Мольба

Молчанье, Сон  и Смерть -
Три вечных символа покоя…
Моя душа… уже не ноя,
Спокойно открывала дверь
В миры иные…

И. Сентябрьский

Под утро  конвой приволок и забросил в камеру мое тело. Пока  я был в бессознательном состоянии, соседи положили меня возле нар, смочили губы водой... У сидевших был большой опыт оказания первой помощи после интенсивных допросов. Одни, после неудачного армейского заговора и очередного покушения на Гитлера, прошли через застенки гестапо, и, чудом уцелев, оказались у нас. Другие долго «общались» с заплечных дел мастерами из НКВД.  Наверное, еще никогда знаменитая тюрьма не собирала в своих стенах подобного общества: почти каждый в нашей камере говорил на нескольких европейских языках, а некоторые были  знатоками редких индусских и китайских наречий... Неопределенность будущего поневоле как-то сближала бывших врагов, а тоску мы отгоняли разговорами на отвлеченные темы.
  Измученное тело умоляло мозг отдать приказ об остановке сердца и прекращении мучений, но что-то глубинное мешало этому, поддерживая надежду на окончание ужаса. Сознание то гасло, то вновь ненадолго вспыхивало. В одно из таких мгновений до меня донесся негромкий голос, видимо продолжавший свой рассказ.
… К великому государю, повелителю царей, камней и духов, пришел человек с жалобой на сына, который вел себя непочтительно. Он требовал для сына сурового наказания - вплоть до смерти.  Мудрый царь не стал сразу принимать решение. Он послал в будущее подчиненного Духа времени, посмотреть на судьбу непутевого сына. Вскоре Дух вернулся и доложил повелителю, что сын человека через три дня сам умрет от неизвестной болезни.  Царь указал человеку, чтобы тот явился во дворец выслушать судебное решение через четыре дня.
По повелению царя человек явился на четвертый день. Он плакал, царапал себе лицо  и раздирал одежды.
- О чем ты плачешь, человек? – спросил великий царь.
- О, великий государь, меня постигло горе – мой единственный сын
вчера умер от болезни…
- Человек, ты же хотел смерти для сына, умолял меня казнить его…
- О великий государь, гнев и обида застлали мой разум, я не понимал, что делаю, и сам призывал смерть для сына. Боги прокляли меня за то, что  забыл их заветы, и я наказан... Прошу тебя, о, великий государь, исполни волю богов, и казни меня смертью за мысли мои и грехи мои…
- Боги сами карают тех, кто заслужил смерть. Не мысль распоряжается  человеком, но человек – мыслью. И может ли человек лишать другого того, что сам ему не дает? Не должно человеку ни молить о жизни, ни призывать смерть.
… К вечеру, окончательно придя в сознание, я спросил, кто  и на каком языке рассказывал притчу об отце и сыне. Сокамерники с удивлением посмотрели на меня…