Повесть о жене моряка. Глава 16. Приозерск

Продолжение - http://www.proza.ru/2019/02/15/1536

Из Питера молодожёны направились навестить родителей Элины, с которыми всё ещё жил её сын, Рудик. Была и другая цель у поездки - показать своего мужа всем соседям, которые жили в районном городке в частных домах много лет, и всё про всех знавшие.

Рудику было девять лет, он скучал, конечно, без мамы, ждал, когда она получит квартиру в Одессе, и мечтал жить с ней вместе. Тем более, что бабушка была строга и прижимиста. Но как иначе могла бы она собрать приличную денежку, которую пообещала Элине на обустройство своей жизни, типа приданого в две тысячи рублей?

Сами родители жили скромно, а питались хорошо, за счёт своей живности. Элина помнила, что в детстве ей постоянно хотелось колбасы, а мать колбасу считала баловством, и никогда не покупала. Зачем, когда кролей полно, и кур? Что ещё за глупости?

Назвать её мать работящей, это значит, ничего не сказать. Работала она с утра до вечера, и планы на день у неё были расписаны, как у хорошего прораба.  Не только себе, но и всем домочадцам.

Надежда Ивановна была членом партии, причём убеждённым, настоящим, хотя никогда никаких постов не занимала, а работала в гарнизонном магазине продавцом.

Отец Элины, кадровый военный, прошёл всю войну, и даже после войны ещё в Германии оставался, работал там в администрации, но,  несмотря на все свои боевые заслуги, попал под сокращение, не дотянув до военной пенсии всего чуть-чуть, и это было обидно. Спасибо Никите Сергеевичу и его разоружению.

Теперь Сергей Фёдорович работал в гараже авто слесарем, недалеко от дома, и был доволен тем, что занимался любимым делом. В любых механизмах он разбирался легко, был прирождённым механиком, и в саду своём несколько станков поставил самодельных, разного назначения, сетку рабица, он, например, изготавливал из проволоки, сам станок сконструировал.

А по характеру отставной майор совершенно точно воинственным не был, и даже с женой спорить не любил. Лучше промолчать, а сделать по-своему. Молчаливому четыреста двенадцатому "Москвичу" с хозяином повезло, он его любил, и ухаживал за ним, как за девушкой.

- Слушай, Эля, я тебя раньше стеснялся спросить, а каким ветром тебя в Одессу занесло? Далеко же! - расспрашивал Павел жену по пути в Приозёрск.
- А раньше я тебе бы и не ответила, - засмеялась Элина, - я и сейчас не уверена, стоит ли тебе говорить.
- Что? Тайны? От законного мужа? А ну, колись давай, пока я тебя пытать не начал!
- Да ничего особенного. Я в восемнадцать наивная была и романтичная, как Ассоль у Грина. Мне очень парень один в школе нравился, на два года меня старше. Высокий, красивый, я просто млела, когда его видела. А однажды вечером он меня из Дома офицеров с танцев домой провожал, и возле калитки нашей поцеловал. И больше у нас с ним ничего не было, но сколько же я себе нафантазировала! Уже и замуж за него вышла, и детей нарожала!
- А Одесса тут при чём?
- При том. Отца его в Одесский военный округ служить перевели. А я, так или иначе, из Приозёрска уезжать собиралась, в институт поступать. А в Одессе - солнце, море, "шаланды, полные кефали". Вот и поехала. Всё равно в общежитии жить, так лучше на тёплом юге, в "жемчужине у моря".
- Ну, ты даёшь! И парня своего, наверное, встретить надеялась?

Элина вздохнула, - глупая была. Думала, по Дерибасовской прогуляюсь взад -вперёд, по Приморскому бульвару...  В каждом же городе свой "Бродвей" есть, куда молодёжь выходит по вечерам. Там меня, кстати, отец Рудика и высмотрел. А сам он немного на Сашку походил, такой же красавчик. Да что вспоминать, дело прошлое. Я теперь вся твоя, с потрохами и навеки!

В Приозёрске молодожёнов встретили хлебосольно. В первый день они и из-за стола почти не выходили, а если выходили, то только покурить перед домом, или отдохнуть на диване.
 
Заходили в дом и ближайшие соседи, которых тоже за стол усаживали, так что по многолюдности и по обилию угощений празднование встречи превзошло свадебный ужин в одесском ресторане.
 
На второй день обошли весь город, от центра до  окраин. Элина показала Павлу знаменитую крепость, церковь, монастырь, реку, в которой она училась плавать, островки на ней, свою школу, Дом Офицеров. Видно было, что городом и его историей она гордится.
 
Ни брата её, ни старшей сестры в Приозёрске не было, после школы мало, кто в нём оставался почему-то. Из одноклассниц Элина встретила только двоих, познакомила их с Павлом и, с его согласия, отправилась в кафе со старыми подружками.

- Ты пока погуляй. У нас вон там книжный магазин хороший, можешь в книгах порыться, или в парке прогуляйся, только недолго. Нам часа хватит, правда, девчонки?

Девчонки кивали и ждали необыкновенных рассказов о сказочном покорении Одессы их одноклассницей.

Суровая Надежда Ивановна зятя одобрила. Заметив, что пил он умеренно, и из-за стола в сад вышел раньше других, сказала дочке:
- Правильный парень! На дно бутылки не заглядывает!

Вечером второго дня чаёвничали. Надежда Ивановна испекла любимый свой "сметанник", угощала им дочь и зятя. Выспрашивала детали квартирных дел. А какие дела? Пока одни надежды. И Рудика взять с собой она точно так же не могла, как и раньше. Мать это понимала. Она к внуку привыкла и вовсе не спешила от него избавиться.

- Так ты говоришь, через год дом сдадут? И можно там двухкомнатную квартиру получить?
- Можно. Мы же Рудика к себе заберём. А когда - это неизвестно. Говорят, что через год, так из разговоров-то дом не построишь! Хорошо, если через полтора-два, я так думаю.
- Главное, чтобы точно дали. Кооператив-то дорогой?
- От метража квартиры зависит, пока не знаю. Ничего, мама, Павел хорошо зарабатывает. И твои деньги пригодятся, спасибо тебе.
- Я раньше-то не хотела тебе давать, боялась, чтобы не профинькала. А теперь вижу, что серьёзно у вас, тем более, расписались уже. А дети есть у Павла? Не может быть, чтобы такой парень видный в холостяках до сих пор ходил.
- Сын есть, на три года нашего старше. Только я пока с ним ещё не познакомилась, не получилось. А родители у него славные. Пенсионеры уже оба. Две сестры старшие есть и брат. Но комнаты там для нас нет, тесно живут. Да нам самим и лучше
- Это правильно. Ласковый он у тебя, повезло тебе. У нас папка не такой, сама знаешь.
- Кто бы говорил, - засмеялась Элина, - ты уж больно ласковая! Скалкой по спине!
- А пусть не перечит! - Вообще-то ты права, Эля. - Только у нас жизнь другая была, не до нежностей. Трое детей, попробуй вырастить. А внуки? Через этот дом все почти прошли, Рудик не первый, сама знаешь. Когда нам было сюсюкать? Работы в доме - делать, не переделать,три участка земли теперь у нас. Кур накорми, кролям травы привези, ладно, что отец машинку сделал траву резать. Намного легче с ней стало. А траву где косить? Только машина и выручает, она у нас уже, как грузовик стала.
- У американцев такая пикапом называется.
- Вот-вот. Пикап. Отец даже правое переднее кресло снял, для мешков с травой место освободил. А  твой что, чай пить не идёт? Не любит, что ли?
- Что ты! Он как раз из чаёвников. Специально во дворе курит, нам поговорить даёт.
- С понятием парень. Держи его, доча, не упусти. Первое время слушайся во всём. Дальше всё равно будет, как ты захочешь, раз он всё время в море. Не спорь попусту. С мамой его будь поласковее. И с сёстрами тоже. Корона с тебя не упадёт, если где и поклонишься. Они ведь тебя старше все, как я поняла?
- Старше, да. Павел-четвёртый в семье, ещё младший брат есть, Иван. Мне понравился, дружелюбный парень.
- Это хорошо, но главное - с самим Павлом отношения правильные чтобы были.  Вот вы сейчас в Ленинград ездили, деньги у кого были? У тебя?
- Больше у Павла. И у меня на всякий случай, мало ли что.
- Вот! Женщины всегда внимательнее к деньгам, ты девка толковая, а мужья, они и потерять могут, и пропить. Ты за этим смотри. Ладно, хватит мужика во дворе держать. Зови его, ужинать будем.

Дома, в Одессе, главным делом стала продажа ковров. Старый толчок, на котором было специальное для этого удобное место, закрылся. На седьмом километре пока что всё ещё царило беззаконие и "кидалово". Оставались скупки, где денег давали совсем мало, но сразу, и комиссионки, где цену продавец назначал сам, но в продаже никто не был заинтересован.

Мелочёвка тоже шла плохо, вернее, дёшево, но торговаться было себе дороже. Приближалось время первого взноса за кооператив.

Через неделю после их возвращения было объявлено о собрании членов кооператива "Киевский-12". Собрание устроили в актовом зале школы, завуч которой была женой председателя кооператива. В зале Павел увидел много знакомых: с одними плавал, с другими учился, с третьими в резерве работал, или в кадрах встречался.

Председатель сказал, что первоначальная стоимость трёхкомнатной квартиры, на которую настроились Паша с Элиной - 9600 рублей, первый взнос - 3600 и скоро! Готовьте деньги. А позже возможно и удешевление, если правление сумеет найти и доказать недоделки и отступления от проекта. Дом строился большой и сдаваться в строй, и заселяться будет в три этапа, по подъездам. Первые три планировали сдать через год.

Виталий  Харитонов, старый знакомый Павла, сидевший с ним рядом на собрании, тоже надеялся получить трёхкомнатную, хотя в семье была только одна дочь. Он посоветовал Паше "порешать вопрос" с председателем. - Хуже не будет, а лучше вполне может быть. Попробуй. Могу подвести к нему, мы уже кофе вместе пили.

- Ты давно из рейса, Витя?
- Только на прошлой неделе вернулся. А что!
- С председателем лучше мою жену познакомишь, потому, что я на "Львове" ухожу. А второй вопрос шкурный: ты кому товар сдаёшь? Перекупщики знакомые есть? Мне ковры нужно продать, помаду и двухкассетный "Шарп".
- Подумаем. Ты не теряйся. И жену свою покажи.
- Её здесь нет, но найти легко, она у нас в бухгалтерии работает. Элиной зовут, может, знаешь?
 - Нет, не помню. Но если нужно будет, найду.

* Продолжение следует - http://www.proza.ru/2019/02/19/844.