Игра словами. Сборник

   
        ИГРА СЛОВАМИ
               
Писать стихи давно отчаялся,
Я в этом деле не мастак.
«Стихи не пишутся – случаются,
Не написал – случилось так»*.

*) Две строчки из стихотворения А.Вознесенского.


    Писать стихи у меня не очень-то получается, а вот «поиграть словами» я люблю. Особенно мне нравятся рифмы, когда созвучны целые слова, а не две-три буквы в их окончаниях. На одну такую рифму я как-то случайно наткнулся в кухонном разговоре. Захотелось продолжить, так получилось следующее стихотворение, в котором первые две строчки мне кажутся удачными, а все остальное --- приложение к ним.

          СЧИТАЛКА

Мы пошли гулять с Аленой,
Огурец соленый.
Солнце светит. День погожий,
Во дворе стоит прохожий.

Пригляделись: это Вовка,
Мать его воровка!
Он – непойманный бандит,
Хоть милиция и бдит.

Вид его довольно жуток,
Нам с Аленой не до шуток.
Он уже идет навстречу
Он кричит нам «Покалечу!».

Мы скорей назад, в подъезд,
Ведь иначе он нас съест.
Прибежали мы домой,
Фу-ты, ну-ты, Боже мой.

Тут и кончилась прогулка,
Потому что это утка.




     У Хлебникова я когда-то прочитал такие строчки
Мне мало надо,
Краюху хлеба
И каплю молока,
Да это небо,
Да эти облака.
     Юношеский максимализм побудил меня написать иное.

Мне надо много,
И вдаль дорогу,
И шторм на море,
И штат Небраска,
Хвалу и горе,
Любовь и ласку.



     Как-то я был в доме, где хозяева в городской квартире держали несколько домашних животных – кошек и собак. Конечно, любовь к животным – это святое, но запах, грязь … Наверное в связи с этим несколько дней спустя мне приснился такой сон.
             
           СОН
Как-то мне приснился сон,
Будто в дом явился слон
С ним была еще и утка,
Привезла ее маршрутка

Прилетел и воробей,
Прочирикал «Не робей,
Все мы – люди, звери, птицы,
Жить порознь – нам не годится.

Будем жить здесь, как в хлеву
И во сне, и наяву.
Вместе будем жрать и какать,
Хошь – не хошь, не надо плакать».

Так глаголил воробей
От себя и за зверей.

Я подумал: «Что за бредни,
Перепил вчера я бренди».
И … проснулся. Кончен сон.
Слава Богу. Я спасен.                8 октября 2017

    Перечитывая Ирину Одоевцеву («На берегах Сены», изд-во «Художественная литература», 1989г.) я обратил внимание на ее воспоминания о Тэффи. Одоевцева пишет, что Тэффи очень любила кошек и посвятила им немало стихотворений. Начало одного из них приведено в книге Одоевцевой:
               
                Тридцать три и три кота
                И четыре кошки….
                Тэффи
    К сожалению, продолжение не сохранилось и что там происходит у Тэффи с таким количеством котов и кошек неизвестно. Эти две строчки надолго привязались ко мне и я не знал, как от них отделаться. Тогда я решил сам написать продолжение. Но с таким большим кошачьим племенем я справиться не сумел. Пришлось количество котов и кошек уменьшить в десять раз и вот что у меня получилось.
         

    ТРИ КОТА И КОШКА
                Вспоминая Тэффи
Как-то в полдень три кота,
С ними еще кошка,
Собралися у пруда,
Отдохнуть немножко.

Впереди большущий кот,
Эдакий котяра,
Жрет, зараза, антрекот,
На других не глядя.

Кошка смотрит ему в рот,
Хлопает глазами,
А он жрет себе и жрет,
Шевелит усами.

Сцену эту видел я,
Сидя у окошка
Точно было три котя,
А еще и кошка.


   Следующие четверостишья сложились в разные годы сами собой по разным поводам.

           ЗАКЛИНАНИЕ

Боли*) у кошки, боли у собаки,
Боли у мошки, боли у макаки
У твари всякой и даже у змей.
Но Ладу мою трогать не смей!

В слове «Боли» ударение на втором слоге

            VLM

Ты, конечно, comme il faut,               
Так уж видно суждено
Я ж, конечно, d;j; vu,
Так свой век и доживу.    26.01.2016

           МЕНЕЛАЙ И ЧЕВА

Теорема Менелая:
Точек три – одна прямая.
О другом у Чевы речи:
Точка – это место встречи.

            ОБЫВАТЕЛЬ

Не меня ведут в застенки,
И не мне кричат «Ура»,
Не снимал я в жизни пенки,
Не работал до утра.


     Последнее стихотворение случилось давным-давно, лет пятьдесят назад. Я в то время жил на тогдашней окраине Москвы с не вполне благозвучным названием Фили-Мазилово в пятиэтажной «хрущобе» на третьем этаже. Два окна нашей небольшой однокомнатной квартирки выходили на Рублевское шоссе, еще одно на Белорусскую ЖД, за которой просматривалось Можайское шоссе – продолжение Кутузовского проспекта. Наверное эти географические реалии и то, что я видел из наших окон, все это вместе повлияло на меня и я написал следующее стихотворение.

       «ЧАЙКА»

Блистая лаком и отделкой,
Убрав броню под черный цвет,
Несется «Чайка» по проспектам,
Нигде не замедляя бег.

Присвоив имя белой птицы,
А цвет забрав у воронья
Летит, сверкает и искрится,
Своей красивостью маня.

А в этой гладкой черноте
Чуть различимые во мраке
Стоят и смотрят люди. Те,
Кто кончил жизнь свою в бараке,

Кто был убит не на войне,
Кто «до», кто «после», кто «во время».
Те, кто талантлив был вдвойне,
И те, кто там по лотерее.

Они нас видят, мы их нет,
Зачем нам нужен заключенный?
Глаза нам слишком режет свет
Хоть этот свет и отраженный.

Надеть очки нам предлагают.
«Чернить глаза? О, люди, бойтесь!»
Такое так не забывают.
Скорей, скорей, скорей умойтесь

Должны, как есть, все люди знать.
Не надо лгать, скрывать, крутиться,
А имя доброе отдать
Пора давно нам вольной птице.


         ПРОСТИ

Прости мне все, – и боль, и радость,
Мои свершенья и грехи,
И наших встреч с горчинкой сладость,
И эти самые стихи.