Белая ворона. Роман-фэнтази. продолжение

Глава  2.

Чудеса  в решете.


Варвара  Гурвич относилась  к  той  породе  людей,  которые  двигаются  по  жизни  скачками.   Варю нельзя  было  отнести  к людям  рассудительным,  основательным  до занудства,  кропотливо просчитывающих, каждый  свой  шаг.
В  противовес   чрезмерно серьёзным  людям,  Создатель вывел породу  людей бесшабашных, лёгких на  подъём,  радостно готовых на любую  авантюру,  легко  и  весело  смотрящих  на  жизнь и, нисколько не кручинясь,  перепрыгивающих через  сложности  и  трудности   жизни, порой,  даже  не  заметив  эти  сложности,  в  силу особенностей своего  характера.
Для  того,  чтобы  эта эксклюзивная   порода  людей,  не  вымерла на  коварной  Земле,  и  возлагая  на неё определённые надежды, Создатель  наделил  эту породу людей,  кой-какими  внештатными способностями  и  талантами.
Непредсказуемой  вертихвостке  Варе  Гурвич, досталась  фотографическая  память.  Дар  бесценный, но  с  особенностями.  Эта  необыкновенная память   работала не через слух, а  только  через  зрение. Вот  почему  Варя редко  появлялась  на  лекциях.  Варя Гурвич  исходила  из  простейшего  расчёта:
 - Зачем  два  часа  хлопать ушами  на  лекции,  если  любую, даже  самую  замороченную информацию,  можно   легко  отщёлкать  за  десять-пятнадцать  минут, по  учебникам  или по  конспектам  добросовестных  студентов.  К окончанию  института,  Варя  так  поднаторела в расшифровке  чужих  конспектов, исполненных  любым,  самым  корявым и  замысловатым почерком,  что  вполне  могла  бы  податься в криптографы  любой  разведки,  но  Варя,  совсем  не девичьей  любовью,  любила  самолёты. 
………………………………………………………………………
Однако,  на  пути  к крылатой  мечте  Вари Гурвич,  встала   злопамятная  и  мстительная Леокадия  Семёновна, она  же - Мымра  Крысовна.
Самодурка -  Мымра  Крысовна,  всенародно  пообещала  вертихвостку  Гурвич  съесть.   Вертихвостка  Гурвич,  так же  всенародно заявила,  что Крысовна  ею  подавится.  И,   когда  наступило время  экзаменационной  сессии – турнир  начался.  Болельщиков было  много,  и  по  мнению  большинства  из  них,  силы  воюющих  сторон,   были  явно  не  равны.
Большинство  болельщиков  считали,  что Крысовна  с  Варей  Гурвич
связывается  себе  во  вред,  и  что  шансов победить  у Мымры Крысовны -  ноль!
Мымра-Леокадия   напротив,  считала,  что  расправится со  строптивой  студенткой  на  раз-два!
Довести   лахудру-Гурвич  до кондрашки  -  это  была мымрина  программа-минимум.
Программа – максимум: - Вообще   изломать  каверзной  студентке   жизнь,  выдавив  её  из института.
- Пусть  знает,  как  манкировать  учёными  людьми!

Варя деловые  планы  Крысовны, относительно  своей  персоны,  чувствовала  всей шкурой,  поэтому  к  сдаче  зачёта   по ненавистному  предмету,  готовилась, как  к  неизбежному  стихийному бедствию.
С  доверху  набитой  матфизическими  премудростями  головой, Варя явилась на  зачёт,   возможно,  зная   поганый  предмет,  уже  даже лучше  самой Леокадии  Семёновны.   Леокадия  Семёновна  была  к  этому  готова,  и едва  Варя открыла  рот,  с целью  поразить  своими знаниями фанатичную Мымру, как  та, не говоря  ни  слова, захлопнула Варину  зачётку и  велела Варе покинуть  аудиторию.  Лишь  оказавшись  за  дверью,  Варя осознала, что  происходит:
- Ей объявили  войну, и  не угомонятся,  пока  не уничтожат.
…………………………………………………………………………..
Словно  привидение, Варя  слонялась  по  бесконечным коридорам
института,  обдумывая  своё будущее,  но далее дворника  или  бомжа,  живущего  нетрудовыми  доходами,  её  фантазия  не  простиралась. 
Очумев  от мрачных  мыслей  и  устав от  шараханья   по  коридорам,   Варя  забрела в  любимую  аудиторию,  которую,  будучи  атеисткой,  называла  Храм  Божий.  Возможно,   в  дореволюционные  времена, это учебное помещение  действительно  было  церковью:  аудитория  была необычно  высокой,  имела  потолок  в  виде  купола  и  арочные  окна.   Только  теперь, вместо предметов  культа, большую  часть  помещения  занимал амфитеатр со  скамьями  для  студентов.  Хотя  в храме-аудитории сейчас  не было лекции,  почти  все  скамьи  были  заняты студентами.  Вид  у студентов  был озабоченный  и  несчастный,   они  лихорадочно  листали  конспекты,  а  лица  имели бледные до  синевы или цвета  свежего  салата. 
- Ну,  просто чумной  барак какой-то! – глядя на  публику,  подумала  Варя  и  подсела к студенту,  которого   била  мелкая  дрожь,  а  взгляд у бедняги  был  совершенно  безумный.  Варя  решила  узнать: -  Как  он  дошёл  до  жизни  такой,  и  вообще,  не подвергся  ли  университет какой-то  гнусной  эпидемии?
На  Варины  вопросы  студент  не  ответил  ничего, лишь  было  слышно,  как  мелко  стучат у него  зубы.  Варя  прошлась  по аудитории,  ища  лица, более-менее  вменяемые  и  подсела к симпатичному  юноше.  У  него  она  выяснила,  что  чумной  барак – это  студенты  из  параллельного  потока,  и  что  через  пятнадцать  минут им  всем  надо идти  на  голгофу,  которой  является для  них зачёт  по  матфизике.
- А,  кто  у  вас  будет  принимать  это  безобразие?-  поинтересовалась  Варя.
- Да,  лектор, чёрт  его  задери!
- Что,  такой страшный?
- Зверь!!!
- Я так  и знала.  Вообще,  - эта мерзкая кафедра -  есть заповедник для хищников,  питающихся  нашей  студенческой  кровью! -  сказала  Варя  и  задумалась. 
Вскоре  студенты, прихватив конспекты,  шумной  стаей  снялись  с  места
и  куда-то  понеслись. -  На  Голгофу,- догадалась  Варя, и из научного  интереса последовала   за  ними.
Лектор  был вида  благообразного, и  вообще зверем  не был.  Он  просто  плохо  относился  к  тем,  кто не  разделял  его  любовь  к  наукам.
Профессор   принимал зачёт без всяких  китайских  церемоний, экспресс  методом, (из расчёта   одна  минута  -  один  студент!) ибо  любил науку, но  ненавидел  бремя преподавательской  работы.  Профессор споро  запустил  толпу  студентов  в  аудиторию,  где  происходил  зачёт, и  не  спрашивая  ни у кого  зачётных  книжек,   прошёл по  рядам  и  раздал  листки  с вопросами  и  задачами. Не  успела  Варя и  рта  раскрыть,  как  и перед ней  лёг лист с вопросами  и  задачками.  Варя  не  стала кочевряжиться,  а  быстренько  перерешав  все  задачки,  подсела  к  профессору,  изготовив  на  лице  жалостливое  выражение.  Но,  это оказалось  лишним.  Профессор  был  человек  дела,  и  просмотрев Варины  решения  задач, (уложившись  в  одну минуту),  удовлетворённо  хмыкнул  и  попросил  зачётку,  для проставления  в  ней заслуженного  зачёта.  Заглянув в  зачётку,  профессор  подозрительно  ласково  спросил:
-  А,  почему вы  явились  ко  мне, а не к  Леокадии  Семёновне?
Далее Варя  могла ничего  не объяснять,  а  просто  забрать  зачётку  и   катиться   в  дворники.  Но,  профессор  вариного  позорного  бегства не  допустил. Для  махинаторов и аферистов,  у  профессора имелась  особая  мера, предназначенная  для того,  чтобы   эти  прохвосты  и  мерзотники,  навсегда  поняли  всю свою ничтожность  и  с  этим  пониманием  промаялись  всю их оставшуюся  никчёмную жизнь. Профессор  добыл  из  своего портфеля два густо исписанных  листка, и  положив  их перед  Варей  заявил:
-  Ну, милая  врунья,  если решите вот такую  задачку,  уж так и  быть,  поставлю  вам зачёт, несмотря  на  ваши  подозрительные  маневры.
Говоря  это - проницательный  профессор  улыбался  ехидно и  даже  как-бы сочувственно, наверное,  внутренним  взором,  он видел  дальнейшую пропащую  варину жизнь.
Варя  посмотрела  на  листки.  Там  громоздились  восьмиэтажные формулы,  которые,  были Варе  так же  понятны,  как клиническому  дебилу,  понятна шумерская  клинопись.  Ничего  подобного не  было  в  курсе  матфизики,  которую  Варя  с  проклятьями,  но  всё же  тщательно вызубрила.  Профессор  играл  с  ней, как  кот  с пойманной  мышью,  перед  тем,  как  её сожрать.
Варя,  чтобы  не  доставлять  удовольствия этому  учёному-садисту,  беспечно задрала голову вверх и  стала  внимательно  изучать  потолок, а затем  с  гордо  поднятой  головой,  продолжая  сканировать  потолок, Варя   собиралась  покинуть  аудиторию,  подумывая  о  том,  что  в,  конце концов,  ей гарантирована  работа  на  свежем  воздухе  и  бесплатное  казённое  жильё. Уже  поднимаясь,  Варя  решила напоследок  взглянуть  на издевательские  листки,  чтобы  запечатлеть  в  памяти  беспредел,  творимый бандитами  с распроклятой  кафедры.  Тут  с  Варей  случилось что-то,  похожее  на  небольшой  обморок, -  в  глазах  потемнело,   в  макушку,   словно  бы  воткнулась  тысяча иголок,  а  неведомая  сила толкнула её вниз.  Варя  рухнула  на  место, а  профессор  радостно  осклабился  и  подумал: 
- Ага,  шельма!  Допрыгалась!! Будешь  теперь знать,  как  обманывать  почтенных людей!!
Придя  в  себя,  Варя уставилась  на  листки,  и, к  своему  огромному удивлению  обнаружила,  что  писанина,  казавшаяся   минуту  назад  чудовищной  и  бессмысленной  абракадаброй,  вдруг  стала ей не  просто  близкой и понятной, но являлась  совершенно   примитивной  задачкой,  которую, применив  более пятидесяти  неожиданных подстановок  и  с  десяток  неизвестных  дотоле  ей  законов,  Варя  решила за  пятнадцать   минут.   
Когда  Варя притащила  профессору решённую  задачку,  глаза  у  профессора  стали  больше  очков, и  он  вцепился  в  стул,  чтобы  не  рухнуть  на пол.   
С  трудом взяв  себя  в руки, профессор стал внимательно  рассматривать  на  свет листки с  обоих  сторон  и  даже  понюхал  их,  видимо  надеясь, обнаружить  там  решение,  написанное  невидимыми  чернилами.   Но,  ничего крамольного  профессор, не обнаружил, и  обалдев  окончательно,  поставил  Варе в  зачётке оценку  отлично,  хотя это  было  совсем  не  обязательно.  На  происходящее  с  интересом,  переходящим  в  ужас,  наблюдала  вся  аудитория,  набитая  студентами,  готовящимися  к  расправе.    Но, свершилось  чудо: профессор,  впав  в глубокое изумление,  отрекошетил  Варин успех,  на  всех оставшихся  студентов, и  без  малейших  усилий  с  их  стороны,  проставил  во  всех зачётках оценку  Отлично,  затем   отпустил  с  миром,  не верящих  своему  счастью, студентов.   
 
Глава 3
Разгром.

Когда  Варя  примчалась  к  себе  в  студенческое  общежитие,
она  обнаружила там  картину  безысходного  горя!
Оказывается,  Мымра Крысовна,  изгнав  Варю Гурвич  с зачёта,   вошла  в  раж, и  не  вышла  из  него, до  тех  пор,  пока  не  выгнала по очереди,   всех  студентов  группы  136/2, не  дав  им  и  рта  раскрыть:
 -Классическое  поведение   самодура,  которому наступили  на  любимую  мозоль!
Варя  поняла,  что   здесь  тоже сработал  рикошет от  её  персоны, как  и  у  лектора, но только с  обратным  результатом.  Пошли  прахом  и  мучительные  отсидки  группы  на  занятиях,  и с ума сводящая  зубрёжка сложнейшего   предмета. 

И,  на фоне групповой  катастрофы,  радостная   Гурвич,  подействовала  на сокурсников, как  красная  тряпка.
Варю  обвинили  в  обходном  маневре, ибо  все  знали,  что  уж кому-кому, а  авантюристке  Гурвич -  не  победить Мымру  Крысовну в  честном  бою.  А,  только  в  нечестном. А,  что  это  будет  так,   никто  и  не  сомневался.
Варя  обиделась  и  чтобы  доказать,  что зачёт  достался ей заслуженно,  стала показывать  листки  с  задачкой,  которой мстительный  профессор пытался  утопить  непотопляемую  Варю.    Варя  умыкнула  эти  листки у профессора,  воспользовавшись  его  временным  помешательством.
И, размахивая  этими  листками,   перед ошеломлёнными студентами,  Варя сказала:
- А,  вот  кто  решит  эту  миленькую  задачку,  тот  может  идти  сдавать матфизику,  хоть  к  чёрту.  Впрочем,  я  уже  не вижу разницы между  пеклом  и  этой сатанинской  кафедрой.  Предполагаю, что  это  оттого,  что чрезмерное  преклонение перед наукой, плодит  опасных сумасшедших,  на  горе  человечеству  и,  особенно,  на горе  беззащитным  студентам.
Пылая  праведным гневом, студенты бросились  решать Варину  задачку. Однако  вскоре  выяснилось,  что никто  даже   не понял,  о  чём   идёт  речь в
коварных  листках.   
-  Говори  честно,  у кого ты  слямзила  этот кошмар? – завыли  студенты,   наступая  на Варю.
Варя   опять  было  хотела  обидеться, но  потом  передумала  и  спросила:
- Вы,   мой  почерк  знаете?
- Нет!  А, что,  ты   писать  умеешь?  -  съехидничали  студенты, зная Варину  привычку  учиться  по  чужим  конспектам.   
И, тогда,  Варя  жестом  фокусника,   вытащила, свой единственный случайный давешний конспект, и  решение  задачи,  исполненное  её  неповторимым  почерком.
На  решение  задачи,  все  смотрели,  так же как и  на  саму  задачу,  то есть, как  бараны.
Забрав  у  Вари  и  задачку  и  её  решение,  жаждущие  справедливости, 
cтуденты группы 136/2,  отправились  к  старшекурсникам  из физико-технического  института.  Но  и  там,  не  обнаружилось  людей, понявших
о  чём  идёт  речь  в  проклятых  листках.  Далее  листки  таскались   по  всем  факультетам,  и со  временем  от  интенсивного  использования, стали  походить  на  папиросную  бумагу.  Наконец,  листки  подсунули  академику и нобелевскому  лауреату  по  физике,  и  только он  понял,  о  чём  там  идёт  речь.     Но,   при  этом, академик  страшно  удивился  тому,  что  такие  задачи  дают  студентам  из  непрофильного  вуза,  да  ещё  зелёным  второкурсникам.
Между  тем,  мытарства группы  136/2  продолжались. Студенты  из  злосчастной  группы,  успели   сходить  на  зачёт  к  Крысовне  по
пять-шесть  раз,  и всё  безрезультатно.  Самые  благоразумные  срочно переводились  в   другие  вузы  или  покидали  институт, решив,  что  здоровье  дороже.
Тут  очнулось руководство института,  обнаружив, что институт   покидают  самые  способные студенты.
- А,  главное  из-за чего?  Из-за  предмета,  который  включили в  учебную программу по недосмотру, а может, даже  затем,  чтобы  дать  учебные часы остолопам с  кафедры  матфизики!  И,  вот, как  они  отплатили  за добро!
Тут  кстати  в  ректорат  ещё  явилась делегация  студентов с  листками  и  с  нобелевским академиком,  вследствие чего,   разгорелся  страшный  скандал.
Мат. физику немедля  убрали  из  учебной  программы,  чем  спасли  жизни
многим  перспективным  студентам.  Кафедру разогнали.  А,  матфизунам -  дали  выбор:  - либо  за  тайное   вредительство  в  образовании,  совершаемое на  радость западным  врагам,   матфизуны   идут  под  суд, либо срочно  исчезают,  например,  в банно-прачечном  комбинате.
Профессор,  на  свою  голову,  когда-то  связавшийся  с  Варей  Гурвич,  перед  тем,  как  продолжить  свою  карьеру в  банно-прачечном  комбинате,
долго  метался  по  ректорату  с  криками  о  том,  что  ведь  его  «невинную» задачку легко  решила студентка  Гурвич!  Как же?
-  Вопрос  не  к  нам, - отвечали  ему.
-  А,  к  кому? – причитал  бывший корифей.
-  К нечистой  силе.  Впрочем,  может у  этой  малахольной  студентки  имеется  духовная  связь с давно  усопшими:  Максвеллом, Пуанкаре, Эйнштейном,  Лагранжем  и  прочими  титанами науки.
- Вообще-то, - добавило руководство  института, - мы бы и  сами   Варвару   Гурвич  давно  выгнали из  института,   за её хроническое прогуливание лекций.   Но,   эта  шельма  на отлично, да ещё и досрочно   сдаёт все экзамены  и зачёты,  отчего нам кажется,  что  мы  вовсе ей  и  не  нужны.
Бывший профессор, кое-что  понял,  после  чего  заткнулся и  отправился туда,  куда его  послали.  В  баню.

Глава 4.

После  эпопеи  с  разгоном  кафедры Математической  физики  -  Варвара  Гурвич,
стала  для  своих  однокурсников,  чем-то  вроде   шамана в якутском  стойбище,  существа,   по  мнению  якутов,  наделённого непостижимой  связью  с  духами. 
К  Варваре  теперь  приносили  разные  сложные  учебные  проекты,  и Варвара  через  короткое  время,   давала  плодотворные  идеи  для  осуществления этих  проектов. Немногочисленные  студентки,  водившиеся  в её  мужском  вузе, несмотря на своё  материально-техническое мышление,  частенько забегали  к  Варваре погадать  по  поводу   отношения  к  ним  их  возлюбленных-однокурсников. 
Студентки  показывали Варваре строптивые объекты  своих  воздыханий  и  просили  Варвару  определить  глубину чувств, понравившихся  девицам,   красавчиков.  Варвара несколько  минут  сверлила  взглядом объект  воздыханий  влюблённой  девицы,  а потом  выносила  свой  вердикт  и  никогда  не  ошибалась.
И,  хотя  студентки  не  всегда  соглашались  с  отрицательным  вердиктом,  но  время  показывало,  что Варвара «считывала»  информацию  с  объекта,   до  обидного   правильно.
Некоторые студентки,  потерявшие  от  неразделённой  любви  рассудок,  даже просили 
Варю,  приворожить  объект.  После  таких  мракобесных просьб,   изумлялись обе  стороны:
- Варвара удивлялась  такому  кощунству  со  стороны  просящей,  а  просящая,  веруя  во  всемогущество   Варвары, удивлялась  её  отказу посодействовать. 

…………………………………………………………………..

Варвара  Гурвич,  успешно  окончила институт  и по  направлению  поступила  работать  в  конструкторское  бюро  секретного  авиационного  производства.   Секретное  предприятие,  находилось  в  небольшом  городке, окружённом   лесами  и  озёрами.
Получив небольшую  квартиру,  Варя  перевезла  к  себе  маму – Евдокию  Ивановну.   
Варина vама   на  новом  месте  приживалась  тяжело.  Но,  со  временем  Евдокия  Ивановна, завела  множество  приятельниц, и  её  жизнь  постепенно  наладилась.
Близился  мамин  юбилей, и  Варя  решила  по этому поводу  устроить  небольшую  пирушку.  Накрыла  обильный  стол и пригласила  всех  маминых  подружек.
Мамины  подружки,    почти  все уже  дожившие   до  века  Мафусаила,   были ещё  на  диво  бодры и говорливы.  Особенно, из старушек-вострушек,  выделялась  близкая  мамина  подруга - Изабелла  Леопольдовна. Вдвоём с  вариной  мамой,  они  напоминали  эстрадную пару, блиставшую  в семидесятые-восьмидесятые  годы: Маврикиевну  и  Егоровну. 
Изабелла  Леопольдовна, она же  Маврикиевна -  знала  очень  много  того,  чего   в нормальной  человеческой  жизни  знать  необязательно  и  даже вредно.  Говорила  Изабелла  Маврикиевна много,   непонятно, и   восторженно.  Евдокия  Ивановна-Егоровна, будучи  вовсе  необразованной,  но обладая   здравым умом  и хитростью  простолюдина,   в  отличие  от  блаженной    и,  не  от  мира  сего,  Маврикиевны, прекрасно  ориентировалась  в житейском  море.   И,  пока Маврикиевна,  взахлёб  рассказывала   Дусе - Егоровне   очередную  научную  ахинею,  Дуся-Егоровна  мирно  дремала  с  открытыми  глазами,  а,  внезапно очнувшись,  ни к  селу,   ни к городу,  начинала  подробно  рассказывать   своей  бестолковой  подруге:  о ценах  на хлеб, воду  и электричество,  об интересных  городских  сплетнях, и о новом  сногсшибательном  бразильском  сериале.  Вобщем,  парочка  прекрасно  друг  друга  дополняла.
Когда  пир  божьих  одуванчиков  был  в  самом  разгаре,  как  всегда,  невпопад, в приятную  старушечью беседу,  ввязалась  Изабелла  Леопольдовна. Старушки  с удовольствием  уминали  мяконькие  куриные котлетки  с  картофельным  пюре, когда  Изабелла (чтоб ей  провалиться!),  вытащила  из  сумочки  гайку, подвешенную  на  нитке,   и  испортила старушкам  весь их  гастрономический  кайф,   заявив:
-  Милые  дамы! А,  знаете  ли  Вы о  том,  насколько подходит  Вам   та  еда, которую вы сейчас едите?!
Старушки  опустили  головы пониже   и стали  чаще  работать  вилками,  делая вид,  что дурацкий  вопрос  Леопольдовны, они  не  слышат.
Но, Леопольдовна,  которую  заклинило  в  очередной  раз  на  вопросах  просвещения  дремучего населения, не отставала.  Предварительно  проинструктировав  старушек, Изабелла  Леопольдовна  свой незамысловатый  прибор (гайку на  нитке),  пустила  по кругу,  дабы  старушки  смогли  узнать,  наконец: - Не  смертельны  ли  для  них  яства,
в изобилии  покрывающие стол?
Старушки,  чтобы отвязаться от  назойливой Изабеллы, покорно держали над  винегретом, пирогами, салатами,  селёдкой, котлетами и  тортом,  окаянную  гайку  на  ниточке. У  всех  шестерых бабусек,  к   счастью,  гаечный  «прибор» показывал  ноль, то есть  гайка не  шевелилась, словно  говоря  пирующим:
-  Вам,  старые  вешалки -  уже  можно  пить  и  есть  всё  подряд,  даже цианистый  калий!
Когда  Варя  прибежала из  кухни, притащив  очередное  блюдо,  Леопольдовна  вцепилась  в  неё,  как  клещ в  собаку и предложила,  немедленно,  с  помощью  гайки, протестировать  всю  провизию  на её  огромном  столе.  Варя уворачивалась, поскольку   не хотела  стать  очередным  клоуном.  Но,  если  Изабелле Леопольдовне  попадала  вожжа  под  хвост, отвязаться  от  неё  было  невозможно.  И,   чтобы  Леопольдовна  не  изводила больше   себя  и  других, Варя взяла нитку с гайкой  и  начала ею водить над  тарелками.
И,  тут  случилось  неожиданное -  гайка, словно  взбесившись,  начала  вертеться,  то в одну,  то  в другую  сторону. Старушки  заорали  на  Варю   хором:  -  Не  разматывай! 
Но,  Варя  точно  знала,  что ничего  не  делает,  чтобы  гайка  вертелась. Гайка, по  необъяснимой  причине, стала  вести  себя   в  руках  Варвары, как  очень  бойкое  живое  существо.   Первой  очнулась  от  шока  Леопольдовна, затеявшая  всю  эту  бодягу  с гайкой.  Леопольдовна встала  рядом  с  Варей  и  велела Варваре  протестировать  её – Изабеллу  Леопольдовну.   Варя,  как дрессированный  медведь, смущённо  улыбаясь  окружающей  публике,   стала  обходить  Леопольдовну по  кругу.  Неугомонная  Леопольдовна  быстро  расшифровала  гаечные  выкрутасы: -  Оказывается    там, где гайка вертелась  против  часовой  стрелки     –     находились места  недомогания, обильно  хворой,   Изабеллы Леопольдовны.  Наглая  гайка отнесла  к  повреждённым  органам  и  голову злокозненной  Изабеллы  Леопольдовны, с чем  все  старушки в душе, очень  согласились. Забава  обществу  понравилась, и  старушки  выстроились  в  очередь  на  экспресс-диагностику к Варваре  - ибо  нет  более  сладостной и  волнующей  темы для  старушек, чем  разговоры  о  здоровье, особенно, если его (здоровья), уже  давно нет. 
Жестокий  в  своей  правдивости  маятник-гайка, немедленно  указал  на  все патологические    зоны старушек,  которых  оказалось намного  больше,  чем  зон, относительно,  благополучных.  Старушки  радостно подтвердили  правоту  гайки-маятника,  гордясь  своими телесными  немощами, словно  боевыми  медалями.  Просмотрев тела всех   старушек,  Варвара подивилась  невероятной  выносливости  и  живучести  человеческого организма. Ещё   Варя  подумала: - Вот если  бы  самолёты  имели такие  грандиозные    поломки  и  общий  износ,  как  мамины кумушки-подружки,  то  такие  самолёты,  не  смогли бы  даже  взлететь,  а  если бы всё же  взлетели, то  вскоре  рухнули  бы  на землю. И,  тут,   в голову фанатичной   атеистки - материалистки  Варвары  закралась  крамольная  мысль:
 -  Это  потому, что самолёты  конструируют  люди,  а  человека, сконструировал   Бог!!
Закончив   спонтанный шаманский  медосмотр,  Варвара  отметила  про  себя то,  что  из  всей  честной  компании, безумию  происходящего,  искренне удивился  только  один  человек – это была она  сама -  Варвара  Гурвич.
И,  застыдившись   своих мыслей  и  действий,  Варя  сказала  себе:
- « Этого  не  может  быть,  потому - что  этого  не  может  быть  никогда!» 
А, вот   старушки  так  не  считали: -- Как же  это  не  может  быть,  если  в незапамятные    времена,  когда  старушки  были совсем  юными девицами,  а  исторический  материализм  был ещё   не  в  моде,   в  каждой  уважающей  себя деревне,   имелись  одна-две  бабушки-знахарки,  или  ведьмы-надомницы,   которые  умели    гадать,   ставить  диагнозы   и даже  лечить. 
Но, Варя,  не  застав  те  далёкие  времена,  выросла и воспиталась  в  технократической  цивилизации,  а  высшее  техническое  образование,  окончательно  деформировало  её  мышление.   Хорошо  «подкованная»  Варя,   привыкла  верить  фактам,  имеющим  научное  объяснение.  Но,  факт с  маятником  был  налицо, а  научного  объяснения  ему  не  находилось.  Непорядок!!! И, Варя,  с настойчивостью  и  азартом  охотничьей  собаки,   напавшей  на  след, стала  искать   странному   факту  объяснение.