Бабайка

   
   Не у каждого из нас был в детстве Карлсон, который живет на крыше. Миляга, которого можно было угостить плюшками с вареньем, с кем можно было пошалить или, в крайнем случае, полетать.


 
   Но вот бабайка был у каждого. Этот мифический персонаж, в которого мы верили, не сомневаясь на на минуту, жил у кого-то под кроватью, у кого-то - на чердаке,у кого-то сидел в печке, а у кого-то - прятался в сарае или в погребе. Нас не пугали серым волком, который "укусит за бочок" - мы - дети города - даже в три годика понимали, что все эти волки и медведи живут в зоопарке, в лесу и в сказках. Но бабайка...о нем говорили с придыханием, его побаивались, им можно было попугать и напугать. "Вот придет бабайка"... - под этим соусом можно было накормить ненавистной манной кашей, отправить пораньше спать и вообще - творить чудеса.
   

   Зима.Холод собачий. Снег и ночь.Ну, может , и не совсем ночь, но темень.Мама собирается в гастроном. Когда оставить меня не с кем - тут без выбора: ненавистные чулки с резинками и рейтузы (слово-то какое!),какие-то гамаши, свитер, варежки-шарф, шапка с помпоном, шубка,ботиночки. Пока запакуешь ребенка во все это - и идти никуда не захочется. А потом этот куль надо водрузить на санки - и вперед! Но я согласна на все эти закутывания-обвертывания, я даже ненавистные чулки переношу без протеста (до эры колготок еще несколько хороших лет ). Да и кто же откажется лишний раз проехать на санках, выпить ледяной сок в гастрономе, побегать между огромных массивных колонн с другими укутанными кульками, пока мамы выстаивают в очереди. Ну, а напоследок выцыганить мармелад в полосочку, или подушечки, или круглую плоскую коробочку монпасье или  леденцовую рыбку на палочке. И жизнь хороша. А всего-то поход в гастроном.

   Но когда оставить меня было с кем, вот тогда и звучало это заклинание: "Ты что, забыла? Там бабайка."

   Забыла? Конечно не забыла. Наш бабайка был настоящий. Живой и реальный. Он стоял на перекрестке, недалеко от здания старого ТашМи. На улице Карла Маркса. Всегда один. Всегда в одной и той же одежде - сапоги и какая-то шинель или френч. Не сильна я в этих названиях. Сапоги до колена. И длинные прямые волосы неопределенного цвета. Без шапки в любую погоду. Понятно, что ,сидя в санках, я воротила голову, стараясь не смотреть в его сторону. Но, видимо, любопытство и желание получить свою долю адреналина были сильнее страха.

    И только через десяток лет я узнала правду об этом ночном страже, который не пропускал ни единого дня на своем посту. Несколько лет назад на этом месте погибла в аварии его невеста. И жизнь кончилась. Ее смыслом стало молчаливое выстаивание в любую погоду на месте трагедии. Я не помню, чтобы кто-то к нему подходил. Чтобы кто-то с ним заговаривал. Чтобы кто-то пытался как-то помочь. Не  знаю, сколько лет еще стоял он так наедине со своим горем. Со своей тоской. И со своей любовью. Я выросла. Мы поменяли квартиру.

    Но образ врезался в память намертво, с фотографической точностью. А ведь прошло столько лет...