Вопрос

          Неподалёку от посёлка на берегу озера стоит аккуратный домик с черепичной крышей и резными ставнями. Невысокий забор не прятал его, а наоборот показывал всем, кто случайно заходил в эти края. Тропинка, посыпанная мелким белым песком, спускалась к деревянному крытому причалу.
Мебель в трёх комнатах проста, но со вкусом подобрана, ничего лишнего. В кабинете выделялся большой стол, над которым нависли три прикрученные к стене лампы, освещавшие ступенчатый шкафчик по всей длине. Вдоль стен стеллажи, заставленные книгами и коробками с каллиграфическими надписями. Тихо жужжал вытяжной вентилятор.
В кресле у камина сидел лет тридцати пяти мужчина гладко выбритый и с короткой стрижкой, одетый в потёртые джинсы и футболку. Поправляя очки, он перелистывал полученный через Интернет журнал о новинках в области электроники.
- Ну что ж, пожалуй, начнём – и Юрий ласково потрепав за ухо лежавшего у его ног огромного пса, шерсть которого при свете огня блестела серым отливом, взялся за работу.

Сегодня он будет опять собирать свою очередную игрушку – для чего Юрий точно не знал. Да, поначалу была обида, что его талантливого и, как он сам себя считал, гениального электронщика, выбросили из научного института. Ведь в одночасье растаяли, точно весенний снег, все мечты.
Потом обида забылась, и потянулись бесконечные месяцы отверженного. Пришлось даже постепенно продавать родительскую библиотеку, чтобы иметь завтрак и ужин.
Устроившись на приличную работу, Юрий неожиданно почувствовал в себе пустоту. Нет больше того страстного азарта, когда готов сидеть над проектом сутки напролёт, позабыв о времени. Что-то в нём оборвалось, нет того иступленного желания познавать, ошибаться и создавать.
Вот тогда-то он и сделал из двух радиоприёмников свою первую игрушку. Хотелось, прежде всего, себе доказать, что творческий родничок не забился илом повседневности. Получилось громоздко, неуклюже, как говорят первый блин завсегда выходит отчего-то комом.
Объездил окрестности, прежде чем нашёл подходящее место – заброшенная деревня вдали от автотрассы. Эффект впечатляющий – дом исчез, будто его и не было вовсе.
Так незаметно Юрий взялся за игрушки. Это сладкое чувство превосходства над другими, как наркотик, которое хотелось испытать ещё и ещё.
  Но только чего-то не хватало и Юрий догадался  – зрителей, конечно, их. Именно они могли по достоинству оценить его игрушки, которые с каждым разом становились всё лучше и совершеннее.
То июльское утро в городском парке он запомнил на всю жизнь, так как состоялась премьера его плюшевого медвежонка с оторванной лапой. Мусорный контейнер совершил отличный прыжок, забрасывая перепуганных отдыхающих чёрными пакетами, которые как вороны кружили в воздухе.
А вот затем случилось непредвиденное. Объявился страх. Он заставил Юрия, точно мышь, укравшую сыр перед носом кота, не одну неделю просидеть дома.
Но и потом ему ещё долго казалось, что каждый встречный прохожий шепчет ему вслед: - "Я знаю, это ты сделал".
Но недаром кто-то из мудрых изрёк, что время лучший лекарь. И это подтвердилось.
А страх…, остался, но Юрий сумел с ним подружиться и иной раз прислушивался к его вкрадчивому настойчивому мнению.
Игрушки его окончательно поработили, он уже не мог жить без того сладкого ощущения Всевышнего, когда, набрав номер, держишь палец на последней кнопке, решая для себя миловать, иль казнить.
У кого-то ненасытная политика, тупая месть, у него же, наверное, азарт охотника, который вечером, смотрит теленовости, видит свои трофеи, которые никогда ему не достанутся, но будут на его счету.

- Вот и всё – и Юрий медленно и аккуратно вложил механизм в коробочку с нарисованным верблюдом на фоне барханов, а оставшиеся детали рассортировал по своим ящичкам. После чего выключил свет и прошёл в ванную комнату.
           Приняв освежающий душ, придирчиво взялся выбирать в гардеробе одежду. Наконец, взял на сегодня строгий чёрный костюм, рубашку цвета индиго и светло-жёлтый галстук. Положил игрушку в "дипломат" и вышел на крыльцо.
По голубому небу прогуливается солнышко, перистые облака, будто лёгкие штрихи художника, а на мелкой водной ряби задумчиво покачивается чайка.
- Вечером, порыбачу – решил Юрий и, открыв автоматические ворота, выехал из гаража.

* * *
На автобусной остановке уже собрался народ. Вот мамаша с ребёнком сидит на скамейке, у фонарного столба студент разговаривает по сотовому телефону, чуть подальше у газетного киоска воркует влюблённая парочка, столетний дед в потёртом пиджаке скручивает жёлтыми пальцами самокрутку.
Всё как всегда. И никто из них не знает, да и не предполагает, что будет с каждым в следующую секунду.
А у Юрия опять вопрос, который в последние время всё чаще появляется. "Почему"? "За что"? Ни один раз прокручивал плёнку своей памяти и всё напрасно, нет чёткого ответа, всё расплывчато, как в тумане.
Бросив в урну пачку сигарет и пока машины недовольно рыча, остановились перед светофором, Юрий спокойным шагом перешёл дорогу.
В летнем кафе заказал чашечку чая с лимоном. В руке мобильный телефон. Всего лишь несколько цифр и Мир обратится в Ад.
Взрыв. Ударная волна разнесла стеклянный павильон автобусной остановки на тысячи осколков, которые со свистом жадно впивались в людей, вырывая из их плоти куски. Стоны, крики, хрипы, а на асфальте расплываясь в большую тёмно-вишнёвую кляксу, лужа и в воздухе сладковатый запах.
Послышался вой сирен "скорой помощи". Белоснежные халаты врачей быстро окрашивались в красный кричащий от боли цвет.
Расплатившись с официанткой, у которой дрожали руки от ужаса увиденного, Юрий вышел из кафе. Развернул конфету, положил фантик в карман и, поправив галстук, растворился в толпе.
А вопрос… вновь остался без ответа.

03.03.06