Замечательные люди. Деревянко Петр Николаевич

Успешное осуществление учебно-воспитательных задач, стоящих перед школой, в большой мере зависит от правильного сочетания учебной работы, проводимой на уроках, с разнообразной внеклассной работой, проводимой в свободное от занятий время. К этому и были направлены все усилия педагогического коллектива школы. В какой мере это удалось – судить не берусь.
Но надеюсь, что спустя годы, а может и десятилетия, наши последователи и ученики по достоинству оценят нашу работу.
                Петр Николаевич Деревянко. Заслуженный учитель РСФСР [1]


В пятидесятые годы двадцатого века средняя общеобразовательная школа №2 города Каспийска была известна во всей республике Дагестан. По смотру школ РСФСР она занимала 2-е место.

Территория школы напоминала зеленый оазис в солончаковой местности, где находился город.

Ученики школы ежегодно побеждали на всевозможных олимпиадах, конкурсах и соревнованиях по всем видам, в которые входили не только общеобразовательные физика, математика, химия и т.д., но и спортивные соревнования, технические и музыкальные конкурсы.
В ведущих вузах страны уже знали Каспийск, откуда приезжали отлично подготовленные абитуриенты.

Преподаватели школы были не только мудрыми и квалифицированными специалистами, но за их плечами были интереснейшие судьбы, и несли они в себе такой богатый жизненный опыт, что о каждом из них можно было бы написать увлекательный роман.

Сплоченная школьная команда шла по верному фарватеру под управлением уважаемого всеми директора – Деревянко Петра Николаевича. Он был самой значимой личностью среди всех педагогов Каспийска. А жизнь каспийской школы №2 и время, в которое он работал в ней директором, справедливо было названо «эпохой Деревянко» по меткому выражению преподавателя этой школы Кальянова В.Т. [2]

О том, какая была в 50-е годы школа №2 города Каспийска, можно прочитать здесь http://www.proza.ru/2011/04/10/735


Так кто же он был и откуда появился - главный человек школы, Деревянко Петр Николаевич?


Родился Петр Николаевич 24 сентября 1901 года в селе Верхняя Терса бывшего Александровского уезда [4] Екатеринославской губернии (ныне Запорожская область Украины).
Его отец был служащим, в советское время работал бухгалтером на заводах города Запорожья.

В семье кроме Петра были еще четыре сына и две дочки: Павел, Иван, Никифор, Мария, Михаил и младшенькая Евгения, которая совсем не знала матери, потому что та умерла в год ее рождения.

Село Верхняя Терса находится в 18,5 км от города Гуляйполе.
Большую известность Гуляйполе получило в годы Гражданской войны. Именно здесь в 1917—1921 годах располагался центр повстанческого движения махновцев. Здесь родился и вырос Нестор Иванович Махно, главнокомандующий Революционной повстанческой армией Украины.

Вскоре семья Деревянко переехала в Гуляйполе.
В 1912 году Петр Деревянко закончил обучение в Гуляйпольском двухклассном начальном училище и продолжил учебу в Александровском  среднем семиклассном механико-техническом училище – первом на Украине среднем учебном заведении, которое готовило техников-механиков для промышленных предприятий. 

После окончания училища в 1919 году Петр ушел в ряды Красной армии. 
Находясь в Гуляйполе – столице Махновской республики, он не мог равнодушно относиться к происходящим событиям.

Сейчас трудно сказать, как и где проходила его служба. В Личном деле Петр Николаевич указал, что не участвовал в боевых действиях, но тогда это было почти нереально. Скорее всего, он что-то умалчивал. Не все можно было писать о себе в советское время.

В 1920 году на юге Александровского уезда сосредотачивались силы РККА для штурма Перекопа и разгрома Врангеля. В их состав была включена армия Махно. Они прорвали врангелевский фронт в Таврии, одними из первых форсировали воды Сиваша и уничтожили конный корпус генерала Барбовича.

Возможно, среди участвовавших в прорыве Чонгарских укреплений и штурме фортификаций на Перекопском перешейке и Сиваше, был и Деревянко Петр.

Итогом Перекопско-Чонгарской операции в конце 20-го года стала эвакуация Русской армии за рубеж и установление в Крыму советской власти.


Демобилизовавшись в январе 1921 года, Петр Деревянко вновь вернулся в свое училище, но, решив, что техника не его выбор, а может в связи со смертью матери, он по собственному желанию в 1922 году ушел из техникума и поступил на Киевские кратковременные срочные педагогические курсы.

Уже в сентябре 1922 года Петр Деревянко был назначен учителем Верхнячской школы в Умани. Теперь он мог зарабатывать и помогать отцу в воспитании младших брата и сестры.

Через два года, в 1924 году, он стал студентом Киевского высшего института народного образования. Тогда же он женился.
 
Жену Петра Николаевича звали Сашенькой, Александрой Алексеевной.
Родилась она в 1903 году в селе Кищенцы Маньковской волости Уманского округа Киевской губернии. С 1913-го по 1920 год училась в Женской гимназии в Умани.

Молодые переехали к отцу Петра Николаевича в Гуляйполе. Отец к тому времени уже болел, а на руках у него были маленький восьмилетний сынишка Михаил и трехлетняя дочка Евгения.
В 1928 году дедушка Деревянко умер.

После окончания учебы в институте Петр Николаевич работал в различных учреждения Гуляйполя, а в 1930 году он с семьей переехал в Запорожье. Там Петр Николаевич  преподавал математику и физику в ряде запорожских школ. Последним местом с 1934-го по 1935-й год был рабфак Киевского института механизации и электрификации сельского хозяйства.


В 1935 году семья Петра Николаевич Деревянко приехала в Дагестан.
В сентябре того года Петр Николаевич начал преподавать математику школьникам поселка Двигательстрой, который образовался вокруг строившегося быстрыми темпами военного завода.
В поселок приехали Петр Николаевич, его младшая сестра Евгения, жена Александра Алексеевна с сыном Вадимом, матерью, сестрой Еленой Алексеевной и ее дочкой Галей. Семь человек!

Какая же причина сорвала их с места?
В Личном деле Александра Алексеевна объяснила причину переезда сложными квартирными условиями. Но разве из-за этого необходимо ехать из Украины в Дагестан? Тем более, что все родственники Петра Николаевича – братья и сестра остались в Запорожье.

Вполне возможно, что столь кардинальные перемены в те годы были связаны с условиями безопасности, когда нужно было что-то нежелательное скрыть.

Со слов невестки Петра Николаевич, Светланы Яковлевны Деревянко (Базавод), жена Петра Николаевич Александра Алексеевна была двоюродной сестрой одной из жен Михаила Тухачевского.[5] А подобное родство с неблагонадежными элементами, в число которых тогда попал Тухачевский Михаил Николаевич, было опасно смертельно.

Итак, семья Деревянко переехала в Дагестан в поселок Двигательстрой..
Поселок  только начинал строиться. Люди еще жили в камышитовых бараках и даже в землянках. Но уже возводились многоэтажные дома по проектам Ленинградских архитекторов, строилась большая четырехэтажная школа.

В 1935 году школа поселка имела полностью все классы с первого по седьмой включительно. Учащихся числилось свыше 700 человек.
Учителя в поселке обучали не только детей, но и рабочих, большинство из которых были малограмотны или вовсе неграмотны.
В борьбе с ликвидацией безграмотности были открыты десять ликпунктов (пункты ликвидации безграмотности), две школы для малограмотных и два кружка техминимума. Работы учителям хватало.

В 1935 – 1936 учебном году Петр Николаевич Деревянко был признан лучшим классным руководителем школы поселка. Через некоторое время стал заведующим учебной частью.

В поселковой газете «Двигатель» в 1938 году была напечатана заметка Андрея Бачинского «Мастер педагогического труда.  В ней говорилось:

«Учитель математики, зав. учебной частью неполной средней школы Петр Николаевич Деревянко пользуется большим авторитетом и уважением среди учащихся и учительства Двигательстроя.
Как же не уважать такого учителя, который достоинства и недостатки каждого учащегося знает так [же хорошо], как у своих детей. Его безупречная опрятность, культурное, простое обращение с окружающей средой, исключительная аккуратность и жизнерадостность являются лучшей силой примера для учащихся и молодых педагогов.
… Учащиеся с большим вниманием выслушивают разъяснения математических формул, подкрепленных замечательными примерами из практической жизни, современных достижений науки и техники.
Многие учащиеся, занимающиеся в классе Петра Николаевича, воспринимают от него огромную любовь к математике как к самой замечательной художественной литературе…»


Так шла своим чередом жизнь Петра Николаевича, заполненная трудами и заботами об учениках и школе поселка Двигательстрой.

Жизнь не была похожа на райскую. В тех местах злобствовали малярийные комары, и больше половины жителей поселка болели малярией. Но после осушения болотных мест и обработки водоемов жидкими ларвицидами (нефть или ее продукты),малярия стала отступать. И оказалось, что не она была самой опасной для людей. Опасны были репрессии конца 30-х годов.
Многие ведущие специалисты завода, представители интеллигенции поселка были объявлены врагами народа. Коснулось это и учителей. Был арестован и осужден директор школы Дандамаев Гусейн Магомедович, куда-то пропал завуч школы Андреев Михаил Семнович, но семью Деревянко гроза миновала.


Девятым валом накатилась на всю страну война 1941-го года.
С первых военных дней мужская часть жителей поселка направилась в военкомат. Не всех брали на фронт, многих удерживала броня военного завода. Но все, кто мог, шли на защиту родины.
Некоторые учителя тоже мобилизовались. Их провожали всем коллективом как героев.
 
Вскоре в поселок начали прибывать частично эвакуированные заводы из Таганрога, Феодосии, Ленинграда. А из Запорожского Большого Токмака был эвакуирован полностью завод с оборудованием, рабочими и их семьями.

Эвакуированных надо было как-то расселять. Для этого освободили помещение десятилетней четырехэтажной школы №2, и школа переселилась в новое трехэтажное здание, недавно построенное для семилетней школы №1. С тех пор эта школа стала называться школой №2, а ее директором был назначен Петр Николаевич Деревянко.

В 1942 году война приблизилась к рубежам Дагестана. 23 июля 1942 года немецкие войска прорвали фронт под Ростовом-на-Дону. Немцы стремились к Грозному и Баку.
И в июле 1942 года Петр Николаевич добился мобилизации.

Перед тем, как уйти на фронт, он отвез свою семью подальше в горы в аул Хунзах. К тому времени у них уже рос второй сын - трехлетний Борис.

Александра Алексеевна устроилась бухгалтером в трикотажную артель.
Маленький Борис целыми днями бегал с аульскими ребятишками и вскоре научился говорить на трудном аварском языке. Иногда он даже служил переводчиком для взрослых.

А Петр Николаевич стал старшим сержантом взвода связи 66-го полка Внутренних Войск НКВД по охране железных дорог.

Согласно приказу НКВД СССР № 00625 от 26-го марта 1942 года 66-й стрелковый полк НКВД по охране железных дорог входил в состав 30-й дивизии войск ВВ НКВД.

Полк выполнял задачи по охране Орджоникидзевской железной дороги, подразделения полка принимали участие в борьбе с диверсионно-разведывательными группами противника, в ликвидации политического и уголовного бандитизма на Северном Кавказе.

В 1942-1944 годах на участках охраняемых полком железной дороги в пик активности диверсантов и бандформирований личным составом войсковых нарядов за день снимались до 10-15 противопаровозных мин и фугасов. [6]
С 1 сентября по 31 декабря 1942 года части и подразделения 30-ой дивизии предотвратили 19 крушений эшелонов, задержали 85 бандитов и немецких пособников. [7]

В период обороны Северного Кавказа отдельные части и подразделения дивизии принимали участие в боевых действиях на передовой линии фронта, например, в Миусской операции Южного фронта, в охране тыла Северо-Кавказского, Закавказского фронтов, в ликвидации диверсионно-разведывательных групп противника.


Как-то уже после смерти Петра Николаевича на одну из встреч с выпускниками школы сын Петра Николаевича принес распавшуюся на листики Записную книжку отца времен войны. Тогда еще не было ксерокса, и листики просто перефотографировали. Карандашное качество записей было неважное, время сделало свое дело. Фотографии тоже получились нечеткими, и о них забыли. Но они попались в поле моего зрения, и я решила их расшифровать.

Оказалось, что писалась книжка в марте 1943 года во время Миусской операции Южного фронта.

Миус-фронт, как укреплённый оборонительный рубеж на западном берегу реки Миус, создавался по приказу командующего немецко-фашистской группы «Юг» фельдмаршала Герда фон Рундштедта.

С конца ноября – начала декабря 1941 года от Таганрогского залива и Самбека по реке Миус до Красного Луча в Донбассе захватчики приступили к созданию глубокоэшелонированной (до 10-30 км) полосы стратегической обороны «Крот» протяжённостью в 104 км.
Все огневые точки были «привязаны» к неприступным высотам, скалам и обрывам правого берега реки Миус, что обеспечивало дополнительную прочность оборонительной позиции.[8]

«По замыслу фашистов, миусский рубеж должен был отгородить оккупированный Донбасс от Советской страны. Гитлер заявил, что по Миусу проходит новая государственная граница Германии, "нерушимая и неприкосновенная". Рубеж этот выделенный на особое положение, обороняла крупная группировка войск. Пехоту поддерживали значительные силы танков, авиация и артиллерии.

Перед нашей армией стояла трудная задача. Противник занимал командные высоты вдоль западного берега Миуса, крутого и обрывистого. Систему своей обороны гитлеровцы совершенствовали более 3-х месяцев. Враг просматривал пространство на восточном, левом берегу до 2-3-х км, мог простреливать предполье (полосу местности перед главной полосой своей обороны) и передний край оборонительного рубежа перекрестным автоматным и пулемётным огнем. Его артиллерия пристреляла все подступы. Узлы вражеской обороны включали долговременные и дерево-земляные огневые точки, способные выдержать обстрел дальнобойными орудиями и вес тяжелых танков. На подступах к ним были установлены проволочные заграждения, другие противопехотные, а также противотанковые препятствия. Передний край оборонительного рубежа опоясывали минные поля, колючая проволока в четыре ряда и спирали Бруно» [9]

Долгое время все попытки советских войск сломить сопротивление врага и освободить индустриальный район Донбасса оборачивались неудачей и приводили к большим жертвам.
Этот рубеж… был непреодолимым препятствием для Красной армии при попытках его прорыва зимой 1941 года и весной 1942 года.


И вот передо мной лежат фотографии листиков записной книжки марта 1943 года.

Еще и еще раз вглядываюсь в уцелевшие странички. Пытаюсь представить, как он писал в перерывах между атаками, под свистом пуль, усталый, испачканный, постоянно рядом со смертельной опасностью. Он писал тогда для себя, а получилось - для потомков.

Не все удалось расшифровать, но то, что читаемо, доносит до нас весь драматизм тех событий. Постараюсь передать хотя бы сохранившиеся фразы. Порядок страниц не определен и можно только предполагать и догадываться, в какой последовательности были записи.


1/III   вышли и пришли на ст.Матвеев Курган. Расстояние 40 км. Заняли линию обороны, немцы в 2 км от нас и на 1 км … их видно днем, происходит перестрелка, ночью светящиеся ракеты, стреляют немцы из минометов, наши отвечают тем же, так в продолжении 4-х суток

В ночь на 8/III наши в наступлении, немцы трусы, но они укреплены, взять трудно, много ребят друзей погибло…[Далее идут списки, вероятно, погибших бойцов. Но разобрать фамилии почти невозможно. И  крупно во всю страницу: ВАСЯ КОМНЕВ]

9/III в обороне. Отдых

10/III снова наступление, прорвались 13 чел. с моим пулеметом, одни в 150 м от противника. Били по немецким автоматчикам. Головы поднять нельзя, так прострелена местность противника гранатометами и пулеметами.

Сволочь бьет разрывными пулями и шрапнелью. Пробило пулемет, возвратную пружину и …….        повреждение.

Показались немецкие танки, приготовил со своими людьми гранаты, но танки повернули и ушли, было их 18
Дело к вечеру, мы впереди всех на 800 м, справа и слева никого нет, есть предположение обхода…наши отступают, видимо там никого нет. Придется временно отойти. Отходим под непрерывным огнем, ползком, но пулемета я не бросил.

12 тоже. В большинстве с Матвеева Кургана. Сильно потрепаны, но противник также, хотя его было больше, полк против нашего батальона, да еще танки

14/III Снова наступление от п.Садки прямо в лоб на гору. Противник сильно укреплен в камнях и блиндажах, а бой идет по равнине. Перед боем ночью моих приняли в партию. При поддержке танков и авиации……

…мина, меня оглушило и ударило комьями мерзлой земли.
Все время действовал рядом с лейтенантом ...

…я остался жив, хотя и был все время впереди и шел во весь рост с Максимом на плечах под пулями и минами противника. Одна трассирующая задела по руке и обожгла. Возвратились в Матвеев Курган по дороге…

Лейтенант        пенков со …..обвязал руку мне и посылает в санчасть, я не иду, но он настаивает идти в …
….в санчасть отправлюсь, в госпиталь не знаю, как мой пулемет? Жалко расставаться, но утешаю себя тем, что еще вернусь и буду бить гадов, еще лучше уничтожать в пулеметных гнездах немцев.



В марте 1943 года армии Южного фронта упорно в течение нескольких недель стремились прорвать фронт, развить наступление. Войска несли большие потери, но сил выполнить поставленную командованием задачу не было.

Решающий прорыв Миус-фронта был осуществлён лишь в августе 1943 года в районе села Куйбышево Ростовской области РСФСР, а основные боевые действия, направленные на развитие первоначального успеха, развернулись на территории Сталинской [Донецкой] области УССР.

Бои за Матвеев Курган, Степановку, высоту Саур-Могила остались в нашей памяти символом героизма советских бойцов.



В 1944 году Петр Николаевич был тяжело контужен и потерял слух. До октября 1945 года он проходил лечение в Грозном. Чтобы быть ближе к мужу, его жена Александра Алексеевна с матерью и младшим сыном Борисом переехали на станцию Серноводск Грозненской области. Там она устроилась помощником бухгалтера в спецсанаторий ЦК союза железнодорожников.

В июне 1945 года десятиклассники поселка Двигательстрой отмечали окончание школы. Выпускников было всего пятнадцать человек, но трое из них получили аттестаты с отличием.
Одна из выпускниц того года, Павленко Тамара Михайловна [10] вспоминает:
«На выпускном вечере был весь город. Время было голодное, но был накрыт праздничный стол (помогли профсоюзные организации завода и наши родители).
На вечере было три директора школы, которые работали во время войны: Мария Алексеевна Куприянова, Анна Григорьевна Майстренко и Петр Николаевич Деревянко. Его воинская часть находилась недалеко от Дагестана, ему послали приглашение, и он приехал на вечер в военной форме и с автоматом. Это забыть невозможно!»

В сентябре 1945 года Петра Николаевича демобилизовали, и семья Деревянко вернулась в поселок Двигательстрой»

Вскоре Петр Николаевич приступил к своей любимой работе. Его опять назначили директором школы №2.

Из воспоминаний о Петре Николаевиче ученицы тех лет Егоровой Светланы [11]:
«Был он мудрым директором и очень внимательным к людям. На войне был контужен и слух так и не восстановился, но он хорошо считывал с губ, поэтому на уроках обмануть его было невозможно. Да его и не обманывали, настолько он был уважаем. Один вид его – подтянутый, стройный, с величавой походкой, уже внушал уважение. Говорил он всегда тихо, но четко и ясно и сразу овладевал твоим вниманием.
Пишу и вижу его, степенно идущего по коридору, а все вокруг расступаются…»



В военные годы защищали Родину и младшие Деревянко - брат Петра Николаевича Михаил и сестра Евгения.

Женя ушла на фронт следом за Петром в октябре 1942 года. Она тоже попала в отделение связи и стала телеграфисткой.

С декабря 1942-го года она принимала участие в боевых действиях на Северном Кавказе, а затем воевала на 4-м Украинском и 1-м Белорусском фронтах. Была награждена медалью «За борону Кавказа» и Орденом Отечественной войны 1-й степени (посмертно). О том, как она воевала, можно узнать из статьи Деревянко Евгения Николаевна http://www.proza.ru/2013/03/22/1478.


В отличие от Жени ее брат Михаил, как и Петр, вернулся с фронта. Был он тоже связистом.

Перед войной в 1940 году Михаил Деревянко служил в армии, затем вернулся в Запорожье, где на мотостроительном заводе №29 работали его брат Никифор и сестра Мария и стал работать вместе с ними.
12 августа 1941 года по приказу народного комиссара авиационной промышленности на основании постановлении ГКО завод №29 был эвакуирован из Запорожья в Омск.[12]  Вместе с заводом эвакуировались и рабочие с семьями. Так Михаил попал в Омск.

Только в июле 1942 года ему удалось мобилизоваться.
Михаил стал телефонистом отдельной роты связи 75-й отдельной стрелковой бригады, которая формировалась в Омске летом 1942 года.

В ноябре 1942 года 75 -я стрелковая бригада перешла в наступление южнее города Белый, Смоленской (Тверской) области, вела бои у разъезда Цицино и реки Нача и несла большие потери.

Во время наступательных действий бригады, Михаил обслуживал связью стрелковые батальоны. В районе деревень Плоское и Цицино под ураганным огнем противника в течении 10 минут восстанавливал связь, и тем самым давал возможность командиру бригады руководить батальонами.
При исправлении линии Михаил Деревянко был тяжело ранен.

Вернувшись из госпиталя после ранения, он продолжал героически сражаться.
Мужество и отвагу проявил он при восстановлении линии связи в районе Пшеничное Тверской области.
Командование оценило его подвиг, и Михаил Деревянко был награжден медалью «За боевые заслуги». [13]

В 1945 году он воевал гвардии рядовым старшим телефонистом на линии НП - ОП  4-го гвардейского минометного дивизиона 28-й гвардейской минометной бригады 3-го Украинского фронта.
В январе и марте 1945 года соединения фронта отразили наступление противника в Венгрии, в дальнейшем сами перешли в наступление, освободили значительную часть Австрии и участвовали в освобождении Вены.

За проявленное мужество под артобстрелом при восстановлении бесперебойной связи между НП и ОП в районе венгерского села Ханта, Михаила Деревянко наградили в марте 1945-го года медалью «За отвагу» [14]

Он вернулся с войны в Запорожье, но последствия тяжелого ранения не давали жить спокойно. Михаил стал инвалидом. В тяжелые послевоенные годы Петр Николаевич ежемесячно посылал денежные переводы Михаилу и его семье. Вскоре Михаил умер.


В то время как Петр, Михаил и Евгения Деревянко сражались на поле битвы, Вадим Деревянко – старший сын Петра Николаевича, тоже рвался на фронт.

В 1943 году он стал курсантом Бакинского (Каспийского) Высшего Военно-морского училища. 

По окончании училища в 1948 году Вадима направили в Советскую гавань Тихоокеанского флота. В 1955 году он был капитаном военного корабля.

Со слов невестки Петра Николаевича, Светланы Яковлевны Базавод, во второй половине 50-х годов Вадим Петрович служил капитаном сухогруза, ходил на судне к берегам Италии, Вьетнама, Тайланда, Японии и оттуда привозил экзотические растения в Каспийскую в школу №2.
Дети Вадима тоже стали моряками.

Следом за старшим братом служить в армии мечтал и младший Борис Деревянко. В отличие от Вадима, он хотел не плавать, а летать. Борис окончил Грозненское военное авиационное училище и стал летчиком. Но по каким-то параметрам здоровья ему не разрешили летать на самолетах, поэтому он летал на вертолетах и обеспечивал работу геологов в далеком Ханты-Мансийске. Его семью так и прозвали – «семья Ханта».



Итак, демобилизовавшись в 1945 году, Петр Николваевич вернулся в родную школу поселка Двигательстрой (Каспийск) и стал работать ее директором.
Жила семья Деревянко небольшой квартирке, которая располагалась в здании школы. Поэтому в прямом смысле можно сказать, что Петр Николаевич жил в школе и жил школой.

Петр Николаевич был строгим и требовательным педагогом, и в то же время с большим вниманием и тактом относился к учащимся и учителям. Он сумел сплотить учителей в дружную команду новаторов, поддерживал их в начинаниях. Я видела его черновые записи, где Петр Николаевич называл некоторых простых учителей начальных классов "золотыми слитками".
Все это отражалось и на любви учеников к школе и педагогам.

За трудовые достижения в области образования Петр Николаевич Деревянко был награжден в 1947 году значком "Отличник народного просвещения"; в 1950 году – медалью "За трудовое отличие" и орденом Трудового Красного Знамени; в 1954 году ему было присвоено звание Заслуженного учителя школ ДАССР и вручена медаль "За трудовую доблесть".


Еще и еще раз хочется вернуться к воспоминаниям бывших учеников школы №2 и их характеристикам, данным любимому директору.

Вспоминает выпускница 1950-го года Фаина Александровна Ляпина [15]:
«В день последнего выпускного экзамена умерла моя мама. Я осталась одна с братом. Естественно, о выпускном вечере не могло быть и речи. Вдруг ко мне домой пришел Петр Николаевич, и говорит, что выпускной вечер – это не увеселительное мероприятие, это торжественный акт и ты должна прийти на него и получить аттестат. А чтобы ты немножечко отошла от своего горя, я перенесу выпускной вечер на неделю. Так и сделал.
Потом, когда я училась в университете, денег не хватало, и я решила перейти на заочное отделение и работать в школе. Сказала об этом директору школы, он меня отругал, сказав, что учиться надо на дневном отделении, чтобы получить полноценные знания. А если денег не хватает, мы сделаем тебе стипендию от школы…
Я очень благодарна этому человеку. Такое не забывается» [16]

Ее воспоминания дополняет выпускница 1955 года Павленко Валерия Михайловна [17]:
«О таком директоре как П.Н. Деревянка можно только мечтать. Мой отец был репрессирован. Соответственно мама – Матрена Григорьевна – считалась женой врага народа. Однако Петр Николаевич не побоялся взять ее на работу. Он даже ей симпатизировал. Мама пела на учительских вечерах песни на украинском языке: «Ой, не свiте мiсяченько…» и «Коли розлучаються двоэ…». Петр Николаевич любил украинские песни. Ведь сам он был украинец.  Родился он в каком-то селе на Украине.
Зная о тяжелом материальном положении нашей семьи – на руках у матери было двое детей и больной дедушка – предоставил возможность работать в две смены. А работающим в две смены иногда даже давали талоны на питание в профилактории» [18]

А вот воспоминания выпускника 1950 года Ильи Львовича Ревелиса  [19]
«Петр Николаевич Деревянко – директор школы, учитель математики. Всегда спокойный, подтянутый, строгий и справедливый. Никогда на учеников не кричал, даже в самых неприятных ситуациях, разговаривал с нами всегда как с равными, как старший товарищ, а не только как директор школы. Он имел привычку приглашать к себе учеников, активно занимавшихся общественной работой (а я был одним из таких) для личных бесед. Мы говорили о жизни, успехах и недочетах в учебе, кружковой и общественной работе. Петр Николаевич интересовался нашим мнением о различных сторонах школьной жизни и давал, со своей стороны, очень полезные советы. Естественно, что первую опубликованную научную работу (на 2-м курсе института) – «Решение строительной задачи математическим методом» - я с радостью подарил Петру Николаевичу» [20]

О тех временах воспоминает Написат Цахаева, работавшая в 2005 году заместителем директора средней школы №2 по воспитательной работе.
«Помню, нас, группу студентов II курса филфака, методист Иван Семенович Коротков привез в г. Каспийск и повел в эту школу. Было это весной 1957 года.
Мы были поражены, увидев красивое трехэтажное здание, утопающее в зелени, которое, казалось, только что «умыли» прозрачной водой. Перед нами расстилался настоящий парк: всевозможные виды декоративных и фруктовых деревьев, почти на каждом из них пристроен птичий домик, скамейки, беседки, садовые скульптуры, бассейн, в котором расцвел лотос, в общем, крупный зеленый массив.
Мы вошли в школу. В коридоре второго этажа нас встретил стройный, подтянутый, в строгом черном костюме мужчина.
Деревянко Петр Николаевич, директор школы, - представился он и пригласил в свой небольшой, строго обставленный кабинет. У меня в груди екнуло: «Придется ли  мне когда-нибудь работать в такой школе, под руководством такого директора, признает ли он меня как учителя?!»
… Много интересного, поучительного рассказал и показал нам Петр Николаевич. Это была незабываемая встреча. Воспоминания о ней мы пронесли через годы учебы в институте как красивую сказку, мечту» [21]



Казалось, школьный фрегат с наполненными парусами уверенно шел по океану познаний и открывал новые неизведанные острова своим юнгам – школьникам. Смелый мудрый капитан смотрел вперед, готовый к любым штормам и ураганам, зная, что верная команда его не подведет. НО …

Но летом 1958 года образцовый и показательный директор Деревянко Петр Николаевич образцовой и показательной школы №2 города Каспийска БЫЛ УВОЛЕН С РАБОТЫ!!!

А случилось следующее.
14-го февраля 1956 года в Кремле открылся ХХ съезд КПССС.
Созыв съезда был вызван необходимостью подвести итоги произошедших после смерти Сталина изменений в жизни страны и определить новый курс.

Отчетный доклад ЦК, представленный съезду Н.С. Хрущевым, подтвердил изменение политического курса, разрыв со сталинскими традициями, осуществленный в течение трех предыдущих лет как в области международных отношений, так и во внутренней политике, социальной и экономической.

В ночь с 24 на 25 февраля Н.С. Хрущев в течение четырех часов зачитывал делегатам доклад “О культе личности и его последствиях”. Из этого доклада участники съезда узнали о “завещании” Ленина, в котором звучала острая критика Сталина. Его существование отрицалось партией. Н.С. Хрущев рассказывал о чистках и “незаконных методах следствия”, развенчал миф о Сталине как гениальном продолжателе дела Ленина. Сталин был назван человеком, ответственным за поражения 1941 — 1942 гг. В докладе также была показана вина Сталина за депортацию кавказских народов и фабрикацию "ленинградского дела" 1949 г. и дела "врачей-убийц"

Основу “секретного доклада” составили результаты расследования, проведенного специальной комиссией, но Хрущев еще и импровизировал по ходу своей речи. Впечатление, произведенное им в тот день на присутствовавших, а потом и на весь мир, было незабываемым.[22]
 
ХХ съезд всколыхнул всю страну. Впервые открыто заговорили о репрессиях и культе личности Сталина. И хотя скрыть страх угрозы репрессий, который сковывал многих советских людей, было невозможно, но также еще недавно было невозможно представить жизнь страны без Сталина. Многие люди искренне горевали о его смерти.

И теперь, когда Хрущев с трибуны обвинил Сталина во всех тяжких, многие коммунисты поддержали так называемую «антипартийную группу» и были возмущены действиями Хрущева. В некоторых местах эмоции перерастали в серьезные беспорядки. Так было и в Каспийске на заводе №182. А так как почти все жители Каспийска были связаны так или иначе с заводом, то это взволновало весь город.

Летом 1957 года на партсобрании цеха №11 члены партии проголосовали против решения ЦК КПСС об антипартийной группе. Они потребовали всенародного обсуждения решения съезда на городском стадионе. Чтобы избежать массовых волнений в городе, ведущими партийными работниками предусмотрительно было решено стадион заменить городским клубом (туда вмещалось лишь ограниченное число людей).
В переполненный до отказа клуб приехали из Махачкалы первый секретарь обкома ДАССР А.Д.Даниялов и председатель ревизионной комиссии ЦК КПСС П.Г.Москатов.

Страсти в клубе кипели. При избрании президиума возникли беспорядки, в результате чего Даниялову и Москатову пришлось скрыться в кабинете директора клуба, а затем через черный ход выбраться на улицу. Но и здесь их окружили люди, которые не давали уехать в машине. Несколько человек подняли машину на руки и начали ее раскачивать. Под особой охраной гостей доставили в управление завода.
Собрание было сорвано. Москатову и Даниялову ночью все же удалось уехать в Махачкалу. А наутро по зарубежному радио было передано сообщение о том, что взбунтовался весь Каспийск. [23]

Пожалуй, впервые люди не подчинились высокопоставленным работникам. С этим обком КПСС мириться не мог. Было решено навести в городе порядок. Для этого был прислан М.С.Омаров. [24]
Первый секретарь Каспийского горкома КПСС Омаров Муса Сайдулаевич принялся за дело. Своими действиями он старался доказать, что партийная дисциплина прежде всего» и начал закручивать гайки.



… Дело было в конце апреля 1958 года. Город готовился к первомайской демонстрации. М.С.Омаров назначил всем школам города репетицию демонстрации на стадионе. А в школах в то время шла подготовка к экзаменам.

И Петр Николаевич, как директор образцовой школы, возразил такому постановлению. Он объяснил, что не имеет права отрывать детей от подготовки к экзаменам, т.к. знает, что колонна школы уже давно подготовлена к демонстрации.

К экзаменам в школе относились очень серьезно. По старинной школьной традиции десятиклассников в последний год учебы переизбирали во всех школьных организациях, чтобы освободить от общественной нагрузки, создать дополнительные условия для учебы и успешного окончания школы [25]

Кроме того, как вспоминает бывший преподаватель школы Кальянов Владимир Терентьевич, «Петр Николаевич дорожил честью школы и достоинством учителей и учеников. Очень не любил, когда кто-то из «далеких от педагогики» чиновников пытался командовать школой, присылать директивы, предварительно не посоветовавшись с ним и коллективом. Например, назначать день и час смотра художественной самодеятельности или каких-либо других городских мероприятий, не зная о степени готовности» [26]

Поэтому упрямый директор Деревянко не повиновался упорному главному коммунисту горкома. И тот, не размышляя, расправился с заслуженным учителем, отдавшим всю свою жизнь школе и школьникам. Он ОТСТРАНИЛ Деревянко Петра Николаевича от должности директора и УВОЛИЛ его из школы.

К причине увольнения добавили обвинение в нарушении финансовой дисциплины. Дело в том, что многие годы духовым оркестром школы руководил И.С.Раппопорт. Но такой должности в штатном расписании школы никогда не было. Исаак Соломонович числился уборщицей (уборщиком школы).
Не менее смехотворными были и другие обвинения. Например, эксплуатация детского труда. Ремонт школы проводился силами учащихся. Дети сами красили полы и парты. Были сэкономлены государственные средства.[27]  И т.д.

Говорят, что в причине увольнения была еще одна строка – о профессиональной непригодности из-за глухоты, т.к. после тяжелой контузии у Петра Николаевича был частично потерян слух. и он пользовался слуховым аппаратом.


Весь учительский коллектив был потрясен случившимся. Пробовали возразить постановлению горкома, но это оказалось бессмысленным. Поэтому было решено написать коллективное письмо в газету «Известия». Под письмом подписались почти все учителя школы.
 Как только кончился учебный год, одна из преподавательниц повезла письмо в Москву, лично обратилась в редакцию газеты, объяснила обстановку. В редакции ее приняли с пониманием. Письмо было напечатано. Петра Николаевича восстановили на работу.

Произошедший инцидент в Каспийске кое-чему научил Омарова М.С. Об этом я прочитала в книге Б.Гаджиева «Дочери Дагестана»[28].

 

Сначала после снятия и восстановления Деревянко, в контролируемой горкомом городской газете было растерянное затишье. О школах писать перестали. Хвалить другие школы и одновременно замалчивать школу №2 боялись. Критиковать публично тоже боялись. Но в декабре в газете уже началась критика руководства школы №2 [30]

А в школе после инцидента с увольнением начались бесконечные комиссии и проверки. Выискивали, вынюхивали, к чему бы придраться. Все это держало в постоянном напряжении школьный коллектив. Но работа продолжалась, и школьники вряд ли замечали изменения школьной жизни.
 

Однако есть много способов сломать человека. Можно травить его и преследовать, а можно просто вежливо каждодневно держать в напряжении, приглашая и усаживая на почётное место и осыпая пышными трескучими словами.

За жизнью школы следили и денно и нощно. Под предлогом показательной школы и обмена опыта комиссии следовали за комиссиями. Любой промах или отклонение от установленных правил вызывал разборки и порицания. Школа №2 оставалась на устах заседателей горкома, учителя нервничали. Это вынудило Петра Николаевича принять тяжелейшее и судьбоносное для него решение. В разговоре с близкими он сказал: «Я не имею права давать повод из-за какого-то Деревянко шельмовать школу».
 
Он принял решение уйти. Случилось это посреди учебного года. И с января 1960 года Петр Николаевич  покинул свой капитанский мостик.

Учителя были очень огорчены переменами. В школе начались волнения не хуже каспийских волнений 1957-го года. Но ничего изменить уже было нельзя. Решение принято окончательное. А новый директор был из обкома и знал, как усмирять несогласных.

Как только подал заявление об увольнении Деревянко, так сразу же партийный глава города Османов М.С. был переведен на новую работу. Его деятельности дали высокую оценку, и с января 1960 года он стал Министром просвещения ДАССР.[31]  «Мавр сделал свое дело, мавр может уйти»


А семья Деревянко продолжала жить в школьном здании. В их квартире хорошо были слышны школьные звонки, зовущие ребятню на урок и оповещающие окончание уроков. Слышны были звонкие детские голоса. При выходе из квартиры навстречу попадались стайки школьников, они с улыбками обращались: «Здрасьте, Петр Николаич!»

Как же было мучительно больно Петру Николаевичу!
До пенсии оставался один год. Его пригласили работать во вновь образовавшийся в Каспийске филиал Ленинградского кораблестроительного института. Он согласился и работал там до последних дней своей жизни.
 

Летом 1960 года семья Деревянко переехала в новую квартиру нового трехэтажного дома у моря. Но душевная боль, глубоко впилась в сердце Петра Николаевича. Он начал немного хворать.

Благодарные воспитанники не забывали Петра Николаевича и протоптали тропинку к новой квартире директора.

Вспоминает выпускник 1954 года Евгений Аин:
«Долгое время в служебной квартире, в здании школы жил с семьей наш директор Петр Николаевич Деревянко, и мы обязательно бывали у него. А потом, когда он ушел из школы, он стал жить у моря в трехэтажном доме.
Я и все мои товарищи относились к Петру Николаевичу с самым большим почтением. Визиты к нему были обязательны для всех нас. В последний раз мы нагрянули к Петру Николаевичу в начале шестидесятых и попали на семейный праздник. В связи с этим пришли с шампанским и букетом красивых розовых пионов.
Из-за двери доносилась веселая танцевальная музыка. Мы поставили шампанское на пол перед дверью, а букет удалось как-то прикрепить к ручке двери. После этого позвонили и убежали на площадку выше.
Дверь отворилась, и мы услышали удивленный возглас Бориса Кузьмича, который в глубине дома рассказывал Петру Николаевичу, что выйдя, он увидел на полу шампанское, а к ногам его упал букет»[32]
 

Казалось, время течет своим чередом и залечивает раны. Проходят часы, бегут дни, мелькают годы.
 
Школа №2 продолжала жить своей жизнью. Директор, заменивший Петра Николаевича, через 2,5 года ушел в другую школу, забрав с собой половину педагогического коллектива, чем расколол давно сложившуюся команду. Пришел новый директор, за ним следующий…, и потихоньку все, что было накоплено в школе начало увядать, пропадать и разваливаться. Ведь, как говорил Петр Николаевич, – опыт и мастерство приходят с годами, но никогда они не приходят сами, их нужно достигать упорным трудом…[33]  А таланта, упорного труда и желания не только сохранить, но и продолжить благородное дело, у последователей не оказалось.

Работа Петра Николаевича в институте тоже шла без напряжений. Но здоровье ухудшалось и отнимало силы. Вскоре стало известно, что он болен раком.
После длительных мучений Петр Николаевич Деревянко ушел из жизни летом 1967-го года.
 
И со временем все осталось только в воспоминаниях:
и парк с теплицами, оранжереями и скульптурами,
и ежедневная утренняя физическая зарядка для всех учащихся,
и большое количество предметных кружков,
и краеведческий музей с ценными экспонатами,
и богатейшая библиотека с читальным залом,
и многочисленные спортивные секции со смотром физкультурных достижений,
и ежегодные летние экскурсии с обсуждением итогов,
и  отчетные концерты кружков школьной художественной самодеятельности;
и школьный хор со школьным оркестром,
все ушло в лету.


Убрали главного творца показательной школы, разрушили его команду. А ведь школа давала обширнейшие и глубокие знания своим питомцам!

Вот еще одно воспоминание выпускника 1954 года Германа Васильевича Кириленко.[34]
«В школе я учился средне, а когда поступил в военное училище, я почувствовал, что багаж моих знаний, который я получил в школе, значительно превосходит уровень знаний многих ребят. И эта база позволила мне закончить училище с отличием. Знания, полученные в школе, явились хорошей основой, чтобы в перспективе стать доктором наук и профессором»[35]

Большинство выпускников школы «эпохи Деревянко» закончили вузы, стали ценными специалистами и внесли богатый вклад в процветание нашего государства. Среди них есть доктора наук, профессора, композиторы, музыканты, ведущие инженеры, кадровые военные, летчики и моряки, преподаватели вузов и школ, медицинские работники, среднетехнические специалисты. Не хочется разделять их по званиям, потому что они все вылетели из одного гнезда, творцами которого были Петр Николаевич Деревянко и его команда.





[1] П.Н.Деревянко. Статья Об истории средней школы №2 и некотором опыте работы в ней. 1 августа 1953г.

[2] Владимир Тереньевич Кальянов – кандидат педагогических наук, заведующий кафедрой философии, социологии и истории Днепропетровского Агроуниверситета.

[3] Аин Евгений Михайлович –  кандидат технических наук, профессор, заведующий кафедрой защиты окружающей среды Севмашвтуза Филиала Санкт-Петербургского Технического университета в городе Северодвинске

[4] Александровск – так до 1921 года назывался город Запорожье.

[5] О второй жене Тухачевского, принадлежавшей знатному дворянскому роду, пишет в своей книге «Михаил Тухачевский: жизнь и смерть «Красного маршала» биограф маршала Б.В.Соколов.  http://militera.lib.ru/bio/sokolov/index.html
В свою очередь он ссылается на воспоминания Лидии Норд, двоюродной сестры второй жены маршала, издавшей в 1957 году в Париже книгу о Тухачевском.
Третья жена Тухачевского – Нина Евгеньевна Гриневич (по первому мужу Аронштам), также, происходила из дворянского рода. Она была выпускницей московского Александровского института, дочерью полковника царской армии Е.К.Гриневича, добровольно перешедшего в начале 1918 года на сторону большевиков.

В 1935 году Михаил Николаевич Тухачевский был Маршалом Советского Союза.
Он первым в истории Красной Армии провел тактическое учение с применением воздушного десанта, положив начало воздушно-десантных войск.
Маршал поддержал предложение С.П. Королёва о создании Реактивного института для проведения исследований в области ракетостроения. Творческая мысль Тухачевского обогатила все отрасли советской военной науки. http://sm.evg-rumjantsev.ru/voen-ruk/tukhachevsky.html
Но уже в 20-е годы представители госбезопасности начали сбор компрометирующих материалов против Тухачевского. А в 1930 году ряд военных командиров, близких к Михаилу Николаевичу, дали против него показания, обвиняя его в том, что он возглавляет правую оппозицию.
В конце мая 1937 года Михаил Николаевич Тухачевский был арестован, объявлен главой разветвленного военно-фашистского заговора в РККА.

После расстрела Тухачевского его жены отбывали сроки в особом отделении Потьмалага. http://militera.lib.ru/bio/sokolov/08.html

[6] http://www.pogranec.ru/showthread.php?t=19611

[7] http://voenspez.ru/index.php?topic=1537.40;wap2

[8]
[9] http://mius-front.livejournal.com/1237.htm

[10] Павленко Тамара Михайловна – кандидат медицинских наук, врач высшей категории, Отличник здравоохранения, старший научный сотрудник

[11] Егорова-Щаднова Светлана Александровна – учитель биологии и химии, г. Дубна, Московской области

[12] http://www.salutomsk.ru/main.php?id=110

[13] http://podvignaroda.mil.ru/?#id=150442252&tab=navDetailManAward

[14] http://podvignaroda.mil.ru/?#id=25897519&tab=navDetailDocument

[15] Фаина Александровна Ляпина-Алейникова – преподаватель русского языка и литературы в школе г.Каспийска, заслуженный учитель ДАССР

[16] З.Тагирова. Газета Трудовой Каспийск от 22 октября 2004г.

[17] Павленко Валерия Михайловна –  преподаватель математики в школе г.Подольска Московской области

[18] Ю.Г,Артеменко, Э.Г.Мосев. «10-ый «А». История страны в судьбах одноклассников» Рукопись, 2014г.

[19] Ревелис Илья Львович - профессор, зав.кафедрой стройфака ДПТИ, заслуженный строитель Дагестана
 
[20] Г.В,Кириленко «Ты юность наша вечная», РАН Институт социально-политических исследований, Москва, 2005 г., стр.88

[21] http://www.grandars.ru/shkola/istoriya-rossii/20-sezd-kpss.html

[22]
[23] Ю.М.Коликов, Жемчужина седого Каспия. Документальная повесть. – М.; АИРО-ХХI

[24] Омаров Муса Сайдулаевич родился в селе Кабир Южного Дагестана. В 1934 году стал заведовать Курахским ОНО, а через год перешел на партийную работу в Махачкалу. Впоследствии он дважды возглавлял отдел науки и учебных заведений Дагестанского обкома КПСС, в 1957-1959 г.г. работал первым секретарем Каспийского Горкома КПСС и 1960-1967 г.г. был министром просвещения ДАССР. http://kurahruo.dagschool.com/nasha_istoriya.php

[25] Г.В.Кириленко О школе и о себе – 50 лет спустя. РАН Институт социально-политических исследований, Москва, 2004 г., стр. 105

[26] Г.В.Кириленко О школе и о себе – 50 лет спустя. РАН Институт социально-политических исследований, Москва, 2004 г., стр. 196

[27] Из воспоминаний выпускницы 1955 года школы №2 Рюминой-Колпаковой Елены Ивановны
«Начало учебного года всегда было праздничным. Я все десять лет проучилась в СШ№2, и каждый новый учебный год начинался в отремонтированной и чистейшей школе; парты всегда были все починены и покрашены и никогда с родителей не брали ни рубля на ремонт, даже в трудное послевоенное время»

Там же воспоминание другого выпускника школы Баклюкова Олега Васильевича о том, как школьный оркестр подрабатывал на официальных и неофициальных мероприятиях, и когда краеведы школы остро нуждались в средствах и решался вопрос быть или не быть многодневному походу, заработанные оркестром деньги совершенно бескорыстно шли на коллективный бюджет похода.

[28] Привожу этот эпизод.
В 60-е годы в Буйнакском педучилище случилось ЧП.
«Как-то учащийся Тимур, сын районного начальника, через окно ночью забрался в общежитие к девушкам. Хотел посмеяться, обидеть их. Педсовет был единодушен: исключить! Отец парня, тертый калач, могущий преодолеть любые изгороди, отправился с апелляцией в горком партии. А там, зная характер [Балковой] Елизаветы Саввичны,  не пошли навстречу. Родитель – к министру просвещения республики.
На следующий день отец звонит директору:
– У вас во дворе ученик Тимур…
– Спасибо за информацию.
– Извольте его отвести в класс и посадить на законное место!
– Он исключен.
– Я вам сообщаю указание министра!
– Я вам передаю решение педсовета!
Родитель исключенного не отступал.

Министр просвещения, им в ту пору являлся Муса Сайдуллаевич Омаров, вызвал Елизавету Саввичну в Махачкалу.
Директор училища изложила суть дела и решение педсовета. Затем попросила: «Наказывайте меня». Министр ходил, ходил по своему кабинету.
Пожимая руку женщине, сказал: «Родитель ввел меня в заблуждение. Простите!»

Увольнять второго заслуженного директора Омаров не посмел.

[30] Газета «Каспийский рабочий» от 5 декабря-58, №97(2253), стр.3 «Физическое воспитание в школе» - заметка председателя ГК по физкультуре и спорту Ф,Ерехова.

[31] http://kurahruo.dagschool.com/nasha_istoriya.php

[32] Г.В,Кириленко «Ты юность наша вечная», РАН Институт социально-политических исследований, Москва, 2005 г., стр.57

[33] Деревянко. Статья Об истории средней школы №2 и некотором опыте работы в ней.

[34] Герман Васильевич Кириленко – окончил с отличием Тамбовское Краснознаменное военное училище имени маршала Б.М.Шапошникова, юридический факультет Ростовского Госуниверситета, Военную академию имени М,В,Фрунзе и Академию Генерального штаба ВС СССР. Генерал-майор, доктор военных наук, профессор кафедры стратегии Военной академии Генштаба ВС РФ, действительный член Российской академии проблем безопасности, обороны и правопорядка, Академии социальных наук РФ и Международной академии информатизации. Почетный гражданин города Каспийска

[35] З.Тагирова. Газета Трудовой Каспийск от 22 октября 2004 года