ЖСЛ. Алханай - Кандагар. Глава 11

Глава 11. Разные люди и разные цифры

Неудобные темы
Выйдем из исторических дебрей и спустимся с высот доморощенной аналитики. Посмотрим на реальные моменты жизни наших солдат в Афганистане. Можно было эту часть повествования продолжить рассказом Дугарова, но тема больно щекотливая и неудобная. Прокомментирую своими словами.
Поначалу Дугарова не брали в группу, потом – на выходы и засады. Люди же разные. Одни озабочены национальными проблемами. Они без них спать спокойно не могут. Другие – устройством носа и разрезом глаз, третьи – уровнем образования и культуры, четвёртые – собственной значимостью, пятые – акцентом и артикуляцией посторонних людей, шестые – знанием языка.
Встречаются ребята, которых не берут на серьёзные дела. Возможно, это и есть природный отбор. Вот друг Дугарова – высокий бурят. Его отправили в Афганистан через три месяца после учебки. Но на боевые дела дела парня не берут. В общем, повезло. Можно сказать, что простоял два года у тумбочки.
Единственный недостаток: выносливости нет, а так взял всем – смел, сообразителен, физически сильный. Но на афганской войне, особенно спецназу, в первую очередь нужна выносливость. На дальние дистанции. А если груз спецназовца сорок килограммов? Не каждый выдержит. Ведь всё это надо не только таскать, но и воевать с этим грузом. Перестрелки и сноровка в бою – одно, совсем другое дело – расстояния в десятки километров, которое надо преодолеть по горам и пустыням.
Прибыв в Кандагар, идёт однажды Дугаров мимо военных палаток и слышит радостный крик:
- Балдан?
Кто бы мог кричать? Заглянул в окно палатки. Земляк. Дневалю, говорит.
Так и продневалил почти всю службу. Обычно в боевой части несколько таких человек. Их все знают. Глядя на таких солдат недалёкие вояки могли подумать, что все буряты не годятся для спецназа. Нельзя думать, что не решив расовую проблему, люди покончат с национальным вопросом. Люди же разные...

Дугаров:
- В первые дни после прибытия в Афганистан меня не брали в спецназ. Сейчас даже вспоминать смешно. Из двухсот человек, сто человек оставили в Кандагаре. Все как на подбор, всех сразу разобрали командиры. Осталось нас двое – я и один украинец, Вася Мельник. Тоже невысокого роста, ребята знали, что у него чёрный пояс по каратэ. Но кто бы из начальства мог подумать, что этот смуглый, невысокий парень великолепный каратист?
У меня было ощущение, что меня не брали именно как бурята, нерусского. Такое чувствуется. В общем, ждём. Но получилось всё просто: пришёл старший лейтенант Андрей Васильевич Кравченко и забрал обоих. Он обязан был взять – после учебки, оба младших сержанта, с хорошими физическими данными по картотеке.
И на войну меня тоже поначалу не брали. Внимание на меня обратил лейтенант Сергей Владимирович Куба, которого убили в бою 26 января 1986 года.  Куба, видимо, хорошо знал бурят и вообще – ребят из Забайкалья. Тогда я ещё не был знаком с ним, он был в отпуске. Но только Куба появился в роте, как сразу обратил внимание на меня.
- Ого, бурят. Ну, пошли, земеля. Со мной будешь ходить. Как зовут? Кого мне ещё взять, как не тебя, Балдан?
После первого боевого задания, когда меня представили к награде, я был всё время на выходе, в засадах, в боях, на облётах, досмотрах. Дневальство, дежурство по роте отошло на задний план и стало забываться. Основное внимание – экипировка, разгрузка, оружие, боеприпасы, выход.
Однажды я заболел. Дизентерия. В Афгане это может случиться запросто. Попал в госпиталь. Стали лечить. Не прошёл ещё курса лечения, а это пятнадцать дней, как через неделю в медчасть прибежал Кравченко:
- Хватит, Балдан, отдыхать. На выход пора!
Привёл в расположение, велел готовиться, и на другой день мы были уже на боевом выходе. Думаю, что он всё-таки спросил о моём состоянии у врача.
В части как: началась полоса хорошего отношения к бойцу, заслужил или что-нибудь ещё случилось, офицеры называют его по имени. Меня: «Балдан, Балдан!» Последовали напряжённые взаимоотношения или набедокурил, всё – по фамилии: «Дугаров! Дугаров!»
С глазу на глаз офицеры чаще обращаются по имени. В бою мы все должны быть уверены друг в друге. Иначе как воевать?
После моего первого боя заходит в расположение замполит и обращается ко мне: типа, что будем делать с тобой? Я недоумеваю. А он говорит, что меня надо либо к медали представить, либо командование отряда напишет письмо моим родителям с выражением благодарности и признательности за такого отважного сына. Может быть, всё-таки письмо? Почему это надо спрашивать у бойца? Но я не стал ни в чем убеждать замполита и продолжать разговор на эту тему. Хорошо, говорю, раз считаете нужным написать письмо, пишите. Да и нет у меня большой нужды в медали.
Посмеялись с ребятами, ждём дальнейших событий.
Но, видимо, в штабе решили, что я достоин медали. В итоге меня представили к медали «За отвагу».
Награждения – вообще мутная тема. Представляет твой командир, потом бумаги поступают в штаб отряда. Если боец замечен в малейшей провинности – представление не проходит. А боец, может быть, совершил вообще немыслимый героический поступок. Бывали и такие случаи… Думаю, что вообще не награждённых или не получивших награды очень много.
Документы кочуют от штаба до штаба. От штаба отряда до штаба бригады, от штаба армии поступают в штаб округа, оттуда – в министерство обороны, далее – в Кремль. И появляется Указ. Идут месяцы. Представили меня в январе, вручили медаль – летом. Кто-то представлен летом, а награду получил зимой.
Текст представления редактируют люди, естественно, не бывавшие в боях, тем более в конкретном бою, за который полагается награда.
Контора пишет, канцелярия действует.
В окончательном виде моё представление получило какой-то сухой и документальный вид. Наверное, так и должно быть. Кстати, там написано, что в Афганистане я с августа 1985 года, хотя я попал туда, как я уже говорил, в ноябре.
И возразить не возразишь. Есть неточности, но, кажется, всё правильно… Но не об этом речь. И не это важно.
Вообще, о многих событиях тех давних лет есть много разных версий. Как говорится, сколько людей, столько и мнений. И только  конкретные участники знают настоящую правду. Почему?
Даже не потому, что они участники событий. Дело в том, что после любого боя у нас проходит капитальный, до мельчайших деталей и нюансов, разбор. И тогда оказывается, что замечено и зафиксировано буквально всё: кто и где был, что делал, как себя вёл, какие были ошибки, есть ли психологически сломленные, кто не вынес испытаний на выносливость, сметливость, сноровку, кто струсил, кто и какой поступок совершил.
Смелым людям я не верю, боятся все. Опасайся и будь осторожен, но не будь гадом и трусом. Вот этого правила и стараются придерживаться на войне.
Серёга Жевакин, которого ранило на моих глазах, я его перевязывал, ставил укол и тащил до вертолёта, лежал в разных госпиталях. Остался жив. После такой страшной раны! Мы подружились с ним на всю жизнь. Он был из Тольятти. Почему был? Это печальная история. Он вернулся домой, прожил много лет. Его не убили душманы, но убили какие-то хулиганы во время драки. Выход пули был большой. Я же говорил: пуля попала над левым глазом и вышла за правым ухом. Наверное, ему вставили пластину. Возможно по этой пластине и ударили хулиганы. Я ездил в Тольятти, был на его могиле. Каково стоять у могилы человека, которого ты спас от смерти?
О разных цифрах и сведениях
После многодневных поисков в интернете, который буквально кишит самыми разными информациями об афганской войне, я не могу привести точные данные о потерях с нашей стороны. Они разные. Предположений ещё больше.
Министерство обороны СССР представляет такую справку: «Всего прошло через Афганистан 546 255 человек. Потери личного состава ограниченного контингента советских войск в Республике Афганистан в период с 25 декабря 1979 г. по 15 февраля 1989 г. Всего убито, умерло от ран и болезней 13 833 человека, в том числе 1979 офицеров (14,3%). Всего ранено 49 985 человек, в том числе 7132 офицера (14,3%). Стали инвалидами 6669 человек. Находятся в розыске 330 человек».
Награждено орденами и медалями СССР более 200 тысяч человек, 71 из них стали Героями Советского Союза.
Вот справка, опубликованная в газете «Известия»: «О потерях правительственных войск – за 5 месяцев боев с 20 января по 21 июня 1989 г.: 1748 солдат и офицеров убиты и 3483 ранены».
Дотошные исследователи пересчитали потери на один год с пятимесячного срока и пришли к выводу, что примерное число убитых могло составить 4 196 человек, раненых – 8 360 человек. При этом надо учитывать, что в Кабуле, министерстве обороны и в других правительственных и военных органах тщательно контролировалась любая информация с мест боевых действий, то очевидно, что опубликованные в официальной прессе данные явно занижены, как и соотношение между убитыми и раненными.
Когда и как будет определено точное количество потерь наших войск неизвестно. И будет ли?
Версий много. Эти данные взяты из статьи «Сражения, изменившие ход истории: 1945-2004. Цена Афганской войны».
Источник: https://goo.gl/vAjWnB

Продолжение следует.

Книгу можно купить по адресу: https://cibum.ru/book/show/42991225

..............................................