Комиссар. Роман. Часть 1

КОМИССАР

Роман

Часть 1


Большая, большая земля
Была бы чужая,
Она же - моя.
Родная до боли:
Без края поля,
Колышется ветер,
И крик журавля.
Осеннее небо,
Опала листва,
Земля пропиталась
Слезами дождя,
Слезами отцов
И всех матерей
И ждёт возвращенья
Своих сыновей.
Вернёмся домой
От усталости лет
Поближе к земле,
Без которой нас нет.      


Городок, затерянный в Тульской губернии, дышал  провинциальной жизнью. Весеннее солнце после долгой зимы растопило снег, превратив дороги в отвратительную жижу. Ванька умело прыгал через огромные лужи, наслаждаясь коротким полётом, пока не угодил новыми башмаками в кашу из жидкой грязи. Он промок и брюки забрызгал до неприличия. Ванька почистил брюки и башмаки оставшимся кое-где чистым снегом и пулей пустился в гимназию. Он опоздал, за что получил очередной нагоняй. Преподаватели и так многое прощали Ваньке за его блестящие математические способности. Когда юношеские шалости гимназиста зашкаливали, директор с курьером отправлял письмо отцу мальчика, и Ваньку непременно пороли. В четырнадцать лет молодой человек вырос и повзрослел. Наступил день, когда отец поднял ремень и тут же опустил, в мгновение осознав, что произошли сильные перемены - от шкодливого Ваньки не осталось и следа. Перед ним стоял вольнодумец, который имел свою политическую позицию.

Первая Мировая война была в разгаре, революционная ситуация в России стремительно развивалась, поэтому страстный ум юноши жадно впитывал гигантский поток информации. Немудрено, что у Ваньки складывалось своё представление о происходящем, явно идущее вразрез с мнением преподавателей гимназии. Надзиратель не наказывал юношу розгами за нарушение дисциплины. Данила Гаврилович прекрасно знал, с каким глубоким уважением начальник гимназии относится к Сергею Ивановичу, отцу мальчика, хотя по его просьбе не раз сажал сорванца в карцер. Данила Гаврилович слыл одним из самых жёстких надзирателей в гимназии. Дети боялись, но уважали его.

В гимназии учились не только дворянские дети, но и простолюдины. Бобрик-Донской - городок шахтёрский, немногие попавшие в элитную школу мальчишки несли в себе дух рабочего класса, так называемого пролетариата. Данила Гаврилович выколачивал розгами революционные мысли из неокрепших умов. Ваньку тянуло к мальчишкам из шахтёрского посёлка. Дворянские дети казались ему скучными, напичканными правилами. Ванькин отец, столбовой дворянин, женился на красивой девушке из купеческой семьи. Вера Алексеевна, прожив до двадцати лет в Туле и получив образование, собиралась помогать отцу, пока не встретила Сергея Ивановича. Молодой мужчина  разбирался в торговле и держал в шахтёрском городке самые большие торговые ряды. Здесь он и познакомился с отцом Веры, завязались деловые отношения. Когда Сергей Иванович с оказией бывал в Туле, он посещал дом Гущиных. Богатейший тульский купец ничего лучшего для единственной дочери и желать не мог. Не прошло и года со дня знакомства, как сыграли свадьбу. Брак принёс не только счастье молодым, но и выгодный союз для обеих семей. Капиталы купца Гущина позволили Сергею Ивановичу стать самым влиятельным торговым человеком в уездном городе. Затем на свет появился Ванька, а через восемь лет – Митька. Вера Алексеевна воспитывала мальчиков в строгости, без излишеств. Она обожала литературу, музыку и старалась привить эту страсть детям. Вера Алексеевна обладала изящным вкусом. После смерти родителей Сергею Ивановичу достался шикарный особняк в центре города. Через несколько лет после свадьбы внутреннее убранство дома невозможно было узнать. Чуткая женщина прекрасно всё обустроила. Она старалась передать сыновьям любовь к искусству, но, к её огорчению, это интересовало только младшего Митю, Ванька всё свободное время проводил на улице. Его занимали дворовые игры с ребятами из шахтёрского посёлка на окраине Бобрик-Донского. Лидер по натуре, паренёк обожал увлекать своими идеями страстно любящих жизнь мальчишек из рабочих семей. Они отличались от сверстников из богатого сословия озорством, открытостью и неутолимой жаждой к приключениям. Это расстраивало Веру Алексеевну, но простого решения здесь не было. Ванька вырос с этими мальчишками, а с ними вырос и ещё один лидер, Сашка, который своим соперничеством наполнил Ванькину жизнь новыми впечатлениями. Сашка рос слабым и хилым в отличие от своего брата Женьки, но к четырнадцати годам окреп умственно и физически, обогнав ровесников. Через братьев Ванька приобрёл друзей среди детей шахтёров. Мальчишки вместе учились в гимназии и не первый год знали друг друга. Братья крепко дружили – заденешь одного, получишь от обоих.

Мать ребят, Ольга Павловна, работала в шахтёрской столовой, а отец много лет трудился в торговых рядах Сергея Ивановича и зарекомендовал себя исключительно толковым работником. Сергей Иванович высоко ценил его способности, хотя человеческие качества управляющего оставляли желать лучшего. Пётр Егорович за несколько лет дослужился от продавца до первого распорядителя торговых рядов, то есть стал правой рукой хозяина. Большое внимание Пётр Егорович уделял воспитанию сыновей. По его просьбе Сергей Иванович сделал протекцию мальчишкам в гимназию. Сашка и Ванька  учились в одном классе.  Женька был на год младше, но в учёбе преуспевал значительно больше, чем Саня. Ольга Павловна считала старшего сорванцом и непоседой, а в младшем пыталась реализовать все свои несбывшиеся мечты. Она уговорила Петра Егоровича купить сносное фортепиано и наняла для Женьки учителя музыки. Это считалось ощутимой нагрузкой для семьи их достатка.

До четырнадцати лет Ванька даже не замечал присутствия или особого беспокойства со стороны Сашки, но в последнее время многое изменилось. Санёк не просто превратился в крепкого паренька, а стал реальным конкурентом Ваньки за пальму первенства в их компании. Подростковой дружбы у ребят не получилось, меньше чем за полгода отношения вылились в открытую вражду. Однажды во время большой перемены Сашка спровоцировал в туалете драку между Ванькой и братом. Женька оказал достойное сопротивление. Результатом потасовки стали синяки, разбитые губы и носы. У Данилы Гавриловича в гимназии  были стукачи, поэтому он явился некстати и в мужской комнате застал одного Ваньку. Паренёк немного задержался, стараясь остановить кровь из разбитого носа. Ванька никого не сдал, и был жестоко наказан не только в стенах родной гимназии, но и дома. С этого момента началась открытая конфронтация между ним и братьями. Сашка ловко перетянул на свою сторону нескольких мальчишек из класса. Одноклассники завидовали незаурядным Ванькиным способностям в арифметике. Контрольные он решал быстро, правильно, и те, кто не понимал темы, старались списать у него. У кого-то это вызывало зависть, в общем,  Сашке не составило труда понять, что успех человеку не прощают. Коалиция начала довольно результативно сворачивать кровь Ваньке. Из своих сверстников юноша не боялся никого. Он был достаточно высоким для своего возраста, худощавым и, как говорят в народе, жилистым пареньком. Выразительные голубые глаза и светлые вьющиеся волосы говорили, что молодой человек породист. В душе Ванька считал себя миротворцем, но никогда не стал бы терпеть оскорблений в свой адрес. Несколько лет отец занимался с ним математикой, и, в конце концов, парень принял эту науку, а потом и полюбил. Сашка до четырнадцати лет ничем не выделялся в классе, был маленьким незаметным мышонком, но за последний год он догнал Ваньку в росте и стремительно превращался в человека, умеющего манипулировать другими. Первым объектом для Сашки стал  младший  брат. Тот всегда почитал старшего брата и верил ему беззаветно. В свои тринадцать Женька ничем не уступал брату физически, а по морально-волевым качествам значительно превосходил его.

После драки в туалете Данила Гаврилович по просьбе Ванькиного отца присматривал за мальчишками ещё тщательнее. Мужчина обладал великолепным природным чутьём, при общении с детьми умел грамотно сочетать политику кнута и пряника. Данила Гаврилович был родом из деревни, поэтому о нелёгком сельском труде знал не понаслышке. Природа наградила его необыкновенно твёрдым характером, и другие надзиратели негласно признавали величие этого человека. Данила Гаврилович объективно заслужил авторитет в гимназии, потому что его политика давала нужные результаты. Надзиратель сел на хвост Ванькиной компании,  усложнив жизнь свободолюбивым мальчишкам. «Я присматриваю за вами», - периодически напоминал он ребятам, когда те неосторожно попадались ему на глаза.

Соперничество между Ванькой и Саней развивалось быстрыми темпами. После драки в туалете Сашка не использовал брата в борьбе, а готовился к персональному поединку с противником. Ванька это чувствовал и настраивался на столкновение. Сашка затаился, ощущая за спиной дыхание Данилы Гавриловича, и перенёс разногласия с Ванькой на улицу. Юноша тешил самолюбие, разжигая вражду между Ванькой и дворянскими детьми, ловко маскируя зачинщика интриги.

При всей безграничной любви к брату Женька не участвовал в Сашкиных замыслах против Ваньки. У Женьки был мамин характер. Добрая женщина видела  смысл жизни в семье и искренне любила мужа и детей. Её доброта распространялась не только на близких людей. Когда Ольге Павловне удавалось разжиться продуктами в шахтёрской столовой, она делилась с семьями, где царила ужасающая нищета. Женька перенял лучшие качества  матери, и Сашка доминировал над ним, пользуясь честностью и преданностью брата. Старший брат был точной копией отца. Пётр Егорович отличался расчётливостью и цинизмом, присущими, как правило, людям, не знающим границ подлости. Жестокость, граничащая с удивительной добротой, вызывала недоумение у окружающих. Работники торговых рядов знали о неминуемости сурового наказания за любые нарушения при исполнении служебных обязанностей. В то же время Пётр Егорович мог подобрать умирающего шелудивого пса, привести домой, выкормить и отпустить восвояси. Сочетание противоречивых черт характера проявлялось у него во всём. Зачастую этот человек принимал несвойственные его образу решения: на удивление всем миловал слабого, наказывал сильного. Видный, интересный мужчина нравился женщинам, из-за чего страдала Ольга Павловна. В шахтёрском посёлке гуляли сплетни о его романтических похождениях. Женщина любила, терпела, ставя личные интересы ниже семейных ценностей. Она считала, что это её крест и терпеливо несла его. Пётр Егорович всегда ночевал дома, поэтому претензии супруги принимал в домашней обстановке, когда сыновья спали. После напряжённых разговоров Ольга Павловна оставалась с надеждой, что люди врут, а муж верен ей. Гибкость Петра Егоровича стабилизировала супружеские отношения. Мальчишки уважали отца и гордились им, ведь мама никогда не говорила о нём  плохо. Пётр Егорович был одним из немногих простолюдинов в городе, который добился больших результатов на службе. Проявляя недюжинную смекалку, он ловко распоряжался торговыми рядами. Его советы восхищали Сергея Ивановича точностью попадания в пожелания покупателей. Прибыли росли, хозяин был доволен, а Пётр Егорович наслаждался жизнью и своей властью.

Среди подчинённых Петра Егоровича выделялась Варвара - кареглазая красавица с длинной чёрной косой. В двадцать пять лет девушка осталась вдовой с маленькой дочуркой на руках. Муж Варвары сгорел при тушении пожара на конюшнях. Сергей Иванович распорядился о её приёме на работу, с дочкой сидела мама Варвары. Скромное обаяние девушки привлекало внимание окружающих мужчин. Как-то один из воздыхателей посчитал, что его залоги были приняты. Изрядно напившись, он пришёл делать предложение, но, столкнувшись с жёстким сопротивлением, распустил руки. Пётр Егорович подоспел вовремя. Сбив одним ударом распоясавшегося хулигана, управляющий заслужил ласковый взгляд Варвары: «Не перевелись на Руси мужики-то нормальные!» Смутившись, Пётр Егорович откланялся. С этого момента карие глаза молодой вдовы запали ему в душу. Да и Варвара отныне стала ходить на работу как на праздник, расцветая с каждым днём. Пётр Егорович понял, что влюбился как мальчишка. Оставалось добиться взаимности. Варвара при всех нелёгких обстоятельствах жизни была женщиной твёрдого характера. Она не унижалась перед мужчиной ради денег, а скорее была готова полюбить бедного, но честного и порядочного человека, каким и был её покойный муж. Со дня трагической гибели супруга прошло два года, а красавица так и не подпустила к себе ни одного мужчину.  Пётр Егорович  стал задаваться одним и тем же вопросом: «Как же я не замечал такой красавицы?» Отныне все его мысли занимала Варвара, девушка становилась в его глазах всё прекраснее. Пётр Егорович ухаживал за Варварой осторожно, чтобы не вызвать лишних разговоров. Можно спрятать жесты, слова, но спрятать страстный блеск любви в глазах ещё никто не сумел. Когда Пётр Егорович понял, что его ухаживания - объект всеобщего наблюдения, он перешёл в решительное наступление. Терять было нечего. Постояв за честь Варвары, Пётр Егорович оставил обиженным и оскорблённым злобного и завистливого человека. Мужчина не собирался спускать с рук публичное оскорбление. Месть была запланирована на день, когда Пётр Егорович решил проводить Варвару домой и напрямую рассказать ей о своих чувствах.

Весна набирала силы полным ходом. Ночи теплели, а днём всё чаще и чаще появлялось солнышко. Чуть отойди от центра, и улочки провинциального городка напоминали разбитые весенним паводком просёлочные дороги. Непролазная грязь вынуждала парочку старательно обходить огромные лужи, высматривая под светом луны натоптанные дорожки. Отвергнутый поклонник с тремя дружками поджидал недалеко от дома Варвары. Любовь наполнила душу Петра Егоровича необыкновенным чувством, вытеснив на задний план остальные эмоции. «Ну, вот и встретились, управляющий! Нехорошо обижать благородных людей на глазах у честной толпы», - послышался в полумраке голос, и четыре фигуры словно выросли из-под земли. Разбойники набросились на Петра Егоровича. Мужчина, окрылённый высокими чувствами, ощутил необычный прилив сил. С невероятной лёгкостью он отделал двоих нападавших сразу, а двух других позорно гнал пинками по большой и грязной луже. Напуганная Варвара была еле жива от страха - она только и смогла  опустить онемевшее тело в страстные объятия Петра Егоровича. Девушка оторвала голову от плеча своего защитника, их глаза встретились, и в следующую секунду парочка застыла в долгом, страстном поцелуе. Мурашки бежали по спине Петра Егоровича – столько эмоций сразу он не получал давно. Варвара приняла мужчину во всей красоте его достоинств: умный, сильный, защитник и опора для женщины. Судьба благоволила несчастной вдове, подарив ей романтические отношения.  Ценить это нужно было обоим, ведь в провинциальных городках все красивые девушки наперечёт и хорошие мужчины тоже. Петра Егоровича так сильно влекло к Варваре, что об осторожности не могло быть и речи. Любовные интрижки прошлого казались ему бледными  и скучными по сравнению с чувствами, которые ворвались в его жизнь.

Постепенно приближалось лето, меняя голые весенние пейзажи на яркие зелёные краски наступающего тепла. Глупые мальчишки одновременно успевали враждовать между собой и объединяться в отважный коллектив, способный противостоять сильному противнику. Наибольшую опасность для ребят представляли путешествия в район железнодорожной станции, славившийся дерзостью местных парней. Самые красивые девчонки жили в этом районе, и пацаны, подогретые азартом, частенько наведывались туда. Попытка увязаться за Ванькой была привычным делом для младшего брата, но старший всегда твёрдо стоял на своём, защищая свободу от детской наивности Митьки. Ванька отдавал себе отчёт, что даже за чашкой чая Митька легко мог наговорить лишнего, но не отталкивал брата от своей компании, находя различные причины, чтобы сделать из него посыльного. Мальчишки создавали важность задания и избавлялись от ненужной пары глаз. Такая мягкая политика не вызывала осложнений между мамой и Ванькой, потому что Вера Алексеевна настоятельно просила везде брать с собой младшего братишку.

Сашка быстро развивался в нужном направлении, что, узнай Пётр Егорович, не миновать парнишке мужского монастыря. Ванька уважал Сашку за безумную любовь к жизни, приключениям, знал, что в трудную минуту этот парень не бросит товарищей. «Наверное, я тоже незаурядный человек, раз Сашка с таким ожесточением борется со мной за лидерство. Как уживаются в нём циничность и жестокость наряду с необыкновенной добротой и благородством? Станционные мальчишки избивали маленького мальчика, а нас было только трое против десяти подростков. Мы шли метрах в двадцати от происходящего безобразия. О чём думал Сашка, когда в два прыжка оказался совсем рядом с этими пацанами? То, что было дальше, до сих пор вспоминаю с ужасом. В тот день крепко досталось всем, но мальчишки со станции отступили, проявив уважение  к Сашкиному поступку. Странный он человек: такой ценой помочь незнакомому мальчику и в то же время организовать  на меня травлю в гимназии, пользуясь явно не благородными методами», - рассуждал Ванька, искренне беспокоясь за будущее их компании. Одно ему становилось понятно: они растут  гораздо быстрее, чем им самим хотелось бы.

Потом появилась Глаша, дочка станционного смотрителя, навсегда разбившая Ванькины мечты о дружбе с Сашкой. Однажды мальчишки забежали в булочную на центральной площади и увидели там миловидную девочку. Сапожки плотно облегали элегантную ножку, длинные тёмно-русые волосы были заплетены в косу, достающую до пояса, а глаза так глубоко проникали в душу, что мальчики, невольно отвели взгляды в сторону. Даже спокойного Женьку поразила необыкновенная яркость этой девочки. Справившись с волнением, Сашка предложил на безопасном расстоянии проводить её до дома, чтобы знать, где искать красотку. Назад ребята возвращались молча, и Ванька уже  знал – за девушку будет борьба.

Лето – прекрасная пора для детворы, когда влияние улицы становится сильнее, чем страх перед родительским наказанием за опоздание. Несмотря на постоянные конфликты с пацанами из железнодорожного посёлка, Ваньку и Сашку как магнитом тянуло к Глаше. Девушка с подружками любила гулять у заброшенной часовни. Когда ребятам удавалось беспрепятственно добраться туда, они с удовольствием упражнялись с девушками в остроумии. Шутки и насмешки в адрес друг друга забавляли молодёжь. Это было счастливое время, когда можно позволить себе влюбиться, не оглядываясь на условности.

В верхней части колокольни, на высоте около пятнадцати метров, свили гнёзда дикие голуби. Как-то раз Глаша, посмеиваясь, сказала, что поцелует того отчаянного мальчишку, кто достанет ей голубиное яйцо. Сашкины глаза загорелись, и Женя с Ванькой не препятствовали ему быть первым. Пацаны осмотрели место и обнаружили внизу круглой башни неглубокую яму, наполненную соломой, грязной водой и голубиным помётом. Женька принёс длинную прожилину, опустил её в воду, а когда достал до дна, яма оказалась глубиной примерно два метра. Внутри часовни от самого её основания до купола были вмонтированы скобы, изрядно поржавевшие и выглядевшие довольно сомнительно. Сашка попробовал вырвать несколько штук из потрескавшихся камней, но они держались крепко. Он отдал Женьке картуз, покрепче подпоясал рубаху и полез. Добравшись до середины, Сашка застыл на несколько секунд, а потом быстрыми движениями стал спускаться вниз. «Что случилось?» - удивлённо спросил Ванька. – «Не знаю, что-то голова закружилась», - ответил Саня. Женя решил не становиться на пути старших и, кивнув головой, предложил Ваньке испытать судьбу следующим. Глаша заразительно хихикала, ослепляя окружающих белоснежной улыбкой: «Хи-хи! Ну что, герой, поцелуй дамы сердца или позорное бегство от опасности?» Девушка попала в яблочко, и Ванька решительно начал восхождение. Добравшись до того места, где Сашка остановился, Ванька мгновенно сообразил, в чём его одурачили. Три ближайшие скобы еле держались в рассохшихся от времени камнях. Динамика парня была высока, и вместе с одной из скоб Ванька полетел вниз, мысленно проклиная себя за излишнюю доверчивость. Женька бросился вытаскивать неудачника из грязной лужи. Парнишка отделался лёгким испугом, аккуратно приземлившись на мокрую солому. Солома, грязь и голубиный помёт создавали образ огородного пугала, что вызвало приступы неудержимого смеха у всей компании. Мальчишки и девчонки смеялись от души, забыв о возможных последствиях падения. В такой глупой ситуации Ванька давно не был. Женька помог парню привести себя в порядок, и он побежал домой. Ванька не спал всю ночь. Глашина улыбка, столь унизительная для него, снова и снова приходила в ночных видениях. Глупец, разве мог он знать тогда, что девушка первый раз в жизни сделала выбор между молодыми мужчинами. Жгучая обида на Сашку и Глашу раздирала Ванькину душу: «Сволочь, он же знал про ступеньки и ничего не сказал. Наверное, хотел потешиться надо мной в такой весёлой компании. Ненавижу их всех!» Под утро измученный горькой досадой  он уснул, поклявшись отныне не верить в доброту окружающих людей.

У подростков кипели свои страсти, а у взрослых бушевали целые ураганы. Пётр Егорович совсем потерял страх перед окружающими, оказывая знаки внимания Варваре на глазах у работников торговых рядов. Дело дошло до того, что он начал считать эту любовь самой настоящей в своей жизни. Варвара поверила в искренность чувств пылкого любовника и распахнула объятия, насколько позволяла широта её души. Пётр Егорович не мог даже представить себе, какие эмоции живут в его холодном и расчётливом разуме. Утратив осторожность, он поднял паруса, почуяв прелесть попутного ветра. Ольга Павловна заметила резкие перемены в настроении мужа. Задумчивый, он часами расхаживал по комнате и лишь изредка просил чаю с лимоном. Влюблённого мужчину неудержимо влекло к молодой красивой женщине. Страсть становилась сильнее, и Пётр Егорович задумывался о ночных свиданиях с Варварой. Его мозг лихорадочно работал, перебирая возможные варианты. Ощущение предстоящей сладости занимало сознание влюблённого, отдалив его от семейных проблем. Наконец, он придумал. В здании, где размещались торговые ряды, были складские помещения для хранения вещевых товаров, и сторожить их нанимали мужчин пожилого возраста, чтобы много не платить. Да и краж имущества за последние годы не было. Пётр Егорович знал специфику этих помещений, поэтому он заранее присмотрел лазейку и озаботился поиском исполнителей. Он предложил эту работу двум могильщикам. Идея была проста: после двух-трёх хищений, предложить Сергею Ивановичу организовать ночные дежурства под руководством Петра Егоровича, чтобы поймать ночных гостей. Управляющий знал, что хозяин не любит беспокоить полицию по пустякам. В конце концов, убийства нет, а с остальным можно разобраться и своими силами, не устраивая лишнего шума в городке. Расчёт оказался верным: могильщики сделали свою работу, и Сергею Ивановичу понравилась идея с ночным дежурством. Два раза в неделю Пётр Егорович с парой верных помощников дежурил по ночам, получив беспрепятственный доступ к любимой женщине. Это было правильное решение, потому что при других обстоятельствах поползли бы слухи об их связи с Варварой. Хозяин не любил подобных скандалов по причине иного отношения к семейным ценностям.

Пётр Егорович предавался любовным утехам, в то время как его помощники искренне ждали появления грабителей. В будущем он предполагал свести ночные дежурства к личным проверкам сторожей для логичного обоснования своего отсутствия супруге. Голь на выдумки хитра… Человек, достигая цели, становится изобретательным, если одарён, конечно. Варвара, будучи простой русской женщиной, хотела любить, быть любимой и всегда быть рядом с любимым. Разве можно обвинять бедную девушку в том, что она стала естественным образом пользоваться властью над мужчиной для достижения одной только цели – быть вместе?! Испытывая сладость от проведённых вместе часов, Пётр Егорович всё больше и больше тонул в радостном омуте. Вскоре между ним и Ольгой Павловной возникла пропасть. Несчастная женщина испытывала боль от осознания происходящего в её судьбе. Прежние похождения Петра Егоровича считались обычным делом для мужчин в шахтёрском посёлке, но в этот раз Ольга Павловна сердцем чувствовала, что это что-то другое, более глубокое. Невыносимые страдания раздирали её душу,  она была готова мириться со многим, но любовь Петра Егоровича к другой женщине ставила под угрозу всё, что она с таким трудом сохраняла на протяжении долгих лет. Не многим удаётся избежать роли игрушки в руках судьбы. Любовь Варвары и Петра Егоровича не могла долго находиться в защитной оболочке.

В провинциальных городках России живут люди, которые ненавидят богатых, завидуют чужой радости. Первая мировая война, голод, революционные настроения в народе не добавили ничего хорошего к психоэмоциональному состоянию людей, доведённых этим хаосом до отчаяния. Работницы торговых рядов завидовали Варвариному счастью, и это не предвещало ничего хорошего. Узелок затягивался.

 Тем временем мальчишки, пользуясь тёплой летней погодой, укрепили отношения с Глашей и её подружками. Женька был тюфяком, и девчонкам редко удавалось разговорить его. Глаша познакомила ребят с дедушкой, который летом обитал в маленьком флигеле. Никита Савич отработал на шахте сорок лет и любил рассказывать невероятные истории о своей молодости, шахтёрские небылицы, загадочные байки о тайных подземельях. Одна из его историй сильно запала в душу молодым вольнодумцам, мечтающим изменить мир.

Влияние революционных идей стремительно распространялось по всей России и не только на рабочих и крестьян. Подростки не остались в стороне от всеобщей эпидемии коммунистических взглядов. Сашка мечтал раздобыть деньги для покупки оружия. Ванька помалкивал дома о своих революционных настроениях, зная нетерпимость отца к любому насильственному захвату власти. Как бы там ни было, мальчишки мечтали, видели себя в рядах революционеров, и остановить это не представлялось возможным.

Один рассказ Никиты Савича зажёг факел в груди юных романтиков: «На сегодняшний день уже несколько владельцев поменялось на шахте, да и старую шахту закрыли лет двадцать назад в связи с большой угрозой завала. А ведь когда-то и я был молодым, работал в забое, полный честолюбивых надежд на светлое будущее. Мне было лет двадцать, когда недовольство людей дошло до предела. Происходили несчастные случаи: жёны становились вдовами, матери лишались сыновей, а хозяин только обещал помогать семьям погибших. Терпение трудового народа лопнуло, собрались шахтёры с вилами да лопатами и подожгли усадьбу хозяина. Буржуй Саблин сбежал, прихватив с собой все ценности и деньги. Прислуга тоже разбежалась, а жена и дочки спрятались у кузнеца. Народный гнев погнал барина на шахту, так как другие пути были перекрыты разъярённой толпой. Саблин хорошо знал план шахты - ему удалось не только спрятать сокровища, но и бежать. Как же зверствовал потом городской обер-полицмейстер, даже вспоминать страшно. Многих после той ночи в кандалах отправили в Сибирь. Сокровища потом кто только ни искал, да так и закрыли шахту как аварийную, и золото Саблина осталось жить в легенде». Ванька слушал, затаив дыхание, представляя огромный сундук с золотом, спрятанный в одном из потайных ходов подземелья. Возвращаясь домой со станции, мальчишки возбуждённо обсуждали план поиска сокровищ на старой шахте. Ванька с Сашкой на время забыли о непримиримой борьбе за благосклонность Глаши - настолько их увлекла идея найти клад. Конкуренция между подростками вошла в заключительную стадию. Чем больше знаков внимания Глаша оказывала Ваньке, тем злее и мрачнее становился Сашка. Юным леди свойственно кокетничать, зачастую не представляя глубину трагедии, происходящей с юношами. Сашка тяжело переживал предпочтение, оказанное Глашей его сопернику. Это проявлялось во всём: во взглядах, улыбках. Неосторожная девушка, принеся всем чаю, могла случайно уделить Ваньке больше внимания, и порой это было заметно всем. Самолюбивый Сашка не собирался так просто уступать приятелю, постоянно думая о том, как повернуть колесо фортуны в другую сторону. Ванька стал часто приходить на станцию один. Тёплые июльские ночи дарили влюблённым парочкам удивительную возможность наслаждаться звёздным небом, пением соловья, распластавшись где-нибудь на верхушке стога сена.

Первый поцелуй… Как много значит он для подростка с чувствительной натурой. В первый раз поцеловать девушку – как дорого это стоило для Ваньки. Пять раз он досчитал до ста, храня глубокое молчание, чтобы произнести волшебные слова: «Можно я тебя поцелую?» Ответ Глаши был кроток и ошеломил парня: «Поцелуй». Слаще и желаннее этого поцелуя он не мог представить себе ничего. Потом  они целовались много раз, забывая на мгновения, что где-то идёт война, царят голод и разруха. Нежная девушка глубоко проникала в Ванькину душу. Несмотря на его воинственное поведение, Глаша чувствовала, насколько молодой парень восприимчив и раним. Они были созданы друг для друга, для настоящей первой любви. Парочка не скрывала чувств. Сашка был вне себя от ярости. Влюблённый Ванька видел мир в розовых очках и не замечал грозовую тучу, нависшую над ним.  Наивный юноша с улыбкой шёл по жизни, смотря только вперёд, совершенно не готовый встречать на своём пути подлость, ложь и предательство.

Пролетело звонкое лето, и ребятишки потянулись в гимназии и церковно-приходские школы, попрощавшись с беззаботной жизнью до следующего года. Сашка, увлечённый марксизмом, создал революционный кружок, куда входили его брат, Ванька и парочка дворянских детей. В шахтёрском посёлке расклеивали листовки, распространяли запрещённую литературу коммунистического толка. Мальчишки из дворянских семей крепко попали под влияние Сашки, не подозревая, что помимо революции его сильно интересует создание оппозиции вокруг прямолинейного Ваньки. Он часто говорил: «Посмотрите, как гибнет наш товарищ. Девушка преградила ему путь к достижению нашей общей цели». Ребята, спровоцированные Сашкиными словами, стали выдвигать в адрес Ваньки незаслуженные обвинения, после чего малый не выдержал и сцепился с одним из них. Воспользовавшись ситуацией, Сашка встал на сторону своих союзников, схватившись с Ванькой за грудки. Постепенно вся четвёрка в окружении толпы зевак продвинулась на улицу, очутившись на хозяйственном дворе гимназии. В мгновение ока гимназисты образовали круг, предоставив противникам место для поединка. Ярость мешала Сашке хладнокровно вести бой, и за минуту сражения он побывал на заднице два раза. Не зря Сергей Иванович учил сына бить неожиданный встречный удар левой в челюсть. Сашка изрядно поднатаскался в уличных драках шахтёрского посёлка. Ванька ощутил всю мощь его увесистых кулаков на лице. Данила Гаврилович не был бы самим собою, если бы не держал в гимназии дисциплину под контролем. Чьи-то быстрые ноги добежали до надзирателя, и через несколько мгновений спины бойцов обожгла плеть. Отсидев несколько часов в карцере, ребята остыли и прочувствовали тяжесть своего положения. Их привели в комнату старшего надзирателя, и Данила Гаврилович начал допрос: «Предупреждаю – долгих дискуссий не будет. Меня интересует один вопрос. Ваши разногласия лежат в области  революционных убеждений, или здесь замешана другая причина? В зависимости от понятного мне ответа я приму решение, ставить ли в курс дела ваших родителей». Ванька взял инициативу на себя: «На кресте побожусь, Данила Гаврилович, девушку не поделили». – «Я вам верю. Ступайте домой», - задумчиво произнёс надзиратель, вспоминая просьбу Сергея Ивановича и его беспокойство за политические взгляды сына. Мальчишки ушли, а Данила Гаврилович долго сидел за столом и думал, как уберечь ребят от марксистской заразы. Взвесив все за и против, надзиратель решил не брать на себя ответственность и доложить обо всём Ванькиному отцу. Сергей Иванович воспринял происходящее всерьёз, глубоко задумавшись о старшем сыне, о его возрасте и о том, что он совсем потерял связь с Ванькой.  Сергей Иванович поспешил поделиться с Верой Алексеевной. Женщина с пониманием отнеслась к озабоченности мужа: «Понимаешь, Ванька хорошо учится, добросовестно делает домашнюю работу. Это усыпило мою бдительность, не позволяя подумать о подростковых проблемах у мальчика». – «Нужно найти мальчику альтернативный досуг. Времена сейчас смутные, нельзя отпускать Ваньку из-под контроля. Завтра же поговорим с ним», - подвёл черту Сергей Иванович.

Вера Алексеевна некоторое время провела в задумчивости, а затем занялась домашними делами. Несмотря на хороший достаток в семье, она держала в доме только горничную и кухарку. Вера Алексеевна любила чистоту и порядок, стараясь с детства привить сыновьям послушание. Образованная женщина развивала в мальчишках любовь к литературе, поэзии, музыке, живописи. Что-то делать из-под палки ребятам не приходилось, потому что Вера Алексеевна ничего не вдалбливала в сыновей насильно. Правильная политика воспитания давала свои плоды – Митька проявлял гуманитарные способности, а Ванька блистал в точных науках. Вера Алексеевна была знатная мастерица – Сергей Иванович привёз по её заказу тюль и материал для занавесок, она сама кроила, подшивала, а когда в доме повесили новое, мужчины приятно удивились. Сергей Иванович много работал, отдаваясь торговле. Единственной отдушиной его с детства являлась безумная страсть к лошадям. Финансовое положение позволяло ему содержать небольшую конюшню на окраине городка. Рядом с конюшней располагался небольшой домик для конюха с женой. Степаныч любил лошадок больше жизни и считал самым большим счастьем находиться рядом с ними. С юного возраста он обучал Митьку и Ваньку верховой езде, с детства закладывая в ребятишек любовь к грациозным животным. Сергей Иванович несколько раз в неделю совершал конные прогулки, наслаждаясь сельскими пейзажами. Золотые руки Степаныча постоянно нуждались в работе. Какой-то барин отказался от кареты, другой - от двуколки, третий - от брички, а Степаныч взял да и отремонтировал всё. Так что во дворе конюшни Сергея Ивановича расположился целый парк отремонтированных карет. Запрягай в любую доброго коня - и на прогулку. Ванька любил всех лошадей одинаково до тех пор, пока в конюшне не появилась орловская рысачка Рябинка. Необыкновенной красоты серая в яблоках кобыла сразу завоевала сердце юного наездника. Месяц мальчишка добивался дружбы от Рябинки, но его старания заканчивались скорым возвращением в конюшню. Степаныч говорил Ваньке: «Кобылка молодая, двух лет от роду, к ней подход нужен. Тут одними шпорами да плёткой много не добьёшься».  Ванька брал под уздцы Рябинку, прогуливался с ней по берёзовым рощам, а затем потихоньку приучал её к езде шагом, рысью и галопом. Через два месяца он наслаждался верховыми прогулками на норовистой особе. Лошадь привыкла к Ваньке, и они подружились. Ванька познакомил Глашу с Рябинкой. Радости девушки не было предела. Степаныч подмигивал Ваньке, поднимая большой палец кверху: «Хорошая у тебя барышня, сынок, вырастет – будет красавица писанная». От этих слов у парня бегали мурашки по спине. Ванька катал Глашу на Рябинке и учил держаться в седле, сначала шагом, потом рысью. Наверное, Рябинка чувствовала, что Глаша - хорошая девушка, поэтому они быстро подружились. К концу лета влюблённые  совершали прогулки верхом на двух лошадях. У них и любимое место появилось – дубрава в нескольких километрах от городка. Лошади паслись, а Ванька, упав с Глашей в сонную траву, снимал сахарные поцелуи с её губ. Первая любовь своей чистотой напоминает голубое  небо, где светит яркое солнышко. Безоблачность говорит о безграничном доверии влюблённых. Глаша была счастлива и искренне выражала чувства: «Я не думала, что лошади такие умные. Мне кажется, Рябинка ревнует меня к тебе. Ты открыл для меня мир этих прекрасных животных. Моя радость в жизни связана с тобой, обещай, что ты будешь рядом всегда». Ванька нежно целовал девушку в губы, закрывая глаза от удовольствия. Пятнадцать лет не так много, и не так мало для времени, когда дети взрослеют раньше положенного срока, потому что идёт война, кому-то приходят похоронки, и самое страшное для юных созданий - ощущать наравне со взрослыми страх перед приближающимся  штормом.

Смутное беспокойство овладело Сергеем Ивановичем после разговора с Данилой Гавриловичем. «Господи, как же он повзрослел», - подумал Сергей Иванович, глядя на сидящего перед ним сына. Юноша смотрел немного испуганными глазами на отца, пытаясь подготовиться к правильным ответам. Сергей Иванович порол Ваньку регулярно лет до десяти за различные провинности. После отец воспитывал сына длительными нравоучительными беседами. Так он выстраивал дружеские отношения между ними. Россия снизу доверху пропиталась революционными настроениями, а это Сергей Иванович считал наиболее тонкой темой для разговора с Ванькой. Перед ним сидел парень ростом под метр семьдесят с басистым голосом, и ему надо постараться объяснить, как лучше жить: «Знаешь, сынок, ещё Пушкин сказал «Не дай вам Бог увидеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный». Ты знаешь моё отношение к марксизму. Уверен, революция принесёт много бед России. Подумай хорошенько, прежде чем сделать неверный шаг». Сергей Иванович был краток и содержателен. Причиной тому стали внимательные и умные глаза сына, а ведь он ещё совсем недавно не замечал этого. Сергей Иванович понял, что Ванька вырос и превратился в мужчину, способного защищать свою семью.

Несмотря на низкий уровень жизни народа, рынки, торговые ряды, трактиры, магазины работали и неплохо торговали. Жизнь шла своим чередом, и на город опустилась снежная зима. Суровая зима, война, голод, а люди ходят и всё равно что-то покупают. Не быть в минусе - уже хорошо в нынешних обстоятельствах.

Пётр Егорович хоть и жил в шахтёрском посёлке, но идеи революции не торопился принимать. Ему подходила любая власть, дающая возможность реализовывать собственные способности. Марксизм, капитализм, самодержавие - не важно, главное быть при деле. Он уже приучил жену к своему отсутствию дома как минимум пару раз в неделю. Варвара немного успокоилась, на время прекратила перетягивать канат, и у мужика замаячил более или менее спокойный период жизни.

В одно морозное безветренное утро на складе обнаружили хищение товаров. Пётр Егорович осмотрел место происшествия и обнаружил, что вещи вынесли через лаз, подготовленный для могильщиков. «Жить стало труднее, и мужики полезли туда, где можно взять», - подумал управляющий. Чувствуя вину, Пётр Егорович утром отправился на кладбище, чтобы закрыть неприятный вопрос. «Ты уж, барин, не обессудь, видишь, времена какие настали», - ответили ему уже с утра пьяные могильщики. Придя домой, Пётр Егорович долго ходил по комнате из угла в угол, мучительно стараясь найти выход из создавшегося положения. Очевидно, что договариваться было не с кем, да и его могли сдать при случае. Единственным правильным решением виделся честный и открытый разговор с Сергеем Ивановичем. Хозяин выслушал Петра Егоровича и вынес вердикт: «Бог тебе судья, Петя. Ты один из лучших управляющих в городе, но связь с Варварой нужно закончить, или будем прощаться». После этой встречи на голову Петра Егоровича посыпались неприятности. С каждым днём он всё сильнее чувствовал пропасть, которая вырастала между ним и Варварой. Ему приходилось угадывать её настроение, домысливать её действия и жить, осознавая своё бессилие. Пётр Егорович потерял контроль над ситуацией. Ему хотелось определённости, а девушка не знала, чего она хочет. Его настойчивые попытки поговорить поставили жирную точку в этом вопросе. Варвара изъяснялась с простотой провинциальной девушки: «Я хочу, чтобы я любила, меня любили и всегда быть рядом. Я говорю так не потому, что у меня кто-то есть, а потому что у нас ничего не изменится. Ты же не бросишь семью?!  Вот тебе и ответ». Девушка поцеловала его в щёку и ушла, а Пётр Егорович стоял, упрямо смотря на огромный снежный сугроб. Сердце разрывалось, отчаяние впустило когти в его измученную душу. Сказать, что ему хотелось выть – не сказать ничего. Первое оцепенение прошло, и Пётр Егорович хотел броситься за Варварой, валяться у неё в ногах, уговаривать подождать ещё чуть-чуть. А потом он подумал: «А чего ждать-то? Я должен сам всё решить». Одни мысли в его голове начали вытеснять другие, и остановить этот круговорот было невозможно. «Ребята… они такие взрослые, они не простят мне предательства», - лихорадочно думал он.

Неделю Пётр Егорович варился в собственной каше. Окружающие замечали, что он сдал и осунулся. Непреодолимая тяга к Варваре заставила его попытаться восстановить отношения. Девушка была непреклонна. «Я заботился о ней, о её маме, дочке, помогал деньгами, а теперь стал не нужен. Я сделаю всё, чтобы она не работала в торговых рядах. Пусть попробует, каково оно - без меня жить», - воспалённый мозг мужчины не мог понять, что дело не в деньгах. Разве виновата девушка, что потеряла к нему интерес? Гнев мешал Петру Егоровичу понять ничтожность денег в подобной ситуации. Во всех своих бедах он винил Варвару и скатывался в пропасть заблуждений.

Вера Алексеевна, разбирая в кладовой, нашла тульский баян, подаренный ей отцом на свадьбу. Дело оставалось за малым, Вера Алексеевна нашла учителя музыки для сына и назначила время первого урока. Через несколько занятий преподаватель обратился к женщине с разговором: «У вашего сына потрясающие способности играть на слух. Обучать его сейчас нотной грамоте довольно сложно, парню шестнадцатый год, воздух на улице пропитан революцией, у юноши горят глаза, и совершенно никакой усидчивости». – «Что же Вы предлагаете?» - «Разменяйте с ним обязательные занятия с преподавателем на самостоятельную работу с инструментом, хотя бы тридцать минут в день», - ответил учитель. Ванька с удовольствием наигрывал на слух известные ему мелодии русских песен. Отныне в одиночестве или в компании, или во время  войны  в окопах баян сопровождал Ваньку, напоминая светлое имя мамы.

Февральская революция семнадцатого года принесла в Россию серьёзные потрясения. Свергнув самодержавие, власть в стране захватило Временное правительство. Бобрик-Донской, как и все провинциальные городки, настороженно воспринимал грандиозные события в двух столицах. Главный полицмейстер контролировал ситуацию в городе. Основной проблемой для него являлись разногласия между рабочими и владельцем шахты. Революционное движение в городке не прибегало к террористическим методам в адрес градоначальника или иных государственных чиновников. Буржуазная революция прошла относительно мирно, не причинив особого беспокойства жандармерии.

Масленица пришла в городок с первыми лучами тёплого мартовского солнца, чистым голубым небом  и звенящими весенними ручьями. По ночам морозило, и люди говорили: «Пришёл марток, надевай семеро порток». Народные гуляния проходили на главной площади городка. Сергей Иванович принимал активное участие в организации праздника, выставляя небольшую продовольственную ярмарку для гуляющих. Дед Никифор с женой Прасковьей вот уже почти пятнадцать лет пекли блины под открытым небом, наполняя весенний воздух сладким ароматом пшеничного теста. Кому позволяла копеечка, могли отведать стряпню Прасковьи с красной икрой, переливающейся ярким светом в лучах весеннего солнышка. Для праздника из снега мастерили большую горку, где гуляющие испытывали скорость деревянных санок. Звуки тульского баяна и гармошки перемешивались с ароматами пекущихся блинов и свежих тульских пряников. В самый разгар праздника появился Сашка в окружении своей банды. Ванька всё утро помогал отцу, но, завидев ребят, мигом устремился к ним, не спросив разрешения. Сергей Иванович только и успел улыбнуться вдогонку убегающему сыну. Сашка был в прекрасном расположении духа, за ним вприпрыжку шёл Женька, а замыкали колонну несколько мальчишек из гимназии. Влившись в компанию озорников, Ванька предложил повторить прошлогодний трюк. Содержимое карманов не всегда позволяло юношам полакомиться тульскими пряниками, блинами от Прасковьи, а тем более с красной икрой. Мальчишки создали весёлое движение у павильона деда Никифора, и тот лишился минимум дюжины тонких ароматных блинов. Ребята сделали это так красиво, что семейная пара даже не заметила пропажу.

В этот праздничный день ребята встретили Глашу с подружками, и Сашку уже было не остановить: «Ну что, Ванька, слабо для барышень достать красной икры?» - «Не слабо, враз достану». Долго Ванька выцеливал деревянный черпак у какой-то семейной пары, варившей уху из окуней и щуки, пойманных на местной речке. Орудие было добыто, парень облизал его, тщательно вытер о снег, и вся дружная компания направилась к павильону деда Никифора. Действовали по ролям: Ванька оплатил полдюжины блинов, другие парни шутками и прибаутками отвлекали Прасковью, стянув ещё полдюжины аппетитных блинчиков, а Сашка по сигналу Ваньки попросил приезжего из Тулы факира показать диковинный огонь изо рта. «Смотри, дед, эко чудо невиданное!» - сказал Ванька неожиданно, повернув деда Никифора. Дед отвёл взгляд, ловкая рука пацана плавно провела деревянным черпаком поверх глубокой тарелки с красной икрой. Женька мгновенно перехватил полный икры черпак и растворился сквозь толпу. Барышни оценили ловкость кавалеров, удостоив их ласковыми взглядами. Натрескавшись блинов с икрой, молодёжь гурьбой направилась к ледяной горке. Ванька безумно ревновал Глашу, когда, скатываясь с ледяной горки в куче-мале, Сашка старался обнять Глашу или, на худой конец, просто скатываться рядом с ней. Дело чуть не дошло до драки, но девушка разняла разгорячившихся хлопцев. Провожая Глашу, Ванька с укоризной смотрел на свою барышню и всю дорогу не проронил ни слова.

Всю зиму Сашку не покидала мысль о заброшенной шахте, сокровищах, спрятанных там прежним хозяином. История, рассказанная Глашиным дедушкой, будоражила его воспалённый мозг, а желание помочь Мировой революции вдохновляло юношу на отчаянные поступки. Сашка методично готовился к операции: он раздобыл у шахтёров необходимое для работы в подземелье оборудование, незаметно пробравшись в контору, срисовал схему заброшенной шахты, висевшей на стене. Много думая об этом, он всё чаще и чаще приходил к мысли, что в целях особой секретности в подземелье он пойдёт  с Ванькой и Женькой.

К концу марта у Сашки всё было готово, оставалось дождаться тёплых майских деньков. Конечно, Ванька был для него красной тряпкой, но по надёжности с ним нельзя было поставить в один ряд ни одного мальчишку, которого знал Сашка. «Ну что же, сделаем революционное дело, а потом будем с барышнями разбираться», - решил Саня. Главное, чтобы отец не узнал об его грандиозных планах.  Пётр Егорович даже не догадывался о замыслах сыновей, пребывая в удручённом состоянии. Увиденное на Масленице окончательно разрушило его планы по восстановлению отношений с Варварой. Девушка прогуливалась с кавалером, держа его под руку. Им оказался двадцатишестилетний ремесленник из столярной мастерской. Молодой мужчина приятной наружности крепко держал Варвару за руку, осыпая её пламенными взглядами. Кошки скребли на душе Петра Егоровича, а бессильная злоба не позволяла ни на секунду забыть о такой обиде. Все его мысли были направлены на жестокую месть неблагодарной девушке. «Я всё сделаю, чтобы она не работала в торговых павильонах», - эта мысль стала частой гостьей в его голове. Слепая ревность довела Петра Егоровича до того, что он подговорил одного ловкого вора, промышляющего в людных местах, украсть у Варвары дневную выручку. Неделю карманный вор наблюдал за девушкой и, изловчившись, сделал свою грязную работу. Сергей Иванович не знал истинной подоплёки этого дела, высказав своё мнение весьма определённо: «Да, дело прескверное. Посмотришь, вроде, девушка порядочная, а тут на тебе - сюрприз. Будешь увольнять?» Получив утвердительный ответ, он добавил: «Ну что ж! Поступай, как считаешь правильным, но без полиции. Деньги с Варвары не взыскивай – семью жалко». Управляющий удалился для исполнения приговора. Вечером Варвара пришла домой в слезах, искренне не понимая, в чём она виновата. «Почему он так жесток со мною? Такие случаи  не редкость в торговле. Господи, разве я виновата, что потеряла интерес к нему и разве можно так безжалостно карать за это?» - думала Варвара, устало уткнувшись в подушку.

Торговый люд - самый информированный в городе. Покупатели приходят, уходят, общаются, перемещая огромные потоки сплетен из уст в уста продавцов. Весть о том, что Варвара предпочла Петру Егоровичу молодого и красивого, а он её за это уволил с работы, мгновенно облетела торговые ряды. Те, кто недавно завидовал Варваре, проявляли сострадание и хотели пойти к Сергею Ивановичу  хлопотать за девушку.

Напротив Варвары торговала женщина средних лет по имени Серафима. Она была наблюдательна и после обнародования неприятных событий обратилась к Сергею Ивановичу с просьбой выслушать её: «Варвара деньги не могла взять, не тот она человек. Я понимаю, что Вам нужны факты, и они у меня есть. Почти каждый торговый человек в городе знает, что  Васька Клещ – опытный карманник. Я Вам точно заявляю, Сергей Иванович, что он крутился около Варвары не меньше пяти дней. Уж наверняка этот змей не просто так вертелся около девушки. У вас хорошие отношения с обер-полицмейстером, проверьте Ваську, чует моё сердце, там собака зарыта. А то получается, на честную девушку хищение повесили. Ох, не по-людски это. Проверьте, Сергей Иванович, голубчик, Христом Богом прошу». Серафима ушла,  посеяв сомнения в душе Сергея Ивановича. Он долго размышлял по этому поводу дома, слушая прекрасные тона тульского баяна. Ванька с удовольствием играл протяжные русские народные песни, черпая из них всю глубину страданий человека. Завтра он с Сашкой и Женькой идёт к Глашиному дедушке, чтобы подробнее послушать историю о сокровищах.

Никита Савич поил гостей чаем, рассказывая фантастические истории. Мальчишки не узнали ничего нового, зато интересно провели время, послушав рассказ о старой шахте снова. Расставаясь, Ванька задержался с Глашей у калитки, вызвав бурное негодование Сашки: «Может, хватит слюни распускать?» Запечатлев страстный поцелуй на девичьих устах, Ванька стремглав бросился в темноту за товарищами. В этот вечер Сашка был по-особенному возбуждён, фантазируя о предстоящем походе на заброшенную шахту. Вдруг тишину майской ночи разорвали выстрелы – один, второй, третий, началась перестрелка и через пару минут стихла. «Совсем близко, на станции стреляют», - посмотрел Сашка горящими глазами на товарищей. Переглянувшись, мальчишки побежали в сторону выстрелов. Недалеко от заброшенного железнодорожного барака они сбавили ход и стали аккуратно продвигаться дальше, но уже тихо наступая на землю. Человеческие стоны раздались в нескольких десятках метров от ребят. Вглядываясь в темноту, пацаны шли к месту, откуда слышались звуки. На земле сидел человек, придерживая голову раненого, который стонал. Завидев мальчишек, мужчина поднял револьвер: «Стоять! Кто такие?»  Сашка не растерялся: «Мы из Никитинской гимназии. А вы революционеры?» Раненый сильно застонал, и мужчина с револьвером взволнованно сказал: «Пацаны, срочно нужен экипаж». – «Будет экипаж», - уверил Ванька и скрылся в темноте. - «Пацаны, помогите отнести раненого, через несколько минут здесь будут жандармы. Ваш друг действительно достанет экипаж?» - с надеждой спросил мужчина. - «Будьте спокойны, он достанет», - подтвердил Сашка.  На вид раненому было не больше двадцати пяти лет. Мужчина с револьвером был несколько старше, лет за тридцать.

Ванька давно не бегал с такой скоростью, поэтому перед Степанычем он предстал  взволнованным и запыхавшимся, с трудом выговаривая слова. «Да объясни ты толком, что случилось?» - пытался дед узнать причину столь позднего визита мальчишки. - «Степаныч, нет времени, ничего не спрашивай, срочно нужен экипаж, я тебе потом всё объясню», - схватив за руку старика, возбуждённо говорил Ванька. Степаныч снарядил экипаж и отправил Ваньку в неизвестную темноту. Подъезжая к станции, парень притормозил коня, чтобы не создавать лишнего шума, как вдруг из темноты выскочил Женька. «Давай быстрее, а то на станции уже вся полиция города». Погрузив раненого, все уселись в экипаж, и Ванька погнал коня. «Куда едем?» - «В шахтёрский посёлок, к доктору», - ответил мужчина. Мужчина стучал в окно, а мальчишки нести истекающего кровью к дому доктора. После они сели в экипаж, чтобы быстрее отправиться по домам. Первый раз они не ночевали дома. Едва они тронулись, в экипаж заскочил мужчина с револьвером: «Гриша». Ребята по очереди протянули руки революционеру: «Саша». – «Ваня». – «Женя». – «Жалко Борьку, шахтёрский парень, теперь всё от Господа зависит. А ты где экипаж взял?»  - «Да у него отец - хозяин торговых рядов, Сергей Иванович», - взял инициативу Сашка. - «Понятно. Спасибо, пацаны! Борька выживет – всю жизнь вам обязан будет», - с благодарностью сказал Гриша и крепко пожал руки мальчишкам.

Ванька заявился домой под утро. Несколько часов они со Степанычем оттирали пятна крови, оставленные раненым революционером. Дед ничего не спрашивал у подростка и обещал ничего не говорить отцу. Ванька глубоко переживал ночные события. Он отчётливо понял, что революция - это не политическая болтовня и брошюрки с прокламациями, а настоящая вооружённая борьба, где кровь и смерть всегда рядом. Образ Борьки с револьвером в руке и горящим революционной страстью взглядом стоял у него перед глазами. «А ведь он старше нас лет на пять-шесть, а такой смелый и решительный. Во что ж он так верит, что готов пойти на смерть за это?» - мысли одна за другой крутились в голове мальчишки, не давая ему уснуть.

Утром Сергей Иванович направился к городовому, чтобы проверить подозрения Серафимы насчёт Васьки Клеща. В жандармерии царила неразбериха, повсюду бегали люди в полицейском обмундировании, создавая невероятную суматоху. Городовой сидел за столом в задумчивости. Завидев Сергея Ивановича, он кивком предложил ему присесть, продолжая внимательно читать какой-то исписанный лист бумаги. Владимир Яковлевич долгие пятнадцать минут изучал документ, пока не поднял глаза на посетителя. Несмотря на то, что глаза его выражали озабоченность, он довольно спокойным голосом произнёс: «На станции стоял эшелон для отправки на фронт, несколько вагонов были набиты оружием и боеприпасами. Поздно вечером совершено нападение группой лиц, скорее всего революционерами, четверо полицейских ранено, один - тяжёло. Бандитам удалось ускользнуть, несколько человек ушли на подводе, полностью нагруженной оружием, а ещё несколько человек остались прикрывать отход подводы. По следам видно, что один из бандитов ранен, потерял много крови. Обнаружены следы кареты, на которой, вероятно, и ушли бандиты, но следы размыл сильный утренний дождь. Неспокойные времена пришли, Сергей Иванович, а Вас-то, голубчик, какие дела привели ко мне?» - «Да, может, я потом, Владимир Яковлевич?» - хотел было удалиться Сергей Иванович. Обер-полицмейстер остановил его, предлагая изложить суть визита. - «Да тут такое дело, кража денег, допросить бы Ваську Клеща, а то, боюсь, невинный человек пострадал», - объяснил Сергей Иванович. - «Хорошо, как только возьмём с поличным, я Вас приглашу», - сказал Владимир Яковлевич, пожимая руку Сергею Ивановичу.

Поимки Васьки Клеща долго ждать не пришлось. Тот засыпался где-то на продовольственной толкучке, подрезав кошелёк у немолодой женщины. Бабонька оказалась шустрая и, заметив пропажу, заорала благим матом на всю ивановскую. Воришку схватили и доставили в участок. Обер-полицмейстер послал курьера к Сергею Ивановичу. Степаныч подогнал экипаж к торговым павильонам, зная, что хозяин собирался в банк. Сергей Иванович, приняв курьера, отменил визит в банк и отправился в жандармерию. Допрос вёл опытный унтер-офицер и он не оставил шансов матёрому карманнику. Прижатый к стенке, Васька был вынужден отвечать на вопросы Сергея Ивановича: «Ты украл деньги в торговом павильоне у девушки-продавщицы?» - «Не брал я ничего», - отвечал Васька, отводя взгляд в сторону. - «Говори правду, а то поедешь в Сибирь, да кандалы тебе покрепче справим», - вмешался унтер-офицер. - «Управляющий Ваш заплатил мне за эту работу», - нехотя пробурчал Васька и отвернулся. Сергей Иванович не удивился тому, что сказал Васька, но на душе остался неприятный осадок. В очередной раз ему пришлось убедиться в безграничной человеческой ненависти.  Сергею Ивановичу не терпелось восстановить справедливость.

Вернувшись на службу, Сергей Иванович попросил разыскать Петра Егоровича. Он был готов к жёсткому решению и, тем не менее, хотел послушать объяснения управляющего. Этот поступок заслуживал самого серьёзного осуждения, но Сергей Иванович не стал обнародовать полученное признание, скорее всего в силу своей природной доброты. Пётр Егорович стоял с онемевшими ногами, слушая приговор хозяина. Его уволили, оставив ещё один большой комок ненависти в душе. Сергей Иванович разрешил управляющему доработать до конца мая, а затем уйти по собственному желанию. Вечером хозяин вызвал к себе Серафиму: «Ты оказалась права, Серафима. У меня к тебе просьба: если ты в совокупности всех событий что-то поймёшь, а я думаю, точно поймёшь, оставь, пожалуйста, при себе свои соображения. Так будет лучше для всех. И ещё, спроси у Варвары, не угодно ли ей будет вернуться на работу». На следующий день Серафима пришла к Сергею Ивановичу с ответом: «Варвара просила благодарить Вас, и низко кланяться. Она бы и рада вернуться, да тяжёлая она. Так что желает Вам доброго здоровьица, а Петру Егоровичу пусть Бог будет судья».

В этот вечер Сергей Иванович отпустил экипаж. Ему вдруг захотелось прогуляться по улочкам города и насладиться ароматом майской сирени. Он только сейчас обратил внимание, как красиво распустилась сирень. «Вот так и пробегают дни, недели, месяцы, годы, а ты многого не замечаешь, находясь в круговороте событий. Что ж, назовём счастьем редкую возможность видеть эту красоту», - думал мужчина, гордо шагая вперёд.

Мальчишки, озорники и проказники, жаждут невероятных приключений.  Детская верность – особое состояние души, которое прощает разбитые носы, синяки, маленькие гадости в отношении друг друга, потому что она основана на чистых идеалах. Настал тот день, когда в поисках своей мечты Сашка, Ванька и Женька направились в заброшенную шахту. Дрожь волнения лихорадила пацанов, но каждый тщательно скрывал свои ощущения, выставляя напоказ напускную отвагу. В арсенале искателей приключений имелись две керосиновые лампы, десяток толстых свечей и сухой паёк. С полчаса ребята провозились у входа в заброшенную шахту, отдирая на совесть заколоченные доски. Попав внутрь, они ощутили спёртый запах плесени, сырости и страшную тишину, которую разрезал любой звук, издаваемый ими. На улице дул ветер, поэтому мальчишки забаррикадировали выход, чтобы не погасли свечи, оставляемые ими по мере продвижения вперёд. По карте кладоискатели прошли метров двести. Своды из каменной породы держались на брёвнах с перекрытиями из досок. Некоторые столбы имели несколько вспомогательных опор.  Местами доски прогнили, и порода, пройдя сквозь дерево, выступала наружу. Конструкция сильно обветшала, и столбы наклонились. Шахтёры конструировали эту систему на совесть, заботясь о своей безопасности. Ребята достигли раздвоения шахты, о котором говорил дедушка Глаши. «Вот через этот тоннель бежал хозяин шахты, здесь, наверное, и спрятал свои богатства», - задумчиво сказал Сашка, внимательно рассматривая карту.  Задуматься было над чем: по основному тоннелю деревянная конструкция более или менее внушала доверие, а осветив керосиновой лампой вспомогательный тоннель, пацаны приуныли. Всё, что здесь осталось от опор, выглядело печально. Посоветовавшись, ребята решили идти, но осторожно. Первым пошёл Сашка, за ним Ванька, и замыкал процессию Женька. «Не спеши!», - притормаживал Ванька. Он хотел ещё раз достучаться до Сашки, как тот навалился на него спиной, и они оба врезались в центральный столб. После удара Сашку отбросило ещё дальше. Парень потерял ориентиры и неудачно упал, ударившись головой.  Ванька услышал страшный треск, и вся конструкция из гнилых досок, столбов и породы начала стремительно рушиться. Ванька успел сесть на колени и закрыть лампу, оставив на волю Господа всё остальное. Когда грохот прекратился, Ванька ощупал своё тело – всё было на месте. Подняв керосинку, он в ужасе заметил, что обвал прошёл в двух местах. Одна груда камней разделяла его с Сашкой, другая с Женькой. Шок прошёл окончательно, и Ванька услышал стоны. Он аккуратно поставил лампу, понимая её значимость в такой момент, начал разгребать завал, сбрасывая доски и камни. Женька оказался недалеко. Парню фантастически повезло – он разговаривал, всё понимал, голову ушибло слегка, руки целы, позвоночник тоже. Ванька схватил его под мышки, чтобы выдернуть из-под опорного столба, как тот заорал: «Ванька, нога!» Осветив это место, Ванька понял сложность ситуации – правую ногу зажало крепко. Неожиданно из-за спины послышался сильный шум падающей породы. Сашка с дикими криками разбрасывал завал. «Саня, осторожнее! Если ещё раз повалит, всем конец!» - крикнул Ванька. Сашка кряхтел, пытаясь приподнять бревно, чтобы Ванька выдернул Женьку. Бревно поддалось, и это было спасением для всех. Пацаны протащили Женьку в дыру завала, сделанную Сашкой, и обрушение повторилось с большей силой. Когда пыль улеглась, мальчишки прокашлялись, удивляясь невероятному везению. Посветив вперёд, они увидели заваленный породой тоннель. Женькина правая нога оказалась в плачевном состоянии, парень её не чувствовал и не мог на неё наступать. Около двух часов ребята выбирались из тоннеля. Женька скакал на левой ноге, опираясь руками на плечи друзей. Яркий небесный свет больно резанул кладоискателей по глазам. Они осмотрели Женькину ногу – зрелище было удручающим. «Вань, нужен экипаж, я боюсь, у него дела с ногой совсем плохи», - сказал расстроенный Сашка. Женьке становилось хуже, временами казалось, что он теряет сознание. Ванька помчался к Степанычу, понимая, что дорога каждая минута. Когда дед увидел парня, он всё понял. «Степаныч, Женька умирает, запрягай что-нибудь», - задыхаясь от бега, хрипел Ванька. В считанные минуты дед подал экипаж, и они отправились к заброшенной шахте. Доктор сказал, что это спасло Женьке ногу. Пара часов, и всё закончилось бы ампутацией. Ольга Павловна постоянно плакала: «Горе-то какое, мальчишка инвалидом будет. Муж без работы остался. Чем оплачивать больницу…» Женьке требовалось лечение в Туле. Ольга Павловна в случившемся никого не винила. Женщина понимала, что это могло произойти с любым мальчишкой. Господь послал ей испытания, и она должна выдержать их. Ребята переживали за Женьку, сблизившись из-за беды.

По городу поползли слухи о происшествии на старой шахте. Сергей Иванович узнал об участии сына в этой драматической истории. Выбрав момент, он пригласил Ваньку для беседы в свой кабинет. Ванька со свойственной ему прямотой выложил всё, как было, утаив только предназначение сокровищ. Он понимал, что для отца это будет равнозначно разрыву. После разговора с сыном  Сергей Иванович ощутил сострадание  семье Петра Егоровича, в чём-то, наверное, обвиняя и себя в обрушившихся на них несчастьях. Оставаться в стороне Сергей Иванович не собирался и направился к доктору за разъяснениями. «Я думаю, не стоит тратить Ваше драгоценное время, милостивый государь. Скажу лишь вкратце, больному нужен хороший уход, дорогие лекарства, лечебная физкультура, и как Вы понимаете, всего этого у нас в городе нет. Денег на всё это у семьи тоже нет. В лучшем случае Женя будет всю жизнь ходить с тростью, а если повезёт, то без неё, но хромать», - закончил доктор, пристально глядя в глаза Сергея Ивановича. - «Сколько, доктор?» - спросил он. Услышав означенную сумму, Сергей Иванович предложил: «Завтра я принесу деньги, а Вы передадите родителям мальчика, нет, лучше его маме, но при этом обещайте мне сохранить имя доброжелателя в тайне. Это очень важно, доктор!» Говоря это, Сергей Иванович был очень возбуждён, что не могло не передаться доктору: «Если уж этот благороднейший человек так поступает, значит, имеет на то основания». – «Милостивый государь, уверяю Вас, я с радостью выполню Вашу просьбу, не сомневайтесь», - сказал доктор, провожая Сергея Ивановича до экипажа.

Получив деньги, доктор направился к больному. Ольга Павловна на время ушла из столовой, чтобы ухаживать за сыном. Выслушав доктора, женщина упала в обморок. Придя в себя, она непрерывно повторяла: «Господи, счастье-то какое. Мир не без добрых людей». Пётр Егорович, обеспокоенный здоровьем сына, принял новость с большой радостью, не погружаясь в размышления о предполагаемом доброжелателе, хотя в его натуре была заложена подозрительность, внимательность и способность анализировать. Он счёл правильным отправить Женьку в Тулу, а затем поразмыслить о том, кто бы это мог быть. Ведь ему сейчас было нелегко. Потеряв работу, Пётр Егорович устроился на шахту. Он заставил себя на время забыть о Варваре, Сергее Ивановиче – людях, которые сильно обожгли его душу. Бессильная злоба копилась в его сердце, ожидая момента для взрыва. Он должен думать о семье, зарабатывать деньги, и поэтому ненависть необходимо на некоторое время закрыть в тёмном сундуке.

Рабочие шахты были настроены революционно. Петра Егоровича встретили по-свойски – как пострадавшего от буржуев. Его познакомили с Гришей – человеком, представляющим коммунистическую партию. Безусловный лидер революционного движения среди шахтёров, да, пожалуй, и во всём городе, был немного моложе Петра Егоровича, может, на несколько лет. Гриша показался бывшему управляющему человеком с сильной натурой, несгибаемой волей и рисковым характером. Узнав, что Пётр, отец Сашки и Женьки, Григорий искренне обрадовался: «Хороших пацанов вырастили. Если бы не ребята, туго нам пришлось бы в лапах у жандармов. Тебя же, Пётр, с торговых рядов попросили?» - «Да, всё правильно ты понял, Григорий», - подхватил подчёркнуто дружескую беседу Пётр Егорович. - «Теперь это твой классовый враг, Петя. Скоро всё изменится в лучшую сторону для трудового народа», - с горящими глазами говорил Гриша. Чем больше он говорил, тем понятнее становилось Петру Егоровичу, почему этот человек так любим и уважаем среди рабочего люда. Всё было заразительно в нём: речь, глаза, жесты, темперамент, его энергия распространялась тёплыми волнами, вселяя уверенность в правом деле. «Пусть мальчишки забегут ко мне – поблагодарить хочу», - попросил Гриша, пожимая руку собеседнику. - «Сашка придёт, а Женьку увезли в Тульскую больницу», - расстроенный нахлынувшими воспоминаниями, ответил Пётр Егорович. - «Так это про пацанов народ болтает. Значит, они в заброшенную шахту залезли. Ну да, эти ребята могут. Ячейка может чем-то помочь?» - с дружеским участием интересовался Гриша. - «Спасибо, всё уже хорошо. Нашлись добрые люди, помогли», - облегчённо выдохнул Пётр Егорович. После разговора с Гришей он ничего не хотел, кроме одного – участвовать в победе мировой революции над буржуазией. Душа обиженного человека жаждала мести.

Отец принёс Сашке весточку от Григория, и мальчишка бросился разыскивать Ваньку. Ребята нашли Григория в доме, где заседал стачечный комитет. Он крепко пожал руки пацанам, не забывая об агитации: «Ну что, готовы вступить в рабоче-крестьянское освободительное движение? Да ладно, я пошутил, вы ещё молодые, хотя довольно крепкие парни. Вообще-то я вас не для этого звал. Борька третий месяц лежит в постели, рана в живот оказалась весьма противная. Он  встаёт и немного ходит. Очень хотел вас видеть и ещё раз поблагодарить. Лёнька вас проводит». Пацаны с мальчишеской завистью смотрели на Гришу – высокий, статный,  – в общем, настоящий мужчина. В шахтёрской среде поговаривали о его необыкновенном ударе – как врежет кому, так и с ног долой. 

Ребята застали Бориса на лавочке у дома. Он несказанно обрадовался пацанам. «Привет, хлопчики! Да вы самые настоящие воины мирового пролетариата. Сколько вам, лет по шестнадцать? Я ведь всего на пять лет вас старше. Спасибо вам большое за всё, приходите ко мне почаще», - говорил Борька, обнимая ребят. Худенький щуплый парень вызывал уважение у подростков своей искренней простотой общения. Они знали, что он герой, но, несмотря на это, парень показал им своё желание общаться на равных. Мальчишек такой подход подкупил, и они страстно желали одного – помочь революционерам бороться за справедливость.

В последний месяц перед учёбой Ванька реже виделся с Глашей. Девушка обижалась, но поделать с этим ничего не могла. Пробегающее лето принесло много событий. Оно было как никогда не похоже на прошлые. Трудности и невзгоды заставили ребят повзрослеть. К юношеской романтике добавилось взрослое понимание суровой жизненной правды с её неотвратимыми законами. У Ваньки наступил перелом в сознании, положивший начало формированию его личности. Глаша, милая девушка, всей душой полюбила парня, заслуживающего нежную привязанность со стороны чистого невинного создания. Август подарил влюблённым тёплую погоду. Несколько дней кряду  Ванька с Глашей выезжали на конные прогулки. Сколько приятных мгновений даёт общение с этими благородными животными. Глаша любила Рябинку всем сердцем. Ванька просил Степаныча седлать норовистого жеребца, которого Сергей Иванович приобрёл около года назад. Купая лошадей на речке, молодые люди замечали, что между животными вспыхивают эмоции, похожие на человеческие. Рябинка явно нравилась жеребцу, и он, высоко подняв голову, бил передним копытом по воде, широко раздувая ноздри. Глаша призналась Ваньке, что после таких прогулок она спит как убитая.

Большевики готовились к вооружённому восстанию. В разных губерниях была своя специфика революционной готовности масс, власть Временного правительства тоже отличалась цепкостью в различных регионах. Ярославская, Рязанская, Тверская отличались наибольшей готовностью принять народную власть,  в то время как Тульская сохраняла наиболее прочные корни самодержавия. Толковый обер-полицмейстер, сильный буржуазный класс, непрерывный контроль за политической обстановкой в губернии - все эти обстоятельства позволяли рассчитывать власти имущим на возможность удержать город в своих руках в случае серьёзных беспорядков. Но даже при этих благоприятных обстоятельствах для властей шахтёры представляли реальную угрозу, учитывая их настоящую пролетарскую сущность.

Первая мировая война отнимала много сил у Временного правительства. В деревнях и городах росло недовольство насильным призывом в армию рабочих и крестьян. Большевики получали в свои ряды всё новые и новые слои народных масс. Власти использовали все резервы, чтобы кормить фронт, пренебрегая голодом в провинции. Крестьяне хотели землю, а её прибирали к рукам зажиточные, способные платить людям за оказание при необходимости силовой поддержки. У рабочих что при царе, что при буржуях всё одно - никакой социальной справедливости. Большевики подогревали народные массы такой идеологией, склоняя их к восстанию. Классовая ненависть росла, что негативно сказывалось на простых людях, которые даже представить себе не могли, куда их втягивают.

Осень накануне Октябрьского переворота пришла в гимназию, как обычно закидав дворы опавшей листвой. Мальчишки много времени проводили с Борькой, жадно проглатывая его рассказы о подвигах революционеров. Данила Гаврилович не раз жаловался Сергею Ивановичу на плотное общение Ваньки с известными в городе  сомнительными личностями: «Куда всё катится, сам чёрт не разберёт. Большевистская зараза распространяется как чума, негативно сказываясь на сознании молодых  людей. А ведь мальчишки так доверчивы! Я бы обратил Ваше внимание, милостивый государь, на сына, поинтересовался бы его общением вне стен учебного заведения и родного дома». Сергей Иванович благодарил надзирателя за хорошую службу, задумываясь о неотвратимости предстоящих перемен. Мальчишки, общаясь с Борисом, чувствовали нарастающую уверенность в глазах этого парня. Ванька часто бывал в доме молодого революционера. Борькина младшая сестра, девочка лет десяти, с любопытством общалась с ребятами, поражая их своей зрелостью: «А у моего брата есть револьвер. Скоро он будет драться за светлое будущее для народа».

Наступили непростые времена, когда даже дети понимали, что такое война и смерть. Октябрьский переворот запустил двигатель недовольства народных масс на полный вперёд. Многие российские города быстро откликнулись на переход власти к большевикам в Москве и Петрограде. Тульская губерния оказалась крепким орешком - для революционеров это была не просто прогулка, а настоящая борьба за власть. Григорий возглавил большевистское движение в родном городке, образовав Реввоенсовет. Добытое оружие пригодилось борцам за свободу, но его было недостаточно. Жандармерия, поддерживаемая буржуазией, имела в своём арсенале отличное вооружение, хорошо подготовленных людей, что осложняло большевикам захват власти. Обер-полицмейстер собрал элиту городка, чтобы сделать заявление: «Господа! Революционный натиск усиливается. Большевики получают дополнительное оружие, в их ряды вливаются сочувствующие. Ничего нельзя гарантировать, начнутся погромы, а без жертв такие стихийные процессы не проходят. Предлагаю вам, господа, позаботиться об эвакуации семей и спасении личного имущества». Мозг Сергея Ивановича лихорадочно работал: «Придётся уезжать в Тулу, и вместе с Гущиными искать своё место в новых обстоятельствах».

Сергей Иванович не стал медлить с решением этого вопроса - утром он собрал семью для нелёгкого разговора: «Ванька, если со мной что случится, ты остаёшься за главного. Большевики захватили станцию, поэтому передвижения из города возможны только на лошадях. Со дня на день начнётся вооружённое восстание, медлить нельзя, поэтому мы после обеда выдвигаемся в Тулу к Алексею Львовичу. Здесь хорошего отношения к дворянам ждать нечего. Пойдёт карета с имуществом и экипаж, этим вопросом займёмся мы со Степанычем. Ты, Ванька, сходи в торговые ряды и возьми все документы из сейфа, вот тебе ключ. Вера, собери вещи к отъезду. К двум часам дня всё должно быть готово».

Ванька бросился на станцию, чтобы попрощаться с Глашей. Девушки дома не оказалось, но Ванька застал во флигеле Никиту Савича: «Она скоро придёт. Что передать?» - «Уезжаем мы. Я буду ждать её в торговых рядах. Дед, я очень хочу её увидеть!» - говорил Ванька с отчаянием. Парень решил во что бы то ни стало дождаться Глашу и не спеша побрёл в сторону торговых рядов.

В отцовском кабинете Ванька нашёл книгу с живописными иллюстрациями древних животных и людей. Увлёкшись, он не заметил, как в кабинет вошла запыхавшаяся Глаша. Никогда ещё так страстно Ванька не обнимал любимую. Он покрывал её лицо бесконечными поцелуями, а она крепко притягивала его к себе нежными руками. Сердце молодого человека готово было разорваться. Восторженные поцелуи сменялись отчаянными взглядами, говорящими о глубокой скорби в душах юных созданий. «Уезжаешь? А как же я?» - плакала Глаша, закрывая ладонями опухшие от слёз глаза. Детская любовь всколыхнула в Ваньке самые благородные мужские качества. «Я буду любить тебя всегда и обязательно вернусь за тобой, ты только жди меня», - говорил юноша, страстно сжимая Глашины ладони. Кому любовь, кому война – в эти трогательные мгновения для влюблённых большевики вступили в тяжёлую схватку с полицией. Уже были убитые и раненые. Пётр Егорович старался не отставать от Григория, демонстрируя преданность революционному делу. Он держался в первых рядах, участвуя в самых дерзких Гришиных действиях. Необыкновенное чутьё с удивительным везением помогли лидеру большевиков решить исход битвы в свою пользу. Гриша разослал по городу посыльных, чтобы революционеры, принимающие участие в вооружённом перевороте, собрались в бывшем здании жандармерии. Улучив момент, Пётр Егорович подошёл к нему и спросил: «Разрешите, товарищ командир, отлучиться. Должок у меня есть к одному классовому врагу». - «Это дело святое. Погоди, возьми пару человек с собой», - отреагировал Гриша. Пётр Егорович с людьми поспешил к торговым рядам, где его ожидал человек. «Там кто-то есть, скорее всего, хозяин в своём кабинете», - докладывал встречающий. - «Теперь и посчитаемся», - стиснув зубы, процедил Пётр Егорович. Зайдя внутрь, они подпёрли дверь кабинета и нескольких помещений, накидали соломы, облили её керосином и подожгли. Пламя охватило деревянную постройку, не оставив шансов Ваньке и Глаше. Ребята не заметили шума. Они почувствовали что-то неладное, когда повалил густой дым. Ванька кинулся к двери, но открыть её не смог. Окон в кабинете не было, и Ванька стал вышибать дверь. Как только парень выскочил в коридор, потолок обвалился, перекрыв путь Глаше. Задыхаясь от угарного газа, Ванька дополз до выхода и, теряя сознание, выбрался на улицу. Очнулся он от того, что его за грудки тормошил Сашка.  Парень не усидел дома, хотя Пётр Егорович запретил всем выходить на улицу. Сашка не выдержал и побежал на станцию узнать, всё ли в порядке с Глашей, услышав беспорядочную пальбу. Дедушка рассказал, где искать Глашу, и Сашка сбегал домой, чтобы успокоить мать, а потом отправился к торговым рядам. Около дома Сашка встретил отца с револьвером в руке и горящими ненавистью глазами: «Всё кончено. Моё прошлое сгорело, впереди только будущее». У Сашки кровь застыла в жилах: «Пап, ты чего? Там не было Сергея Ивановича, там Ванька с Глашей прощались». Накинув картуз и тёплую куртку, он помчался к месту страшного пожара. Несмотря на неразбериху, стрельбу, смерть, гуляющую по улицам городка, пожарный расчёт приехал на место происшествия и слаженно выполнял свою работу. Перекрытия потолка состояли из старых рассохшихся брёвен, и крыша обвалилась. Пожарные тушили здание, находясь в полной уверенности, что в помещениях никого нет. Каково же было их удивление, когда в одной из комнат они нашли погибшую девушку, нетронутую огнём. Старший смены написал в рапорте, что барышня задохнулась угарным газом.

Сашка тормошил Ваньку за отвороты куртки и истошно кричал: «Это ты убил её! Я никогда не прощу тебе этого, слышишь, ни-ког-да!» Глаша лежала как живая, огонь не тронул её тело. Сашка ненавидел Ваньку, своего отца, революцию, - всё что косвенным или прямым образом стало причиной гибели Глаши.

Обескураженный, Ванька побрёл по пустынным улочкам городка к дому. Он прошёл в свою комнату, переоделся, умылся и начал грузить вещи в карету. Вещи погрузили, и экипаж тронулся. Ехали молча. Каждый думал о своём, а все вместе думали о счастливом времени, о родном доме, который пришлось покинуть, и о неизвестности, ожидающей их впереди. Ванька занял место в экипаже, где никто не видел его слёз. Иногда он с такой силой стискивал зубы о кулак, чтобы хоть как-то заглушить боль, вонзающуюся острым кинжалом в сердце, разрезая его на части. Сергей Иванович первым нарушил тишину: «Начинаем новую жизнь. Матушка-Россия тоже начинает новую жизнь, и какой она будет – одному Богу известно!»