Грустная сказка

                Разговор по душам
               
   Жила-была женщина. Совсем одинокая. У неё были родные по крови, но в силу обстоятельств они стали чужими. Так бывает. Под занавес её жизни изменила судьба русло своё и подарила мужа. Совсем скоро поняла она, что не любовь привела принца на её порог, а убегал он от закона, от справедливого наказания. Он очень обидел молодую девушку, совсем ребенка. Она, слабого здоровья с детства, из-за него стала инвалидом. А он сбежал. Так бывает: взрослые дяди, случается,  хлипки на расправу.
 
   А у женщины тем временем родился мальчик. Он был похож на ангелочка, светленький и улыбчивый. Но его папа не был рад сыну, не входило в его планы заводить детей, вешать на себя обузу. В том, что мальчик увидел свет – заслуга женщины, которая хотела стать матерью. Материнство далось ей непростой ценой, мрачные прогнозы строили врачи и, возможно, осиротел бы мальчик, если б не её вера и сила.

   Они оба, мать и сын, не видели от мужа и отца ни ласки, ни тепла. Скуп он был как на чувства, так и на средства, без которых не выжить. Если ребёнку ещё что-то выделялось, то мать  содержалась в чёрном теле. Кроме того все покупки, сделанные ею на свою мизерную зарплату, записывались ею в отдельный блокнотик и озвучивались мужу. Сейчас психологи причисляют скупость таковую к домашнему насилию. Но что это меняет?

   Мальчик рос, и мама понесла заявление в детский садик.
   - Не приму,- сказала заведующая, - очередь большая.
   Мать попыталась напомнить, что не имеет она права не принимать  заявления, сколько бы их не было.
   - Не приму! – был ответ. Но женщина всё же оставила его на краю стола.

    Как быть?  Ей уже не раз напоминали, что она нужна на работе. И мамин начальник «пробил» мальчику детсад. Но мальчику там было плохо.  Он плакал до температуры.  И  не только потому, что скучал по маме. Он принял на себя всё негодование и злость взрослых тёть, хотя не был ни в чём виноват. Вскоре вина отыскалась – не прошло бесследно долгое до - и послеродовое лечение мамы антибиотиками, у сына оказался стерильный кишечник, по-научному дисбактериоз. И хотя он не представлял никакой угрозы для других детей и имел право посещать садик, его несчастная мать, вызываемая с работы звонком заведующей,  то и дело проделывала путь от детсада до больницы и обратно. Ей, не смотря на разрешающую справку педиатра, бросали в лицо:
   - Лечите! И вообще,  у вас есть, оказывается, бабушка. Пусть сидит!
   Бабушка была, но жила в селе и болела, из-за чего её вскоре не стало. А мать после очередного вынужденного прогула пошла не проторённым, а иным путём – в прокуратуру, где ей предложили записывать дни и часы отсутствия на работе, а уж затем это время  и моральные издержки оплатят виновные. В планы виновных это не входило. И наступил долгожданный  покой.

   Как волка ни корми…, а взоры его и стопы-лапы  устремлены в  известное место, в лес. Очередной раз папа перешел грань, которая отделяет мужчину от похотливого чудовища. Малыш стал безотцовщиной, а скупость и расчетливость отца, не желающего платить алименты, сделала его ущербным, а его мать виноватой вдвойне. До последних дней своих не изжить ей этого чувства вины перед своим ребёнком.

    В то время вся страна жила по талонам, по ним только продавали в магазинах продукты. Огромные очереди выстраивались за шампунем, стиральным порошком и другими необходимыми вещами. Это было время хамоватых продавцов, имеющих своих вип-клиентов, которым продавалось всё из-под прилавков. На деле убеждались все в правильности житейской мудрости: дай человеку клочок власти, всего-то клочок, и увидишь, что это за человек. Это было время унижения людей, вытравливания из них личностей. А каким будет человек, не получающий семь-восемь месяцев уже заработанную плату за труд? Каким он будет, если в его доме нет самого необходимого – крупы на кашу, дров и угля, чтобы согреть  этот дом, себя и детей?

   Вскоре мальчик пошёл в школу. Его, худенького и невысокого, посадили за последнюю парту. Он приходил домой измазанный пластилином, из которого его сосед любил на уроках лепить различные фигурки.  Особенно ему удавались динозаврики. Сосед этот учиться то ли не хотел, то ли не мог по причине отсутствия способностей и слабоумия, но этого никто не замечал и все считали его хорошим мальчиком. Так тоже бывает и нередко. Главное тут, из какой семьи он выходец.
   Подрастающий мальчик в жизни класса не участвовал, различные утренники обходились без его звонкого голоска. Мать с сожалением и разочарованием слушала других, у коих вместо слов чётких была во рту каша.
   - Да что вы пристали со своим сыном? – ответила вопросом на вопрос матери учительница,- У него вообще развитие посредственное. С детского садика характеристика такая, тройка у него.
   Это был гром среди ясного неба. Мальчик, воспитанный на стихах и сказках, умных, добрых мультиках и знающий всё это наизусть – «посредственного» развития? Да кто это решил и почему не знает она об этом? Что-то прошелестело в ответ про мелкую моторику. Да она многое бы рассказала про эту самую моторику - и мелкую, и крупную, когда прятала от ребёнка ножницы и любую технику. Иначе разберёт всё по винтикам и запчастям ручками, без всяких там инструментов.

   Вот и получилось, что чужие взрослые тёти, совсем его не знавшие, навесили на ребёнка ярлык. Носи теперь  и обратное  доказывать не смей. Ты – посредственность  и всё тут. Так тоже бывает.

   Пришло однажды время безысходности, будто в тупик попали. Вроде и на миру жили, а безлюдье, как в тайге дремучей. И пришли в тот миг к выводу страшному, что зла на земле больше, чем добра. Лучше бы не бывать такому никогда, неправильно это. Но так бывает. Так бывает, когда не издевается над тобой только ленивый.  Всяк, походя или вслед, или напоказ, по-своему покажет своё превосходство или власть и подчеркнёт ущербность твою и безответность.

    В это время вначале за глаза, а потом напрямую назвала его одна мамаша дебилом и не моё это, мол, мнение, а в школе говорят. И действительно, так его характеризовала одна из учительниц. А всё потому, что мальчик на переменах вёл себя не как другие – не участвовал в соревнованиях, кто дальше плюнет в школьном коридоре  или кто выше измажет грязным сапогом стену. Не курил, не хулиганил, не сквернословил а, послушный маминым советам, готовился к очередному уроку. Что  делать: подтвердилась истина - каждый не любит того, кто на него не похож.
 
   Как нарочно сменилась учительница иностранного. Не понравился ей мальчик. Вместо четвёрок и пятёрок за четверть он получил  «неуд», отчего плакал тихо, наклонив, как в покаянии, виноватый затылок. Но для матери и сына начало теплеть время, стали прочнее стоять на ногах, не смолчали, не стерпели. Пожаловались директору школы.  Извинились перед ними и снова глаза сыновьи стали весёлыми, а оценки хорошими.

   Так, потихоньку, пережили лихую пору.  Школу закончил без троек, хотя был одним из претендентов на них. Класс-то элитный, одни медалисты, кому же тройки ставить, как не ему.
   -  И вообще, зачем в класс этот шёл? Были же другие варианты, теперь терпи, - такое тоже педагог ему выдала в лицо. А чего церемониться, когда ни ученик, ни мать не отведут руки?

   Обошлось. Остались позади детсадовские и школьные стены. Теперь два высших образования имеет, уважаем на работе, имеет благодарности за неё. Всё хорошо и у матери. Относятся к ним все, даже бывшие недруги, ровно, некоторые даже по-приятельски. Словом  так, как и заслуживают эти люди, никому не сделавшие зла, никого не предавшие,  не обманувшие и не сказавшие ни о ком дурного.
 
    Утонули в снегах лет обиды. А может, нет. След, наверное, остался. Говорят, что нас не убивает, то закаляет. Сказка-то моя вышла с хорошим концом. Победило добро над злом. Только чем оправдать это зло? Войною или мором? И мораль-то какова? Что посоветовать таким, как мать и сын? Если предадут близкие, оплюют чужие.  Остаётся уповать на двух неподкупных судей – Бога да время. Суд Божий, по опыту знаю, не преминет. А, может, и людям стоит быть добрее и справедливее -  каждому и к каждому, кого встречаешь на жизненном пути. А уж если облечён властью, то употребляй её по совести. Особый спрос с тебя. Ведь власть – не ванна с шампанским и не средство унижения и мести, а огромная ответственность. Перед людьми, перед собой. Остановиться и спросить не лишне – какой след оставляю на земле, какую память о делах своих?  И тогда не будет грустных сказок.