Товарищ Пельше

       – Вы знаете, Михаил Андреевич, – говорит Брежнев Суслову, – товарищ Пельше сам себя не узнаёт.
       – Не может быть.
       – Иду по коридору, навстречу – Арвид Янович. Я его останавливаю: «Здравствуйте, товарищ Пельше». Он отвечает: «Здравствуйте, Леонид Ильич, но я не товарищ Пельше» ...

       Я вспомнил этот анекдот ранним утром 30 мая 1983 года, когда Би-Би-Си сообщила, что умер Пельше. Я отвечал за блок новостей, а наш шеф Виктор Ильич Яроцкий перекраивал в тот момент текстовую часть оперативного сборника. В Яроцком сидел дух противоречия, и выпускающему, бегавшему по длинному коридору и забиравшему в редакторских кабинах свежую информацию, доставалось всякий раз, когда он заглядывал в кабинет. Выпускающий был двухметровый атлет и сильно потел.

       – Алексей, вы чем занимались – борьбой или боксом?

       – Борьбой, Виктор Ильич.

       – И вас все время клали на лопатки?

       – Порой бывало.

       – Вот видите, все время клали на лопатки. А почему? Потому что в вас нет пропагандистской злости...

       Я не стал включать печальную новость, поскольку отсутствовал второй подтверждающий источник. К тому же мы обычно раньше других узнавали о смерти членов политбюро и иных высших функционеров. Нам заранее (до оповещения советского народа) звонили кремлевские референты и просили вычеркнуть такую-то фамилию из списка. (У нас имелся специальный реестр из получателей «секретной информации»). Через дня два-три следовало, как правило, официальное уведомление. Правда, дело происходило в понедельник, и я не мог вспомнить, бывали подобного рода звонки по выходным.

       – А где про Пельше? –  спросил Яроцкий. Я подсел к его огромному столу (на котором атлет ночью тайно спал) с предложениями по новостному блоку. – Где-то промелькнуло сообщение в сводках…

       Я изложил ему свои доводы.

       – Ерунда, не будут врать – не тот случай. Поставь на первое место.

       Я подчинился.

       Шеф придерживался строгого распорядка дня, который уберегал его от невзгод. В девять ноль-ноль он первым был на приеме у Лапина – председателя Гостелерадио СССР. С десяти до одиннадцати читал газеты. В одиннадцать ходил обедать в нашу лучшую в Москве столовую, в два часа пил чай в буфете на третьем этаже, в три – слушал новости Би-Би-Си на английском, затем проводил летучку с ночной сменой и отправлялся домой, чтобы в пять утра быть снова на капитанском мостике…

       Он обедал, а я сидел на телефоне и в редакцию позвонил человек, представившийся помощником Пельше.

       – Арвид Янович жив и находится на даче.

       – Сейчас исправим, – солгал я.

       А как можно было исправить, если весь тираж давно уже был разложен по конвертам, передан фельдъегерю, который на черной «Волге» развез бюллетени по адресам?

       Отобедав, Яроцкий в благодушном настроении вернулся, ковыряя зубочисткой в зубах. Я, сильно встревоженный, доложил главному редактору о звонке по кремлевскому аппарату.

       – Что за идиот? Зачем ему это понадобилось?..

       Пельше на самом деле умер 29 мая. Вопрос – зачем нужно было что-то скрывать – остается для меня до сих пор загадкой…  Несколько лет спустя один сведущий человек сказал мне, что британское посольство, находившееся в те годы на Софийской набережной, прослушивало каждый чих в Кремле и ошибки быть не могло...

02.08.2014 – 25.02.2019