Пока не погаснет свет

Я почти не помню своего дядю Алекса, поскольку он всё время был в дальних разъездах, и потому несказанно удивился, кода узнал, что именно мне он завещал своё наследство. Могу лишь с трудом припомнить, что видел его когда-то в моём далёком детстве. Я запомнил его сияющие глаза и огромные усы. Он напоминал какого-то сказочного персонажа и не был похож на привычных мне людей. Он походил скорее на пирата или на предводителя буров в их славной борьбе против злодеев. Впечатление было яркие, но, кажется, мы не обмолвились ни словом.

И вот теперь, когда я сам стал усатым и в некотором роде разбойником в своих финансовых операциях, вдруг оказалось, что я единственный наследник богатства, о котором даже не подозревал. В нотариальной конторе со мною были любезны настолько, что я не на шутку забеспокоился. Мне не нужны были златые горы или убыточные владения, это лишь стало бы бременем для меня. Но вскоре всё выяснилось, и вот уже я рассматривал фотоснимки своего собственного замка, находившегося, как выяснилось, в превосходном состоянии. Тотчас же в оба уха мне стали блеять о выгодной продаже сего творенья за 25, 30, 35 миллионов. Но я лишь отмахнулся от них, не став слушать, и поспешил уйти, чтобы немедленно отправиться в путь.

Перелёт в ЮАР занял почти полдня, я был взволнован и заинтригован. В моём воображении рисовались лабиринты мрачных подземелий, комнаты, освещаемые лампадами, старинные книги и сундуки. Должно быть, этот замок хранил немало тайн, и я был полон энтузиазма в постижении их...

С такими мыслями я и оказался на месте. В холодных сумерках, обдуваемый октябрьским ветром, я созерцал перед собою это чудесное творенье, это произведение искусства, вдохновлённого невесть какими силами бескрайнего космоса. Старые деревья простирали свои ветви к пасмурному небу, а я шёл, будто заворожённый, к этому гигантскому строению, один вид которого заставлял моё сердце бешено колотиться.

Приблизившись, я увидел массивную дверь и направился к ней, приготовив ключи, которые мне вручили в нотариальной конторе. Никто никогда не смог бы уговорить меня продать сей шедевр, и я даже не думал о том, в какие суммы мне обойдётся содержание его. Я даже и не намеревался пользоваться электричеством, я хотел с головой окунуться в готическую атмосферу этого удивительного места.

*    *    *

Первая ночь, признаться, не была безмятежной. Гигантские размеры замка несколько подавляли меня, а лунный свет, заливавший мою комнату, скорее беспокоил, чем вызывал вдохновение. В полудрёме мне мерещились какие-то призрачные сущности, будто бы приходившие знакомиться со мною со всех уголков потусторонней вселенной. Я будто бы попал на их территорию, словно замок этот не вполне относился к нашей реальности...

Утром я начал бродить по этажам, заглядывая в комнаты. Конечно, мой дядя сам толком здесь не жил, поскольку всегда был в разъездах. Не удивлюсь, если этот замок он выиграл у какого-нибудь азартного богача в карты. Насколько я мог судить, никто здесь давно не жил - все вещи, которые мне попадались под руку, были 50-х годов, а также и более старые. Не было здесь и электричества, и это наводило некоторой жути, особенно в подвальных помещениях. Я так толком и не осмотрел их, поскольку свет фонарика начал тускнеть. Я решил как-нибудь позже изучить нижние отделы замка, выбрав для этого время специально.

Пообедал я тем провиантом, который привёз с собой. Должно быть, этого хватит денька на три, а затем придётся отправляться в ближайший городок, а он находился почти в пятнадцати милях. Судя по карте местности, вокруг замка не было ровным счётом ничего, кроме заброшенного старого кладбища и больших болотистых земель с редколесьем вокруг. Похоже, замок изначально возвели в такой местности, чтобы быть подальше от всего живого. И, должен сказать, реализована была задумка великолепно. Здесь и впрямь не было ровным счётом ни одной живой души, даже собак и птиц. Только лишь я, присмотревший себе комнатку на втором этаже - отсюда можно было видеть вдалеке клубящиеся испарения болот и редкие деревца, что гнили там, должно быть, не одну сотню лет...

Так миновала неделя, другая, третья. Кажется, я вполне обжился, хотя и немного зарос. Раз в неделю я приезжал в городок и отчего-то ловил на себе враждебные и просо испуганные взгляды. Такое впечатление, будто я был пришельцем из иного мира для них, хотя старался вести себя учтиво. В конце концов, я не набивался никому в друзья, меня вполне устраивала такая жизнь. Тем более, что я нашёл немало ценных и совершенно потрясающих книг, которые захватили всё моё внимание. "Книга Червя" и Пнакотические рукописи особенно потрясли меня. Простота и в то же время гениальность адовых ритуалов казались воплощением разума настолько чуждого и невероятного в своей космической глубине, что одно только чтение вызывало оторопь. Что же будет, если действительно приобщиться к Чёрному Ремеслу? Все знаки указывали на это.

*    *    *

Я был совершенно поглощён тайнами этого замка и уже знал о нём практически всё. Но это не имело значения, поскольку священное место, на котором он был поставлен, древнее всех хроник и календарей. Здесь жили расы, столь чуждые человеческому роду, что от одного только их облика всякий тотчас лишился бы рассудка. Это были гигантские, насекомоподобные существа, прибывшие на Землю из глубин космоса. Они основали здесь свою колонию, а затем многие эоны вели войны с другими враждебными расами. Когда появился человек, - а это произошло по космическому времени буквально вчера, - древние расы уже давно исчезли, но их гигантские тела не были вполне мертвы. В древних городах, покоящихся на океанских глубинах, в храмах Антарктики и Аляски, закованные льдом, в огромных кавернах под горами Урала и Мексики, покоятся они в ожидании пробуждения, когда настанет тому время. Однажды звёзды примут нужное положение, род людской окончательно сойдёт с ума, превратившись в свиту прислужников тёмных сил, и древние существа выберутся на поверхность, дабы устроить славное пиршество. К Земле прилетит чудовищная звезда Нибиру и снизойдут оттуда твари, некогда породившие род людской...

Захватывающая эта картина, ужасом которой я проникся без остатка, вызывала во мне какой-то непонятный восторг. Я прекрасно понимал, что род людской настолько ничтожен, что не стоит и беглого упоминания в летописи этой планеты, я знал, что Земля всегда принадлежала несказанно могущественным расам, прибывавшим сюда из разных областей космоса, и я не находил ровно никаких оснований полагать человеческие знания и науки чем-то существенным. Всё, что я знал до приобщения к истинному Знанию, было всего лишь бульканьем маразматическим мозгов, не имеющих даже мимолётного представления о невероятном и захватывающем прошлой этой планеты. Трудно найти хотя бы один уголок, где бы не было свидетельств присутствия могущественных древних рас, и если даже таких свидетельств нет на поверхности, их нужно искать в недрах планеты и на океанском дне.

Не думаю, что так сложилось случайно, что я оказался на месте древнего капища, на котором миллионы лет назад человекоподобные существа возносили свои молитвы древним богам космоса. Цундаху и Балаху, Скорондал и Беренгельзер - эти имена помнили многие поколения примитивных существ, странным образом эволюционировавших из расы рабов, чья задача была в исполнении простых приказов, передаваемых телепатически. То, что стало затем людьми, было изначально биоматериалом, занимавшимся строительством городов для божественных существ Космоса. В какой-то миг предки людей стали соображать несколько больше, и им, как ни странно, хватило ума возводить алтари и возносить богам молитвы. Боги услышали их и временами были благосклонны. Но последняя гигантская катастрофа ввергла планету в чёрную пучину тьмы, коя пребывала три сотни лет. Многое изменилось за это время, боги скрылись в глубинах океана или погрузились в дремоту в глубинах земли. Полюса же поменялись местами и заледенели, а гигантские пирамиды покрылись снегом, хотя узнаваемы и сейчас. То же, что было изначально лишь биомассой, стало проявлять признаки осмысленной деятельности. Микроскопические букашки сами стали возводить города, испытывая при этом священный трепет к исполинским руинам древности. Телепатический контакт же с богами не прекращался никогда.

Здесь же, на месте старого замка, были священные алтари, дававшие мне шанс приобщиться к истинной вере. Исследуя нижние этажи замка, я обнаружил несколько проходов, ведущих вниз, и постепенно осваивал этот путь, развешивая всюду лампады. Пройдя около ста метров в глубину, я понял, что нужно оборудовать комнату отдыха здесь, принести сюда свои припасы на несколько недель и неумолимо двигаться дальше, каждые сто метров делая новую стоянку. Я шёл, в некотором роде по следам капитана Скотта, который был моим кумиром и который закончил достойно. Честно говоря, я уже и не думал когда-нибудь вернуться в мир обманчивого света, и моё сердце не дрогнуло, когда я услышал шум обвала и понял, что где-то позади меня обрушились своды этого древнего туннеля. Я шёл метр за метром, пока не погасла последняя лампада. А затем продолжал идти уже в полной темноте - туда, в немыслимые бездны фатального исхода...