Цена счастья

- Вмешательство пятого уровня!
- Её вынудили обстоятельства.
- Это не оправдывает нарушения кодекса. Объясняет. Да. Но не оправдывает.
- Обстоятельства были непреодолимой силы.
- Она была их инициатором. Первоисточником несанкционированного вмешательства. Она причина. Наказание за это будет просто следствием. Поверьте, мне искренне жаль, что она стала жертвой обстоятельств.
- Нельзя наказывать жертву.
- Можно дезавуировать права жертвы, поскольку она явилась источником неприятностей. Вольно или невольно – это вопрос этики, морали, но никак не правосудия. Правосудие слепо. Фемида выполняет требования законов буквально. Вплоть до каждой буковки в тексте. Если вы не согласны с требованиями кодекса, измените закон. Правосудие столь же ревностно будет отстаивать новые права и обязанности.
- Но не станете же вы возражать, что даже в столь слепом и неприкосновенном своде законов есть такое понятие, как смягчающие обстоятельства?
- Не стану. Мы их учтем. Но вмешательство пятого уровня подразумевает полную деструкцию. Мы готовы пойти на частичное разрушение личности, если вы сможете предоставить весомые свидетельства обстоятельств непреодолимой силы.
- Она была влюблена.
- Чем вы можете это подтвердить? Влюблённость эфемерное понятие силу которого нельзя измерить. Разве можно быть чуть-чуть влюблённой? Быть влюблённой в пять раз сильнее? Как обвинитель может понять меру её влюблённости? Без этого мы не сможем определить тяжесть наказания.
- Мне кажется, то, что она сделала свидетельствует о безмерной величине её любви. Она безгранична.
- Уж не хочет ли защита предложить нам безмерно уменьшить наказание и оставить её проступок без последствий?
- Почему бы и нет? Наказывать счастливого человека, делать его несчастным, беспомощным, превращать его в овощ, готовый только к бессмысленной монотонной работе на фабриках еды?
- Применяя полную деструкцию личности, мы не только избавляем её от мук и угрызений совести, но и предотвращаем возможность совершения подобного вмешательства в будущем. Да, цена велика. Один несчастный человек спасёт многих, очень многих людей.
- Согласятся ли эти «многие» быть счастливыми ценой несчастья даже одного человека? Не уверен.
- Согласятся. Это они приняли такой закон. Большинством голосов, позволю себе заметить.
- Мы непременно внесём поправки.
- Когда внесёте, тогда их и применим.
- Отсрочка исполнения?
- Исключено.
- Я применяю своё право вето!
- Хорошо. Деструкция личности семьдесят процентов. Очистка памяти девяносто. Решение окончательное, обжалованию не подлежит.

Детишки выстроились в длинную цепочку и держа друг друга за руки, парами шли длинным цветным паровозиком за воспитателем. А та рассказывала и показывала им достопримечательности городского парка. Они дошли уже до центрального фонтана петляя среди роскошных скульптур и причудливых деревьев, нависающих своими раскидистыми ветвями над жёлтыми петлящими дорожками парка.
- Детки! – воспитательница постучала маленькой бамбуковой указкой по металлической окантовке дамской сумочки, - это фонтан Лаодамии. Это она изменила наш мир так, что значимость этого события нельзя оценить простыми словами. Мы обрели настоящую энергонезависимость. Накормили голодных и ликвидировали неравенство. Мы стали самодостаточным обществом. Эта прекрасная влюблённая женщина решила большинство проблем, стоящих перед нашим обществом.
В тёплых струях фонтана замерли навеки заключённые в мрамор в страстном поцелуе Лаодамия и Протесилай.
- Она умерла? Спросила девочка с огромными белоснежными бантами.
- Умерла? Почему ты так думаешь, Катенька?
- Мне говорила мама, что Лаодамия была преступницей.
Воспитатель вздохнула.
- Видишь ли Катя, преступниками иногда бывают те люди, которые стремились только к лучшему. Кто-то торопился к больному ребёнку и сбил другого малыша. Кто-то не в силах смотреть на мучения старика и его семьи, восьмой год ухаживающей за ним делает ему укол спасения. А кто-то неосторожным случайным выстрелом убил на охоте жестокого маньяка. Я хочу, дети, чтобы вы помнили. Мир не белый и не чёрный. Мир очень разноцветный. Есть жёсткий ультрафиолет, выжигающий глаза и дающий нам пищу помогая расти растениям. Есть полутона. У каждого события есть много значений. Есть добрые последствия, а есть и не очень. Вы же любите мороженое и конфеты?
- Да, да! – развеселились детишки.
- Но от них болят зубы и бывает ангина. А рыбий жир любите? А ведь он спасет вашу жизнь.
- А что стало с Лаодамией, спросил веснушчатый огненно-рыжий Мишка.
Воспитательница рассадила их полукругом в центре которого оказался газон, на котором в песочнице, заполненной белоснежным коралловым песком играла в куличики старая седая женщина.
- Много лет тому назад, когда вас ещё даже и в проекте не было, жизнь на Земле была трудна и опасна. Ресурсов не хватало. Энергии и воды тоже. Люди воевали за право жить. Не так, как мы с вами сейчас живем. Нет. Просто за глоток воды и кусок хлеба они могли убить друг - друга. На нас напали варвары. Муж Лаодамии ушёл на войну. Утром. Первым утром после их свадьбы. А вечером он был убит.
Лао молчала восемь дней. А потом вышла из дома и направилась в замок Эльц. Все знали, что этот замок никогда не был ни разрушен, ни захвачен. Говорят, его защищали привидения. Или Боги. Она просила Богов вернуть Протесилая хотя бы на один день. Ей повезло. Владелец Замка грозный Овидий в тот день сам потерял свою возлюбленную. И совершил непоправимое.
Ни до того, ни после мы никогда не видели и не слышали ничего о Верхних. О тех, кто, возможно, создал эту вселенную. И нас. Овидий вернул Протиселая из небытия. Всего на один день. И одну ночь.
Это изменило течение времени. Произошло нарушение причинно-следственных связей. В результате случилось несколько серьёзных катаклизмов. Извержение Катмай на Аляске, землетрясения, цунами. Но зато на наших учёных снизошло озарение. Мы сделали открытия, которые, возможно, были не ко времени. Мы покорили гравитацию и термояд. Энергия стала бесплатна. Перемещения просты. В войнах больше не было смысла. У всех было всё.
Боги наказали Лаодамию. Кто знает, к чему могло привести изменение реальности. Мы могли погибнуть. Все. Из-за любви этой женщины к своему суженому. Они лишили её разума и памяти. Вот она. Прямо перед вами.
Седая женщина в неопрятном белом платье взяла на высохшие костлявые руки куклу и стала её баюкать, напевая колыбельную. Её глаза светились счастьем.
Солнце опустилось к горизонту и тень, от металлического окна памятника упала на старушку. Она спрятала куклу, прикрыв ладошками голову и испуганно посмотрела куда-то вверх.
- Не отдам, не отдам! – беззвучно шептали её морщинистые губы.