19. Один день примечательностей в Москве

   Самолёт приземлился и я, сдав рюкзачишко в камеру схрона, бегу искать аэроэкспресс. И по пути пытаюсь пополнить телефон денежками. Безуспешно — то ли я туповат, то ли аппараты сложноваты.

   Выбегаю на улицу, а там холодный переход и не менее холодный перрон. Ворчу, боюсь замерзнуть, но тут же подходит аэросостав, и постовой мент вежливо меня не пускает в вагон. Оказывается, со свиным рылом в первый класс нельзя. Но я не гордый и иду во второй. Там две девушки пытаются настроить мне вайфай. Безуспешно! Но успокоившись, побеждаю эту проблему сам. Звоню Илье, а он уже в дороге. Едет встречать. Ему от Останкина восемь километров. И он меня встретил и покатал по столице. Даже заснял меня на фоне Красной площади и лобного места под звон курантов. Как раз двенадцать ночи. Лепота! Но нас ждут за столом останкинские новосибирячки — Лена и Алина. С окорочками под картошкой и бутылочкой на бугорке. Кизлярского три звезды. Илья пьёт на равных с дядькой! Наш человек. Впервые наблюдаю такое количество им выпитого. Только в три часа укладываюсь под бок к Илюшке. Но тут же приходит сучка и ложится между нами. Причем на спину и лапы кверху. Так нас и фиксируют смартфоном. Втроём. Собачка – белоснежная прелесть….



   Утро, жажда, душ, яичница, кофе из комбайна и непонятный салат. И мы идём к Илье в «офис». Так они называют свой склад игрушек которыми торгуют. У них даже есть холодильник с рыбой — расширяются от игрушек.



   И вот мы уже в метро и едем к Киевскому вокзалу, а там короткая пробежка по слякотным переулкам и мы у гостиницы Украина. Это одна из сталинских высоток. И в ней Илья с Леной уже побывали, и ему хочется меня познакомить. И правда стоит! Снаружи и особенно внутри поражает. Собственно, племяша интересуют две вещи — панорама Кремля и туалет. И то, и другое меня тоже удивило. Панорама - это просто модель Кремля с окрестностями и наушниками для зрителей. Идёт радиорассказ и одновременно высвечивается то здание о котором говорят нам. А туалет похожий я видел только в городе Батонхаузен. Там, в Германии, полы застелены коврами, зато тут, в России, а точнее в, (а не «на») Украине вместо рукосушилок модерновых стоят корзинки, а в них рулончики полотенец. Вытер руки и бросай использованное белоснежное еще полотенчико в золочёное ведерко рядом. А так хочется сунуть в карман сувенир! Еле удержался. Пару слов можно сказать о внутреннем убранстве — иначе эту красоту и не назвать. Кругом зеркала, позолота, потолочные и настенные люстры, бра и роспись плафонов. Очень вежливый персонал и королева красоты в рецепционе. Без следов макияжа, что невероятно для русской девушки, и желанием помочь всем кто к ней обращается. Мы обратились, поговорили, узнали как пройти к метро, и потом обсудили стати красавицы…. + классное фото со швейцаром в шинели крылатке.



   Илья, как истый сын своих родителей просится сфотографироваться с Тарасом Шевченко, но я убеждаю его что самый интересный писатель Малороссии это вовсе не Тарас, а Олесь. Бузина. И он до самой своей смерти очень не уважал Тараса. Убедил, и мы опять в метро и едем уже исследовать окрестности парка имени Отдыха. В этих окрестностях течёт ледоходная река Москва и главное — Музеон.



   Музеон это заснеженное поле в сугробах которого стоят невостребованные нынче памятники прошлого — Сталин, Ленин, Косыгин, два Брежнева, непонятные мраморные академики и море новодела — груды металла и крашеного бетона с фамилиями авторов и даже без расшифровки мыслей авторов. Для такой огромной площади дельных памятников маловато, поэтому пустоты заполнены «бетоном», сиречь бредовыми мыслями бесталанных художников. Посетовали с Ильёй что нет названий этих «скульптур». Может быть тогда мы бы попытались понять с подсказкой что сии навороты означают.





   Опять в метро и мы едем до станции Сухарёвской. Наш путь переулком на площадь Хитровскую. На искусно ободранной стене крайнего дома видим подтверждение - «Хитровская». Но планшетов не видим. А ведь мой друг Володя, в интернете Островитянин, говорил о каких-то фотографиях по кругу…. Звонок ему, и он отвечает на мои вопросы по площади. Сам лежит на диване больной и по памяти инструктирует куда идти, и что мы увидим слева и справа. Напоминает и о метро Новокузнецком…. Ну об этом потом!

   А пока мы сгребаем порошу с застеклённых фотографий и пытаемся познакомиться с Хитровским рынком. Ведь ради этого мы и пришли на эту площадь. Тут, сто лет назад, жизнь кипела — рынок и окрестности заселяли весёлые люди — босота и рвань. Об этом в «Москве и москвичах» много написал Гиляровский. И вот я тут, хотя уже забыл прочитаное когда-то. Но теперь перечитаю. Чтобы заинтересовать читателей, вот вам несколько пунктов из перечня рыночных строений:

1- Полицейская будка с сараем.

2- 2 нужных места

3- 2 некрытых писсуара

7- 10 подбойщиков сапог

8- 3 смазчика сапог

9- 27 торгующих произведениями съестных куреней: варёный сбой, а в пост — варёная рыба

10- цирюльник….



   Вот так — полицейский один, с «обезьянником» в неотапливаемом сарае. Хватало.

Уже были в 1870 году писсуары, хотя еще и некрытые, тут мы Амстердам обогнали на столетие!

Лаптей, значит, уже не носили, но и туфель еще тоже. А донашивали, видимо, до пока голенища не прохудятся — сапожников целая бригада, да три чистильщика.

Любителей полакомиться сбоем под открытым небом предостаточно — 27 продавщиц, а вот насчёт постричься, побриться хватало и одного стригаля….



   Как Володя и советовал, идём после осмотра этой примечательной площади, по Подколокольному переулку вверх, и в конце его, справа, наблюдаем дом в стиле советского конструктивизма. Перед фасадом на высоченных пьедесталах стоят двое — шахтёр и тётка, почему-то с ружьём. А за их спинами, в арке, виден дом самого Хитрово. Он с колоннами и в нём теперь ютятся медички под патронажем училища имени Цеткиной. Одной из самых вредных тёток смутившей порядочных женщинов в нашей стране. Теперь, благодаря ей, нашим жёнам и дочерям можно стало работать на тракторе и в шахте. Но дом красивый!



  А нам предписано Володей сесть в трамвай и проехать три остановки, мимо памятника пограничникам, и добраться до Новокузнецкой.

Эту станцию пустили в эксплуатацию в военном сорок третьем, поэтому здесь много пушек, и на каждой колонне бронзовая здравица и благодарность городам, воевавшим с фашистами. Потолок с мозаичными фонарями. Их делали в блокадном Ленинграде бригадой под руководством профессора Фролова. Вывезли эти картины из блокады, и профессор умер от голода. Существует легенда что мраморные диваны, установленные на станции, якобы стояли в Храме Христа, до его ликвидации. Как и все старинные станции метрополитена, эта впечатляет!

   Но нам нужно спешить в знаменитую, ещё с советских времён, чебуречную «Дружба», а это напротив Склифа. Красивый комплекс старинных зданий, со странноприимным домом во главе, мы игнорируем – голод не тётка. Вскоре закусываем водочку пивом и заедаем чебуреками. Ноги начинают требовать отдыха, а закусочная стоячая. Однако нам везёт, и мы приседаем на подоконник, с добавочными чебуреками и пивком.



   С полными животами нам к Гоголю, на Никитский бульвар 27. Этот музей у меня в планах стоит уже более года. Пересадки, переходы и мы видим грустного Николая Васильевича, сидящего в белой снежной шапочке на постаменте во дворе дома где он жил, а теперь тут его музей. Но! Музей до шести. А уже седьмой. Просимся в туалет, а на выходе племяш шутя сетует — дядька, мол, из Германии специально приехал посетить ваш музей, а вы …. Волшебное слово ,,Германия,, переменяет настроение вахтёрши-кассирши с ворчливо недовольного на приветливое. У неё при слове Германия вспоминается родственник оттуда. А у её коллеги там живёт подруга. И нас под белые руки ведут вначале во двор и рассказывают о том, что видно снаружи, потом мы удостаиваемся лицезреть беломраморного Николая Васильевича уже внутри музея, но пока на лестничной клетке. Наши сопровождающие, видя наш интерес, всерьёз обсуждают вопрос — а не снять ли музей с сигнализации и не поводить ли нас по внутренностям…. Но мы отказываемся — будет повод еще раз посетить их в следующий раз. На том и расстаёмся с Зульфиёй и её подругой. Спасибо им!





   Уж близится семь и мне нужно быть в это время на Павелецком. Илья подговаривает пройтись старым Арбатом. К вечеру он уже пуст, несмотря на воскресенье, и ничто наши просвещённые внимания не задерживает, кроме безобразия стены Цоя и кривого Окуджавы.

   Метро, прощание, аэроэкспресс, ожидание, самолёт полупустой, Толмачи, морозяка в 39! Таксисты ловят и предлагают 800 рублей. Заплатить им за 15 минут езды. Фигу!

   Молча раскрываю рюкзак, всё что в нём есть натягиваю на себя, кроме подштанников и набираю номер Яндекс такси. Таня сказала, что они дешево берут в отличие от аэропортовских рвачей. И тут железная телефонная тётя мне в ухо говорит, что у меня не достаточно средств для звонка. Здравствуй тётя! С новым февралём!

   Иду на остановку автобуса, а там только две дамы с чемоданом и никакого автобуса и некого спросить…. Мороз и туман вынуждают оглядываться по сторонам в поисках такси. Он есть! Мужик соглашается за 400 и оказывается собственником немецкого зятя у которого он ежегодно гостит по полгода под Мюнстером. Думаю — может земляка бесплатно довезёт. Ха!



   Я у двери и все окна в доме в эту пору еще не светятся, но, стоило мне нажать кнопку звонка, как жужжит домофон и на пороге моя мамуля. Ей не спится с вечера и она сидит на табурете у двери…. Блудня своего ждёт.

2019-02-24