За барной стойкой

Поздний вечер где-то на самом краю света. За барной стойкой  Люцифер и Михаэль. Яркий брюнет с красивым и жестоким лицом и  длинноволосый блондин с прозрачно-светлой кожей. Так похожи на людей, что, если не вслушиваться в их разговор,  в жизни не догадаешься, что они лишь гости в этом мире.


Брюнет брезгливо рассматривал немногочисленных посетителей бара.
- За что Он полюбил их? Посмотри на них - сплошной сброд.
Низкие, жалкие себялюбцы. За столько лет я утомился наблюдать за ними. Они не показывают ничего нового. Жадность, пьянство и разврат. Когда Он закончит играть с этими пустыми созданиями?
Ангел улыбнулся, играя бокалом:
-  Ты несправедлив к ним. Они совершенны. Ты не можешь испытывать любовь. Я не могу испытывать ненависть. И только люди способны испытывать и то, и другое. Тебе не кажется это интересным?
Брюнет, приподняв бровь, посмотрел на ангела.
- Любовь всего лишь иллюзия.  Никто никого не любит. Каждый ищет выгоду для себя.
Михаэль усмехнулся, смотря куда-то в самый темный угол бара.
 - Видишь ту молодую  женщину, сидящую за столиком,  в самом углу? Каждый вечер она сидит здесь с бокалом вина, надев свои самые красивые наряды и дорогие украшения.  Не правда ли, она восхитительно красива?  … Она ждет того, кто уже  никогда не придет сюда. Этот человек мертв уже четыре года. И она знает об этом. Но приходит. Когда-то они впервые встретились в этом месте.  Что же это, если не любовь?
Князь Тьмы рассмеялся, искренне, от души.
- Дорогой мой, это не более чем праздность. Вы, праведные ангелы - неисправимые романтики, и склонны видеть прекрасное даже там, где его нет.
Подперев  свою красивую голову рукой, ангел мечтательно смотрел на женщину, о которой рассказывал.
 - Меня вдохновляет любовь, которая сильнее смерти. И заставляет верить, что Он не зря затеял все это.
Брюнет раздраженно повел плечами и фыркнул.
 - Оставь свои восторженные речи для кого-нибудь другого, я все-равно ненавижу их!..
Он оттолкнул свой недопитый стакан и стремительно вышел из бара.
- Глупости, друг мой, ты ненавидишь только себя, - печально сказал ангел,  смотря ему вслед.