Бумеранг. Глава 21. Детство волчонка

   
     По приходу домой ещё долго обсуждали игру, сыновья советовались со мной по различным эпизодам по ходу игры. Я им охотно говорил, что по-моему нужно было бы сделать в том или ином случае по ходу игры. Дмитриевна тоже не оставалась в стороне и также указывала на какие то ошибки в игре ребят, хвалила игроков за отдельные моменты в их ледовом сражении. Даже за ужином наша полемика не прекращалась, казалось бы мы ещё продолжали играть, по "косточкам" разбирая прошедший хоккейный матч наших ребят. Даже Леночка по-своему участвовала в нашей жаркой беседе и тоже как будь то о чём то хотела высказаться, но вот беда: мы её "тарабарского" языка не понимали и со смехом её успокаивали, и в итоге мать всех отправила по кроватям спать. Мы ещё не много с женой посидели за столом, поговорили в продолжение нашего семейного разговора.
     Я сказал Дмитриевне, что у нашего младшего есть большие задатки в игре в хоккей и я поспособствую в дальнейшей его судьбе, на что супруга со мной согласилась, правда не с большой охотой, но всё же дала добро на продвижение Виталика по спортивной дорожке. Я ей был за такое благодарен, что она тоже заметила его талант и дала согласие на его спортивную карьеру.
     Утром следующего дня мы с Кузьмичом разобрали хоккейные ворота, всё снесли  на берег, чтобы это всё по весне не унесло по реке и в наших "воротах" не запуталась и не гибла рыба. Кузьмич всё время, пока мы с ним работали, обсуждал игру ребятишек и не переставал хвалить меня за праздник, устроенный для ребят.Я отговаривался от его похвал и тоже благодарил его и всех наших стариков за их добрые сердца и тепло души к ребятам.
    - Сергей, что уже сегодня повезёшь ребятишек в интернат?- спросил в конце работы Кузьмич.
    - Да, после обеда начнём грузиться, я думаю ходки за две перевезу всех...- отвечал я ему. Он сразу как то сник, сделался молчаливым, видно было, что не хотелось расставаться с молодёжью, словно бы со своими внучатами, так уж пришлись к душе ребята, что по-этому и загрустил... Ну что уж тут поделаешь, каникулы уже закончились и ребятишкам нужно учиться дальше - такова жизнь...
    Мы с ним попрощались и каждый пошёл к себе домой. К  моему приходу в доме уже шли сборы к отъезду, жена собирала сыновей в дорогу, складывала разные пакеты с вещами, едой. Я посмеялся над её хлопотами, она отмахнулась от меня, на что я ей не ответил ни чего, не стал мешать и подтрунивать над её хлопотами. Я отправился управляться по хозяйству, что бы как то убить время да и отвлечься от мыслей тяжёлых от расставания с сыновьями пусть хоть и на неделю, но на сердце было как то тяжело...
    К обеду все собрались за столом, мать, как наседка хлопотала вокруг сыновей то подкладывала им что то из еды, то подливала  в кружки чего нибудь попить и что то наставляла им попутно на дорогу, ребята молча слушали, соглашались с чем то, лишь бы не расстраивать мать. Я тоже делал им какие то наставления, они согласно кивали на это всё своими белобрысыми  головами.
    Я им сказал, что заберу их на второй ходке, пусть ещё чуть-чуть побудут дома. Они охотно согласились и я пошёл за машиной в гараж, сразу же прицепил прицеп, зная, что в машине я всего не увезу, да и пассажирам придётся тоже потесниться. Нужно было увозить кучу подарков, спортивного инвентаря, гостинцы на дорогу от наших старичков, в этом я не сомневался даже, что они будут... Так оно и вышло на самом деле.
    По первой поездке джип и прицеп были загружены под завязку, хотя и на второй ходке тоже было не меньше. Наши старички словно словно своих родных детей, провожая плакали, благодарили за помощь ребятишек, загружали на дорогу всякие банки с консервацией, пакеты со стряпнёй и прочее от чистого сердца.Ребята тоже тепло прощались, девчонки плакали, обнимали старушек, благодарили за гостеприимство и подарки, обещали приехать летом и помочь на огороде бабулям.Можно было воотчую видеть: до чего же добрая душа русского человека... У меня у самого от их прощаний слёзы наворачивались.
    По приезду в интернат, ещё почти пустой, мы с ребятами разгрузили машину и прицеп всё в одну комнату, потом ребятишки сами разберутся со всеми подарками и банками, что передали им старички, да и спортинвентарь разберут каждый своё.
    На прощание я поблагодарил ребят за оказанную помощь старикам и пожелал им успехов в учёбе. Они тоже меня поблагодарили за чудесные каникулы и за чудесное проведённое время. Вот так мы тепло и расстались и под вечер уже я отправился домой. Но всё же осталась на сердце какая то грусть от расставания, словно попрощался я со своим детством, вернувшимся ко мне ещё раз за эти дни, проведённые в общении с детворой с их неуёмной энергией, задором и их безбашенностью.
    Дома Дмитриевна тоже была какая то потерянная, у неё всё валилось из рук, глаза были грустные и на "мокром месте". Я кое как её успокоил и развеселил и это только благодаря нашим играм с Леночкой и Волчком, который всегда рад был в этом участвовать. За такое мы все за ужином в качестве бонуса получили от хозяйки блины со сметаной. Мир в доме был налажен и всё пошло своим чередом... Волчок, который больше всех старался в утешениях хозяйки, за его старания уплетал блины и, я так думаю, уже не одну порцию, хотя был на контроле из-за своего обжорства. К слову сказать, он за этот месяц сильно подрос, а насчёт того, что поправился, так об этом и говорить не стоило, можно только было взглянуть на него...Он был на удивление добрым и ласковым щенком и это всё от того как к нему мы все относились. Баловали его безмерно и потакали всем его прихотям. Ещё, с моей точки зрения, он был хитрющей бестией, подлизывался через Леночку к хозяйке, а та ему потакала без всякого контроля. С о мной это у него не пролазило, но он меня слушался безо всякого и чётко выполнял мои требования. Он даже не обижался на меня , если получал от меня разнос за его какие то шалости, зла не держал даже за то, что я его легонько трепал за уши. Ну, я думаю, дети есть дети и иногда они выходят за рамки дозволенного, что придумали взрослые дяди.
    На следующий день под утро прошёл плотный снегопад, снегу навалило изрядно, пришлось поработать лопатой, выгрести снег от крыльца за калитку и убрать его во дворе. Я вывел волчонка на улицу, познакомить его с внешним миром. Он поначалу опешил от снега, солнца и остального всего. Волчок присел даже от неожиданности, он был в полном непонимании, что мир бывает таким огромным, а не ограничивается его закутком за печкой и квартирой. Он щурился от белого снега, принюхивался к не знакомым запахам, да ещё тут Кучум откуда ни возьмись пришёл с ним знакомиться. Волчок сразу же весь взъерошился, прижался ко мне поближе, но поняв, что ему ни что не угрожает, расслабился, принюхался с Кучумом и уже через пять минут они стали носиться по снегу друг за другом. Я даже не ожидал такого быстрого их знакомства и переходу к их играм. Больше всего я не ждал такого от собаки, всё же перед ним был волк, а он не один раз был знаком с ними, но то ли волчонок уже пропитался запахом квартирным, то ли он понял, что волчонок был со мной, а значит был своим. Я даже сам побаловался с ними немного, повалялся в снегу, погонялся за ними, а они погонялись за мной. Мне вдруг стало как то спокойно за Кучума и Волчка, за их дальнейшую дружбу и их совместное будущее. Теперь я был уверен, что они в паре станут мне помощниками на охоте и моей службе.
    Наши игры закончились, когда супруга позвала нас завтракать, мы пошли в дом, а Кучум пошёл к Фенечке под её тёплый бок, если только она уже не встала позавтракать у своей кормушки, но, я думаю, он себе тёплое место найдёт... Годы берут своё и мой Кучум уже не такой, как раньше был и предпочитал больше где то отдохнуть, подремать и только на охоте он оживал, преображался, был верен своим навыкам находить и загонять кого бы то ни было. Тут ему равных не было. Возраст у собак течёт в полтора- два раза быстрее чем у людей, так что Кучум был уже как бы пенсионером и ни чего тут не попишешь. Мне жалко было чувствовать такое за ним, но была одна надежда, что он обучит Волчка чему то, передаст ему все премудрости охотничьей собаки. Будем надеяться...
    Волчок юркнул вперёд меня в избу и сразу же направился к кроватке Леночки, а та уже проснулась и дожидалась его, что то тараторила на своём языке, было подозрение, что они понимали друг друга.
    Я умылся и уже через пять минут все были за столом,а кто и под столом между моих ног.
   -Слушай, дорогая, этот хомяк хоть иногда обходится без еды?- спросил я у жены, имея ввиду нашего волчонка.
   - Ну вообщем то да, я уже сильно урезала ему пайку, ты обрати внимание, он даже не много похудел- отвечала мне жена.
    -Да он просто подрос и по-этому так смотрится, а что он похудел, так это тебе кажется и только тебе одной- с укоризной отвечал я супруге.
    - Серёжа, ну он же ещё маленький и ему для роста нужно хорошее питание- умоляюще возразила мне супруга и опять что то сунула под стол волчонку в добавку...
    - Нет ну ты так из него колобка сделаешь, да он и так уже на него похож. Прекрати, твоя щедрость и любовь могут ему боком обойтись, ему сейчас нужно больше двигаться, развивать ноги, тело, а как он может бегать, когда у него живот, как пузырь, ему даже дышать трудно - желудок давит на лёгкие и все остальные органы... Хоть сладким не корми и пирожками, я очень тебя прошу - умоляюще наставлял я супругу. Волчок же в это время похрустывал чем то под столом и пропускал мимо ушей этот разговор о нём самом.
   После завтрака жена с Леночкой ушли в её комнату и Волчок отправился вслед, где можно было поиграть в совместные игры со своим товарищем, то есть Леночкой. Она, как и Волчок на четырёх опорах не отставала от щенка, а иногда и обгоняла его в их играх. А играть они умели знатно, мы иногда с супругой засматривались на их игры и смеялись до слёз на их догонялки, кувыркания и прочее, что только они не изображали - уму не постижимо!
    Мы даже с женой были уверены в том, что ползать ребёнка научил именно Волчок, дабы найти себе компаньона для совместных игр. А может и ошибались, но вряд ли, глядя на них.