Ты любишь меня, как прежде

Каштаны цветут, черешни, сирень распустилась к маю,
с моря врывается ветер, ветви в саду теребя;
ты любишь меня, как прежде, твою любовь принимаю,
да только не понимаю, люблю ли ещё тебя.

Наверно, люблю, ведь если с тобою не вижусь долго,
скучнею, а встречу, сразу в сердце теплым-тепло.
Сверкают росою клумбы, а галька мерцает волгло
после ночного тумана, и гавань – как оргстекло.

Но всё же не рвусь, как раньше, видеть тебя ежедневно,
девчонок встретив красивых, смотрю вослед без стыда.
Вчера рокотало море, и волны бросались гневно
на пляж городской у сквера, их гул долетал сюда.

Сюда, в наш неброский дворик: дрожали ставни веранды,
вертелся дворовый флюгер, прибитый к чердачной доске,
а монстр – небоскрёб угрюмый! – возникший у «Ореанды»,
с презреньем хранил молчанье в элитной своей тоске.

Зато над яйлой Ай-Петри воздушные плыли замки,
был чист небосвод и ярок, и плыли они без помех:
какою бы ни был пешкой, а здесь ты пробьёшься в дамки,
поскольку пора везения в Ялте – пора для всех.

А то, что звоню всё реже, на это свои причины,
машина в ремонте, проблемы, да не о том рассказ,
бывает период спада: и женщины, и мужчины
как будто охладевают – так было уже у нас.

Трусцою бегут две дамы, довольно, представь, спортивно,
наверно, «моржихи» – это особый стиль бытия:
каштаны цветут, черешни, сирень распустилась дивно,
ты любишь меня, как прежде, и я, без сомненья, и я