Поиски Пробуждения-II. 8-9. Пещера Асуры

ИЛЛЮСТРАЦИЯ - ВХОД В ПЕЩЕРУ АСУРЫ
__________________________________


ГЛАВА 8. ПЕЩЕРА АСУРЫ. Монастырь, который располагался вокруг «Пещеры Асура», как его называли непальцы, был предназначен для  ритритов, - то есть  для длительных духовных  затворов, но здесь проживала и небольшая монашеская община. Сам  Гуру Ринпоче, Падмасамбхава* вместе  со своими учениками  проводил здесь  ретрит по Ваджракилайе.

ПАДМАСАМБХАВА или ГУРУ РИНПОЧЕ - индийский тантрический мастер VIII века, основатель первого буддийского монастыря Самье  в Тибете. Его легендарная ученица Еше Цогьял, которая  служила  Гуру Ринпоче и имела  уникальную память и высокие реализации, оставила свои терма (сокрытые для будущего святые клады- тексты практик, статуэтки божеств) о биографии  своего Учителя  и практике  Ваджракилайи, которую она  в совершенстве реализовала. Существует  и  ее удивительная  биография, которую я советовала бы почитать всем интересующимся.

Мне выделили очень хорошую комнату на втором  этаже в  том  месте, где жил администратор  монастыря  Карма Гомпа, как мне рассказали, его задача заключалась в том, чтобы находить дополнительные  средства для монастыря, спонсоров  и рабочие кадры для подсобной работы. Рядом с моей комнатой  находилось  несколько комнат для европейцев, приехавших на ритрит  и дверь, ведущая в специальное помещение, где  проводились  трехлетние ритриты  монахов  из  монастыря  Чоки Нима Ринпоче. Она была  почти всегда закрыта и ее открывали только для того, чтобы передавать пищу  или в экстренных случаях. На первом  этаже проживали  две  монахини, на втором, около Гомпы, еще одна. В Гомпе находились  огромных размеров  статуи  Гуру Ринпоче, Будды Шакьямуни и Зеленой Тары, а все  стены были  расписаны  прекрасными изображениями  Божеств  Нингма традиции.
 
Вторая часть монастыря «Пещеры Асура» находилась в противоположной стороне от пещеры. Здесь  Гомпа была посвящена практике тантры, поэтому в гомпе были  небольшие  статуи  Гуру Падмасамбхавы и Ваджракилайи, а все стены  расписаны прекрасными изображениями Дакинь разных цветов  и в разных позах. В этой стороне крыла  жили, в основном, монахи. Перед  входом в пещеру  Гуру Ринпоче  какой-то реализованный йог  приложил свою ладонь  на камень и оставил отпечаток. Сама  пещера  была  невелика, часть боковой стены  отштукатурена  и  покрыта  черной краской под  камень. В  глубине  на мраморной  подставке - на месте для внешних подношений, всегда стояли  зажженные  лампады и чаши с водой. Под  подставкой  небольшое отверстие, примерно  50 на 50 сантиметров, уходящее далеко вглубь  скалы. Некоторые говорили, что здесь и был вход в настоящую пещеру, но он  давно заделан цементом, так что проход  туда  закрыт. (практикующие в пещерах йоги нередко просили себя в той же пещере похоронить - замуровать вход)
 
Наверху  в  маленькой нише  стояли  полуметровые  статуи  Ваджракилайи  с консортом (т.е. - с супругой; буддийские божества - парные) со всеми атрибутами  в руках  и один из его сынов (не в прямом смысле, но великий практик тантры Ваджрокилая  - бодхисатва), тоже с  атрибутами (различные священные предметы в руках. Еще выше было несколько  маленьких  статуй  Гуру Ринпоче довольно старинного происхождения.
 
В  этой пещере царила  необыкновенная  атмосфера, поэтому  туда  тянуло как магнитом, необычные  волшебные  вибрации наполняли ее маленькое пространство, и можно было бы сидеть там сутками  напролет, находясь в медитации. Однако это было невозможно, так как здесь  царило негласное расписание. Каждый день, в определенный час, медитировал то один Лама, то другой. Днем  приходили паломники, а вечером  проводились  пуджи. Поэтому  я вставала раньше всех и обязательно направлялась в пещеру, перед тем, как начать практику. Еще было темно и абсолютно тихо, все спали. Я садилась около пещеры  и ждала, когда придет  непальская  монахиня  и откроет  металлическую решетку, закрывающую вход в пещеру на ночь. Эта монахиня ежедневно убирала  пещеру, наполняла лампады  маслом, следила за порядком и собирала пожертвования.

 Когда, наконец, монахиня приходила и открывала  вход, я садилась на подушку  в самом углу пещеры и начинала медитировать. Когда начинало вставать солнце снаружи  раздавались  голоса  птиц, из  соседнего индуистского  Ашрама доносилось пение мантр,  а  мусульманин  запевал протяжные молитвы  Аллаху. Я закрывала глаза, и такой покой охватывал  мое сознание и тело, что я даже пошевелиться не могла.
Иногда, особенно в  начале моего приезда, эта монахиня  будто специально издавала очень резкие звуки, со всего размаха бросая  железные  подсвечники  и чаши для подношений  в  металлическое ведро, чтобы вывести меня из сосредоточения. Сначала я вздрагивала от этого, но  в какой-то момент  перестала слышать звуки  вообще и они не мешали, я испытывала только необыкновенное  блаженство.  Ани-ла ("ани" - обращение к тибетской монахине; "ла"- уважительная частица) заметила это и стала любезно приветствовать  и улыбаться при встрече.
 
Иногда  я будто слышала голоса  духов  пещеры, которые  говорили: "Смотри, мы научим тебя проходить  сквозь стены, видишь, как это просто сделать? А теперь, попробуй сама!" И у меня получалось... Но я не уверена, что это было не в мыслях, а наяву. Иногда  я обливалась слезами  от сострадания к живым существам, ибо они даже не представляли, какой  чудесный мир в реальности  их окружает. Иногда  я чувствовала, что мне кто-то  невидимый делает массаж, помогая излечить  боль в спине. В общем, это было Божественное место.

Я оставалась в пещере  около  часа, потом  возвращалась в комнату и продолжала делать  простирания. Завтрак, небольшой перерыв  и  простирания  до обеда. После обеда я позволяла себе почитать один  час и опять делала простирания. После ужина я также  продолжала практику. Как-то за обедом  я  попросила поделиться  литературой по Дхарме  одного молодого  человека  из  Дании, он тоже делал в это время  ритрит  в монастыре  и мы обычно вместе принимали трапезу  недалеко от комнаты  Карма Гомпы. Этот парень  принес  несколько книг и предложил выбрать любую из них. Первое, что я выбрала, была  книга  Дуджома  Ринпоче по Винайе, монашеской дисциплине, переведенная  Сангье  Кхадро, ученицей  Ламы Сопа.

Эта книга открыла мне глаза на многие вещи, которые я не понимала раньше относительно обетов  практимокши, бодхисаттвы и тайной мантры. После того, как  я ее  изучила, я выбрала  книгу по практике Ваджракилайи, написанную Еше Цогьял со слов  Гуру Ринпоче. Она меня просто потрясла. Чем больше я ее читала, тем больше  проникала в  глубину  практики  тантры. Многие тайны открылись мне тогда, возникало множество  озарений, которые приводили в восхищение ум. И я была неописуемо счастлива!

Еда здесь была прекрасная. На завтрак мы ели  лепешку, запивая  ее  сладким  чаем, на обед  рис и несколько  разнообразных блюд из овощей, иногда  готовили даже мясо куры, а  на  ужин почти всегда  подавали  прекрасный  тибетский суп с клецками и зелеными листьями, тугпа. После Наги Гома, это еда была «праздником» желудка. Мне все казалось таким  родным и знакомым в этом монастыре, будто я прожила здесь всю жизнь, и восходящее солнце, которое освещало  комнату своим красноватым  свечением, и  монахи, и атмосфера  в целом. Этот монастырь, словно  родной дом, наполненный  вибрациями любви и покоя. Внутри меня все пело, потому, наверное, я  быстро закончила простирания, и Нендро  были завершены.

На следующий день после окончания ретрита  я  сразу поехала  к  Учителю. У меня оставался ровно один месяц  до отъезда в Россию, и я должна была его потратить  на дальнейшую практику. Оказалось, что я приехала  очень вовремя, потому - что в этот же день после полудня, Ринпоче уезжал на месяц за границу. У него собралось  много посетителей, в основном, иностранные ученики. Меня посадили  недалеко от  Учителя  и поднесли  чай. Я пила  его и наслаждалась присутствием  Ринпоче  и завершенной работой.  На одном из шкафов  я заметила фотографию  Его Святейшества Далай Ламы вместе с Чоки Нима. 
-О, значит все в порядке! Я в правильном месте. Ведь именно Далай Лама говорил о том, что нужно найти нингмапинского Ламу и учиться у него тантре в Непале.

Когда  Учитель  стал давать благословения, и  очередь дошла до меня, я сообщила, что вчера закончила Нендро. Он удовлетворенно качнул головой.
-У  меня есть еще один месяц  до отъезда в Россию, что бы вы посоветовали  делать теперь, что практиковать?
-Вы же переехали в  Парпинг  в «Пещеру Асуры», верно?
-Да, Ринпоче!
-Тогда естественно  вам  нужно  практиковать садхану  Гуру Ринпоче!
 -А как? - спросила я воодушевленно.

Тогда он оглядел  присутствующих  учеников и подозвал одного европейца, очевидно, своего старого ученика. Он попросил его дать мне текст, а так же передачу и комментарии на практику. Я была  так счастлива! Мы проводили  Учителя. А на следующий день, мне привезли текст садханы и фото Гуру Ринпоче, подробно  объяснили  некоторые детали практики и дали ее передачу. Передачу  обычно  могут  давать только люди, закончившие ретрит  по  садхане. Окрыленная  я  вернулась в  Парпинг.

Читая Винайю Дуджома Ринпоче,  я интуитивно открыла для себя, пожалуй, одну из наиболее важных вещей  в моей духовной жизни. И поняв ее, мне, как я уже писала, «пришла» в руки  книга по Ваджракилайе, написанная самой  Еше Цогьял. Мой английский был  не очень хорош, но все же я читала ее и постепенно, до меня стал доходить истинный смысл прочитанного. Я тщательно законспектировала все важные моменты комментариев, которые вдохновляли  мой  ум. И, несмотря на то, что я читала только один час в день, мне удалось  прочитать эту книгу  дважды.
Вечером  я  начала новый ретрит по садхане Гуру Ринпоче.

Выполняя практику, я  чувствовала  любовь и сострадание, сознание мое летало в свете, я видела  в своем  уме Гуру  Ринпоче и регулярно мысленно беседовала с ним.
 -Кто твой  земной Учитель?- спросил он меня однажды.
Я назвала имя Учителя. Он внимательно посмотрел на меня и, увидев в моих руках колокольчик, протянул  ваджр.
-На, прими, это для тебя необходимо!
-Ваджр - это метод,- подумала я.

В  своем уме я получала  очень важные комментарии  по практике и, что самое главное, меня стали учить ей. Я была на седьмом небе, потому  что чистое видение и постижение пустоты возникало совершенно спонтанно. Я прекрасно понимала, что это все делает  Учитель. За три недели  я  начитала  300 000  мантр, но немного не завершила ритрит. Время вышло, я должна была возвращаться в Россию, на работу. Моему страданию не было предела! В день отъезда, когда я уже собрала вещи в дорогу, в комнату  постучали  и я, открыв дверь, увидела своего европейского приятеля из Дании.
 - Можно тебя на минутку? - спроси он.
 - Да, конечно!
Он подвел меня к пещере Гуру Ринпоче, пригласительным  жестом попросил зайти, а затем  зашел  сам  и достал небольшой сверток.
-Это тебе! Мы  тут  с Карма Гомпа посоветовались, что бы тебе подарить на память и решили, вот, смотри!

Он развернул сверток  и…  О мой Бог, это была металлическая  килайя*!  Он вручил ее  с торжественным видом.  Лучшего подарка  я  больше никогда не получала за всю жизнь. Сама бы я не смогла купить такую дорогую вещь.  Килайа, это все, о чем  я мечтала. Но у меня еще не было ни передачи этой практики, ни текста. От всего сердца я обняла парня и поблагодарила его.
-О Гуру, огромное, огромное спасибо!

 Я попрощалась  с  Карма Гомпа  и с непальской монахиней, которая  следила за  чистотой  и порядком  в пещере. После этого я побежала по ступенькам вниз к автобусной остановке. Странно, но мне было совсем не тяжело тащить свой нагруженный  доверху  чемодан.Когда  я зашла в автобус, слезы навернулись  на  глазах. Я оставляла  часть своей души здесь, в «Пещере Асура» и стало невыносимо больно от  внезапно нахлынувшей тоски. Защемило сердце. Но  тут  я словно почувствовала, как  мне оказывают  поддержку, я как-то  сразу успокоилась и смирилась  с ситуацией.
 
Время  было рассчитано так, чтобы до самолета  успеть  заехать  в монастырь  Чоки Нима и попрощаться  с ним. Я знала, что вчера днем он вернулся в Катманду. Несколько человек  уже сидели на диванах в фойе в ожидании его прибытия. Я тоже присела на свободное место. Неожиданно, состояние блаженства и счастья охватили  мое сердце. И я сидела так, пребывая  в потоке бытия. Я смотрела  на  раскрытое окно и видела крыши близлежащих домов  в утренней дымке, восходящее  солнце отражалось  в  стекле. Такое красное солнце может быть только  в Непале или в Индии.

 И тогда я отчетливо почувствовала, что Ринпоче вошел в монастырь, хотя и не видела его. И  действительно, через несколько минут он  показался в дверях в сопровождении своей свиты, ближайшего окружения монахов. Он  махнул  всем присутствующим рукой  в знак приветствия. А мы почтительно сложили руки   и поклонились в ответ. Наверняка, он знал, что я уезжаю в Россию и у меня мало времени, ибо  как только  зашел  в  приемную, оттуда  мгновенно вышел его помощник  и пригласил меня и еще одного пожилого монаха  зайти первыми.

Я  пропустила монаха  вперед, как положено монахиням  в  буддизме, а пока они беседовали, сделала  три полных  простирания, затем Ринпоче просил меня подойти. Я  сердечно  поблагодарила его за возможность сделать ритрит по Нендро, и за  оказанную  помощь и поддержку, и стала прощаться. Он попросил  своего  помощника принести  что-то. Это был  текст  какой-то  практики, которой он меня благословил, положив его три раза на мою голову. Затем, он протянул  пакетик  с  пилюлями  и улыбнулся.
-Возьми это с собой!

Я поклонилась... внизу  такси  уже ждало меня. Перед выходом  я оглянулась и посмотрела на Ринпоче еще раз. Множество людей выстроились в очередь, чтобы получить его благословение.

Когда я вернулась в  Петербург, то  четко знала, что  не оставлена одна. Помощь шла во всем. Во-первых, и что самое главное, мне удалось быстро устроиться на работу. Во-вторых, я продолжала ежедневно  практиковать. Мой день делился на три  части. С утра я делала садхану, днем  бежала на работу и старалась помогать  клиентам, которые приходили ко мне на психологические консультации, а  вечером, после ужина, продолжала практиковать. Старенькая мама,  заглядывая в комнату, видела меня сидящей на полу  около изображений  Буддистских  Божеств. Она была едва знакома с христианством, что уж говорить о буддизме, и ей  было трудно понять, как можно  молиться  Божествам, поэтому  увиденное  вызывало у  нее приступы  гнева  и ревности. Маме хотелось, чтобы  я  была, как все. Вышла замуж, родила ребенка и занималась его воспитанием. Не могла же я ей объяснить, что  настолько счастлива именно сейчас, что  никакое замужество не смогло  бы принести мне такую радость.

Иногда  она  грозилась разорвать изображения  Божеств и выбросить  на помойку все подношения, которые я делала  каждый день на алтаре. Но  мало- помалу успокоилась, понимая, что я не оставлю ее, и даже сама стала  подносить  Божествам  то фрукты, то сладости. Иногда мне казалось, что она хотела вывести меня из состояния сосредоточения и блаженства,  в котором  я постоянно  пребывала  и привлечь внимание к себе. Из-за  абсолютного непонимания, постоянного осуждения и всплесков агрессии, мне было, честно говоря, тяжелова.  Я не знала, как защитить себя от родной матери, плюс - и её успокоить. Спасала работа  психолога, которая  нравилось мне, так работа стала для меня отдыхом,  а дом  местом работы.
                           _________________________________________


ГЛАВА 9. ПРЕПЯТСТВИЯ В  ПРАКТИКЕ. На следующий год  ранней осенью Чоки Нима Ринпоче приехал в  Москву  и продолжил обучать   Дхарме, тогда  я  и попросила  у него благословение  сделать  Нендро еще раз. Выполняя  практику  в  Непале, я закончила ее за три месяца, а второй раз я затратила на нее  год и три  месяца. Пришлось попотеть, особенно когда  дело касалось простираний, потому   что у меня  были сплошные вывихи, болели колени, шея, на ладонях  образовалась толстая корка мозолей. Каждый вечер тело  разламывалось  от нестерпимой боли, но наутро  я вставала, как ни в  чем не бывало, абсолютно здоровая  и продолжала  простирания, а  потом  шла на работу и жила обычной жизнью мирянина, или скрытого практика йоги.
               

Еще  через  год, в очередной приезд Чоки Нима Ринпоче, я попросила  его даровать  посвящение  в  практику Чод. Мне так сильно хотелось  побороть свое эго, ибо я отчетливо поняла, что причина  страданий  именно в нем, вернее в цеплянии за него. Ринпоче  дал  мне личную передачу Чода первого Панчен Ламы Чокьи Гьялцена, а затем  вместе со всеми я получила  передачу  Чод  традиции  Чокгьюра  Лингпа, то есть  линии  преемственности его Учителей. Мгновенно меня охватила волна препятствий и клеш. Я  и подозревать не могла,  насколько серьезна и сложна эта практика. Я  полюбила и приняла ее всей душой, но чем больше практиковала, тем сильнее испытывала  препятствия, неудовлетворенность и сомнения. Все радостные ощущения, постижения и видения  мгновенно исчезли, и я стала испытывать новое для меня состояние абсолютной душевной раздавленности  и опустошенности.
 
Осенью того  же года скончалась  мама. Эта смерть глубоко потрясла меня Единственное, что спасало  от нестерпимой  душевной  боли и  глубочайшей  утраты, это практика.  Я начитывала и начитывала  мантры  без  остановок на перерывы  и, в  конце  концов,  мантры и время - смягчили  боль от ухода матери. Я написала  письмо Ринпоче  и  попросила разрешения  поехать в Парпинг и закончить ритрит по практике  Гуру  Ринпоче. Он ответил:
- Еще рано, надо подождать!

Но я не хотела  ждать, ощущение непостоянства и смерти было настолько  острым,  что я думала, что могу в любой момент  умереть и не успеть закончить практику.
Сейчас, когда прошло уже много лет, я отчетливо понимаю, что он был, безусловно, прав. Я не была  готова  к серьезной практике. А  из-за своего нетерпения   и недоверия, сделала много ошибок, ведь  я не знала, как нужно правильно  вести себя с Духовным Учителем, целиком и полностью вверяться ему.

Уже зимой  ко мне в гости приехали знакомые  и сообщили о том, что в Подмосковье скоро  приедет  один  непальский  Лама, который будет давать передачу  Чода и комментарии на него. Они сделали мне подношение на билеты до Москвы и подарили  большую  непальскую дамару* для Чода. Купить  дамару в Питере в  то время было невозможно. Не знаю, как сейчас!  Я сочла их приезд  и подарок, как знак того, что мне обязательно надо продолжать делать Чод  и ехать на учение. Ведь  Чоки  Нима Ринпоче только передал практику, но не объяснил, как ее правильно выполнять.
 
В январе я приехала  на ритрит в  Подмосковье. В тот  год  была необыкновенно снежная и холодная  зима, но снег  так радостно  хрустел  под ногами, а вечером  переливался искрами  отражений  от полной  Луны, что стало как-то очень хорошо  и тепло на душе. Царила  тишина, какая бывает только за городом зимой, и потрясающе свежий морозный воздух  вселял надежду.
Вдруг  я почувствовала, что вся атмосфера  изменилась!  Это приехал Ринпоче, но я отчего-то ненавидела его в тот день.

Следующим утром начался ритрит. Его ведущий Лама, которого звали Карма Пунцог Ринпоче, был  серьезным практиком и реализованным йогином, проводил  почти все время  в ритритах и получил много духовных реализаций. В  молодости  он был монахом  учеником  Дуджома Ринпоче, а  впоследствии  порядка  10 лет  его  секретарем  по ритуалам. Когда  карма  для проживания  Ринпоче  рядом с духовным  Учителем  была  исчерпана, и он собирался уезжать из  монастыря  Дуджом  Ринпоче подарил ему свиток с надписями  Дакинь, потому  что Карма Пунцог  понимал их язык. Когда  же он  вернулся на родину в  Непал, то снял монашеские обеты и женился. У него родилось несколько детей, один из  которых - Тулку (перевоплощение реализованного йогина).
 
Ринпоче  содержал  небольшой  монастырь высоко в горах Непала, довольно далеко от  Катманду. Так как он обладал сиддхами, вокруг него всегда пребывала  масса тигле (радужные вспышки - наподобие нимба вокруг головы христианских святых; в буддизме божество может проявляться как тигле). Мы сами  видели  это на  фотографиях, которые  сделали  во время учений. Мы показали ему эти фото, а он рассмеялся и пошутил: 
-А мне казалось, что вы уже можете видеть тигле  своими глазами, не используя  фотокамеру!

Так как Ринпоче многократно  проводил ритриты по практике  Чод  в надлежащем  месте, что  чрезвычайно  редко в наше время, то он  в детальных подробностях  объяснил, как это делается,   и даже показал  ритуальный  Танец  Дакинь. Он  терпеливо обучал нас  использовать дамару и колокольчик  и, в  итоге, дав передачу Чода, объяснил, как его практиковать. Он даровал  нам посвящения, ванги, лунги (всё посвящения разного рода) и на них комментарии. Это был первый Лама, которого я вспомнила, как своего Учителя  из прошлой жизни и это был единственный Лама, который приблизил меня, как свою ученицу, настолько близко, как это только возможно, тогда  я загорелась  желанием  практиковать Чод.

Я практиковала  Чод  около 2 лет, но разного рода негативные события  стали происходить  в моей жизни с большой интенсивностью. Проблемы сыпались  одна за другой, и я не могла справиться с ними. Поэтому  вынуждена  была временно  отложить  практику. Только  теперь  я  понимаю, что чем больше ты практикуешь, тем больше отрабатываешь  негативную карму, накопленную за многие годы жизни. Это подобно тому  как, чем больше ты  подметаешь, тем больше  поднимается  пыли. Поэтому нужно учиться справляться с проблемами и разными препятствиями, возникающими во время практики.

Осенью того же года  я еще раз поехала в подмосковье  к Карма Пунцогу  Ринпоче на Друбчен  Ваджракилайи. У меня уже было  посвящение  на  эту практику от  Чоки Нима Ринпоче, но он не давал никаких комментариев. Зато Карма Пунцог подробно объяснил, как ее делать. Так же как и Чод, меня восхитила  эта практика. Друбчен  проводился  в  России впервые. Карма Пунцог  привез  с собой  из Непала все фигурки Божеств  мандалы Йидама (Божества этой тантры; мандала - обитель йидама) и воссоздал ее с исключительной  точностью. Для  ритуальных  танцев  с Ринпоче приехало несколько  монахов, так что я  впервые видела  их  с расстояния  вытянутой  руки. Монахи  надевали  прекрасные  костюмы  и  ярко расписанные маски гневных  Божеств  мандалы  и танцевали  символические танцы, полные глубокого  смысла.

Так  как  Друбчен  продолжался  9  дней  без перерыва, то и танцы  были  каждый день,- каждый раз разные. Во время одного из них, когда все участники ритрита  сидели на полу  вокруг танцора, который  вращался вокруг своей оси с огромной скоростью, внезапно, лоскуток  зеленой  ткани  вылетел из  него и, пролетев  через огромное пространство зала, лег  прямо передо мной. Это был хороший знак. После этого  благие  знаки посыпались на меня, как из рога изобилия.  Я только  и делала, что успевала восхищаться  происходящим  и осознавала новый, неведомый для  меня прежде мир. Но этого  никто из окружающих  не  замечал, кроме Ринпоче.

Весной следующего года  я поехала в  Калмыкию на 10 дневный  ритрит  по Чоду, который проводил   Карма Пунцог  Ринпоче. Это была уникальная возможность  научиться многим вещам, например  практикам  Санг (здесь -подношение благовоний и дыма от сжигаемых подношений пищи), Сур (практика подношений дыма для гневных духов) и  Чутор(подношение воды божествам и духам). Ещё мы проводили  водное подношение  Нагам (водные существа - хозяева озер, рек и т.п)  и  выпускали живых раков  в озеро, спасая им жизнь - эта практика продляет и нашу жизнь тоже. В это время, благодаря Учителю, я  переживала более глубокие духовные опыты разного порядка, но  в настоящее время  все эти  переживания  утратились. После окончания ритрита  я  осталась в  Элисте  на три месяца, чтобы продолжать учиться  у  Ринпоче.

Вместе с небольшой  группой  молодых  учеников  я получила невероятный опыт  жизни рядом с Учителем  практиком  йоги, который занимался  нашим  обучением  каждый день. Карма Пунцог Ринпоче стал  для меня примером, как преодолевать внешние и внутренние препятствия и при этом  продолжать  практику.
А препятствий возникало много. Одним из них было то, что я находилась  вместе с  5 молодыми парнями, не стеснявшимися  открыто проявлять  свою агрессию, ругаться матом  и даже драться. Они могли делать это прямо  при  Ринпоче!... Как-то раз  я пришла к  Учителю  и спросила, что делать, если  трудно. И он ответил так:
- Кто твой  мастер, у кого ты приняла монашеские обеты?
- Его Святейшества Далай Лама,- ответила я.
- Вот  мысленно и обращайся  к нему за помощью.
- Но я и так обращаюсь, вот сегодня  я даже видела  Его во сне. Но мне ничего не помогает.
 -Поверь, мне тоже тяжело. Ты думаешь, мне легко?
- Нет!
- Обращайся к своему Учителю и будет легче!
- Хорошо, Ринпоче,- отвечала я. 
                    _________________________________________________