Ополчение. Глава 4. Трудоустройство

                ОПОЛЧЕНИЕ.

                Глава 4.

                Трудоустройство

  В последующих главах далеко не обо всем я смогу вам поведать в силу многих факторов. Освещая произошедшее буду максимально правдивым, опираясь на пережитый опыт самих участников событий не приукрашивая и не растушевывая заслуги и ошибки каждого. Ведь, как известно больше всего баек и небылиц бывает после охоты, рыбалки и войны. Могу лишь от себя заметить, что порой в жизни случается такое, во что не поверишь сам, пока не столкнешься лоб в лоб. Описывая настоящее так же постараюсь быть предельно аккуратен и осторожен дабы ненароком не выдать военную тайну либо сведения представляющие интерес для "наших дорогих партнеров". Иначе закончить эту повесть я смогу не скоро, если вообще смогу. У нас, как и везде есть органы и службы суть работы которых - безопасность в самых разных ее проявлениях, будь то защита государственных тайн, различные министерства добрых дел и защиты киберпространства, а так же незаметные, но знающие свое дело федеральные служители баланса. Есть конечно и зарубежные "наблюдатели", а так же вражеские информаторы. Не стоит так же забывать про печально известную своими методами СБУ, но это уже явно перебор. Не думаю, что сей скромный труд может представлять для них хоть сколько-нибудь значимый интерес. Хотя, кто знает. Кто знает...
  Отправившись на поиски салона связи или точки подключения мне предстояло знакомство с центром города, носившим ранее имя Ворошилова. Погода внесла свою лепту в сокровищницу моего опыта и впечатлений. До этого еще не приходилось сталкиваться со столь стремительной сменой настроения у властительницы всех стихий. Солнечное утро несколько раз сменилось непроницаемым серым полотном, разнесенным затем пронизывающим ветром до состояния безупречно синей чистоты. И теперь небо, вновь затянуло тяжелыми, набухшими, готовыми вот-вот пролиться дождем облаками. Спустя несколько минут оно действительно стало разверзаться потоками дождя. Спросив дорогу у людей, ютившихся под навесом автобусной остановки, мне вновь детально подсказали маршрут следования. Пересеча по диагонали жилой двор, прямо таки из того самого безмятежного детства с металлической детской площадкой и обитой досками песочницы мне предстояло пройти мимо школы. И затем двигаться дальше вперед до высотного бизнес-центра уныло взирающего на окрестности своими почерневшими провалами выбитых окон. Накинув капюшон, я шел неторопливо, рассматривая удивительную, и казавшуюся нереальной картину городского пейзажа. Словно совершив невероятное путешествие на машине времени, я наблюдал те самые уютные дворы хрущевских пятиэтажек с деревянными скамейками у подъездов и высокими, устремленными в самую высь тополями, дворовыми котами и мудрыми бабушками, знающими все секреты о всех. Висевшие на сушильных веревках и балконах вещи, замеченный среди них настенный ковер в сочетании с припаркованными "тавриями", "запорожцами", "жигулями" и "волгами" дополняли и усиливали ощущение того, что я каким-то чудом вновь оказался в детстве, но на сей раз в качестве стороннего наблюдателя. Витрины магазинов, дорожные столбы и знаки, сами улицы, переулки и дома были словно из той, ушедшей в прошлое эпохи. Были, конечно, в достатке и новомодные, современные автомобили и магазины и салоны и кафе и рестораны. Но они при всем при этом никак не противоречили изначальному облику города, дополняя его и смотрясь при этом весьма гармонично.
  Дойдя до многоэтажного здания неопределенного цвета, оскалившегося остатками выбитых окон, словно старый разбойник я оказался на центральном рынке. Он начинался сразу возле одинокой высотки и расползался лабиринтом переплетений и переходов, всевозможных лавочек, ларьков, киосков, развалов со всякой снедью, пунктов быстрого питания, дурманящих аппетитными запахами, магазинов и павильонов. В таких местах можно найти, купить или достать все что угодно, главное - знать где и у кого искать. На тот момент, естественно, я ничего не знал, кроме того, что где-то здесь возможно подключиться к оператору под названием LugaCom. Договор с другой сетью, имеющей своей эмблемой белое яйцо на красном фоне был не то что нежелателен, но скорее запретен. По причине того, что данная связь была хоть и качественней и стабильней, но все же работала "на ту сторону". Следовательно ни о каком подключении к ней и речи быть не могло. Одна геолокация вместе с удаленным доступом через непонятные приложения к диктофону, ровно как и к телефонным звонкам и сообщениям чего стоит. При этом "официальная" и разрешенная связь так же слушалась и мониторилась потомками великих шумеров и созидателей Черного моря. Доверия к ней не было еще и по той причине, что мобильная связь осуществлялась через "вражеские" базовые станции захваченные и работающие на десять процентов от своей мощности. Так или иначе приказы нужно выполнять быстро и четко, и конечно же без вольной интерпритации. А посему, сказано - сделано. Без труда найдя нужную палатку я подключился в течении пяти минут и был уже "на проводе". После чего беспрепятственно отзвонился о выполнении поручения. В запасе оставалось три часа, которые можно было потратить на пешую прогулку. Дождь, заметно усилившийся и перешедший в настоящий ливень не стал помехой, скорее наоборот. Чем сильнее льет - тем меньше прохожих, чем их меньше тем больше запоминаешь деталей и тонкостей вокруг, меньше отвлекаешься. Для знакомства с городом мне это и было нужно. Завернувшись по-плотнее в куртку и холодные потоки воды я отправился бродить по незнакомым улицам, исследуя и запоминая все что встретиться на пути.
  Когда отправляешься путешествовать по неизведанным местам, рассеивая для себя туман терра-инкогнита главное - это удачно выбрать для себя подходящий ориентир. Таковым может послужить какой-либо заметный со всех сторон природный либо рукотворный объект. Будь то центральная телевизионная вышка, главный собор или храм, приметная гора или возвышение, какое-либо высотное сооружение, видимое со всех уголков незнакомого города. Я выбрал для себя башню то ли радио, то ли телевещания и направился напрямик к ней, огибая жилые дворы, скверы, оживленные улицы, пока не вышел к ее основанию. Далее, выбрав себе радиус в несколько километров, я отправился на ознакомительный круг, планируя вернуться вовремя и явиться к месту встречи в назначенный час. Говоря проще, двигаясь даже по улицам на которых раньше не доводилось бывать, необходимо все время держаться правой руки и двигаться по окружности - тогда непременно выйдешь к исходной точке. Проверенно опытом, данный трюк уже не раз помогал в других городах, которые приходилось изучать пешим ходом. На автомобиле история немного другая, но на этот раз у меня его к счастью не было. В силу личного опыта и событий прошлого не любил и не люблю колесный транспорт и не важно будь то велосипед "Десна" или модное авто.
  За время ознакомительной прогулки город предстал со своей суровой асфальтово-бетонной стороны оттененной и весьма изрядно буйной и многочисленной растительностью. Качество дорог было на уровне закладки двадцати-тридцатилетней давности, ремонтируемой и поддерживаемой в работоспособном состоянии с явным трудом, да и то не везде. Новое покрытие почти не встречалось, только в центральных переулках и проездах по обочинам которых высились добротные коттеджи с высокими заборами и аккуратными полисадниками. Дальше к спальным районам урбанистический облик заметно преображался, напоминая собой все те же восьмидесятые и девяностые, но уже коснувшиеся тленом времени. Как правило первое первое впечатление самое детальное, глубокое и непредвзятое, а по сему я вновь ему доверился, запоминая каждую улицу, каждый перекресток, проникаясь духом самого места и его неповторимой атмосферой. Казалось бы нет ничего сложного в том, чтобы посетив новое место, раствориться в нем словно капля в океане, впитать в себя целое и прочувствовать затем на индивидуальном уровне. Сложность в том, что каждое место индивидуально и неповторимо. Оно может быть похожим или совсем отличным тому, что встречалось ранее, может перекликаться с осколками памяти, а временами и с эхом прошлых жизней. Если вы понимаете о чем я. Дух места и времени всегда вступает в резонанс с умом, разумом и сердцем наблюдающего. Трудно, а иногда и вовсе невозможно оставаться безучастным и беспристрастным, не проявлять никаких эмоций. Это под силу разве что видеорегистраторам и фотообъективам, да и то каждая техника имеет не то что душу, но свою энергетику уж точно. Знающие люди не только говорят, но и знают наверняка, что "железо" - живое. Так что должны понимать, процесс глубинного созерцания куда более тонок и сложен, нежели кажется на первый взгляд. Тем не менее с каждым новым шагом, каждым новым вдохом, с каждым новым прожитым часом осознаешь, ощущаешь и проникаешься все больше и больше. Так происходило и на сей раз. Город, перетянутый штриховкой дождевых линий горел лампами светофоров и уютных огней домов, ставших более контрастными в дневном сумраке непогоды. Безлюдные скверы и парки одиноко по-сиротски вымокали, напитываясь влагой и всепроникающей сыростью. Автомобили пронырливо спешили куда-то, поднимая снопы брызг из расползающихся луж. Прохожие прятались под зонтами, кто в одиночку, кто парами пытаясь скрыться по-скорее в теплые, непродуваемые и непромокаемые места будь то дом, кафе или машина. Когда одежда промокла почти насквозь время прогулки подошло к концу и я вернулся к контрольно-пропускному пункту. Там предстояла одна из основополагающих бесед. Необходимо было честно и правдиво поведать о том кто я, от куда и с какими намерениями прибыл и чем могу быть полезен и интересен Республике. На этот раз мне предстояло общение с моими будущими командирами. Как при знакомстве с новым местом, так и при первом рукопожатии и первом разговоре обращаешь гораздо больше внимания к деталям и тонкостям. Но все же самым сильным оказалось впечатление того, что где-то уже доводилось пересекаться с этими людьми, хоть это и невозможно. Два капитана испытывающе смотрели на меня. Один из них был могучим мужиком, которому для того чтобы вогнать человека в асфальт достаточно было слегка хлопнуть его по голове. В полевой походной форме, истоптанных армейских берцах, уперев руки в бока он с прищуром смотрел на новоявленного добровольца. Этот взгляд словно рентген проникал насквозь, сообщая своему обладателю гораздо больше, нежели собеседник мог поведать. Еще не открыв рта я чувствовал, что воеводе уже кристально понятно какого рода фрукт находится перед ним и что от него можно ожидать. В последствии, не раз испытав на себе его взгляд я практически нутром ощущал, что любая хитрость или лукавство неприемлемы и должно говорить как есть. Услышав о том, от куда я прибыл командир громко рассмеялся и вкрадчиво поинтересовался о том, какие мотивы мною двигали и не склонен ли я к алкоголизму. Этот вопрос действительно был, остается и скорее всего будет крайне важным для любой армии и рода войск. Так как действуя только трезво и ответственно возможно принимать быстрые, адекватные и разумные решения. Другой вопрос - снятие напряжения, распределения свободного времени и приоритетов в жизни в целом. Но тут вступил в силу юмор судьбы, иначе не назовешь. Представившись целиком с фамилией именем и отчеством я вызвал еще один порыв искреннего смеха. Дело в том, что в свое время одноименная водка была весьма популярна и имела неплохое качество, жаль только что украинского производства. Данный факт отнюдь не сыграл мне на руку, особенно если учесть то, что основной идей-фикс у всевозможных структур была, да и остается мечта выявить и эпически задержать участников диверсионно-разведавательной группы или вражеских агентов. А тут еще несколькими днями ранее был совершен обстрел стоянки военной техники в пределах города, готовившейся к параду на 9-ое мая. В общем я попал вовремя и как говориться по адресу. Далее мне предстояло отправиться прямиком в отдел дознания для полной проверки документов и доверительной душевной беседы с компетентными в этом вопросе сотрудниками.
  Вторым знакомством стала для меня беседа с офицером, обладающим невероятным оптимизмом и жизнелюбием. Высокий, крепкий, обладающий явно отменным здоровьем он все же заметно прихрамывал. Сказывалось последствие ранения, полученного еще тогда. Своей прямотой, искренностью и непосредственностью он с первых минут разговора сумел завоевать доверие. Хотя природное недоверие, скептицизм в компании с моей вечной спутницей - паранойей заставляли быть начеку. В начале он поведал свою историю о том, как и за что ему довелось принять свой первый бой. Рассказал о тех мыслях, что не давали ему покоя на тот момент, а именно: "Исправен ли мой автомат?" и "Смогу ли я нажать на курок?" Он для себя ответил на оба из них, так как защищал свой дом и свою землю и как настоящий мужчина не мог поступить иначе. И еще он поведал историю добровольца с позывным "Псков", который так же приехал поддержать дело справедливой борьбы с коварным, беспощадным и многоликим врагом и отдал свою жизнь. Его история была трагична еще и тем, что он был молодым парнем и учился в университете и когда полыхнула "оранжевая революция" не смог остаться равнодушным наблюдателем. Он отслужил и отвоевал свой срок честно и до конца и был убит в тот день когда пришла пора возвращаться домой. Сообщив историю "Пскова" офицер недвусмысленно намекнул о том, что необходимо отдавать себе отсчет в том, что борьба с реальным противником может закончиться не только потерей здоровья, но и гибелью и необходимо думать не только о себе, но и о родных, которым придется получить подобное известие. Изложив в свою очередь личное видение ситуации и назвав причины моего приезда я согласился с тем, что может произойти все что угодно. После того, как состоялся диалог мне предстояло получить на руки все необходимые для трудоустройства документы и пройти различные тесты, медицинские осмотры, сдать всевозможные анализы и выдержать беседы со службами безопасности различной степени суровости и серьезности.
  Заталкивая кипу бумаг и бланков на крыльце административного здания я спрашивал себя: - А готов ли? И на тот момент, не смотря на вполне естественный страх перед физическим уничтожением мог ответить. - Конечно готов! Вопрос расквартирования был решен в этот же день. Один из моих будущих прямых начальников, неугомонный мужчина в годах с повадками матерого вояки и очень, очень, очень странной улыбкой познакомил меня с бойцом у которого я мог бы расположиться пока идет процесс оформления. Все материальные вопросы были отодвинуты на второй план, меня действительно встретили как брата. И я был счастлив оказаться среди этих людей, словно вернувшись в семью, и поделиться с ними всем чем есть и разделить с ними любую судьбу. Во всяком случае тогда так оно и было.