.
      Под  заповедник  отведено  20  квадратных  километ-
ров. Здесь 95% всей черноморской фауны. Море мало затронуто хозяйственной деятельностью и может служить эталоном чистоты. В зону заповедника входит 6 квадратных километров прибрежной акватории. Один килограмм шафрана, растущего здесь, оценивается от 500 до 5000 долларов.

                222
                Лейтенант Шмидт

      Эта история поразила Александра и попала в его дневник.
      На бывшей Соборной улице г. Севастополя находился дом, в котором жил Шмидт. Маленький двухэтажный дом потрескался и разрушался на глазах. Во дворе сохли акации вместе с бельем. Стертая каменная лестница вела на второй этаж, в квартиру Шмидта.
      Шмидт любил Байрона и Пушкина. Шмидта любят по сей день люди, склонные к героическому противостоянию. Документы об этом дают сухую схему событий: остров Березань – место казни Шмидта, г. Очаков – место суда. Здесь в бывших «Номерах Таковенко» жила его сестра и его адвокаты. Но в людской памяти информация более объемная и более содержательная.
      Шмидта, Частника, Антоненко, Гладкова из плавучей тюрьмы «Прут» взяли на расстрел. Матросы рыдали как дети.
      Шмидт был великолепным знатоком моря и одним из самых просвещенных капитанов русского флота. Внешне он был спокоен, строен, изящен.
      Сестра Шмидта – Анна Избаш писала адмиралу Чухнину: «Прошу отдать мне тело казненного брата». Адмирал молчал.
      В Севастополе мало кто знал Шмидта. Вначале вспыхнуло восстание на «Потемкине», после на «Пруте», далее – революция 1905 г., и царь Николай второй придумал свой манифест о свободах. Люди поверили  в  манифест и обрадовались, дождались Госу-

                223
дарственной   думы.   Начались   митинги   на  Приморс-
ком бульваре. Пошли к тюрьме освобождать политических. Ворота тюрьмы отворились и в толпу стали стрелять залпами. Чухнин – плюгавый адмирал, с бородкой-паклей, крикливый и желчный человек, отдал распоряжение на подавление восстания. Вышла листовка социал-демократов матросов: «Палач Чухнин! Знай, что близок час, когда наша рука набросит тебе петлю на шею!». Через день убитых хоронили. Севастополь никогда не видел такой толпы, столько красной и черной ткани и цветов. На кладбище морской офицер, высокий и бледный, с глазами пророка над братской могилой произнес свою речь. Каждое его слово, словно пламенем, обжигало севастопольцев: «Клянемся этим погибшим в том, что мы никогда не уступим никому ни одной пяди, завоеванных нами человеческих прав. Клянемся им в том, что всю работу, всю душу, саму жизнь мы положим за сохранение нашей свободы.
      Клянемся им в том, что всю общественную работу мы отдадим на благо рабочего, неимущего люда.
      Клянемся им в том, что между нами не будет ни еврея, ни армянина, ни поляка, ни татарина, но все мы будем отныне равные, свободные братья свободной России».
      От кладбища он мог повести за собой весь Севастополь, захватить город, казармы и флот. После его речи люди готовы были зубами крошить тюремные решетки.
      Вечером Шмидта обманом заманили, арестовали и посадили на броненосец «Три святителя». Он сидел  две недели, и все это  время  город  кипел, требуя  его  осво-

                224
бождения.  Под   давлением   народа  Чухнин   выпустил
его. После речи на кладбище в 1905 году Шмидта знали все, даже самая матросская серость – гальюнщики. Матросы его называли «братом командиром», любили его и верили ему как никому на свете.
      Старый слеповатый аптекарь писал на чеке: «Лекарства для Шмидта отпускаются бесплатно – они идут на пользу революции». «Видите, революция уже начинает кормить меня», – восклицал Шмидт.
      Корабельная   сторона,  приобщаясь  к   революцион-
ному движению, бушевала, винтовки сами стреляли. Вызвали к себе Шмидта, и он сказал: «Обязательно буду завтра!». Матросское «Ура!» гремело повсюду. Офицеры паниковали. Броненосец «Пантелеймон», бывший «Потемкин» одним бы залпом превратил город в пыль. Но Чухнин приказал снять ударники со всех орудий «Пантелеймона». Броненосец не мог стрелять, и поэтому погиб «Очаков».
      На «Очакове» 15 ноября подняли красный флаг и выдали сигнал: «Командую флотом. Шмидт». Пять миноносцев ответили сигналом: «Ясно вижу», и подняли тоже красные флаги. Команды выстроились на шканцах перед всем флотом и кричали «Ура!». На остальных кораблях матросов загнали в трюмы. На палубах остались одни офицеры. Шмидт обошел эскадру и не один корабль не восстал. От «Пантелеймона» не было толку. Орудия у него не работали. Шмидт отправился к «Пруту» – плавучей тюрьме, сбил замки и освободил потемкинцев. На «Очакове» он сожалел: «Не думал я, что кругом нас  столько темного и жалкого люда. Будь он навеки проклят, рабский город.  Но  мы все равно  будем биться

                225
до самой смерти». Матросы хотели расстрелять арестованных офицеров, сидящих на «Очакове», вспоминая как голубая кровь, бароны и графы, пахнувшие духами и водкой, не стеснялись бить людей. «Государь император, присяга, вера, грязное мужичье!»,  – орали они с придурью. Одни очаковцы шли честно. Остальные поглядывали назад, есть ли куда удрать. Отдали Шмидта за пятак.
      «Я понимал всю беспомощность крейсера «Очаков», не способного даже к самообороне, а не только к наступательным действиям, не способного уйти от опасности. Эскадра же большинством своих матросов сочувствовавшая «Очакову» – ядру восстания на флоте, была разоружена», – говорил Шмидт на суде. «Когда я ступил на палубу «Очакова», то, конечно, с полной ясностью понимал всю беспомощность этого крейсера – без брони, с машиной в восемь узлов хода и без артиллерии», – отмечал он.
      Шмидт решил свезти на «Очаков» побольше арестованных офицеров и пришвартовать к борту крейсера транспорт «Буг», на котором находилось 600 пудов пироксилина. Расчет на «Буг» был блестящ. Достаточно того, чтобы в «Буг» попал один снаряд, и от флота и Севастополя осталось бы пустое место.
      Канонерская лодка «Терец», командиром которой был Михаил Ставраки, друг Шмидта, расстреляла буксир, буксировавший «Буг». Команда «Буга», боясь взорваться, открыла кингстоны, и «Буг» пошел ко дну. Через четыре месяца Ставраки командовал расстрелом Шмидта и матросов на острове Березань. В 1922 году Ставраки был арестован за пропажу государственного имущества. Его увезли в Севастополь, судили и расстре-

                226
ляли.
      Эскадра и крепостные батареи открыли огонь по «Очакову». Матросы, бывшие при осаде Порт-Артура, говорили, что такой бомбардировки не было даже в этой крепости. Броня крейсера раскалилась до того, что стала прозрачной. Сколько утонуло и было убито – никто не знает, не осталось никаких документов. В последнюю минуту Шмидт вместе со своим шестнадцатилетним сыном бросился в воду. «Это был день смерти», – говорил Шмидт о гибели «Очакова».
      Шмидт и его сын были арестованы. Их доставили в г. Очаков в сырой каземат. На суде Шмидт говорил, как великий трибун, с восторгом и самозабвением. Часовые со слезами смотрели ему в лицо, оставив винтовки и бросив посты. Ему говорили: «Бегите!». Все двери казематов перед ним были распахнуты. Но он не сделал этого. Он не мог уйти один, бросив товарищей – матросов.
      Матросский боевой комитет был разгромлен после событий на «Потемкине». В городе остались только меньшевики. Они позволили Чухнину разоружить флот.
Тогда матросы позвали Шмидта, и он честно сказал, что восстание обречено на провал. Но согласился до конца руководить им, чтобы не оставлять матросов одних, чтобы взять вину на себя и сохранить живую революционную силу.
      «Я знаю, что столб, у которого я встану принять смерть, будет водружен на границе двух разных исторических эпох нашей родины. Позади, за спиной у меня останутся народные страдания и потрясения тяжелых лет, а впереди я буду видеть молодую, счастливую,  обновленную  страну.  Высокая  радость  и

                227
счастье наполнят мое сердце, и я приму смерть».
      По сотой статье Уголовного положения Шмидта приговорили к повешению, а остальных к расстрелу. Чухнин заменил повешение расстрелом в виде особой милости.
      К Шмидту в камеру вошел священник и предложил принять причастие. «Я с удовольствием приму причастие, если вы найдете в Евангелии слова о том, что можно убивать людей», – спокойно сказал Шмидт. Священник смутился и вышел.
      Расстреливали осужденных матросы – новобранцы с канонерской лодки «Терец». Орудия «Терца» были направлены в упор на отряд, производивший расстрел. Командовал расстрелом лейтенант Ставраки, который стал на колени и снял фуражку. «Миша, лучше прикажи своим людям целиться прямо в сердце», – попросил Шмидт. Матросы опустили ружья, плакали, падая в обморок. Офицеры растерялись. Казнь затягивалась. Тревожно запела труба горниста. Шмидт кивнул головой. Ставраки скомандовал: «Огонь!». Шмидт смотрел на море, где зарождался день смерти.
      А в это время сестра Шмидта металась по канцеляриям министров в Петербурге и требовала помилования брата. Но был тайный приказ Николая второго: «Расстрелять Шмидта во что бы то ни стало!».
      На рыхлой земле после казни на братской могиле ночью очаковские рыбаки сложили крест из камней.    


                Самоубийство кораблей

      Бесконечные разговоры и споры возникают в кругу бывалых моряков. Одни защищают парадоксальную о том, что тип кораблей, их назначение и даже внешний вид оказывают влияние на психику команд и качество службы матросов на военных кораблях. Другие это категорически отрицали. Но поступки моряков, в той или иной степени влиявшие на историю, давали понять, что  все-таки  такая  теория  была  близка к действитель-   
ности.
      Севастополь, 1918 год. Заключен Брестский мир. Немцы взяли Перекоп и быстро приближались к Севастополю с целью захвата Черноморского флота и передачи его «Украинской державе». В горах были татарские белые эскадроны, налетавшие на Ялту, Судак, Феодосию. Севастополь митинговал и призывал: «К оружию! Враг на пороге!».
      Обозначилось резкое отличие между командами тяжелых линейных кораблей и командами миноносцев. Команды линейных кораблей были  также  малоподвиж-
ны и инертны, как и сами корабли. Они соглашались поднимать украинские флаги на кораблях и остаться в Севастополе, только не ввязываться в походы, сражения, эвакуацию. Они закрывали глаза на то, что во главе «Украинской державы» стоял назначенный германским штабом гетман Скоропадский.
      Команды миноносцев – стремительных и поворотли-
вых кораблей – требовали защищать революционный Севастополь от немцев до последней капли крови. Командующий флотом Саблин отдал приказ готовиться к  немедленной  эвакуации.  Миноносцы  отказались его

                229
      Красногвардейские отряды, босые и голодные, откатывались к городу под натиском немцев. Флот стоял под парами и принимал на палубу отряды, которые не знали, с кем они сражались – с немцами или с украинцами. Немцы передали, что они прекратят наступление, если флот признает украинскую державу и подымет кормовые украинские желто-голубые флаги. Команды крейсеров решили поднять украинские флаги. Команды миноносцев ушли в Новороссийск.
      Линейные корабли 29 апреля подняли украинские флаги. Миноносцы подняли красные флаги с сигналами: «Позор!» и «Продажа флота!», покидая обреченный и растерянный митингующий город. Уход миноносцев отрезвил команды линейных кораблей. Украинские флаги были сорваны и водружены красные. Под покровом ночи крейсеры угрюмо покидали Севастополь.
      Команды  миноносцев – «Гневного» и «Заветного» не успели проскочить и попали под обстрел немцев. Они открыли кингстоны и потопили свои корабли в Севастопольской бухте.
      Черноморский флот – последний оплот Советской власти ушел в Новороссийск. Новороссийск был наводнен беженцами, красногвардейцами, моряками, пленными, сыпнотифозными и бандитами.
      Немцы грозились наступлением на Москву. Из Москвы пришел секретный телеграфный приказ – флот немцам не отдавать, а потопить его в Новороссийске. «СНК приказывает вам уничтожить все суда ЧФ и коммерческие пароходы в Новороссийске». Саблин сбежал, передав командование капитану Тихменеву, который  связался  с  казачьим  генералом  Красновым и

                230
пытался вернуть флот в Севастополь.
      Команда миноносца «Керчь» подняла на мачте сигнал: «Судам, идущим в Севастополь… Позор изменникам родины!». Один за другим к «Керчи» присоединялись и другие корабли. Дредноут «Воля» под командованием Тихменева ушел ночью в Севастополь. Командование потоплением флота принял  на себя лейтенант Кукель, командир миноносца «Керчь». Каждый из обреченных на гибель кораблей нес на рее сигнал: «Погибаю, но не сдаюсь!». Через полчаса весь флот – величественный,  славный  своими традици-
ями – лежал на дне Новороссийской бухты. «Керчь» ушла в Туапсе и там ночью была потоплена командой. Миноносец перед гибелью дал телеграмму: «Всем. Погиб, уничтожив суда Черноморского флота, которые предпочли гибель позорной сдаче Германии». Через двенадцать часов после гибели флота в Новороссийск ворвались немцы.


         История пограничного флота

      1954г. В эпицентр Тайфуна попали Хоккайдо и Южно-Курильские острова. Погибло около 800 японских судов. Советские погранкорабли пришли на базу своим ходом.
      Пограничный флот родился в начале 1921 года. Псковско-Чудская и Финско-Ладожская флотилии были первыми морскими пограничными частями.
      В ноябре 1921г. Была сформирована Каспийская часть в составе двух сторожевых кораблей – «Атарбеков» и «Могилевский», четырех канонерских лодок и восьми небольших катеров. Летом 1922 г. с Балтики на Каспий  были переброшены СК – сторожевые корабли «Горностай», «Ласка», «Соболь», «Выдра». Командиром Каспийской погранфлотилии был славный сын эстонского народа Эйнтрейн. Впоследствии он командовал Амурской флотилией, где несли службу рейдовые буксиры, а с 1923 года – сторожевики «Красный вымпел», «Менжинский», «Кит».
      На Черном море после гибели эскадры борьба со шпионажем и контрабандистами велась на старых катерах, рыболовецких шхунах, мотоботах с низкой мореходностью и малой скоростью. В годы ВОВ прославились дивизионы «морских охотников» и быстроходных катеров Героев Советского Союза Леднёва и Державина.
      По мере освобождения Красной Армией Заполярья от интервентов и белогвардейцев на Баренцевом и Белом морях патрулировали границу  корабли и катера Архангельского и Мурманского ОГПУ «Нептун», «ПС-

                232 
2», «Ярославна», а также рыболовецкие мотоботы водоизмещением 40 т. и скоростью 7 узлов (миля в час). «Нептун» прошел более 65-ти тысяч миль (миля – 1852 м). В его активе 520 судов – нарушителей.
      Сторожевик «Воровский» в 1924 году совершил первый переход Север – Тихий океан. Пограничники  Дальнего Востока громили врага на Сахалине, Курильских островах. «Воровский» под командованием капитана первого ранга Пахомова в 1930-м году задержал 8 японских шхунразведчиков с шефом японской разведки и девятнадцатью курсантами разведшколы.    ПСКР  (пограничный    сторожевой   ко-
рабль) «Киров», «Дзержинский», «Пурга» (служил еще в 60-х) и  новый  флагман  ПФ  (погранфлота)  «Брилли-
ант» – были надежной защитой морских рубежей Дальнего Востока. В 1942 году в мае «Бриллиант» в неравном бою с немецкими самолетами затонул в Финском заливе (перед войной его перегнали на Балтику). Через четыре месяца корабль подняли со дна моря. Только в левом боку насчитывалось более 800 пробоин. В сентябре 1944 года из моря Лаптевых через пролив Вилькицкого к Диксону шел конвой ВД-1. В составе конвоя шел «Бриллиант». Доставляли боеприпасы и продовольствие. Вынырнула вражеская подлодка. Сигнальщик  «Бриллианта» заметил след торпеды. Она предназначалась транспорту «Революци- онер», где находился штаб конвоя. «Бриллиант» принял удар на себя, подставив свой борт.
      ВОВ дала невиданное число коллаборационистов и героев. Предавший однажды, предаст не единожды, потому что его основа – беспринципность, трусость, слабость   характера,  немощь   духа.   Конечно,   страх –

                233
естественное  человеческое  чувство,  но сильный духом
его укрощает, а слабый – поглощает. Обычный человек имеет свое второе дно и в нечеловеческих условиях ведет себя по-человечески, складывая все свои недостатки на это дно. Высокие военные чины в трудное время дрожали за свою жизнь, компрометируя себя в суровых испытаниях.
      Вице-адмирал Октябрьский вместе со штабом покидал окруженный немцами Севастополь и Херсонес на дугласах. Моряки пытались задержать трусов. Полковник Михайлов вышел из самолета и принял командование на себя. На следующий день он был убит при обороне Херсонеса. Старшие командиры через подземные ходы ушли к катерам и подлоткам, бросив своих бойцов. Снабжение отсутствовало. Пили морскую воду: через пару часов начиналась рвота. Подсахаренная морская вода кое-как усваивалась и утоляла жажду. Цитадель Херсонеса: доты, дзоты и 100 тысяч военнослужащих, моряков отражали наступление врага.
Один миллион снарядов немцы выпустили на осажденный Севастополь. Бомбовый запас они исчерпали весь и пополнили его только в Керчи. Погибло 30 тыс. человек. Трупы двойным, тройным шаром плавали у берега. Люди отрезали куски мяса от убитых, варили и ели. Немцы кричали: «Рус сдавайся!». Никто не поднял руки вверх. «Коммунисты, юды, подняться!». Понимались все. С карательной площадки сбрасывали пленных сотнями, стремясь запугать осажденных. Были и предатели, помогавшие немцам. Топили раненых вместе с машинами.

      – Литература – это эстетика, – говорил боец-очкарик

                234   
с    очаровательной    английской    скромностью    после
очередной немецкой бомбежки, протирая свои очки от копоти и пыли.
      Но умная скромность в бою раздражает всех.
      – Заткнись, сладоуст!  Запихни  показное  литератур-
ное величие себе в задницу, – ворчал сосед по окопу.
      – Интеллигентность в бою не помеха. По голове табуреткой может каждая босячка, а вот по моське перчаткой – это шик. – Заступился за очкарика старшина первой статьи, командир отделения морских пехотинцев.
      – Язык мой – враг мой, – не унимался окопник.
      – Язык до Киева доведет, а длинный язык – до Магадана, – слыхал такое, – отреагировал старшина.
      – Это как понимать? – вопрошал ворчливый сосед.
      – Ну, к примеру, наградить непричастных, показать невиновных, – прокомментировал одессит. – Вот размажет нас немец, как жир по горбушке, без боеприпасов, провизии и командиров, – начальству награда, а нам Колыма.
      – А где ты видишь здесь начальство?
      – К наградам подоспеют. Мне по вкусу паштет, а не жир.
      – Паштет по-разному пахнет.
      – А я в донкихотстве вижу смысл жизни. Самое прекрасное в жизни человека – стремление сделать что-то необыкновенное. Нас бросили командиры, но с нами осталась наша совесть. Нельзя поддаваться страху. Страх делает человека уязвимым. Можно морочить всех людей часть времени. Можно морочить часть людей все время. Нельзя  морочить  людей  все  время»,  –  говорил
очкарик,  цитируя  Авраама  Линкольна.  –   Безразличие

                235
отступает вместе с трусостью, когда помогаешь выжить другим.
      – Вот чешет, как сбежавший политрук, – угрюмо скалился сосед. – Паря, правда – это та же ложь, только не раскрытая!
      – Это верно. Правда разная, а истина одна! Видишь стены домов? Они – как пчелиные соты, с отверстиями от пуль, а за стенами старики, дети, женщины, и без Дон-Кихотов им не выжить, – говорил очкарик.
      – Мы защищаем цивилизацию, и этот факт – роскошь для нее. Слышал, как нашему командиру ответил адмирал на просьбу поддержать наши позиции огнем с кораблей? «Требовать будешь у мамки сиську! Окапываться! Стоять до последнего вздоха! Насмерть!» – выпалил он. А когда тот сказал, что очень много раненных, он с ухмылкой ответил: «Дуракам не больно…», – злился окопник.
      – Да, этим ты густо насыпал мне на хвост соли! Для меня это слышать – что серпом по яйцам, а для него говорить это – бриллиантом по стеклу. Адмирал сбежал, командир погиб, мы в окружении от жажды подыхаем, словно тля.
      – Если не знаешь за что умирать, то и жить незачем, – вставил очкарик.
      – Заткнитесь, демагоги! Без сопливых скользко! – приказал старшина первой статьи. – Колымы не бойся. Дальше Херсонеса только море.
      – Ты нас не стращай. У нас все страхи ампутирова- ны. Давай перед боем по глоточку спиртику хряпнем, – предложил пожилой воин, косясь на флягу медсестры. – Как нельзя? Я только глаза закапаю… Любишь, старшина, кость в молоке полоскать.

                236
      Пожилой солдат достал свою флягу и глотнул первым.  На его запястье была надпись-татуировка – «Слон».
      – Смерть легавым от ножа! – перевел одессит в морской форме.
      – Дуреха! Соловецкий лагерь особого назначения, – расшифровал аббревиатуру солдат и добавил: – По одному глотку на брата, понял!
      И передал матросу фляжку.
      – Да тыне бойся, что на похмелье на моем носу соль выступит от занюханных огурчиков. Похмелья не будет, как не будет и нас, – ерепенился ухарь. – Не за то отец сына бил, что водку пил, а за то, что батьке не предложил. Весь вопрос в полноте налитого стакана: «Пить или не пить? Вот в чем вопрос», – куражился морячок перед боем.
      – Не каркай, братишка! Может повезет, – успокаивал старшина. – Убери ухмылку со своей рожи! Немца этим не пугнешь!
      – Да, я не мил лицом, зато не сдохну подлецом, – харахорился одессит. – Везение – опасная штука! Завистники могут появиться! Все равно на небо не попаду – обязательно зацеплюсь резинкой от трусов за дверную ручку на земле. Я снайпер по женской части. Пекло – так я характеризую женский пол. А я гвоздик со шляпкой или смычок для скрипки. Потрусь своим бемолем об ее юбку – вот тебе и вся эстетика с Шопеном. У бабы вид курицы, а взгляд лисий. Все им мало симфоний, подавай деньги… В папироску «Беломор-канал» вставит ватку, смоченную духами «Красная Москва» вместо фильтра, и к офицеру в постельку за культурой, повышать познания в литерату-

                237   
ре. А у тех денег – куры не клюют. У каждого именные золотые часы и портсигары – чем не коммунизм! И сейчас они сдрыснули, спасая свои шкуры под бабьими юбками.
      В нем злость сидела, как глубоко вбитый гвоздь.
      – Ну что, девчонки, потрем пупченки? – ерничал одессит, продолжая веселить себя: – У меня на бескозыр-
ке – якори да якори. И меня на Херсонесе мичманы залапали... 
      Эолов ветер разносил первую удаль осажденного города от Генуэзской крепости во все стороны. Помогали херсонесцам и чайки, применявшие свое секретное оружие. Они носились над головами захватчиков и гадили на арийское происхождение. В перерывах между рукопашными атаками, умный очкарик рассказывал о «Черном принце», затонувшем под Балаклавой. Матросы окапывались шанцевыми лопатами под мерный голос рассказчика: «В Балтийском море за всю историю погибло пять тысяч кораблей, а в Черном – не счесть. «Черный принц» и 27 фрегатов Королевского флота Ее Величества Британии доставляли 500 миллионов руб. золотом и в фунтах-стерлингах, и все это затонуло под Балаклавой во время шторма.
      В 1932 году особым отделом ОГПУ был создан ЭПРОН (экспедиция подводных работ особого назначения) – подводный спецназ, который занимался поиском золота. Инженер Даниленко создал подводный аппарат, который мог погружаться на глубину до 123 м. Инженер Языков – друг Даниленко – испытал этот аппарат. С размахом военной операции 9-го сентября начали поиск «Черного принца». Это был единственный

                238
металлический     корабль,      затонувший      на     рейде
Балаклавы. Настоящее название корабля – «Принц». Слово – «Черный» – заслуга газетчиков. Каждый день на поиски «клада» чекисты тратили 4000 руб. Операция длилась пять дней.
      У японцев было лучшее оборудование для подъема судов. Таким оборудованием они подняли. крейсер «Варяг». За лицензию японцы заплатили 7000 руб. В 1928 году, 27 апреля «Принца» нашли. Металлические конструкции (20т.) были подняты со дна. Подняли и золотые монеты, большую часть которых забрали себе японцы, меньшую отдали чекистам. Оборудование и оснащение подъемного устройства японцев по условию контракта остались в СССР. Такую операцию провели советские чекисты по приобретению подводного подъемного оборудования.
      В 1929 году ЭПРОН наградили орденом. До этого отдельные подразделения не награждались. Всех членов команды: водолазов, инженеров, матросов этой экспедиции разбросали по флотам с подпиской о неразглашении, и о них забыли.
      После Русско-Турецкой войны англичане стояли в Балаклаве еще восемь лет, и, видимо, часть клада подняли сами. Все искали клад, а Англия была равнодушной.  Одну бочку с английскими суверенами у берегов Балаклава-Севастополь выловили союзники англичан, части которых стояли еще два года после окончания войны. Их позиции располагались от Балаклавы до Евпатории. Когда будут рассекречены документы английского флота, тогда и прояснится вся правда.
      Легендарный      клад     описал    Михаил    Зощенко,

                239
работавший следователем по особо важным делам и, перед ним были раскрыты все двери советских архивов.
      Но еще были люди ЭПРОН, знавшие тайну «Черного принца» и не только. Одним из них и был умный очкарик. И следующий его рассказ:
      «Из Севастополя были эвакуированы – военно-морской госпиталь (все военные медики), партийное и советское руководство города, их семьи. Все командование сбежало, медики сбежали, власть сбежала, и севастопольцы остались одни защищать свою Родину.
      «Армения» – грузопассажирский транспорт Черноморского флота (длина – 100м, водоизмещение – 1000куб.м., 100 чел. команда, 1000 чел. пассажиров) 6-го октября на рейде Севастополя при помощи лодок избирательно принял на борт 1500 чел. В 17.00 снялся с якоря у Балаклавы ждал чекистов с секретным грузом. Поговаривали, что это была часть сокровища «Черного принца». Через полчаса на рейде Алупки ждали груз из Воронцовского дворца. На борт «Армения»  были доставлены коллекции полотен Репина, Шишкина, Брюллова, Айвазовского. После зашли в Ялту, чтобы забрать политсотрудников.  Командующим  Черноморс-
ким флотом вице-адмиралом Октябрьским был отдан приказ об отплытии по маршруту Ялта-Туапсе в 19.00. На ялтинских холмах уже были солдаты вермахта.
      Немцы перекрыли Перекоп, и один миллион человек были отрезаны от материка. Защищались только морские базы-города, в том числе Севастополь, Херсонес и Балаклава.  С моря немцы не прорвались.
      Теплоход «Армения», нарушив приказ командующе-
го,  отшвартовался  в 14.00.  Он был виден визуально до

                240 


горизонта.    После    связь    была   прервана, и    судно
загадочно исчезло. Немецкие подлотки уже начали свои действия в Черноморском бассейне. Была еще одна странность: все суда были зарегистрированы береговой службой Ялты, кроме теплохода «Армения». Все, кто не попал на теплоход, завидовали даже тем, кто был в трюмах и задыхался от нехватки воздуха.
      
      В 1946-1948гг. была поставлена задача: снизить число инвалидов, которыми были заполнены большие города. Ко дню рождения Сталина все калеки внезапно исчезли. За одну ночь их выловили, посадили в вагоны и отправили в лагеря за бродяжничество. Там они нормы не выполняли… Многих расстреляли без суда и следствия. Полмиллиона калек определили в ранг политических и отправили в интернаты, чтобы снять напряженность в обществе. «Мамки еще нарожают…» – расхожая фраза деспотов и садистов.
      От стукача ничего не спасало, а молитва помогала только праведным. Когда линия разума размыта между там и здесь, – человек в поисках пути к самому себе – непрерывно мечется. Очень важно найти этот путь. В религии присутствует элемент отчаяния, и человеку без поиска и полета ума трудно определиться в вере.

   
 
           Мечтаем, ищем, находим – МИН

      Окончился очередной приказ по охране государственной границы. На смену погранкораблю, где служил  Александр, пришел другой ПК и передал почту:

                241
пмсьма, газеты, журналы. На гризонте покачивалась просветлевшая кромка неба. Корабль зарывался в волны, возвращаясь в Балаклаву, где базировалась бригада пограничных кораблей. Туман редел и в большие промоины врывалось солнце. Солнце – князь Земли, а Луна – княжна моря. На кромке границы наиболее ощутима гордость за службу без всякой мишуры.  На ПК чувствовался общий пульс от машинного отделения до ходовой рубки. Здесь железная дисциплина. Говоря словами командира корабля: «Корабль – боевая единица, а не демократический клуб для споров и самоанализов». В команду набирались хорошие ребята: открытые, душевные, без глупых мыслей, – преданные делу и Родине матросы. Вот таким достоянием страны и являлись морские пограничники. Но, разумеется, разные характеры, вкусы, взгляды на некоторые вещи. Одни очень старались, но по закону обратного усилия – чем больше старались, тем меньше получалось. Для других совсем не обязательно хорошо выглядеть а глазах остальных. Их девиз – подальше от нначальства, поближе к камбузу. Иные море чувствовали пятой. Как соль в робу, вцепилось море в их сердца. Успех приходит к тем, кто не всегда его желает.
      Корабль преодолевал горбатые наплывающие волны. Легкий туман стелился над водой. Волны уходили, оставляя за собой пенные кружева. Трудные мили пограничной службы были позади. На берегу ждали жены, невесты, девушки и знакомые морячки-холостячки.

     Половой голод – не тетка, может любую свинью под-

                242               
сунуть. Безответная любовь разрушительна, самолюбива и коварна. Она ровня измене. В жизни все переплетено – и молодость с открытостью, и жестокая мужественность с отчаянностью, под запалом которой человек может решиться на любые поступки. Для каждого поступка есть свой резон, своя философия: от подлости, от бессилия или от глупости. Ревность, ссоры, драки – негативные грани неприятной, безответной, предательской любви. В любви нет критического сознательного отбора. У одних привязанность становится нерасторжимой, у других исполосованная болью душа ожесточается, вызывая разочарование, а у некоторых изворотливость на уровне дворняги. Холостяцкая свобода – штука опасная: нет-нет, да и нарушишь чужие рубежи. И даже если дома тебя ждет любимая кошка или собака, в морском одиночестве умножаются силы.
      Все связи моряков со случайными женщинами – это всего лишь разгрузка судна в очередном порту. И так полжизни – коньяк, адюльтер и на коленях перед вздорной женой… Тут либо муж смотрит глазами жены, либо жена – глазами  мужа.  Любовь – пламя,  сотрясаю-
щее зажженные  чувством души, – изнывающая тоска по любимому человеку.  Любовь – степень культуры выражения чувства. Раздоры – тупик – ловушка эгоизма, борьбы самолюбий, дурацкого лидерства. Нельзя сходиться просто так, если сердце не сделало выбор.

      Чувство голода заслоняет собой весь мир. Любовь – голод по человеку, увство внутренней потребности в нем.   Иногда  непонятно   кого   мы   любим   –    самого

                243
человека или его образ, воображаемый нами. Любовь –
это чувство к человеку. в котором воплощен твой идеал. Так писал Ю. Рюриков.

      До ВОВ (Великая Отечественная Война) у чукчей не было ревности, не было ссор из-за женщин. У них существовал групповой брак «Нэуа-Туумган». «Я твой туумгетум (товарищ). Хочу быть твоим побратимом»… Побратим приходит ночевать к жене своего друга, а на завтра в свою очередь он зовет нового «Неуа-туумгетума» к своей жене. Многоженцы выбирали побратимов с несколькими женами. Это особый обычай побратимства, где отсутствовала любовь.
      Рождение любви произошло где-то 3,5 тыс. лет назад в Египте. Любовь Эхнатона (загадочный фараон-солнцепоклонник во всей истории Египта) к Нефертити (из государства Митанни, страны ариев, пришедшая от самого Солнца) – первая великая любовь, известная из истории.
      Любовь ранней античности – античный эрос. Эрос ранних мифов – предлюбовь. Эрот – бог ранней античной любви. Гимэрот – бог вожделения. Зевс становился быком (культ тотема), чтобы сочетаться с Европой (прекрасной финикиянкой, дочерью царя Сидона Агенора). Зевс принял образ ослепительно белого быка и приблизился к Европе, игравшей на берегу моря со своими подругами. Он мирно подставил ей свою широкую спину и она, ничего не подозревая, села на быка. Вдруг бык бросается в волны, и Европа держится за его рога. Дельфины и другие морские существа сопровождали плывущего  быка с Европой. На
берегу Европа неожиданно увидела вместо  быка  строй-

                244   
ного и красивого молодца, который подхватил ее и унес в пещеру. Посейдон превращался в коня, чтобы сочетаться с Деметрой (богиня плодородия и земледелия) и с горгоной Медузой (существо с лицом женщины, вместо волос – змеи), которая родила от Посейдона (бог моря) крылатого коня Пегаса – символа и любимца Муз (покровительницы искусств и науки). Он появился на свет у истоков Океана. Пегас – «бурный поток» – перевод с греческого.
      Афродита Книдская (изваяние Праксителя) появилась 2,5 т. лет назад. Это было первое изваяние скульптора обнаженного тела женщины. Богиня любви и красоты переполнена изобилием красоты тела и духа. Для греков красота и любовь были неразделимы. Афродита Книдская – мечта об идеальной любви, красоте, гармонии, которой нет в самой жизни. Это первая утопия любви. Мораль Афродиты была для греков величайшим благом, и кто отвергал ее, тот был осужден на гибель. Так погиб Нарцисс (красивый сын речного бога Кефиса и нимфы Лаврионы), который отверг любовь нимфы Эхо и влюбился в свое отражение. Адонис – сын кипрского царя Кинира, возлюбленный Афродиты (Венеры) – погиб, отказав-шись от ее любви. Она с плачем падала на колени перед Зевсом и просила вернуть ей любимого.
Того, кто не принимал стрелу любви, поражала стрела смерти.
      У Эсхила, Софокла, Еврипида – любовь – кровавый двигатель людских деяний и поступков. Поэты древнего Рима (1-й век до н. э.) – Катулл, Тибулл, Проперций, Овидий, Гораций, Вергилий – описывали любовь  утонченно.  Любовные  оргии  в  Риме достигали  вакха-
нальных     высот.    Императоры    предавались    любви
публично,  на  глазах  у народа.  Любовь – выше морали.
Они  брали  себе  в  наложницы  сестер  и  матерей – как

                245
римские императоры – Калигула и Нерон. За времена античности любовь прошла расстояние от Афродиты Пандемос (всенародной) через Афродиту Книдскую до Афродиты Урании (эпитет древнегреческой богини Афродиты). Эпитет «Урания» обозначал отличие более «небесной» любви души и тела от физической похоти. Телесный эрос сменялся любовью, которая изменяла мораль, представление о добре и зле, счастье и горе. В пятом веке до н. э. Внимание философов занимали две Афродиты: Афродита Пандемос (всенародная) – как божество грубой любви и Афродита Урания (дочь Урана) – богиня возвышенной любви, утонченной.
      В древние времена любовь – смесь меда и яда. От Франческо Петрарки (поэта, одного из величайших деятелей итальянского Проторенессанса – переходного периода от эпохи средневековья к эпохе возрождения) до Блока и Маяковского так много пролегло горя и боли, что человеческая жизнь запутывалась в любви, усложнявшей жизнь.
      «Любовь возбуждает певца и поэта, и поэтический гений тесно связан с половым чувством, – говорил биолог И.И. Мечников – лауреат Нобелевской премии в области физиологии и медицины. – Любовь делает руку зрячей, а глазам дает силу осязания: художественные склонности, не что иное как вторичные половые признаки. Любовь – внутренняя тень человека, ее очертания повторяют очертания его характера».
      Женщина Артура Шопенгауэра (немецкий философ) была    только    женой.   Женщина    Фридриха    Ницше
(немецкий мыслитель, филолог, композитор, поэт)  была               
только родительницей.  Появляется  и  поэзия  неземной
любви.  Уводя Прекрасную Даму («Стихи о Прекрасной
 
                246   
Даме», посвященные Любови Менделеевой) на небеса, А. Блок хотел уберечь ее от земной серости, обыден-ности. А. Блок – звенящая и пронзительная тоска по звездной, чистой любви. Шота Руставели (грузинский поэт, казнохранитель царицы Тамары) – безответно влюблен в свою повелительницу. Для него любовь – страсть титаническая, погребающая его под собой.
      Чтобы стать Франческо Петраркой, нужен другой взгляд на любовь. Одиночество, рожденное безответной любовью, замыкает его в себе. Он увидел двуречье любви: восторг и тоску, радость и муку, надежду и печаль. Человеку усложненной психологии трудно найти себе "рифмующегося" человека. Любовь Петрарки к Лауре была несчастливой, как и любовь Данте, Шекспира, Пушкина, Герцена, Блока, Маяковского.
   

                Девятый вал

      Норд-ост крошил волны. Боцман порядок на корабле языком вылизывал, занимая корабельными работами тех, кто страдал морской болезнью. Как говорят, он родился не в рубашке, а в штанах-клешах, – дело крепко знает и в герои ползком да вылезет. «Если у меня есть какая-то оплошность, берите меня за руки, за ноги и смело бросайте за борт. Моряка ждет море, а пограничника еще и служба», – бахвалился боцман. Его глаза острее ножа проникали в душу каждого салаги, а жесткие торчащие, как кинжал, усы вздрагивали при виде чревоизвержения пищевых масс. Его дразнили сундуком, от чего он отнекивался.

                247
      «Сундуками зовут неудачников, а настоящих сверхсрочников величают красиво – товарищ мичман! – с неким восторгом произнес боцман и словно целительным голосом молодому лейтенанту добавил: – Женатый мужчина – кот на привязи. Дерево сильно своими корнями, а человек силен сердцем. Держись, паря!».
      Но ревность въелась в кровь бациллой и пошла гулять по организму. Нужно в себе преодолеть девятый вал. Лейтенант не сурок, не горлан и душой не фарцовщик, а счастья не знал. Его сердце съедали глупая немь, холодная пустота и душевный ад. «Делай как монах и долго проживешь, – советовали товарищи. – На прошлые нелады смотри как на досадное недоразумение. Но службу не бросай».
      У командира на мостике нет лишнего времени. Его решения должны быть мгновенными и единственными, но правильными. Опыт и практика, сигнал интуиции награждают особым мышлением в море. У командира-педанта все – минута в минуту. Без расторопных моряков на корабле от скуки даже клопы дохнут, а с ними корабль становится объемнее и послушнее.
      Шторм. Ветер – 12 баллов, море – 10 баллов. Девятый вал – волна, идущая с огромной силой вслед за многими. И девятая по счету волна обладает невероятной разрушительной силой.  Она, бывало, одним ударом разбивала судно. Девятого вала боялись. Ему поклонялись, как божеству. У него просили пощады. Но многие моряки не считали его опасным, страх находили только в его ожидании. Выдержать психологическую   нагрузку   не   каждому   дано.  Здесь
истинная   ценность   командира   определяется   прежде

                248 
всего  его  собственным доверием к себе. Никто не имел
ключей от морского царства, их подбирали непосред-ственно в море. Кто побеждал стихию, тот и становился героем. Любая сложная ситуация – испытание для командира. И если командир выдерживал, то авторитет его слыл непререкаемым и передавался на годы вперед.
      Волны ползли друг на друга, с грохотом обрушиваясь на корабль. ПСК (пограничный сторожевой корабль) проваливался между волн, словно в вспененную бездну. Он, как поплавок при хорошем клеве, нырял в пучину и выныривал вплоть до киля. Можно быть командиром, за которого работает устав, и можно быть командиром, за которого голосует само море. Это сложный экзамен на личность.
      Прозвучала боевая тревога. Гидроакустик доложил на мостик:
      – Эхопеленг – 20 градусов, дистанция 40 кабельтов. 
      – Классифицировать цель и поддерживать с ней контакт, – приказал командир ПК.
      – Запись на рекордере четкая. Предполагаю контакт с подводной лодкой, – доложил гидроакустик.
      – Штурман, запиши оперативное время обнаружения цели, ее курс, скорость, – приказал командир и обратился к командующему бригады: – Первый, я – второй! Подтверждаю контакт с подлодкой.
      – Второй, я – первый! Приказываю – уничтожить!  –  комбриг.
      – Глубинные бомбы к бомбометанию изготовить! – приказал командир ПК.
      Минер понимал: на него ложилась особая ответственность и он доложил:
      – РБУ (реактивные   бомбометающие   установки)   к

                249
бомбометанию готовы.
      – РБУ, готовсь! – командир.
      – Всем в укрытие! – помощник командира корабля.
      – РБУ, залп! – командир.
      Из носовых реактивных установок взметнулось пламя. Корабль будто споткнулся. Окутанный дымом, он рванулся в штормовую завесу. Послышались глухие раскаты подводных взрывов.
      – Первый, я – второй! После бомбометания провожу маневр для установления контакта с подлодкой.
      – Второй, я – первый! Цель вами поражена. Благодарю за службу! Можете возвращаться в базу.
      Изменился ветер. Посветлело. Волны повернули в обратную сторону. Началась мертвая зыбь. Кроме боковой качки появилась диферентная, и корабль начало ветртеть, как блюдце. Учения окончились успешно, и командира корабля охватило приятное оцепенение:
      – Радист, включи трансляцию! От имени комбрига объявляю экипажу благодарность!
      – Пеленг 40 градусов, дистанция пять кабельтов, – доложил радиометрист.
      Невдалеке на широких волнах покачивалась длинная черная «сигара» – подводная лодка.
      – Экипаж лодки поздравляет с отличной работой, – передал радист.
      – Передай им спасибо, – сказал командир ПК Соколов Борис Александрович. – Кто познал шторм, тот – моряк без бороды, а кто познал тайфун, как наши дальневосточные морские пограниники, тот – бывалый морской волк, которому положено носить бороду.

   
                250
                Семейная присяга
      
      Мудр тот, кто естественен, потому что в нем – сама сила. Иногда нужно проявлять свой характер, не считаясь ни с чем, если риск связан с принципами: справедливость, простота, любовь ко всему доброму – три столпа славянского характера.
      Командир корабля капитан третьего ранга Соколов Борис Александрович всегда находил рациональные зерна в своих мыслях – и в семейных, и в служебных. Он встретился с любовью не в поэтическом ореоле, будучи курсантом, а в обыкновенной житейской прозе уже в звании капитан-лейтенанта. В таком звании мужчина способен ощутить симпатию или антипатию к какому-либо серьезному поступку. Его семья жила в офицерском общежитии и ждала его возвращения из походов как зарплату. Фотографии наполняли комнату событиями прошлого. Вращаться в его биополе – значит, закладывать в своем характере лучшее. На стене в рамочке висела «семейная присяга», составленная курсантами, которую Борис Александрович подарил своей супруге.
      Семейная присяга: «Я, гражданка (такая-то), вступая в законный брак с моряком ВМФ (таким-то), принимаю присягу:  быть  честной,  дисциплинированной, бдитель-
ной женой, строго хранить военную и семейную тайны, беспрекословно выполнять устав ВМЖ (военно-морской жены).
      Клянусь добросовестно изучать военно-семейное дело, всемерно беречь семейное имущество и до последнего дыхания быть преданной мужу и детям. Готова  без  приказа  мужа  выступить  на  защиту  своей

                251
семьи, не щадя крови и самой жизни.
      Если же я нарушу эту семейную присягу, то пусть меня настигнет суровая кара закона, всеобщая ненависть друзей мужа и презрение родственников».
      
      Морской границы, как таковой, не видишь, но мысленно хорошо представляешь, и волны, которые бегут из нейтральной, не столь чужие. Такие минуты раздумий – лишь временное раскрепощение. В море все подчинено приказам, которые вторят корабельным инструкциям, боевым расписаниям, корабельному уставу, морской дисциплине и пограничному порядку.
      Огромные волны раскачивались, тряся белыми косматыми гривами. Серые тучи свисали так низко, что казалось, сползут с неба в море. Желтая рассыпчатая полоса прожекторного луча терялась в упругой темноте. Прожектор с трудом пробивал ее толщу. Было мористо. Свинцово-серые тяжелые глаза командира ПК всматривались в отряд кораблей, шедших в кильватерной колонне домой. В расщелинах облаков появлялись лоскуты неба с сизоватыми подтеками, что успокаивало морскую душу.
      Серая масса воды тревожно накатывала на корабль вопреки улучшению погоды. Волны монотонно били в борт, подобно гигантскому молоту. Море – хорошая лаборатория для шлифовки морально-боевых качеств. Присутствующих из политотдела  на борту  периодичес-
ки рвало. Они лежали пластами с желтыми лицами. Болели головы, хотелось спать.
      Налитый здоровой кровью крутогрудый боцман солоно выругался. Сухой, как рыбья кость, корабельный электрик  лежал   на   кранце  за  надстройкой   и   что-то

                252
причитал по-татарски. Ему было плохо при любой погоде.
      Мерцают потонувшие в ночном тумане прибрежные города, поселки. Густеет вода, воздух, кровь бросается в голову, и чувствуешь, как твою душу колышет море. На
траверзе Ялта. Послышалась команда командира: «Боковым на бак. На якорь становиться!». При отдаче якоря с грохотом выходит за борт якорная цепь. Периодически капитан окликает боцмана на баке, следящего за цепью: «Сколько за бортом?». Боцман кратко отвечает: «Двадцать саженей» (сажень – 2м). «Трави еще», – приказывает капитан. Все это вошло в матросский жаргон: «Трави давай», – значит ври дальше. Баковая команда работала зло. Под их руками ходко кипело дело. Якорная лебедка выбрала слабу, и корабль стал носом к ветру. Боковая качка уменьшилась, а дифферентная усилилась. Матросы устроили перекур на спардеке. Море дышало зыбью. Серебряный след луны скользил по морю.
      Доносился шум прибоя. Море играло береговой галькой при Луне. Сизело. Играющие чайки с фосфоресцирующей пеной кричали горлом сирен. С подмытого морем берега семафорил рыбачек – мальчишка: «С праздником ВМФ!». Воробьи обсели штормовые леера и свистели, надрываясь. Это снова к шторму. Бегут к глазам золотые лучи-стрелы от огня восходящего солнца.
      Прибрежная тишь просыпалась в ярких лучах с криками чаек, со свистом птиц.  На корабле стояла налаженная   привычная   тишина.   Отдыхали  моряки –
чувствительные души, под тельняшками  которых неустанно  бились   мечтательные   сердца   с   подчеркнутой

                253
грубоватой вежливостью, не торопко и деловито несущие службу на боевых постах погранкорабля.


               
               
 


                Херсонес
      
      Море – такая безбрежная даль, от которой в глазах рябит. Серая изнывающая лава вместе с белой прибрежной полосой манит до самого горизонта. Цель каждого моряка – заглянуть за горизонт. Свежий глаз видит в морских традициях некую отверделость, мозолистость – татуировки на морскую тематику, говорок с морскими терминами-закавыками, походочку – как в море лодочку – в раскачку… Ломать нельзя! Это боль! Не ломать устоявшееся, а вносить свое – это соответствует морскому укладу жизни.
      Гераклейский полуостров – суша юго-западной части Крыма, выходящая треугольником в Черное море.
      Херсонес (Корсунь) в древности располагался на этой территории, которая отделяется от Крымского полуострова Севастопольской бухтой, рекой Черной, Балаклавской долиной, Балаклавской бухтой.
      Балаклавская бухта находится в кратере одного из старейших на земле вулканов, сравнимым по возрасту с карадагским. Херсонес населяли херсонеситы, дарийцы, тавры – местные племена варваров.
      Херсонеситы не смешивались с варварами и боспорийцами (Боспорское царство на Керченском, Таманском полуостровах). Боспорийский царь Митридат помогал Херсонесу в борьбе со скифами. Митридат был покровителем  зллинов  (в  древнегречес-

                254
кой мифологии родоначальник греческого народа). Римляне изгнали боспорийцев из Херсонеса, а Митридат был отравлен.
      Символом женщин Херсонеса была черепаха, игравшая  роль  домового.  Женщина была хранительни-
цей очага. Под боспорийцами Херсонес был, как мышь в лапах кошки, а под римлянами – как мышь под лапой льва.
      В Балаклаве стоял римский легион. Здесь были –фонтаны, бани. Эллинский театр был превращен в амфитеатр. Вместо греческих трагедий лилась кровь гладиаторов. Женский символ домашнего очага был попран римлянами.
      «Любовные контакты – дар богов», – говорили покровители. Чтобы рождались дети, занимались любовью на глазах у «богов», то есть везде. «Боги» стали спускаться с небес в образах странников, чтобы пошалить, и нужно было не растеряться, а угодить. Приносить в жертву «богам» свое тело стало называться проституцией, и половые акты совершались в храмах и назывались храмовой любовью. Девушек этому готовили заранее, и на утро они отдавали свою невинность на алтаре первому, пришедшему в храм. Такие  –  в  высшей степени извращения – жертвоприно-
шения «богам» поощрялись в Азии, Греции, Армении. Просвещенной храмовой любовью занимались и аристократки, прислуживая жрицам любви. При матриархате мужские «боги» лежали под женщинами и любовь приобретала иной смысл: счастье семьи – важнее всех обрядов.
      Гунны (кочевой народ, который в четвертом веке вторгся    из    Азии   в    Восточную  Европу)   миновали

                255
Гераклейский полуостров, а готы (древнегерманский союз племен)  разбили Римскую империю. Римский папа Мартин, одряхлевший старик, здесь был в ссылке, где и умер. После пришли византийцы с христианской верой, потом тюрки, хазары. Херсонес вращался в чужих руках. Славянам понадобился рынок с Византией. С помощью предателя Анастаса славяне перекрыли водовод в город, и князь Владимир разорил Херсонес. Византийские правители братья – Василий и Константин отдали свою сестру Анну в жены Владимиру, чтобы Константинополь мог избежать участи Херсонеса. Христианка Анна потребовала от князя Владимира принять крещение.
      Три свадебных корабля, на борту с Анной и священниками, которые должны были произвести обряд крещения, прибыли в Херсонес. Князь Владимир встретил невесту и поразился ее красотой.
      В главном храме крестили Великого Князя. Он велел креститься и его дружине, и боярам, сопровождавшим его. Состоялось и венчание 33-летнего Владимира и 25-летней Анны. Князь отдал братьям невесты завоеванный ранее Херсонес и получил независимую власть над церковью Руси. Молодожены вернулись в Киев, и Владимир крестил сыновей, созвал жителей на берег Днепра,  чтобы приняли крещение в воде, и приказал разрушить всех языческих идолов и символов.
Отказавшись от всех многочисленных жен и наложниц, провозгласил Анну единственной супругой. Она, как великая княгиня, занялась  распространением христиан-
ства и возведением православных церквей на Руси.  Церковь Пресвятой Богородицы в Киеве (Десятинная церковь)  создана   по   образу   и   подобию   Фаросской

                256

церкви в Константинополе.
      
      Корабль с Александром на борту покидал Керченский пролив в синие августовские сумерки. Сияние города, отблески портовых фонарей, ветер, доносящий сладкую горечь степной полыни и удивительный  звездопад  наполняли душу впечатления-
ми.  Звездопад называют звездным дождем. Множество медленных молний разрисовывают небо, срываются серебряными шарами, хвостатые и круглые, словно диковинные рыбы, плывут и барахтаются в небесной глубине. Отраженный свет зажигает морские глубины, и уже невозможно различить где морская пучина, а где небесная, нет моря, нет волны – в бесшумном раю светил и мерцаний идет пограничный корабль, охраняя морскую границу на участке Балаклава – Керчь.
      Золотые брызги, казалось, сыпались с неба. Корабль шел на полном ходу под зеленым флагом морских пограничников, на фоне которого сиял флаг МВФ. Вода горела удивительным разноцветием. Под напором ПК прокладывались морские борозды в утреннем пробуждающемся море. Ударяясь волной о борт, эхо меняло тон, пело гимн всем поколениям морских пограничников.
      



               

                СИБИРСКИЕ МОТИВЫ



 
               
                Тайга
      
      Весной таежные поселки оживают вместе с природой. Старики усаживаются на завалинках и греются в лучах яркого солнца. Молодежь щелкает кедровые орешки, громко смеясь над шамканьем стариков, детвора выглядывает из окон, тычась сонливыми носами в теплые стекла. Хорошие срубы стоят как богатыри, пережившие суровую зиму. Их хозяева вовремя заменили подопревший комель (нижние бревна), и потому они стройны и высоки. Где жители старые, болезненные или ленивые, их дома перекосились, а то и провалились по окна в мерзлоту.
      Русская печь определяет пространство всего сруба. Она стоит посреди дома и обогревает, кормит, объединяет семью вокруг себя. Если не смотреть за домом-срубом, он может полностью уйти под землю. Зимой их заносит снегом по самые крыши, и только лазы да дым из трубы напоминают, что тут живут люди, нуждающиеся в помощи.
      Самые древние печи были глинобитные, без дымохода, то есть топились по-черному. Все тепло оставалось в избе, дров требовалось немного. В прокопченных избах не водились ни клопы, ни тараканы. Древесина сруба не загнивала, и потому «черные» или курные избы были долговечнее изб с топкой по-белому. Когда печь растапливали, изба наполнялась едким дымом, который висел под потолком, чуть выше человеческого роста. Постепенно дым вытягивался через волоковое отверстие в потолке над  печью.  Истопив печь, избу проветривали, обметали
сажу    и    целые    сутки   жили   припеваючи.   Хозяйке 

                259 
приходилось много трудиться, чтобы в избе было чисто.
Раз в неделю она с песочком до медового цвета очищала стены от копоти до линии дыма. Выше на стенах и потолке лежал бархатисто-черный покров, как вороново крыло.
      Постепенно печи с дымоходом вытеснили своих черных предшественниц. Печь спасала от холодов, кормила и поила. В ней запаривали солому для скота, раскаляли камни для согрева пойла. Русская печь еще и отменный лекарь, всякую хворь выбивала. Старики и дети любили спать на теплой лежанке. А сколько сказок на ней было сказано.
      Весной талые воды ищут свой путь под снегом, роют в нем ходы, точат его. Выше поднимается солнце, набирает полноту день, ни отзимки, ни утренники весну уже не остановят. «Внук за дедом пришел», – говорят люди, когда снежок посыплет. Полежит часок – сам слезу пустит и зимнего с собой прихватит. Березы пристально глядят в зеркальце воды-снежницы. Белые ветви готовятся к какому-то магическому таинству. Иногда по проталинам, по холстинам растаявшего снега хлестанет весенний дождь и поднимет пар в лесных закоулках. Ветер разгоняет тучи, освобождая солнце из плена, и все наполняется удивительной новизной. Журчит живая вода. Гудят овраги. Бушует половодье. Лещины, поймы в темени майской ночи слушают шум талой воды. На реке лед тронулся, до лета рукой подать.
Широко раздвинув берега, сокрушая все на своем пути, река – подруга весны – ликует. Сколько в их дружбе мощи! Что оставила зима со снегом – уносится рекой в далекое странствие.
      Проснулся  отшельник  барсук, отощал, спустил жир

                260
за зиму, напился талой воды и в путь за кормом. По народному сказанию апрельские ручьи землю будят, в берлогах медведей тормошат. Мишутка чешет когтистой лапой «подстриженный» мышцами бок. Учуяв свежесть запаха леса, он выходит из берлоги и по-хозяйски исправляет свои дела. Освобождает кишечник от «камня». Еще осенью заготавливает слабительное, а весной, пожевав его, очищает утробу. При этом медведь ревет на всю Тайгу. За зиму шерсть со слюной связала содержимое кишечника в твердый ком. Измочалив кучу жердья, выжав «камень», берется за другое дело: обозначает границы, чтобы сородичи не позарились на его территорию. «Столбит» владения свои когтями, отросшими за зиму, тем самым приводя их в порядок: выправляет на стволах, затачивает на камнях. В эту пору с пропитанием сложно, и потому немало вредит лесу: разрывает муравейники, не брезгует и падалью:  голод – не тетка…
      Умытая вешними дождями, нагретая солнцем, обласканная  пахучими  ветрами, земля ждет крестьяни-
на. «Лист на березе в грош сей, что кот –  гласит присловье, – лист в копейку – сей, да скоренько, лист в пятак – хош сей, хош оставляй так», – потому что не успеет вызреть. Радостно кричат над пахотой франты – чибисы. За трактором скользят белокрылые чайки белыми косяками.
      Может быть это и есть счастье – водить трактор по полю из конца в конец и петь песню под рокот мотора, класть в истомленную ожиданием землю зерно, рядок к рядку, и ждать всходов. У таких людей – с любовью к земле – все счастливые минуты жизни связаны с родными  местами.  Для  них  березовые  рощи, хлебные

                261
поля дороже всяких заморских красот.
 
      Лето. В бассейнах рек Вельмы, Теи, Большого Пита находятся два рудника по добыче золота: Северо-Енисейский  и Новорудинский. Краз, доверху наполнен-
ный золотоносным грунтом, везет его в поселок Тея для контрольного независимого тестирования: содержание золота в граммах на тонну грунта. В Тее современные лаборатории и технологии, где безопасно для здоровья люди работают с ртутью и другими реактивами-кислотами. Проехав тридцать километров, а это полпути, кразист заметил, что пробито колесо. Темнело. Молодой водила решил не задерживаться в пути посреди тайги и свалил груз на обочину. Налегке вернувшись в Северо-Енисейск, он никому об этом не сообщил, а под утро был арестован за нехлюйское отношение к обязанностям, ведь содержание драгметаллов на месторождениях является государственной тайной. Грунт убрали, а парню дали трешку, и это по-божески.
      Компактные шахтерские поселки утопают в тайге, где люди живут и отдыхают после работы. Река Тея в весенний паводок набирает скорость течения близкой к скорости Ангары – 12 км/час. У самого поселка Тея, где стоит геолого-разведывательная экспедиция, река с одноименным названием широко разливается и смиряет свой нрав. Перед последним плесом (широкое водное пространство) волны уже не таранят обрывистый берег реки, а ласково набегают, омывая разноцветные камешки на приплесах, спокойно откатываясь назад. Вода прозрачна и по-летнему тепла. По склону берега стоят,   держась   за   него   полуобнаженными  корнями, 

                262    
ные  годами  сосны.  А рядом с ним с выступа на выступ               
шагают молодые сосенки, и, взобравшись наверх, смешиваются с колоннадой стволов соснового бора. В нем всегда светло, сухо и много черники. Он не знает ни сумрака, ни угрюмости. Стройные сосны с красновато-золотистыми стволами, словно из благородного металла вылиты, гордо держат свои кроны. Мириады сосновых игл усмиряют порывы ветра, которые, запутавшись в хвое, не воют как голодные волки, а напевают солнечную мелодию. С берега открывается панорама долины реки Теи. Зеркальная гладь воды, голубой дымок рыбацких костров, рыболовы с неизменными спутниками – собаками. Разноцветные палатки, словно бабочки, присели на пригорки. Перелески, желтые квадраты хлебных полей, сосновые боры – черничники чередуются с березовыми рощами. Лесные дали синеют глухолесьем. Аромат сырости с гребным привкусом и спелого колоса с хлебным перемежаются как краски на палитре.
      Лоси, бобры стали промысловым видом. Уха из стерляди утоляет голод. Не перевелся смелый, но осторожный хариус. Нагуливает жирок судачок и сиг, скользкий большеротый налим, тупорылый головень, лещи и прочая рыбешка вроде плотвы и окуньков, ну и конечно же зубастая и прямая как полено щука.
      Идет и своя жизнь близ лесной текучей водицы. По зеленому ковру берегов разбросали свои цветки голубые незабудки. Стонет гулом мошкара, комариным звоном. Пучеглазая стрекоза вычерчивает виражи, гоняясь за мошками. Насытившись и отяжелев, она застывает на речной былинке, трепеща целлофаном крыльев.  Жадно  двигая  жаберными  крышками, щука

                263
заглатывает добычу,  отходя  в  темную  глубину  омута.
Она увидела обессиленную плотвичку, бросилась к ней, по пути заглотив хариуса. Хищница ударила в нее и, почувствовав неладное, выпрыгнула на метр из воды и силилась выбросить живца. Острые крючки тройника надежно удерживали хищницу на жерлице. Жадность щук безмерна. Они поедают своих сородичей, птиц, лягушек, крыс и могут заглотить рыбу, почти равную им по весу. Вот и гуляет зубастая с двумя хвостами – своим и чужим, что из пасти торчит.
      Ближе к полуночи синие языки головешек гаснут. Голубоватое пламя завораживает и чарует. И только ночью у костерка можно испытать волнующее особое чувство наших предков, которые поклонялись огню. Костер – важный элемент романтики таежных троп, вагончиков и палаток под звон гитары.

      Осень. Привычными мазками великого художника красит она лес, неслышной поступью ходит в ягодниках, по болотам, каждый шаг ее – золото и багрянец. Гуляет золотокосая по лесным тьмутараканям и просторным долинам реки Теи. Ветер качает кудри мокрых сосновых крон, гонит к югу по серому небу журавлиные стаи. Посеребреные росой ниточки паутины гирляндами колеблются на ветру. На траве сияют непросохшие ночные слезы сентября, блестят черничники, шляпки грибов и речные валуны. Кружатся в воздухе желтые листья и бесшумно садятся на рубиновую россыпь клюквы, пылающую на мшистых кочках Красного болота. Летят перелетные птицы. Первым эшелоном улетают кукушки, мухоловки, ласточки, стрижи. Крупные птицы любят «поговорить»,

                264
особенно гуси, а мелкие летят молча, лишь  опустившись на отдых, устраивают «перекличку»  – щебет.
      Скоротечно бабье лето. Каждый день, как целебный напиток, впитывается обитателями леса и также людьми. Ни проливные дожди, ни густые туманы, когда ни полозу, ни колесу нет хода, не останавливают охотников за дарами леса. Не сидится им в избах. Отошли грибы, поспела брусника, клюква. Клюква – ягода смелых. Опасности на клюквенных болотах подстерегают на каждом шагу. Это коварные топи, блуждающие огни, загадочные туманы, дурманящие запахи и плакун-трава (дербенник иволистный). 
      Плакун-трава пользуется у жителей уважением и страхом. Чародеи создали особый миф, противный религии, обставили его обрядами, достойными сожаления. В Иванов день, утренней зарей, без всяких железных приспособлений чародеи выкапывают ее корень. Растение обладает удивительной силой (полагают люди)  – смирять нечистую силу. Этой силой обладает только корень травы и ее ядовитые цветы. Корнем плакуна знахари изгоняют домовых, ведьм, нечистую силу, Выкопав плакун-траву с корнем, суеверы являются в церковь и произносят на Восток заговор:
      «Плакун, плакун! Плакал ты долго и много, а выплакал мало. Не катись свои слезы по чисту полю, не разносись твой вой по синю морю. Будь ты страшен злым бесам, полубесам, старым ведьмам сибирским. А не дадут тебе покорища, утопи их в слезах; а убегут от твоего позорища, замкни в ямы преисподние. Будь мое слово при тебе крепко и твердо. Век веком!».

                265
      Есть одна особенность Красных болот. Здесь растет «Золотой корень» (Радиола розовая). Он относится к адаптогенам, как и аралия маньчжурская, женьшень, заманиха, лимонник китайский. Их настои и спиртовые экстракты дают тонизирующий эффект, усиливают процессы возбуждения, активизируют обменные процессы.
      Много тракторов утоплено в болотах в поисках золотого крня. И немало также пропало людей – добытчиков эликсира молодости и бодрости. Существует огромное количесво сказаний о волшебной силе радиолы розовой – болотной царице.

      Предзимье. С первым снегом приходит предзимье. Ноябрь – ледовый кузнец, соединяет глубокуб осень с первозимьем, это пора, где среднесуточная температура не перетупает выше нулевой отметки. Усиливвается приток холодного воздуха их Арктики. Резкие похолодания сменяются ростепелями. Дни короче, небо темнее, облачность тяжелее. В ноябре 28 часов солнечных вместо 30-ти в октябре. Это самый туманный месяц, в котором моросят надоедливые холодные дожди со снегом. В голом лесу кроме хвойных, остались кустарники брусники, голубики, багульника да травы – медуница, сурепка, якутка. Клетки растений прекратили рост, покрылись  из  нутри дополнительными  оболочка-
ми, впадают в состояние глубокого покоя до весны.
      По реке плывут тонкие ледяные пленки. «Сало пошло!» – говорят местные жители. В толще воды рождается лед-шуга, забивая сети рыболовов. Сало смерзается в льдины и начинается ледоход. Шуршит шуга, притираясь  к  льдинам,  связывает,  сковывает их.

                266


Однажды ночью Арктика дохнет холодом, закует реки в
ледяной панцирь. Дороги подмерзают, и любители мотоциклов заводят свои таратайки, устраивают своеобразные гонки, напившись браги. Нередко  лихаческие шоу заканчиваются трагически. Такие гуляния-беснования без тормозов затягиваются до позднего вечера, пока чего-нибудь не случится.
      По таежному тракту, насыпанной дороге мчится ватага захмелевших мотогонщиков. Скорость хорошая, а кювет глубокий, и с ним не поскандалишь. «Лучше смерть, чем жить калекой», – так здесь говорят. Баловство в тайге не приветствуется. Тайга любит сильных, а слабых и пьяных – губит.
      Любимое занятие мужчин – охота по глубокой пороше – одно удовольствие. Как ни опытен охотник, как ни породист его четвероногий помощник, но все равно проскакивают рядом с лежкой косого. В заячьих шкурках нет потовых желез, поэтому заяц не пахнет. Потеют у зайца лишь подошвы лап, которые на бегу оставляют свой запах.
      Кончились кровавые поединки у рогачей-сохатых. Они сбрасывают свое грозное оружие, держатся стадами: легче обороняться от волков. Ударом копыта он может срезать двадцатилетнее дерево. Великан лесов – отличный скороход – ни топи болот, ни буреломы, ни сугробы не изменят его направления, но волчьей стаи боится.
      В кроне кормового дерева (кедра) жирует древняя нелюдимая птица глухарь – житель лесных дебрей. Он не   допускает  охотника   на   расстояние     выстрела,   а

                267
трактора не боится.
      Пушные звери сбросили летние одежды и одевают теплую шубу. Покровный волос ее длиннее, он пустотел
с закупоренными наружными концами. Летний волос без таких «заглушек» – легок и продуваем.
      Тихо в лесу в пору предзимья, как в покинутом доме. Иногда затрещит болтушка – сорока, то зайченка обидит, то бельчонка. Редкий стук пестрого дятла робко редко доносится из лесной чащи. В поисках корма веселые синицы забросили пенье. Малиновые клесты молча лущат еловые шишки. Лишь иногда подают свой голос тихопевы снегири.

      Зима. Двурогий месяц плывет в черно-бархатном небе.    Бездонная чаша космоса вмещает звездные миры
галактик. Ярко мерцает созвездие Цефей. Тут вместе с мифическим царем и царица Кассиопея, и царевна Андромеда, и страшная рыба Кит, пожирающая людей, и герой Персей, убивший рыбу и спасший царевну, и даже  конь  героя Пегас.  Полнеба отвели греки персона-
жам древних мифов и легенд, чтобы ориентироваться в сверкающей звездной россыпи.
      Зимою, укрытые снегом тройчатые листочки кислицы, как и в летнюю пору, сохраняют свою зелень. Летом, прячась под ельником, она кислая как щавель, а зимой – сама сладость. В летние дни она живой барометр: если кислица сложила листочки, жди дождя. Зимой она выручает охотников – утоляет голод.
      Голодная рыжехвостая лиса промышляет не только днем, но и ночью. Пискнет мышь под снегом, и леса уже прижала ее. Лиса – мастер по мышкованию. Зайца не так  просто   сцапать,   уши   торчком:   слух   отменный. 

                268
Помет волчицы отрезает путь к отступлению косому, а впереди засада – и нет уже зайца… Стая волков идет след в след, а кажется, что только один зверь перешел чащу.
      Бегут из тайги олени к бескрайней тундре; голубые песцы – как тени – скользят по снежной кромке; пестрят расшитые узорами одежды тунгусов; пляшет шаман среди чумов стойбища и падает с пеной у рта в трансе; стреляют из луков в жертвенного оленя, следя за тем как он падает. Если он падает на правый бок, то это к счастливой весне. Съезжаются северные народы на праздник весны «Хейро», которая приходит каждый раз и приносит обновление жизни.

      
                Скит

      «Славянин, сближаясь на Севере со скандинавом, был только покорен его мечу, но не слову; платил ему дань своими избытками, но не хвалебными песнями; дал ему приют на своей земле, но не принял от него письмен. Славянин, уклоняясь на Восток, сблизился с греком; принял от него веру, приютил греческих пришельцев, учился у него, чего не доставало для его жизни; но никогда не говорил его языком, никогда не менял своих общественных понятий на его; он оставался в полном смысле славянином. Никогда он не ходил не Запад. Люди фряжские сами приходили в его жилище, сами призывали его в друзья. Равнодушный к Западу, он чуждался и слов, и дел фряжских. О Юге он забыл с того самого времени, как судьба бросила его из Индии  на землю  Северной  Европы, где  он назвал себя

                269
славянином. В этом и заключается ненарушимость славянского общественного понятия».
      Жить без веры человек не может, как бы он не уверял себя в своем безверии. Вера есть добрая действительность для славянина. А безверие – дурной сон – «человек ходит подобно призраку: прошедшего уже  нет, будущего еще нет, а настоящее – где оно? – ре-
альна только вера в истинную жизнь».
      Когда иноверцы стали разрушать устои, Божьи храмы, христианскую веру. Донские казаки под предводительством Степана Разина начали грабить и нагонять страх на Османскую империю. Разин делился своим скарбом с Алексеем Михайловичем Романовым – царем Руси. Но царь предал атамана, заключив мир с персами и турками. Он предложил казакам перейти в государевы полки. Никон – патриарх всея Руси – предложил Разину быть дружиной церкви и защитником христианской веры. Атаман выбрал второе и пошел на Царь-град (Константинополь), колыбель православной веры, захваченной мусульманами. Произошел конфликт между казачеством и церковью и государством (новая церковь, поддержавшая царя). Царю нужна была вторая церковь для поддержки. Так появились старообрядцы – староверы и новообрядцы.   
      Религиозная нетерпимость при Филарете, патриархе и отце молодого царя Михаила Романова, достигла большого накала.  Новый митрополит Филарет разогнал старообрядцев. Люди уходили за Дунай, на Север, в Сибирь целыми семьями. Уходили в глубь Тайги целыми деревнями, строили скиты и занимались натуральным хозяйством. Они выступали против богатого  и  жестокого  иосифлянского (по имени духов-

                270
ного отца стяжателей Иосифа Волоцкого) духовенства. «Богатство – это безумие: если не оставишь богатство – оставишь добродетель. Богатство отнимает мужество отстаивать  истину  и  губит  душу»,  –  говорили  старо-
веры.    
      В одном из таких скитов в поиске пропавших геологов Александр с геологами остановился на ночлег. Скит был огорожен частоколом, как крепость или острог, от зверей и лихих людей. Александр постучал в замок колотушкой. Ему открыли окошко-калитку:
      – Кто такие?
      – Люди божьи, путники, – откликнулся Александр.
      Вож – проводник добавил:
       – Зело – очень нужно! Отдохнуть, обогреться, посоветоваться.
      – Рухлядь – меха есть? Лал – рубин имеется? Табак пьете – курите кальян, – спросили из окошка.
      – У нас кроме кулёмы – ловушки для соболя больше ничего нет. Видишь, дивий – дикий, пусто.
      Вож снял свою кухлянку – меховую одежду, торбоса – обувь из меха.
      – Открывай! Разболокши – раздев меня, что еще показать? – нервничал вож.
      – Таки-опять всем зело надо. Ну если не тать – вор и не вор – политический преступник, коли табак не пьете, заходите.
      И впустил путников чернец в лезовом – атласном балахоне.  Калитка  еще  не захлопнулась за визитерами,
по соседству со скитом и болотом зарождался смерч. Он направлялся к скиту, вертелся как волчок, накручивая на  себя  грязь,  как  сладкую  вату  на палочку. Этот ком
грязи  вырос  до  размеров дирижабля, ударился о часто-

                271


кол (изгородь скита) и разлился грязной лужей прямо у ворот. Другой смерч, ломая деревья, вырывая траву, промчался над скитом, забрав скирду сена. Третий сорвал крышу сарая и унес кучу агататки (название борщевика. Из этой сладкой травы делают сахар, а русские гонят водку). Александр бросился к сараю, с которого сорвало крышу, и увидел  животных: лошадей, коров, коз, курей, уток. А рядом люди смотрели в разгневанное небо и молились. Их взгляды были отчуждены от мирской жизни.
      – Дети все живы? – спросил Александр.
      А в ответ – суровый взгляд исподлобья:
      – Слава Богу, нашими молитвами! Вы – три антихриста принесли нам три смерча – три горя…
      – Мы не антихристы, хоть и атеисты. Мы – геологи, ищем троих пропавших наших товарищей в тайге.
      Староверы малость успокоились, но все равно сторо-
нились гостей. Детворе (их было трое) дали по банке сгущенки и по плитке шоколада. Они-то и поведали гостям, что за болотом слышали выстрелы.
      – Здесь часто беглых ищут. Вы принесли нам смерчи, беспокойство, пришлые нехристи вы, – прозвучал упрек аборигена.
      – Я крещеный, – парировал Александр и показал нательный крестик с ладанкой, в которой находилась священная земля Иерусалима. Ее мне перед смертью подарила моя бабушка.
      Отношения потеплели, и кто-то из ребятни спросил:
      – А бахарь (сказочник) среди вас есть?
      – Я буду за бахаря, –  ответил  Александр  и  стал  им

                272
рассказывать о преподобном Феофиле из Китайской горы, что возле Москва-реки. – Он предсказывал  судьбы людей, городов, государств. Его мощи лежат в Михайловском соборе и мироточат. Сегодня – 9-е Ноября, – объявил Аленксандр.
      – День Марка, Нестора, Андрея, Капитолины, –подхватили ребята.
      – И Феофила, – добавил Александр. – Так вот его мать родила его раньше времени. Он был недоношенным и слабым, не брал грудь, не сосал молоко. Женщина бросила его в реку, думая, что он упырь. Мельник спас младенца и воспитал, как своего сына. Мальчик рос молчаливым, много читал, смотрел на звезды и разговаривал с птицами. Когда он вырос – поселился на Китай-горе (Воробьевы горы), стал аскетом-монахом, а после – преподобным старцем, к которому устремились люди за советом.
      Староверы одобрительно слушали и поделились хлебом, солью, молоком.
      – Бахарь, расскажи, как вы празднуете Новый год?
      – Все вы знаете о святом Николае Мерликийском, а вот о Деде Морозе кое-что расскажу. На самом деле Дед Мороз – угрюмая одиозная личность. Его еще называют Карачуном – это как символ смерти. Самый короткий день – 21 декабря, когда умирает Солнце. Его и отмечали наши предки, дальние родственники, язычники. Они лепили снежное чудище – Хохору (снеговика), он же – Страх. Таким образом пытались договориться с потусторонними духами. Кутья – поминальное блюдо для Велеса – бога смерти. Елка – символ смерти. Наши прапрародичи, северные народы поклонялись    Одину   –   главному   богу-шаману.   Его

                273    
славяне сооружали из соломы, вешали на елку, угождая Велесу.
      Деду Морозу преподносили в жертву девушек, к примеру, Снегурочку. Выбрасывали немощных стариков на мороз. Карачун укорачивает жизнь, обрезает ее, замораживая.  Он охраняет от любви, от людей. Загадывать новогодние желания нужно осторожно. Больше трех нельзя – укоротит. Желания пишут на клочке бумаги и завязывают в узелок платка. Суть этого в том, что нужно ценить все то, что уже есть! Чудеса бывают, но для тех, кто в это верит! 
      В Финляндии деда Мороза называют Йолло Пукки, что переводится как рождественский козел.  Зюзя, Морозко, Студенец – белорусский дед. Кыш Бабай – в Татарии. Санта Клаус (символ кока-коллы) – в Америке, Европе. Теперь вы видите, что Николай Угодник нам ближе, и мы ему очень рады! Так зачем к нам приходит Николай? – спросил Александр.
      – Чтобы утешить добром людей и одарить их подарками, – громко кричали дети. – И наказать розгами непослушных упрямцев.
      – А Рождество Христово – самый приятный праздник для всех людей, и не только христиан, – добавил Александр.
      И тут подсели староверы и попросили рассказать, что делается в миру.
      – Если вам со мной не брезгливо разговаривать – это уже плюс в наших отношениях, – молвил Александр. – В миру 2-3% бессовестных людей, захвативших власть и поучающих остальных. Они присвоили мораль и безбожно грешат, где совестью и не пахнет. У В.С. Высоцкого  есть  такие  строки:  «Пусть  люди избирают

                274
Папу  Римского,  а  мамой  я  избрал себе тебя», – это он
пел о совести гражданской и христианской морали.
      Существовала реперная точка нравственности: «Пока царя не свалим, не будет ни экономики, ни жизни», – слова Ленина. Мы нехристями прожили 70 лет и стали говорить иначе: «Пока царя не вернем, нам не жить в согласии». Мы бросаемся из крайности в крайность, но постоянны в одном: чтобы мы ни делали, все «калашников» получается.
      Когда Сталина вынесли из мавзолея и захоронили у Кремлевской стены, Н.С. Хрущев услышал о себе сон одной доярки (анекдот), который поведал о том, что вождь пролетариата Ленин сказал ей на ухо, что с этой свиньей спать не будет. Оттепель исчезла.
      Продолжая эту тему, история гласит о том, что как-то  Сталин проведывая мать, услышал от нее вопрос: «Сын, кем ты стал?» – «Генеральным секретарем компартии» – «А это кто?» – «Это как царь!» – «Лучше бы ты стал священником», – с некоторой грустью отметила мать.
      – Нет порядочности, самоуважения, прозрачности, подконтрольности у правителей, – сказал пожилой старовер. – В 1976 году я проехал в трамвае без билета, цена которого – три копейки (я ехал первый и последний раз). И я получил: не достоин жить в советском обществе, – без тени злобы и обиды говорил он.
      – Когда приходят к власти сукины дети, собачья жизнь начинается у всех, – продолжил старовер помоложе.
      – А мы, как камешек, в воду бульк: круги разошлись и живем дальше, – подытожил старик.
      
                275
    – Религия с любовью относится ко всем. Правда,  существуют межконфессиональные проблемы. Атеизм – нетерпим и враждебен к религии. В массах собирается все зло человеческой  души, как в греховном зародыше собираются пороки. Масса возбуждается через чрезмерное преувеличение и повторение изжеванного лозунга: «Мир хатам, война палатам!». Она столь же нетерпима и доверчива к лидеру движения. Она уважает силу и ненавидит слабость. Массы требуют этой силы и хотят, чтобы ее подавляли , требуя строгого соблюдения равенства. В общей массе первобытный человек может ожить в каждом индивидууме, как и в каждом может ожить орда.
      Так мир устроен – мир противоречий и парадоксов!  Мир – как старое гнездо междоусобиц, где вечные выстриги зародышей не отменяют блаженство через муки появления на свет и ухода с такой же болью… И человеческая суть – несоизмерима, несопоставима (есть масса подобных слов) с неким другим, породившим ее. Она, как теленок, бьется мордашкой о ведро, чтобы напиться, хлебнуть Истины  настоящей!
      
      Страсти первичных позывов сильнее культурных интересов. Человек склонен к агрессии и нарушению отношений с ближними. Коммунисты нашли рецепт от зла: если все будет общее, вражда исчезнет и настанет всеобщее счастье. Эта иллюзия овладела умами масс. Агрессия не зависит от собственности. В первобытном обществе собственность была скудной, но агрессии хватало и тогда.
      Нарциссизм – чувство собственной значимости, удобное  увлечение,   расслабляющее   и     облегчающее
одиночество:   ты   и   зеркало.     Сплоченность    такого
симбиоза   –   их   спокойствие.    Каждый    член     орды
подражает своему кумиру – вождю, а в последствии – банда вождей-нарциссов. 
     Коммунистическая культура уничтожила буржуазию, а  дальше – бездна…  В  1939-м году,  23  сентября  умер

                276   
известный австрийский психиатр и психолог Зигмунд Фрейд со словами: «Разум бестленн с инстинктами жизни!», «Да, голос разума негромок, но он не успокаивается, пока не заставит себя услышать. Первенство разума от нас далеко, но не недосягаемо далеко. Человек вправе смотреть оптимистически в этом направлении!». – Это слова не мальчика, а мужа.
      – Это верно! – поддержал Александр философа-старовера. – Человек деформирован изнутри без веры. Во время войны молодой лейтенант застрелился перед боем. В посмертной записке его слова: «Я исполнил самоубийство потому что не уверен в том, как я проявлю себя в первом бою». Деформация в сознании – это страх перед репрессиями, перед извращенным общественным мнением: враг, трус, предатель, шпион. Я тоже боюсь, чтобы меня не предали в жизни. Ведь жизнь – это борьба, в отказ бороться – и есть предательство: запить, уйти в монастырь, стать аскетом в своей квартире, быть удобным власти.
      Настало утро. Солнце сверлило изгородь своими лучами, пробиваясь через отверстия выпавших сучков. Проснулись дятлы, и послышалась под их мерный стук то ли песня, то ли молитва:

              Не повелевай никому никогда осуждать,
              Не возбраняй и злые нравы обличать!
              Все мы по слабости своей грехотворители,
              И сего прелестного и суетного мира любители,

              Каждый изнас своим грехом побежден бывает,
              И за это наказаний от Бога много получает.
              Поэтому нужно друг друга поучать

                277
              И от злого дела отвращать!

       Было решено разделиться на две группы потри человека. Одна направилась в Тайгу, другая – на болото на поиски пропавших геологов. Болото нужно было обходить, делая приличный круг. Но философ-старец повел через болото, где плакала Выпь.
      Посреди болота на крохотном островке-кочке просматривался слабый дымок от скудного костерка и были обнаружены две женщины – геологи замерзшими, обессиленными, потерявшими веру в жизнь. Третий – мужчина завяз по грудь в болоте рядом. Он не поместился на островке, из последних сил держался за корягу, громко стуча зубами.
      Вторая группа спасателей вернулась из Тайги, раздобыв всякой живности. «Вот и результат предзнаменования: три грязных смерча были сообщением нам, что люди пропали в болоте», – улыбнулся старый проводник. Он процитировал слова Господа: «Кто не собирает со Мною, тот расточает. Кто имеет, тому дано будет, а кто не имеет, у того отнимется
и то, что имеет». Вам Господь даровал удачу: благодарность от друзей и признательность от нас.
      «Если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плодов. Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем, сохранит ее в жизни вечной!».

      
                278
                Оле Лукойе

      На Нижней Тунгуске каждый мыс, скальный выступ имеет свое название. Гора Коврижка, гора Нога, Дурной мыс, Налимий лоб. У Александра состоялась беседа с геологом, который многократно спускался по Нижней Тунгуске на плотах, изучая геологию берега. Его маршрут всегда заканчивался в г. Туруханске, который выстроен на слиянии трех рек: Нижней Тунгуски, реки Турухан и Енисее.
      Свой плот он строил из шести металлических бочек, скрепленных в два ряда торцом к торцу. У бортов для устойивости крепились шесть резиновых лодок. На плоту палатка, таган для костра, поленницы дров, которые заготавливались на ккаждой стоянке. На порогах шалые волны проходили по бортам, не давая раскачивать плот. Его конструкция оказалась оптимальной для таких путешествий.
      Константин, так звали геолога, командир группы из трех человек, с рыжей бородой, гордился своим плотом: «Удивитеьное судно, ниразу не подвело нас…». Его бороду геологи прозвали кормилицей. Из нее изготовлялись мушки-обманки для ловли хариуса. На Нижней Тунгуске хариус очень разборчив и брался только на обманку из бороды Константина. «Меня здесь вся рыба знает, уже пятый раз прохожу Тунгуску», – посмеивался он, выстригая пучки волос со своей бороды.
      Над Тайгой взошла Луна. Серебряная дорожка перерезала реку, прячась в тени Налимьего мыса. Здесь плот  остановился  и  медленно пошел против течения, а
за    ним    поползла    лунная    дорожка,   гостиприимно
сопровождая    гостей.    Улово-водоворот   с   обратным

                279
течением образуется перед скальным выступом. Улово устроила сама Тунгуска, она же намыла бесчисленные мели, о которые терлись бочки плота, издавая магические звуки. Намаявшись с веслами, наскоро поужинав, геологи забрались в спальные мешки и уснули. Константин поймал себя на мысли, что рядом кто-то есть. Глаза начали слипаться и Оле Лукойе – гном из детства – принес долгожданный сон. Тролль стучит своими деревянными каблучками, спускаясь с Налимьего Лба: цок-цок-цок. Геолог обернулся и увидел на лунной дорожке круги. Это не гном, а камешек, сорвавшийся со скалы. Ребята спали крепко, но пронзительное утреннее «куик» гагары (птицы) разбудило всех. На Налимьем Лбу геологи брали образцы породы. А дело это не из легких. Покатый склон совсем не располагает для пеших хождений. Нужно выколоть образец из нужного покрова и успеть поймать его, чтобы не нырнул в реку. Затем нужно достать мешочек, заполнить этикетку и спрятать образец в рюкзак. Такое лазание по скале выглядело забавно. 
      У другого мыса с Енисея подул ветер. Палатка превратилась в парус и плот бойко пошел против течения. Подплыв к берегу, на длинной бечевке геологи сделали широкую петлю и тащили свой плот как бурлаки. «Где же ваши помощники Тролли Олли, Оле?» – спросил Александр Константина.
               
               
                280   
                Компасы

      Летом и осенью Тайга щедро отдает людям свои дары: ягоды, кедровые орехи, грибы. Но порой прогулки туристов заканчиваются блужданием среди деревьев. Измучаются, изголодаются, страху наберутся, пока не найдутся. Сбиться с пути, особенно в облачную и туманную погоду, ночью, когда не видно ориентиров (солнце, луна, звезды), может каждый. Если нет ориентиров, человек описывает большие круги в силу ряда анатомических и физиологических особенностей организма, отклоняясь вправо. Сам лес может помочь человеку определить стороны света. В лесу полно различных естественных компасов: деревья, пни, травы, лишайники, ягоды, муравейники, гнезда птиц и т. д.
      Надежный компас – деревья. С южной стороны они ветвистей, а листья гуще и зеленее, чем с тенистой, северной. На северной стороне кора толще, грубее и темнее. У берез с южной стороны кора чистая, белая, а с северной – темнее и с трещинами, наростами. Во время дождей, туманов, осенней и весенней сырости кора намокает со всех сторон. Но при солнце северная сторона остается сырой и темной. Натеков смолы-живицы на хвойных деревьях больше на южной стороне.
      Мхи, лишайники любят влагу и предпочитают северную сторону старых деревьев. Это относится и к пням. Но густая тень и обилие влаги позволяют лишайникам и мхам обитать где угодно.
      Чтобы определить направление сторон света в горах, снег медленнее тает с северной стороны, травы и кустарники растут с солнечной стороны.               
      На полях травы гуще, выше и зеленее с южной сторо-

                281
ны в первой половине лета. Во второй половине – на южной стороне они желтеют, а на северной стоят еще зелеными. Всем известный ориентир – подсолнечник. Он держит свою головку, обращенной к светилу. В семь часов утра солнце светит на Востоке, на Юге – в час дня, а на Западе в семь часов вечера.
      Движение листьев и цветов под влиянием света зависит от смены дня и ночи. Особенно это заметно в однолетнем растении – череде. Она встречается повсеместно и ее цветы вращаются вслед за солнцем.
      Шиповник – настоящий солнцегляд. Зреющая ягода вегда краснее с южной стороны, еленее – с северной.
      Муравьи – теплолюбивые насекомые. Они возводят свои пирамидки на южной стороне. Южная сторона муравейника более полога и длиннее – вот и линия Север – Юг.
      Птицы вьют гнезда с южной стороны, дятел выдалбливает дупло с южной стороны. Народная примета говорит: птицы вьют гнезда с южной стороны к холодному лету, а к жаркому – на теневой стороне, северной. На болотах и топях ориентируются по «сухопутным» птицам. Они всегда летят к берегу: вороны, грачи, сойки, сороки, галки, кедровки. Воробьи осенью или зимой устраиваются на ночлег в стогу сена с южной или западной стороны.


                282
                Борис Борисович

      Борис Борисович (ББ) был человеком с необуздан-ным оптимистическим характером, иначе говоря, – необузданным оптимистом и видел солнце в любую погоду. Он жил с девизом: «Враг, которого я уважаю – лучше, чем друг, которого презираю». Да и по жизни его самые хорошие поступки со стороны выглядят как самые плохие (по определению Лао-Цзы). Его жизнь, как болезнь с синдромом Индианы Джонс – горячие точки, экстремальные ситуации, в которых выживает он – воин-чекист.
      В урологическом отделении он лежал с болезнью почек, мочевого пузыря, с аденомой простаты. Ему 92 года. От многочисленных капельниц и медицинских вмешательств он впал в кому. Отказали печень, желудок. Его кормили через зонд, накачивали глюкозой.
Человеческий организм на излете лет испытал шок и впервые отказался служить полковнику запаса КГБ. Его губы шевелились, когда Александр стоял и ничего не мог разобрать, но его молодая жена (75 лет) перевела: «Он все борется с несправедливостью…».
      Александр познакомился с ББ в Узбекистане, где он в качестве геолога. Борис Борисович помог усмирить разгневанных пастухов, которым не понравился пес Ротор. Ротор был прирожденным хозяином пустыни, как и его отец на Новой Земле. Он дрался со всеми собаками пастухов и всегда побеждал, ловко уходил от погони джигитов и прятался в дюнах, барханах, среди верблюдов, овец и людей. ББ был старше Александра на тридцать лет, и в свои 57-мь выглядел подвижным легкоатлетом.

                283
      «Встряхнем стариной?»  – спрашивал самого себя. «Встряхнем, если не отвалится!» – отвечал Александр. «Пятки легкие, бежим быстро!»  – давал установку ББ.
      В Сибири, в поисках подпольных копанок, разрабатываемых  черными  старателями под драгметал-
лы, по упорству и выносливости ему не было равных. «Торопись, юноша, жить!» – подбадривал он Александра, активно шагая по непролазной Тайге. А любой речной брод он неутомимо промерял лично: «Работаю как вол, мотаюсь как лось», – оправдывался геолог.
      В Сибири, на едине в объятиях нехоженой Тайги Александр обращался к ББ по имени отчеству, хотя уставшему человеку после изнурительного лыжного марафона это было непросто. ББ улыбался: «Будь проще и зови меня ББ!».
      Через десять лет судьба определила Александра снова в группу по расследованию незаконного промысла драгоценных камней и металлов. Золотые зубы – символ богатства в пролетарской стране. За один грамм золота, за одну золотую коронку в СССР давали десять лет. Все навыки, полученные Александром при первом совместном задании с ББ, пригодились и во втором. Легко приходилось ориентироваться в Тайге, разумно используя топографические, геодезические, геологические карты с внесенными поправками геологами – агентами спецслужб, которые до этого столкнулись с организованной преступностью, где незаконно исследовались реки и их прибрежные части на наличие драгметаллов.  Начали системно изучать эту тему эксперты КГБ, которых привлекали со всех отраслей.

                284
      В этих местах исчезали агенты КГБ, которые невероятным образом были выявлены. Пропадали начальники геологоразведовательных партий, которые не соглашались работать с местными тузами, имеющие прямое отношение к власти. Здесь Борис Борисович изменил свой облик, оброс как старовер, говорил осипшим голосом, как будто в горле был песок бывалого старателя. Но глаза все же выдавали «Старовера». Так и вертелось на языке: «Ты, дед, не Борис Борисович?». Но инструкция четко гласила: лишних вопросов, не касающихся непосредственного дела, не задавать.
      В этой операции, которая именовалась «Рысью», Александр попал в крайне затруднительное положение. Сидя в шурфе, травмированный и обмороженный, где он обнаружил убитых геологов, где спасался от налетчиков из МВД, якобы производивших зачистки Тайги от беглых зеков, и которых крышевали партийные бонзы, Александр думал о Боге. В шурфе он спасался и от волков, окруживших и ожидавших сдачи в плен. Борис Борисович со своими собаками нашел Александра, отогрел и подлечил.
      За операцию «Рысь» ББ стал подполковником с орденом «Трудового Красного Знамени». «Старовер» переправил Александра в Казахстан, откуда он с наркокурьерами добрался в г. Астрахань. Но это была уже другая операция под названием «Бумеранг», где Александра прозвали Шаманом, и он выполнял новое задание по выявлению наркотрафика в Средней Азии.
      И вот ББ на больничной койке в коме. Донбасс – вторая его родина. Вот почему Александр и ББ быстро сошлись   характерами   и   подружились,   несмотря   на
огромную  разницу  в  возрасте.  Они  были  настоящими

                285
земляками.
      Вдруг он открыл глаза и узнал Александра: «Шаман, дружище, – это снова ты? Я рад, что вижу тебя именно  сейчас!». Он резко поднялся, как будто и не был в недельной коме, обнял Александра, хрипло промолвив: «Офицеры не сдаются!», и повис замертво на руках своего младшего друга с улыбкой военного. Александр вспомнил свою фразу, произнесенную сгоряча в далекой молодости: «Я не хочу быть офицером…», и ему стало стыдно, ведь офицеры бывают разные. Жена чекиста не плакала. Она свои слезы выплакала, когда была молодой. Мгновение в человеческую жизнь для нее и ее мужа было искрометным и нужным для страны. «Когда человек умирает, душа становится птицей»,  – говорят тунгусы. «Одной птицей стало больше», – подумал Александр.
      Борис Борисович встретил свою любовь на Донбассе, и с тех пор они были одним целым. Во время ВОВ ББ был разведчиком. Будучи по образованию геологом, он обнаружил в Карпатах золотоносные жилы, где добывали золото грекокатолики для своих нужд. В Карпатах он получил свое первое ранение в спину от украинских повстанцев и решил с ними бороться, посвятив свою жизнь военному делу – контрразведке.
      В 1956 году был создан «Отдел по борьбе с организованной преступностью» и ББ стал работать экспертом в геологическом отделе. Прошлое не уходит пока с ним не разберешься.
      Как-то куролеся по Тайге, Александр с ББ наткнулись  на  стойбище  тунгусов. В лесотундре олени паслись и размножались, а к стойбищу стадо приходило в летний период, когда гнус донимал и животных, и людей. Оленей   загоняли   в   загоны,   огороженные   хлыстами

                286   
валежника, их обкладывали с ветреной стороны хмызом, корягами, камышом, сухой травой, мхом. Все это поджигали, и оно дымилось плотным белым дымом, отгоняя гнусные тучи насекомых.
      Тунгусы угощали оленьей печенью с лепешками чаем из мха, аромат которого напоминал гвоздичный. «Что за дрянь ты пьешь? – возмущался ББ. – Лучше водки налей!».
      В этих краях хозяева закармливают гостей до поноса. Петр – хозяин стойбища – решил снабдить гостей на дорогу оленьим мясом. Он собрал свой аркан и вошел в загон. Но молодой геолог решил это сделать сам. Набросил лассо на заднюю ногу быку-рогачу. Тот начал неистово брыкаться, потому что горе-ковбой не выбрал слабу. Олень лягнул копытом парня в грудь. Доза человеческого насилия переросла в убийство. Правда, что человек без самоуверенности превращается в тряпку, а с над мерной  самоуверенностью – в самоубийцу. Геолог от полученного удара замертво рухнул на землю.
      Мишку шофера (геолога) нашли на одной из заброшенных просек. Он просто заблудился и испугался, ведь в Тайге негде ходить героем, когда трусость овладевает тобой. Мишка ехал, пока не закончился бензин, а потом одиночество и страх.
      Нередко люди сами себя подвергают труднейшим испытаниям и рискуют жизнью ради того, чтобы доказать  другим,  как  велики  возможности  человека  в
борьбе со стихией природы, голодом, холодом и одиночеством. Без воды и пищи переплыл на утлой парусной лодке Атлантический океан французский врач Ален Бомбар. Дважды повторил это самоиспытание немецкий   врач,   штурман,  моряк  Ханнес   Линдеманн,

                287
дважды совершивший трансатлантический переход на парусной лодке. Работал в Либерии.
      Голодному снится все ночи хлеб. Пышный, с поджаристой румяной корочкой. И горячий, будто его только вынули из печи. Снятся золотые горы раскаленной пшеницы на току. А машины все приезжали и ссыпали пшеницу на землю. А после это зерно превращалось в белые булки – холмы из пышных булок.
      Стоило один раз машине или трактору проехать и проложить колею, как она надолго становилась единственным ориентиром в тундре, пустыне, степи. А она зачастую вела «в никуда» – на бывший стан косарей, на заброшенную буровую или старательную артель. Как видно – солнца нет в плохую погоду, и приходилось выбирать направление, надеясь на чутье. А чутье часто подводит, и человек остается сам на сам со стихией. Вот тут-то и нужны знания о резервах и возможностях  человеческого  организма  в  экстремаль-
ных ситуациях.
      Выручает вода в лужах. Через две недели начинает сниться как ты съедаешь свой неприкосновенный запас – два сухаря. Ах, как было вкусно! Все дрожит будто в мареве. Очнувшись в холодном поту, задаешь себе вопрос: «Неужели я съел н. з. ночью, не отдавая себе в этом отчета?!». Шаришь рукой в кармане – сухари на месте.    Следующую    ночь   просыпаешься   с   тем   же
чувством   непоправимого   поступка.   И   чтобы    этого
действительно не случилось, прячешь сухари подальше
под подкладку куртки. На улице сыро и мокро. Всю ночь идет дождь с градом, а потом валит снег. А под утро мороз пробирает даже через туго застегнутый спальник,  пощипывает   ноги  и  руки,  а  ты с одеревенелым лицом

                288
и глупыми глазами безнадежно ощупываешь горизонт, блуждаешь взглядом в небе: нет ли помощи…
      За пятнадцать суток Михаил стал тоньше штаги. Парню удалось отобрать зайца у лисы, когда та внезапно вынырнула из-под колес Урала-вездехода. Тем и питался. Срывался снег. Мишка сгребал его с кабины, с брезента кузова и ел. Журавли низко летели на юг, значит зима должна быть холодной – гласила народная мудрость.
      Михаил работал шофером в геологической экспедиции и доставлял на базу выбуренный буровиками керн. А в местной лаборатории определяли наличие золота в данном месте, и, если есть, то на какой шлубине, и в каком количестве. Скважину обозначали штагой, на которой регистрировались смена, число, месяц, год, глубина.
      «Где же выход для меня?» – спрашивал шофер. «Выход у оленя под хвостом, – иронизировал ББ. – А у нас говорят – в путь!». Отметив на карте оставленную машину в Тайге, Борис Борисович взял Мишку с собой в качестве носильщика-геолога. Парню первое слово не понравилось, и он называл себя просто геологом.
      У тунгусов с возрастом за 40 лет лица покрываются сетью морщин, что очень их старит. Петр – пастух с некрасивым возрастом посоветовал везти Мишку к шаману  за  100  верст,  где  выгоревший  лес  со  времен
падения Тунгусского метеорита. Но если идти через болота, в пять раз будет короче – 20 верст (40 км.).
      Болота подпитываются ключами из топей.
      Оймякон переводится как незамерзающие ключи и родники. «В Сибири взвешенный риск – залог успеха, – говорил ББ. – У Бога нет других рук кроме наших.

                289
Плохих ситуаций не бывает. Любые изменения всегда бывают в лучшую сторону. Поехали!».
      Петр довел ББ и Александра до болот и оставил нарты, на которых лежало бездыханное тело укротителя оленей. Нарты тунгусы изготавливают из березы, покрыв полозья алюминиевой или железной полосой. Но чаще всего на полозья накладывают накладки из дерева, меняя из каждые 10-20 км. Упряжки могут быть собачьи или оленьи: шесть собак или два оленя – это по минимуму. Крепление деталей нарт – веревочное, чтобы не было жесткости при движении по пересеченной местности. Животные приучены выполнять разные команды: «Потя!» – Вперед! «Оп-оп!» – Ободрение. «Нан!» – Стоп! Северная лайка, голубоглазая хаски – собаки сибирской породы. Они зимуют у чума, привязанные  за кол, – очень выносливые, сильные и преданные.
      Вот такие нарты предстояло тащить ББ и Александру вместо собак. Соорудив болотоступы из лозы, нарубив вешек, они впряглись в поводья и зашагали через топи. Прощупывали путь на плотность и тонкость, ставили вехи, обозначая безопасность, и тащили Мишку к шаману.
      В шаманизме человек имеет три духа – они в нем живут: головной дух, телесный и дух тени. После смерти  головной  дух  уходит в небо и путешествует там. Телес-
ный  дух  отвечает  за  здоровье  и  болезни  человека. При смерти человека он уходит вниз, в землю. При шаманском камлании головной дух – светлый дух может вселиться в ребенка (дух деда или прадеда). Когда шаман умирает сам, его дух попадает к родственникам или к сыну и требует служить ему. Если не согласны, умирают все.  При  расшаманивании  и  раскулачивании  атеисты-

                290
               
родственники шамана отказывались становиться назначенными шаманами и погибали целыми родами.
      Суицидные настроения – инфекционная болезнь на Севере, и только шаманы останавливали эту порчу. Больные шаманы наполняют незваными духами жилье, и тогда разгул полтергейста обеспечен. Это явление уничтожается только церковью. Шаманы используют «черную магию», они повязаны с бесами. Но без шаманов в глухой Тайге – гибель. Их услугами пользуются даже медики, попадающие в сложные ситуации, где жизнь и ее тень рядом.
      У края болот шаман Гришка ББ и Александра уже поджидал, учуяв неладное через духов-кровников. Он мог определять по глазам: погибнет человек или будет жить, выживет или умрет. «У смерти своя тень, и я ее вижу», – сказал Гришка, заглянув в застывшие глаза Мишки. Занесли тело в чум шамана, где топилась буржуйка – роскошь народов Севера.
      Гришка выбрал Александра, чтобы тот топил печь в чуме, а ББ выставил за порог: «Сгинь!».
      Шаман раздел покойника наголо, уложив на медвежью шкуру. Затем разделся сам, издавая гортанные угрожающие звуки. В течение двух суток шаман ложился то слева, то справа, то сверху, то снизу убиенного, постукивая в бубен, мыча оленем; дымил трубкой, от которой несло потусторонней жизнью; посвистывал ноздрями, как куропатка; прищелкивал языком, как тетерев. В течение двух суток его глаза были широко раскрыты, в которых бесились неистовые огни. В состоянии немигающей совы шаман буркнул Александру: «Бросай снег на раскаленную печь и иди вон!».  Александр  вышел  наружу и увидел кучу оленьих

                291
шкур,  под   которыми    копошился  ББ,  а  рядом   горел
небольшой костерок, над которым коптился чайник и олений балык. За двое суток Александр так изголодался, что мечтал только о еде и чае. Борис Борисович его остановил: «Мясо и рыбу без водки едят только собаки!».
Александр парировал: «Культурного употребления не существует, учтите, поэтому любое употребление алкоголя – сплошное бескультурье и является мутагенным оружием против человека!». Геолог улыбнулся и пригласил к костру. Пока ББ и Александр трапезничали под сто грамм за усопшего, из чума первым вышел нагишом Гришка шаман, а за ним Мишка покойник, – оба в испарине и розовые как после парилки.
Шофер-ковбой был похож на оленя, в которого только что стреляли. Так на него подействовало целительное пение шамана.
      «Духи подарили ему жизнь с условием. Если он женится на тунгуске», – изрек шаман. «А если не женится?» – спросил ББ. «Умрет или сойдет с ума!» – уверенно ответил шаман.
      Все выпили уже не за упокой, а за здравие воскресшего и новоиспеченного жениха.
      – Ну, все! Пошла энергия по телу! – оклемавшись, произнес Мишка шофер. – Бог даровал мне жизнь и забрал у меня любовь. А без нее в душе моей – пустота и вокруг тунгусы.
      Тунгусы с этим делом долго не тянут. Через час появилась молоденькая, косоглазенькая невестушка. Она
была голубоглазой и черноволосой с ямочками на щеках.
Довольно привлекательная невеста.
      – Ты, парень, не из пугливых, но и не из глупых, чтобы отказываться от такого живописного сюрприза, –

                292
уговаривал Александр жениха.
      – Мишка! У тебя в одном кармане вошь на аркане, а в другом блоха на цепочке, – всадил как пулю в лоб Борис Борисович. – Что тут думать. Женись, а мы поможем.
      ББ с Александром ушли в стойбище к Петру по вехам через болота, а жениха увезли в другое стойбище на Север за сотни километров.
      – Всем русским присуще раболепие: чем больше их давят, тем больше они преданы гнобителям, – выразил свою реакцию на молчание ББ и Александра пастух Петр. – Михаил здесь будет более защищен, чем девственница на съезде евнухов. Он буде жить как у Бога за пазухой, – по-христиански завершил сделку Петр.
      – Все нормально бывает только у ненормальных, – огрызнулся ББ. – Все, что случается с тобой, виновен ты сам, – злился он. – А злость заводит в тупик, – успокаивал сам себя Борис Борисович. – Смысл жизни справедливо-
го человека заключен в догме – «Без истины жить стыдно!». Где не добро побеждает зло, а сильный побеждает слабого, и умный правит балом.
      После всех перипетий ББ каким-то образом узнал, что тунгусы частенько спаивали путников, которые впадали в летаргический сон. Они и сами употребляли некоторые яды, содержащиеся в некоторых видах грибов и мхов. Митридатизм (по имени понтийского короля-фармаколога – Митридата 4, изучающего на себе невосприимчивость к токсическим веществам) помогал
им выживать в междоусобицах. «Тундра не огороженная. Чмо болотное. Тайга дремучая. Темень таежная», – 
бесился ББ, что так лохонулся.
      Пробудив  жизнь  у  заснувших  и взяв  с них  в залог

                293
клятву о женитьбе на дочери или племяннице какого- нибудь тунгусского рода, их отпаивали отваром из «золотого корня». После чего рождались дети – метисы – сильные, выносливые, красивые, талантливые, волелюбные лгунщики.


                Операция «Бумеранг»
                (Целина)
      
      Поговаривали, что целину начали поднимать, маскируя работы на Байконуре по освоению космоса. Свозились люди, стройматериалы, техника, – и все это продвигалось, не навязывая никому подозрений, что в казахских степях селится прогресс.
      Южнее Караганды образуется глинистая пустыня без всяких ориентиров до самого Балхаша. Западнее Балхашского озера по прямой дороге в шестистах километрах находится космодром Байконур. На окраине Балхаша – города химиков, на грунтовом аэродроме приземлился АН-2, как домашняя уточка, вразвалочку подкатив к бараку-аэропорту. Здесь гостя встречала Айсель. Увидев Александра, в ипостаси Шамана, она остолбенела, забыв сказать заветный пароль: «У нас погода хорошая, но может испортиться». Ответ Александра должен звучать так: «Погода хорошая там, где живут хорошие люди». Она отбросила эти условности и перешла к делу: «Шаман поехали домой, тебя там все заждались!». Александр погрузил свой рюкзак в УАЗ-микроавтобус, который быстро исчез в вечерней мгле. Остановились у старой юрты. Появились
двое верзил-аборигенов.

                294

      – Ты что ли Шаман? Думал встретить тунгуса из сибирских болот, а тут… русак…
      Он сорвал рюкзак с плеча гостя, за что последовал неожиданный удар по печени!
      – Не балуй, улыбнулся русак. – Тебе вредно думать. А тот, согнувшись от удара, пытался головой протаранить Шамана. Гость резко увильнул  в сторону, а верзила поклонился пустоте. Сидя на заднице и вертя головой, агрессивный абориген прошипел:
       – Теперь ты мой враг!
      Из юрты вышла Айсель, села в машину и укатила в город по «важным» делам. Возле юрты стоял мотоцикл непонятной марки обитателя юрты. За бутылку водки Шаман уговорил владельца мотоцикла, чтобы тот поехал за женщиной вместе с ним. Через пятнадцать минут в обозрении была Айсель с молодым человеком, давшим ей флакончик, показательно положив в термос-контейнер. После чего они загрузили с водителем четыре мешка-матраца в машину, и Айсель уехала обратно.
      Шаман догнал молодого парня и настойчиво убедил поделиться информацией.
      – Что здесь происходит? Что в мешках? В контейнере? – быстро спрашивал русак, выворачивая запястье растерявшемуся казаху. – Сначала выверну суставы на руках, потом на ногах. Говори!
      – Кто ты? – взвизгнул казах.
      – Я друг своим друзьям. Так что лучше тебе со мной дружить. Давай, колись!
      – Здесь в Балхаше есть химзавод со штампом военного ящика. Он производит нервно-паралитические вещества для армии. В контейнере, что я отдал Айсель –

                295
это вещество.               
      – Что там конкретно?
      – Синильная кислота, – ответил казах. – Не спрашивай, я не знаю зачем ей это.
      – А что в матрацах?
      – Конопля, маковая соломка – так, легкий флирт марихуаны в нежных объятиях опиума. Она хорошо платит, а я выращиваю все это в степи.
      – Ну, допустим, я тебе верю в этой части, но как можно с военного завода вынести вещества боевого назначения? Где охрана, сигнализация? Где патруль?
      – У каждого имеются свои секреты и лазейки. За героин можно достать все. Но не каждому нужен «паралитик».
       – Как у вас здесь все запущено! А что, опиум с марихуаной для вас уже – западло?
       – Герыч – это вещь. От него торчишь сутки, а конопля – баловство для пацанов и баб.
      – А теперь слушай меня внимательно. О нашем разговоре молчи. Меня не видел. Ничего не знаешь. Тогда будешь живой. Понял?
      – Да – кивнул наркоман.
      К юрте вернулся Шаман вслед за Айсель.
      Та искоса взглянула:
       – Следил... 
       – Нет. Оберегал. Ты меня обязалась доставить до Астрахани целым и невредимым. С твоими архаровцами я уже познакомился – мразь настоящая. Тебе за твою услугу во этот рюкзак с кесаревыми грибами. Этот галлюциноген намного круче и безопасней героина. Дозы и пропорции я тебе открою в Астрахани. А с героином завязывай. Кстати, где ты его берешь?

                296
      – Ну ты и нахал! Не успел познакомиться, а уже под юбку норовишь. Слишком быстро много хочешь.
      – Под юбку не лезу. Этим меня не удивишь, а вот в душу заглянуть хотелось бы: почему такая красивая и умная женщина занимается темными делами.
      – Я не спрашиваю, заметь, чем занимаешься ты. Хотя вижу по норову ты – контрик. Вон как моего старшего отходил, и уже в курсе всех моих дел.
      – Контрик – для меня комплимент. Я из другой системы. У меня о казахах иное представление.
      – Я – калмычка. На первом курсе Ижевского машино-
строительного института я полюбила сокурсника, нарушив родительский запрет. Не знаю где он и чем занимается сейчас, – Айсель тревожно посмотрела на Шамана, – а меня не оставляют первые чувства любви безмятежной молодости. Отец меня выгнал из дома, родственники отвернулись, и я с сынишкой оказалась среди песков. Меня подобрали погонщики верблюдов, и шелковый путь стал для меня отцом, а пустыня – матерью. Сынишку воспитывала бабушка в г. Элиста. Со  временем караваны стала водить я. Так что Каракумы – мой дом.
      Разговор прервался. Из юрты вышел старший-бригадир этой шайки-лейки с перевязанной головой. Его друг выскочил из-за него и в прыжке пытался сбить Шамана ногами в грудь (удар кенгуру). Шаман уклонился, и обкуренный боевик приземлился задницей на борону, почему-то лежавшей вверх зубьями. Зубья бесстрастно вонзились в ягодицы нападавшего, как вилы в стог сена. Пришлось помогать придурку подняться с бороны. Хозяин юрты виновато взглянул на Шамана (борона должна лежать вниз зубьями).

                297   
– Теперь ты заменишь его, – приказала Айсель хозяину юрты. Раненого отнесли в юрту, и Шаман, стуча пальцами по лбу потерпевшего, читал молитву «Отче наш», воспринявшую казахами как заклинание.
      В путь двинулись пять человек: Айсель, Шаман, проводник Серик (он же и шофер), хозяин юрты и мотоцикла Ашир и помощник с перевязанной головой Садык. В салоне УАЗа находились четыре матраца с коноплей, рюкзак Шамана, веревка 40 м., посуда, провизия и все то, что понадобится для скрытого похода.
Двигаться планировали только ночью, ориентируясь по звездам. Но погода быстро портилась и решено было не ждать ночи. Снежные хлопья, липкие и тяжелые, стали величиной с грецкий орех. Они шлепали по крыше, налипали на лобовое стекло. Дворники «нервничали», рывками разбрасывая налипший на стекле снег. «Караганда» вещала о погоде.
      – Я бы уточнил об особенностях карагандинского климата. Погодные контрасты совершенно разные в разных зонах Казахстана. Когда у подножья южных гор зацветают вишни и урюк, у северных ворот республики бушуют снежные метели. Затеряться в этой степи – довольно просто, – говорил Серик, комментируя карагандинское радио. – В 1955 году, в первый год освоения целины, вторым эшелоном приехали украинцы. Приехали, когда лучшие земли возле речушек были уже заняты. Поэтому из-за удаленности большой воды здесь лето, как правило, засушливее. Весной русла речушек наполняются дождями, талыми снегами, а в мае уже  высыхают. Весь средний Казахстан находится в зоне рискованного земледелия.
      Волнистые     возвышенности,     широкие     долины,

                298
замкнутые сопками равнины, напоминающие морскую зыбь, – все это, встречавшееся на пути, имело одно название – степь. Огромное пространство сухой, комковатой, зернистой земли каштанового цвета усеяны лишь сурочьими норами, да следами сусликов и тушканчиков. Казахстан – всегда был республикой совхозов, которых – более двух тысяч.
      – На Карагандинской сельскохозяйственной станции я работал агрономом, – продолжал рассказывать Серик. – Ее можно назвать и совхозом, а можно и НИИ в степи. Был выведен новый сорт ячменя для засушливых зон «карагандинский – 2», который разослали на Кавказ и Дальний Восток, в совхозы Сибири и Украины. Вместе с полеводами и механизаторами ученые выращивали не только семенную пшеницу, ячмень, но и семена картофе-ля, моркови, выводили породистых бычков и телочек, эксперементировали с кормами.
      Но не все так ладно было в остальных хозяйствах. Руководители называли разные причины: людей не хватает, земли плохие, техника подводит, а главное – засуха. Но такие же самые полеводы и животноводы передовых хозяйств при той же нехватке времени выезжают и в Сибирь, и на Украину в целях приобретения передового опыта и сразу же внедряют этот опыт у себя. Снег в степи – это хорошо. Казахи говорят: «Обилие белого снега – к обилию белого хлеба».
      Проскочили  вдоль коттеджей, огороженных штакет-
ником, через которые свисали ветви яблонь с набухшими почками.
      – В прошлом году много хлеба пожгло знойное солнце Казахстана, – не умолкал шофер-агроном. – Мы все  тогда  поняли,  что  хлеб  в  этой безбрежной степи –

                299
жаркой и сухой – сажать стоит только потому, что это хлеб. Каждый год с тех пор трактора с сеялками весной выходят на поля, и хлеборобы ведут битву за урожай. По хлебному запасу страны – сравнимым с запасом золота – судят о престиже, силе и могуществе государства. Что может быть на свете дороже хлеба? Ничего. Хлеб – всему голова! И какой бы ценой он ни выращивался в степи, но этот казахский миллион гораздо дешевле и вкуснее заграничного.
      Одни говорили, что совсем скоро  разработают технологию искусственного образования облаков. Другие говорили, что человек уже способен повернуть сибирские реки вспять – на степные поля. Третьи были уверены в возможность пробурить многокилометровые скважины, и богатая минералами артезианская вода превратит засушливую землю в плодородные долины.
      В то время это были фантазии, а сейчас скважины есть, строятся дамбы, плотины. С севера на юг строители тянут нефтепровод Павлоград-Чимкент.
      Фосфор у нас под боком. Строй, не ленись, рядом с отвалами мельницы, устанавливай грануляторы – вырабатывай из отходов драгоценное удобрение. У казахов есть хорошая пословица: «Богатство лентяю лени прибавляет». Современная агротехника, упорство людей, их умение анализировать сложные ситуации и делать своевременные выводы – вот главные козыри борьбы с засухой в степи.
      Аграрники США искренне удивились. Когда им назвали соотношение урожайности зерновых и годовые нормы осадков: по 20 центнеров с гектара при 250 миллиметров влаги. Американские хлеборобы получают такой урожай при количестве осадков – 500 мил.

                300
 
      Показатель надоя молока на одну особь самый высокий по целинному краю. Пастухи из африканского племени ватусси говорят так: «За исключением короля нет ничего выше коровы».
      В результате орошения близлежащих земель около плотин собирают урожай кормовой люцерны 300-400 центнеров с гектара. Так что молоко, мясо и хлеб, слава аллаху, есть. 
      В течение шести ночей передвигались УАЗ-ом,
слушая говорливого Серика. А днем находили укромные места у заброшенных кошар. У высохших арыков, в низинах и впадинах. Шамана поили ароматным чаем, и он спал как младенец. Сонного его допрашивали повелительным голосом. А он все отрицал, что ни гебист,
ни мент, и не конкурент им в чумном занятии. Сквозь сон
он слышал разговор контрабандистов: из Афганистана идет мощный поток контрабанды конопли, опиума, героина, но придется свернуть свою деятельность, так как везде снуют противные типы вроде этого.
      Еще в г. Балхаш после агрессивной встречи Александр включил передатчик, передав сигнал на спутник, обозначив маршрут. Он не был уверен в своей безопасности. Десятки лет этот маршрут не могли обнаружить ни военные, ни милиция. Этим вопросом занимались люди, хорошо знающие местность, условия проживания в степи. Женщина с аналитическим складом ума и мужской деловой хваткой лавировала в среде местных обычаев и людских слабостей с восточной хитростью и коварством.
      Она плакала возле спящего Шамана, глядя на фото своего сына со славянской внешностью. Она опекала своего   подопечного,  покрикивая   на   своих   басмачей:

                301
«Шакалы! Вы его мизинца не стоите, бездари!». И, как волчица, стерегла свой выводок от рассвирепевших подельников. Но во время ее отдыха Ашир и Садык пытались выведать любую информацию у Шамана, применяя легальные и нелегальные методы дознания.
      

                Арал

      В г. Аральске Айсель наняла пьяницу-рыбака, и под прикрытием ночи Александр и его сопровождавшие пересекли Аральское море на его баркасе, войдя в один их проливов Амударьи, где затерялись в камышах как мелкие насекомые.               
      Невдалеке от Аральска начинается оживленная торговля копченой и сушеной рыбой. Каждый незнакомый, чужой здесь как на ладони. Но пьяница представлял пришельцев как своих, хорошо знакомых из Караганды. Лишних вопросов приходилось избегать. На баркасе «Аргонавт» пришельцы отправились через Арал к дельте Амударьи.       
      В море Александр замечает человека и прыгает в холодную воду. Подплыв поближе, он увидел утопленника. В его карманах обнаруживает целлофановый запаянный пакет и засовывает его за свой пояс.  Труп внезапно  тонет,  Александр плывет обратно.
      «Кровь от холода застыла в жилах. Я почти перестаю двигаться: любое резкое движение вызывает судороги, пытаюсь расслабиться, чтобы не оказаться на дне неглубокого Арала. Мозг превратился в ледышку, но кое-что еще соображает: пока бьет дрожь – не замерзну. Холод    действует    как   наркоз.    Исчезает   ощущение

                302 
течения  времени. Самое страшное в воде – холод; вот он уже подступает к горлу. Начались спазмы дыхательных путей и рвота, хотя желудок пуст. Ледяная рука настойчиво сжимает мне горло, дыхание затруднено,  ощущение  превращения  в  льдину, застывшую во време-
ни, задыхаюсь, слышу голос атланта: «Я Гоормес – жрец и потомок жрецов! Это правда, что умершие смотрят на живых по ночам. Эта мистика обращена к працивилизациям. Моя хронокапсула находится в тектоническом разломе – трещине времени. Опускание материков было скрыто от смертных – так исчезла Атлантида. Там, где капсулы с атлантами вскрывались, в этих  странах  происходили революции, войны, катаклиз-
мы. Атланты ушли в будущее, выйдя из хронокапсул, и процесс эволюции остановил потоп. Вода, эфир, огонь – были священными у атлантов. Вы ариа-скифы – наши потомки – загрязнили все, что смогли. Человек – аббревиатура: чело – голова и век – продолжительность жизни. Настанет время, когда вы будете умирать не от болезней, а от перенасыщения информацией и усталости» – так говорил воспаленный холодом ум Александра.
      В таком состоянии его подняли на борт «Аргонавта». Капитан матерился:
      – Ради утопленника жизнью не рискуют, – под аккомпанемент шестиярусного мата.
      –  Но у погибшего есть родные. Они обязаны знать где их сын, отец, муж… – вмешалась Айсель.
      Правее дельты Амударьи находится архипелаг. В районе  бесчисленных островов, куда камыши мели не позволяют заплывать рыболовецким судам, непуганной рыбы – пруд пруди. Там водятся сомы-старожилы до 300

                303
кг. В камышах обитают кабаны, в кустарниках – фазаны, кеклики (каменные куропатки), ядовитые змеи, скорпионы.
      Эта реальность располагает к истине. Как человек
вписывается в этот противоречивый мир? У человечества
было много богов, и их заменили одним. Жрецов заменили цари, а царей заменил Дарвинизм. Он нужен был мормонам (религиозная организация, утверждаю-щая жизнь человека на земле вне присутсвия Бога) для устранения монархии, где человек – не Творение Бога, а эволюция обезьян. Цари – божьи помазанники – стали потомками обезьян в одном ряду со всеми. Масоны использовали высшее происхождение и статус Дарвина, и через него внедрили теорию Томаса Гексли – английского зоолога и защитника эволюционной теории Дарвина. Эта теория  была распространена среди различ-
ных элит мира. Всеобщее равенство, где выживает сильнейший, где изменились полюсы зла и добра, – такая
теория понравилась и была воспринята всеми. Все системы мира оказались под вопросом. Возникает навязчивый вопрос: «Кто мы?». История язычества уничтожалась  христианами.  Монахи-христиане уничто-
жали древний мир, в котором можно было философствовать, размышлять о демократии, справедли-
вости.
      Императору  Константину  хотелось быть единоправ-
ным правителем в Римской империи. И он этого добился.
Утвердил в Европе Христианство, оставаясь язычником. Личность императора Константина Великого («отца христианства», 275 – 337гг.) весьма противоречива. Его правление было показательным для европейских монархов. В Православной церкви Константин, перенес-

                304
ший столицу империи из Рима в Константинополь (с 1930 – Стамбул), возведен в ранг святого. «Новый Рим» был освящен в 330 году от Р.Х. Христианство стало официальной  религией Римской империи, Константино-
поль – центром православной религии. Христианские аксиомы и догмы стали основой веры и законом в повседневной жизни людей. 
      – На этих островах частенько дымят кострами робинзоны, браконьеры, – констатировал капитан «Аргонавта». – Содержание соли в Аральской воде – десять граммов на литр. Она вдвое преснее чем в океане.
Полноводные Амударья и Сырдарья несут миллионы тон пресной воды. Она держится тонкой пленкой на поверхности моря. На солнце речная вода быстро испаряется, а ветер смешивает ее с морской. Весной паводки обильно наполняют Арал, и поверхностные воды вполне пригодны для питья.
      Согревшись чаем, Александр приступает к чтению дневника утопленника.
      «Человек в поход должен брать три вещи: соль, спички, топорик. Я на плоту дрейфую по Аралу. Вода на поверхности – плюс шесть, в глубине – плюс четыре, как зимой. Апрель. Рыбаки из Муйнака удивлялись моему одиночесву: «А если беда какая?..».
      – Джейхун – бешеная река, так называют Амударью местные жители, – продолжает капитан баркаса, – разветвляется в дельте на три рукава: Амударья (бешеная), Акдарья (белая река), Кунядарья (чистая река. В конце лета она пересыхает). Сейчас все Дарьи мутные и быстрые. Судоходства здесь нет. Нет и каюков – рыбацких лодчонок. От устья Кунядарьи к архипелагу – 60  миль.  При  попутном ветре  к  ближайшему  острову

                305
Тайлакджекен, что в переводе – здесь проплывал годовалый верблюжонок, – можно добраться за двенадцать часов. Александром овладела догадка, что контрабандисты здесь имеют тайные схроны.
      «Аргонавт» добрался к островам на рассвете. На траверзе справа по борту расположился остров «Здесь проплывал годовалый верблюжонок» – не широкий, но длинный. Восточная его сторона словно бородой обросла кустами саксаула и тростника. Александр отправился в разведку. Из-под ног выскочила парочка коричневых куропаток. Эти птицы здесь втрое больше европейских. Куропатки перебегали от куста к кусту, казалось, они не умеют летать. Известно, что куропатки привыкают к человеку и весьма драчливы. В Таджикистане таких птиц тренируют и выставляют на бои.
      Перекур. Александр читает дневник дальше.
      «Сейша! Сломя голову мчусь по мелководью. Сейша отличается от наводнения и прилива своим недолгим визитом. Это огромная плоская волна. Она унесла мой плот вдоль архипелага. Ни души! Как же вернуть его и все мое снаряжение, украденные сейшей, ветром и течением?               
Я собираю траву, дощечки, разжигаю дежурный костер. Слава аллаху, спичек у меня полные карманы. Срезаю саксаул, привязываю полотенце – терплю бедствие. Я сюда стремился попасть по одной причине: в дебрях камыша, в диком одиночестве пережить момент ломки (состояние после наркотиков). Героин обездолил многих. Я дал себе слово, что вернусь из этой «командировки» человеком. Но случилось так, что я остался без рыболовных снастей, без палатки и спального мешка.
      Поднялось  солнце, стало теплее. Море, как  кот, лас-

                306
тится у ног. Сижу на берегу, пристально вглядываюсь в горизонт. Еще не покидает надежда вернуть свои вещи. Всевидящий Аллах наказал меня, наслав сейшу – стоячую  волну, поднявшую  уровень  воды на полметра.
Этого было достаточно, чтобы я остался без ничего. И что делать?
      Начну с чая – хороший добрый обычай жителей Средней Азии. Зеленый чай в брикетах из куртки – надежда, за которую, как никогда, можно ухватиться. Он тонизирует, утоляет жажду, согревает и успокаивает, а главное – придает некую силу и уверенность в действиях.
Но в чем вскипятить воду? Посуду унесло со всем остальным! Брожу по берегу, нахожу литровую жестяную консервную банку, чищу ее как могу. Солоноватый поднял настроение. Утешаю себя: бывает и хуже…  Питаю надежду, что некий выверт судьбы доставит меня с острова Тайлакджеган, где проплывал годовалый верблюжонок, туда, где живут люди» 
      В тюркской топонимике любое название что-нибудь да означает. Арал – по-тюркски – «остров». В бескрайних степях море – единственный водный остров.
      У Александра и его сопровождающих жилищный вопрос стал проблемой. Капитан «Аргонавта» увел свой баркас обратно в Аральск. Ночью в камышах особенно не уютно, и нужно подумать о ночлеге на продуваемом сыром острове. Пятиметровый тростник в палец толщиной растет густыми пучками диаметром в три метра. Александр вырезает середину, вырезанный камыш втыкает по окружности к оставшемуся и связывает верхушки. Смесь ила с сухой прошлогодней травой пригодилась как смазка с внешней стороны полученного  шатера.  Внутри  горит  костер,  кипит чай.
 
                307
Юрта  готова  к  ночлегу.  Казахи  делают  свои  юрты из
войлока, застилают пол шкурами и коврами из верблюжьей шерсти. Эта же юрта, если можно так назвать, холодна и не уютна. 
      –  Где ты этому научился? – спросила Айсель.
      – У Дерсу Узала, – ответил Александр.
      Где-то нашлись мешки с коноплей. Видимо воспользовались схроном  – подумал Александр.
      Вокруг костра пять путников, прижимаясь друг к другу, греются чаем, спят урывками и слушают как Александр читает дневник утонувшего Робинзона.
      «Тщательно обследовав остров, я нашел острогу, и вопрос как добыть рыбу решился. Следующей моей задачей стало укрепление физической выносливости. Итак, намечена робинзонада до середины мая, когда я собственными силами смогу добраться до берега. Сегодня начинаю тренировки и закаливание. Психологический настрой играет огромнейшую роль.
      Загарпунить рыбу не удается. На третий день голодания начинаю чувствовать во рту запах ацетона. Организм начал эндогенное питание (расходовать внутренние запасы). Сначала «худеет» кровь – уходят запасы жира. После печень выделяет гликоген, который превращается в виноградный сахар и сгорает, как энергетический продукт. Затем наступает очередь внутреннего и подкожного жира, белков из костного мозга. До этой стадии голодание не приносит вреда здоровью. Когда не остается жиров, организм начинает использовать мышцы, начинается дистрофия. Это уже опасно.  Холод стимулирует использование энергетичес-
ких  запасов  организма.    После  нескольких  купаний  я
превращаюсь в «моржа» и могу пробыть в воде несколь-
               
                308
ко минут. Необходимо подготовиться, чтобы через неделю я смог продержаться под водой хотя бы минуту. Большая рыба есть, но она лежит в глубоких ямах. Я не сержусь на крупную рыбу, которая недоступна пока мне. Мы еще встретимся, рыба.
      В первую пятидневку голодания сил у меня не убавилось. Я обязан закалить свое тело так, чтобы пробыть в холодной воде смог бы минут десять-пятнадцать. Однако увлекаться не следует, дабы не заработать воспаление легких. Тогда конец…    
      Прихлебываю маленькими глоточками солоноватый чай и греюсь у костра. Каждый день ныряю на пять метров дальше, увеличиваю дистанцию заплыва под водой. Днем бегаю нагишом. На пятый день проплыл сто с лишним метров. Вокруг много рыбы. Это отвлекает мое внимание от каленых иголок холода. На седьмой день голодания силы на исходе, ухудшилось зрение. Во сне слышу странную музыку, бегать, нырять не хочется. Но прервать тренировки не решаюсь.
      Первые дни апреля, одиннадцатый день голодания. Подготовка к подводной охоте завершена. Сегодня я обязан что-нибудь поймать. Мелкие рыбешки суетятся вокруг. Где же рыба достойная меня? Из зарослей камыша вываливается трехкилограммовый сазан. Надо действовать. Трудно унять дрожь. Кидаю острогу… Мимо. Греюсь у костра и снова в воду. Сазан передо мной… Острога в нем. Улов мой! Радость зашкаливала в голодном теле! Охота шла успешно. Сазаны не очень проворны и не очень пугливы. Лещи поосмотрительнее. Холод не позволяет выслеживать их. А где же сомы? Питаюсь одной рыбой, как ихтиофаг – пожиратель рыб. Так древние греки называли племена  у  Красного моря.

                309

Вот у меня уже четыре рыбных блюда: рыба вареная, жареная на вертеле, на камне и сушеная. Она хороша и без специй. Пока нет жары, соли мне не достать. Жизнь на острове принимает некие очертания. Я занят с утра до вечера. 
      Удивительно вынослив человечский организм. Я едва не замерзаю напрочь, но не болею. Овладел искусством дрожи. Дрожь – мускульная работа, выделяющая добавочную тепловую энергию. Замечаю брадикардию – пульс становится реже.  Сплю крепко.  Вдруг почувство-
вал запах гари. Ветер разнес угли костра. Остров в огне!
Я бегу побережьем, обгоняя огонь. Остров выгорел в одночасье. Самое грустное зрелище – обгорелые ежики. Они становятся моим рационом. На острове не осталось ни веточек, ни листьев для растопки костра.
      До следующего острова – 700 м. Плыву. Перестаю чувствовать ноги. Они деревенеют. Сосуды сжались. Ледяной холод сдавил горло. Начались спазмы дыхательных путей. Но страх, как и злость повышает содержание адреналина, а тот в свою очередь стимулирует физиологические и психические процессы. Как только испугался, от сонливости не осталось и следа. Делаю глубокий вдох, медленно подгребая руками и ногами. Мышцы не отвердели, и это успокаивает. Нахожу рыбацкий буй и плыву на нем дальше.
      На новом острове  нет  тростника,  но много непуган-
ной рыбы. Тень размером с меня прошла подо мной. Сом… Такой случай бывает раз в жизни. Вонзаю в него острогу. Скользкое тело проносится мимо меня. Моя рука почти вывернута. Сом бьется, словно заарканенный мустанг.  Поднимаюсь  на  поверхность, чтобы  глотнуть

                310
воздуха. Наконец рыбина успокаивается, и я курсирую к  скалистому берегу из слоев извести и глины. В воде сом казался великаном. В нем не более 25 кг. Но для меня это гора мяса!
      Сомятину я готовлю по-туркменски. Для этого необходим тандыр – земляная печь с узким горлом, похожая на чайник. Через пару часов она была готова. Угли горят на дне. Воздух идет через боковой канал. Стенки разогреваются равномерно. Я леплю к ним куски рыбы.
      Из кожи сома делаю зеноц. Если зеноц надуть, его можно использовать как плавучее средство при переправе. На Памире их шьют из козьих шкур. В Таджи-
кистане проводят соревнования по плаванию на зеноцах.
У нового скалистого острова сомы отлеживаются в темных ямах или пещерах. Заметить их удается только при спокойном море. Я добыл несколько сомов: жарил, варил, сушил.
      Весна в Средней Азии начинается бурно. Подул «Афганец» – сильный теплый южный ветер из пустынь Афганистана, и все ожило, зазеленело, расцвело. Афганец поднимает песчаные бури и штормы на Арале. Вода мутнеет, рыбы не видно. Из веточек саксаула тянутся нежные зеленые стебельки с почками. Этими почками питаются верблюды, овцы, сайгаки.
      Прилетели пеликаны и кормораны. Аральские пеликаны – светло-розовые птицы с коротким хвостом. Они вьют гнезда в камышовых зарослях. Пеликаны не умеют нырять, а рыбачат на мели. А кормораны (водоплавающие птицы) ныряют превосходно. Черные длинноклювые птицы вьют гнезда в скалах и увлеченно охотятся в море.
 
                311
      На пустынном острове появились грибы. Сварил. После рыбы это блюдо показалось превосходным. К вечеру нарушились функции мочевого пузыря. Появились болевые ощущения в позвоночнике. Я вспомнил французского путешественника Алена Бомбара. Два месяца он питался рыбой и планктоном. После своего путешествия через Атлантику под парусом на надувной лодке он долго лечил позвоночник. Организму не хватало кальция. Он не ел рыбные кости, а выбрасывал их в океан. Я стал размалывать кости рыб на камне и съедал из вместе с рыбой.
      Весенний западный ветер действует на психику. Он проносится над Атлантикой, Средиземным, Черным, Каспийским, Аральским морями. Только здесь ветры обсыхают и становятся знойными.
      Вечерних сумерек нет. Ночь начинается сразу после захода солнца. Небо черное, звезды яркие. Пролетают искусственные спутники земли, самолеты. Прошел месяц. Самые трудные дни позади. С каждым часом вода и воздух становятся теплее. Все труднее выносить одиночество. Я начинаю разговаривать сам с собой. Как Дерсу Узала беседую с птицами, рыбами, звездами, насвистываю один и тот же надоедливый мотив.
      1-е Мая. Послеобеденное солнце набирает градус. По песку идти – жечь подошвы. Я загорел до цвета шоколада. Кожа трескается. Натираюсь кусками жареной рыбы. Помогает. После моюсь пеплом саксаула. В нем много поташа – карбоната кальция с отличным моющим
качеством.
      Появление на острове черепах впечатлило. Целое стадо проползло мимо меня, щипля травку. Одни маленькие,  со  спичечный  коробок,  другие  –  с  добрую

                312
буханку. Пробую черепашье мясо. Жарю его в тандыре и
на открытом огне. Рыба вкуснее. Яйца чаек не хвалю. змеи лучше. На один квадратный метр приходится по змее. По ночам слышен мышиный писк. Потом раздается
шипение, словно капли воды падают на раскаленную сковороду. Охотятся змеи ночью, днем спят, когда я охочусь. Песчаные змеи эфы очень ядовитые, но вкусные как курятина. Из трех сомовых шкур я изготовил зеноц. Набил его сушеной рыбой, надул и поплыл к людям.
                2 мая 1987г. Мармек из Туркмении.
      На этом дневник утопленника заканчивается.      
 


 
                Шакаленок

      Хлопнул винтовочный выстрел. Шакал завалился на бок и ткнулся мордой в песок. С криками взлетели белые цапли. Охотник отрезал уши и, как трофей, положил в сумку: «Будет премия…». Ярко-красные пятна тюльпанов, сиреневые кустарники тамариска радовали глаз. Степь жила своей жизнью, все торопилось расти, цвести, дать семена, продолжить род  до наступления засухи. Тысячи черепах вылезли из темных нор на солнышко. Просвистела стая сизых голубей. Из-под копыт идущего каравана разбегались и взлетали жаворонки. Суслики, посвистывая, ныряли в норки. Призрачными тенями мчались в даль джейраны (парнокопытные), вздымая легкую кисею пыли по следу.
Весна, тепло, ягнятся овцы.  Охоты весной нет. Но кто-то  нарушил  правила   жизни   в  степи.  Чабан   обнажил

                313
кинжал  и  поехал  на  иноходце   на  выстрел.   Охотник-
старик показал круглогодичное разрешение на отстрел хищников. «Я премии получаю за полезное дело. Осенью одна голова, а весной десяток. Что матерый, что щенок – плата одна. Одного оставил. Пусть растет, будет новый выводок. Лишь бы премии шли», – пояснил охотник.
      Желтый шакаленок остался жить и увязался за Александром. Стрекотание сорок вызвало у него дрожь. Коровы в степи почти парализовали щенка. Он изучал новый мир, прижимаясь к Александру мордочкой, принимал от него лепешку и чувствовал в нем покровителя.
      Природа наделила шакалов способностью не очень разбираться в пище.  Щенок в сумерках поймал лягушку,
затем обнаружил мышиную тропку. После весеннего паводка  в  пойме  реки  остается множество пересыхаю-         
щих стариц, проток, ям, луж. Оставшуюся в них рыбу вылавливали чайки, крачки, вороны, грачи, сороки. Сюда по ночам приходят на кормежку, кабаны, барсуки, дикие коты, шакалы.  Поживы хватало на всех.
      Шакаленок спал хорошо, ел также и быстро рос. Когда рыбы стало меньше, щенок закопал несколько рыбин про запас и поставил метку. Запах испортившейся рыбы привлекал птиц. Он прогнал вертихвосток лаем. Могучее крыло ворона сшибло шакаленка с ног и он шмыгнул в спасительные колючки. Взвихрился песок, тронутый крылом орла. Его клекот уносил страх шакаленка в небо.
      Кобылицы с жеребятами ходили по степи под надзором жеребца. Конь резко развернулся, попытался схватить желтого щенка зубами.  Шакаленок  увернулся.
Конь  встал  на дыбы  и  обрушился  на  него   передними

                314
копытами. Зверек, поджав хвост, умчался в заросли. Переждав опасность, он подошел к овечьей отаре, но сторожевые собаки с обрубленными ушами, хрипло лая, погнались за ним. Шакаленок дал деру, а после, отдышавшись, почуял зайца на клочке травы у основания бархана. Заяц смотрел на него не мигая. Когда до добычи осталось два метра, заяц проснулся и ринулся наутек. Шакаленок промахнулся.
      На ближайшем хуторе степной хорь проник в курятник. Хорьки и куницы теряют голову от свежей крови. Хорь выел мозг птиц и ушел в степь. Все подозрения пали на шакаленка, потому что часто его здесь видели. Он убежал по звериным тропам от гончей собаки, сбивая ее с толку чужими запахами. Молодой зверь шмыгнул в спасительные колючки чингиля (чингиль – засухоустойчивый колючий кустарник), но собаку это не остановило. Беглец мчался без оглядки и случайно выскочил на отару овец. Он вихрем пролетел между собаками, козами, верблюдами, овцами, пастухами. Собачья рать кинулась на гончую, не поняв ситуации. Первое сражение шакаленок выиграл.
      Серик – проводник путников тешился таким поворотом событий: «Раньше на волков и шакалов промышляли запретным способом, отравляя приманку стрихнином.
      Сейчас. после неудачи, охотник достал капсулу старых времен и положил в приманку. Он хотел выманить и уничтожить шакаленка. Но его гончая съела эту приманку и на глазах своего хозяина издохла. Охотник затаил злобу на умного зверька и наставил ловушек, капканов, петель. Шакаленок различал следы злых людей и обходил стороной  остро пахнущие  стреля-

                315
ные гильзы. Он ушел из родных мест, следуя за путниками, которые вместе с ним переправлялись через обмелевшую Амударью и, как шакалы, обосновались в болотистых зарослях.   
      Северный ветер пригнал облака и поднял в небо мельчайшую лессовую пыль. Солнце изредка пробивалось из-за туч, казалось маленьким и бледным. Птицы и звери попрятались, только несколько воронов ютились за корягой. Чем больше сгущалась мгла, тем яростнее выл ветер. На реке стало не уютно. Мутные валы горбили ее поверхность. На темном фоне вскипали белоснежные гребни пены. От воды поднимался пар, клочьями разлетавшийся по сторонам. Освещенный лучами робкого солнца, он собирался в нежное розовое облако. Зверь стремился попасть на ближайший остров, где водилось множество хомячков и песчанок.
      Далеко на горизонте синели полоски дамб, за которыми раскинулись рисовые поля. Над дамбой высилсяя холм, и здесь все искали спасения от наводнения. На вершине суетились люди. Возле них сгрудилась отара овец. В сухом месте, в песке грелись намокшие овчарки. У границы воды пытались спрятаться зайцы, песчанки, хомячки, тушканчики, ондатры. В стороне сидела лисица, жались друг к другу шакалы, держались в общей массе животных пару волков. Пастух взял ружье. Умные звери тоскливо смотрели на человека. И у пастуха дрогнуло сердце. Вода поднималась все выше и выше, а вскоре все живое собралось на холме. Тяжелые волны набегали на рыхлую почву холма, заставляя теснее сбиваться  в кучу людей, домашних и диких животных.
      Первыми с кургана ушли волки и лиса. За ними ушел

                316
шакаленок. Вода спадала.
      Ранним утром в солнечных лучах отчетливо вычерчивались детали рельефа. Гряды застывших дюн огромными волнами уходили к горизонту. Барханы Цвет пустыни менялся от светло-желтого до красно-бурого. Темнели приземистые кусты, расходились кружевами рощи саксаула и песчаной акации. Просматривались серебристые заросли полыни. Особенно красиво вырисовывались барханы из ярко-желтого отборного песка. Их склоны покрывались изящными узорами легкой ряби. Это вредные пески. Когда есть влага, стоят. Летом катятся дальше. Такие пески стали засевать травами, сажать на них кусты. Зайцы-толаи испестрили пески хитрыми узорами, тянулись цепочки лисьих следов и барханных котов. Проложили свои пунктиры песчанки, тушканчики, натоптали суслики.
      Зашла Луна. На черном бархате неба рассыпаны яркие звезды. Похолодало. Донесся волчий вой. У туши павшего джейрана (небольшая антилопа) шакаленок выдержал ночной бой со степной рысью-каракалом, но испугался дикобраза.
      Полоса лугов-тугаев расширилась, и рядом раскинулось Круглое озеро. Шакаленок вырыл нору неподалеку от рыбаков и долго смотрел в их сторону. Люди подкармливали забавного зверька рыбой. Близость людей перестала беспокоить желтого шакаленка.
      В дельте Амударьи тростниковые джунгли захватили всю сушу и мелководье. Крепкие, до пяти метров высотой растения образовали непроходимую чащу. Мутные воды вливались в общую сеть протоков и озер. Лесс осаждался, создавая мели и бары, меняя русло. Шакаленок не приметил странного шакала с вихляющей

                317
походкой. Мрачный неподвижный взгляд, отвисшая челюсть с нитями клейкой слюны вызывали инстинктивное отвращение. Шакаленок, поджав хвост, бросился наутек. Бешеный шакал было метнулся вслед, но осел на ослабшие ноги и с внезапной яростью изгрыз кусок коряги.            
      Шакаленок подкараулил неосторожную чайку, а та задала ему трепку, всполошив всю колонию. А вот утку, кулика, бекаса он ловил легко. С удовольствием промышлял серых цапель, державшихся парами или выводками. Однажды он промахнулся и ухватил жертву не за шею, а за крыло. Цапля нанесла ему удар клювом-кинжалом. Зверек отпустил птицу. Вблизи быстроногий бродяга-волк искал у моря ондатру и вспугнул шакаленка.
      С моря подул свежий ветер. К вечеру он достиг силы шторма. Пенистые волны с ревом обрушились на низкий берег. На мелководье они, вздуваясь, возвышаясь гривами, крушили все на своем пути. Под напором ветра уровень моря поднялся, и побережье скрылось под водой. Шакаленок убежал от наводнения и добрался до спрятанной в корягах рыбы. Чарующий блеск Венеры за терялся в россыпи звезд. Шторм вскоре улегся. Просвистели крыльями стаи диких уток, закончился перелет степенных цапель. Чайки и кулики угомонились на отмелях. Где-то вдали прокричали гуси. Пестрый фазан-петух с треском и клекотом упал в заросли тростника, затараторили сороки и стало тихо. На болоте ухнула выпь. Для хищников настала пора охоты.
      Подул ветерок, принесший хорошо знакомые запахи трав: полыни, мяты, зубровки. Пахло мелкими птицами, ночевавшими  в кустах, лягушками, ящерицами, жуками.

                318      
Как сухие листья от порыва ветра, разлетелись в разные
стороны шакалы и затаились в кустах при появлении волчьей стаи.
      Озолотились солнцем верхушки кустарника. Певчие птицы начали свой утренний концерт. Начинался новый день. Путники вышли из болотистых тростниковых топей в поисках более удобного пристанища для скрытого пребывания в высохшем русле старинной реки Амударьи.

   

                Каракумы

      Исследование Каракумов началась в 1927 году. Экспедиция Константина Абрамовича Бродского столкнулась с религиозной рознью и хозяйственной разрухой, с набегами басмачей из-за границы. Главной задачей экспедиции было изучение водоемов в пустыне, их длительность жизни.      
      Задача отряда Александра состояла в том, чтобы добраться от Аральского моря до залива Кара-Богаз-Гол,
не привлекая внимание местных жителей и правоохрани-
тельных служб, используя накопленный опыт давних экспедиций. Неудобства и беспокойство создавал контробандный груз: конопля и опиум. Нужно было двигаться безлюдной тропой.
      Проводник Серик и Александр разрабатывали маршрут. Надо было согласовать расстояние со временем караванного хода (3 км/час) и увязать все со временем перехода от колодца к колодцу, от водоема к водоему.  Приходилось  больше  гадать  о расположении

                319
этих   колодцев,  хороших  карт   не  было.   Хуже,  когда
колодцы могли быть засыпаны. Но как бы там ни было, план дальнейшего пути был составлен.
      Ашир и Садык поймали пару ослов и заарканили столько же верблюдов. Караван-баши (главное лицо экспедиции) стала Айсель. Тюякеш (погонщик верблюдов) – Ашир, Садык и Серик. Александр определился как попутчик-исследователь флоры и фауны Каракумов, а также штурманом этого каравана. Когда было собрано все, экспедиция обрела вид большого торгового каравана. Александр обул чарыки –
 местная обувь – веками приспособленная для ходьбы по сыпучему песку. Сделаны они из целого куска мягкой кожи с продетым ремешком по верхнему краю вокруг голеностопа. Чарыки не вязнут в песке при ходьбе по барханам. Шерстяные носки (джурабы) предохраняют ноги от потертостей при верховой езде. Плетка (камча) и нож (пчак) – обязательный атрибут путешественников. Кожу туркмены дубили растением тараном, и она приобретала красный цвет, поэтому все изделия из кожи были красными, включая чарыки.
      Апрель в Каракумах не такой жаркий, как с мая по сентябрь (+50 в тени, почва +80). Последний арык с водой, последняя свежая зелень люцерны, последний взгляд на Амударью. Впереди пески – незакрепленные барханы, безводные и безжизненные.  Иногда встречает-
ся серая пустынная полынь и кустики темно-зеленой гармалы – травы дервишей (нищих). На восточных базарах дервиши предстают перед лавками и размахивают кокосовой скорлупой, в которой дымятся стебли гармалы, издавая неприятный запах,  способству-
ющий  щедрости  торговцев.  Кто  дает  им  монеты,  кто

                320
лепешку.
      К вечеру появляется масса жуков-навозников. Их сопровождают крупные черные жуки-медляки,  принимая угрожающие позы, высоко задирая заднюю часть тела. Запах, шедший от каравана, привлекал навозников – навоз животных служит им пищей. Священный скарабей (жук семейства Пластинчатоусые), почитаемый древними египтянами, кормит им свои личинки. Под утро жуки летали кругами в поисках свежего помета, и, находя его, моментально делали из него шарики и укатывали в их в разные стороны. В укромном месте жук закапывает шар и откладывает в него яйца. Личинка надолго обеспечена пищей. Кроме скарабеев встречались много других навозников, которые слетались вечером к костру и падали в чай, в суп.
      Из позвоночных встречались ящерицы – ушастые круглоголовки. Они расправляли свои кожаные перепонки на голове и закручивали в кольцо хвосты.
      Караван шел по твердой, как асфальт, древней караванной тропе, исхоженной верблюдами на протяжении сотен, а может быть, тысяч лет. В последствии она терялась в песках. Пройдя пояс барханов, путники ступили в залежи пухлых солончаков.
Соль выступала белым налетом, похожим на снег. Лошади здесь бы погружались по щетки на ногах, верблюды же на своих «подушках» шли спокойно.
      Семь часов утра, воздух + 20 градусов, песок +22 градуса. Караван остановился во впадине, где росли эфедра и гармал, по периметру встречались редкие кусты селина и верблюжьей колючки. Вдруг налетел сильный ветер, перешедший в ураган. Верхушки барханов начали

                321
«дымиться», ветер поднимал тучи песка, вращал и уносил прочь. Исчезали целые гряды песка, яркое солнце померкло и превратилось в мутный, еле заметный кружок – пятнышко. Стихия этой местности демонстрировала  гостям-пришельцам свою волю, мощь, закон, который в силе даже повлиять на великое Светило, диктовать ветру и другим глобальным процессам земли. Защитные очки-консервы мало помогали. Песок проникал в глаза, уши, рот, нос. Верблюды лежали, вытянув шеи, как покорные слуги стихии, а ослы просто уминали траву. Верблюды плотно закрыли ноздри,  глаза  и часто вздрагивали, сбрасывая песок. Ослы наслаждались тем, что им не мешали обильно трапезничать. Была попытка путников установить палатку, но властный ветер вырывал ее из рук. Но удалось все же закрепить ее края под мешками и накрыться брезентом.
      Ураган изменил рельеф пустыни – где были барханы, появились впадины и наоборот. Как некий добрый испо-
лин, восстал из зыбучих песков старый колодец – типичный для Каракумов. Он был накрыт огромным туркменским ковром. Тщательный осмотр убедил воочию, как многовековая народная мудрость позволила в условиях безводной пустыни накопить и сохранить воду, используя не грунтовые засоленные воды, а весеннюю пресную. Колодец обложен изнутри толстыми стволами саксаула. По краям «сруба» вбито два кола, на их перекладине укреплено деревянное колесо с желобом для шерстяного аркана, к концу которого привязан кожаный мешок-бурдюк вместимостью 3-4 ведра. Воды в колодце было мало (0,5 м.), но она была пригодна для питья.  Пополнив   водой  наши  опустевшие  боченки   и

                322
баклажки, напоив верблюдов и ослов, караван двинулся дальше.
      Вечерело. Покинутое стойбище осталось скарабеям, радостно жужжавшими и копошившимися с навозными шарами. Из кустов селина следили две саксаульные сойки. Они относятся к семейству вороновых и являются типичными представителями фауны пустыни. Черный хвост выдает ее на фоне песка, поэтому она прячется в кустах, склевывая скорпионов, отрывая у них хвосты с ядовитыми железами.
      Между барханами встречаются глинистые площадки- 
такыры, где частенько гнездятся рыжие муравьи-фаэтоны. На этих такырах можно увидеть временные водоемы кхаки, обнесенные глиняной стеной-дувалом. В них собирается весенняя вода. Так туркмены собирают пресную дождевую воду. Есть и другие водоемы-лужи «куйму». Пресной водой из куйм и кхаков наполняют колодцы. Если в колодце есть соленая вода, то пресная всегда будет сверху, потому что легче соленой. Такие колодцы засыпают песком и открывают по надобности. Со временем в Каракумах пробурили множество артезианских скважин, дающих хорошую пресную воду.
      Обилие жизни в водоемах и колодцах представляет большой интерес для ученых. Разнообразие коловраток, ракообразных циклопов, дафний, жаброногих, личинок комаров порой пугает истомленных жаждой путников. Воды в кхаке хватает аулу на 20-30 дней для тысячи овец. После аул снимается с места и откочевывает к родовому
колодцу, до поры засыпанному песком.
      На самом такыре стояли юрты и два глинобитных дома с потолочными балками из стволов песчаной акации.  Возраст  этих  домов был весьма солидным. Его

                323
стены, обращенные к западным ветрам, были разрушены.
Когда-то эти постройки были обитаемы. У дома летала редкая птичка – пустынный воробей. Он часто нырял в жерло колодца, охлаждая свое тельце во влажном хранилище. Александр поймал геккона – ночную ящерицу с огромными глазами и коротким хвостом. Она боится солнца и живет в тени любого происхождения. У входа в юрту обнаружили книгу на туркменском языке поэта 18-го века Махтумкули. Здесь были ящики для чая, сахара, папирос. Это был магазин 20-30-х годов, следы  молодой Советской власти. 
      Соседство скорпионов и фаланг не вызывало особого внимания и опасения, а  вот  молодой  варан заинтересо-
вался новыми посетителями. Он раздулся и угрожающе размахивал своим хвостом. В результате выпавшего судьбой выбора места  ночевки  уставшие  путешествен-
ники подверглись нападению неисчислимого множества клещей, а также немалое беспокойство вызывала целая колония пустынных грызунов-песчанок.
      Западные Каракумы принадлежат шорам. Шоры – солончаки и ряды останцев. Останцы – уступы скальных
пород, протянувшихся сплошной линией по горизонту. Вершины их покрыты налетом серы. По гипотезе  Ферсмана и Щербакова сера накопилась здесь в осадочных породах, богатых сульфатами, что было возможно только в условиях пустыни. В районе серных бугров Дарваза более 30 лет добывали высококачествен-ную серу. В 1959 году здесь ударил первый газовый фонтан, а после забили и нефтяные. Буровики добрались к подземным кладовым Туркменистана, и он превратился 
в энергоемкое государство.
      В  мае жара на поверхности почвы +60. Большинство

                324
обитателей Каракумов, кто роет норки в песке, живут как в термосе: на глубине 10-15 см. не более +24.
      Большое значение имело обнаружение Абрамом Львовичем Бродским (русским и советским биологом, отцом начальника экспедиции) в 1927 г. в грунтовых водах Каракумов живых морских корненожек – свидетелей некогда бывшего обширного водоема, соединяющегося с древним Средиземным морем. Этот торговый водный путь искал Александр Македонский, по которому его предки вели торговлю с древней Бактрией (север Афганистана).
      В 4-м веке до н. э. Македонский стоял на безлюдном холме Тилля-Тепе (золотой холм). Здесь велись раскопки, где были найдены печатка-перстень с изображением богини Афины и фигурка Эрота с образом греческой богини любви Афродиты. Во 2-м веке до н. э. Греко-Бактрийское царство было  разрушено кочевника-
ми.
      В Туркмении в погранвойсках служил связистом брат Александра. Тогда имел место некий коридор, по которому беспрепятственно ходили советские  разведчи-
ки на другую сторону, а иностранные шпионы – на эту сторону. Велись хитроумные игры, в которых брались под контроль все участники перехода границы, участники наркотрафика: наркобароны, курьеры, получатели, производители, поставщики, боевики; явки, связи, пароли – паутиной накрыли СССР. Готовились операции по пресечению, задержанию, перевербовке агентов, резидентов, дипломатических работников. В свое время предлагали Шаману быть начальником статистического отдела при КГБ – главным регистратором всех  этих событий,   явлений,   поступков,   

                325
намерений, нарушений. Возглавить статистико-информационный комитет Шаман отказался.
      В Каракумах проводятся долгосрочные работы по закреплению песков. Прорыт Каракумский канал,  построены города, поселки, автомобильные дороги, создан Институт пустынь.      
      Столицей  Боспорского  царства  (античное  государ-
ство в Северном Причерноморье) был город Пантикапей (Керчь) со своим центральным храмом (Парфеноном), как это полагалось во всех древнегреческих городах – полисах. Храм в честь Афродиты – покровительницы Боспора был сооружен в начале 4-го века до н. э. в центре Акрополя – возвышенной и укрепленной части древнегреческого города. Перенаселение греков привело их к переселению из Средиземноморья к устью реки Амударья. Их ассимиляция среди других народов приводила к возникновению государств с эллинским укладом жизни.


                Термиты

      Среди туркменских барханов встречаются глубокие котловины, покрытые мхами и лишайниками. В этих котловинах лежат старые стволы саксаулов, где и обитают термиты. Они появились на земле раньше человека, динозавров и прочих страшилищ, канувших в Лету.   
      Термиты – белые муравьи, живущие большими семьями. Отличить муравья от термита не трудно. У термита   нет  муравьиной  талии   и   мягкое  тельце.  На
муравейник не сядешь, а на термитнике можно сидеть.

                326

      Караван спешит. Обед на ходу, отламываются ломти от огромной лепешки. Медленно жуется чурек. Все устали, решили передохнуть. После поздней трапезы – в спальные  мешки. Климат в пустыне резкоконтиненталь-
ный, ночью холодно. Александр обосновался у высоких глиняных холмов неимоверной твердости. Обдутые знойными ветрами, обожженные жаром солнца, они отзываются звоном при малейшем постукивании. Это термитники.
      От термитов зависит плодородие тропиков. В тропических лесах они осуществляют биологический круговорот веществ. Подобно дождевым червям, снабжают почву органикой: минеральными веществами, азотными соединениями, усиливают окислительные процессы. В каракумских термитниках в полтора раза больше гумуса (основное органическое вещество почвы), нитратов и фосфора, чем на соседнем участке.
      Термиты питаются засохшими растениями, верблюжьим и овечьим пометом. Они встречаются в Узбекистане, Таджикистане, на Дальнем востоке, на Кавказе, на юге Украины.
      У термитов равноправие, а у муравьев и пчел работает только женская половина. Увы, термиты слепые! У них есть свое войско. Белые муравьи не ведут захватнических войн. Их армия – только  для самооборо-
ны. Солдаты обоего пола стоят насмерть. В гнезде-государстве закаспийского  термита проживает 20 тыс. граждан, 200 из них – солдаты. У них хорошо развиты жвалы (верхние (парные) челюсти ротового аппарата), их кормят рабочие особи. Термиты, как и коровы, не могут переваривать сухую траву и щепу. В них, как и в коровах,
обитают  микроорганизмы,  вырабатывающие  специаль-

                327
ный фермент для пищеварения. Государством шестиногих правит царская чета. В апреле и в мае, когда поливают редкие дожди, происходит лет термитов.
      Обладающие четырьмя длинными крыльями, как у планера, женихи и невесты, недолго пробыв в воздухе, приземляются и обламывают свои крылья. На беззащитных насекомых набрасываются птицы, ящерицы, пауки, муравьи. Едят их и собаки, и куры. Термитов летит столько, что вся окрестность покрывается сброшенными крыльями. Уцелевшие супруги роют ямку и там прячутся. Здесь самка откладывает первую партию яиц. Деток кормят родители. Потом дети начинают кормить родителей. Папаша и мамаша приумножают род. Царица каждый день откладывает сотни, тысячи яиц. Она и без переписи знает демографические нужды своего государства: регулирует количество рабочих, солдат, заместителей и будущих крылатых основателей новых термитников. Утроба термитов спокойно переваривает шпалы, телеграфные столбы, оболочки  подземных электрокабе-
лей, деревянные конструкции зданий, мебель.
      Шестиногие вегетарианцы проникли в библиотеку Ватикана и съели древнейшие фолианты. В Южной Америке печатные издания существуют не более пятидесяти лет: к ним добираются термиты. Бывало термитам приписывали чужие грехи. В середине 19-го века голландский кассир, служивший на Яве, уверял губернатора, будто термиты съели груду серебра – несколько тысяч гульденов. Однажды они съели целое пианино. От него осталась лишь тонюсенькая лаковая корочка. Но уже подобран состав для пропитки ножек музыкальных инструментов, и они стали невкусными для

                328
«белых муравьев».
      Черные муравьи – враги термитов. Политый водой термитник через несколько минут покроется коркой и не пропустит агрессора, спасет белое население от хищников – муравьев-фаэтончиков.
      В Гамбурге, куда случайно завезли термитов, с ними невозможно сладить. Во Франции эти пришельцы съели архив мэрии и приданое некой девицы. В Марселе семья провалилась с третьего на второй этаж, а оттуда – на первый: виноваты термиты. В Ашхабаде в 1948 году при страшном землетрясении жертв могло бы быть меньше, если бы следили за белыми насекомыми. Они съели полиграфический комбинат, телецентр, больницу, Академию наук, Дворец пионеров, здание института сейсмостойкого строительства.
      В сельской местности каждый тандыр (национальная печь) дает приют «белым муравьям». Зимой в нем тепло и сытно: возле тандыра дрова, кладовка и дом. В борьбе с термитами люди заливают выходы кипятком, керосином, автолом. Помогает мало. При строительстве дома применяют растворы хлорофоса. Древесину пропитывают раствором сернокислой меди (медный купорос).
      Белые муравьи могут быть и помощниками. Клей, которым термиты склеивают купола термитников, может послужить материалом для строительства дорог. Эти насекомые накапливают в себе почти всю таблицу Менделеева. Геологам термиты – огромная помощь при открытии новых месторождений. Над термитниками всегда чистое небо.
               
                329
             
                Капище плачущего младенца

      Перед отдыхом на привалах наркокурьеры спаивали Александра дурман-чаем. Он погружался в сон и его тормошили вопросами.
      – Кто ты?
      – Я – геолог.
      – Как зовут тебя, геолог?
      – Шаман.
      – Что ты делал в сибирской тайге, Шаман ?
      – Искал.
      – Что искал?
      – Кварц.
      – Это что такое?
      – Холодный камеь, как остывшая совесть.
      – А золото находил?
      – Находил.
      – Где оно?
      – В тайге под кварцем.
      Вопросов было множество, и все они были разными, а ответы не отличались разнообразием и логикой, вызывали раздражение своей краткостью и сухостью.
      – Тебе бы, сухарь, с кусачками по телеграфным столбам лазить, а не в тайге. Ты что, других слов не знаешь?
      Александр лежал, и в этом сне степь походила на огромное асписное блюдо хлебосолбного великана.  На солнечных песчаных пролысинах были разлиты ярко-красные брызги тюльпанов: «Шагай мой голенастый друг, неси меня куда глаза глядят…». Сквозь магическую тишину сна он слышал костяной стук. На песке, как на ринге,   шел   черепаший   бой.   Противники  сшибались

                330
острыми краями панцирей. Они это делали снова и снова – молча и сосредоточенно. А маленькие черепашки – зрители – разбегались по сторонам. Верблюд блаженствовал, жуя голубые заросли янтака (верблюжья колючка). Его не тревожили ни эти бои, ни обкуренные погонщики, ни барханная живопись.
      Степная акация с черно-фиолетовыми соцветиями походила на причудливый гейзер, бьющий из бархана. В Каракумах предметы излучают свой собственный свет, и глаз человека обретает способность дальновидения.
      Сколько ошеломляющей красы под синим небом, а человек, как крот, сидит в каменном мешке и радуется, что вода течет из крана. «Ходи босиком, босиком ходи! Родная земля силу свою, дух и соки человеку даст – болеть не  будешь.  А камень и гудрон (остаток, образующийся в результате отгонки из нефти) под ботинками – это нам Божье наказание», – говорила Александру его бабушка.
      В Каракумах есть Капище плачущего младенца. Среди красных тюльпанов оно плачет по ночам. В его округе путники на несколько минут становятся пленниками, марионетками, подвластными чужой воле. Но чьей? Ведь вокруг ни души…
      Путники развьючили верблюдов, спутали им ноги, чтобы не ушли далеко. Апреьские ночи в Каракумах свежи. Натянули наспех наклонный полог, перекусили и быстро уснули. Тепло от костра окутывало их ложе. Очнуться ночью от забытья, голода способствовал шелест духов ночи – летучих мышей, мягко и вкрадчиво реявших над ними. Ночной кулик – авдотка повторял свою безответную мольбу, словно сама ночь, сама земля взывала   к  человеческому  милосердию.  А человек, аки

                331
царь и отношение у него ко всему царское: бери, что душе угодно, а там – хоть трава не расти. Бросилась в глаза мертвая полоса: тягачи перетаскивали буровую вышку на новое место, сорвав поверхностный слой почвы. А без гумуса (основное орган. вещество почвы – 85-90 %) не может расти зелень. Чтобы восстановить этот слой понадобится не менее 300 лет. А пока этот след – дэва Харута – мертвый и страшный. Подбросив тамариска и саксаула в костер, путешественники осознавали, что не сделали глобальной катастрофы и не срубили сук, на котором сидели. Просто грелись у костра и наблюдали за мерцанием «земных звезд». Джейраньи глаза плыли над скелетами кустов, мерцая зелено-голубым светом. Всеми красками играли глаза барханного кота-манула в саксаульнике. Яркими рубинами светил геккон (своеобразная ящерица). Но всех богаче был тарантул – обладатель восьми ярчайших изумрудов. Утром были обнаружены следы джейранов – аккуратные дорожки из листьев сирени, растопырки барханного кота и останки скорпионов, фаланг, тарантулов: кот манул охотился за ними ночью. У огонька с особым удовольствием воспринимались чай, свет, тепло. Не боясь костра, ныряли к огню летучие мыши – ловили мелкую живность, привороженную древними чарами огня. Нетопыри общались ультразвуковыми сигналами (начиная с сорока пяти килогерц). Предел человеческого восприятия ухом – двадцать килогерц. Александру показалось, что он их слышал. Грустное, тягучее кошачье мяуканье проплывало над головами пришельцев. Это не летучие кошки, это козодой иногда так кричит.
      Еж проглотил свирепую жужелицу-скорид (из семей-

                332
ства жуков) и приблизился к сидящим у костра. Еж по древним поверьям огнепоклонников относится к добрым собакам. Есть и злые – это черепахи. По преданию – они творение злого бога Аримана. Поэтическая легенда гласит о красавице Зохре, которая за любовь к дэву Харуту и за недоброе сердце была превращена аллахом в черепаху.
      От коньячка теплые, приятные волны расходились по телу, ублажая чувство собственной удовлетворенности. Нетопыри перестали летать, зато к костру сползлись разнокалиберные насекомые пустыни. Мелькали толстые и мохнатые бражники; чернотелки уткнулись в песок, словно поклоняясь огню; покачивались богомолы. Даже верблюд, наблюдая эту картину, сопел от удовольствия.
      Проснулись путники с розовым востоком, где путеводной звездой сияла Венера (поместному – Зохре – та самая, которую аллах превратил в черепаху).
      После скоротечного завтрака Александр и Серик достали карту-трехверстку, сверили по ней свои кроки и пошли ловить в колючках спутанных верблюдов. Ослы прибежали на запах лепешки сами.
      – Ходил ли кто-нибудь этим маршрутом? – спросил Александр, озираясь вокруг. – Мне кажется, что эти кроки составляли не мы, а сам Господь Бог, направляя нас на запад, укрывая от погони, сохраняя наш покой.
      – Нет, путь Господний более долгий и кружной. А наш – вроде взлетной полосы, – ответил Серик.
      Капризный верблюд (ведущий) снова сбился с истинного пути. Его постоянно влекло на север, и без опытного проводника было бы сложно держаться проложенного маршрута, вихляя между барханами.

                333   
      Опыт, конечно, увеличивает мудрость, но не уменьшает глупость – гласит восточная премудрость.
      – Не карайте себя раньше времени за сделанные ошибки, совершенные негативные проступки,  – успокаивал караванщиков Александр.
      Верблюды категорически отказывались идти дальше. Они спокойно выдерживали паузу, продиктованную им самой природой. Но причина была неизвестна. Погонщик –проводник тянул ведущего верблюда за недоуздок, а Александр играл роль толкача. Айсель сидела на верблюде между баулами и громко смеялась. Верблюд задирал морду, рычал, скалился, скрипел зубами, перемалывая желто-зеленую пену, пятясь назад. Под опущенными изумительной красоты ресницами тлели печальные глаза, в которых прятался ужас. Вместо движения вперед верблюд загадочно кружил, будто караван нарывался на некое излучение, обрамляющее нечто, скрытое для глаз. Вдалеке виднелся Геокжекель – зеленые заросли. Там и стоит зиккурат, то есть Капище плачущего младенца. Посторонним здесь делать нечего. Неизвестная сила этого места препятствовала визиту каравана. Поляна тюльпанов была найдена не сразу. Проводник Серик знал все об этом растении. Цветок тюльпана представляет собой точную копию параболоида. Такую форму имеют магические кристаллы ведунов (магов, колдунов, знахарей и пр.). Каков смысл в этом сходстве? Чашечки  цветков ориентируются на солнце и совмещаются с его суточным движением, как часовой механизм галактики. Каким образом поляна тюльпанов, зиккурат и космос взаимодействуют между собой? Как человек вписывает-               
ся в такой широкий союз?

                334   
      Тысячелетия, пронесшиеся над Каракумами, изменили ландшафт, и капище утонуло в толще песке. Вход его находился в центре ложбины.
      Караванщики  вошли  сюда  в надежде благополучно
переждать знойный день и отдохнуть. Баулы с коноплей оставили у входа. Свой рюкзак Александр носил всегда с собой. Его снова опоили дурман-чаем и терроризировали
своими нудными вопросами.
     – Шаман, как называются твои грибы в рюкзаке?
     – Мухоморы.
     – Какие виды мухоморов имеют свойства эйфории, восторга, летаргического сна?
     – Из двухсот – один, Кесарев гриб.
     – Где он растет?
     – У кварцевых скал.
     – Сколько нужно их съесть для полного счастья и не отравиться?
     – Это знает только Шаман.
     – А ты тогда кто?
     – Геолог.
     – А зовут тебя как?
     – Шаман…
     Такая карусель вопросов не сбивала эксперта-буровика, а все больше ориентировала и концентрирова-
ла. Его ответы были под охраной енисейского Шамана, установившего табу-экран для любопытных и вероломных людей. В рюкзак они боялись лезть, опасаясь заклятий Шамана, страх ослепнуть брал верх.
      Лесные гномы, ростом с палец, живут дольше людей, наделены сверхъестественной силой, носят длинные бороды, а вместо  ног – гусиные лапки. Гномы отличные
кузнецы, хранители  кладов  и месторождений драгоцен-

                335
ных камней, металлов. Они любят грибы и кушают их сырыми. Непростые грибы были пищей мамонтов, лосей,
революционеров, ссыльных, а также любимым кушаньем Шаманов. Мухи пьют росу на мухоморе, шатаются на шести своих лапках, пытаясь взлететь. Олень грызет красную шляпку гриба, упорно бодает дерево, как соперника.
      Белые пятна на красной шляпке мухомора – это своеобразные видеокамеры, обозревающие все вокруг, а запоминающее устройство – многочисленные пластины под его шляпкой. Гриб, набравшись информации, не имеет больше свободных пластин для регистрации, освобождается от белых пятен и готов к употреблению. Люди, употребляющие такие грибы, усваивают всю информацию посредством галлюцинаций, видений. Многие, попробовав однажды таких грибов, клянутся, что были вождями, участвовали в средневековых сражениях, летали на космических тарелках или просто ползали муравьями по Олимпу.
      Если создать питательную среду для человеческого мозга, чтобы отвлечь энергию на жизнедеятельность других органов, то он достигнет неописуемых размеров, а безбрежная информация в нем будет не только сохраняться, но и совершенствоваться с течением времени. Этот монстр гриб – мозг будущего.
      Арочный зал капища превратился в огромную рыночную площадь. Чай действовал мгновенно. По средине зала образовался бассейн, а  в противоволожной               
стороне  от входа  появилась какая-то странная галерея,
по которой ходил Александр как по замкнутому кругу, опускаясь на тринадцать ступеней ниже и ниже, отклоняясь   на  21  градус  на   восток.   Время   толкало

                336   
вперед, а магические числа хаотично мелькали, словно предупреждая об опасности. Пробыв в таком состоянии пару часов, Александр очутился на поляне тюльпанов. Вокруг погонщики верблюдов  устроили веселую курил-
ку.
      – И этим людям доверяют тайные перевозки. Видимо, слишком уверены ваши хозяева, – с нескрываемой злобой промолвил Шаман, глядя на Айсель.
     – Успокойся… пусть тебя не удивляют наши поступки. Ты здесь чужак. Расскажи лучше о грибах для кесаря (царя), о которых ты говорил во сне, – с кривой улыбкой вопрошал один из них.
      – Грибы в далекой древности назывались «чертовы стрелы»  и  «чертовы  пальцы»,  –  несколько   успокоив-
шись, молвил Шаман. – Греки говорят, что грибы рождаются со звездами под радугой. Римляне говорят, что с грибами рождаются новые божества на небе. Великая мать Тейя (др.-греч. – «богиня») вытряхивает из своих одежд вшей, которые при падении на землю превращаются в мух, комаров, жаб, червей, мышей, змей, которые портят грибы и досаждают людям. Это кара за инцест (родственные половые связи). По этому поводу существует греческий миф:
      Один из сыновей Зевса (главного бога Олимпа) объявил, что его женой станет та, которая съест гриб. Родная его сестра съедает гриб в сыром виде, и сын Зевса в страхе убегает. Зевс за такое неуважение законов наказывает своих детей, сослав их к людям. Он со злости плюет и мочится на землю,что и послужило появлению грибов.
      – Ты нам голову не пузырь. Кесарев гриб – что это такое? – навязчиво любопытствовал наркокурьер.

                337
      – Я вам отвечу так, как вы этого заслуживаете. В Риме на приеме у императора Клавдия на серебряном блюде подавали огромные мухоморы. Клавдий брал гриб и криво  усмехался:  «Гриб-то  кесарев»  (то есть царский).
Вы же – шушара и знать его действие вам не положено. Грибы, что в моем рюкзаке, для вашего кесаря. Но если вы настаиваете, можете их есть, я за вас не в ответе. И учтите одну деталь: на них лежит заклинание сибирского шамана и без особых слов это не грибы, а яд.
      –  Его нужно валить, – не выдержал раненый в голову.         
      – Его рюкзак с грибами стоит дороже всех ваших баулов с коноплей вместе с вашими никчемными жизнями. Вы же единогласно согласились доставить  Шамана в Астрахань. А за это мы получим его рюкзак. Он снимет с них заклятие и откроет тайну доз, – заступилась Айсель за Шамана.
      Шаман решил, что пора отрываться от гнусной компании и бросил в котел с супом грибы. Он понял по глазам Айсель готовность применить капсулу с нервнопаралитическим  веществом  к  своим необуздан-
ным джигитам, защищая мужчину, которому доверяла. Айсель, Серик и Шаман перекусили ранее. Они держались обособленно от тех двоих курильщиков, для которых и был приготовлен суп с грибами на костре. После ужина агрессивные погонщики погрузились в необычный сон…
     В головах уснувших возникли странные, неземного характера звуки, смешиваясь с шумом моря, шелестом листвы, плачем ветра в барханах, будто кто-то молился, задыхаясь и торопясь, ибо  истекало отпущенное ему время. Это была мелодия тревоги и зова одиночества, мелодия  страха  и  радости,  казалось,  в ушах бормотали

                338 
пустынные духи своими деревянными язычками. Через тюльпан слышался голос солнца. Параболическая антенна его  лепестков смотрела прямо на светило и его зной превращался в цветомузыку Вселенной. 
      Караван из трех человек уходил из капища, а два наркомана остались досматривать галлюцинации Кесарево гриба. 
      Солнце садилось за барханы. Ящерица скользила по коленчатым кустам кандыма (растение пустыни), прыгала с ветки на ветку, подобно воробью.  Вспархивал удод, присаживался, суетливо тыкал своим длиннным клювом в землю, глухо тутукал, поигрывая раздвоенным хохолком. В воздухе гудели жуки-бронзовки, свистели суслики у своих нор, кричал сыч. Нежно свистела жаба. Звонил в колокольчик сверчок. В капище кто-то заплакал… На влажном песке отпечаталась детская ступня – маленькая кругленькая пяточка с круглыми выбоинами пальцев. Цепочка следов вела из пещеры в заросли эремурусов (ширяш, многолетнее травянистое растение), где ожидалось увидеть заплутавшего ребенка.   
      – Откуда здесь ребенку взяться? Почему у него четыре пальца, а не пять? – спросил Александр.
      Быстро потемнело. Ночь была непроницаемой, и в этой кромешной тьме плакал ребенок. Быть может, его оставили и ушли… Что-то неуловимое, способное быть и добрым, и жестоким находилось рядом. Реальность, загнанная в подсознание, билась, как муха в паутине, в вязком томительном мраке. Определенной реальностью был детский плач. Александра наполняло ощущением падения в никуда, в глухой тишине без начала и конца, когда не знаешь куда падаешь – вверх или вниз. Он бредил  в  капище,  сваливаясь  в  глубокий колодец. Эти

                339
ощущения после дурман-чая преследовали Александра даже тогда, когда отъезжали от зиккурата.
      – Объяснения до банальности просты, – успокаивал Александра Серик. – Устройство вырублено в камне изначально. Ветер в нем плачет. Жрецы – большие мастера и выдумщики таких вещей. С древних времен все зиккураты защищены подобным образом от непрошенных гостей. А детские следы – не что иное как следы дикобраза. А вот поющие тюльпаны и для меня шарада (загадка). Они не имеют никакого отношения к алтарю капища.
      Медленно, бесшумно, подобно некой вселенской совы, полетела ночь, роняя перья тьмы в ложбину к подножию холмов, где пролегал путь подвижников. Ослы остались у капища. Айсель была благодарна Александру за то, что он отворотил ее от злого умысла: покончить с наркоманами-контрабандистами, ставшими неуправляемыми в таком непростом деле.
      В пути Александр думал об энциклопедисте и путешественнике Палласе. Петр Симон Паллас –  сын немецкого профессора хирургии, член Петербургской Академии наук. Прославился научными экспедициями по Сибири, Южной России. Частная жизнь Палласа почти неизвестна, все внимание его современников было сосредоточено на его учености. «Все прошел Симон, сын Палласа, нигде не отступился». В Яицкой степи он обнаружил «знатный шанец (полевое укрепление, окоп), который известен яицким казакам под именем Маринкина городка. Маринка была такая женщина, что в прежние времена ходила на разбой из оного городка. Сие место укреплено и проименовано по Марине   Сандомирской,   супруге   ложного   Димитрия.

                340
      Маринкин городок находился на высоком степном месте при буераке…» Исследуя возвышенности Ергени, Жигули, Общий Сырт, Паллас выссказал предположе-ние, что Общий Сырт и Ергени – это древний берег Каспия, который некогда сообщался с Черным морем. В Гурьеве (после 1991г. – Атырау – административный центр Казахстана, на р. Урал) пристальное внимание Палласа привлекли  колебания уровня Каспия. Из барометрических наблюдений Паллас определил, что в 1770 году Каспий был ниже на 20 м. Черного моря. До нашего времени эта разница возросла. После окончания путешествия по этим местам Паллас выглядел изможденным стариком в 33 года. Говорили, что на него странным образом повлияло Капище плачущего младенца.

 

                Узбой (высохшее русло)
      
      Еще в1836 году русский ученый Григорий Силыч Карелин, коллежский асессор, начальник экспедиции дал объяснение причины постоянного течения, направлен-ного   из Каспийского моря в залив Кара-Богаз-Гол.  Это
было вызвано сильным испарением в заливе.
      В дневниках ранее побывавших здесь исследователей
зафиксирована инфотмация о том, что река, вытекающая из Кара-Богаз-Гол была и сохранились ее берега до самой Амударьи.      
      Томительно долго хрустел ракушечник под ногами сокращенного  каравана – два  верблюда  и  три  путника.
Он двигался  по бесконечным пескам и давно высохшим

                341
руслам рек, поросшим дикой растительностью. Ближе к
вечеру среди пустыни загоготали гуси и взору открылась широкая река.
      – Откуда здесь взяться воде? –  с  некоторым  востор-               
гом спросил Александр.
      – Видимо, это и есть Узбой, – сказал Серик – проводник. – Морскую воду ветер гонит из Каспия. Она довольно соленая.
      Смыв пот утомительного перехода, у дымного костра караванщики с особым аппетитом пили чай. Под крепко заваренный зеленый напиток туркмен Серик поведал  о  погибшей экспедиции Бековича-Черкасского.
      Речь шла о военном походе отряда Российской армии в Хивинское ханство (1717г.).
      Один знатный туркмен Ходжи Нефес выдал информацию о золотых песках реки Амударья, течение которой хивинцы специальной дамбой изменили и направили в Аральское море дабы скрыть этот факт.    
      Петр I лично поручил капитану Александру Бекович-Черкасскому возглавить экспедицию, направленную в  Хивинское ханство. Рассказ Ходжи Нефеса – одна из причин экспедиции. Князь Александр Бекович-Черкасский  (потомок кабардинских князей) возглавил военный отряд. Ему было поручено исследовать   устье Амударьи, вступить в переговоры с хивинским ханом и склонить его к подданству, вернуть течение реки  и сделать возможным доступ к золотым пескам.
      На пути к Хиве отряд Бековича встретил перекрытие реки дамбой, и в сражении с хивинцами одержал победу.
Хивинский хан пригласил Бековича к себе для дальнейших  переговоров   и  предложил  отряд  частями
определить по разным городам для удобства пребывания,

                342
на что Бекович согласился, не смотря на резкий протест
своего заместителя.
          В   итоге   отряд   разгромили,  и   Бекович  был  убит
кинжалом на банкете. Его голову отправили Бухарскому
хану. 
      Восточный берег Каспия полон загадок: грязевые вулканы близ Гесан-Гули, выбивающаяся из земли нефть
на Челеконе (остров), Кара-Богаз-Гол, пожирающий немерено воды. И вот, вода посреди барханов в старом русле Узбоя.
      Горообразования и смещение земной коры – тектонические катаклизмы – явления известные. Так выросли горы Балханы, а между ними образовалась впадина. Каспийская вода, уходя в Кара-Богаз-Гол, появляется и в сухом русле Узбоя, в этой впадине. 
      – Похоже есть и подземные реки. Узбой опустился и течет под землей, – предположил Александр.
      – А где сток у реки? Вода здесь словно огуречный рассол, а речная вода – пресная, – ответил Серик.
      – Да, одни загадки, – констатировал Александр.
      У Кара-Богаз-Гол появились курьеры наркотрафика – догнали на взмыленных ослах. Они наперебой взахлеб рассказывали про свои ощущения после Кесарева гриба.
«Это было круче чем от марихуаны, опиума и героина, – радостно восклицали они, – а главное – никакой зависимости и болезненных ломок!». Айсель несколько укоризненно взглянула на Александра и поняла, что он не душегуб.
      Утром гора Дигрем (вершина Большого Балхана) выглядела сказочно красивой. Величественная темно-синяя крепь ее возвышалась над необъятными Каракумами.  Над горой мерцал бледно-розовый рассвет.

                343
До восхода солнца начали переправу через Узбой. Проводник Серик подыскал пододящее место для переправы, где не глубоко и не столь крутые берега у подножья Большого Балхана. Переход вброд был весьма утомительным. И все-таки вершина горы была близка. Под ногами хрустели камни и горная осыпь. Пробирались сквозь дикое, заросшее барбарисом и жимолостью (вьющийся или ползучий кустарник) ущелье. Колючий кустарник цеплял одежду и царапал кожу. Прорубили поляну для кратковременного отдыха. Дигрем, высотой 1880 м. открыла взору бесконечную желтую равнину. Пески барханов доходили до побережья Каспия: Балханский залив, останки существлвавшего в прошлом Хивинского залива и остров Челекен. Хорошо просматривалось русло древнего Узбоя. Оно тянулось с северо-востока, прорезая пустыню. Из озера, куда впадал когда-то Узбой, выходило два высохших русла. Одно – Аджаиб, тянулось на запад к Кара-Багазу; другое – Актам (Агдам) – на юг, огиба горы Балханы.
      Почему древний Узбой обезводнел? В среднем течении Узбоя есть много воды, особенно весной в Хиве.
Еще ханы, спасая свои поля от затопления, направляли паводковые воды по Дарьялыку (пересыхающий рукав, который соединяет Амударью с озером Сарыкамыш. Вот и оправдалась история с обратным течением воды в русле Узбоя (избыточную воду направляли вспять), тайна, стоившая жизни экспедиции Бековича-Черкасского. Из чего следует, что Кара-Богаз не имеет никакого отношения к Узбою. Но точно не известно – куда девается вода из Кара-Богаза. «Вероятно испаряет-
ся, – говорил Карелин. – И в бывшем Хивинском заливе

                344
испарилась, испаряется и Балханский залив. Он стал меньше, чем на карте 1820г.». Спустя 150 лет он почти исчез.
      Путники были счастливы, поднявшись на вершину Дигрем! Каждый вдохновенный путешественник складывает пирамиду из камней и оставляет в ней с покорителей. Рядом с пирамидой Карелина Александр сложил свою пирамидку. На старой пирамиде красовались высеченные на камне имена числом двадцать под командованием Г.С. Карелинна.
      Рыболовецкие баркасы, севшие на мель, были похожи на скелеты рыб с торчащими шпангоутами-ребрами. В залив Кара-Богаз их занесло как в неистово прожорливую пасть. Залив глотает воду кубическими верстами. Ход воды так шумлив, словно сотни мельниц перемалывают зерно, гремя жерновами.
      Баркас с путниками шел в пенистых бурунах. Ветер, налетевший с Южной косы, трепал парус, как жалкую тряпку и сносил судно с курса. Парус убрали, дальше шли на веслах. Началась мелкая зыбь. Путь против течения сильно утомлял. Поступило предложение от Александра сойти на берег и тянуть баркас бечевой к Каспийскому морю.
      «Именно мелководье, именно испарение…» – вертелась фраза Карелина в голове Александра. Ширина пролива 117 саженей, глубина – 3 саженя, длина – 2 версты, скорость течения – 3 узла. За один час Кара-Богаз поглощает 750 тысяч кубических саженей воды (Из подсчетов Карелина). «Испарение на мелководье с обширной поверхностью сравнительно с таким же объемом  глубокого  моря, к нему  прилежащего, должно
быть гораздо больше. На мелких местах вода согревается

                345
скорее, нежели на глубине. Вода Каспия стремится сравнять свою поверхность с водоемом Кара-Богаза по единственному протоку, что необыкновенно узок… – писал Карелин. – За абсолютную точность не ручаюсь, но подобные расчеты могли бы пролить свет на теорию испарений и объяснить причины понижения и возвышения уровня Каспийского моря».
      Выйдя из пролива, путники взяи курс на север. Восточный берег был сер и непривлекателен: дюны, сухой кустарник, пожелтевшие от солнца травы. В памяти проплывали сотни таинственных путей и мест: грязевые вулканы, самопроизвольно изливающая нефть Челекена, поселок геологов Дарваза, «Врата ада», «Газовый кратер». Этот котел горит круглый год. В незабываемых воспоминаниях - древнее русло Узбоя, величественный хребет Дигрем и Кара-Богаз-Гол – невиданных размеров испаритель. Вода в нем испаряется большими объемами и с большой интенсивностью. С этой прорвой делятся водой и Волга, и Урал, и другие, впадающие в Каспий реки.
      Александра, идущего тропой русских ученых разных времен, брала гордость, что он повторял их маршруты, соприкасаясь с дикими местами, загадками природы, иногда с опасностью, постигая суть истины воочию.
      В Астрахани погонщики верблюдов Ашир, Садык и проводник Серик ловко исчезли со своими объемными баулами. Айсель, дождавшись пробуждения Александра после чая, вспорхнула с его рюкзаком и царскими грибами.
       Шаман остался со своими ощущениями, начало которых – из далекой греховной молодости, когда страсти молодой калмычки  были только  первым  каска-

                346
дом водопада нежных чувств. Айсель с тюрского – половодье в полнолунье – некая опасность. Прошедшая ночь жгла огненной геенной, которую не обуздал ни сердитый Арал, ни строгий Каспий. Потоки Джейхун (арабское название реки Амударья) переполнили любовью Узбой – сухое русло Шамана, и он покорился…
Караван-баши Айсель навьючила его далекими воспоминаниями, превратившись в ненасытный Кара-Богаз-Гол. Его желания - фонтанирующие гейзеры, поглощенные песками Каракумов. А ее одинокое тело купалось в последних минутах женского счастья, как полнолунье в половодье.
      Шаман выполнил свое задание, доставив часть основных документов и карт сибирских чекистов в Москву. Кроме того был выявлен наркотрафик, о котором не знали ранее. Операция «Бумеранг» закончилась вместе с операцией «Рысь».






























 

 







   

 




 



 
 
 











 



 

 







    
      


      
 


 

 
 
.



 



               
 
 



















      










   




 

   












      
 






       .