Б. Турчинский Тема для саксофона - Семья Ривчун

                Тема для саксофона. Семья Ривчун.
                Б.Турчинский
В этом году исполняется 105 лет со дня рождения выдающего музыканта-саксофониста, отца саксофонной школы России Александра Борисовича Ривчуна - и мне захотелось рассказать о музыкальной преемственности поколений в его семье.

 
Страницы Википедии.
Александр Борисович Ривчун (1914 – 1974) российский джазовый саксофонист, музыкант, педагог. Заслуженный артист РСФСР.
Родился в семье одного из старейших российских военных капельмейстеров Бориса Ривчуна (1876—1940) и начальные уроки игры на кларнете и саксофоне получил от своего отца.
На протяжении многих лет саксофониста Александра Борисовича Ривчуна приглашали для исполнения сольных партий в различные симфонические оркестры, в том числе и в оркестр Большого Театра СССР.
Александр Ривчун был энтузиастом и страстным пропагандистом музыки для саксофона, а концертный репертуар музыканта охватывал сочинения самых разных стилей и форм;
он оставил после себя большое музыкальное наследие: массу замечательных записей, два сборника переложений для саксофона и фортепиано произведений М. Равеля, Кл. Дебюсси, С. Рахманинова, П. Чайковского, А. Скрябина, Р. Глиэра, немало печатных работ по теории игры на саксофоне, сборники «40 этюдов для саксофона» и "150 упражнений", первый отечественный учебник «Школа игры на саксофоне».
А. Ривчун был ведущим солистом (саксофон, кларнет) джаз-оркестров Александра Варламова, Александра Цфасмана и Леонида Утёсова. Впервые в СССР исполнил Концерт для кларнета Арти Шоу.
///
Я связался с сыном Александра Борисовича Ривчуна Борисом, который живёт и работает в Москве (о нем мы расскажем позже, он этого заслуживает) с просьбой поделиться воспоминаниями об отце и о дедушке, Борисе Григорьевиче.
Я не ошибся в своих ожиданиях - услышал много интересного и нового! Надеюсь, и вас, дорогой читатель, это заинтересует.
Об отце
О непростой творческой судьбе своего отца рассказывает Борис Александрович Ривчун — композитор, педагог, преподаватель спецкурса «История джазового искусства» в Государственной Классической Академии им. Маймонида, Российском государственном гуманитарном университете и Институте современного искусства.
     «Отец родился в 1914 году, 14 февраля. К сожалению, век его оказался недолог. В 1974 году ему только исполнилось 60 лет - и в одночасье его не стало.
Я представляю уже третье или четвёртое поколение семьи Ривчунов. Мы — музыкальный клан. Мой дед — отец моего отца, Борис Григорьевич Ривчун, был одним из самых известных российских капельмейстеров (военных дирижёров). И я после окончания консерватории проходил срочную службу в Институте военных дирижёров при Московской консерватории».
 
Выписка из архивных материалов военной-оркестровой службы СССР, датируемая 1940 годом:
Борис Григорьевич Ривчун - один из старейших капельмейстеров Красной Армии. Дирижёр Военно-воздушной академии им. Жуковского. Орденоносец, интендант 1-го ранга.
Среди друзей и коллег Бориса Григорьевича важно отметить основателя и начальника военно-оркестровой службы СССР генерал-майора С.А. Чернецкого - автора бессмертного марша "Прощание Славянки", полковника В.И. Агапкина, дирижёров В.Я. Гурфинкеля, Н.М. Ладухина, И.В. Петрова и других.
Борис Александрович продолжает
     «Отец мой, Александр Борисович Ривчун, получил неплохое образование, которое впоследствии продолжил в Военно-воздушной академии им. Жуковского — там был музыкальный факультет (этого я не знал – Б.Т.).
Он был кларнетистом и получил образование как военный дирижёр. Потом увлёкся джазовой музыкой. И мать, и отец у меня — музыканты и очень образованные люди. Дома у нас постоянно звучала музыка.
Я никогда не встречал человека, настолько влюблённого в свой инструмент, как мой отец. Все мои детские воспоминания о первых игрушках — это воспоминания о кларнете и саксофоне. Меня приводила в восторг эта изогнутая форма непонятного золотого инструмента.
Если я хочу вспомнить отца, я вспоминаю его с саксофоном. С утра и до ночи. Надобность в занятиях у него была круглосуточная. Поэтому ранним утром раструб саксофона, дабы не беспокоить соседей, заполнялся чем-то таким, что гасило звук, но отнюдь не гасило великой тяги отца к этому инструменту. Он был влюблён в свое дело.
Оркестры А. Цфасмана, А. Варламова и Л. Утесова.
Отец начинал в оркестрах Александра Цфасмана и Александра Варламова ещё до войны. Затем двадцать семь лет он был бессменным концертмейстером и солистом в оркестре Леонида Осиповича Утёсова, с которым у нашей семьи были самые близкие не только творческие, но и чисто человеческие отношения. Мы жили в одном доме в Каретном ряду.
Уникальная запись
Передо мной - редчайшая запись, сделанная на бытовой магнитофон во время прямой телевизионной трансляции концерта в Днепропетровске в 1961 г.: Александр Ривчун солирует на кларнете в составе Государственного эстрадного оркестра РСФСР под управлением Леонида Утёсова. Звучит Концерт для кларнета и джаз-оркестра Арти Шоу, в первые секунды слышен конферанс самого Утёсова. После номера с кларнетом звучат вокальные номера на английском языке в исполнении Эдит Утёсовой.
Редкая концертная программа оркестра обходилась без одного, а то и двух сольных номеров саксофониста Александра Ривчуна. При этом он очень удачно совмещал джазовое исполнительство с исполнением классической музыки, которой, увы, для саксофона не так много.
 
А.К. Глазунов - концерт для саксофона и струнных инструментов
По инициативе моего отца в Москве впервые был опубликован концерт для саксофона и струнных инструментов А.К. Глазунова - кстати, это было последнее произведение Александра Константиновича. Отцу его прислал из Франции знаменитый композитор Александр Николаевич Черепнин, с которым он состоял в переписке, исполнял его музыку, а некоторые ее фрагменты воспроизведены в отцовой «Школе игры на саксофоне», в разделе новой музыки».
Справка
Александр Николаевич Черепнин (21 января 1899, Санкт-Петербург — 29 сентября 1977, Париж) — русский и американский композитор, пианист, теоретик музыки.
Сын композитора Николая Черепнина и певицы (меццо-сопрано) Марии Альбертовны Бенуа, племянницы Александра Бенуа.
Учился в Петроградской и Тифлисской консерваториях, после переезда в 1921 с семьей во Францию закончил Парижскую консерваторию.
Среди его учителей в России — композитор Виктор Михайлович Беляев (ученик А. К. Лядова и А. К. Глазунова), который подготовил Черепнина к поступлению в Санкт-Петербургскую консерваторию, Леокадия Кашперова (известная пианистка, ученица Антона Рубинштейна) и его профессор в Консерватории Николай Александрович Соколов (ученик Н. А. Римского-Корсакова). Следует отметить, что наставником Черепнина в этот период был выдающийся музыковед Александр Оссовский, который был дружен с его отцом. Определенное влияние на ранние сочинения Черепнина оказал Александр Спендиаров.
      А.Б. Ривчун продолжает рассказывать об отце:
      «В биографии отца были уникальные эпизоды. Например, представьте себе ситуацию: 1945 год, закончилась война, и в Концертном зале имени Чайковского проводится невероятно интересный концерт русской и американской музыки! По такому случаю исполняется Rhapsody in Blue Джорджа Гершвина. В качестве солирующего пианиста приглашается добрый знакомый отца — Александр Наумович Цфасман, а для исполнения знаменитой, ставшей хрестоматийной интродукционной каденции на кларнете — вы знаете, о чём я говорю, — приглашен мой отец. Хочу отметить, что при исполнении этого произведения (при всём уважении к кларнетистам, которые играли и играют в самых знаменитых симфонических оркестрах) часто приглашался джазовый музыкант, потому что в этой интродукции есть своя специфика. Даже в Америке при исполнении этого произведения первый кларнетист симфонического оркестра соло не играет. Приглашают человека, который хорошо знаком с традициями исполнительства джазовой музыки.
///
Где-то в конце 1960-х отец записал пластинку. Тогда был такой формат пластинки - «миньон»: четыре пьесы — по две на каждой стороне. Туда вошли пьеса Куинси Джонса, «Yesterday» Пола Маккартни, пьеса чешского композитора Милослава Духача и четвёртая — очень красиво, со струнными записанная колыбельная Гершвина.
///
У отца было два любимых саксофониста — Чарли Паркер и Пол Дезмонд. У него были все пластинки квартета Дейва Брубека с Полом Дезмондом. Фила Вудса он также очень уважал, много «снимал» его, копировал, пытался подражать.
«Сгибание и выправление» саксофона
Саксофон — инструмент, ситуация с которым в те времена была не очень простая. Саксофон, знаете ли, в зависимости от настроений, которые бурлили в обществе, то «выпрямляли», то, наоборот, «сгибали». Вернее, даже не столько в обществе, сколько в правящих кругах, поскольку в обществе-то всегда был интерес к этому инструменту - всегда была и интеллигенция, и передовое студенчество, какие бы ни были времена. Поэтому всегда был интерес к джазу, к саксофону и ко всем новым веяниям.
 
Впервые в России класс саксофона был открыт на военно-дирижёрском факультете при Московской государственной консерватории им. П.И.Чайковского. Туда пригласили отца. Он преподавал, у него были разные ученики, ставшие, так сказать, классиками жанра в нашей стране.
Сейчас наши музыкальные магазины буквально ломятся под весом таких потрясающих инструментов, такой литературы, такой звучащей на разных носителях музыки! Тогда ничего этого не было. И тогда было крайне сложно «пробить» такие вещи, как исполнительство на саксофоне. Например, в камерных вечерах, когда наряду с квартетом им. Бородина во втором отделении квартет саксофонов исполнял, скажем, квартет А. Глазунова. Такие вещи тогда чрезвычайно редко встречались. Солисты-саксофонисты крайне редко звучали по радио, не говоря уже о джазе, практически единственным источником которого были 45 минут Уиллиса Коновера из вашингтонской студии.
Первая в Советском Союзе «Школа игры на саксофоне» в двух частях была создана моим отцом в конце 60-х. Лет 15 назад моими стараниями она была переиздана в несколько другом виде, но очень красочно. До сих пор это настольная книга и в средних музыкальных учебных заведениях, и в Академии музыки им. Гнесиных, и в Государственной классической академии им. Маймонида. Ко мне приходят люди и интересуются этим учебником.
«Школа» была издана в двух частях. Переиздавалась. И весь тираж ушёл, т.е. был раскуплен. В ней было очень много всего: и джазовая, и эстрадная, и академическая музыка. Первая часть начиналась с азов, с истории саксофона. Далее шли всякие технологические подробности, этюды, упражнения и так далее. Во второй части были отрывки из концертов, из камерных сочинений с участием саксофона. Позже, в 2001 или 2002 г., мне предложили переиздать эту «Школу», но переиздать в другом виде, в одночастном. Честно говоря, я остался не очень этим доволен, и сейчас я ищу издательство, чтобы переиздать «Школу» в первозданном виде — в двух частях.
Кроме «Школы», отец выпустил много учебных пособий разного формата. Это этюды, упражнения, и что самое ценное — его авторские произведения: знаменитый «Концертный этюд» (1959), виртуозное произведение для альт-саксофона с оркестром, адаптированное для саксофона в сопровождении фортепиано, которое входит в обязательную программу различных исполнительских конкурсов.
Вообще людей такой работоспособности, как мой отец, мне не доводилось видеть. У нас есть великолепные джазовые музыканты. Мы все их знаем. Но это люди, которые занимаются своим джазовым делом. А вот такого человека, который бы в равной мере был бы интересным, авторитетным исполнителем и классической, академической музыки, и джазовым музыкантом, не найти. Кстати, и на Западе их очень немного.
... Приходят молодые исполнители, юноши и девушки, просят ноты. А нот уже нет, я раздарил всё, что было. Дома осталось всего по одному экземпляру, приходится делать ксерокопии. И до сих пор ученики и студенты занимаются по этой «Школе», этим учебным пособиям, этюдам и упражнениям. И это всегда было очень приятно и радостно и мне, и моей маме - когда она была жива. Нам доставляло большое удовольствие и искреннюю радость то, что не ослабевает интерес к деяниям моего отца, ко всему, к чему он, к счастью, приложил руку».
От автора
Для меня как для педагога консерватории, ведущего класс саксофона, Александр Ривчун особенно интересен: я преподаю более 25 лет и неизменно пользуюсь как методическими, так и концертными материалами Ривчуна.               
Моё заочное знакомство с Александром Борисовичем состоялось благодаря добрым словам и профессиональным отзывам его авторитетных коллег - Д.А. Браславского и (значительно позднее) М.К. Шапошниковой.
Много лет назад знаменитый, авторитетнейший музыкант, педагог и композитор Даниил Браслаславский порекомендовал мне, тогда студенту 4 курса житомирского музыкального училища, ознакомиться с работами Ривчуна. «Приеду в Москву - вышлю тебе ноты концертного репертуара, его «Школу для саксофона» и 150 упражнений, существенно помогающих в техническом познании инструмента. Тебе это очень поможет в освоении саксофона», - обещал Даниил Абрамович. А свою важнейшую работу «Основы инструментовки для эстрадного ансамбля», которая много лет является настольной книгой для многих музыкантов, Браславский посвятил именно Александру Ривчуну. Этим все сказано.
Маргарита Шапошникова, с которой я дружен много лет, вспоминает:                «В свое время Александр Борисович Ривчун написал первую «Школу игры на саксофоне». Он был очень эрудированным музыкантом, играл и классику, и джаз. Он был первым саксофонистом в оркестре Леонида Утёсова. Работал в консерватории, на факультете военных дирижеров. Оставил после себя сборники упражнений, этюдов, пьес, на которых повышают своё исполнительское мастерство студенты музыкальных колледжей и академий. Его концертный этюд для саксофона и фортепиано - очень эффектная пьеса, которую до сих пор с удовольствием играют саксофонисты. И я в том числе». 
И если Маргариту Константиновну называют матерью русского саксофона, то Александра Ривчуна – его отцом. И никак иначе.               
///
     Вспомнилось распространенное мнение о том, что на детях талантливых людей природа отдыхает. С радостью отмечаю, что ни на одном из трех человек, носящих фамилию Ривчун, - Борисе, Александре и Борисе-младшем – природа не отдохнула.
Настало время рассказать и о Борисе Александровиче Ривчуне
 
Справка
Борис Александрович Ривчун родился 13 января 1947 года в Москве. За плечами композитора серьезное академическое образование: Государственное музыкальное училище им. Гнесиных, Московская государственная консерватория им. П.И. Чайковского, аспирантура.
В своем композиторском творчестве Б. Ривчун сочетает различные направления музыкального искусства - как академическую музыку, так и джаз, а также эстрадную песню и музыку для хора. Одно из наиболее значительных его произведений - хоровой цикл на стихи А. Фета, написанный для Государственной хоровой капеллы мальчиков. Б. Ривчун также известен как автор музыки к драматическим постановкам. Во МХАТе им. Чехова был поставлен спектакль "Репетитор" с музыкой Б. Ривчуна.
Сотрудничество композитора с театром "Шалом» - отдельная тема. Борис Ривчун один из самых преданных театру «Шалом» композиторов. Среди постановок с его музыкой - спектакль по пьесе Ильи Эренбурга «Шлимазл», «Кабаре Карела Швенка» по пьесе Бориса Рацера, детские спектакли – мюзиклы «Ну, волк, погоди!», «А третий пингвин в чемодане».
Композитор удачно совмещает творчество с педагогической деятельностью. Вот уже более 10 лет преподает специальный курс "История джазовой музыки". Работал в РАМ им. Гнесиных (ныне Российская академия музыки), Российском государственном гуманитарном университете.
Песни занимают особое место в творчестве Бориса Ривчуна. Они звучали в репертуаре популярных исполнителей эстрады: Валерия Леонтьева, Софии Ротару, Рената Ибрагимова, Анны Герман, Валентины Толкуновой.
Интересны творческие встречи-лекции композитора со студентами музыкальных вузов и училищ, с любителями джазовой музыки. Они посвящены истокам возникновения жанра джазовой музыки, тесно связанным с историческими, этническими и географическими особенностями и направлениями.
Перед слушателями интереснейшие рассказы о джазе, его более чем столетняя история, полная знаменательных моментов и ярких событий, огромная галерея имён.
///
Композитор Юрий Саульский, «Виртуоз саксофона» («Советская эстрада и цирк», №9-1974)
 
«Очень важной и значительной стороной музыкально-педагогической деятельности А. Ривчуна является его многолетняя работа над первой в нашей стране «Школой игры на саксофоне» в двух частях, большого количества методических пособий для обучения игре на этом инструменте, а также множества обработок и переложений классического репертуара для саксофона в сопровождении фортепиано. Значение этого труда станет понятным, если учесть, что до этого вообще никаких нот и тем более учебных пособий для саксофона не издавалось. Свои педагогические принципы А. Ривчун на практике осуществил на военно-дирижерском факультете Московской государственной консерватории, где впервые открыл класс саксофона.
… А.Б.Ривчун был знаменитым саксофонистом, лидером в джаз-оркестрах Александра Варламова, Александра Цфасмана и Леонида Утесова. Его исполнительская деятельность была чрезвычайно широка и разнообразна: он успешно выступал как саксофонист-солист на Московском радио, был руководителем и участником многих ансамблей, неоднократно исполнял партии солирующего саксофона в симфонических оркестрах и в спектаклях Большого театра…
Большое внимание уделял Александр Ривчун  воспитанию молодых музыкантов: с 1967 года началась его регулярная педагогическая деятельность — для него был открыт класс саксофона на военно-дирижерском факультете при Московской государственной консерватории, а в 1968 году он выпустил в  печать двухтомник «Школа игры на саксофоне», которая стала практическим учебным пособием для  саксофонистов и до сих пор не утеряла своей актуальности».
Народный артист России, композитор, бэндлидер, пианист Анатолий Кролл:
(сайт Джаз.Ру, февраль 2019)
 
«Александр Борисович был совершенно удивительный человек, я его хорошо помню зрительно. Человек невероятно интеллигентный, что мне запомнилось, и человек, очень влюблённый в саксофон. Он любил не себя в саксофоне, а сам инструмент. Когда я с ним познакомился, это был уже достаточно взрослый человек. Ему было уже хорошо за пятьдесят. Это случилось ещё до моего переезда в Москву, когда я приезжал сюда как посланец Тульского оркестра. А потом, уже когда я переехал, мы с ним стали довольно часто и по телефону разговаривать, и видеться. И мне особенно запомнилось, что он всегда просил меня дать оценку его идей и методических изобретений.
Он был большим поклонником джаза, искренне тянулся к этому виду искусства. В те времена ведь не было ни джазовой, ни саксофонной педагогики, а он уже пытался на своём месте что-то с этим делать, придумывал какие-то упражнения… При этом очень часто мне звонил, просил послушать и дать свою рецензию. Меня очень это удивляло. Музыканты того времени как-то больше были зациклены на своём месте работы. А он такой был саксофоновый общественный деятель, я бы сказал так. Поэтому он мне запомнился как человек очень беспокойный, безумно любящий саксофон. И он всё время хотел принести какую-то пользу. Не просто самому играть, а чтобы кто-то у него учился. У него были упражнения на различные саксофоновые трудности, и даже упражнения, придуманные и выписанные им для группы саксофонов, чего я до него не встречал вообще.
Надо сказать, что оркестр, в котором он работал, — оркестр Утёсова — как-то особенно в джазе как таковом не был замечен. Тем не менее, Александр Борисович неоднократно в разговорах со мной говорил: «Как было бы хорошо, если бы нам побольше играть джаз!» Леонид Осипович Утёсов — замечательный, конечно, человек, но степень его джазовости, мы, остальные музыканты, знаем достаточно хорошо. Он, конечно, допускал джаз к себе в оркестр, но больше в каких-то песенных формах, нежели в инструментальной музыке. Одно время у них, кстати, был дирижёр, который относился к джазу лояльно, — Владимир Старостин (позже он стал главным дирижёром Театра Эстрады). Вот тогда в оркестре Утёсова они пытались играть какие-то вещи Каунта Бэйси и что-то в этом роде. Но, во всяком случае, Александр Борисович всегда сетовал на то, что ему хотелось бы играть джаза больше.
Он не был саксофонистом-модернистом. Его основа, то, от чего он шёл, была всё-таки больше от классического саксофона. Это был не «американский» саксофон, а саксофон джазовый - но в нашем понимании, достаточно советский по звуку. Ещё не было сильного влияния Паркера, Эддерли и так далее. Но тем не менее!
Если говорить про его ментальность, то он был человек, очень по-доброму сориентированный на джаз. Вот это я, пожалуй, отметил бы в нём. Я вспоминаю его очень по-доброму».
///

Повторю слова Анатолия Кролла: Александр Ривчун был человеком удивительным! Он был одним из немногочисленных основателей отечественной школы саксофона, энтузиастом и страстным пропагандистом музыки для этого диковинного для того времени инструмента. Он оставил нам в наследство методический и концертный репертуар, включающий сочинения самых разных стилей и форм, множество замечательных записей, печатных теоретических работ и, наконец, первую отечественную «Школу игры на саксофоне».
     Большая, глубокая, долгая память!


Рецензии