Нырок

Как я уже  писал выше, в своих рассказах, наш канавский паром находился на реке Кизань, прямо напротив моего двора.  Наш дом выходил окнами прямо на него. Практически все лето мы с канавскими ребятами проводили время на реке, именно в районе парома. Мы купались, особенно здорово было нырять с самого парома или с баркаса,за что нас часто гоняли работники парома.  Мы ловили рыбу, ставили ракосетки ( раколовки) и ловили раков.  Время пролетело мгновенно.  Вот и в этот день, как - то ближе к обеду, я увидел группу ребят старше меня, которые собрались на пароме и что - то жарко обсуждали. Любопытство направило меня туда узнать, что там происходит. На пароме собрались братья Смирновы, Сергей и Вячеслав, Андрей Орлов, Селютин Валера и Елетников Виктор. Ребята принесли с собой длинный канат.  На тот момент сам паром был без баркаса, его вроде как отправили на ремонт,одним словом, баркас отплыл по делам. Поэтому пресечь какие-  либо действия ребят было некому.  Вскоре канат был растянут на всю ширину парома. Ребята подвели канат под трос и равномерно, одновременно с обоих сторон парома, опустили в воду, в центре канат был пригружен привязанными на расстояние между ними в два метра двумя металлическими болванками. Канат ушёл в воду, и парни подвели его под дно парома.  Здесь, дорогой мой читатель, хочу немного провести описание самого парома. Самыми распространёнными в те времена были паромы, перемещающиеся вдоль троса, протянутого между двумя берегами водной преграды. Размерами наш паром был 40 метров в длину, 10 метров в ширину,он был металлический , с металлическими перилами с двух бортов. На торцах с обоих сторон находились кнехты для чалки парома к берегу. В принципе несложное сооружение, с несложным механизмом, по сравнению с нынешними самоходными усовершенствованными паромами. В качестве источника энергии использовались малые суда, типа баркасов буксиров , либо метчиков. Также существовали небольшие канатные паромы самообслуживания,но в основном на очень узких небольших речушках, например, как в селах Тузуклее или Полдневом Камызякского района. Наш же паром перемещал с берега на берег небольшое судно, буксир, или, как его называли в простонародье, баркас с гордым названием "Искра", капитаном которого был дядя Миша. Сам же он небольшого роста, с постоянно красным лицом. Он гордо прохаживался по палубе в изрядно поношенном кителе и видавшей виды фуражке с белым верхом и "крабом" над козырьком. Дядя Миша не очень жаловал нашего брата и постоянно гонял нас, особенно когда мы пытались нырнуть с рубки баркаса в воду. Но были моменты, когда дядя Миша был добрым, особенно когда ему передавали очередную порцию спиртного через девчат доярок, которые переправлялись вместе с машиной на вечернюю или утреннюю дойку коров. Тогда единственным условием для нашего беспрепятственного купания с парома  было помыть палубу баркаса, что мы с большим удовольствием делали в считанные минуты. Однажды, после того, как палуба заблестела от наших трудов, дядя Миша пригласил нас в кубрик, где на столе стоял небольшой аллюминевый тазик, в котором с горкой была чёрная икра осетровых пород рыб.  Из икры торчало несколько ложек, рядом лежала буханка черного хлеба. "Ешьте, парни", - сказал дядя Миша и вышел. Скажу честно, я тогда и не понимал, что это такое, и вообще, как её можно кушать, соленую чёрную массу, которая вдобавок липла к зубам. Сейчас я об этом горько сожалею,что не ел тогда  вдоволь. Я сьел один кусочек с икрой, ребята также съели по одному бутерброду. Вскоре пришёл дядя Миша. " Ну что поели?"- спросил он. "Да",-  в один голос ответили мы.  Он вытащил ложки, взял тазик с икрой и, выйдя из кубрика, вытряхнул содержимое в реку, за борт. Тогда мы как-  то большого значения и не придали, но тот момент я помню до сих пор.
        Но вернемся к нашему повествованию. Ребята закончили подводить канат под днище парома, примерно на середине, концы каната они закрепили за перила с обеих сторон. "Ну что, Андрюха, покажи ка класс!" - вторили ребята на пароме Андрею Орлову.   Крепкий по телосложению, светловолосый Андрей молча посмотрел на воду. Скинув рубашку и брюки, он быстро прыгнул в воду  в районе где был привязан канат уходивший под дно парома в воду. На пароме возродилась тишина. Мне тоже стало интересно, что будет дальше, и я поспешил с берега на паром. Андрей долго прощупывал канат в воде и не решался нырнуть. Я тогда понял, что происходит. Андрей поспорил с Виктором Елетниковым, что поднырнет под паром и проплывет, перебирая по канату с одного борта к другому, а это целых десять метров! Андрей, наконец, набрал в лёгкие воздух и нырнул под паром. Все затаили дыхание. Цена спора ребят был перочинный ножик. Кстати, довольно ценная вещь по тем временам среди канавских мальчишек. Этот ножик можно было сопоставить лишь только с нынешним айфоном или дорогим планшетом. Поэтому Андрей, не раздумывая, пошёл на этот риск. При чём не осозновая, что эта затея могла бы закончиться трагически.
        Итак, он нырнул. Все, кто был на пароме, в том числе и я, ждали.  Проплыть десять метров под водой, под днищем парома, перебирая руками за канат, мог не каждый, даже взрослый человек. Прошло полминуты, для нас как будто прошёл целый час. Андрея не было видно, ни с одного, ни с другого борта. Тревога нарастала. Помню, тогда меня накрыло какое - то неимоверное возбуждение. Я метался с одного борта к другому, вглядываясь в темно - зелёную воду. Прошла минута, ребята стали заметно нервничать. Но тут в метрах пяти с противоположного борта, куда поднырнул Андрей, показалась его голова. Он жадно хватал воздух ртом, лицо было искажено гримасой.  Он поплыл к свешенным с борта старым покрышкам, служившим неким амортизатором между паромом и корпусом баркаса во время перемещения парома. По ним он залез на паром. Ребята быстро его обступили. "Ну как?"- в один голос спросили они. " Ножик давай", - сказал и уставшим взглядом посмотрел Андрей в сторону Виктора. Тот, долго не думая, протянул Андрею нож. Немного отдышавшись, Андрей рассказал, как он проплыл под дном парома. Как он замешкался на середине пути и уже хотел вернуться назад, страх практически одолел его. Он постоянно на всем пути слышал вокруг странные хлопки, а ближе к середине резко наступила мёртвая тишина, и это его ещё больше испугало. Он боялся потерять канат. В него он вцепился  что есть сил и, перебирая, продвигался к противоположному борту.  И не дай бог, если бы он потерял связь с канатом, то для него это была бы неминуемая смерть. Андрей это осозновал и упорно двигался вперёд. Он сказал, что один раз открыл глаза в воде, но ничего вокруг не было видно, только тишина и мрак. Спиной он несколько раз соприкоснулся с дном парома. Все дно парома было усыпано ракушечником, и он чуть не поранил спину. Когда до конца пути оставалось метра три, в лёгких воздуха практически не осталось, в висках стучало, чувство страха увеличилось в разы. Андрей из последних сил рванул вперёд, и чувствуя, как ослаб канат, понял, это уже другой борт парома. Отпустив канат и работая что есть силы руками и ногами, Андрей проплыл по инерции ещё несколько метров вперёд. Как пуля он вынырнул из воды к спасительному воздуху. Это был первый и последний канавский рекорд, НЫРОК под паромом,установленный нашим канавским парнем. Повторять такое больше никто не осмелился и думаю что и во всем Камызяке в целом тоже. И что самое интересное, изначально ребята планировали проплыть под паромом без каната, но, подумав некоторое время, решили, что с канатом будет более безопаснее, и это было с их стороны правильно, иначе случилась бы неминуемая беда. Мы без особого труда подныривали под баркас, но нырок под паромом, никогда!

Санкт-Петербург. Крестовский остров стадион. 20.11.2018