Знаки и звуки

 Всё в мире - знаки, оттиски, отражения чего-то, что стоит за ними. Писатели пишут не только буквами, словами и образами, музыкой фраз, архитектурой форм, но и голосами. Один - густым и сиплым басом, другой красивым интеллигентным баритоном, третий драматическим или сладким тенором, четвёртый вообще фальцетом. По тексту можно узнать голос писателя. Вот читает кто-то книгу - и слышит в словах, в текучей мелодии слов  голос автора. Но, может быть, так говорят потому, что вспоминают живой голос. Однако я, ещё не слышав в записи голос Есенина, уже знал, как он звучит. И Маяковского. И Бунина. Хотя Ивану Алексеевичу такое соседство явно бы не понравилось. И с Толстым также, и с Пришвиным. И мне думается, что и голоса Пушкина, и Лермонтова я бы узнал, потому что уже слышал их в музыке слов. Мне лично так о моих книгах много раз говорили. Но писатели пишут не только своим голосом, но и голосом той стихии, которую слышат и повторяют, голосом флейты Орфея и Аполлона. Вот, говорят, у Тургенева был писклявый голос, но партитуры его текстов звучат, как партии сладчайшего тенора, немного печального, но чистого и светлого, как заря на ясном летнем небе.
И у художников, наверно, тоже есть свои голоса в картинах. Недаром кто-то сравнивал цвет одного с пением архангельской трубы, а другого со звуком скрипки или целого оркестра.
О музыкантах и говорить нечего. Они сами и есть голос музыки, хотя голоса у многих неважные, с точки зрения оперной итальянской школы, совсем никудышные, но петь (напевать) они, безусловно, умели. На то у них и слух, без которого ни музыку свыше не услышишь, ни гармонию её не передашь.