КАлинарный практикант

Настало лето.  Хочется или нет, но придаваться развлечениям, увеселениям и отдыху, увы, нет времени, так как для учащегося кулинарного училища настало время производственной практики. Место практики, не так просто и найти, этим занимались родственники. Нашли, и лелеющая надежда Артёма рухнула, он полагал,  что  попадет на какое-нибудь ликероводочное предприятие, он надеялся, на то, что не все же
они подпольные.

И уже  когда  получил направление  в хлебный комбинат, до этого родителям  пришлось пояснять, что они как-то там, договорились по связям, и находилось
место практике, какое счастье, в пригороде, в получасе бега трусцой от дома. Однако Артём в тех краях давно не тусил, да и зачем когда была возможность и компания в своем  квартале, да и в центре тоже не плохо.
В тех краях бывал, когда учился в начальных  классах. С одной стороны вроде
точно помнил  как туда  быстрее притопать, с  другой, после  активного трехдневного отдыха по случаю завершения учебы, голова давала сбои в
ориентации на местности.
Впопыхах собрался,  подхватил документы, одежду, и выступил в путь. Шел не
то на автопилоте, ни то, как зомби.
И примерно, как  ему показалось, так как связи у него не было, часа через два его начали   терзать смутные сомнения, а верно ли иду?...
Остановился, стал озираться по сторонам....  На горизонте  появилась  автомашина, через несколько минут он понял, что это патрульный автомобиль полиции. В данный момент Артем был рад  полиции как никогда в своей жизни, поэтому остановив машину, спросил: 
-Скажите, а я  на хлебозавод правильно иду?
-Придурок, через пару километров уже соседняя деревня будет! Тебе в обратку надо. Садись, подвезём, - произнес водитель в форме полицейского.
  Сесть было особо некуда, только в собачник - заднее отделение машины с решеткой. Поскольку у Артёма  с комплексами большая проблема, вернее в их отсутствие, стрельнул у водилы сигаретку, добровольно заключил свои телеса в клетку 1х1.5 метра, да и в обратку топать как-то лень. Во время поездке до хлебокомбината Артём рассказал, где он учится и, то, что должен проходить практику, в том месте, куда они его везут.
 И вот он выходит, а точнее  в тот момент, когда  директор хлебозавода вышел покурить, именно тогда пара милых лиц вывела  его под белы рученьки из собачника, сопроводила до конторы и скрылись на машине в пыли.

На резонный вопрос директора, Артём на тот момент даже не подозревал, что
перед ним  САМ директор:
 - Ты чо здесь забыл?
 - Да я остановил их и попросил довести сюда, я на практику. Дяденька, я этот- прахтикантроп, -   ответил как на духу Артём.
- Какой еще практикант?
- Типа по звонку,  как бы  по блату что ли…
- Ах, ты, это по звонку?  На практику значит... Ну.. ну..  Давай показывай чё
там  за бумаги.
-Не, не могу, мне к директору…
- В самое яблочко… я –директор.
- А ксива нужна?-   ковыряясь  зубочисткой в зубах произнёс Артём.
- Ксива? Все что есть, давай сюда.... а ксиву, я тебе сам сделаю,- ответил директор.
 После  скоростных бумажных процедур, практикант  плавно влился в цех
маленького  коллектива из пяти весьма миловидных особ приблизительно старше
его лет на пять-восемь. Работа досталась не пыльная, хоть за нее и не платили,
но брать натурой никто не запрещал, ибо руководство завода в цех практически
не заходило.

В первый же день девчонки поставили Артёма раскидывать хлеб. Олеся сходу объяснила, мол, ничего сложного, просто представь, что сиську мнешь.
-Ага, представь. Я уже забыл, как она выглядит-то, не то что...
-Может, тебе ещё и показать? – смеясь  предложила Вика.
-А ты можешь? - играючи спросил Артём.
-А чего же.
 Он сполоснул  руки в тазике от теста и масла,  двинулся к ней с самым решительным и наглым видом. Через пару минут всё-таки удалось загнать жертву
в пятый угол и приступить к «обучению» - разумеется, в шутливой форме, без всякого криминала, но со стороны это выглядело весьма двусмысленно. И надо
же было директору припереться именно в этот момент!
-Ты чего делаешь?
 Артём  делает рожу потомственного идиота в пятом поколении и честно отвечает:
-Вика сказала, я булку должен как сиську мять, дяденька, а я не знаю, как это....

Девчонки легли. Сам  он еле сдерживался, чтобы не упасть рядом, но надо ведь продолжать игру. Директор посмотрел на девчонок, на тесто, на него, снова на девчонок и снова на стажера, понимает, что студент действительно постигает тонкости профессии, а не коллектив разлагает, чешет репу и уходит.

К концу второго дня практикант вопреки всему научился оформлять булку как надо,
и можно было переходить к более сложной работе типа изготовления сушек и бубликов.
Девчонки предусмотрительно не стали ничего советовать, а просто показали чего куда. Сидят, оформляют продукцию, треплятся за жизнь. Изготовление бублика
дело нехитрое, готовое тесто разделяют по заранее отмеченным насечкам, раскатывают, скрепляют концы, и отправляют в печь. А у Артема привычки такие
не явные имелись, круглое катать, квадратное толкать, плоское волочить, а
теперь  ещё взялся  каждый бублик прокручивать на пальце. Где-то на 198-м
бублике изделие сорвалось с пальца и отправилось в полет по цеху. Полет продолжался недолго -буквально через пару секунд они услышали смачное «шмяк»
и Маша расплылась в доброй материнской улыбке, тая ако мороженое в стаканчике
под лучами жаркого июльского солнышка.

Артём осторожно поворачивается... Картина маслом - сбежавший бублик намертво приклеился между глаз директора, подкравшегося к ним с другого конца завода,
но чуть повыше, как третий глаз. Он сказать ничего не может, только рот беззвучно открывает и трясущейся рукой пытается отодрать со лба злополучный бублик. С четвертой попытки ему это удалось, и  Артём почувствовал искру огромной и
жгучей любви, зажегшейся между им и директором.
 Что ж он сделал в дальнейшем? Да не чего нового, а типа как воспитанный человек встал, насупился, носком тапка пол поковырял и виноватым тоном попросил
у дяди прощения.
 Директор в свою очередь  красноречиво взглянул на стоящую рядом печь, вспомнил, что они не одни, махнул рукой и ушел. Девчонки лежали. Даже Олеся, самая старшая из них (было ей на тот момент лет вероятно ближе к  30), а соответственно самая серьезная, умирала со смеха.

Эпопея на этом не закончилась - на следующий день привезли муку, и обрадованный директор, прикинув весьма хлипкие кондиции  Артёма, отправил его на разгрузку
со злорадной улыбкой. Хоть у Артема ни комплексов, ни совести, ни тормозов, ни даже желания работать нет, но любое порученное дело старался всегда выполнить. Чтобы было удобнее, попросил водителя - он же вроде разгрузчика, подавать мешки
в 50 кг на спину. Где-то на четвертом заходе Артёмовские 53 кг мышечной массы взбунтовались против столь нещадной эксплуатации, спровоцировав приступ асфальтовой болезни. Однако он успел перехватить мешок, чтобы не потерять равновесие и не упасть вместе с ним - крутанулся вокруг собственной оси
несколько раз. Директору хлебозавода не терпелось увидеть его долгожданный позор, поэтому он всё время был рядом. Случилось то, что и должно было случиться, угол мешка впечатался ему в живот, и директор полетел в чан для теста ако баскетбольный мяч в корзину. Выбравшись, он произнес гениальную фразу:
-Не  практикант,  а террорист какой-то! Раньше, в прошлые времена, такого не было, максимум пьяные на работу придут и электрика споят, а это же зверь какой-то, он нас всех тут попереубивает на хрен!

Просить прощения было бессмысленно, и Артём просто присоединился к "лежащим"
от смеха девчонкам, и тем, кто это вольно и невольно удостоился наблюдать.
 После этого случая Артём не видел директора, но при случайной встрече на
улице расходились в стороны, с видом, что не заметили друг друга.....
В конце практики надо было заполнить производственный дневник и характеристику. Дневник Артём заполнял не только скрупулёзно, и педантично, даже с творческим подходом, а тем с кем работал, осталось только расписаться за каждый день.
 А вот характеристику надо было нести на подпись директору, конечно Артем её отнес, директор, как обещал, поставил свою ксиву.
 Когда аттестационная комиссия во время защиты дипломной работы решала, какой разряд Артёму поставить - одна  часть припала лбом к столу, другая соскользнула из видимости, согнувшись почти вдвое за столом.
В характеристике помимо слов о том, какой практикант хороший, как ответственно, добросовестно, креативно, изобретательно  выполнял работу и т.д. директор лично дописал «претензий к работе нет, но допускать к ней не рекомендую во избежание человеческих жертв».