Твоё место в коридоре у порога!

«Твоё место в коридоре у порога!»
И Любовь Викторовна грозно замахнулась мокрой тряпкой.

- Ну а что вы хотите? - развёл руками пожилой врач-окулист. - Возраст - никуда не спрячешься. Очки в данном случае не помогут. Конечно, я мог бы предложить вам операцию...

- Нет-нет, - мелко потрясла головой Таисья Дмитриевна.

- Тогда посоветую кое-какие препараты для поддержки зрения, - он протянул ей бланк. - Приходите, если будет хуже. Возможно, появятся новые лекарства.

«Операция - это же такой риск», - думала Таисья Дмитриевна по дороге домой. Ей уже хорошо за семьдесят. Хоть и будто сквозь мутноватое стекло, но видит. А вдруг операция пройдёт неудачно - и она совсем ослепнет? Да и привыкла постепенно к пелене перед глазами. Из квартиры выходила мало куда: в магазин и собачку свою - маленькую дворняжку Мусю - выгулять на пустыре за длинным рядом гаражей. Но вот заниматься уборкой дома и готовить еду стало трудновато: то вазочку свалит со стола, то палец порежет. Дочка Людмила, которая давно уж уехала с мужем в Нефтеюганск, беспокоилась и всё порывалась перевезти к себе. Только Таисья Дмитриевна ни в какую: «Это тебе, Люда, легко было по молодости из нашего города ускакать, а мне куда на старости лет?».

Она и впрямь не хотела вот так вот взять и покинуть родные места, расстаться с хорошо обжитым «углом». А кто будет навещать могилы? Тоже ведь важный вопрос. Да и жить в семье дочери, где, понятно, свой сложившийся уклад и свои законы, не особо привлекало. Привыкла быть себе хозяйкой: захотела - встала утром рано, захотела - ещё подремала, потом чайку попила, с Муськой во двор спустилась. Дома - тишина, покой. К тому же без собаки Таисья Дмитриевна шагу бы не сделала, а зять всегда, когда в гостях бывал, ворчал прямо со злостью, что тёща развела тут заразу и грязищу с шерстищей. Муся от него пряталась и жалась к ногам хозяйки. Внучки давно выросли, поразбежались в разные стороны, замуж вышли…

Людмила, конечно, звонит каждую неделю, дотошно выспрашивает что и как. Таисья Дмитриевна особо слов не тратит, бодренько отвечает, мол, всё в порядке, сердце стучит ровно. Оно и точно не даёт о себе знать, слава богу, только вот глаза... Очень расстраивало, что теперь ни книгу, ни газету не почитать, да и телевизор разве что слушать остаётся.

Хуже того, серая плёночка ещё сильнее потемнела. Один раз она не сориентировалась и больно ударилась плечом об косяк, другой - упала на лестнице в подъезде, промахнувшись мимо ступеньки. Муся такой лай подняла, что выбежала соседка Анна, тоже уже не первый год пенсионерка, схватилась за голову, заохала, хотела скорую вызвать. К счастью, не понадобилось.

Анна - женщина добрая, частенько захаживает на часок-другой, но ей и самой не позавидуешь: столько болячек, что едва ли не вся пенсия аптеке достаётся. Она, после того как Таисья Дмитриевна рухнула, отделавшись синяками, сурово вынесла приговор: «Ты бы, баба Тася, о себе подумала. Так вот грохнешься сослепу на улице и в гроб раньше времени угодишь». В гроб, если честно, ещё было рановато. И тогда-то невесть откуда вышмыгнула мысль: а хорошо бы с ней здесь поселилась другая старушка, ещё вполне в силах, а главное - зрячая. Мало ли нынче проблем с жильём или взрослыми детьми, которым «отжившие своё» старики в тягость! Помогали бы две бабушки друг другу, пенсии вскладчину тратили, в квартире две комнаты, каждой - своя. Денег за проживание Таисья Дмитриевна и брать бы не стала.

Идея окрепла и дозрела до дела. С Людмилой она делиться ею пока не рискнула. Сначала попробовать надо, что получится. Анна по её просьбе дала объявление в местной газете. В первый же вечер позвонила женщина, назвалась Альбиной, говорила весело, энергично и грубовато, чем почему-то даже понравилась. И при первой встрече она, эта Альбина, повела себя сразу по-свойски добродушно, прошлась по дому, одобрила и решила остаться. Таисью Дмитриевну несколько обескуражил такой напор - ведь последнее слово вроде бы должно быть за ней. Но согрела чаю, поставила на стол печенье-конфеты. Муська изо всех сил крутила хвостом, выпрашивая что-нибудь вкусненькое. В разговоре выяснилось, что жильё у Альбины есть - маленькая квартирка, но пенсию начислили «смешную», ни на что не хватает. Вот она и сообразила, увидев объявление, что можно стать компаньонкой, а свою «конурку» сдать в аренду.

- Как тебе такой план, бабуля? А ухаживать я за тобой буду, ты не волнуйся.

- А чего за мной ухаживать? - удивилась Таисья Дмитриевна. - Мне только в магазин трудно сходить да с уборкой тяжеловато.

- Ладно, считай, что договорились. Ко мне иногда подружка будет приезжать. Надеюсь, ты не против?

На следующий день, привезя сумку с вещами, Альбина поставила условие: в её комнату не входить. Таисья Дмитриевна лишь плечами пожала: да пожалуйста. И всю неделю прямо диву давалась, с каким энтузиазмом Альбина мыла полы, бегала в супермаркет, выводила Муську, варила суп. А потом вечером приехала её подружка - высокая дебелая бабёха, которая сразу протопала вслед за Альбиной, даже не глянув на хозяйку. Они закрыли дверь комнаты, после того как Альбина перетаскала туда тарелки с угощением из кухни. В десятом часу Таисья Дмитриевна легла спать, но вскоре проснулась от мощных голосов за стеной:

- Сте-епь да степь кругом...

Пели хорошо, но очень громко. После того как ямщик замёрз, по Дону загулял молодой казак, но гулял недолго: раздался резкий звонок в дверь.

- Баб Тася, - возмущённо сказала соседка снизу, - у вас, что, репетиция ансамбля народных песен? Нам завтра с утра на работу. Посмотрите на часы. Не ожидали от вас! Не прекратите - будем жаловаться.

- Да катись ты со своими жалобами, - крикнула выскочившая в прихожую пьяненькая Альбина.

Таисья Дмитриевна запахнула халатик покрепче и твёрдо сказала:

- Ночуйте - так и быть, а утром идите обе к лешему. Опозорили перед хорошими людьми...

Второе объявление привело в дом Любовь Викторовну, аккуратную спокойную старушку, которая страшно устала жить в семье сына.

- Они там все четверо - такие грязнули! И хоть бы кто палец о палец ударил. Что ты! Музыку заведут, аж оглохнешь. И никто меня не слышит. Может, у вас тут немного отдохну? Собачка вот только... Блох-то нет?

- Как можно? - засмеялась даже Таисья Дмитриевна. - Она у меня чистая, здоровая, в доме никогда не нагадит.

Да, хозяйка Любовь Викторовна была отменная: без тряпки в руке не увидишь. Но Муська боялась её, потому что уже попало той самой тряпкой за то, что зашла на кухню.

- Твоё место в коридоре у порога, ясно?

Муська съёживалась на коврике, не понимая, почему вдруг попала в немилость. На прогулку её Любовь Викторовна выводила, но с ворчанием и не дальше двух метров от подъезда - до ближайшего куста. Однажды Таисья Дмитриевна утром не нашла собачку дома.

- Да я её выпустила, - как о чём-то само собой разумеющемся объяснила Любовь Викторовна. - Пусть приучается одна бегать. Не щенок уже. И хорошо бы целый день на улице носилась, а к ночи, уж ладно, на коврик в прихожей. И вообще собаки должны жить во дворе в конуре. Вот зачем их в квартиру тащить?

Таисья Дмитриевна, наскоро накинув пальто, спустилась вниз. Муська, грустно положив мордочку на лапы, лежала на крыльце.

- Давай-ка домой! – шепнула она ей и, склонившись, виновато погладила по голове.

- У меня к вам нет никаких претензий, кроме... ну, вы понимаете... - сказала она Любовь Викторовне, держа Муську на руках. - Вряд ли мы сможем жить вместе, извините.

- Да я и сама тут не останусь, - гордо ответила та. - Уж лучше свои засранцы, чем чужая грязная псина!

Больше попыток делать не хотелось. Но спустя время позвонила женщина и сказала: «Я не пенсионерка, но предлагаю всё же встретиться». И что-то в её голосе было такое, что заставило согласиться. Через час Таисья Дмитриевна открыла дверь молодой гостье, которая с порога улыбнулась, чем немедленно вызвала симпатию. Даша не стала скрывать ни развод с мужем, ни почти насильное выдворение её из квартиры бывшей свекровью. Ну да, вытолкала и вещи выкинула на площадку. Дня три жила у семейной подружки, но у той свои заморочки, тут-то и попала в руки старая газета с объявлением.

- Оставайся, - сказала Таисья Дмитриевна. - Что ж, на вокзале ночевать? Собак любишь?

- Собак? Я всех животных люблю. А у вас пёсик?

- Муся, да иди сюда, трусишка, - позвала Таисья Дмитриевна.

Муся осторожно вошла, и Даша протянула ей открытую ладонь:

- Что ты такая бояка?

- Есть причины... Тебе ведь с ней гулять придётся.

- Без проблем. Я же из села. А там двор без собаки - не двор.

- Где работаешь?

- В парикмахерской.

- Так я теперь всегда красивой буду.

- Вообще-то, я мужской мастер, но... справлюсь, - засмеялась Даша.