IV 6 Охота на чудищ

Дэннер влетел в санитарный фургон, отчаянно надеясь, что сможет побыть в одиночестве и не наделать глупостей. Сила... агрессия. Если так и дальше будет продолжаться – он своё имя забудет. Будет просто убивать и по ночам бегать в волчьей шкуре, распространяя проклятие, словно чуму. Оберег на груди жжёт огнём, он чувствует, как серебро цепочки касается обнажившихся нервов. Или эта боль сведёт его с ума раньше, или же он окончательно трансформируется.
Дэннер свернулся калачиком, уткнувшись лицом в колени. Сегодня будет город. Ладно, чёрт с ним, завершит дела в городе и нужно искать, кому передать командование. Так дело не пойдёт. Разум будто бы залило чем-то холодным, густым и вязким, глуша эмоции. Ему не хотелось снова становиться жестоким и равнодушным, хотя это уже было. До Аретейни. Только тогда это не так пугало – может, потому что тогда это казалось естественным. А теперь... теперь не хотелось.
— Товарищ командир...
Дэннер вскинул голову.
— Халлис... держись от меня подальше.
— Но...
— Исчезни!
Целительница подпрыгнула и опрометью вылетела на дорогу.
Так... надо спешить. Покуда он не закончил заниматься самокопанием и не вцепился ей в глотку. У неё, должно быть, сильная кровь... вот, если разорвать жилу на шее...
Дэннер застонал и стиснул руками голову, непроизвольно вцепившись в волосы. Странная трансформация. Чересчур быстрая. Боль немного отрезвляла, но и это ненадолго.
Оборотень... как там пела Аретейни? У неё выходила такая красивая метафора с вервольфом. А теперь... У судьбы, определённо, странное чувство юмора.
— Дэннер!
Бездна, они что, сговорились, что ли?! Видимо, да.
— Халлис говорит, с тобой что-то не так. Она плачет. Чем ты её обидел?
— Ласточка, поостерегись лучше.
— Ну, довольно уже. – Вместо того, чтобы поостеречься, Крылатая обняла его и прижала к груди. Дэннер старался глубоко не дышать – запах человека начисто ломал в нём самоконтроль. Но, вот что странно: чем дольше находилась рядом с ним Аретейни – тем становилось легче. – Всё хорошо, родной. Сердце бьётся...
Дэннер вздохнул и прижался к ней. Её запах был родным и тёплым, и нездоровую жажду крови не будил. Аретейни погладила его по шее и рефлекторно отдёрнула окровавленные пальцы.
— Сними оберег, – велела она. Дэннер приподнялся.
— Ты опять за своё?
— Дэннер, не делай глупостей. Сними. Это всё равно не поможет.
Разумеется, боль не давала покоя. К тому же, спокойная уверенность Аретейни и здравый смысл играли ей на руку. Боль таки победила упрямство. Дэннер не выдержал, со звоном рванул цепочку, освобождаясь от серебра. Сделалось легче дышать.
— Ну, вот и хорошо. И нечего себя мучить.
— Знаешь, что? Я тут подумал... Передай-ка это Халлис. Ей со мной ещё бок о бок спать. Мало ли, что может случиться.
Аретейни возмущённо фыркнула и снова обняла его.
— Ничего не случится. Прекрати.
— Ласточка!
Крылатая ухватила его за плечи и уже без страха поглядела в глаза.
— Думай, что хочешь. А я тебя не боюсь. Я люблю тебя – и я тебя не боюсь. Я в тебя верю.
Аретейни свернулась уютным калачиком, поджав под себя ноги и рассеянно поглаживая Дэннера по кисти. Ему хотелось откинуть край полога и поглядеть на медленно растущий впереди город, но там, снаружи, было много людей, молодых, сильных людей, поэтому приходилось терпеть. Командир закрыл глаза и машинально теребил пряжку ремня перевязи на плече. Зверёк, обычно так любивший висеть, уцепившись коготками за эту перевязь, теперь старался избегать обоих. Особенно Дэннера. Было грустно.
— Можно, мы с Эндрой пойдём в городе в библиотеку?
— Для начала тебя нужно привести в приличный вид, – отозвался Дэннер. Речь у него была лениво хриплой и замедленной. – Зачем тебе библиотека?
— Книжки читать.
— Неопровержимая логика. Там много книжек.
— Вот это и хорошо! – кивнула Аретейни. – Можно много читать. У нас где будет лагерь?
— За городом. Выше по течению реки. Не хотелось бы, чтобы солдаты коллективно подхватили заразу. Там водопад красивый... Что ты там найдёшь, в библиотеке? Руководство по дознанию оборотня? По-моему, это наилучший вариант – сверло в уши и в железную деву. Да только я бы предпочёл более быструю смерть.
— Лучше покусай инквизиторов, чтобы они друг друга переубивали. Проблема отпадёт сама собой.
— Не буду. Я отравлюсь, покуда буду их кусать. Они же не моются. Больше грязи – ширше морда. Думаешь, чего они все такие здоровенные.
Аретейни хихикнула.
— Я найду способ тебе помочь. Мы все вместе найдём.
— Лучше ты оборотня найди. И Эндру. Я за неё уже беспокоюсь.
— Что она, ребёнок, следить за ней.
— Вот именно.
— Может, она там Артемиса кадрит, а я ей помешаю. – Тонкие прохладные пальцы сжались на его ладони. У Аретейни всегда холодные пальцы... – Я лучше с тобой посижу. Я хочу с тобой быть.
— Напрасно.
— Взял за себя – так теперь не гони.
— Ласточка...
— М-м?
— Иди сюда лучше.
Она обхватила его за шею, отвечая на поцелуи, и уверенно выдохнула:
— Вот видишь... ты прежний...
— Прежний… – усмехнулся Дэннер, целуя её плечи и шею, – хотел бы я… Быть прежним.
— Дэннер… Ну, что ты… Мне же нельзя…
— Чёрт…
Командир с сожалением оторвался от её прохладной кожи. Аретейни свернулась рядом с ним калачиком.
В повозку робко заглянул Роланд.
Дэннер вздрогнул. Крылатая незаметно крепче сжала его руку.
— Господин Дэннер, госпожа Аретейни… – мальчишка как-то растеряно хлопал глазами, – а вы госпожу Эндру не видели?
— Она, кажется, стрелять пошла, – поспешно ответила Ласточка, чувствуя, как ладонь мужа напряглась в её руке. – Ты… Артемиса спроси.
Роланд на ходу отдал честь и отправился разыскивать Артемиса.
 
 
 
В обозе что-то изменилось. То есть, всё было так же как всегда, как обычно. Но что-то неуловимое витало в воздухе. Эндра не умела так чувствовать энергию, как Аретейни, но атмосферу и настроение она улавливала.
Утро выдалось чистое и свежее, как после грозы. Словно умытое. У Эндры было смешанное настроение. С одной стороны, она лихорадочно размышляла, что делать. Пока всё хорошо, но вряд ли у них много времени. А с другой – она чувствовала себя совершенно счастливой – вот так, глупо, совсем по девичьи. Артемис, таки, откололся от своих арбалетчиков и шагал рядом с ней. Видно, ему тоже было не по себе. Они долго молчали.
— А глаза-то у рыжего не человеческие, – наконец заметил южанин, выдавая свои мысли.
— Ну и что? – отмахнулась Эндра. – У меня тоже не человеческие.
Она вскинула на Артемиса мерцающие глаза с кошачьими вертикальными зрачками.
— Эй, ты чего? – насторожился он. – Тебя, что, тоже укусили?
— Нет. У элвилин так глаза устроены…
— Да? Не замечал.
— Потому что они не всегда такие… А только когда волнуешься, там, или напряжён.
— А ты волнуешься? – прищурился Артемис.
— Ну, конечно. За Дэннера, – соврала Эндра.
То есть, за Дэннера, она, конечно, волновалась. Но не только.
Они помолчали ещё некоторое время.
— Слушай, – спросил Артемис, – ты ночью опять в поле моталась?
— Ну… да… – нехотя призналась Талька.
— И что тебя всё носит? – недовольно дёрнул плечом арбалетчик.
— А я… мне от пыли плохо.
— Ага. Плохо ей. А я тебя спасай?
Эльфка даже подскочила. Спасай?! Нет, ну ничего себе! Она его звала, звала. А он… даже не слышал…
— Между прочим, – продолжал Артемис, словно угадав её мысли, – мне ночью казалось, что меня кто-то звал.
— Да? А что ж ты не вышел?
— А что я, идиот, среди ночи из палатки выскакивать, – пожал плечами арбалетчик. – Мало ли, что во сне привидится.
— И то верно, – мрачно согласилась Эндра. – А знаешь, что?
— Пока не знаю.
— Я ночью Индрик-зверя видела.
— Кого-кого?
— Единорога.
Артемис покосился на неё.
— Тебе показалось, наверное.
— Ничего мне не показалось, – обиделась эльфка. – Он совсем рядом был. Вот, как ты. Я его даже гладила.
— Ну, значит, просто конь, – прозаично определил Артемис.
— Ага, – фыркнула Эндра, – в полтора раза больше обычной лошади, с гривой до копыт и с рогом.
— С рогом?
— Ага.
— Приснилось.
— Да не приснилось мне! Ну, что ты, в самом деле? Ты мне не веришь?
— Нет, если честно, – признался Артемис.
— Что это, я, по-твоему, вру, да? – зрачки Эндры совсем сузились.
— Не знаю, – невозмутимо пожал плечами южанин. – Кто вас, девок, знает, что вам привидится.
Эндра обижено замолчала. Дальше шагали в тишине. Эльфка сердито сверкала глазами, арбалетчик глядел на дорогу.
— Послушай, – сказал он наконец. – Я же не говорил, что ты врёшь. Тебе могло показаться. Иногда, знаешь ли, такое мерещится, что и сам себе веришь. По себе знаю.
— Но я его второй раз вижу, – сказала Эндра. – Не может же мне второй раз пригрезиться один и тот же единорог. В точности. Артемис, – эльфка потянула его за рукав.
— Чего?
— Почему ты не веришь? Почему тебе легче найти тысячу неубедительных объяснений, чем поверить?
— Это у тебя они неубедительные, – отрезал арбалетчик. – У меня всё вполне логично и оправданно. А привидеться может и десять раз одно и то же, потому что человек-то один и тот же.
— С дороги! – Дэннер резко отшвырнул Артемиса, Артемис едва не угодил под копыта, лошадь шарахнулась, взбрыкнула и взвилась на дыбы. Тяжёлый крытый фургон опасно накренился, балансируя на двух колёсах, которые, к счастью, выдержали нагрузку и не лопнули. Возница с громким матом хлестал упряжную по боку, но животное в панике никак не могло сообразить, чего от него хотят. Люди прыснули из-под копыт, Артемис кубарем скатился в придорожную канаву. Дэннер выругался и, вскинув руку, вернул фургон в изначальное положение, для чего ему понадобилось без особых усилий его подтолкнуть. – Идиоты! – рявкнул он, разворачиваясь и, под изумлённые взгляды подчинённых, продолжая путь. Артемис поднялся и принялся отряхиваться. Эндра подошла к нему.
— Ты цел?
— Чего-то быстро он превращается...
— Быстро, – вздохнула Эндра, – слишком…
Она проводила Дэннера взглядом и снова повернулась к арбалетчику.
— Ты точно не ушибся?
— Ушибся?.. – Артемис уставился на неё. – Ты чего?
— Я? Нет, ничего…
Он хотел, было, выбраться на дорогу, но Талька удержала его за руку.
— Да чего с тобой? – ещё больше удивился арбалетчик.
Они пропустили несколько повозок.
— Ничего со мной…
Эндре вдруг стало холодно и одиноко. Перемена, произошедшая в Дэннере, пугала. Ей безумно захотелось поискать защиты и испытать чувство надёжности. Чтоб кто-нибудь успокоил, уверил, что всё будет хорошо, что можно найти выход, что лучший друг не навсегда сделался таким жёстким, не насовсем перестал быть сам собой…
Эндра уткнулась в плечо южанина.
— Мне страшно… Всё ведь будет хорошо, правда?
Но уже через секунду она вздохнула и поспешно отодвинулась.
— Извини. Пошли?
— Пошли. – Артемис с облегчением вернулся на дорогу.
Эндра выбралась следом. Она немного поотстала. Ей не хотелось ставить в неловкое положение ни себя, ни Артемиса.
Мысли снова вернулись к Дэннеру. Должен же быть какой-то выход. Почему не помогает серебро? Почему трансформация проходит так быстро. Что-то тут было не то… Вот, если бы разыскать того оборотня… Днём он должен выглядеть как человек. Может, и Индрик-зверь здесь поэтому. Говорят, что он всем зверям хозяин. Тогда можно было бы узнать. Эндра прищурилась. Она снова почувствовала себя уверено – теперь она решила, что делать. Потом вздохнула: узнать-то узнать. А дальше что делать? Если бы знать хоть примерно, как избавить Дэннера от оборотничества. Хоть бы и на себя забрать…
Эндра тряхнула головой. Ну, не может же она забрать на себя всё на свете. Хватит с неё уже и Ласточкиного… Она оборвала мысль и поправила Аретейнин пояс, который так и носила с тех пор, как они поменялись. Вдруг эльфка подскочила и рванула к повозке – как же можно было забыть про отвар! Его же надо пить каждые сутки. А нынче ночью было не до отвара.
— Вы тут? – Талька вскочила в фургон, поднялась на колени и принялась перебирать пучки трав, которые покачивались под пологом. – Я не мешаю? Ласточка, что ж ты мне не напомнила… Дэннер, ты как?
— Я... ох... прости, – раскаялась Аретейни. – Я совсем забыла.
Дэннер не ответил. Он сидел у борта, сжавшись и уткнувшись лицом в колени. Все попытки Аретейни его растормошить или же перевернуть оканчивались провалом.
— А ты нашёл того оборотня? – спросила наконец она. Дэннер поднял голову и устроился свободнее. Взгляд был странным, но ясным.
— Нет, – ответил он. – Я нашёл другого оборотня. То есть, я вначале решил, что это он и есть, но, когда он умер, у него оказались другие лапы – одна сломана и неправильно срослась. Правая передняя лапа. У нашего все лапы были целые, это я хорошо помню. А когда он умер – он превратился обратно в человека... – Дэннер неожиданно замолчал и отвернулся. Стоит всё же их предупредить.
— В человека?! – Аретейни подалась вперёд. – Ты его узнал? Скажи, ты его узнал?
Командир медленно обернулся к ней. У него снова были изумрудно-зелёные глаза.
— Да. Узнал. Это был наш солдат.
— Это, что, значит, что кого-то из наших укусил оборотень, и он превратился? – Эндра толкла в небольшой ступке травы. – А вдруг он укусил и ещё кого-то? Но тогда выходит, что он идёт за обозом уже много дней… Погоди, – она оборвала сама себя, – но почему он не убил? Тут что-то не то… Ты снял свой оберег? – перевела она разговор на другую тему. – Тебе серебро совсем не помогает?
— Совсем.
— Странно. Должно помогать...
— Ага. Только оно о том не знает.
Эндра вскинула глаза – ответ был вполне в духе прежнего Дэннера.
— Ну, братец, – резюмировала она, – похоже, что не всё ещё потеряно! Ты такой же вредный, как и всегда! А это значит...
— Ничего это не значит, – устало возразил Дэннер. – Я ведь Халлис только что едва не убил.
— Ты просто не можешь превратиться, – заявила Аретейни, обнимая его за плечи. – Ты сильнее. И не говори глупостей. Всё будет хорошо. Я-то знаю, что ты сильнее.
Дэннеру захотелось уснуть и не просыпаться больше. Эта по-детски наивная вера в него вселяла какую-то тоску. Он уткнулся носом в плечо жены и ничего не ответил, зная, что спорить бесполезно. Они ему не поверят.
Эндра ушла раздобыть кипятка, и вскоре вернулась с искомым. Скоро отвар был готов.
— Сейчас, остынет, – сказала она Аретейни, дуя на золотисто-зеленоватую жидкость, и предупредила: – Пополам.
Всё-таки, у эльфов здоровье крепче, может, ничего и не будет.
— Пополам, – согласилась Аретейни.
— А тебе-то зачем? – поинтересовался Дэннер.
— А там успокаивающее.
Они с Крылатой на двоих осушили котелок с лекарством.
— Ну, вы ещё теперь поцелуйтесь, – съязвил Дэннер, обхватывая руками колени, чтобы не так трясло. – Меня сейчас другое интересует. Сколько оборотней у нас в обозе?
— Да легко. – Эндра чмокнула слегка ошалевшую Аретейни в щеку. – Сколько? Ну, вот, ты собери всех и спроси.
— Ага, – фыркнул командир. – Ребята, ну-ка, кто тут из вас оборотень, признавайтесь, быстро. А то штрафной назначу.
Эндра сняла с шеи цепочку с серебряным кольцом и протянула Дэннеру.
— Прикоснись.
Он инстинктивно отшатнулся.
— Вот, то-то и оно, – вывела Талька, возвращая цепочку на место.
— Ты мне предлагаешь всех солдат обойти?
— Зачем всех? Половину ты, половину – я…
— Ага. Триста человек за раз. И пока ты будешь препираться с солдатами, зачем им лапать колечко – настоящий оборотень тихонечко ретируется и пропустит свою очередь. А ты и не заметишь. Новобранцев у нас много – одним больше, одним меньше. Нет, тут нужно что-то другое... Да убери ты от меня эту штуку, наконец!
Фургон накренился. Эндра с Аретейни отлетели в дальний угол. Дэннер в свою очередь, забился в противоположный, затравленно глядя на цепочку на шее Крылатой и тяжело переводя дыхание.
— Всё хорошо, всё хорошо… – Аретейни поспешно заправила цепочку под рубаху и подобралась к Дэннеру, – всё в порядке.
Она обняла его. Рядом с ней командир сразу же почувствовал себя спокойнее. Даже несмотря на серебряную цепочку у неё на шее.
— Дэннер… Может, тебе успокоительного? – нерешительно предложила Эндра, растирая ушибленный локоть.
— Какого, к чёрту, успокоительного, Эндра? – устало переспросил командир. – Я превращаюсь в монстра. Мне успокоительное не поможет.
— Не смей так говорить! – воскликнули обе женщины в один голос.
Дэннер только махнул рукой и прижался лбом к плечу Аретейни.
— Ты… – Эндра не выдержала, подобралась и уткнулась ему в колени, – ты не переживай! Я что-нибудь придумаю… И оборотня тебе найду!
Она подхватила лук с колчаном и кубарем выкатилась из повозки.
— Куда?! – рванулся Дэннер, но вовремя сообразил, что к людям ему теперь лучше не приближаться. Есть, разумеется, ещё Аретейни, но она, по каким-то необъяснимым причинам, исключение.
Эндра быстро шагала против хода колонны, досадливо отмахиваясь от вопросов, куда и зачем. Потом свернула на обочину, перескочив заросли пижмы, и направилась в поле. Сухая трава шуршала по ногам. Эндра на ходу повязала на лоб льняную повязку – тёплое утро обернулось жарким полднем.
Перед ней стояла сосна. Высокая раскидистая сосна. Кора толстая – ей будет не очень больно.
Эндра постояла перед ней некоторое время. Внешне она была расслаблена и даже как-то безмятежна. Миг, секунда – стрела влетела в ладонь, упруго скрипнула тетива. Стрела свистнула и звонко стукнула в ствол. Талька прищурилась. В плане быстроты хорошо. У зверя реакция в разы быстрее человеческой. А вот эльф с ним ещё может потягаться. И потягается. А вот с точностью – не очень. Промазала на полтора дюйма. А ей мазать нельзя.
Эндра отвернулась и встала к дереву спиной. Она знала, что там, на стволе, на высоте примерно в полтора её роста, есть светлая чешуйка коры. Снова всё слилось в одно движение, в один миг. Вскинуть руку к колчану, молниеносно вытащить стрелу, наложить на тетиву, натянуть её, одновременно разворачиваясь. Почувствовать ту тонкую ниточку, которая тянется от кончика стрелы к мишени. И – свист и стук. Вот, теперь она попала дюйм в дюйм.
Дальше Талька вынула запасную стрелу и зажала в зубах. И снова – с разворота, почти в полёте. Два стука почти слились в один. Одна стрела легла все в ту же чешуйку коры, рядом с первой, а другая – у самых корней.
Эндра тренировалась долго. Пот заливал глаза – солнце пекло вовсю. Повязка на лбу намокла, рыжие волосы прилипли к вискам. Но эльфка не давала себе передышки. Это вроде распевки перед выступлением. Спеть-то она может всегда, а вот так, чтобы в полёте, с ходу, чтобы не думать, а просто – петь. Так же и со стрельбой. Думать ей будет некогда. Руки должны снова привыкнуть, стрела должна снова влетать в ладонь, будто сама собой.
Наконец, вполне довольная результатом, она погладила рукой сосновый ствол, будто извиняясь. Дерево понятливо качнуло ветвями и зашелестело иголками. Эндра вскинула лук на плечо и неспеша двинулась нагонять обоз. Торопиться ей некуда. До привала времени ещё полно, а ей главное успеть до привала.
Разогретая солнцем дорога мягко стелилась под босыми ногами. Впереди пылил обоз. В прозрачно-синей вышине кружились птицы. Эндра шла и размышляла. Какая-то действительно слишком быстрая трансформация. Почему Дэннер уже через несколько часов боится серебра и кидается на людей? Странно. А тот оборотень? Да нет, обычный оборотень.
И он у них в обозе.
А если он не один? Он ведь наверняка не один. Знать бы, кто...
Воздух изменился. Откуда-то потянулись неприятные запахи гнилой грязной воды, дыма и отходов. По обочинам стали всё чаще попадаться следы цивилизации – вот тут сломалось колесо, там лошадь потеряла подкову, там, в канаве – куча мусора.
Ах да, город. Эндра не знала, что до прихода к власти Императора люди ни за что не позволили бы себе осквернить родную землю или же слить помои в реку, или даже прямо из окна, на дорогу. Люди чтили окружающую природу, чтили своих сородичей и как богам поклонялись рекам, озёрам, земле, камням и деревьям. Верили, что в дубравах живут лешие и единороги, а в водоёмах водяные и русалки. За печкой прятались анчутки и домовые. Зачем с ними ссориться? Негоже ссориться с соседями. Им ещё один кров, одну землю делить. Надо дружно сосуществовать, чтобы, в случае чего, вместе противостоять опасности. Да и когда в доме чистота, мир да лад – оно и живётся-то намного легче и веселее. И нечисти тогда было не в пример меньше...
Теперь старые обычаи забывались, внедрялись новые. Огнём и железом, войной. А когда идёт война людям не до таинственных лесных соседей – им надо бы друг друга опасаться. Вот и уходит мудрость веков – серой золой по ветру, лёгким дымом в небо – на кострах инквизиции вместе с волхвами да еретическими книгами.
Вот и мусорят по обочинам... Потому что книг не читали, и заняты исключительно тем, чтобы друг с другом грызться и шкуру свою беречь – так, как их приучила новая власть.
Город... Интересно, Дэннер себя не выдаст? Он же командир, ему надо с имперцами разговаривать. А у него глаза звериные и агрессия. Вот если бы сделать так, чтобы Аретейни его всё время за руку держала... Нет, всё равно глаза и уши не спрячешь. Сказать, что заболел? Ага, ещё и проверять полезут. А глаза в темноте светятся.
Впрочем, глаза можно завязать, сказать, что временно ослеп. А Аретейни будет за поводыря.
Тут эльфка насторожилась. Только бы привал не попал на город. Это было бы слишком опасно. Хотя, в любом случае, обоз встанет лагерем за стенами. Опасно это было бы для горожан. Хотя, оборотень вряд ли попрётся в город. Он же зверь, его влекут в лес вековые инстинкты… А в городе, кстати, должна быть библиотека. Куда надо бы наведаться, вместо того, чтоб тренькать на лютне по кабакам. Если, конечно, не все книги ещё спалили, спохватилась эльфка.
На обочине стая воронья пировала останками от коровы. Запах грязи и разложения ударил в чуткий эльфский нос. Эндра поскорее пробежала дальше. Она на всякий случай поправила повязку, привычно прикрыв уши. Поправила на плече лук и ремень колчана. Нож, по причине отсутствия сапог, перекочевал за пояс. Эндра сжала рукоятку. Пальцы ощупали пряжку ремня и потянулись расстегнуть её и снять пояс, но Талька одёрнула себя. Так надо.
Вдруг сзади послышался скрип. Эльфка оглянулась – её нагоняла лёгкая телега с плетёными бортами. Поравнявшись с эльфкой, возница, пожилой уже человек с весело блестящими из-под кустистых бровей голубыми глазами, натянул поводья.
— День добрый.
— Добрый, отец, – отозвалась Эндра.
— Куда путь держишь?
— А… в город.
— В город, значит.
Возница прищурился, разглядывая Эндру. Невысокая, худенькая. Он бы принял её за мальчишку, если бы не обозначались под тонкой рубашкой девичьи формы. Короткие непослушные рыжие кудряшки перехвачены льняной повязкой, на тонком носу рассыпались задорные карие веснушки, спокойно смотрели большие травянисто-зелёные глаза. Девка была хорошенькая, но нездешней красотой. Видать, чужестранка.
— Ну, садись, подвезу. А то что ж тебе ноги зазря бить, – предложил старик.
— Да нет, спасибо, отец. Все одно, обоз не объедешь, – Эндра кивнула на пылящее впереди облачко.
— Да садись, садись.
Талька улыбнулась и легко вскочила подле него на козлы.
— Спасибо.
— А лук тебе на что, дочка? – спросил возница, чмокнув лошадям и тронув поводья. Телега мягко покатилась по пыльной дороге. – Ты гляди, охотиться тут нельзя.
— Это почему ж, отец?
— Приказ такой. Да и перебили уже дичь всю. Есть-то нечего.
— А я и не охочусь вовсе, – заверила Талька.
— Ну, да, – снова прищурился старик. – А лук просто так носишь.
— Нет, не просто, – не смутилась рыженькая, – говорят, в ваших краях чудище балует. Вот, по его душу иду.
— Да ну? Чудище? – насторожился возница.
— Чудище, – подтвердила Эндра.
— А ты, сталбыть, на чудищ охотник?
Талька кивнула.
— Меня здешний лорд послал, – она вскинулась, перехватив взгляд возницы. – Что? Глядишь, что я девка?
— Да нет. Ты сама-то откуда?
— Издалека.
— А, – старик покивал. – Ну, оно и видно.
Впереди чутко прядала пара бархатных лошадиных ушей. Копыта бухали по пыльной дороге, поскрипывала оглобля.
— А что за чудище? – поинтересовался случайный Эндрин попутчик. – Большое?
— Говорили, большое. Человека задрать может, – сообщила Эндра, щурясь против солнца.
— А чего, лорд тебя одну супротив него отправил? – недоверчиво спросил старик.
— Ну, да. Толпой, отец, на чудищ не ходят. Оно здоровых воинов только так рвёт. Так что, силой против него не совладаешь. Только хитростью. А девки, да ещё и рыжие, они завсегда хитрые бестии, – Эндра перешла на простонародный язык и улыбнулась. Она наполовину шутила, наполовину размышляла вслух. У оборотня нет разума. А у неё – есть. В этом её сила.
— А ты, значит, хитрая бестия, – улыбнулся дедушка. Уверенность Эндры его забавляла. – А где же зверь-то прячется? В городе, что ль?
Эндра прищурилась. Впереди тёмной громадой возвышались могучие крепостные стены города. Должно быть, часовые на стенах и башнях уже заприметили обоз.
— Где ж ты зверей в городе видал, – удивилась она. – Нет, конечно.
— А ты тогда зачем туда идёшь?
— За знанием, – серьёзно ответила Эндра. – Чтоб надавать врагу по морде, его надо знать в лицо.
— Какие хорошие слова, – согласился дедушка. – Сама придумала? Это хорошие слова... Надавать бы врагу по морде!
Эндре показалось, что за этой фразой скрывается нечто большее, чем он хотел показать.
— Надаём, отец. Надаём, – загадочно пообещала Эндра, поправляя лук на плече.
Дедушка ещё раз глянул на неё.
— А ты, говоришь, издалека. А по-нашему говоришь чисто.
Эндра выругалась про себя. Вот уж, не знаешь, где споткнёшься…
— А я в детстве знала одного путешественника из вашей страны. Он меня и научил, – пояснила она.
Не рассказывать же, что за сорок лет можно выучить язык в совершенстве.
— А, ну тогда понятно, – протянул дедушка. Лошадка встряхнулась и побежала быстрее, почуяв близкий отдых. Они поравнялись с обозом.
— О, вот и рыжая! – крикнул кто-то и замахал рукой. – Эй! Рыжая!
Действительно, рыжие Эндрины кудри светили ярче любого семафора.
— Так ты, что, из обоза? – спросил дедушка, поворачиваясь к Эндре.
— Ну… да. Я уже давно с ними иду. Одной несподручно.
— Чего ж так? На чудищ сама ходишь, а путешествовать одна боишься?
Вместо ответа Талька порылась в карманах и нащупала монетку, которую заработала игрой на лютне во время прошлой остановки в городе. Монетка там и лежала с тех пор. Эльфка взяла дедушку за руку и вложила ему в ладонь жёлтый кругляшек.
— Вот, прими в благодарность. Не серчай, отец.
Эндра соскочила с повозки и, махнув дедушке рукой, скрылась меж лошадьми.
Не пройдя и пары шагов, она наткнулась на злого, что твой вервольф, Артемиса.
— Опять? – южанин ухватил её за шкирку и от души встряхнул. – Где тебя опять носит? Опять я тебя ищи?
— А… А зачем? – распахнула глаза Эндра.
— Зачем-зачем, – буркнул арбалетчик. – За шкафом. Что я ещё должен делать, когда на меня налетает Роланд и орёт, что госпожа Эндра потерялась?
— А, ясно. А я думала, ты за меня волнуешься, – поддела Талька, стягивая с головы взмокшую льняную повязку.
— Как же, – почему-то обиделся Артемис, провожая взглядом хохочущую эльфку.
Она нагнала санитарный фургон и вскочила внутрь. Скинула колчан и лук, отыскала и натянула сапоги и шапку.
— Я вернулась, – помедлив, сообщила эльфка, будто это было не очевидно.
— Я рад, – улыбнулся командир. Он расчесал и собрал в хвост волосы, прикрывая уши, и теперь шнуровал рукава чёрно-золотой имперской куртки. Аретейни лихорадочно соображала, чем это всё обернётся и что, в случае беды, она сможет сделать. Эндра удивилась.
— А ты... Ты пойдёшь? – спросила она. Дэннер закончил с рукавами, извлёк чумазую банку и щётку, и принялся чистить сапоги. По фургону разлился резкий запах гуталина.
— А у меня есть другие варианты? – вопросом на вопрос ответил Дэннер. Глаза у него снова сделались нормальными, голос спокойным. – Да ты не бойся, ничего не произойдёт. Я в порядке.
— В порядке? – окончательно впала в ступор Эндра. Резкая перемена, произошедшая в нём за время её отсутствия, пугала почему-то больше, чем немотивированная агрессия и боязнь серебра.
— Да.
— А… Ну, хорошо, – кивнула Эндра.
У неё куртки не было, и Рыжая просто отряхнула рубашку и оправила воротник. Извернувшись, критически осмотрела себя. Туман, это ж надо так перемазать единственную чистую рубаху. Надо, что ли, одолжить у Форха куртку.
— Слушай, – предложила она, уже заранее зная, что Дэннер откажется, – может, тебе глаза завязать, как будто ты слепой. Ну, временно слепой. Чтоб не светиться почём зря. А Аретейни станет тебя водить…
— Сама не светись, – улыбнулся Дэннер. – Ты свои глаза видела?
— А? – вскинулась Эндра, поспешно возвращая зрачки в нормальное состояние. Зрачки реагировали на эмоции сами по себе, но снова сделать их человеческими можно было усилием воли. Только не очень удобно. Это вроде как ходить всё время на носочках – легко, да следить нужно.
— Ну, так, что? – с надеждой спросила Талька. – Согласен?
— Не стоит. Я в порядке, – повторил Дэннер. Он спокойно улыбнулся Эндре, с какой-то особенной мягкой нежностью обнял Аретейни и легко спрыгнул на дорогу. Хлопнул брезентовый полог.
— Ты что с ним сделала? – поинтересовалась Эндра. Аретейни отчего-то покраснела.
— Я... ну... тут подумала, что он становится прежним, если его поцеловать... и... ну... – замялась Ласточка, залившись румянцем, стиснув тонкие руки и уставившись в пол. – Ну, понимаешь, мне же нельзя только... остальное можно... ну и... и ну... вот...
— Чего-о?! – глаза Эндры увеличились. – Ну, ты… ну…
Она зарделась не хуже самой Аретейни и рванула шнуровку рубашки.
— Нет, так я выгляжу, как чудо лесное… Пойду, найду Халлис…
Она выскочила из повозки.
— Эй, зачем Халлис? – удивилась Крылатая, но Талька уже убежала.
Минут через десять снаружи послышались изумлённые возгласы, и Аретейни высунулась наружу. И не поверила глазам. Сперва она даже не сообразила, кто это подходит к фургону.
— Эндра?!
Это была, действительно, Эндра. На ней была её зелёная шапочка, её же высокие сапоги и сменное льняное платье Халлис. Чистое. Стянутое на талии поясом Аретейни. Плотной шнуровкой обозначающее тонкий стан эльфки и прямую, гибкую спину. Светлое платье, в сочетании с кудряшками, спадающими из-под шапочки, делало эльфку ещё моложе на вид. И, несомненно, украшало куда больше, чем мужская рубашка и короткие штаны, которые она носила. Длинный подол струился и спадал складками при ходьбе.
— Ого, рыженькая!
— Да она, оказывается, не мальчик!
— Очень даже не мальчик…
— Слышь, а меня в охранники возьмёшь? – неслось со всех сторон.
Эндра с непривычки покраснела и смущённо расправила подол.
— О… Госпожа Эндра-а… – округлил глаза Роланд.
— Ну… А то рубашка грязная… – оправдывалась госпожа Эндра.
Ей было жутко непривычно, что на ногах нет штанов, но зато что-то мотается вокруг колен. Непривычно, но она с изумлением обнаружила, что это приятно, и вспыхнула ещё больше. Ну, да, она носила платье, когда погибла Тиль, но тогда вряд ли обращала на это внимание. Ей просто нужно было чёрное…
Эндра снова робко оправила подол, чем вызвала очередной поток добродушных насмешек.
— Не, всё-таки, девке всегда платье лучше идёт, – с видом знатока вывел Форх.
— Ага, – живо согласилась с ним Аретейни, улёгшаяся на живот, подперев голову руками. – Теперь Эндра похожа на женщину. Так и в библиотеку пустят. – Ой, мне же тоже надо одеться...
— Верно мыслишь, – подмигнула ей Эндра. – И в библиотеку, и ещё кое-куда. – Она помолчала и уточнила: – А была на кого? На мужчину?
— На мальчика, – ответил кто-то из пехотинцев.
Роланд с непримиримым видом занял позицию за спиной Эндры.
— Госпожа Эндра, теперь я от вас ни на шаг!
— Ага, – поддела Эндра, – ты ещё подол понеси.
Роланд не впечатлился и упрямо тряхнул головой. А Эндра непроизвольно оглянулась в поисках Артемиса. Артемиса поблизости не наблюдалось.
— Слу-ушай! – Аретейни оживлённо засияла глазами. – А пусть чернявый с нами на рынок и в библиотеку пойдёт. Вроде как, нас охранять. В помощь Роланду! – поспешно добавила она, когда оруженосец обиженно насупился. – Нас же двое! Вот и их должно быть двое. Надо его найти.
Эндра подозрительно покосилась на Аретейни, но спорить не стала.
— Ну... Можно... – она смутилась. – Пойду, его поищу.
— Нечего вам в таком виде по обозу мотаться, госпожа Эндра, – осадил её Роланд с большим знанием дела. – Я сам.
И он убежал.
Артемис нашёлся скоро. Оруженосец затормозил перед ним и ухватил за руку.
— Господин Артемис! Пойдёмте, там госпожа Эндра.
— Что опять госпожа Эндра? – обречённо поинтересовался южанин. – Куда ещё вынесло эту рыжую неугомонную... чуду с шилом?
— А пойдёмте, – загадочно блеснул глазами Роланд, – сами увидите. Это не страшно.
Арбалетчику не оставалось ничего другого, как последовать за ним.
Роланд, явно гордый за госпожу Эндру, шагал впереди. Когда они подошли, Артемис с интересом прищурился на спину стоящей у повозки незнакомой девушки в светлом льняном платье.
— О, – Аретейни помахала рукой, – а вот и чернявый пожаловал.
Эндра обернулась.
— Рыжая! – удивился арбалетчик. – Что, мозги на место встали? А то всё отказывалась бабой называться.
Эндра насупилась.
— Так, вы двое, – быстро велела Аретейни. – Будете нас охранять. Можете идти сзади, не мешаться и не отпускать идиотских комментариев. К Роланду это не относится. Нам нужно одеть меня и почитать.
— Что почитать?! – ошалел от такой наглости Артемис.
— Книжки, – отрезала Крылатая. Она решительно ухватила Эндру за руку и потащила вверх по ответвлению дороги к воротам города. – Вы идёте? Долго вас ещё ждать?
Артемис с Роландом переглянулись – причём оруженосец явно ехидно улыбнулся арбалетчику, махнув рукой в сторону женщин. Однако в словах Ласточки присутствовал здравый смысл – лучше они лично проследят, чем после будут искать Эндру с Аретейни по всему городу.
Они поднимались к воротам. Обоз пылил по дороге внизу мимо городских стен до места привала. Пятнадцать человек с командиром и две лошади с телегой отправились за отметкой о посещении, новыми добровольцами и провизией. Уж как Дэннеру с Эланденором удалось впихнуть в имперский фантик конфетку из целого обоза с несколькими сотнями человек, да ещё и пользоваться снабжением – оставалось загадкой. Впрочем, чем-то же Дэннер десять лет занимался...
— Походку поизящнее, – яростно шипела Аретейни. – Шаги помельче делай. Идёшь как солдат, ты поизящней, кому сказала.
— Я не умею ходить в платье, – шёпотом оправдывалась Эндра.
— Учись. Пользуйся моментом.
Эндра страдальчески вздыхала и искренне старалась внимать советам.
— Голову выше, – толкала её Аретейни, – ты что, упасть боишься?
— Боюсь, – призналась Эндра.
— Не бойся, чернявый поймает.
Эндра вспыхнула и вскинула подбородок.
— Вот, так лучше, – довольно кивнула Аретейни.
На воротах их остановили стражники.
— Это куда же такие красавицы идут? – поинтересовался один, что помоложе.
— Мы из обоза, – ответила Аретейни, беря Эндру под руку, – целители.
— Мы исповедоваться идём, – уведомила Эндра, – а это с нами.
Она жестом знатной дамы небрежно кивнула на Роланда и Артемиса. Причём первый возрадовался, что госпожа Эндра наконец-то ведёт себя, как положено даме, а второй вскипел от такого нахальства.
— Да ну, – прищурился второй стражник. – А документы есть?
— Так у командира документы, – сказала Аретейни.
— Да ну тебя, – одёрнул второго стражника первый. – Что ты, в самом деле, у таких красавиц документы спрашивать. Их документы всегда при них.
Он тронул, было, Аретейни за бедро. И тут же крепко получил по пальцам, и отдёрнул руку.
— Ого! Красавицы кусаются!
— А ты чего хотел? – хохотнул второй. – Ты их не трожь лучше. Кто их знает, что за обоз.
Стражник тоскливо всмотрелся в лицо вежливо улыбающейся Эндры, окинул не менее тоскливым взглядом ладную фигуру Аретейни, покосился на Артемиса, который не внушал ему чувства безопасности, и посторонился.
— Лады, проходьте.
На улицах было людно. Эльфка лавировала меж людскими потоками, держа за руку Аретейни, чтобы не потеряться в городской суете. Впрочем, группа из двух красивых женщин в сопровождении пажа и охранника внушала доверие, и им давали дорогу.
— Ну? – весело сверкнула глазами Эндра, оборачиваясь. – Сразу в библиотеку? Или куда сперва?
— Сперва меня одеваем, – отозвалась Аретейни. Ей было стыдно ходить в мужской нижней рубахе, которую только при наличии очень богатого воображения и плохого зрения можно было принять за платье, вертеться ужом и раздавать оплеухи да зуботычины особо наглым горожанам. – Стало быть, на рынок.
 
 
Дэннер вежливо улыбнулся часовым и протянул документы.
— Регулярная армия Тир-Катарота. Везём оружие и новобранцев. К вам за снабжением. Вам должны были доложить о нас.
— Обоз? – стражник вертел документы, силясь прочесть мелкие строчки. – Нам докладывали про какой-то обоз... Да вы сейчас сплошным потоком идёте. Слыхали, в городах беспорядки? Народ взбунтовался. Говорят, несколько дворцов штурмом взяли... А где-то в провинции монастырь рухнул.
— Да ну? – вполне искренне удивился Дэннер. Он и не подозревал, что слава о подвигах Дерр распространится настолько быстро.
— Ну, это ж слухи. – Часовой вернул ему листочки и махнул рукой. – Проходите. Прямо и налево, вторая дверь. Поднимитесь по лестнице. Там отметитесь о посещении и вам дадут допуск на склад и провожатого.
— Всё так серьёзно?
— Военное положение, мать его за ногу. – Часовой зевнул. Дэннер поблагодарил и направился «прямо и налево». Солдаты жажду крови не вызывали, и он был спокоен. С таким соблюдением санитарных норм даже оборотень способен потерять аппетит напрочь. Он чувствовал, что полностью контролирует свои действия. А если станет тяжело – достаточно вызвать в памяти родной образ. И он тут же становится самим собой. Вот и сейчас в груди разлилось тепло. Ласточка...
— Командир. – Дэннер вздрогнул и пришёл в себя. – Мы пришли.
 
 
 
— Про походку не забывай.
Эндра тихо выругалась и постаралась сменить свою твёрдую мальчишескую походку на что-то более изящное. Ей было неловко – она чувствовала на спине и затылке взгляд чёрных глаз южанина.
Рынок находился на большой площади. Девушек тотчас затеребили, завертели, завлекая то туда, то сюда. Роланд старался держаться поближе к Артемису. Арбалетчику под нос совали колчаны со стрелами, новенькие арбалеты и ещё кучу всякой всячины. Он только ругался и старался на упустить из виду рыже-зелёную Эндрину голову, которая мелькала впереди.
— Нет, нет, – вежливо отмахивалась Аретейни, – нам это не нужно… Нам не нужны драгоценности…
— Слыхал? – сверкала глазами Эндра, решительно таща Аретейни вперёд. – Засунь себе свои стекляшки в супницу и засохни. Нет, ткани нам тоже не к чему. Нам нужна готовая одежда…
И она повлекла Крылатую куда-то вбок, на ходу обернувшись и помахав Роланду и Артемису. Женщины остановились перед большим прилавком. Из недр его показался торговец неопределённого возраста с аккуратно зачёсанными назад волосами и ухоженным, но бледным лицом. Чахоточный, – отметила про себя Эндра.
— О… Что угодно красавицам? – напевно поинтересовался торговец. – Корсеты, косынки, повязки, ткани на платье.
— Нет-нет, – сказала Ласточка. – Нам нужно просто одеться.
К ним, наконец, протолкались Роланд и Артемис. И остановились в нерешительности перед этаким женским царством – на прилавке переливались всевозможные ткани, змейками извивались шнурки, колыхались на ветру ленты, ровным рядом выстроились туфли, женские башмаки и сапожки, отдельно примостились, скромно трепеща кружевом, чепцы, пеной топорщились из шкатулок ярды кружев.
В итоге они подобрали Крылатой одёжку попроще и поудобнее, распрощавшись с остатками ксилиниевого самородка. Аретейни, которую тряпки да побрякушки, в принципе, не интересовали, всё же загляделась на красивое платье из небесно-голубого шёлка, с серебряной вышивкой и широким поясом. Вот, если бы показаться Дэннеру в этаком наряде... Эх...
— Ты чего? – Эндра подтолкнула Аретейни локтем. Крылатая с сожалением оторвалась от платья и вздохнула. Платье было как раз в её вкусе – красивое и ничего лишнего. – А, – сообразила Эндра, проследив за её взглядом. – Устроили бы тебе настоящую свадьбу.
— Мне нельзя... всё равно сгорит. Да и дорого, наверное...
— Не дорого, – быстро сказал торговец. – А вы на сдачу можете всю лавку скупить.
Крылатая вздохнула. Эндра задумчиво прищурилась.
— А почему недорого? – поинтересовалась она.
— Девки, пойдём уже! – страдальчески простонал Артемис. Ткани гасили воздух, ему было душно и скучно.
— Цыц.
Торговец вздохнул.
— Да это платье одна дама заказывала. А её мужу срочно понадобилось куда-то переезжать – так они и уехали. Доделали – не пропадать же добру, а продать некому. Уж больно мерки нестандартные.
— А ты примерь, – предложила Эндра. Ей, как и всякой женщине, вдруг очень захотелось принарядить подругу и поглядеть, что получится.
— Что ты, – отшатнулась Аретейни. – Мы же всё равно покупать не собираемся. – Одновременно она ощутила себя как-то неловко. Она впервые в жизни задумалась о собственном внешнем виде – да ещё и не просто так, а из-за Дэннера.
— Без наценки, – воспрянул торговец. – Вам, деточка, можно и со скидкой за прекрасные глаза.
Артемис фыркнул. Роланд снисходительно на него покосился.
— Ладно уж, ради скидки отковыряю, – согласилась Крылатая, отчего арбалетчик расхохотался, торговец побледнел, а Эндра решительно выгребла из кармана деньги и чуть ли не насильно поволокла подругу в примерочную.
— Ой... – пробормотала Аретейни, осторожно косясь на собственное отражение в тусклом медном дешёвеньком зеркале и осторожно поворачиваясь. Эндра вдруг вспомнила про обувь и нижнее бельё. – Это не я... я её не знаю... может, ну его на фиг, а, Эндра? Деньги-то жалко...
— Ничего, деньги ещё остались, – весело подмигнула эльфка. – Мучила меня всю дорогу? Настал час расплаты.
— Первая же телега забрызгает мне подол напрочь.
— Не-а, дождя не было, там сухо, – обрадовала Эндра, гребнем продирая Ласточкины густые тёмно-русые волосы. – Во! Самое оно. Дэннер, наверное, уже вернулся, пошли его обрадуем.
Так они и вышли из лавки – впереди Эндра с Аретейни в платье, за ними гордый своей госпожой Роланд и злой, несчастный, замотанный Артемис.