Домашняя барахолка

   Приближаются пятница, суббота или воскресение, и в пригородах Чикаго готовятся к распродажам ненужных вещей, которые скапливаются у людей годами. Как говорит местная поговорка - чьё-то барахло для кого-то клад. Распродажи устраиваются в домах, гаражах, приусадебных участках, и даже, на частных парковках машин. Выставляется всё, что не нужно в доме по бросовым ценам, почти за бесценок. Это могут быть любые картины, безделушки, детские игрушки, рыболовные снасти, книги, велосипеды и многое, многое другое, готовое заинтересовать любого, то своим внешним видом, а то, просто, ценой мимо которой невозможно пройти. К местам распродаж подъезжают машины или приходят пешком, если живут рядом. Такие распродажи объявляются в газетах или на самодельных объявлениях, особенно в летние или осенние периоды времени. Если вы коллекционер чего-то оригинального, то вам прямая дорога на такие распродажи. Здесь, кроме перечисленного выше, можно найти все, что угодно, если только у вас есть время и терпение бродить по подобным местам выискивая только то, что вас интересует.

   Холостой пенсионер, бывший журналист в малоизвестной русской газетёнке «Волга-Боцман», Петр Ильич Ракитин был именно таким человеком. Это было, как раз то занятие помогавшее ему коротать время, которого у него было больше чем достаточно. Кроме всего прочего,  Петр Ильич был заядлым коллекционером. Ничего плохого в этом нет, а даже наоборот. Его заинтересованность в коллекционировании развивала его интерес к предмету, повышая его культурный, моральный и интеллектуальный уровень, выделяя его среди соплеменников, таких же, как и он сам эммигрантов. Его небольшой пенсии вполне хватало на скромную жизнь в квартире, которую он давно выплатил, и содержание старенького Фиата, который ещё находился в достаточно приличном состоянии. Любитель коллекционирования, Петр Ильич часто использовал свой металлоискатель прохаживаясь вечерами по опустевшим пляжам Эванстона. Ему доставляло удовольствие тешиться надеждой, что в его руки, однажды, может попасть какая-нибудь ценная вещица, которая зделает его богатым и счастливым.

   Жена его давно умерла, а детьми он, к сожалению, не обзавёлся. Племянник, которого он привёз с собой, эммигрируя из России, переехал в Калифорнию, считая дядюшку чудаком, а соседи, с которыми он редко общался играя в домино, человеком не от мира сего. До сих пор удача не сопутствовала его мечтам, и под металлоискателем часто звенели монеты выпавшие из штанов отдыхающих. Однажды, все-таки, ему повезло. Металлоискатель зазвенел неожиданно и вызывающе, отчего сердце Пётра Ильича застучало в такт мелодичным звонкам. Опустившись на колени и отложив в сторону металлоискатель, он огородным совком стал лихорадочно разгребать место из которого только-что раздавались сигналы. Каково же было его удивление, когда в руках у него оказался пропитанный каким-то маслом кулёк, в который были завёрнуты карманные часы с редким крючковым ходом и календарём, а на задней стороне футляра, значился 1911 год. Внимание привлекал старый циферблат с цифрами римского начертания. Часы выделялись огромным размером в 60 мм, циферблатом в старинном стиле и отверстием для заводного ключа, как в больших настенных часах. При этом, механизм помещался в совершенно неподходящем английском корпусе без ранта и стекла. Стрелки казались самодельными и готовы были отвалиться. Видно, часы собирали по частям, а корпус паяли и перетачивали. К счастью, к механизму предыдущие мастера отнеслись очень бережно.

   Внутри механизма, как обычно при долгом хранении, была грязь, а при переключении залипал календарь. Главное на что сразу обратил внимание Петр Ильич, это был механизм. Французский гравированный мост баланса с двумя ножками. Между платами можно было заметить необычное ходовое колесо с вертикальными зубьями характерное только для крючкового хода. Чьи это часы, кто и когда спрятал их в этом неподходящем месте, очевидно, должно было остаться неразрешимой загадкой. Так, рассуждал часовой мастер, давний приятель Пётра Ильича,
   В тот же вечер часовой мастер, давний приятель Пётра Ильича, полностью отреставрировал загадочную находку. Произведя мойку, воронение винтов, полировку, регулировку и смазку механизма, часы снова засияли. Мастер поздравил приятеля с удивительной находкой и спросил не собирается ли он продать часы, на что Петр Ильич отрицательно покачал головой. Он уже точно знал, что они станут первым экземпляром в его новой коллекции. Прошли годы, и в коллекции Пётра Ильича, кроме французских и русских старинных и современных орденов и медалей, нумизматической коллекции монет и филателистической коллекции марок, постоянно пополнялась коллекция карманных часов.

   Сегодня эта коллекция врядле существовала бы, если бы не та, случайная находка, которая задела в душе Пётра Ильича ту струну коллекционера, которая зазвенела необычным интересом к этому предмету. Ведь коллекционирование это не только собирание того или иного предмета, это изучение и систематизирование его. Это душевный трепет от сознания того, что возможно то, что ты держишь в руках имеет свою судьбу, свою необыкновенную историю и побывав уже в чьей-то жизни, оставило в ней свой неизгладимый след. Вот и сегодня, сидя за столом, Петр Ильич с любовью бросал взгляды на свою коллекцию, читая историю часов в свободной энциклопедии. Ему интересно было узнать, что на протяжении тысячелетий люди придумывали разные приспособления для измерения и слежения за временем. Так, энциклопедия утверждала, что использование шестидесятеричной системы счисления для измерения времени было придумано в Шумере приблизительно 2000 лет до нашей эры. В древнем Египте сутки делили на два 12-ти часовых периода, используя большие обелиски для слежения за солнцем. Возможно, впервые, там были придуманы водяные часы. Считается, что китайская династия Шан использовала водяные часы приблизительно в то же время, позаимствовав изобретение в Месопотамии.

   Также для измерения времени использовались солнечные и песочные часы: они были известны в Китае, Японии, Англии и в Ираке. В Индии и Тибете использовалась разновидность солнечных часов. В Х веке, в Китае были изобретены часы с ртутным спусковым механизмом, а затем арабские инженеры улучшили водяные часы, впервые использовав механические передачи для преобразования крутящих моментов.
  Вдруг, один из карманных часов в коллекции зазвонил и Петр Ильич вспомнил, что сегодня суббота и у него назначена встреча с приятелем. У них должна была состоятся очередная поездка по домашним распродажам. Приятель был тоже коллекционером, но его хобби были бронзовые статуэтки, которые, как таковые, Петра Ильича вовсе не привлекали. Выискивая в газетах объявляемые распродажи оба коллекционера, как говорят, набили руку на поисках приличных мест и сегодня рассчитывали на успех, так ка их маршрут лежал в достаточно богатый северный пригород Чикаго Форест Глен. Подъезжая к указанному в газете адресу Петр Ильич не заметил людей у открытого гаража, которые бы толпились там рассматривая разложенные на продажу вещи. Несмотря на это, можно было с уверенностью сказать, что молодая хозяйка, продолжавшая раскладывать вещи на продажу, может рассчитывать на успех. Приятель Пётра Ильича тот час же направился к одному из столов и взял в руки две вещицы, которые привлекли его внимание.

   Это были бронзовые фигурки эфиопов фалашей, потомков древних евреев, сидевших скрестив под собой ноги. Их тюрбаны и жилетки своим цветом отличались от общего цвета бронзы и привлекали внимание бирюзово-зеленоватым блеском. Очевидно, это была запечённая эмаль резко выделяющася на фоне старой бронзы. Естественно, приятель Пётра Ильича моментально купил эти фигурки даже не торгуясь.
   -Спасибо,- сказала хозяйка улыбаясь,- надеюсь у вас легкая рука. Вы у меня первый покупатель. Я сегодня немного опоздала и открыла гараж чуть позже обычного. Надеюсь, это не испортит мой день, так как вещи моей покойной тётушки, действительно, могут заинтересовать знатоков и любителей старины. Вы, очевидно, удивитесь, но я не в остоянии, переезжая на постоянное жительство в другую страну, взять всё это богатство с собой, да и зачем. Это прошлое меня не интересует, тем более, что это не мое прошлое. Петр Ильич внимательно слушал разговор, который вела хозяйка гаража с его приятелем, внимательно разглядывая всё разложенное на столах. Чего здесь только небыло: от старого велосипеда до старинных канделябров, прекрасных картин неизвестных мастеров до коллекции царского сервиза на двадцать четыре персоны. Можно было бы без конца перечислять выложенное на продажу, но, вдруг, Петр Ильич увидел то зачем приехал. В стороне, заслонённая настольной лампой лежала коробка обклеенная темно-синим бархатом. В коробке лежали потускневшие от времени карманные часы с брелком.

 
  Эти часы, которые изготавливались во второй половине восемьнадцатого века, сегодня были удивительной редкостью. Руки Пётра Ильича задрожали, когда он прочитал гравировку на крышке. Монограмма гласила - «Хаиму Соломону, одному из борцов за независимость Америки, с благодарностью, Д. Вашингтон.» Ни Петр Ильич, ни его приятель не знали, кто такой Хаим Соломон, но они хорошо знали, кто такой Джордж Вашингтон. О хозяйке нечего было и говорить, она врядле, даже читала надпись на часах. О том, чтобы часы достались кому либо другому не могло быть и речи. Петр Ильич был готов заплатить любую цену, но когда хозяйка сказала, что готова не торгуясь отдать их за пятнадцать долларов, он понял, что ему сегодня крупно повезло, но, как крупно, он даже не мог себе представить. Ему нетерпелось узнать ценность своей находки. Я не побоюсь сказать, что настоящие коллекционеры сумасшедшие люди. У них чешутся руки, горит и радуется душа. Они не могут уснуть размышляя над найденной или приобретённой вещью. Очевидно, к такой категории людей можно было отнести и Пётра Ильича. Он завёз приятеля домой, и ни слова не говоря, помчался в Pown Shop, или в комиссионный магазин, как называли его русские иммигранты. Магазин находился в нескольких блоках от его дома, и хозяин, с которым Петр Ильич часто общался, был, как всегда на месте.

   -Здрасьте, здрасьте,- протягивая Пётру Ильичу руку, улыбаясь, произнёс тот, - чем обрадуете сегодня, уважаемый друг?
Петр Ильич часто заходил в этот магазин с коллекционными монетами не представлявшими для него интереса, поэтому его хорошо знали не только хозяин, но и продавцы. Сегодня он собирался их удивить. Его нетерпению небыло предела, когда он положил на витрину перед хозяином коробку темно-синего цвета.
   -Извините меня, но я сегодня ничего не продаю,- обратился он к хозяину,- я пришёл к вам за консультацией зная, что вы в этом бизнесе много лет. Может случится так, что вы знаете ответ на мой вопрос. Мне бы хотелось узнать, что вы думаете по поводу этих необычных часов,- продолжал Петр Ильич открывая коробку. Этот магазин принимал на комиссию или покупал всё на чём можно было заработать и карманные часы разных моделей и производителей небыли для них в новинку. То, что принёс Петр Ильич вызвало всеобщий интерес.
   -Даже не читая то, что написано на крышке часов могу смело сказать, что часы сделаны где-то в середине восемнадцатого века. Я видел несколько таких и раньше. Могу смело сказать, что редкие экземпляры подобных часов иногда встречаются,- медленно произнёс хозяин рассматривая надпись в увеличительное стекло. Не буду спекулировать, но если часы не подделка и речь идёт о настоящем Хаиме Соломоне, то они могут стоить большие деньги, очень большие. Ничего конкретно сказать не могу, пока не услышу мнение моего знакомого специалиста. Я в этом бизнесе много лет, но никогда не знаю, что принесёт следующий посетитель.

   Может именно сегодня вы принесли сюда предмет которому нет цены и его место или в музее Джорджа Вашингтона, или в Смисониевском музее, трудно сказать. Кстати, если вы не возражаете, я позвоню очень знающему научному сотруднику работающему в музее Американской истории, он уж точно знает цену этим часам. Погуляйте с пол часика, я сейчас свяжусь с ним. Петр Ильич появился в магазине в точно указанное время и был представлен высокому, галантно одетому молодому человеку, который отрекомендовался, как Джек Клейтон.
  -Ну, что ж, здравствуйте, чем могу быть полезен?- задал он вопрос, пожимая руку хозяину, и обратившись к Пётру Ильичу сказал:
  -Меня всегда приглашают сюда, когда попадается какая-нибудь интересная вещица. Мой музей обладает определёнными средствами для приобретения чего-то, что может представить интерес для музея. Мне сказали, что вы принесли какие-то необыкновенные часы с дарственной надписью нашего первого президента.
Джордж Вашингтон имел обыкновение дарить часы своим генералам в честь, каких-то особых заслуг, подписывая монограмму каждого подарка официально за что, и при каких обстоятельствах их заслужили. Подарки для частных лиц, оказывающих ему какие-нибудь значительные услуги подписывались просто - характеристика услуги и его имя. Ну, вот видите, я был прав. Это подарок Хаиму Соломону - финансисту и кредитору. Это очень понятно за что, для тех людей, кто знаком с американской историей.

   Хаим Соломон одолжил огромную сумму денег генералу армии борцов за независимость Вашингтону, то есть фактически финансировал на деле войну за независимость. Легенда гласит, что Соломон был своего рода американским Ротшильдом. Говорят, что финансист американской свободы Хаим Соломон был богат, как Мидас. Официально известно, что он одалживал деньги Вашингтону, Джефферсону, Монро, Медисон, польским революционерам Костюшко и Пуланскому, чем спасал этих «отцов основателей» от нужды. Не вызывает сомнения тот факт, что Соломон был патриотом и президент понимал и ценил это. Как-то, президент спросил у Хаима Соломона, как он может отблагодарить его за заслуги оказанные американской армии, на что тот ответил, что его благодарить не нужно, пусть президент лучше сделает что-нибудь для еврейского народа. Таким образом на однодолларовой купюре появилась  Звезда Давида образованная из звёзд, существовавших в то время тринадцати штатов. Будете смеяться, но я неоднократно выигрывал пари у многих не знакомых с этой историей и не подозревавших о том, что на долларе находится еврейская Звезда Давида. В заключение скажу, что это уникальные часы и должны они принадлежать американскому народу, потому-что это уникальный исторический раритет, которому нет цены. А если, все-таки оценивать их, то сегодня на аукционе, настоящий коллекционер может заплатить за них от восьмисот тысяч до миллиона долларов. Поздравляю вас, уважаемый, это удивительное приобретение. Извините, если не секрет, сколько вы за них заплатили?

                Январь,2013г.