По белому

Ну что ж. В ответ на ситуацию с деревьями попытаюсь-таки голубым по белому. Это будет очень смешно, а может быть и очень грустно. Сейчас посмотрим.
Я действительно больна. Когда началась моя болезнь? Я не заметила. Точки её начала не ощутила, к сожалению. И конечно врачи-профессионалы не могут же оставить больного: "Давай друг друга простим...", "Я открою тебе форточку..." Такая терапия не должна же не подействовать. Но она почему-то мало действовала. Но! По случаю подвернулся под руку Чернышевский. Да-да "Что делать". Спектакль. И о, Чудо! Этот спектакль просто возвратил меня к себе прежней. Стало так ясно, что можно! Можно победить свою болезнь! И так легко, я же так сильно могла раньше это ощущать:"У меня руки связаны теперь. Но я их развяжу..." Как близки, понятны и достижимы были эти мысли и дела тогда. Тогда... В другой стране, в окружении других людей, мыслей, чувств.
И я так явственно увидела свою слабость. Так легко представила себе, что мне стало лучше, что я почти выздоравливаю. О, какое я почувствовала облегчение. Я была снова прежней, той из Когда-то...  Но это было не долго. Вскоре я почувствовала, что болезнь моя не прошла, что она обостряется и очень сильно. И я не смогла. Я не смогла!!! Вновь по кругу - не для меня! Но я не смогла!!! Я вновь в цепях её.
Я стала просить небесные силы о помощи. В пространсве настоящего мне трудно, тут так всё неясно, неопределённо, запутано, тягуче и болезненно. Здесь мне не выкарабкаться. И я поняла, что я могу выкарабкиваться только с помощью Чернышевского. "Я развяжу руки, развяжу руки..." Но! Опять Но! Я больше никогда не смогу без божественного ветра. Там, где есть Чернышевский, там нет божественного ветра. Вот он омут.
Тут попался, случайно опять же, некий В.В.Васильев "Кто мы", костерящий в пух и прах наше прошлое, славящий предреволюцонную Россию, утверждающий, что Эрэфия (РФ) уже никогда не превратится в Россию, что эрефияне не русские, а не поймешь, кто. Костерит именно Чернышевского, Л.Толстого вообще с пылью мешает. "Это не русские", - утверждает он.
Но почему-же Чернышевский и Толстой? Тогда туда же уж и Гоголя и Пушкина и "В лесу родилась ёлочка..." - всё это тоже о том же, о чём и Толстой с Чернышевским. И что? Получается русские никогда русскими-то и не были, разве до Петра.
Вот и я о том же. Признать свою болезнь, пойти на поклон к понимающим? Влететь в форточку? И остаться без божественного ветра? Но, как без него остаться? И кто такие русские? Они с ветром или все по форточкам? Болезнь, болезнь, болезнь... У меня жар. Сковорода? Возможно. О, Чернышевский, о, Николай Гаврилович! Прекрасный, такой близкий и любимый, такой свежий, неповторимый, сын священника не за одним коленом, помоги! Где, где твой Рахметов? Раньше был мне так понятен, так близок... А может лечь на гвозди? Может на гвоздях всё это можно постигнуть?
Смеётесь? Смейтесь, смейтесь. А у меня пока руки завязаны. Не развязать!