Тихий скрип чайной чашки

Привычный запах метро залез в нос, мягко обволакивая и перебивая все остальные запахи и вновь пробуждая монотонное гудение в голове - отзвук всех тех потерянных часов, которые были предназначены для сна, но неожиданно исчезли за чтением книги и написанием вдруг влетевших в голову глупых метафор и красивых фраз, которые копились в старой тетради уже почти год. Из них Ан мечтал когда-нибудь сложить книгу, но сейчас многие из них были такими смешными и глупыми, что как-то раз тетрадь чуть не полетела в огонь. Но, слава Случаю, обошлось.

В вагоне опять ужасно тесно, а воздух пропитан усталостью и ненавистью, от которых хочется спрятаться куда-нибудь в вентиляцию.
Складывается ощущение, что метро - это такой особый тест на стойкость.
Когда Ан первый раз воспользовался этим средством передвижения, он чуть не потерял сознание от духоты, количества людей, запахов и звуков.
Но, слава Случаю, обошлось...

***

-Свободааа!
Парень рассмеялся, уворачиваясь от тяжелых дверей, каждый раз упорно пытающихся его убить. Прохожие с недоумением и укором оглянулись на Ана, хотя многие из них втайне хотели бы иметь право на подобные крики, и потому завидовали той свободе, о которой сейчас сообщил на всю улицу парень. О ней же досадливо скрипели двери, навек посаженные на железные петли, и о ней печально грохотал поезд, уже стотысячный раз проезжающий по одному и тому же маршруту.
Но увы, пусть их все слышали, но никто не слушал - кому интересно вникать в столь привычные звуки.
Однако, все-таки несколько таких чудаков существовало на свете. И к одному из них сейчас собирался наведаться Ан.


***

-Анька!
За распахнувшейся в ответ на стук дверью стоял высокий рыжий парень с торчащими во все стороны, чуть вьющимися волосами. Он словно светился, распространяя вокруг себя радость жизни и тёплое спокойствие, пропитывая воздух крылатым поздневесенним настроением.
-Анька, заходи, ну чего ты стоишь! Так давно не виделись! Ну что, как ты? Чего зашёл? О, а я пирог с апельсином как раз готовлю! Ты представляешь, откопал недавно книгу, а в ней - рецепты...
Ан улыбнулся, заходя внутрь. У него в голове не укладывалось то, что Ирн был безумно болтлив, но при этом обладал удивительной способностью прекрасно слышать мир вокруг себя.

Квартира Ирна была очень уютной. Во всех комнатах на стенах и шкафах были разложены и развешаны разные безделушки - странные и не очень. Тут были перья, сухие ветки, камни, старые пластинки - огромные, для граммофона, фигурки из дерева, кости и черепа, диковинные подушки, сухие растения, расписные ткани, какие-то железяки вроде ржавых гвоздей, и коллекция ветра (осеннего, морского, горного...) в банках из Икеи.

Ан всегда думал, что Ирн - путешественник. Но он никогда не видел у него дома билетов на самолёт, а ведь многие вещи из его квартиры явно из других, заокеанских стран. Сам Ирн утверждал, что путешествует только пешком или на поезде, и что можно доехать куда угодно, если сесть на правильный поезд.

"- Есть поезда, " - говорил он, - "которые освободились от своих рельс, и теперь могут доехать куда сами захотят. Правда, достать на них билеты очень сложно - свобода не любит бюрократии..."
Ан всегда смеялся ему в ответ, но что-то заставляло верить.

***

Они сидели за маленьким деревянным столиком, на котором масляными красками были нарисованы горы, небо и цветущий луг. Ан мог бы поклясться, что каждый раз до него доносились запахи разнотравья и тихое жужжание насекомых, как только он садился за этот столик.

На столе стоял чай, дивно пахнущий счастьем, и немного кривой апельсиновый пирог, источающий нежный аромат лета. И как это у Ирна получалось так готовить? Рецепт ведь самый обычный, из Интернета. Наверное, тут дело не в рецепте и ингредиентах...

-Так зачем ты все-таки решил навестить меня? - спросил Ирн, отпивая чай из пиалы с отколотой в некоторых местах эмалью. Ан замялся - его проблема вдруг показалась ему какой-то детской, глупой, несерьёзной.
-Я... Понимаешь, я хочу написать книгу, и у меня есть целая тетрадка красивых словосочетаний и метафор. Но когда я хочу их сложить, они даже не смотрят друг на друга, или, что ещё хуже, начинают спорить, а потом каждая строчка строит вокруг себя железный забор и сидит за ним. Скажи мне, вот как можно читать книгу, полную железных заборов?

Ан говорил это, эмоционально размахивая руками и чуть не срываясь на крик. Ирн же в ответ только рассмеялся.

-Ну это же легко! Ты пытаешься их сложить, а надо, чтобы они сами легли так, как им хочется. Попробуй подкинуть их в воздух...

Ан посмотрел в свою чашку с чаем, представляя, что это глубокий омут и пытаясь высмотреть там чертей. И как это у Ирна получается говорить такие странные вещи, словно это очевидно? Откуда он все это знает?

-Я просто умею слышать. - с улыбкой ответил Ирн на ещё не заданный вопрос.
-Я бы и тебя научил, но вот только... Научить нельзя. Тут ведь дело вовсе не в какой-то там практике или технике, а в особой тонкой ниточке внутри каждого. И постороннему до этой ниточки никак не добраться, как бы он не хотел...

Ирн украдкой посмотрел на друга, со странным видом уткнувшегося в чашку, и вздохнул.

-Ты ведь совсем ничего не понял, да? Ну ладно... Сейчас объясню. Ты смотришь в чай, так? Хочешь увидеть там чертей, так? Ну вот. Увидеть, а не услышать. Многие люди полагаются только на своё зрение, хотят высмотреть в жизни что-то, что окажется для них важным. А ведь если ты слушаешь - то понимаешь и узнаешь гораздо больше истины... Сейчас все стремятся показать что-то друг другу, обмануть, затуманив зрение. И совсем забывают о том, чтобы маскировать и звуки с голосами тоже.

Ан поднял на него голову и, чуть помедлив, закрыл глаза.
-Неа, чертей там нет. - уверенно заявил парень.
-Они лавандовый любят...
***
Друзья пили чай и разговаривали. Разговаривали о таком разном и так много, что если попытаешься понять, мозги свернутся улиточкой и закатают себя в скорлупу.
Но им было хорошо, ведь они не окрашивали все в понятные цвета, рисуя картинки в глубине сознания, а слушали друг друга, радуясь каждый своему тихому, но живому счастью: один тому, что наконец-то вновь научился летать, а другой... А другой не думал. Он просто радовался.
***

Где-то далеко в лесу, за холодными горными перевалами трещал огонь, весело подбадривая окруживших его людей безустанными плясками.

И хотя в квартире было тихо, хоть окна все были закрыты - страницы старой тетради зашелестели, переворачиваясь, и будь там в этот момент кто живой, ему бы отчётливо послышался запах лесного соснового воздуха.