36. Опять дома

Паша была дома, когда я ввалился с чемоданом. После бурных ласк Кристины и погони соседок такая прохлада даже немного расстроила.
-- А Лешка где?
-- Костя унитаз привёз и поставил. Алёша с ним куда-то и уехал.
-- Может, на ЭКО? Моё семя не прилипло, теперь его пробуют. Тебя это расстроило?
-- Не говори ерунды. Меня не расстроил даже его честный рассказ про приключения с соседками. Ты их видел?
-- Видел. Я так по тебе соскучился, что не смог больше дома быть. Я на автобусе, а они на отцовской машине встретились на перекрёстке. Они меня не видели. Наверно, кто-то в посёлке сказал, что я уехал. Они на вокзал приехали, а поезд уже поехал. Помахали друг другу руками, вот и всё.
-- Не может быть! Как ты вытерпел?
-- Я очень соскучился по тебе, вот и помчался сюда. А ты меня, как врага встретила.
-- Саша! Будний день сейчас. Ночью всё будет.
-- Я не выдержу до ночи.
-- Возьми себя в руки! Я, может, не меньше твоего соскучилась.
Сняв китель, я вышел в прихожую. Повесив его на вешалку, тихонько накинул крючок входной двери. Вернувшись, схватил её в охапку и понёс в комнату.
-- Что ты делаешь?
-- Если тоже хочешь, то зачем мучиться?
Паша начала вырываться. Поцелуями не давая ей говорить, положил на диван, сдернул с задницы трусы, вырвал из одежд свою пушку. Паша пыталась укусить меня в губы, царапала рубашку на спине, пыталась выпрямить ноги. Трусы на её коленях не позволили сделать это. Она затихла только когда я со стоном утонул в её теле.
Она, действительно, очень хотела близости. В самый первый момент я даже подумал, что она обмочилась. После тесных сладостей Кристины Паша показалась несколько широковатой.
Попытки укусить перешли в долгие страстные поцелуи, царапавшие спину руки обняли меня. Прижатые трусами к животу ноги задёргались в такт моим движениям. Кончили мы почти одновременно. Паша прижимала меня к себе объятиями рук, поцелуй стал жгуче пронизывающим, а таз чуть покачивался, принимая сперму.
-- Успокоился?
-- Не очень. Я ещё хочу.
-- Дай хоть ноги освободить, а то даже колени развести не могу. Осталось только их тебе на плечи положить. Попробуй такой закорюкой полежать.
Нацеловав, я с сожалением освободил её. Паша лёжа быстро скинула с ног трусы и, торопливо вытянув ноги, крутнувшись отпустилась коленями на пол. Трусами стала вытирать мокроту с моего члена.
-- Уй! Господи! Отрастил х….ну и сводишь теперь баб с ума. Дернул чёрт связаться с тобой. Теперь и я не понимаю, что делаю.
-- Паша! А что за банка на диване?
-- Ты же меня с банкой сюда притащил. Не голодный ведь приехал. Думаешь, я не поняла, что тебе там не давали засохнуть? Не сёстры, так соседка Надя.
-- Откуда ты знаешь?
-- Будь ты голодным, кончил бы в пять секунд. А ты и меня-то чуть не вывернул наизнанку. Она хоть чистая была?
-- Чистая, кажется. В магазине родителей работает. По посёлку никаких слухов про неё не было. А это строже любых анализов.
-- Хорошо хоть это. Молодая хоть?
-- 20 лет. Я после неё всё марганцовкой обработал.
-- Для тебя тоже старуха. Такой большой, а такой глупый!
Крепко поцеловав, покачивая ягодицами, она скрылась в туалетной комнате. Вместо шума смывного бачка донёсся шум воды, сливаемой из ведра или какой-то ёмкости.
-- Воду не подвели?
-- Не подвели. Костя успел схему нарисовать и список составил. Второпях забыли его.
-- Я куплю.
-- Тошно смотреть на меня?
-- Ага. Боюсь опять изнасилую. Соскучился я по тебе до одурения.
Недоверчиво хмыкнув, Паша подняла с дивана банку и ушла на кухню. Я со списком пошёл в хозмаг. Ни я, ни продавцы не могли разобраться, какого диаметра трубы следует купить. Позвонил Лёшке. Он сказал, что разговор был о двадцать пятом, чтобы хватило для ванны и унитаза. Он с Костей колпак на трубу ставит. Раз я приехал, то он останется с Полиной в лес сходить. С трубами и фурнитурой я пришёл домой. Прощаясь, папа сунул мне в карман несколько купюр. Хватило одной купюры для покупки всего.
Я заполнил водой баки в бане, погулял по огороду.
-- Помоги мне на кухне. Своих овощей хватает, ещё ты привёз.
Снова оказавшись около её, я не удержался и, унеся на диван, опять «изнасиловал». Паша, наверно понимала, что я не успокоился, поэтому даже трусы не одела.
-- Паша! Хоть что со мной делай, я люблю тебя! Ты лучшая женщина в мире.
-- Ты секс со мной любишь, а не меня. Неужели с другими тебе хуже?
-- Хуже. Я больше никогда и ни с кем…
-- Не говори так. Мужчины не могут долго терпеть без женщины. После воздержания даже не разбирают, красивая она или нет. Только после близости в себя приходят.
-- К тебе это не относится. Для меня даже после Лёшки ты неотразимая.
-- Ну, ты посмотри внимательно, раз уж отвлёкся. На лице сеточка морщинок появилась, на лбу и на шее, вообще, складки. А у глаз на висках…. А что будет ещё через пять лет? Посмотри, сколько седых волос в голове. Устала выдёргивать их. Как ни закрашивай, они от корня всё равно седыми лезут. Саша! Я женщина. Не обращай внимания на мою ревность. Не пропускай хороших девок. Самая неожиданная может стать тебе лучшей.
-- Нет в мире женщин лучше тебя! Я уже тысячу раз скаялся, что связывался с другими. Надо было сразу тебя искать.
-- Тогда всё пошло бы иначе. Ты прошёл бы мимо меня и даже не понял бы, какая я. Жизнь так устроена. Не проживи я со своими мужьями такую жизнь, тоже могла бы тебя не встретить.
Я не освободил её после соития, так и лежал на ней. Крепко целуя, задвигался. Паша попыталась остановить, забилась, закрутила головой, пытаясь высвободить губы. Чуть успокоившись, задвигалась сама, с каждой секундой двигаясь всё активнее. Я не смог удержаться. Мы кончали вместе и почему-то очень долго.
Чуть отдышавшись, Паша, придерживая мою голову за виски ладонями, стала яростно целовать, покрывая моё лицо поцелуями.
-- Сашка! Ну почему ты один такой на свете? Как бы я была счастлива с таким мужем! Мне даже изнасилование тобой нравится. Я, наверное, маньячкой становлюсь. Прости меня за мою глупость.
-- Я тоже очень люблю тебя. Ну, давай попробуем пожениться. В декабре мне исполнится 18. Поживём вместе, сколько сможем.
-- А потом ты встретишь, как я, кого-то более лучшую, более красивую, более молодую. Что будет со мной? Я останусь старой брошенной бабой. Что тебе мешает так жить, как сейчас живём? Зато, встретив свою судьбу, мы сможем без проблем расстаться, не коверкая друг другу жизнь. Разве я тебе в чём-то отказываю? Разве я тебе хуже жены? Что тебя толкает на такой шаг?
-- Не знаю. Я хочу от тебя детей, хочу, стать хозяином, а не приживальцем.
-- Ты и есть хозяин. Это я со своим домом и детьми оказалась приживалкой. Это вы меня содержите. Дай мне в туалет сходить.
Целуя, я нехотя освободил её. Целуя меня, она тщательно вытерла всё моё имущество. Но из туалета проскочила на кухню.