Жизни и судьбы, гл. 34 советская гавань

    К окончанию зимы мы покинули Петропавловск. В первых числах мая 1948 года дивизион из семи фрегатов и эсминца — вся эта эскадра кораблей, — была откомандирована в Советскую Гавань — это уже был не Камчатский полуостров, а материк.

    В Советской Гавани мы задержались ненадолго. 18 сентября 1948 года, мы покинем ее.

    А пока, мы живем в бараке для военнослужащих. Наш военный городок, располагается в сосновом лесу, недалеко от бухты, где стоят среди других кораблей и наши: эсминец и семь фрегатов, на которых мы прибыл в Совгавань.

    Я люблю сидеть на берегу, на большом камне, нагретом солнцем, смотреть на море и корабли.
 
    Морской воздух обдувает мое тело, теребит пряди волос. Тихо плещется волна, лаская камень и мои ноги. Пахнет сосной и йодом.
   
    Советская Гавань! Мне нравилось это звучное, поэтическое название. Нравилось наше новое место жительство. Военный городок со всех сторон был окруженный сосновым лесом. Он тянулся на несколько сотен километров вдаль от самой бухты — так далеко, что казалось ему не было конца и края.

   
    Было то время года, когда лето только вступило в свои права. Все благоухало и цвело, пело и торопилось жить.

    Торопились жить, и мы с моей сестренкой. Мне пошел тринадцатый год, и я уже себя ощущала по-настоящему взрослой, а моей сестре исполнился только годик, и она делала первые неуверенные шаги, ступая своими маленькими ножками по земле.

    Я уже не бегала беззаботно, как савраска по лесам, а старалась помочь маме по хозяйству, ходила по ее поручению за продуктами в магазин, много времени уделяла своей маленькой сестренке, играя и гуляя с ней. А когда выпадало   свободное время, в основном ночами, читала запоем, без всякого разбора книги,  что случайно попадали в мои руки, и это были самые счастливые часы в моей жизни.