Шато-Гайар. эпизод 34

У Клоре перехватило дух. Сквозь цветные витражи внутрь церкви лился солнечный свет, отражаясь разноцветными бликами на мраморных плитах пола, на стенах с изображенными на них картинами, прославлявшими жизнь святых. Даже многочисленные ряды  деревянных, отполированных лаком скамеек, сияли в солнечном свете.
Готье чуть отстал от Клоре, не желая мешать ей созерцать красоту собора. А она, осторожно ступая по мраморному полу, медленно шла к нефу. Огромные окна-витражи, пронизанные  лучами, придавали храму мистическое сияние: в течение дня  преображенный витражами свет, казалось, странствовал по церкви.
Клоре шла по проходу, который был выстроен в форме латинского креста. Ажурная вязь опор, поддерживающих купол, так заворожила ее, что она не услышала предостережения окликнувшего ее Готье и столкнулась с мужчиной, который шел по боковому нефу, держа за руку женщину.
Готье подошел к Клоре и, взяв ее под локоть, поклонился.
- Прошу простить мою спутницу, граф. Она впервые посещает этот собор, а Вы сами знаете, какое впечатление он производит в первый раз!
- Да, господин д,Лон! – ответил мужчина. – Мы с графиней рады  видеть Вас в добром здравии! Вы не представите нам свою спутницу?
- Охотно, господин де Сегю! – ответил Готье, и Клоре, вскинув голову, замерла.
- Госпожа Клоре  д,Куэльер! – он указал на Клоре. – И господин Шале, граф де Сегю с супругой!
Шале склонил голову в поклоне, подарив Клоре обворожительную улыбку. Она не могла пошевелиться, и, если бы Готье незаметно не ущипнул ее, девушка, наверное, так бы и стояла, вперившись  взглядом в красивое лицо графа.
-О, граф, прошу простить меня! – пробормотала она, склонившись в реверансе.
– Графиня! – Клоре выпрямилась и посмотрела на жену Шале. Но та вдруг испуганно спряталась за спину мужа.
- О, сударыня, - улыбаясь, произнес Шале. – Извините мою супругу. Но она в церкви всегда чтит обед не разговаривать с людьми, - он оглянулся на жену. Клоре заметила,  что он не выпускает ее руки, а когда он снова повернулся,  его глаза просто светились любовью.
- Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы уговорить графиню присутствовать сегодня на венчании моего самого близкого друга и соратника! И  Шале снова улыбнулся.
Клоре уже устала дергать Готье за рукав его камзола. Она заметила, как что-то промелькнуло в глазах графа.  В следующий миг он снова улыбнулся и восторженно произнес:
- Мессир д,Лон, мне кажется, я уже где-то встречал Вашу спутницу!
- Нет, граф! Этого не может быть! – прогремел под сводами церкви голос Готье.  – Мадам д,Куэльер впервые вышла в свет!
Теперь уже и он понял, что хотела от него Клоре, дергая его за рукав.
«Он узнал меня! - подумала она. – О, Боже! И угораздило же!»
- Возможно, я ошибся. Но в одном уверен точно: это не последняя наша встреча с мадам д,Куэльер!
Он чуть склонил голову, и Клоре расслышала, как он прошептал своей жене, которая  продолжала прятаться  за его спиной:
- Хорошо, милая. Сейчас.
Шале повернулся и склонился в поклоне.
- Прошу простить нас! Но нам пора занимать свои места – свадебная процессия уже близко. Рад был снова увидеть Вас, господин д,Лон! И рад был познакомиться  с Вами, мадам!
- До встречи! – поклонился Готье.
Они с Клоре отступили в сторону, пропуская чету де Сегю. Графиня спряталась за плечом Шале, а сам граф, проходя мимо Клоре, прошептал:
- Мадам Тресессон!
 Ее бросило в жар.  Дернув Готье за руку, она потащила его к колонне, поддерживающей западный неф собора. Она рухнула на скамейку и приложила ладонь к груди.
Готье опустился на скамью рядом с ней и,  обратив на девушку обеспокоенный взгляд, спросил:
- Что нашло на Вас? Вы едва не изорвали мой камзол в клочья! Он не мог узнать Вас! Тогда, в Венсене, на Вас была слишком скрывающая Ващ лик вуаль.
- Но он видел меня в Тресессоне! – выдохнула она.
- Ах, вот что! – Готье расслабился.  Он уперся своей могучей спиной в спинку скамьи.
- Я не думаю, что он будет распространяться об этом!
- Пока! – бросила Клоре. – Пока не увидит меня в свите короля!
- Не думаю, что и тогда он что-то станет рассказывать о Вас.  Да и вообще, Клоре, забудьте о нем! – улыбнулся великан.
Она закивала головой.
- А что его жена, Готье? Вы уже встречались с ней? Мне она показалась весьма странной. Отчего бы это графине стесняться? А?
- Оттого, что графиня родилась в семье бедняков! – ответил Готье.
- Что?
- Да, да! Странная история!
- Расскажите, Готье!
- Шале был ярым холостяком до той поры, пока не увидел ее в свите королевы. Карл привез ее из одной своей поездки. Меня тогда не было с ним.  Графом овладела какая-то бешеная страсть. Он выпросил у короля разрешения жениться на ней, и к всеобщему удивлению, Карл охотно дал ему согласие. Граф стал появляться с ней повсюду: и на балах, и на турнирах.  Везде вместе! Поначалу она сторонилась всех, но со временем стала осваиваться при дворе. Тем более, что Шале просто таял от любви к ней. Но, представляете, что устроили новоявленной графине соперницы? Хоть репутация Шале, будем говорить, не совсем чиста, за него боролись многие дамы. Еще бы – такой красавчик! Я, кстати, сперва подумал, что Вы тоже запали на него, пока Вы не стали рвать мой камзол, - Готье улыбнулся. – В общем, графине стало невозможно находиться при дворе. Говорили, что терпит издевательства  многих дам только из-за огромной любви к Шале. Она полюбила его по-настоящему. Интересно, за что? – сам себя спросил Готье.
На миг он задумался.
- И? – прошептала Клоре.
- Так вот! – он встрепенулся. – Он увез ее в Дюран. Долгое время они не появлялись в столице, а когда вернулись, никто не узнавал графиню. Она стала потерянной, затравленной.  Казалось, она чего-то боится. Да и что тут удивительного! Замок Дюран – пренеприятнейшее место!  С тех пор, как он по наследству перешел к Шале, замок стал пользоваться дурной репутацией. А графиня… Она и вовсе перестала появляться с ним в Париже. До сегодняшней встречи, я подумывал, что она сгинула в замке Шале.  Но, хвала Господу, графиня жива и, будем надеяться, пребывает в добром здравии!
- Как ее зовут?
- Ой, не спрашивайте, Клоре! Я не знаю ее имени! Я не знаю, откуда она! Я ни разу не видел ее лица! Поверьте, милая,  мне и без нее достаточно хлопот!  Если пожелаете что-нибудь узнать о жизни  супружеской четы де Сегю, расспросите об этом Карла. Он единственный, кто в курсе всех их дел!
Готье потянулся.
- Пойду-ка я на воздух! А Вы еще немного осмотритесь, Клоре!
Он встал, разминая свои могучие ноги.
- Ох, и духота же здесь! – пробормотал он и направился к выходу.
Клоре обернулась и посмотрела ему в след.  Она заметила чету де Сегю. Шале и графиня сидели  на скамье чуть поодаль от нее и, не скрывая любопытства, рассматривали ее. Клоре поспешила отвернуться и обратила взор на священника, который вышел из алтаря. Его светлое лицо озарила улыбка, когда он прошествовал мимо Клоре  к распахнутой двери собора, где послышался какой-то шум.
- Проходите в храм Божий, дети мои! – его голос прокатился по церкви, отражаясь  эхом от сводов и колонн.
Вокруг забегали служки, и Клоре вспомнила, что Шале говорил о бракосочетании своего друга. В другой раз она бы и поприсутствовала на этой церемонии, но сейчас была слишком взволнована вниманием к своей персоне графа и графини де Сегю. Она поднялась со скамьи. Сейчас молодожены подойдут к алтарю, и она покинет собор. Клоре попыталась расслабиться:  вдохнула побольше воздуха и, выдохнув, подняла голову, обратив свой взор на священника, который уже занял  свое место в центре собора. Молодожены приблизились к нему, и Клоре больше не могла двинуться с места.  Ее сердце затрепетало  так, что девушка едва не задохнулась от нахлынувшей в груди боли.
Лицо невесты скрывало кружевное покрывало, закрепленное на лбу обручем.  Ее глаз невозможно было разглядеть, но Клоре видела, как она улыбается. Как гордо держит голову. Почти с вызовом.
Мужчина же не выражал своим видом никаких чувств.  Он не смотрел ни на священника, совершавшего обряд, ни на ту, которая стояла рядом с ним.  Лишь один раз он бросил взгляд  на Шале, и ничего кроме грусти не было в его глазах.  Клоре заметила,  как встревожено граф де Сегю смотрит на избранницу своего друга. Его взгляд настойчиво пытался проникнуть под кружева

покрывала. И Клоре догадалась, что Шале не знает женщину, которую избрал себе в жены Ангерран.
Ангерран!!!
Клоре чувствовала, как что-то умирает внутри нее.  Его образ поплыл у нее перед глазами. Где же Готье?  Куда он запропастился сейчас, когда ей так нужна его помощь?!  Он бы увел ее отсюда. А сама… сама она не могла уйти!
Обряд подходил к концу. До Клоре стали долетать какие-то звуки. Это говорил священник.  Он улыбнулся и кивнул.  Ангерран повернулся к своей нареченной и откинул  с лица вуаль.  Присутствующие на венчании гости захлопали, но священник остановил их. Он поднял руку и произнес:
- Известны ли кому-нибудь из присутствующих причины, по которым этот брак не может быть заключен?
- Да! – два голоса оглушили своды собора.
- Да! – повторил Шале.
- Да! – произнес другой голос.
Все обернулись.
Фрэнсис!
Он шел к алтарю, не слыша ни шепота, разносившегося вокруг, не  видя никого, кроме женщины в свадебном наряде. Он приблизился к молодоженам. Ангерран насторожился. Клоре видела, как он нахмурил брови.
- Фрэнсис? Что Вы здесь делаете? И что означает Ваше «да»? Извольте объяснить!
- Граф де ля Мот, Вы не можете взять эту женщину в жены потому, что она несколько лет носила имя… де ля Мот! Она – Ваша мать, Ангерран!
Фрэнсис посмотрел на нее.
- Вы узнаете меня, мадам?
Она долго смотрела на него, а потом вдруг отпрянула.  Страх исказил ее лицо.
- Фрэнсис Каруа?! – прохрипела она.
Клоре  ничего не могла разобрать. Всё снова поплыло перед глазами. Она обхватила руками ручки скамейки, боясь лишиться чувств.
А дальше события разворачивались как ураган.  Фрэнсис выхватил из ножен кинжал и вонзил его в живот женщины. Кровь алым пятном  расползлась по ее свадебному платью.  Ангерран  подхватил ее на руки и опустился вместе с ней на пол.
Священник отпрянул от них и замер у алтаря.  Что-то кричал появившийся откуда-то Готье. 
«Да, он был там – на улице», - вспомнила Клоре. Готье загородил собою Фрэнсиса.
Сквозь пелену в сознание Клоре прорвался голос Ангеррана.
- Почему?
- Мой сын! – прошептала женщина.
- Почему? – он повторил свой вопрос.
- Двадцать лет назад я ушла от твоего отца, и моя жизнь превратилась в ад! А когда я встретила  тебя, - она почти хрипела, кровь хлестала из раны, заливая одежду и пол. Ангерран был весь в ее крови.
- Когда я встретила тебя, я поняла, как могу отомстить твоему отцу за то, что он не удержал меня тогда. Тогда он перестал бороться за меня! Но сейчас он узнал бы, что я забрала тебя себе, и его жизнь превратилась бы в ад!!!
Она закрыла глаза.
- Элен - моя мать? – прошептал Ангерран.
Она подняла веки, но обратила свой последний взор не на него.
- Фрэнсис, я заслужила смерть от твоей руки! Не вините его, вы - все!
И она умерла.
Ангерран выронил ее тело из своих покрытых  ее кровью рук.  Он поднялся с пола и, вступив в лужу  крови, подошел к Фрэнсису.  Но между ними стоял Готье.
Ангерран покачнулся, а в следующий  миг Готье упал на пол без чувств.
Клоре смотрела на мужчин, не чувствуя, как слезы заливают ее лицо. Глаза Ангеррана пылали яростью, а Фрэнсис… Она не могла видеть его лица. Но он не дрогнул перед Ангерраном даже, когда тот схватил его за ворот рубашки.   В следующий миг Ангерран оттолкнул его и отдал приказ стоявшим в дверях стражникам:
- Свяжите его и доставьте в мой замок!
- Нет! – закричала Клоре.
Но никто не услышал ее.
Стражники подбежали к Фрэнсису. Один из них заломил ему руки за спину, но Фрэнсис стал отбиваться. Вскоре его уже не было видно в толпе солдат. Клоре обвела взглядом присутствующих.  Никто не пришел ему на помощь!
Только… Шале! Он растолкал солдат и   поднял Фрэнсиса на ноги. Он был весь в крови. Изорванная одежда обнажала искалеченную плоть. Фрэнсис держался за правый бок.
- Шале, уйди! – проговорил Ангерран.
- Здорово же ты справился, дружище! – Шале встал перед Ангерраном. – он один, а нас… - Шале развел руками.
- Не смей лезть в мои дела! – Ангерран кипел от ярости.
И вдруг он вспомнил.
- Ты? – А что ты знал о ней?
- Теперь это уже не важно, Ангерран! – Шале смотрел в глаза своему другу. – Я…
Но его прервали.
- А это еще кто? – прорычал Ангерран.
Шале обернулся. Клоре никогда не забыть тревоги, которая пронзила глаза графа, когда он посмотрел на Фрэнсиса. Она выпрямилась. Теперь она закрывала собой Фрэнсиса.
- Отойди, Клоре! – произнес Фрэнсис. – У нас с графом свои счеты.  И Вы, граф, - Фрэнсис обратился к Шале, - оставьте нас.
Шале отступил, и в тот же миг стражники, оттолкнул Клоре,  набросились на Фрэнсиса. Он был тяжело ранен в бок и не смог сопротивляться. А Клоре… Залитые кровью руки Ангеррана сжимали ее плечи. Она чувствовала  спиной, как бьется  его сердце, но не могла отвести взора от Фрэнсиса.
- Не тронь ее! – закричал Фрэнсис. Солдат ударил его в бок, и раненый мужчина почти повис в руках стражника. Но не перестал  сопротивляться! Он что-то прорычал из-под маски, когда Ангерран  повернул Клоре к себе лицом.
- Вы оба здесь! – усмехнулся Ангерран.
Он так и не выпустил ее из рук. А она… она слышала, как за спиной отбивается от солдат Фрэнсис, как  кричит Шале.
- Что тебе нужно? – прохрипел Ангерран.
Он смотрел на нее так, как тогда, в Тресессоне.  Когда он целовал ее.
- Я люблю Вас! – произнесла Клоре.
Она вспомнила сон. Та же тишина воцарилась   сейчас в соборе. Почему больше не слышно никаких звуков?  Вот и во сне.  Что-то стояло между ними или  кто-то?
Фрэнсис!
Она обернулась.
Он больше не вырывался из рук  державших его солдат.  Он стоял в двери собора, ослепленный  лучами солнца.
Он слышал ее признание.
Ангерран почувствовал, как оседает в его руках Клоре.
- Ангерран, прекрати это! – закричал Шале.
Де ля Мот оттолкнул Клоре и бросился за солдатами.  Шале хотел последовать за ним, но его жена  почти повисла на нем. Шале обратил на нее свой взор и, обхватив руками ее скрытое  кружевами лицо, прошептал:
-  Я должен помочь ему, милая! Останься здесь, я молю тебя! Я вернусь совсем скоро!
Но она кивала головой, не желая отпускать его. Шале обнял ее и крепко прижал к себе. Он гладил ее по голове и шептал:
- Ладно, ладно. Я останусь. Успокойся. Я с тобой. Не плач, моя милая. Я с тобой.
- Что я наделала? – прошептала Клоре, но никто не слышал ее.
Священник с послушниками наконец-то пришли в себя. Они возились у тела матери Ангеррана. У ног Клоре зашевелился Готье.  Он потер лоб и, присвистнул, увидев кровь на ладони.
- Что произошло? – пробормотал он.
Клоре посмотрела на него.
- Простите меня, Готье! – она бросилась вон из церкви.
Она должна последовать за Фрэнсисом! Иначе Ангерран убьет его.  Она никогда не видела столько ярости в глазах живого существа. Но, возможно, Ангерран в тот миг и не был живым.