Чёрный вихрь

Черновики работа, бессонница, звон телефона - тот ещё фристайл отзывается в клетках - тетрадной, лестничной, грудной, и не поймёшь  в чём здесь  призвание: слабости, сила, мудрость ли мысли уже не в счёт. То шёпот, то ехидство с хрипотцой  тут каждый норовит принять участие, хотя никто не предлагал постой, не по мне эта истина: "на переправе - не меняют коней"  но всё же - волненья в душе несёт. Описывая для них реальность, окружавшую меня, ту которую они не разделяли со мной, вы лишь решите, что вам нужно, ведь преступить через себя не страшно, но только вот чем далее, тем всё сложней. Сильной волей, смелым характером и ещё безграничной свободой, а самое главное, что на душе твоей! Причудливыми узорами, украшенное стекло, хлопья снега неспешно танцуют в свете уличных фонарей, я искал для встречи укромный угол, парадоксально мечась по кругу, где каждый ведает друг о друге такое даже, что - ни опишешь пером. Я так боюсь этих пауз - до и после - когда её нет... люблю полумрак тишину задёрнутых штор, размечу на квадратики любовные влечения, штрихующими нитями наполнится узор, и я тревожусь, волнуюсь,  сильно я просто немею, в твоём молчанье - осадком выпаду в забытье. Но о том, чтобы о тебе заботился тот, кто дорог тебе  я мечтаю не о том, чтобы ты была моей, и не о Шекспировской любви при луне и аспектах Венеры... мой бинокль не прельщали те волны, что в море дождей. Красой неотразимы зимы, но вёсны для души милей... Вдыхая с пряною энзимы - на жизнь взираем веселей... Тайна близости в полнолунье  эта ночь была, сказкой, - безгрешной и даже святой. Я одиноко бродил по заветным лесам не дорогой прямой, но звериной тропой, надоело, мне оставаться никем и ни с чем  я гоняться устал, по ночам за тобой, что ж, пусть... живи так, как хочется лишь  тебе, я  мешать или менять события не стану, душа твоя словно столб ледяной. Бессонные ночи, виски,  в губах любовь - это удивительное чувство, которое, на мой взгляд, можно сравнить с волшебством, чёрное небо черкнёт по Черемхову зарницей-черенком початком звёздный нерест и не удержит холка отрочество с конём, под твоими глазами из кристаллита забывается, как молчать я пришёл к тебе смертным, брошенным, на безумство.  Девице шестнадцать было изящным жестом табачок возьмёт, вдохнёт, с  гримасой милой чихнёт в батистовый платок, мы с тобой отзвуки чьих-то любовно-Шекспировских  вскриков... никакие слова меня не оправдывают перед тобой. Скачут гнедые галопом по глади пруда, в упряжи тянут карету,  улицу им не найти никогда  где эта улица? где этот дом? где этот бар, где столы кувырком? У берёзы дева плачет  ручеёк, меж трав, течёт,  черный вихрь по небу скачет, его сердце боль сечёт, но летит судьбы перчатка: принимай нежданный бой! видно, вкралась опечатка в план, намеченный тобой, я услышал так много, лишь день, разделив с тобой это письма из моря - не надо, не отвечай, постой!