54. Женюсь?

Проснулся утром. Надя тоже спала, обнимая меня.
-- Надя! Просыпайся!
-- Что? Что случилось?
-- Мы проспали!
-- Что проспали?
-- Пару или больше близостей.
-- Ну, дурной! Напугал меня! Я тебе их восполню в любом количестве.
-- Уже легче. Давай! Начинай восполнять!
-- Чуть-чуть потерпи. Это у вас по утрам кол торчит. Потерпишь?
-- Вот и первые отказы начались. Потом будет голова, мизинец на левой ноге или убежавшее тесто.
-- Для тебя ничего такого не будет. Если очень надо, я и сейчас потерплю.
Я вполз на неё под халат. Она тут же раздвинула ноги, давая возможность разместить между ними мои колени. Целуя, почувствовал скользнувшие к ногам руки. Пальцы поймали член и направили его.
-- Глупенькая! Разве я изверг?
Покрывая гладкую кожу поцелуями, я прошёлся от шеи до лобка. Пальцы женщины ерошили мне волосы. Специально или не ожидая моего поступка, она допустила то, что я уже не языком, а губами стал ласкать её клитор, посасывать, кружить по нему языком. Мне показалось, что он разбух. Но едва мой язык попытался нырнуть в сладкую дырочку, как она, вцепившись пальцами в мои волосы, больно потянула мою голову к своей. Смазывая слюной, я успел соснуть на последок клитор.
-- Сашкаааа! Изверг! Что ты делаешь?!
Мне кажется, наши интимные части не успели коснуться друг друга, как она едва не отрывая, потянула член в себя. Со стоном приняла и надвинулась, подняв таз.
-- С ума сведёшь! Разве ж можно так?
Не смотря на ранний час, она билась, как раненая птица.
-- Саш! Давай лучше потом несколько раз. А то тяжело много удерживать.
-- Зачем? Если потребуется, я ещё дам. Ладно. Встаём.
Отмытая и довольная, Надя показалась мне очень даже симпатичной.
-- Пойдём завтракать к родителям, а потом будем собираться.
-- Куда?
-- В сельсовет. Ты забыла или раздумала?
-- Я подумала, что ты пошутил. Я есть не хочу. У меня даже руки задрожали. Не полезет в меня ничего.
-- Ты недавно то же говорила, а ведь полезло же.
-- Ну, Саша! Что за шутки в такой момент?
-- Привыкай, я же ещё глупый.
-- Давай после поедим.
-- Как скажешь. Только не похудей. Люди скажут, что голодом морю. Я пошёл одеваться.
Кроме курсантского мундира у меня ничего не было. Из прежних одежд я безнадёжно вырос. Они стали не только коротки, но и невозможно тесны, почти ничего не застёгивалось. Начистив ботинки, я пришёл к Наде. Она одела ниспадающее фиолетовое платье, делающее её фигуру толстой и неуклюжей. Заставил его снять. Перемерив несколько платьев, пришли к белой блузке и тёмно-зелёной юбке. В этой одежде она выглядела моложе и стройнее всего.
-- А это что?
-- А что?
-- Сними немедленно! Какое у меня будет настроение, когда буду знать, что под прелестной одеждой надеты старомодные рейтузы.
-- Это не рейтузы.
-- Всё равно убери. Ты для них одеваешься или для меня?
-- Для всех.
-- Поэтому я хочу знать, что у тебя надето эротическое бельё. А им пусть остальное достаётся.
Порывшись в её вещах, нашёл настоящие кружевные эротические трусики. В районе лобка они были из редкой сеточки, а ниже из узких полосок.
-- Я же в них как голая буду.
-- В сельсовете там проверяют? Зато я буду представлять, что у тебя под платьем.
Наконец мы пошли в сельсовет. Надя то запиналась, то у неё ноги подкашивались.
-- Сашка! У меня ноги не идут. Я так волнуюсь…!
-- Тебя донести?
-- Надорвёшься. Не успею женой стать.
В сельсовете несколько человек дожидали своей очереди в кассу. К секретарю никого не было. Я почти затолкнул Надю в кабинет.
Дописав пару слов, секретарша подняла глаза.
-- Разрешите обратиться! Мы хотим подать заявление на регистрацию брака.
-- А ты совершеннолетний?
-- Так точно! Даже военнообязанный.
-- Это же серьёзное дело.
-- Мы информированы.
-- Хорошо! Заявление не регистрация, можно и отменить. Давайте ваши паспорта и заполните анкеты.
-- Саша! Я про паспорт забыла!
-- Без паспорта нельзя.
-- Я оба принёс. Вот, пожалуйста.
Мы сели за стол и начали заполнять анкеты. Надя так волновалась, что у неё выпадала из пальцев ручка, рвалась бумага, строка набегала на другую. Заполнив свою анкету, я взял свежий бланк и стал заполнять его от лица невесты.
-- Анкету заполняют собственноручно.
-- Вы же видите, она волнуется. Подпись-то сама поставит.
-- Она не под наркотиком?
-- Нет. Что вы? Зачем моряку жена-наркоманка?
Надя поставила подпись. Пока я передал анкеты, она повалилась на бок.
-- Что с ней?
-- Волнуется. Нашатырный спирт есть?
Поднесли к носу ватку. Надя отшатнулась. Взяв ватку, она сама несколько раз поднесла её к носу. Пришла в себя.
-- Простите, пожалуйста! Почему-то очень волнуюсь.
-- Вам следует придти сюда день в день через месяц. Опоздание или неявка является отказом от регистрации. Срок регистрации может быть отложен по специальному заявлению и подтверждён справками, оправдывающими причину. Заявление может быть отозвано любым из заявителей или представителем заявителя по доверенности в любой день до истечения его срока действия. Поставьте здесь подписи.
Мы расписались в заявлении. Надю покачивало. Секретарша сочувствующе посмотрела на неё. Мы вышли. Надя чуть не затолкала в нос ватку с нашатырным спиртом.
-- Господи! Ноги не держат. Давай посидим.
Мы присели на стулья для посетителей.
-- За чем вас вызывали?
-- Мы заявление в ЗАГС подали. Невеста разволновалась.
-- Конечно! Я бы тоже заволновалась. Учишься, а уже орден получил.
-- Это медаль.
-- Саша! Пошли.
На улице ей стало полегче. Метров через пятьдесят Надя расплакалась, как маленькая девочка. Я гладил ей спину, целовал в щеку, шептал ласковые слова. Наконец, успокоившись, пошли домой.