Последний приют

...Встречаю рассвет, стоя в развалинах своего жилища.
Думаю о том, что мой родной городок представляет из себя теперь.
Мне вспоминается неказистый кусок камня, некогда бывший статуей ангела
на крыше центральной библиотеки, с лицом, исполненным благоразумия.
Качества, утраченного теми, кто выжил, навсегда и в той же мере,
в которой ангел утратил свою форму.
На ум приходит много других вещей.
Тот славный многолетний дуб, разрушенный аномальными осадками и
беспощадными ветрами. Стоял он на краю парка,
но и парка как такового уже нет и не будет.
Силами стихии окрестности вернулись в свою первобытную стадию,
отбросив слои человеческих преобразований.
Помню молочную ферму, что ещё стоит вблизи кольцевой автомагистрали.
С проломленной вовнутрь крышей, она уже не имеет никакого значения,
ведь коров уже давно никто не видел.
Само слово "корова" предано перманентному забвению,
как впрочем и все остальные слова.
Остались гортанные звуки, рёв дикарей, преследующих тебя днём и ночью.
Здесь, под ногами, израненый асфальт.
Весь в трещинах, подобных глубоким ранам земли.
Где-то образовались целые пропасти, что разделяют некогда обыденную дорогу домой.
И ещё та детская площадка, вернее территория, на которой она располагалась.
Теперь здесь горы кирпичей, битой штукатурки и костей , как издевательское подобие той песочницы,
в которой ты строил свои первые замки.
Проклята земля, и остатки людей, что её населяют. Хотя и людьми их уже не назовёшь.
Чаще всего они рычат и кусаются, так что если тебе ещё дорога твоя жизнь, лучше не попадайся им на глаза...

...Уже полдень. Мы с Леной огибаем чёрный, сгоревший дотла, универмаг. Рядом цветочный магазин,
все стекла повреждены или отсутствуют, цветы превратились в коричневое ничто. Исходящий запах можно переносить с трудом.
Среди букетов в углу помещения, сидел некто. Бородатый, со стеклянным взглядом.
В зелёной рубашке, черных вельветовых штанах, порванных на месте левого колена.В этой дыре виднелась страшная кожа, с не менее
страшной багровой язвой.
Увидев нас, он резво поднялся
- Здравствуйте!
сказал он с большой долей слабоумия. Невнятно, но как будто хотел придать приветствию королевское значение.
Мне стало жутко.
Он начал что-то доставать. И этот предмет, что он крепко сжал в руках, оказался возможным орудием для убийства.
Лом с наточенным наконечником. Кажется, он сделал угрожающий шаг вперёд.
- Ни с места, иначе я пристрелю тебя.
заявил я, надеясь, что он осознаёт цену вопроса. Лена ждала в тревожном ожидании, то и дело поглядывая на меня, затем на него.
Вероятно он понял. Реакция не заставила себя ждать.
Попятился назад, ударился о стену спиной, а затем вылетел вон из магазина, попутно сбив один из потрескавшихся горшков.
Я выбежал за ним и прицелился. Не желал отпускать его, зная как это бывает.
Он убегает, а когда мы про него забыли, настигает нас врасплох, забивает камнем насмерть и сьедает.
Точно как с типом на поле для гольфа.
Он предлагал нам воспользоваться его новой клюшкой.
Берцовой костью сьеденного им человека.
Засмеялся и ушёл. Мы не стали стрелять. А через четверть часа, Лена чуть не получила исподтишка этой самой костью в шею.
Нельзя отпускать их.
Я задумался, и теперь он уже слишком далеко.
Несмотря на больную ногу, бегал он отменно. Маленькая чёрная точка в конце улицы.
Ну и чёрт с ним.
...

Изрядно уставшие, мы продолжали свой путь к ближайшему населённому пункту.
Конечно, я уже успел пожалеть о том, что мы покинули наш город, место, с которого начали наше выживание.
Но с другой стороны, там развелось столько каннибалов, что шансы остаться целыми стали близки нулю.
...

Через час мы вышли в широкое поле. Всё предельно монотонно. За исключением ямы, там, впереди.
Глубокая яма. И в ней кто-то есть.
Мы осторожно подошли к краю и увидели там человека.
Он бил палкой по сброшенному сюда мотоциклу, довольно необычной находке.
- Не двигайся!
крикнул я, вскинув оружие.
Когда он повернулся, я понял, что это тот самый умалишённый,
которого мы видели накануне.
Сейчас он стоял в тёмно-сером пальто,
а в руке сжималась не палка, а всё тот же лом.
Только что он проткнул бензобак мотоцикла.
Всё содержимое вытекло прямо на моих глазах.
Меня взяла такая злость, оттого, что средство передвижения могло быть исправным и мы могли доехать на нём до города,
что я немедленно всадил этому сумасшедшему пулю прямо в лоб.
От содеянного я нисколько не успокоился.
Моё лицо побагровело от злости.
Лена смотрела на меня удивлённо, с чётко читаемым неодобрением.
Обычно я более сдержан.
Но сейчас всё изменилось, ведь мы цепляемся за любую возможность выжить, попасть в место,способное дать слабую но
хоть какую-то надежду.
- Над было стрелять раньше.
Сказал я, укоряя себя за то промедление.
- Успокойся, я уверена, что мы скоро что-нибудь найдём. Забудь об этом. - сказала Лена, положив руку на моё плечо.
- Как бы я хотел, чтобы ты была права.
Мы взглянули друг на друга. В её выражении лица проявился тот блеск, который порой был единственной причиной
моего самообладания. Я не стал смотреть в ту яму, и мы продолжили наш мрачный путь. В следующий раз повезёт больше...

У нас в запасе несколько орехов и недопитая фляга с водой.
Скоро и этой малости настанет конец, а силы нужно было срочно восполнять.
Горизонт не меняется, но вот, как линии бледного оазиса, впереди выплыли очертания низкого строения.
Им оказался деревянный помост с металлической клеткой, кубом с двухметровыми гранями.
Внутри неё помещались двое. Кажется оба мертвы, но когда мы приблизились вплотную, один из них слабо шевельнулся.
По кромке помоста были выжжены неизвестные мне иероглифы.
- Ты знаешь, что это за язык? - спросила Лена.
- Первый раз вижу такие символы.
- Похоже на арабский алфавит, но это определённо не он.
Узник клетки открыл глаза и заговорил хриплым голосом, по-русски.
- Кто вы?
- Просто путники. Кто посадил тебя сюда?
Он тяжело откашлялся, попытался сменить позу, но чуть приподнявшись, рухнул в исходное положение.
-У вас есть вода?- спросил он с тенью деловитости.

Лена взяла флягу, взобралась на помост, скрипнувший громко, будто живое существо. И непохоже на обычный скрип, отметил я.
Она попробовала прутья на прочность, затем дала ему попить, а пока я рассматривал клетку, без каких-либо замков и дверей,
сделанную из непонятного металла, и труп, сидящий рядом с узником, жадно пившим воду.
Кажется, тот заперт здесь долгое время. Он почти высох, и запах от него был отвратительный.
- Они живут в городе, на севере отсюда...
лучше, ребята, вам туда не лезть.
Сейчас думаю, лучше бы они меня убили и сожрали. Но они любят помучить чужаков.
- Они не едят людей? - это показалось мне странным.
- Вся пища у них в изобилии. Им не нужно до этого опускаться.
Я шёл мимо и захотел их обворовать, при этом был предельно осторожен.
Но они... они не люди. Мутанты. Их там около двух десятков.
Даже не знаю, каким органом чувств они меня уловили, понимаете насколько всё плохо?
Хоть у них нет оружия, но это не делает их слабее...

Узник заговорил торопливо и теперь устал. Мы ждали, пока он продолжит.

- Не суйтесь туда, поищите местечко получше. Иначе они схватят вас, будут пытать ради своего удовольствия, а затем тоже посадят в клетку.
И ступайте быстрее, может быть, мутанты уже вас почуяли. Слышите?
Его веки медленно слипались, видимо, сейчас он уснёт, вечным сном.
- Я не жилец. Уже похож на своего дружка, правда?
Усмехнувшись и слегка повернув голову в сторону трупа, прошептал он. А через пару мгновений действительно испустил дух.
Я обдумывал предупреждение узника. Лена содрогнулась. Она первой нарушила неприятное молчание.
- Нужно уходить, но я не уверена, что мы сможем найти другое место...
- Я тоже. Здесь кругом одна пустота, да и нас надолго не хватит.
Мы осмотрелись. Огни упомянутого города горели зловещим образом, как упавшие звёзды, что предвещают неминуемую гибель.
- Ну что, рискнём? - Лена задала в общем-то риторический вопрос, иного выхода не было.
- У нас ещё есть семь патронов. А он сказал, что их примерно двадцать и они не вооружены. Быть может, нам удастся не подпустить их к себе.
- Тогда идём.
И мы двинулись навстречу крайне опасному столкновению...

...Бессильные, мы с небольшой разницей во времени упали на землю,
так и оставшись вдалеке от стен города.
Но волею судьбы мы всё-таки попали туда.
Моё гаснущее сознание ухватило лежащую на моих руках Лену,
а позже, после короткого провала в памяти - горстку людей,
которые уложили нас на носилки и понесли на территорию своего
населенного пункта.
Когда я смутно заметил, как освещение вокруг изменилось, будто мы
оказались под крышей, я уже точно лишился чувств...

С момента нашего пробуждения, мы понемногу стали забывать
о том, что мир сплошь превратился в руины.

Мы познакомились с местными, мужчинами и женщинами,
общим числом не больше тридцати человек.
Всех роднило сходное психическое состояние, они были расслаблены
в такой степени, будто и не подозревали, какая разруха царит
за пределами города. Горожане поддались всеобщему эскапизму,
для них это было абсолютной нормой.

Чуть позже мы с Леной узнали, в чём причина их состояния...
Это место, которое только условно можно назвать городом,
представляло собой бывший дачный участок,
три небольших дома, обнесенные стеной из того прочного металла,
что использовался для изготовления клетки с узником.

Дом, в котором мы проснулись, населяли жители, они обитали
единой коммуной, подсаженной на нечто вроде локального наркотика,
приправленного запасом их странной провизии.
Дело в том, что второй дом, строение покомпактнее, являлся лабораторией,
где несколько подкованых в химии ребят готовили это
снадобье, с высокой летучестью, и в миг ударяющее в голову.

Лена и я поняли его действие в первый же день нашего здесь пребывания.
Местные дышат этим веществом как воздухом, распыляя его в своём жилище.
Естественно, мы с первой секунды попали под влияние наркотика, и никуда от него нельзя было деться.
Даже если бы мы хотели.

Из пьянящего действия данного продукта проистекало решение с пропитанием
Третье строение, среднее по величине, было отведено под хранение единственной пищи,
пришедшей сюда из той же лаборатории.

Это белая масса, консистенцией сходная с творогом, но не имеющая ни вкуса ни запаха.
Сам по себе продукт был абсолютно несъедобен. Но идея потребления заключалась в том,
что при вдыхании паров масса наполняется свойствами вполне сносной еды, по вкусу сравнимой с тем самым творогом.
Без летучего снадобья это даже едой не назовёшь. Употреблять только в связке друг с другом. Я свыкся с этим, тем более,
знал немалое количество вещей, которые без определённого стимулятора, будь то химия или,
скажем, авторитетное мнение некоего человека, сами по себе до невозможности паршивы.

Меня порадовало, что знающие химики решили проблему каннибализма. Неплохо.

Так же упомяну, что за водой жители ходили к реке, что течёт недалеко от стен своеобразного городка.

Мы с Леной обитаем здесь уже не первый день. Пока всё прекрасно.
Но у меня возникали разные вопросы...
Из чего они делают оба вещества, и может ли закончится
используемое сырье?
Все местные как сговорившись отвечали одинаково: "Можете
об этом не волноваться", "это не важно" и всё в таком духе. Они никогда не испытывали тревоги в принципе.

Другой вопрос - насколько может быть вредна созданная среда, и
Как это скажется на наших телах и разумах? Мы с Леной не испытываем голода.
Но это редкое головокружение, темнота в глазах и мелкая сыпь по всему телу. У всех, кто здесь находится. Странно-странно. Быть может, эти симптомы усилятся?

Так существуют побочные эффекты или нет?
Воздух буквально пропитан
синтезируемым веществом. Словно мы плаваем в нём, как
рыбки в воде, а три здания - как те декоративные крепости на дне аквариума,
из которого нам просто не имеет смысла сбегать. Даже если бы
была такая возможность.

И наконец - Чем им так не угодил человек, умерший в клетке?
Не может случится так, что и с нами они поступят так же?

В голове роилось слишком много вопросов, и ответы мне не доступны.
Должен признать - со временем я всё меньше и меньше
задумывался об этом, видимо,
пары притупляли наши с Леной опасения...

Однажды настал момент, когда я сказал себе "К
черту!"
Нас отсюда никто не гонит, и мы должны радоваться тому, что попали в этот приют.
Пускай же он станет для нас последним.