Необыкновенный укол

                - 1 –
Коридор хирургического отделения прямой и длинный – метров 130-140. За несколько дней моего нахождения в больнице я измерил его шагами. Вот и сегодня после ужина я дал себе установку  раз 10 или 12 пройтись по коридору от своей самой дальней палаты до выходной двери. Выходная дверь из отделения обита с двух сторон листовым железом. Дверь тяжёлая, чтобы открыть её, нужно применить большое усилие. Но это для тех, кто приходит навещать своих больных. Ко мне никто не придёт. Некому. Два дня назад я поинтересовался у медсестры, почему дверь обита листовым железом.
- От наркоманов, - кратко пояснила мне медсестра.
- Здесь лечатся наркоманы? – удивился я.
- Да, нет. Наркоманы приходят иногда выпрашивать уколы, когда у них «ломка» начинается. Один недавно эту дверь вышиб, вот её и обили железом, - досадуя на мою «тормознутость», пояснила медсестра.
                - 2 –
На завтра мне назначена операция. Я сломал левую руку между локтем и плечом. Сломал поскользнувшись на дороге, когда шёл домой. В тот день смеркалось уже. На дороге чернела узкая полоса. Я подумал, что здесь посыпали шлак, здесь его часто сыпали. Но оказался лёд, - ребятишки за день накатали. Я грохнулся, и весом своего тела сломал левую руку.
- Операция будет очень серьёзной! – предупредил меня хирург Капранов, который должен был меня оперировать. – Будем соединять вам кость титановой пластиной на шести шурупах! К сожалению, титановая пластина останется у вас пожизненно.
                - 3 –
И вот я меряю шагами длинный коридор хирургического отделения. Настроение самое скверное. Оказывается, операция будет  гораздо сложнее, чем я предполагал. При первоначальном осмотре дежурный хирург нашей районной больницы вообще отмахнулся:
- А, пустяки! Простой перелом! Загипсуем! Месяца через 1,5 – 2 будете этой рукой бабу щупать! ( Как говорится, «у кого, что болит, тот о том и говорит»). Но рентгеновские снимки показали, что перелом оказался гораздо сложнее. И вот я уже в соседнем городе, где более современная больница, да и врачи более квалифицированные. Завтра операция.
- Вы у нас третий на очереди. Ну, где-то часов в 9 вас повезут на каталке на операцию, - пояснила мне медсестра.
Да, все мысли об операции. Что? Как? Удачно ли всё пройдёт? Справиться ли организм с наркозом? Не переволнуюсь ли я?
Об операции знает только старший брат. Но он в другом городе. У него работа и семья. Ко мне он обещал приехать после операции. С женой я разошёлся. Старикам-родителям брат ничего не сказал, чтобы не волновать.
Осталась ночь перед операцией. Нужно бы как следует выспаться, а тут ещё напряги с соседом по палате. В палате нас двое. Сосед – молодой мужик, попавший в аварию на своей машине. Операцию на ноги ему сделали два дня назад. Сейчас около него постоянно дежурят родные: жена, тёща, тесть. Сибиряк (сосед так назвал себя при нашем знакомстве, -  «я – Саша. Сибиряк») очень капризный. Когда не спит, постоянно у своих родных просит курить. На меня он не обращает внимания. Пытались с ним поговорить и я, и его родные, чтобы он не курил в палате, потерпел, но безуспешно. Жаловаться врачам как-то стыдно. Вот я и глотаю табачный дым кубометрами. Ну, да ладно. Бог терпел и нам велел. Захожу в свою палату. Сибиряк спит. Его жена со своей матерью собираются уходить.
- Сегодня я у вас дневальный! – бодро обращается ко мне тесть Сибиряка. Его жена и дочь переглядываются и смеются.
- Хорошо, - дипломатично отвечаю и ложусь на кровать. Позднее я понял, почему засмеялись женщины. Как только потушили свет, тестяга Сибиряка так захрапел – выноси всех святых! (Он улёгся на свободную кровать). Я понял, что заснуть быстро мне вряд ли удастся. Тесть Сибиряка так храпел, что даже позвякивал пустой графин на столике. Я вышел в коридор, походил ещё минут двадцать и вернулся в палату. Храп стал ещё сильнее. К тестю присоединился и Сибиряк! Я не выдержал и стал будить тестя.
- Извините. Вы так сильно храпите!
- А? Чё? Храплю? Извини, браток! – полусонно пробормотал тесть Сибиряка, перевернулся на другой бок и захрапел ещё сильнее! Во мне всё бушевало! Хотелось этого мужика треснуть чем-нибудь по башке. Я вышел в коридор, улёгся на узенькой скамеечке и постарался заснуть. Но сон не приходил, потому что вся нервная система была взвинчена! В общем, ночь перед операцией я почти не спал. На утре я вошёл в палату, ткнулся лицом в подушку и минут на сорок забылся. Открываю глаза: Сибиряк проснулся, ворочается в кровати, а тесть его рядом со мной стоит, улыбается.
- Как хорошо я у вас поспал! – мне так радостно сообщает. – Я дома так крепко не сплю!
А я на рожу его довольную смотреть не могу! Голова у меня тяжёлая. Весь я какой-то разбитый. Настроение самое паршивое после бессонной ночи.
                - 4 –
И в это время в палату вошла медсестра.
- Вам укольчик перед операцией положен, - обратилась она ко мне.
Я всю ночь не спал. Голова чугунная. Мне сейчас на операцию, а тут ещё какой-то дурацкий «укольчик»! Всё одно к одному! Я опустил голову и покорно вытянул здоровую руку. Сестра сделала укол и ушла.
Минуты через три я понял, что во мне происходят какие-то необъяснимые процессы. Я становлюсь каким-то другим. В мыслях появилась какая-то последовательность и лёгкость. Голова перестала болеть. Какой-то безудержный оптимизм охватил всё моё существо. Страх перед операцией исчез. Сосед-Сибиряк показался мне милым человеком. Ну, просто душка! Его тесть, которого я ненавидел минут десять назад, стал казаться каким-то добрым, умудрённым жизнью старцем, который ободряюще и ласково смотрел на меня. Вошедшая в палату медсестра показалась мне Мадонной. «Вот на ком жениться надо сразу после операции», - подумал я.
Подвезли каталку к кровати. Меня заставили раздеться догола. Я сделал это с удовольствием и даже с гордостью. Пусть все видят, что я ничего и никого не боюсь! Да, и стеснятся мне нечего, - я прекрасен, как Аполлон! Когда меня везли на каталке санитарка с медсестрой по коридору, я мило шутил с ними. Себе я казался очень современным и остроумным человеком! На душе у меня было радостно! Если бы мне в тот момент сказали, что нужно лететь на Луну или на Марс, я, не раздумывая, согласился бы!
                - 5 –
Меня прикатили в операционную. Я слез с каталки и, шагнув вперёд, запнулся за что-то и чуть не упал.
- Хватит уж падать-то! – сказал мне какой-то врач. Лицо его было закрыто. Я увидел только смеющиеся глаза.
Я лёг на операционный стол. Никто не знал, что в правой руке я сжимаю крестик.  Я успел произнёсти про себя: «Господи! Помилуй!»  И всё…
Когда я очнулся, то увидел рядом за столом двух молоденьких медсестёр, которые нарезали бумажные салфетки.
- Девчонки, какие вы молодцы! – за что-то похвалил я их и вдруг осознал, что очнулся после операции! Часа через два меня отвезли в палату. Я уснул. Разбудила меня медсестра.
- Рука сильно болит? – спросила она. – Давайте я вам сделаю обезболивающий укол! Я молчал, прислушиваясь к своему организму. Руку ломило.  Но ломило так, что можно было терпеть.
- Укольчик сделать? Вам только два таких укола положено после операции, - снова спросила медсестра и, наклонившись ко мне, тихо добавила. – Это дорогой укол!
- Не надо! – запёкшимися губами отказался я.
- А сделайте мне его укол! – попросил Сибиряк. Медсестра вопросительно посмотрела на меня.
- Как хотите, - сказал я и уснул.
                - 6 –
Через две недели меня выписали, но на больничном я был долго, наверное, месяца два. Рука зажила. Так до сих пор и хожу с титановой пластиной и шестью шурупами в левой руке.
А про тот укол перед операцией я узнал. Оказывается, мне вкололи какой-то наркотик, чтобы снять страх и напряжённость перед операцией.
Вот так в первый раз и, надеюсь, в последний испытал я на себе действие наркотика. И, признаюсь, крепко он выручил меня тогда!