101 Вызов Пожарные Истории 15й

Современный мир многогранен: порой вымысел кажется правдой, правда – вымыслом, добро – злом, зло – добром, красота – уродством, а уродство – красотой. Мы живем во время торжества красивой упаковки над сутью, циничности и меркантильности – над искренними чувствами. Эгоизм и наплевательское отношение к окружающим теперь зовутся свободолюбием и неповторимой индивидуальностью. Люди перестали верить в безвозмездную доброту, благородство и смелость. Теперь, если человек кому-то помогает, он якобы непременно желает что-то получить взамен. Благородство и бескорыстие выглядят странными.
 
И, скажу вам честно, печально это видеть.
 


Пожарные занимались согласно распорядку дня: качали бедный манекен по имени Гоша, который испытал на себе все приемы из блока «Реанимационные действия при первой помощи» по медподготовке. Тревога завыла внезапно, прервала учебный процесс.

По заявке: ребёнок на окне. Парни удивились, ведь обычно по таким вызовам обычно посылают спасателей. Но приказы не обсуждаются, тем более что место вызова рядом с пожарной частью. Так что уже через пять минут пожарные были там.


Начало декабря, улицы припорошены снегом, и хотя его немного, но мороз, накрытая белым флером Москва — хорошо!

… Девочка стояла на подоконнике. Одетая в теплую осеннюю куртку и вязанную шапку, она будто решила уже прыгнуть из открытого окна. Не так уж высоко: второй этаж.
 
— Отойди от окна! Мы сейчас лестницу поставим и поднимемся к тебе! – крикнул девочке Стас.
 
Та послушна исчезла в глубине комнаты.
Парни быстро установили трехколенную лестницу. По ней пожарный Илья поднялся в квартиру. В комнате было много воздушных шаров: совсем недавно здесь праздновали что-то. Может быть, что и день рождения этой самой девочки.
 
Девочка плакала на аккуратно заправленном диване.
 
— Привет, как тебя зовут? – спросил Илья, когда оказался в комнате.
 
— Катя, – ответила девочка, не переставая плакать.
 
 — Ну привет, Катя. Не бойся, меня зовут Илья,  я пожарный, пришёл, чтобы помочь тебе. Расскажи, что случилось, ты одна дома? — улыбаясь спросил пожарный. Почему ты одна дома, где твои родители?



— Да, одна…

Девочка вытерла слёзы.


— А где же твои родители?


— Папа с нами давно не живет, — всхлипнула она. — А мама, а мама… — снова разревелась. — Ушла мама…

— Ну-ну, ты успокойся, — растерянно посмотрел на неё пожарный.


Девочка ревела истошно, это была настоящая истерика, так что её аж колотило от плача.


— Ну что, Илюх? — запрыгнул в комнату через окно начальник караула Стас.


Девочка от неожиданного появления второго пожарного перестала плакать, испугалась и прильнула к Илье, обхватила его ручками.


— Не бойся, Стас, как и я, пришёл тебе на помощь.

Девочка, шмыгая носом, медленно выглянула из-за Ильи и посмотрела на неожиданно появившегося пожарного.


В этот момент диспетчер пожарной части запросил обстановку. Стас ушел осмотреть квартиру, но кроме ребёнка никого не оказалось. Он вернулся в комнату, где Илья пытался разговорить девочку.
 
— Где же твоя мама?

— Она сказала, что больше меня не любит, что я больше никогда её не увижу, собрала все свои вещи и ушла… — только немного притихшая, девочка снова начала всхлипывать.


Стас передал по рации:


— Проникли в квартиру по трёхколенной лестнице, в квартире закрыт ребенок, сотрудников полиции, скорую и психологов по данному адресу, дальнейшая информация уточняется.
 
Стас тоже присел напротив девочки. Вдвоём с Ильей они её успокоили и дождались, пока пришедшая с работы соседка открыла дверь: у нее оказался запасной ключ, который дала мать девочки. Соседки хорошо дружили. Попытались дозвониться матери на сотовый, но она не отвечала.

Прибыли полицейские и врачи, осмотрели Катю. Квартира оказалась съемной, свидетельство о рождении, страховой полис и даже медкарту нашли в аккуратном файле на подоконнике. Там же лежала записка с номером телефона и подписью: «Бабушка».

Потом оказалось, что это был номер бабушки со стороны отца. У девочки было не так-то много родственников, она любила бабушку, но мать всячески настраивала её против бабушки. Катя успела рассказать много, пока пожарные ждали полицию, много такого, о чём и писать-то не хочется…

Мать так и не объявилась, поэтому позвонили бабушке. Её Катя не видела два года, а отца — пять лет. Бабушка сразу ответила на звонок. Она оказалась в Пензе, но пообещала выехать немедленно и приехала на следующий вечер. 

Ситуация вырисовывалась такая: Катя жила с мамой в съемной двухкомнатной квартире, мама разозлилась на Катю и сказала, что больше не любит её и что та больше никогда её не увидит, демонстративно собрала вещи в чемодан и ушла, закрыв ребенка. Накануне у девочке было день рождения, к маме приходили гости две женщины и трое мужчин, они весело, долго праздновали и даже остались на ночь. Утром ещё посидели и разошлись, а мать разозлилась, что девочка не помыла свою тарелку и не собрала карандаши. Вот и весь повод.


Полиция решила забрать девочку в отдел, пока кто-то из родственников не объявится. Долго бодались с полицейскими: пожарные хотели забрать девочку к себе в часть, где для неё всегда нашлась бы отдельная комната, а диспетчер Алина занялась бы ребенком, успокоила и по-женски приласкала. Но не вышло. Не по закону. Получалось, что, если мать не объявится, то бабушке потребуется не один месяц, чтобы добиться опекунства над ребенком и забрать его себе. Тогда придется Кате пожить в интернате. Невеселая картина, да? А до этого посидеть в отделении полиции, куда частенько сводят всяких сброд.

Когда вернулись в часть, Илья сразу позвонил жене. У него росли две маленькие дочки. Он просто не мог оставить ребенка! Ещё по дороге в часть он понял, что нельзя, решительно невозможно бросить Катю. Она же такое пережила!, Это теперь отразится на её психике. А как же ее будущее?
 
Когда Ольга, его жена, ответила на звонок, он рассказал про Катю и её случай. И предложил:
давай возьмем, удочерим её, ведь она совсем одна, её надо спасать! Она очень замкнулась в себе, а ведь совсем ещё дитя...
 
Сделав небольшую паузу, Ольга ответила:
 
– Почему нет, мы можем.
 
Поражает, с какой легкостью и пониманием она согласилась. Нужно бесконечно уважать мужа и верить ему, чтобы так просто согласиться принять в семью чужого ребенка, которого никогда не видела. Такие женщины достойны особенного уважения.
 
Казалось бы: все, хэппи-энд, но нет! Через день объявилась мамаша девочки. Утверждала, что оставила маленькую дочь одну в квартире сугубо в воспитательных целях, потому что та не слушалась и плохо себя вела. Хочется спросить: почему же вас так долго не было дома?
 
– Если бы я пришла раньше, она бы ничего не поняла, – объяснила мать.
 
Сурово, не так ли? Но Илья всё равно связался с горе-мамашей и предложил помощь.
 
Ещё на выезде Илья узнал номер бабушки девочки и позвонил ей. И та со своей сестрой и отцом девочки уже вечером следующего дня были в Москве.

Илья отработал в пожарной-спасательной службе без малого семнадцать лет, но сейчас был по-настоящему взволнован: его беспокоило состоянием ребенка. Девочка была подавлена, и Илья просто хотел ей помочь. Помочь от души, от чистого сердца.

На следующее утро после суточного дежурства он позвонил матери и предложил помощь. Она вежливо попросила отвезти их с ребенком к врачу, ведь на улице холодно. Илья согласился. По дороге пожарный расспросил женщину, почему, отчего и как ребёнок оказался дома один. Оказалось, что мать – педагог, в прошлом – учительница начальных классов, и считает, что оставить ребёнка одного в наказание за плохое поведение – допустимая воспитательная мера. Он попытался объяснить Катиной матери, что её воспитательные методы недопустимы, но времени, пока они ехали от дома до поликлиники и обратно, было слишком мало.

В больнице девочка и её мать встретились с приехавшими бабушкой, её сестрой и отцом. Но, видимо, отношения между ними были так плохи, что диалог так и не состоялся, одна ругань.
 
Потом Илья продолжил звонить и узнавать, как Катя, говорил с ней и даже пригласил с мамой в детский развлекательный центр. Познакомил девочку со своими дочерями. Ещё через день Илья попросил Катину мамашу взять девочку с собой на дачу, чтобы она могла пообщаться и поиграть с его дочерями, развеяться хоть немного. Девочка казалась замкнутой и психологически травмированной. Когда она оказалась заперта в квартире, это было ужасно, но вряд ли это был единственный тяжелый момент в «воспитании».
 
Разрешение от мамочки получил легко. Приехав с женой, дочерьми и Катей на дачу, Илья наблюдал, как девочки играют, смеются, веселятся. И радовался. Девочка более-менее ободрилась, начала смеяться и не выглядела такой по-взрослому серьезной.
 
На даче у Ильи стояли большой добротный дом и банька. Решив попарить девчонок, чтобы те прогрелись, Илья позвонил вновь мамаше и спросил, нет ли у Кати противопоказаний к пару.  И вот уже ближе к вечеру, когда его жена Ольга пошла парить девчонок, началось самое интересное.
 
Внезапно Илье в WhatsApp пришло странное сообщение от Елены (так звали мать Катеньки).
 
ну как ты там напарил своё сексуальное тело?
 
Глаза Ильи округлились от прочитанного. Да, пожарный, всю жизнь занимающийся единоборствами, был отлично физически развит: рельеф мышц был виден невооруженным глазом. Но могла ли писать так нормальная женщина едва знакомому мужчине? Ничего не ответив на странное сообщение, пожарный удалил его, чтобы жена его случайно не прочла. Вдруг поймет все как-то не так…
 
Спустя какое-то время пришло ещё одно. Мать девочки сообщила, что только что вышла из магазина, купила просто умопомрачительное белье. И решила заняться фитнесом, чтобы подтянуть свою фигуру.
 
Потом прислала фото в этом самом нижнем билье. Зачем, к чему все эти сообщения? Ещё и фотографии! Илья не понимал. Снова он удалил сообщения, на этот раз – вместе с фотографиями. Илья очень любил свою жену. У него и в мыслях не было иметь интрижки с кем-то, тем более – с этой глубоко несимпатичной ему дамой.
 
И что, думаете, на этом все кончилось? Спустя какое-то время пришло новое сообщение, только теперь с незнакомого номера:
 
я знаю моя дочка у вас и вы с ней сейчас паритесь в бане. Это правда?????
 
Через какое-то время еще одно:
 
вы мне не ответили
 
Потом ещё:
 
Как не стыдно, это же ребёнок.... Я с вас спрошу за это по приезду.
 
Илья понял, что это, видимо, пишет отец Кати. Ему всегда было откровенно плевать на чадо, а теперь вдруг забеспокоился.
 
Беспочвенно, бестактно, бесцеремонно... Стало как-то мерзко и неприятно, ведь в контексте подразумевалось что-то нехорошее, омерзительное, такой намек на педофилию.
 
«Даже отвечать не буду!», – поморщился и решил Илья.
 
Снова удалил сообщение.
 
Потом начала писать бабушка девочки. Стала рассказывать, какая невестка дрянь, тварь, шалава и при каких обстоятельствах сынок с ней развёлся. Зачем это знать чужому человеку? Вообще непонятно.
 
Дальше – больше. Видимо, уже решив, что пожарный опекает ребёнка, начались советы, что лучше для девочки, что она любит есть, пить, какие книжки ей лучше читать. Илья даже пожалел, что затеял всё это... Подобная навязчивость, приставание, грязные подробности чужой семейной жизни и беспочвенные подозрения в грязных помыслах заставили бы пожалеть любого.
 
Илья был вынужден прервать все связи с веселой семейкой. Дочки не раз спрашивали, как там Катя, когда смогут вновь её увидеть. Да и она, наверное, тоже была бы рада встретиться с новыми подружками: они успели крепко сдружиться. Получилась какая-то ерунда: из крайности в крайность. От лютых подозрений в ужасных вещах до полного чрезмерной навязчивости доверия.

© Кирилл Павлухин