16. Тень

Тень ускользала от солнца, чтобы выжить. Ночью она царствовала, но днём приходилось разрываться на части и прятаться по углам и шкафам, в кухонных ящиках и даже в захламлённом чулане – везде, куда солнце брезговало проникать.

Каждый полдень Тень испытывала ужасные муки, но тем слаще был момент возрождения! После заката она собиралась в единое целое и присоединялась к чарующему миру ночных существ. Она не любила пускать на свою территорию чужаков, зато сама охотно летала в гости. Исключениям был местный Домовой, который когда-то разрешил ей остаться в этой комнате. Да юркая крыса, знающая тысячи тёмных историй.

Электрический свет тоже её терзал, но не был так страшен – он жалил, но не выжигал. Даже если просветить огромным фонарём каждый закуток квартиры, Тень выживет. Дневное светило – другое дело! Если оно дотронется до её тёмного сердца, то вмиг его испепелит! Конечно, на её место придут другие Тени, может даже более густые, чем она… Но кого это могло бы утешить?

Занесённая несколько лет назад в груде поношенных вещей, Тень быстро прижилась. В комнате не было новых вещиц – одно старьё, достойное музеев. Она полюбила обнимать старинные часы, древние книги и не менее древнего жильца. Обволакивая собой вещь или человека, Тень могла оживлять остаточную память.

Воскрешение прошлого было её любимым развлечением – давало возможность слиться с чужими мыслями и эмоциями, на короткое время почувствовать себя живой. С каждым днём она привязывалась к этой комнате всё сильнее, поэтому вещи в ней так быстро изнашивались, а человек болел…

В особо тёмные ночи, когда в ней бурлила сила, Тень звала в гости Домового и хвасталась находками. Самые яркие воспоминания исходили от Старика, страдавшего бессонницей. Тень играла с его памятью с лёгкостью карточного шулера, нисколько не заботясь о последствиях. Домовой упрекал её в легкомыслии, но никогда не отказывался от новой порции «спектаклей».

В такие часы Старик не спал. Электрический свет резал глаза, поэтому мужчина ставил в стеклянную банку маленькую свечу, которая освещала только стол, его лицо и морщинистые ладони. Часами он сидел, спрятав лицо в ладони, и вспоминал…

Воспоминания старика были такими сочными, что Тень теряла страх и плотно прижималась к его спине. Свет от свечи обжигал, но стоило терпеть любую боль за моменты, когда казалось, что они поменялись сердцами. Будто её тёмное сердце замерло в его груди, а его горячее билось в ней!




Старик часто вспоминал свою первую работу – в студенческие годы он подрабатывал на кирпичном заводе. Его руки были не приспособлены к физическому труду, поэтому несколько месяцев нещадно болели. Впрочем, юноша мечтал о карьере зодчего, поэтому считал должность простого рабочего очень романтичной. Ему нравилось представлять, как однажды по его чертежам возведут красивый дом. Тогда он не знал, что полвека спустя, за заслуги перед фронтом, ему достанется тесная однушка в старой екатерининке – первом и единственном доме, построенном по его чертежам.

Тень обожала оживлять воспоминания, связанные с Домом. Обычно Дом игнорировал существ подобных ей, но соблазн пересмотреть историю собственного создания был слишком велик. Дом любил старого Архитектора за чистое сердце и жалел за трусость. Всю жизнь Старик мечтал возводить жилые дома, но вместо этого проектировал заводы да военные объекты.

В лихие 20-е по Екатеринославу прокатилась волна чисток. Казалось, у молодого зодчего, успевшего построить один-единственный дом, было только два пути – депортация или ссылка. Покидать родину, пусть и изуродованную коммунистами, он не хотел. Значит, ссылка? Судьба уберегла юношу – бывший напарник с кирпичного завода стал влиятельным большевиком и поручился за его благонадёжность. Ценой свободы стал отказ от мечты – Архитектор был нужен военной промышленности. Тело спасли от тюрьмы, а душу - нет.

Пересматривая это воспоминание, Тень радовалась выбору Старика - иначе они бы никогда не встретились. А Дом ворчал (половицы скрипели, ветер гудел в трубах), что лучше бы тот отправился в Сибирь. Кто знает, может, там Архитектор построил бы тысячи живых Домов?! Тень поражалась подобным рассуждениям и спрашивала: «Разве ты не рад, что твой создатель здесь?». Дом вздыхал: «Люди, как спички - раз и сгорели». Всякий раз Тень злилась, слыша эти слова, прекращала оживлять воспоминания и улетала шуршать дубовыми листьями.

Дом видел, что после её отлётов Старик облегчённо вздыхал – ледяная боль, сжимающая грудь, проходила и бессонница отступала. Дому хотелось выгнать Тень из этой комнаты, но Закон запрещал. Когда-то Старик предал свою душу, утратив защиту от тёмных сил. И дело было вовсе не в мечте стать великим зодчим, как считала Тень! Дом знал истинную причину – Старик предал любовь, а затем похоронил воспоминания о ней, закрыв своё сердце на замок. Тень умела оживлять поверхностные воспоминания, а Дом мог видеть сны своих жильцов. Поэтому он знал их настоящими, а она довольствовалась масками.

В предрассветной мгле, опьянённая ночными полётами, Тень возвращалась в свою комнату. Сначала она ласково обнимала спящего Старика, а затем прятала своё сердце в дальнем углу чулана. Первый луч солнца, проникающий в комнату, разрывал её на части, но не убивал. Чтобы убить Тень нужно выжечь её сердце, поэтому приходилось тщательно прятать его от безжалостного света.



Сегодня Старик чуть не погубил её и должен поплатиться за своё легкомыслие! Подумать только, в самый солнцепёк он вздумал распахнуть дверцу чулана и вытащить из него весь хлам. Тень была чуть жива, когда спешно прятала своё сердце в крысиную нору. В бессильном гневе она смотрела, как трясущиеся руки выбрасывают из коробок старые фотографии и пожелтевшие документы. Тень решила всласть ему отомстить: «Ты у меня сполна получишь за эту выходку!», а Старик думал: «Я пропал».

Недавно ему исполнилось 89 лет. Он никогда не был женат и большую часть жизни провёл в государственной квартире. Старик горько усмехнулся. Пережить гибель Царской России ему помогла молодость, но теперь он слишком одряхлел. Подумать только, его выселяют! Из собственноручно построенного Дома! А у него не осталось ни одного документа, дающего право остаться здесь. По морщинистым щекам скатывались горячие слёзы, но Старик не замечал их. Прямо перед ним лежала выцветшая фотография молодой женщины с тёплой улыбкой и лилией в волосах. В миг отчаянья его единственная любовь была рядом...



Они встретились в безоблачный летний день 1909 года. По субботам он часто гулял в парке, ломая голову над проектами. В один из таких дней, звонкий смех вырвал его из пучины раздумий. На соседней скамейке весело щебетала стайка девушек. «Студентки», – решил он, оценив их дешёвые, излишне пёстрые наряды.

Одна из подружек невнимательному человеку показалась бы серой мышкой, но он сразу отметил её безупречный вкус. Скромное серое платье идеально сидело. Золотистые пряди были уложены волнами и аккуратно собраны на затылке. На ней не было никаких украшений, кроме изящной белой лилии в волосах.

Архитектора очаровала её вкрадчивая улыбка и скромная женственность. Заслонившись газетой, он тайком наблюдал за хохотушками. Девушки обсуждали учёбу, жаловались на преподавателей и предстоящие экзамены, сплетничали о знакомых. В их речи то и дело всплывали медицинские термины - было ясно, что перед ним будущие сёстры милосердия.

Красавица с лилией в волосах мало говорила, но много улыбалось. Подружки её не стесняли, просто девушка была себе на уме. «Мечтательница», - подумал Архитектор и попал в точку. Девушка грезила идеей стать хирургом! Неслыханное дело для тех времён.

Колокольный звон Преображенского собора вместо отрады принёс ему ужасную муку – подружки вскочили и спешно направились к храму. «Я должен что-то сделать, иначе никогда её не увижу», - подумал юноша. На его счастье, на соседней аллее старая цветочница продавала белые розы. Ни минуты не раздумывая, Архитектор купил нераспустившийся бутон и бросился вслед за незнакомкой. Настигнув студенток у ворот собора, он окликнул её первым, что пришло в голову: «Лилия!». К его изумлению, девушка обернулась…

Старик держал потрёпанную фотографию трясущимися пальцами. Некогда похороненные чувства заполонили его. Ему показалось, что он снова слышит тот колокол. Нет, в эту секунду он сам стал колоколом! Его потрёпанное сердце пело песню вечной любви!




До самого заката Тень не могла выбраться из крысиной норы. Отсутствие обоняния делало её положение менее унизительным, но злость на Старика крепла. Даже Крыса, забежавшая повидаться, не смогла её развеселить. А ведь хвостатая хранила тысячу захватывающих воспоминаний о жителях Дома!

В сгущающихся сумерках Тень выбралась из норы в кладовку и, как магнит, притянула к сердцу свои разорванные части, спрятанные по разным закуткам. Собравшись в единое целое, Тень торжествовала – теперь она сможет проучить глупого человека!

Тень не стала нападать сразу, а решила дождаться полночи, чтобы обрушить на него всю силу своего гнева. В первые часы после заката она была недостаточно сильна, чтобы причинить серьёзный вред. Поэтому она выскользнула во двор, чтобы потанцевать с ветром в опавших листьях. Пока Тень набиралась сил под ночным небом, Дом пытался оградить Архитектора от надвигающейся кары. Старик не мог понять, почему ему вдруг захотелось зажечь в квартире тысячи свечей, но послушно вытащил из ящиков все восковые запасы.

Новогодние красные и белые пасхальные, жёлтые церковные и дешёвые парафиновые - несколько десятков свечей накопилось за прошедшие годы. Подсвечников и банок на все не хватило - пришлось ставить их на кружевные салфетки, чтобы восковые слёзы не застывали на мебели.
Архитектор расставлял по комнате целые свечи и огарки так неторопливо, будто готовился к таинственному ритуалу. Тень вернулась, когда комнату уже заполнил живой огонь множества горящих свечей. Теперь плотный световой барьер отделял её от Архитектора и не позволял причинить ему вред. Гнев, появившийся в тёмном сердце, нарастал.


Старик разложил на столе поблёкшие снимки далёкой юности. Неловкие, постановочные кадры и редкие жемчужины естественности – с фотографий на него смотрела утерянная эпоха. Многие имена стёрлись в памяти, одна она воскресла. Полвека ему удавалось не думать о Лидии, уничтожая малейшие зачатки воспоминаний. Сегодня девушка с лилией в волосах победила - изношенное сердце пульсировало болью, но Тень видела, как оно сияет!

Тень была вне себя от гнева - Старик годами утаивал от неё такие сочные воспоминания! Сила Ночи помогла её ненависти окрепнуть настолько, что даже люди, с их слабым зрением, могли бы заметить, что вокруг желтеющего окна сгустился настоящий мрак. Фасад здания казался неестественно светлым, будто под слоем краски лучилось солнце. Только так Дом мог защитить Архитектора, не преступая Закон. Ему было жаль Старика, всю жизнь мечтавшего о несбыточном, поэтому Дом не щадил запасов света, накопленного другими жильцами.

Мягкий апельсиновый свет, льющийся из окна, обжигал Тень, как и прикосновения к фасаду. Но там внутри за круглым столом сидел Старик, знающий нечто такое, ради чего стоило терпеть любую боль! Из старческих глаз лились слёзы, дрожащие руки сжимали маленькую фотографию, а изрезанные морщинами, губы шептали: «Лилия, Лилия…».



* * *

Шёл 22 год. Любимая женщина, родившая ему сына, стояла перед ним на коленях и умоляла: «Не уходи!». Если он останется, то его заберут вместе с ними. А там, в лучшем случае, ссылка… Старый друг, имеющий связи, ясно дал понять, что его не тронут, если он отречётся от дочери белогвардейца… Не только не тронут, но и позволят работать на благо Родины. «У тебя осталась одна родина – семья!», - кричала душа. «Ты хочешь строить дома или сгнить в тюрьме?», - отрезвлял разум. «Через полчаса они приедут за вами», - сообщил друг по телефону.

Полчаса истекали, но он не мог оторвать её руки от своих ног. Лицо Лидии вдруг вызвало в нём отвращение: «Неужели она не понимает, что так мы все погибнем? Где же её любовь?», - раздражённо думал мужчина, принявший решение. Он схватил её за подбородок и, глядя в глаза, прорычал: «Ты хочешь, чтобы я умер?». Женщина застыла. Ему показалось, что её глаза – это синее небо. Ему показалось, что её душа – это белая птица. Ему показалось, что его злые слова – это выстрел. И нет больше птицы…

«Я люблю тебя», - прошептала женщина, разжав кулаки. Руки безжизненно упали на пол, глухим ударом признавая поражение. «Уходи», - сказала незнакомка, переставшая быть любимой. Он застыл на пороге от воспоминания, выпорхнувшего из сердца. Звон колоколов и сияющее лицо девушки с лилией в волосах…

Ему захотелось обернуться, но тут на улице раздался визг тормозов. «Беги!», - приказал разум: «Беги или умрёшь!». И он побежал. Выбегать из подъезда было опасно, поэтому Архитектор укрылся на чердаке, заваленном разным хламом и сквозь щели в заколоченном окошке увидел, как его жену и сына увозили прочь. «Я выжил», - повторял он всю ночь. «Выжил, выжил, выжил…»



***

Морщинистые губы кривились от боли и стыда: «Моя бедная Лилия. Я так виноват! Я погубил тебя! Прости меня! Прости…» - Старик плакал, а его сердце, впервые за полвека, светилось. Тень изо всех сил билась о стены, желая насытиться столь ярким воспоминанием, но барьер света был нерушим.

Тень отступила в Ночь. «Я в своём праве!», - считало злое создание, ни на миг не выпуская из виду свою цель. «Я в своём праве!», - крикнула она чёрному небу, усеянному звёздами. «Я в своём праве», - прошипела она чёрной земле, усеянной мёртвыми листьями. «Я в своём праве», - всем существом проревела Тень и её чёрное сердце вместило в себя Ночь. Обуреваемая яростью, Тень стала Ночным кошмаром и, превратившись в тысячу чёрных воронов, взмыла в небо.

Дом содрогнулся. Крик тысячи чёрных птиц разорвал тишину, взмахи тысяч чёрных крыльев вызвали северные ветра. Тень стала потоком. Тень стала паденьем. Тень стала воздаянием! Сквозь лунный свет на Дом неслись безжалостные птицы и разбивались о стены и крышу, едкой злобой разъедая запасы света. Все жители Дома содрогнулись от животного страха и, не сговариваясь, выбежали наружу.

Только Старик остался в своей крохотной квартирке, освещаемой только свечами. В его душе снова пели колокола, поэтому он не слышал предсмертного крика гибнущего воронья. Его глаза сияли любовью, поэтому он не заметил, как погас свет. Огромный чёрный ворон прорвался сквозь барьер и чёрной стрелой вонзился в его сердце. Старик умер. Маленькая белая птичка выпорхнула из его груди, но не успела улететь...


Позади обмякшего тела стояла девушка с чёрными глазами и последним огарком в руке - живое сердце Старика теперь билось в ней. Та, которая была Тенью, вложила горящую свечу в остывающие руки Архитектора, сгребла со стола все фотографии и осыпала ними безжизненное тело… Снимки вспыхнули! Комната наполнилась светом и теплотой. "Люди, как спички!", усмехнулась девушка и вышла прочь, смешавшись с напуганной толпой. Дом горел, но огонь больше её не пугал – он стал символом её перерождения.

11-25 января 2017 г.
С любовью, Ева Истр.
Рассказ из цикла "Каждому нужен Дом" - комната № 15 - "Тень"