Глава5. Горькая правда

   Мне пришлось рассказать ей весь сон полностью, от самого начала до самого конца, причем в мельчайших деталях. Рассказ был долгим, но слушала она меня очень внимательно, что, если честно, меня немного удивляло. Но больше всего меня удивляло то, что на протяжении моего рассказа, она с каждым моим словом, все сильнее менялась в лице. И если до этого, на ее лице была только встревоженность, то к концу моего рассказа, она переросла в самый, что ни на есть настоящий страх.

Меня пугали изменения ее лица. На протяжении моего рассказа, но она не говорила ни слова, только лишь слушала. Мне было интересно, почему же она молчит. Поэтому, сразу же после такого, как я до рассказал свой сон, я спросил ее:

«Э-м-м-м, слушай…Все нормально?»,- с какой-то непонятной интонацией произнес я.

Она долго молчала. По ее лицу было видно, что она хочет что-то рассказать. Хочет, но не может. Словно ком встал у нее в горле.

Я тоже молчал. Понимал, что не смогу ей ничем помочь, по той причине, что просто не знаю что случилось, а моими глупыми вопросами, только собью ее с мысли.

Минут десять так точно, если не больше, мы сидели и просто смотрели вперед. Смотрели и молчали. И вот, спустя еще какое-то время, она выдохнула и опустила голову вниз, сказав непонятную, на тот момент, мне фразу.

«Крэгель…»,- на выдохе сказала она.

«Что прости?»,- с глубоким интересом, и в тот же момент полнейшим отчаянием, спросил я.

«Крэгель, - повторила она, - так называлась та игра».

И тут я окончательно понял, что я ничего не понял. Мысли в моей голове пытались что-то придумать, связать все воедино, но у них ничего не получалось. Мне даже стало казаться, что перекати-поле, на тот момент, было умнее меня.

«Но…»,- не успел я начать говорить, как она тут же меня перебила.

«Мне, как никому другому, известно, что это за игра»,- начала она говорить.

На моем лице повисло полнейшее непонимание, но я молча сидел и слушал ее.

«Я…я и есть та девочка, в чьей семье произошло это несчастье», - дрожащим голосом сказала она.

«Удивительно! Я думала, что все уже забыли про ту ситуацию… Ах, да, точно, тебе же это приснилось…прости…»,- тяжело дыша она пыталась продолжить свой рассказ.

Я пододвинулся ближе и слегка приобнял ее. Я не понимаю, как она могла молча сидеть, смотреть на песок, и все, и больше ничего - абсолютно никаких эмоций. Как говорится, с каменным лицом.

Спустя какое-то время, она снова выдохнула и продолжила:

«Это было больше десяти, если не пятнадцати лет тому назад. Я, точнее мы, были еще детьми. На тот момент мне было почти семь лет, в то время как Яну, - тяжело сказала она, - чуть больше пяти.»

Периодически, она останавливалась, видимо ей нужно было собраться с мыслями и перевести дух. Ей тяжело давался рассказ, и это было очень сильно заметно, поэтому я не говорил ни слова. Молча сидел и слушал ее, легко поглаживая по плечу.

«Крэгель, был пожалуй самой популярной игрой в то время. Детишки со всех домов собирались на том холме, - пальцем она указала на мой холм, - и играли с утра, чуть ли не до самой ночи.»

Я видел и понимал, что ей очень плохо, но не знал чем можно ей помочь, поэтому просто не мешал ей. Позволил выпустить все наружу, дал ей возможность выговориться, высказать все то, что столько лет терзало ей душу.

«После того происшествия, взрослые посчитали, что эта игра очень опасна, и во избежание подобных ситуаций, как ты и сказал, было принято запретить его. И, как я могла заметить, до сих пор в него никто не играет. Хотя, про него уже, скорее всего, и во все забыли», - она продолжила говорить, после очередной паузы.

Мне было очень жаль ее. Я очень хотел поддержать ее, но я и малейшего понятия не имел, как это можно сделать не то чтобы делом, а хотя бы словом. Я не мог просто банально даже разговор поддержать. Поэтому мне не оставалась ничего, кроме как молча слушать и вздыхать, поглаживая ее по плечу и слегка обнимая, когда ей становится совсем трудно говорить.

«Все, но не я…»,- тяжело дыша, дрожащим голосом дополнила она.

Несмотря на то, что во время разговора, она не проронила не единой слезинки, все ее эмоции читались по лицу. С каждым словом ей становилось говорить все тяжелее и тяжелее, да и паузы становились все больше. Мне самому становилось уже не по себе. Я больше не мог молча смотреть на нее и сказал:

«Слушай, мы через столько уже прошли вместе, а я до сих пор не знаю как тебя зовут. Не хочешь поделиться?»

Я попытался хоть как-то увести разговор в сторону от темы, но мне показалось, что я сделал только хуже. Она замолчала. Сначала я подумал, что она просто зависла, а позже, и во все, что уснула, но спустя какое-то время она стала двигаться.

« Отлично! Хоть какие-то признаки жизни подает», - подумал я про себя.

«Ну так что же?», - продолжил я.

Она повернулась в мою сторону и посмотрела мне прямо в глаза. Я и так-то, не любитель разговоров с глазу на глаз, но от этого взгляда, у меня и во все внутри все перевернулось. Я как будто на себе ощутил все ее страдания.

«Я ведь не отстану»,- продолжил я.

«Ульяна»,- с подобием некой улыбки, произнесла она.

Мне кажется, если бы существовал такой прибор, которым можно было бы измерить степень накала ситуации, то он бы сломался. Ну а так его не было, то и возможности измерить накал тоже не существовало. Хотя, как мне кажется, взглянув только на наши лица, можно было и без слов все понять.

Мы застыли. Сидели и молча смотрели друг на друга. Я по причине того, что не знал, что еще можно сказать, а она, как мне казалось, просто выговорилась, морально. Молчание затянулось и я не знал, как его можно разорвать, но она, как в прочем и в любой другой раз, нашла выход из этой ситуации.

«Ну, раз уж на то пошло, то тебя, то как зовут?»,- спросила она, разорвав повисшую тишину.

«Тэд,- с улыбкой на лице ответил я, - друзья зовут меня Тэдди, типа как мишка Тэдди».

Она улыбнулась, ну как мне показалось. И этого не могло не радовать.

«Ну хорошо, Тэдди. Я пожалуй пойду домой, а то совсем сил нет уже. Ты уж извини, что так резко»,- сказал она.

«Я все понимаю, не переживай»,- ответил я.

Мы встали, обнялись и разошлись в разные стороны. Я уже отошел на приличное расстояние, как вдруг услышал:

« Давай встретимся завтра?»,- еле слышно донеслось до меня.

«Давай! А где?»,- громко крикнул я в ответ.

« Давай у того же валуна, у тропинки на повороте?»,- снова еле слышно долетели эти слова.

«Хорошо!»,- выкрикнул я.

Несмотря на то, что слова были еле слышны, видно было все равно все прекрасно. Я уже заметил, как она развернулась и собиралась уходить, но решил воспользоваться моментом и задать не мало интересующий меня вопрос.

«Ульян,- громко крикнул я,- а почему ты ни разу не заплакала?»

«Мертвые не плачут»,- услышал я в ответ.

«Но…»,- я было начал говорить, как она перебила меня.

«Завтра! Все завтра!»,- сказала она на прощание.