Беги, Локи, беги!

Жизнь в Коршеве чудесна. Ну, вы сами знаете. Хорошо в деревне летом и так далее. Поэтому, приобретя домик в деревне, я ни разу не жалел об этом.
Распахал 15 соток огорода, посадил картошку, лук, морковку, огурцы-помидоры и другие полезные вещи, собирал урожаи, вскоре овечек приобрел и жил как такой своеобразный мини-фермер. Доволен был всем, особенно тишиной и покоем в своем маленьком домике на окраине села.
Но, тучи над моей головой потихоньку сгущались и начали происходить события, от меня независящие. Сначала, супруга собралась и уехала на свою историческую родину, сроком на две недели. Даньку мне тогда не доверили, слишком мал еще был, вызвали ему бабушку, но вот, Локи, скинули ко мне на все это время. Как немного позже оказалось, это был еще просто пробный камень.
Ну, что же. С Локи мы жили душа в душу. Как раз пошли затяжные дожди, на работу я не выезжал, мы сидели дома и занимались заготовками, во всю закручивая банки с огурцами и помидорами, чем несказанно удивили деревенских соседей:
- Во, жизнь-то как оборачивается, а? Бабы по гостям разъезжают, а мужуки банки закатывают! Ну и ну! Ай-ай-ай!
Сказала наша соседка, тётка Верка, сокрушенно покачивая головой. Но мы с Локи не унывали. Днем заготовки, а вечером бродили по заброшенным участкам, горстями ели осыпающуюся переспелую малину, собирали медовые, исходящие нектаром абрикосы, ароматные яблоки белого налива, грызли спелую, вареную кукурузу, присыпанную крупной ядреной солью, жарили молодую картошку и пили студёную колодезную воду, только что поднятую из темных глубин земли. А иногда уходили в поля, за трассу, где Локи носился по пахоте, словно белая шаровая молния, поднимая за собой пыльные вихри, а потом, набегавшись, дрыхнул без задних ног, с языком на плече.
И честно признаюсь, что такая жизнь мне самому настолько пришлась по нраву, что, уехав на зиму в город, я никак не мог дождаться, когда же наступит весна и я смогу вернуться в свой маленький деревенский домик под развесистой березой. И ведь, не утерпел. Как только в конце февраля
немного потеплело, а снег начал таять, я и рванул в Коршево. Да и не только сам, но и овец туда перевез, чем привязал себя к месту. Поверил, что весна будет ранней, вот и подался на свободу, а там, дров нету, за ними только в заброшенный колхозный сад, а лучше вообще, в лес, бурелом собирать.
А тут еще и неожиданно морозы в марте завернули, минус десять для начала, а потом и все двадцать. Какие там дрова! Топишь, тепло вроде, перестал - через час все выстудится, зубами от холода лязгаешь. Хорошо, что догадался - поехал на угольный склад, он еще тогда работал, да заказал четыре мешка угля, с которым мороз мне уже был не страшен. Так вот и выжил, сидел у печи, смотрел на пляшущее, гудящее пламя в топке, слушал, как
стреляют искрами дубовые поленья, да как воют, завывают последние зимние ветры.
А потом, резко все отпустило. Растаяли снега, сочной зеленью брызнула травка, отцвели сады сладким ароматом и не успел я оглянуться, как и лето навалилось солнечным золотом. А с ним и сюрприз случился. Окончил наш Данька самый первый класс в школе и начались у него первые летние каникулы. А тут и мама наша решила, что хватит ей дома сидеть и на работу устроилась. Два дня в магазине продавцом трудится, два дня дома. А поскольку рабочий день с восьми утра и до десяти вечера, то головорезов наших на это время решено было ко мне отправить. Поскольку свободного времени у меня побольше было. Вот так вот, взяла, привезла и выгрузила из машины эту неугомонную, кричащую, гавкающую и бегающую ораву!
И образовалась у нас в Коршеве самая настоящая Запорожская Сечь, место где вольная вольница проживает и куда жинкам нет никакого ходу!
Локи надо сказать освоился совсем быстро. В прошлом году он уже прожил тут две недели, и случившимся переменам в его жизни только радовался.
Еще бы! Все прогулки без поводка, бегай себе, гуляй по заброшенному саду, а тут еще и на речку вечером возят, или в лес, что раскинулся за селом до самого горизонта, или в поля с цветущими травами, выпархивающими из под ног перепелками да седым ковылем, волнами играющим в закатном солнце. Эге, да тут не жизнь, а малина, быстро сообразил Локи. А вечером во двор можно выйти и подражая деревенским бобикам лаять до полного изнеможения и никто тебе слова не скажет, не то что в городском доме, где только пару раз успеешь тявкнуть и уже хозяйка бежит с тапочком в руке:
- А ну, замолчи сейчас же поганец, все соседи спать легли, а ты разбрехался!
А здесь нет, тут такое дело только поощряется, раз брешет, значит охраняет! Да и как не лаять? Коли на речке накупался, набегался в камышах за лягушками, нарезвился вдоволь среди лесных зарослей, энергия кипит, настроение хорошее, хочется что-то эдакое сделать, чем же он хуже других собак деревенских? Они правда, на цепях сидят, да живут в будках, а кормят их тем что от обеда хозяйского осталось, а то и вообще, намнут в миске хлебушка, посуду помоют, водичку эту туда выльют, вот и кушай на здоровье! Но это не так важно, главное - воля!
А тут и Данька осмотрелся, познакомился с деревенскими пацанами и их отцами и от увиденного пришел в совершеннейший восторг. Простота здешних нравов его просто очаровала. Деревенские мужики делали как раз все то, чего ему дома почему-то запрещали. Они громко пускали ветры, сморкались не в носовой платочек, а с помощью пальцев, по малой нужде ходили прямо на месте, просто отвернувшись деликатно в сторону, а главное, они говорили по настоящему плохие слова! Причем не только говорили, они ими разговаривали! Сам Даня дома опасался это делать. Правда, если честно, однажды он написал на стенке в зале, на обоях по настоящему плохое слово, но такими маленькими буковками, что кроме него самого, никто и
не знал, что там написано. Да и то, целый год сердце его замирало от сладкой жути, а ну, как обнаружат и догадаются, кто это сделал? Но время шло, обои выгорали и написанное никто так и не заметил. А тут, в Коршеве! Такие открылись горизонты!
Для начала Данька отыскал в куче одежды самую замызганную свою куртку, нашел папину старую кепку, ходил только в резиновых сапогах, отчаянно жалея, что в магазинах не продают кирзовых нужного размера, соседский дед Петька Колобок сплел ему кнут из сыромятной кожи, и Данька вызвался сам пасти папиных овец, с удовольствием бегая за ними, хлопая кнутом и крича на всю улицу:
- Куды полезла? Ах, ты, ****ина!
В кармане он носил теперь кучу газетных бумажек, присаживался на крыльце, мастерски вертел "козьи ножки" которые курил "без дыма" и также ловко сплевывал сквозь зубы, а в разговоре стал употреблять словечки типа: "анадысь", или "вчерась", "пачаму" или "откеда". Короче становился самым настоящим деревенским мужуком. А однажды, когда приехал на двухдневную побывку в город, к маме, он чокнулся стаканом лимонада с бутылкой и сказал:
- С тренером!
А потом, залпом выпил, сморщился и шумно занюхал рукавом.За что мне здорово попало от супруги. Хотя, на мой взгляд, не за что, так как контактов со взрослым миром все равно избежать было невозможно, а Данька рос наблюдательным мальчишкой и это было неминуемо. Локи тоже многому научился, но он был похитрее и дома вел себя почти как идеальная, воспитанная собачка, ничем не проявляя свои новые открытия окружающего мира.

Так прошло около месяца. Два дня у меня, два дня дома. Вечерами, как я уже говорил, ездили на речку. Возвращались оттуда посвежевшие, отдохнувшие, ехали всякими кривоколенными переулками, Данька сидел рядом, на переднем сидение, Локи устраивался сзади, глядел себе в окно, щурил свои янтарные глаза и улыбался. Я никогда не думал, что собаки могут воспринимать и запоминать дорогу, по которой мы едем, вот даже не догадывался и не обращал на это внимания, как потом оказалось - зря.
И вот в один понедельник, когда у меня был выходной и я сидел дома, мои запорожцы немного заскучали и стали проситься на внеплановую прогулку в сад. Я посмотрел на улицу. Было слегка пасмурно, натягивались серые, влажные тучи, временами начинал накрапывать мелкий, как водяная пыль дождь, но серьезного, похоже ничего не ожидалось. Поэтому, я подумал и согласился. Лучше все же погулять по саду, чем сидеть до вечера на диване и слушать нудный бубнеж, про то, как стало скучно и лучше бы они остались дома, в городе.
Как всегда, мы собрались и отправились на прогулку. Локи бежал впереди, естественно без поводка, временами что-то нюхая и размечая территорию, мы с сыном шли метрах в десяти сзади. Сад, раскинувшийся на нескольких гектарах, был заброшен. Колхоза уже не было давно, но сад оставался. Даже при таком дефиците земель, никто из фермеров не хотел им заниматься. Деревья состарились, хоть еще и плодоносили, некоторые засыхали, падали на
землю, а на их месте быстро вырастал терновник или появлялись заросли клена. По сути дела сад стал лесом. В нем даже живность появилась, лисы, зайцы, косули. Местные ходили сюда зимой на охоту. Вообще, селяне любили этот сад. В конце лета и в начале осени, когда яблони сгинались под тяжестью плодов, урожай снимали всеми. Яблоки везли домой на машинах, тащили мешками. Деревья берегли и всегда предупреждали дачников:
- Не дай бог, хоть одно дерево спилищь, проблем тогда будет - выше крыши.
Поэтому сад стоял. Мы гуляли по дорожкам среди цветущих трав, полян земляники и зарослей черной, колючей и цепкой ежевики, Локи бегал, Данька то шел со мной, то гонялся за своим хвостатым другом, то игрались, то ссорились, пытались драться, и тут же мирились и бежали ловить изумрудно-зеленых ящериц в высокой и густой траве. Конечно, дел у них было - не переделать.
И вот, доходим мы до большого куста растущего на повороте. По дороге Данька что-то немного закапризничал, начал отставать, я тоже задержал шаг, и
Локи повернул один и скрылся за кустарником. Я дождался сына и мы вышли следом. Локи на дороге не было.
Мы осмотрелись. За кустом дорога разделялась на целых три. Одна шла огородами в сторону нашего дома, по ней мы всегда и гуляли, вторая вела на нашу улицу, третья же петляла среди бурьяна в сторону села, но там мы никогда не ходили. Я задумался. У меня и в мыслях не было, что это не
случайно, что Локи давно такое задумал, все верно просчитал и подготовился к побегу, зная, что за этим кустом его не будет видно некоторое время и надо как следует рвать когти, чтобы скрыться, пока мы, ничего не подозревая, идем сзади. Я наивно решил, что ему просто надоело плестись с нами и он побежал домой. Если бы это было так!
Локи в это время уже был далеко и с каждой минутой удалялся ещё дальше. Ветер играл в его шерсти, уши мотылялись от быстрого бега и в них звучало одно: "Беги, Локи, беги!". И он бежал, летел, стелился над землею, навстречу новым приключениям!
А мы же подумали, что он отправился домой, в одиночку, устав от прогулки. Это, конечно же непорядочно, за такое надо ему устроить небольшую взбучку, но все таки не очень страшно. Поэтому мы прибавили шагу и пошли домой по той дороге, что тянулась за огородами. Вот и наш колодец,
калитка, входим во двор, но белого проныры там нет. У меня в душе ворохнулось нехорошее подозрение, но надежда еще не исчезла.
Я оставил Даню дома, наказав ему не запираться, а ждать, вдруг Локи где-нибудь разминуется со мной и все же явится домой сам, и тем временем пошел искать его на улице. Она была довольно длинная, я прошел её всю от начала до конца, снова заглянул по пути в сад, но без результата. Паслись в пыльной лебеде козы, квохтали куры, месили жидкую грязь утки, но белый прохиндей словно растворился в воздухе. Не было и следа.
Я начал беспокоиться. Вернулся домой. Данька сидел в комнате на полу и грустно передвигал легионы солдатиков. Он еще держался, но губы были подозрительно отклячены и брови нахмурены. Я снова наказал ему никуда не уходить и ждать нашего возвращения, а сам завел "Ниву" и отправился
на более углубленные поиски. В голове была одна мысль: "Найду эту сволочь - убью!"
Но найти было не так-то просто! Село вытянулось над Битюгом более чем на пять километров, а сколько в нем улиц, улочек и переулков, поди, угадай, где может оказаться этот паршивец! Я снова проехал по саду и окрестным улицам, никаких следов. Заехал домой, спросил у Дани, нет, не появлялся.
Сын уже чуть не плакал, да и мое состояние приближалось к паническому. Я просто разрывался между ребенком и поисками. Взять с собой сына нельзя, вдруг поганец все-таки набегается и явится домой? Увидит, что тут никого нет, и как поступит, неизвестно. Что-то надо было делать.
Позвонил жене на работу, рассказал, что у нас случилось, попросил отпроситься и приехать к нам, хотя бы побыть с Данькой. Она подошла к директору, но наврать чего-нибудь не сообразила, а искать собаку - извините, не отпустили. Пообещал сыну приезжать почаще и снова отправился на поиски. В дороге позвонил бабушке, попросил её поговорить по телефону с Даней и успокоить.
Тем временем до меня тоже начал доходить весь ужас положения. Куда побежал Локи? Ведь это деревня! Здесь собак и за скотину не считают. Заблудится, поймает кто, посадят на цепь во дворе, здесь и не знают, что это породистая собака, золотистый ретривер, они о таких и не слыхали! А сидя на цепи Локи в первую неделю от тоски помрет! А если во время своих скитаний не дай бог, курицу задавит? Тогда сразу конец, или пристрелят, или вилы в бок получит без всякой пощады! А ведь он может! Когда у нас дома куры бройлеры на волю выбрались, так пока мы домой приехали, из десяти только двое в живых остались, остальных Локи передавить успел. А в Коршеве, как назло, на каждом шагу эти куры, да утки! Пропал, наверное пес!
Скорее всего найду труп где-нибудь на свалке! Да я уж и на свалку заскочил, на всякий случай посмотрел, вдруг там ошивается, нету, как в воду канул! Езжу и уже не ругаюсь, прошу:
- Локушка, дорогой, любимый ты наш, не буду я тебя наказывать, даже ругать не стану, только найдись, пожалуйста...
А его все не было...
Заехал домой снова. Там Данька уже ревет в голос. Оказывается бабушка позвонила и утешила по своему:
- Не расстраивайся, Данечка, ты у нас один, а таких как Локи много, если что, мы тебе нового купим!
И он уже не выдержал:
- Не хочу другого! Хочу, чтобы Локи нашелся!
Бабушка сама тоже не рада была, собиралась из Воронежа к нам на помощь ехать. И я не знал, что теперь делать. Сына-то не бросишь. А уже три часа поисков прошли, без результата. Я бессильно на лавку сел на крыльце. Дело к вечеру. Скоро соседские мужики домой с работы придут, обращусь тогда за помощью, заодно и награду за голову назначу, тысячу для начала. Поедем, поспрашиваем, может им, что узнать удастся, а пока буду сидеть дома, с Данькой, как его оставить? Узнав об этом, он опять расплакался:
- Папа, я посижу один, я всё вытерплю, только, пожалуйста, езжай, ищи, спасай Локи!
Что делать? Он прав, каждая минута дорога. Снова сел в машину, поехал который раз село объезжать. Только теперь я еще начал людей расспрашивать. Увижу, где сидят на лавочках, останавливаюсь:
- Скажите, вы не видели такую белую собаку, средних размеров?
Нет, никто не видел. Лишь в одном месте, на окраине села сказали, что бегал там чужой кобель, только не белый он был, а серый, а спина и вовсе чёрная, явно это был не наш Локи. И уже на четвертом часу поисков, ни на что не надеясь, ехал я по центральной улице в сторону магазина. Вот уже и поворот в проулок, что ведет на нашу улицу, надо домой заехать, узнать как там Данька.
Вдоль дороги дед какой-то с двумя маленькими собачками идет, перед собой стадо коз гонит. А я, даже не знаю, почему-то на тормоз нажал. Сердце что ли подсказало? Остановился, вылез из машины, а за дедом плетется он, наш Локи. Да какой! Грязный весь, словно в пыли его изваляли, что скорее всего так и было, он же добрый, доверчивый, драться совсем не умеет, видно навешали ему деревенские бобики, вот и грязный весь. Я остановился, он
тоже встал, на друг друга смотрим. Я только и выдохнул:
- Локи...
А пес, тоже, глазам своим не верил, что он все-таки нашелся. Я подошел к нему и ничего не говорил уже, сил не было. Просто взял его на руки и отнес в машину. А он даже и не шевелился, только прижался ко мне плотнее. Посадил я его на заднее сиденье и покатили мы домой. Подъехали. Данька на крыльцо выскочил. Я ему с ходу:
- Смотри, кого я тебе привез, сзади сидит.
И Данька подбежал, открыл дверь, прижался к своему мохнатому другу и ничего не говорил, только из глаз на собачью шерсть часто-часто сыпались мелкие, как росинки слёзы. А Локи своим розовым, мягким языком быстро-быстро облизывал его лицо и руки...
А потом, я принес два ведра теплой воды, и мы с сыном во дворе долго отмывали Локи. А у него уже не было сил. Он лежал на траве грустно вздыхал и поскуливал от счастья, он только сейчас поверил в свое спасение. И еще. По моему, ему было очень стыдно...

В этот же вечер я отвез их домой, в город, мне требовалось некоторое время, чтобы придти в себя. А по дороге я узнал, что за время поисков я сжег полбака бензина. А вечером мне, супруге и даже бабушке пришлось отпаиваться валерьянкой. А Локи почти беспробудно проспал двое суток, видимо и у него нервное потрясение было довольно сильным.
Доверия он лишился. И примерно две недели после этого, везде, в саду, в лесу или в поле, гулял исключительно на поводке. Потом это все стало потихоньку забываться и он получил все же амнистию.
И вот, однажды, уже через год, мы с ним вдвоем гуляли в саду поздним летним вечером. Уже темнело. Опять, как и в прошлый раз, собирался идти дождь, небо затягивали темные, густые тучи, и где-то на горизонте то и дело вспыхивали молнии. Мы шли по тропинке к выходу из сада. Локи бежал впереди, метрах в тридцати. Дальше деревья заканчивались и начиналось поле. Пес первым выбежал из сада. У меня шевельнулось нехорошее подозрение, но я хотел надеяться на лучшее.
Увы. Выйдя из сада, я понял, что Локи исчез. Как в прошлый раз, словно растворился в воздухе. Я позвал:
- Локи! Локи!!!
В ответ только шум ветра. История повторялась, только в этот раз, ночью, искать его будет труднее. Я все же смог подавить начавшую расти панику. И вместо того, чтобы бежать на поиски, отошел в сторону с дороги и спрятался за деревом. Ждать пришлось недолго, не больше пары минут. При очередной вспышке молнии, я увидел, как из сада, крадучись, на полусогнутых ногах, прижимаясь к земле, вышел белый поганец. Я угадал правильно. Он не рванул со всех ног, а спрятался в кустах, выжидая, когда я кинусь на поиски.
Беги, Локи, беги!!!
Я вышел из-за дерева и спросил:
- Так. И куда это мы собрались?
Локи от удивления даже припал к земле на пузо. Он подбежал ко мне, виляя хвостом, всё также, на полусогнутых. Всем своим видом он словно говорил:
- Да я же пошутил! Это такая собачья шутка, понимаешь?
Нет, я не понимал. И врезал шутнику по заднице. Чисто символически, конечно.
И вот, после этого, все побеги прекратились. Теперь уже навсегда.