Проект Restart

ПРОЕКТ RESTART

Жизнь человеку затем и дана,
Чтоб ощутить её вкус.
Смерть не придёт, даже если должна,
Взявшим бессмертия груз.

Научно исследовательская лаборатория проекта Restart. Весна, 2193 год.

- Ты, что совсем оборзел?
Женщина лет шестидесяти, одетая в дорогой, строгий деловой костюм, с багровым и искажённым злобой лицом, орала на профессора преклонных лет, облачённого в белый медицинский халат. – Я вам за что плачу? За воздух? Или вы думали, что всё обойдётся само собой? – она сложила руки на груди и продолжала. – А быть может, для вас это наилучший вариант? Клиент умирает, вопросы исчезают! Но я вам не просто клиент! Вы все здесь присутствующие принадлежите мне до последней вашей мысли, до последнего винтика в ваших машинах!
Пожилой профессор смотрел на даму совершенно спокойными, усталыми глазами.
- Вы слишком перевозбуждены, госпожа Вэбэр. Я прошу вас успокоиться и выслушать меня предельно внимательно.
- Я тебя по этой лаборатории размажу тонким слоем! – она окинула помещение презрительным взглядом. – Ты это понимаешь? – свой вопрос госпожа Вэбэр злобно прошипела профессору прямо в лицо. – И мне плевать, что мой покойный муж был твоим лучшим другом. То с чем ты тут играешь, даже в нашем сумасшедшем мире нормальные люди не приемлют.
- Кто знает! – нахально ухмыльнулся старик. – Быть может, всё произойдёт как раз наоборот.
- Не зли меня. Или ты забыл, с кем разговариваешь? Мой медиа – консалт в мгновение ока сумеет превратить тебя из гения в свихнувшегося психа. С людьми твоего возраста подобное происходит очень часто.
- Вы что мне, угрожаете? – насмешливо поинтересовался старик. – Я прожил на свете уже сто шестьдесят девять лет. Я трижды рестартизировался и последние сорок шесть лет живу на сильнодействующих стероидах. Вот уже сто девять лет, как меня нет в живых. Я существую под другим именем, и о моём существовании знают единицы людей. Меня совершенно не пугают нервные тряски какой-то старухи. – Собеседница уже не скрывала своего раздражения. От подобных речей госпожа Вэбэр со стороны была похожа на разъяренного зверя, готового разорвать собеседника в клочья. Женщина покраснела, в её глазах читалась настолько откровенная злоба, что дорогой макияж, на который она убивала немалую долю своего свободного времени, местами начал подтекать и осыпаться. – Хотя нет, – продолжил тем временем старый профессор, – вы, конечно же, в чём-то правы и можете с лёгкостью меня убить. Но подумайте, нужно ли вам это? Срок вашей рестартизации истекает через три дня, если верить хронометру, – он указал на запястье женщины, где яркие, кислотно-зелёного цвета цифры светились, отматывая время в обратном порядке. – Насколько я помню, это будет уже четвёртый цикл. Ваш покойный муж был исключительно мудр, когда отказался от этой жуткой процедуры. Он мёртв уже почти тридцать лет, а я всё никак не могу забыть его слов: «Жизнь нужно испить до последней капли, а не терять её в молодости по глупости, не успевая насладиться её ароматом, либо пьянеть от забродившей чрезмерной старости». Он знал истинную силу жизни, в отличие от нас с вами. Вы даже представить себе не можете, как сильно я устал, – он злобно сверкнул глазами на госпожу Вэбэр, и она брезгливо отшатнулась. – Если вы думаете, что меня пугают ваши угрозы, то вы куда глупее, чем кажетесь. Поскольку с моей смертью, столь долгожданной, такой желанной, вскоре наступит и ваш конец, госпожа Вэбэр.
- Вопрос не в этом, – осекла старика дама, понимая, что её злобный план по запугиванию старого профессора дал трещину. – Я даю вам последний шанс, чтобы исправить все недочёты этого проекта. Иначе, я буду вынуждена решить этот вопрос радикально. Можете мне поверить, какие бы секреты вы не скрывали, профессор Раминг, я сделаю всё, чтобы вытащить их на свет божий. А когда это произойдёт, вы будете мне больше не нужны. Технология проекта Restsrt, столь ревностно оберегаемая вами, не вечно будет сокрыта от чужого взора. А если вы надеетесь обнародовать эти данные, то будете жаждать смерти куда дольше, чем планируете.
Старик смотрел на пожилую леди с нескрываемой ненавистью.
- Зачем вам всё это? – задал он ей давно томивший его душу вопрос. Профессор, конечно же, знал ответ, но хотел лично убедиться в своих догадках.
- Вы что, совершенно выжили из ума, Раминг? – рассмеялась ему в лицо госпожа Вэбэр, явно понимая, что инициатива беседы вновь возвращается в её руки. – Ваш беспрецедентный проект – это же немыслимая по сегодняшним меркам сила! Сила, которой ранее никто, никогда не обладал. Вы только представьте себе, на что способен человек, обладающий столь безграничной мощью. Какие возможности она может открыть, – госпожа Вэбэр развернулась и принялась медленно обходить хромированный лабораторный стол. – Огромные, безграничные возможности. Благодаря вашему проекту, я смогу овладеть миром!
- Так всё дело во власти? – разочаровано произнёс старик.
- А в чём же ещё? – восторженно развела руками госпожа Вэбэр. – Только власть, полная, безграничная, вечная! Именно ради этого всё происходящее здесь до сих пор существует в тайне. Благодаря этому вы, профессор Раминг, можете заниматься своим любимым делом. Именно благодаря этому, вы до сих пор живы. Неужели вы только сейчас узнали об этом? Весьма наивно с вашей стороны, вы не находите?
Госпожа Вэбэр громогласно рассмеялась, всем своим видом показывая, что полностью контролирует течение разговора.
- Ну а что если мне так и не удастся исправить недочёты проекта? – как-то растерянно поинтересовался Раминг. – Что станет с вашей безграничной властью?
- Если вы не справитесь, я закопаю вас так глубоко, что сам сатана будет завидовать глубине этой могилы, – прорычала госпожа Вэбэр. – Но прежде чем это произойдёт, я сделаю всё возможное, чтобы превратить вашу смерть в самое отвратительное из всех известных ныне шоу! Можете мне поверить, люди уже никогда не осмелятся произнести вслух твоё имя, ибо после того, как я возьмусь за тебя, оно станет истинным синонимом настоящего, никем до этого не осмысленного ужаса. Гитлер и Калигула будут забыты в одночасье, поскольку рядом с тобой их дела прозвучат глупо и наивно. А ты, ты выпьешь горькую чашу мучений, коими тебя наградит мой личный палач, – она бросила быстрый взгляд в тёмный угол огромной лаборатории, в которой проходила эта неприятная беседа. Во тьме неподвижно стояла высоченная фигура её молодого охранника. Извечная любовь госпожи Вэбэр к молодым мужчинам была всем хорошо известна.
- Я не разделяю вашего мнения, госпожа Вэбэр, – ответил, понурив голову, профессор Раминг. – Ваш муж…
- Да что вы заладили! Муж, муж! Он уже давно умер и, если бы не наши совместные семейные фото, развешенные по всему дому, я и лица бы его сейчас не вспомнила. Оставьте ваши старческие бредни и принимайтесь за работу. Время в данной ситуации работает против вас. Я же вернусь через три дня для прохождения процедуры рестартизации. И последующие пару лет не спущу с вас глаз.
Она резво развернулась и поплыла в сторону тёмного выхода. Даже несмотря на свой шестидесятилетний возраст, походка у госпожи Вэбэр была энергичной и, если смотреть на её сзади, то узнать в этой женщине дряхлую старуху можно было лишь заглянув ей в лицо.
Она уже практически скрылась во тьме длинного коридора, сопровождаемая огромной тенью своего личного сторожа, когда профессор Раминг извлёк из кармана потрёпанный, пожелтевший от времени конверт. Он тяжело опустился в кресло и поднял с поверхности рабочего стола лежащую изображением вниз фотографию.
- Как же ты был прав, дружище! Как же был прав, – за спиной пожилого профессора словно из ниоткуда возникла тёмная фигура сильного, крепкого телом человека. – Ваш отец просил передать это вам, когда придёт время. Надеюсь, вы сумеете распорядиться этим открытием куда лучше, чем мы сами. – Человек забрал конверт и коротко кивнул. Его отражение слилось с изображением на фото, и Раминг увидел до боли знакомое, родное лицо. – Воистину, бессмертие живёт в наших детях.
Сильный человек поклонился старику и тут же исчез. Раминг усмехнулся и ещё долго смотрел на фото своего лучшего друга, мистера Вэбэра.
Когда в огромные окна хромированной лаборатории ударили первые солнечные лучи, старик нажал на кнопку маленького пульта, расположенного под крышкой его рабочего стола. В одно мгновение лаборатория утонула в яростном пламени мощного взрыва.

За 79 лет до описанных выше событий.

- Здравствуй, дружище! – ночной звонок профессора Раминга вырвал Сергея Викторовича Вэбэра из столь долгожданного и такого приятного сна.
- Что случилось, Тальминг? – протирая глаза и, включая плафон над прикроватной тумбочкой, спросил господин Вэбэр.
- Серёжа, ну потуши свет! Я же сплю, – простонала проснувшаяся рядом Людочка, двадцатишестилетняя супруга Сергея Викторовича.
Господин Вэбэр выключил плафон и, вонзив ноги в мягкие тапочки, поплёлся прочь из спальни.
- Ты должен немедленно приехать! – голос друга звучал возбуждённо и необыкновенно счастливо. Данное обстоятельство крайне удивило Сергея Викторовича, поскольку звонивший ему в данную минуту друг, больной раком вот уже три года, в последнее время не выдавал ничего, кроме злого сарказма или наигранной улыбки в знак благодарности. – Это невероятно. Это просто не описать словами. Ты должен всё увидеть сам, – возбуждение в голосе Тальминга Раминга окончательно вырвало Вэбэра из пелены сна.
- Хорошо, хорошо! – ответил, как можно спокойнее Сергей Викторович. – Я обязательно приеду.
- Приезжай немедленно! – выкрикнул Раминг. – И возьми с собой охрану.
Предложение взять с собой охрану вызвало у миллиардера Вэбэра нешуточную тревогу. Он уже слышал от нанятого им психолога, что в момент крайней стадии болезни, пациент может проявлять исключительную тревожность и даже порой может шокировать окружающих своим нестандартным поведением.
Уже не молодой профессор Раминг, специалист по электронно-лучевой диагностике, всю свою жизнь посвятил медицине. Его семья погибла десять лет назад на экскурсии в Таиланде. Их плот перевернулся, и людей затянуло в воронку, образованную бурным течением.
Тальминг переживал эту утрату очень тяжело. Несколько раз Сергей Викторович в буквальном смысле успевал в последнюю секунду вытащить друга их петли.
Их дружба шла с ними бок о бок уже очень давно. Весьма редкое явление в нашем мире сохранить добрые отношения с человеком, которого знаешь, наверное, так же хорошо, как и самого себя.
Раминг рано проявил способности к биологии, химии, литературе. Он много читал, и в тридцать лет уже был профессором Московского онкологического института имени Блохина, основанного в 1952 году.
В ворота именно этого института, спустя сорок минут после звонка Раминга, вбегал запыхавшийся Сергей Викторович Вэбэр. Следом за ним, не отставая ни на шаг, мчалась его личная охрана. Два здоровых амбала в чёрных костюмах с оружием, то и дело выглядывающим из-под полы расстёгнутых пиджаков.
Ночной дежурный, хорошо знавший Вэбэра, проводил его марафон откровенно удивлённым взглядом, молчаливо покачал головой и вернулся к своим обязанностям.
Лифт домчал Сергея Викторовича до восемнадцатого этажа за считанные секунды.
- Что случилось? – выкрикнул он, врываясь в лабораторию Раминга.
Тёмное помещение освещалось лишь настольной лампой и светом от работающего томографа. За рабочим столом Раминга сидел человек. Судя по курчавым вьющимся волосам, это был относительно молодой мужчина. Данное наблюдение тут же бросилось господину Вэбэру в глаза, поскольку его друг, профессор Раминг, мужчина шестидесяти лет, был лысым и никогда не носил парик.
Но больше всего миллиардера насторожило то, что эту самую кудрявую шевелюру он узнал бы из тысяч подобных. Вспыхнувшая тут же настороженность моментально разбилась о камень сомнения, поскольку обладатель шевелюры никак не мог присутствовать в этой лаборатории в данный момент.
- Вы кто будете? – осторожно спросил Вэбэр, одновременно жестом руки останавливая своих охранников, которые уже тянулись к оружию. – Где профессор Раминг? С ним всё хорошо?
Несмотря на смертельную болезнь, Тальминг наотрез отказался покидать своё рабочее место, объясняя это тем, что загруженность работой помогает ему меньше думать о своём удручённом состоянии.
- Со мной всё хорошо, – молодой человек поднялся и тут же обернулся к Сергею Викторовичу. Молодые, живые глаза искрились неутомимой жаждой знаний и стремлением овладеть всеми мыслимыми вопросами, которые способен предоставить человеку этот огромный мир. Этот взгляд словно молния пронзил господина Вэбэра, и пожилой миллиардер потерял опору в ногах. Телохранители тут же подхватили его и усадили на ближайший стул.
- Но как? – не отрывая взгляда от мужчины, протянул Вэбэр.
- Я же говорил, что ты должен увидеть это сам, – улыбнулся в ответ молодой человек. Он быстро подскочил к миллиардеру и, усевшись на корточки, приложил свою ладонь тыльной стороной ко лбу собеседника.
- Как такое возможно? – не обращая внимания на этот странный жест, вновь спросил Вэбэр.
- Наука и немного везения, – ответил мужчина, счастливо улыбаясь.
- Расскажи мне всё? – с нескрываемым волнением в голосе промолвил Вэбэр.
- Я работал над одним непонятным явлением, которое обнаружил несколько месяцев назад, – довольный собой произнёс молодой человек. – В один из дней, при проверке очередного пациента, произошёл сбой в системе электропитания системы томографа. Я, признаться, и не обратил бы на это происшествие внимания, пока ко мне не пришёл его лечащий врач Такиров. С ошарашенными глазами он рассказал мне невероятную историю. Оказывается, у того самого пациента была крайняя форма рака лёгких, но по словам Такирова, после прохождения процедуры томографии опухоль исчезла.
Я, конечно же, ему не поверил, но коллега предоставил мне снимки, сделанные три месяца назад. Я был поражён. На снимках действительно был виден рак в крайней его стадии.
Мы попытались разобраться в произошедшем, и даже вызвали для проверки томографа технического специалиста. Но тот, осмотрев аппарат, не нашёл в его системах каких бы то ни было неполадок или аномалий.
Несколько раз мы попытались совместно проводить процедуру томографии на пациентах, поступающих на обследование, в надежде заметить что-то необычное в работе томографа. Но всё было тщетно.
Но однажды меня неожиданно осенило. В беседах с Такировым я ни словом не обмолвился о странном сбое, произошедшем в системе электропитания. Я сделал это не специально, а исключительно по своей уже столь привычной всем забывчивости. Эта мысль очень долго не давала мне покоя. Я всё думал, стоит ли рассказать об этом упущении своему коллеге? Но в результате долгих размышлений мой природный эгоизм возобладал над разумом, – молодой профессор задорно рассмеялся. – Кто знает, быть может, всё это к лучшему?
- Но почему ты не рассказал об этом мне? – нарушил молчание Вэбэр.
- Я не был уверен, что моя догадка верна. А зная твою щепетильность в вопросах конкретики, не хотел обнадёживать тебя пустыми разговорами.
Я потратил восемь месяцев на исследования, испытания и опыты. Несколько раз сжигал энергоблоки лаборатории. А уж сколько перегорело предохранителей…, – он вновь задорно рассмеялся.
- Сколько тебе сейчас? – резко поменял тему Вэбэр.
- Я знаю точно, что мне сейчас наполовину меньше, чем было два часа назад, – Раминг не переставал улыбаться. – До конца понять всю суть процесса я ещё не смог. Но могу точно сказать, что при одновременном стечении нескольких параллельных обстоятельств с организмом происходит некая метаморфоза, так называемой рестартизации. Молекулы перестаиваются и под воздействием постоянного облучения, вызванного усилением воздействия перепада в электроцепи, обновляют свою структуру. В результате живой организм получает мощнейший стресс, который приводит к омоложению в пропорции 50 процентов. Простыми словами, после облучения я стал моложе на тридцать лет.
Профессор Раминг поднялся во весь рост, и словно девица на подиуме, несколько раз обернулся вокруг своей оси.
- Это невероятно! – выдохнул Вэбэр. – Ты не должен об этом никому рассказывать. – Поднявшись на ноги, произнёс миллиардер.
- Но почему? – в изумлении выпалил Раминг. – Это же величайшее в мире открытие!
- Никому ни слова, – прорычал Вэбэр и быстро кивнул своим телохранителям. Огромные фигуры в один миг оказались за спиной профессора. Раминг не успел опомниться, как его сильно ударили в затылок, и мир померк в его очах.
Когда он очнулся, за окном было уже светло. Он лежал на кровати в большой белоснежной комнате, в которой кроме него никого и не было.
Профессор Тальминг поднялся, потянулся, непривычно осознавая, что спина у него совершенно не болит, а в ногах и руках полно свежих сил. За окном шумела Москва. А быть может, это шумело в голове.
Единственная дверь за спиной молодого человека распахнулась, и в комнату вошёл его друг Сергей Викторович Вэбэр.
- Что всё это значит? – потирая ушибленный затылок, выкрикнул Раминг. – Зачем ты заставил своих убийц бить меня и запер здесь? Зачем?
- Вчера вечером, в лаборатории магнитно-резонансной томографии произошёл пожар, – холодным голосом констатировал господин Вэбэр, усаживаясь на высокий табурет. Он брезгливо швырнул на кровать утреннюю газету. – К великому сожалению, профессор Тальминг Раминг из-за прогрессирующей болезни не смог спастись из огня и погиб. Его тело уже отправлено в городской морг и опознано его единственным другом и соратником Вэбэром Сергеем Викторовичем.
Раминг взял в руки газету и вчитался в заголовок.
- Но как? – в его глазах метался страх и откровенное непонимание.
- Я лишь хотел уберечь тебя от необдуманного восторга, который такого легковерного человека, как ты, может привести к гибели, – ответил строго Вэбэр. – Ты хоть подумал, к чему может привести твоя глупость? Ты, что и в самом деле собрался поделиться своим открытием со всем человечеством? – миллиардер гортанно рассмеялся. – Да ты хоть представляешь, во что всё это выльется?
- Ты убил меня! – прошептал Тальминг, глядя в скупые строки некролога.
- Да послушай же, – встряхнул его за плечи Вэбэр. – Если люди узнают о твоём открытии, наш мир тут же превратится в хаос. Я обрисую тебе картину вкратце. И уверен, ты со мной согласишься. А быть может, даже скажешь спасибо!
- А Такирова ты тоже убил? – не обращая внимания на слова друга, спросил молодой профессор.
- Его одним из первых, – ответил быстро Вэбэр, словно речь шла о чём-то обыденном и несущественном. – Но ты послушай, – продолжил он тут же, по всей видимости, уже и не помня о предыдущей фразе. – Как только о твоём открытии узнают. Оно тут же попадёт в руки правящего руководства. Люди, которые стоят у власти, обладают огромным кругом всевозможных полномочий и привилегий. Тебе, естественно, пообещают золотые горы. И я уверен, как только истинность твоего открытия подтвердится практически эти золотые горы ты тут же получишь. Вот только воспользоваться ими ты уже не сможешь, поскольку подобные открытия, способные перевернуть привычный нам мир с ног на голову, всегда сулят угрозу.
- Угрозу? Да какая может быть угроза от магнитно-резонансного тестирования? – возмутился всё ещё ничего не понимающий Раминг.
- Этот вид угрозы всем нам очень хорошо знаком, – спокойным голосом ответил Вэбэр. – Это угроза власти. Ибо все власть имущие, в той или иной степени обладающие этим правом, к слову сказать, вручённого им в руки простым народом, до диких нервных тиков бояться его утратить.
- Ну и пусть себе правят! Моя-то здесь в чём вина? – не сдавался профессор.
- А в том, мой дорогой гений, что как только ты обнародуешь это открытие, все люди без исключения захотят им воспользоваться. Ты думаешь жить в три раза дольше обычных ста лет никто не хочет? Да за это будут готовы убить. А отсюда вытекает сразу море бедствий. Здесь и увеличение продолжительности жизни, что автоматически разорит пенсионные фонды. Здесь и увеличение численности населения, а это дополнительная нагрузка на бюджет государства. Здесь и рост благосостояния граждан, вследствие увеличения срока их жизнедеятельности, а значит и увеличение числа более способных конкурентов, способных накопить достаточно денег, чтобы свергнуть уже так сильно опостылевшую всем власть, засидевшуюся опять же на слишком непомерный для неё срок. А вот тебе и ответ на твой главный вопрос. Угрозу вызывает не само открытие, а его далеко идущие последствия. И именно поэтому твой прибор никогда не попадёт в руки простых людей, а будет использоваться исключительно теми, кто первым успеет его захватить.
- В данной ситуации, это ты! – выпалил тоскливо Раминг.
- Нет, друг мой! Будет лучше, если этим изобретением никто не будет обладать. Поскольку всё, что я тебе рассказал, это не плод моей больной фантазии, а страшная реальность, к которой ты, мой наивный друг, совершенно не готов, даже несмотря на свой великий ум.
- Но ты мог спросить меня, мог объяснить всё это там, в лаборатории института! – немного успокоившись, произнёс Раминг, глядя прямо в глаза друга.
- У меня не было времени, – тут же ответил Вэбэр. – Мы и без того успели скрыться в последний момент. – Тальминг сделал удивлённое лицо. – Твой друг Такиров уже вызвал нужных людей, – Сергей Викторович бросил Тальмингу его мобильный. Крышки и аккумулятора на аппарате не было. Профессор взглянул на неработающий прибор. – Он установил жучок и знал о нашем разговоре. По-видимому, твой коллега не верил в твою откровенность и решил проследить за тобой.
- Как же так? Откуда? Почему? – молодой человек засыпал вопросами Вэбэра.
- Это уже неважно, – холодно ответил миллиардер. – Угроза захвата твоего изобретения устранена. Опасности твоей жизни больше нет. Я возьму на себя все затраты по обустройству твоей дальнейшей жизни, друг мой. Тебе сделают новые документы, так что через несколько месяцев ты сможешь зажить по-новому. Поскольку пока есть возможность, испить жизнь нужно до последней капли, а не терять её в молодости по глупости, не успевая насладиться её ароматом, либо пьянеть от забродившей чрезмерной старости.
- Боюсь, что у меня это получится не сразу, – тяжело вздохнул Тальминг.

Тридцать лет спустя.

По освещённому яркими лампами длинному коридору неспешно катилась электрокаталка. Её моторчик жужжал еле слышно, едва-едва заглушая гудение длинных флуоресцентных ламп, тянувшихся параллельно длинному помещению.
Прошло почти пять минут прежде, чем кресло остановилось возле прочной металлической двери, имеющей сложный кодовый замок. Не посвящённому обывателю могло показаться, что ничего необычного в этом вполне банальном зрелище нет. Вот только тяжёлая металлическая дверь, скрывающая за собой величайший секрет, могла открываться только снаружи.
Сидевший в кресле-каталке старик, приложил свою ладонь к небольшому квадратному окну, расположенному на уровне его лица, и спустя несколько секунд, замок открылся, подтверждая наличие оригинального ключа. Старик на каталке въехал в огромное, напоминающее ангар помещение, абсолютно белое, освещённое мощными лампами и уставленное всевозможным научным оборудованием.
- С каждым разом ты делаешь это всё медленнее! – строгий сухой голос приветствовал прибывшего человека.
- Что поделать, годы мои уже не те, что раньше, – усмехнулся старик в кресле. – Да и здоровье всё хуже. Мой лечащий врач мне не разрешает даже сходить в туалет без присмотра.
- А ты всё так же упрям и самоуверен, – навстречу старику вышел уже не молодой мужчина лет шестидесяти, облачённый в белый халат.
- А ещё я стал очень ворчливым, – усмехнулся старик. – О! И можешь себе представить, сбылась моя давняя мечта. Теперь я могу ездить в метро и без зазрения совести молотить молодых и глупых клоунов своей клюкой.
- Я полагаю, они тут же уступают тебе место! – рассмеялся хозяин ангара.- А к чему такому, как ты ездить на метро?
- Как бы не так! – отмахнулся старик. – На прошлой неделе один попытался меня зарезать. Бросился на старика с ножом в руке. Благо Том присматривает за мной и вовремя реагирует на подобного рода выходки. А метро я давно люблю. Там своя атмосфера, свой воздух, свой мир.
- Том? – удивлённо поинтересовался собеседник.
- А! Это мой новый телохранитель, – словно вспоминая что-то, шлёпнул себя по лбу старик в кресле. – Эрик погиб три года назад. Случайная автокатастрофа. Жаль его, он был настоящим профессионалом, – старик откровенно погрустнел. – Я выплатил его семье хорошую компенсацию, а сам с тех пор вот катаюсь в этом кресле.
Он развёл руками, показывая свой самодвижущийся трон.
- В последний раз ты был здесь десять лет назад. Зачем приехал сейчас? – резко сменил тему разговора хозяин лаборатории. – Если мне не изменяет память, ты наотрез отказался участвовать в эксперименте.
- Я и сейчас не горю желанием в нём участвовать, – тут же ответил старик.
- Но исправно присылаешь ко мне своих друзей и родственников, – последовал в упрёк ответ.
- Они не выдадут нашей тайны, друг мой, – склоняя голову, ответил старик в кресле. – Мне жаль их ибо я вижу, что их жизнь недостойна того, что произойдёт с ними в будущем. Но все те, кто приходят к тебе, имеют на это реальное право, поскольку им не хватает своего жизненного времени дабы закончить начатые дела.
- Кто решает, кому хватает времени, а кому нет? Ты? Они? – в голосе собеседника звучал неприкрытый сарказм. – Моя мать была писательницей. Она умерла от рака, так и не закончив труд всей своей жизни. Я дописывал за неё её книгу.
- Я помню, – согласно кивнул старик.
- В тот момент моей машины ещё не существовало, и я очень жалею, что не совершил этого открытия раньше.
- Тальминг, прости, – едва слышно произнёс старик.
- Простить? Мне тебя прощать не за что, – ответил старику профессор Раминг. – Ты, как всегда, оказался прав, а я вновь повёл себя словно глупый мальчишка. Через три дня я вновь вернусь в то же состояние, из которого выбрался тридцать лет назад. Я вновь стану больным и дряхлым. Я работал тридцать лет, но так и не сумел разгадать загадку моей машины. Я не могу понять, почему срок молодости отодвигается ровно на пятьдесят процентов, и почему в следующий раз этот же эффект уже короче вдвое.
- Видимо, бессмертие нам всё же не предназначено природой, друг мой, – едва заметно улыбнулся Сергей Викторович Вэбэр.
- Иного объяснения и я не вижу, – профессор Раминг тяжело опустился в рабочее кресло, расположенное возле его личного рабочего стола. – Что станет со мной, когда истечёт срок? – этот вопрос он задал так, словно адресовал его исключительно самому себе.  – Вернётся ли мой рак? Смогу ли я прожить ещё один день, чтобы запустить процедуру заново? Или отринутые годы навалятся на меня в одночасье, и я стану таким же стриком, что сидит сейчас передо мной?
- Не думай об этом столь рано. Ты учёный. Твой долг исследовать этот феномен, и именно поэтому я не остановил тебя тогда и не осуждаю сейчас. Надеюсь, что ты помнишь нашу беседу в день, когда ты возродился к жизни словно птица феникс?
- Ты сказал, что жизнь стоит прожить так, чтобы не было стыдно поведать о ней своим внукам! – Раминг позволил себе рассмеяться.
- Нет. Ты что-то путаешь! Это не мои слова, – сухо рассмеялся Вэбэр. – Я сказал тебе, что жизнь нужно испить до последней капли, а не терять её в молодости по глупости, не успевая насладиться её ароматом либо пьянеть от забродившей чрезмерной старости.
- Я помню, – с грустью произнёс Тальминг. – Но что дальше?
- Дальше? – удивлённо поднял брови миллиардер Вэбэр.
- Что мне делать дальше? После того как ты оставишь меня, – в его глазах блеснули слезинки, – я всё так же буду вынужден сидеть здесь взаперти и работать? А ты уже больше никогда не придёшь ко мне, пусть даже раз в декаду лет, – он смотрел на Вэбэра словно в последний раз. Минуты тянулись так долго, а печаль, тяжёлая словно мокрая шаль, уже начинала тяготить тело и разум. – Но в чём тогда смысл всего этого? Мой разум уже осознал, что это открытие мне не принадлежит. А если быть до конца откровенным, мне и самому оно уже не нужно. Признаюсь честно, я завидую тебе, поскольку ты уже готов к исходу своих дней, а я…
- Не грусти, мой друг, – ответил Вэбэр, извлекая из нагрудного кармана тоненький белый конверт. – Я никогда не оставлю тебя, – Вэбэр протянул конверт Рамингу. – Твоя жизнь круто изменится ровно через три дня. Но я прошу тебя, ради нашей дружбы, сделай всё так, как сказано в этой инструкции. И, быть может, тогда ты сможешь последовать за мной со спокойной душой.

Три дня спустя.

- Он умер во сне. Ему было девяносто пять лет, – Юлия Георгиевна Вэбэр, дама в возрасте пятидесяти шести лет, облачённая в чёрный траурный платок, и едва ли не каждую секунду вытирающая с лица несуществующие слёзы, давала интервью одному из своих медиа-новостных каналов. – Говорят, что смерть во сне – самое великое счастье, которое может быть даровано человеку. Мой муж, был хорошим мужчиной, мудрым руководителем и щедрым супругом. А сейчас прошу меня простить, мне очень больно.
Она быстро кивнула, и развернувшись, резво скрылась в салоне огромного лимузина, сопровождаемая личной охраной.
- Ваша речь просто шедевр, – не скрывая сарказма, протянул Раминг, всё ещё продолжая смотреть в экран телевизора. Юлию он не просто недолюбливал, он питал к ней откровенное, ни с чем иным несравнимое отвращение. Эта жадная, глупая, нервная и избалованная женщина сократила срок жизни господина Вэбэра, образно выражаясь, как минимум в два раза.
- Мне плевать, что вы думаете, Раминг, – холодно ответила Юлия. – После смерти моего мужа все права на ваши разработки и секреты проекта полностью перешли в мои руки. А это значит, я требую от вас немедленно вернуть мне мою былую молодость, – она злобно блеснула глазами. – Я искренне надеюсь, что моя просьба не является для вас проблемой?
- Ну что вы! – словно отмахиваясь от назойливой мухи, протянул профессор Раминг. – Ваш покойный муж дал мне очень подробные инструкции на этот счёт, – пожилой профессор извлёк из кармана белый конверт и бросил его на стол. – Он уверил меня, что эта процедура вам жизненно необходима, и велел по первому вашему требованию осуществить её, не задавая лишних вопросов.
- Это очень хорошо! – госпожа Вэбэр вздёрнула правую бровь. Ответ Раминга насторожил её, поскольку она полагала, что реститартизацию у старого скряги ей придётся едва ли не клянчить. По правде говоря, ни одного документа, подтверждающего её право на владение этой лабораторией, у госпожи Вэбэр не было и в помине. А всю историю с мнимыми правами на проект она выдумала.
- Я выполню процедуру. А вы обеспечите мне полагающееся по контракту финансирование в том же объёме, в котором мне его обеспечивал ваш покойный супруг. Таковы условия, – Раминг смотрел на госпожу Вэбэр не моргая.
- Это вполне приемлемое условие, – согласно закивала та, дотрагиваясь указательным пальцем до белого конверта. – Я обеспечу вас всем самым необходимым. Когда вы сможете исполнить мою просьбу?
Раминг поднялся из-за стола и медленно обошёл его с противоположной стороны от собеседницы. Конверт он забрал себе и тут же спрятал его обратно в карман, облегчённо выдыхая задержавшийся в груди воздух.
- Приезжайте завтра, госпожа Вэбэр. Я сегодня же подготовлю все нужные документы. После подписания я верну вам то, чего вы так жаждете.
Когда госпожа Вэбэр покинула помещение лаборатории, Раминг трясущимися руками открыл белый конверт, но тут же закрыл, словно опасаясь, что его сейчас же отнимут. От мыслей что могло случиться, если бы Юлия решилась открыть пресловутый пакет, старика трясло, но он сосредоточенно гнал эти страхи прочь. Игра с конвертом была слишком рискованным поступком. Однако, зная характер госпожи Вэбер, столь отчаянный шаг блестяще сыграл свою роль.
Он ещё раз открыл конверт и извлёк оттуда сложенный втрое лист белой бумаги. Сделав свет поярче, Тальминг Раминг ещё раз вчитался в печатные ровные строки.
«Мой дорогой друг! Если ты сейчас это читаешь, то скорее всего, я уже покинул тебя. Я много думал, что будет с проектом Restart, когда ты станешь свободен?
В этом конверте ты найдёшь микро-маркер. – Раминг наклонил конверт и из него выскользнул маленький, не более колпачка от шариковой ручки, плоский контейнер. – Это мой исходный генетический материал. С помощью его ты сумеешь воспроизвести на свет того, кто будет охранять твоё открытие. Уверен, ты найдёшь способ как это сделать вдали от посторонних глаз. Выбери для него самое подходящее время, и когда он будет готов, отдай все материалы и права на проект Restart в его руки. Остальное, я полагаю, ты можешь уничтожить.
Своих детей у меня никогда не было, и я очень сильно об этом сожалею.
Расскажи этому мальчику, кто был его отец. Пусть он знает, что всё это он делает не ради избранных, а исключительно ради истинной, единственной и неповторимой жизни, что дана нам в награду за любовь.
Пользуясь случаем, хочу попросить у тебя прощения за то, что изолировал тебя от мира. Это деяние далось мне куда сложнее, чем ты можешь себе представить. Я вспоминал о тебе каждый день и всегда требовал от наблюдавших за тобой кураторов, чтобы ты ни в чём не нуждался. Теперь ты видишь насколько я низок, ибо за столько лет так и не смог извиниться перед тобою лично.
Могу предположить, что не пройдёт и суток после моей смерти, как тебя навестит моя благоверная супруга. За годы нашей совместной жизни, я слишком много от неё натерпелся, чтобы отказать тебе в последнем желании. Ты знаешь её жажду к красивой и дорогой жизни. Она полагает, что моё нежелание участвовать в проекте – это самая большая глупость, которую я когда-либо совершил. Сделай так, чтобы её страшила сама мысль о смерти. Полагаю, когда она будет бесконечно зависима от проекта Restart, ты уже будешь готов к его передаче.
Желаю тебе удачи, мой дорогой и бесконечно верный друг!
Прощай!

Возрастные обоснования главных героев.
Профессор Раминг – на момент открытия Restart-проекта ему было 60 лет. После эксперимента его возраст сократился вдвое, а значит, он помолодел на 30 лет. После второй процедуры на 15, а после третьей на 7,5 лет. После третьей процедуры он более не пользовался ею и до момента событий, описанных в начала рассказа, живёт исключительно благодаря стероидам. На момент начала рассказа ему 169 лет.

Миллиардер Сергей Вэбэр. На момент открытия проекта Restart ему было 65 лет. Он отказался от рестартизации и умер своей смертью в возрасте 95 лет (на момент смерти его супруге Юлии уже исполнилось 56 лет).

Юлия Вэбэр после смерти миллиардера Вэбэра в возрасте 56 лет прошла процесс рестартизации и помолодела на 28 лет, после второй процедуры она помолодела на 14 лет, и после третьей – на 7 лет. На момент начала рассказа, ей 105 лет.

Продолжение следует...