О благородном цензоре, падшем поэте и не только-28

О благородном цензоре, падшем поэте и не только, или о русофобии некоего Колкера, его «Тризне по России», ГУЛАГ-е СоЛЖЕницина, экономике Сталина и историческом предвидении советского цензора-28

(Из воспоминаний моего благородного товарища из Карабаха).

«Расправившись» с Великой Победой «большого народа» этот русофоб, непременно отмечающий ежегодный праздник Пурим, переходит к танахо-гебельсовскому приёму по продвижению, изначально лживого, измышления.  Оказывается «большой народ» должен бесконечно каяться за то, что, видишь ли, во время освободительной Великой Отечественной Войны, некоторые занимались мародёрством и насилием над мирным населением Европы.               
Но, далеко не глупый, русофоб Колкер никогда не признается, что официальная Советская Власть никогда не оправдывала подобные деяния своих граждан.  Более того, она беспощадно карала исполнителей этих злодеяний, и, считалось, что сильно везло тем, кто  попадал в тот самый презренный Гулаг, ибо, как правило, по законам военного времени, таких пристреливали на месте, словно бешенных собак.  Ну, не мог не знать об этом Колкер? А если он знает и пишет подобное, следовательно, это тоже – хуцпа.
Далее русофоб Колкер, не скрывая сожаления о недооценке геройства других стран и «несправедливом» историческом исходе Великой Отечественной Войне, продолжает свои лживые измышления, выдавая их за истину в последней инстанции. «…Забывают и другое: что большая страна победила не такую уж большую (и весьма молодую; Германии к 1941-му как раз 70 лет стукнуло). Несколько очень больших стран (Британия, в ту пору еще мировая империя; США, СССР) навалились на одну. Обычный аргумент — что, мол, «на Россию вся Европа шла», гроша ломаного не стоит. Кто воевал против Красной армии? Румыны? Итальянцы? Этих в начале войны даже греки били, ни сном ни духом воевать не собиравшиеся. При высадке британцев в Сицилию разом сдалось сто тысяч итальянцев, а немцев — полегло 30 тысяч, столько же и британцы потеряли. Из прочих на стороне противника воевали только венгры, но — на конной тяге, а что такое конная тяга против брони, показала польская кампания. Поляки, между прочим, к войне готовились и сражались — до сталинского удара в спину — по-настоящему, то есть много лучше Красной армии.
Забывают и о героизме немцев, — да-да, о военном героизме народа-агрессора, зараженного бесчеловечным нацизмом, но не из одних нацистов состоявшего. Сражались и простые немцы, вчерашние школьники, мобилизованные в принудительном порядке. Сражались так, как в XX веке никто не сражался. Отступали только при громадном перевесе в силах, при последней усталости. На своей территории в 1945 году творили чудеса храбрости. Назовем вещи своими именами: германский (если угодно: нацистский, времен нацизма) солдат — не по мужеству, а по сумме боевых качеств, — равных себе не знал. Эта простая истина никогда не была произнесена в России, присутствует всюду как фигура умолчания — и чести умалчивающим не делает. Германия не своими размерами внушала ужас, не многочисленностью армии, а своей доблестью….»                Тут всплывает еще одно. Попробуйте заикнуться, что «русские» никогда не победили бы «немцев», если бы не американцы и британцы, — вам в России головы не сносить. Второй фронт, твердят в России, открылся «безобразно поздно», под занавес. Твердят, имея в виду высадку союзников в Нормандии 6 июля 1944 года, страшную по своим потерям. Но второй фронт — это фронт восточный, советский. Западный, первый — ни на минуту никуда не девался даже после капитуляции Франции. Ламанш и захваченные нацистами Нормандские острова в проливе были фронтом с самого начала войны, с весны 1940-го. Моря и океаны — тоже: до залива ла-Платы в Южной Америке, где британцы потопили беспримерный по техническим качествам и доблести экипажа немецкий крейсер Граф Шпее (декабрь 1939); до атолла Мидвэй в Тихом океане, где американцы, против всякого вероятия, справились с японской армадой (июнь 1942).
СССР еще сторону Гитлера держал, когда Франция и Британия, а затем одна Британия сражалась с нацизмом. Над Ламаншем и югом Англии, в воздушной битве за Британию, можно сказать, под Лондоном, нацисты были впервые остановлены в ходе этой войны (а не под Ленинградом, как об этом твердят советские источники). Остановили их (то есть победили) — британцы, и не числом или техникой, а при полном равенстве сил. Это был поворотный момент всей войны. До этого всюду блицкриг торжествовал. Мог восторжествовать и в СССР. Ошибка думать, что быстро побежденные Франция и Польша не сражались; первая потеряла в боях 100 000 солдат (это за полтора-то месяца); вторая — тут цифры разные называют, зато известны немецкие потери: 45000 немцев погибло в боях с поляками. Почему немцы брали верх так быстро? Да просто к войне против панцирных бригад никто не был готов. Все проморгали стратегическую находку немцев. Британию спас пролив; Советский Союз — «необъятные просторы родины», железнодорожные колеи нестандартной ширины, а больше всего — непостижимое «стояние» немцев в августе 1941. Целый месяц не могли договориться, в каком направлении наступать — при практически сломленном сопротивлении, при выигранной войне. Дальше — генерал мороз подоспел с подкреплением.
В Африке британцы воевали с державами оси с 1940-го, американцы — с 1942-го. В 1942 году британцы удержали африканские Фермопилы — эль-Аламейн: не пустили нацистов к Суэцкому каналу и нефти. Не только не пустили, а победили — правда, при большом (почти трехкратном) перевесе в силах. Египет, эль-Аламейн, Африка — это был третий фронт, после второго, советского. Итальянский фронт (четвертый) открылся в 1943-м; на Дальнем Востоке бои шли с 1941-го (этому фронту и номера присваивать не будем). Битва за Атлантику, надводная и подводная, начинается в 1940 году и идет не только в Северном, Балтийском и Средиземном морях: в Атлантике (от Дувра до Монтевидео), на Суэцком канале, в водах Индийского и Тихого океанов (сравнительно с британскими и американскими — морские операции СССР кажутся каплей в море). Догадываются ли в России, какие потери несли британские конвои, шедшие в Мурманск и Архангельск, и какую роль в войне сыграли поставки по ленд-лизу? На борт кораблей вступали смертники; погибал чуть не каждый второй, и люди знали, на что идут. Победа в морской битве за Атлантику обозначилась лишь к 1943-му. Она далась страшной ценой, страшным напряжением сил союзников. (Их, союзников, очень даже есть в чем упрекнуть, особенно если о евреях вспомнить и о других преданных и выданных, например, о казаках; но мы ведь не об этом сейчас говорим.)                Нет, учат в России: значили в победе над нацизмом только Сталин да Жуков, да «русский солдат» (не советский!). Миллионы людей обнаруживают стойкий иммунитет к правде, к мысли, к фактам. Не хотят думать, не способны вести корректный спор. Не готовы даже выслушать другую сторону. Готовы только торжествовать и бахвалиться. Не о миллионах жертв думают (общее число погибших в этой войне исчисляется в шестьдесят миллионов, из которых 27 — советские), не о вине (которую и вообще-то всегда приходится делить между сторонами; а тут — и почти поровну делить, по Молотову-Риббентропу), не о примирении, а только о том, какие они доблестные. Где «милость к падшим» (к плохим, к павшим со стороны противника)? Где всемирная отзывчивость русской души? Христос, помнится, и врага велел возлюбить — этого не ждем, но хоть сострадание-то должно проявиться. Отчего россияне только на себе сосредоточены, только собою любуются?»….

И как вам подобная хуцпа от яростного празднователя беЗсовестного Пурима?