Завещание

…Со времени моей болезни пролетел год. С утра я побывала у врача, мой замечательный доктор и мой спаситель Юрий Петрович осмотрел меня и сказал:
– Поздравляю, Мариночка! Ты полностью здорова.
Счастливая, поблагодарила его и побежала на работу. В ту пору я трудилась секретарем-референтом в одной фирме. Дел было много, впрочем, как обычно. И вот в разгар рабочего дня, когда почти непрерывно звонили телефоны, мне в голову пришла отчетливая мысль: надо написать завещание.
Странная до абсурдности, эта идея не оставляла меня. Уступая внутреннему голосу, я набрала в компьютере, а затем распечатала в двух экземплярах… Да, именно завещание, хотя это было довольно дико!
Написала, что если со мной что-нибудь случится, прошу, чтобы мои дневники, личные записи, которые хранятся там-то, разобрал, часть сжег такой-то человек. Далее сделала еще несколько распоряжений. Поставила дату, подпись.
Один экземпляр «завещания» (бред какой-то!) я оставила в ящике стола, в офисе, другой, когда рабочий день закончился, отнесла домой и положила в свою тумбочку.
…В те дни я готовилась к причастию, читала псалмы. Мне всегда нравился 22-й псалом: "Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты, Господи, со мною"...
Слова эти я помнила наизусть и часто повторяла.
Вечером того же дня, знаменательного, потому что мой доктор сказал, что теперь я абсолютно здорова, мне понадобилось выйти из дома по делам, буквально на час-полтора. Была зима, морозно и темно, хотя всего семь часов вечера. Я положила в карман нож – кто-то из друзей подарил мне его: жмешь на кнопочку, и лезвие стремительно выбрасывается. Полукриминальная игрушка, но я думала: уж несколько секунд всегда будут в запасе, чтобы успеть вытащить нож и нажать на кнопку.
С делами управилась быстро, и пошла домой по вечернему городу. Мороз «прихватывал» уши – шапочка-то была больше для красоты, чем для тепла!
До моего дома оставалось каких-то пять минут ходьбы. Я свернула во дворы, прикрывая рукавичками уши! Шагов за собой не слышала!
Внезапно что-то заставило меня оглянуться. И… я оказалась лицом к лицу с незнакомым мужчиной.
Про «лицо» я говорю к слову. Выхватила взглядом только его глаза. Этого было достаточно. – В них я прочла… приговор себе.
Писать долго – на самом деле все происходило в доли секунды. Отчетливо помню две свои мысли: первая – завещание лежит дома. Вторая – я не успеваю вытащить нож.
И точно – я не смогла даже отшатнуться – мужчина сразу ударил меня кулаком в лицо. Удар был такой сильный, что я упала, стукнувшись затылком об лед. К счастью, не потеряла сознание.
Шапка и сумка отлетели в сторону. Но мужчина даже не пытался взять их. Он бил меня ногами, стараясь почему-то попасть в голову. Наверное, я закричала – не знаю. Кажется, закричала. Я отбивалась от него руками и ногами. Еще инстинктивно прикрывала лицо…
Вдруг мужчина прекратил меня избивать. Я постаралась сесть на снегу – у меня это получилось, увидела, что он убегает в темноту. Буквально спустя минуту из подъезда выскочила женщина и подбежала ко мне. Она помогла мне подняться, подобрала сумку, шапку, повела в подъезд. Кровь заливала мне лицо.
Женщина привела меня к себе в квартиру, по дороге рассказала, что чуть раньше вышла на балкон и увидела, как какой-то, по её выражению, «подонок», избивает меня. Она громко крикнула ему, что муж уже вызывает милицию. Поэтому мужчина и убежал. Бесстрашная женщина кинулась на улицу посмотреть, что со мной.
В квартире моей спасительницы, в ванной комнате, я попыталась смыть кровь с лица, но меня так качало, что это плохо удавалось. Случайно глянула в зеркало. Ужаснулась бы, но сил на это не было. Наверное, тот человек ударил меня «печаткой» – под левым глазом были ранки! Хорошо, что глаз целый!  На лбу и на подбородке – следы от ударов ботинками.
Мало что соображая, я села на пол в ванной комнате, стараясь ничего не испачкать кровью. А моя спасительница уже набирала номер «скорой».
Приехавшая бригада забрала меня в больницу. Оказали помощь, сделали рентгеновские снимки. Сотрясения мозга не было, нос не сломан.
Когда мужчина-врач сказал мне об этом, я в ответ начала с жаром ему объяснять:
– Как хорошо! Вы представляете? Тот человек, который меня избивал, мне даже ничего не сломал! Какая я везучая!
Врач с неподдельным изумлением уставился на меня:
– Вы себя в зеркало-то видели?! Вам же теперь недели три никуда выйти нельзя будет. Вас даже черные очки не спасут. Хотя это весьма экстравагантно – зимой в темных очках.
…Милый, добрый, умный доктор! Вы же ничего не знаете про завещание. Вы не видели глаз того мужчины, в которых я успела за миг прочесть так напугавшее меня слово «смерть».
…На другое утро к нам домой пришел следователь. – «Скорая помощь» всегда сообщает милиции о подобных происшествиях. Родители, конечно, были в ужасе: от того, что случилось. От моего вида, конечно, тоже. А я…
Я была счастлива! Достала из тумбочки завещание и порвала его на мелкие кусочки.
Мне еще долго снились глаза того мужчины. Лица его я не вспомню, но глаза! Они будто горели мрачным огнем. И, обжигаясь, я вскрикивала ночью от страха и боли. Потом, окончательно проснувшись, шептала: «Это сон, всего лишь сон!».
Но завещание, смертный приговор и… Высшая сила, что отвела беду, – все это было. Не забыть, не зачеркнуть.
С тех пор я никогда не ношу с собой нож. И меня не посещает идея написать завещание.