Бабочки в ноябре 6. часть

Весь день Мэри то проваливалась в сон, то ненадолго выпрыгнув из своей гигантской кровати направлялась к холодильнику. Как будто на стопятый раз открывания дверцы холодильника в нем могло появиться хоть что-то похожее на еду. Не сказать, чтоб он был совсем пуст, кое-что там все- таки хранилось: пара пачек шоколадных конфет «мерси» от благодарных клиентов, бутылка розового шампанского от них же. Прошлогодняя банка красной икры- «выбросить или сама уйдет», - лениво прикалывалась Мэри. Бесчисленное количество масок для лица, лекарства, она не помнит, чтоб их покупала, но они же как -то там появились. Пара зеленых неувядаемых яблок, подсохший кусочек маасдама и кетчуп. Готовить не хотелось сосем, но голод заставлял. Она поставила воду на макароны и опять открыла ленту фэйсбука.

Все-таки отличная штука интернет - прививка от одиночества. Фэйсбук красовался обновками, хвастался поездками и очень любил показывать, что он ест. Она с удовольствием разглядывала изысканные ресторанные блюда и по долгу зависала на страницах у хозяюшек, особенно любила фотографии домашнего борща с заботливо приоткрытой крышечкой и частью руки мастерицы. Пахло домом, уютом, мужниными носками и таким наглаженным бытом.  «Ей такого никогда не видать» - привычно резюмировала она. И, не глядя, закинула макароны в кастрюлю.

 Вдруг, а разве бывает не вдруг, когда он не звонил ей 4 месяца, на экране появился звонок от ЭДУАРДА. Она именно так записала его - большими буквами. Так она могла его даже узнать. Крупный, плечистый, напористый. Даже звонок от него вибрировал настойчивее других, он как будто командовал «возьми трубку, с..ка»

 - Мэри нет дома, - ответила она. Трубка забасила, что он приехал, что скоро будет у нее, что нехер обижаться, что он мужчина, а не пес и сидеть у ног не собирается и что у него полные пакеты «санкционки» - он только что вернулся из Италии. Мэри поняла, что все, что ни делается - делается вовремя и как нельзя лучше для нее. Все-равно выходить из дома она не собиралась, а теперь даже и не придется.  Мужчина и еда сами нашли ее, «приезжай» мурлыкнула она трубке. Телефон перестал басить и обмяк.

Душ, легкий макияж, балийское тончайшее платье, прикипевшие к кастрюле макароны. Она была готова. Но звонок в дверь все- равно на секунду оглушил ее. Эдуард ввалился в дверь вместе с тысячей запахов- одеколон, новая кожаная куртка, сыры, запах виски. Кукольная квартирка будто стала еще меньше. Даже в аэропорту рядом с Эдуардом становилось тесно, настолько его было много. Она ткнулась ему в небритую щеку, подхватив пакеты и направилась в сторону кухни. Но Эд одним движением поднял ее на руки, будто она совсем ничего не весила, из пакета вывалилась упаковка конфет монпансье и конфеты с хохотом рассыпались по всей прихожей. Как голодный зверь он впивался в свою жертву, гладил, мял, рычал и снова мял. Не снимая обуви, тут же в прихожей, не спуская с рук, он вошел в нее. Было немного больно, но боль всегда была частью их отношений. Мэри с каждым движением принимала его мягче и глубже. Лопаткам было холодно и колко от стены. Но все внешние неудобства, только усиливали ощущения напора и первобытной мужской силы.  Мэри, как вода обтекала его и принимая, глушила слишком жесткие толчки. Они были созданы друг для друга, как лед и пламя, река и берег, как две части одного паззла. Эд бурно кончил прямо в нее, пара сильных толчков пронзили его тело. Она ощутила, что все внутри закипело, она почувствовала себя наполненной чашей.  Мэри очень любила это ощущение наполненности, хоть и не позволяла себе практически никогда.

Эду поцеловал грудь, и подмигнул – будто он имеет дело не с хозяйкой груди, а именно с ней – «это только начало», сказал он и, наконец, разомкнул свои стальные тиски.

 Краем глаза Мэри заметила свое отражение в зеркале – раскрасневшаяся, со сползшим наполовину платьем, взлохмаченная. «Кажется, я тоже - то еще животное», - юркнула она в ванну и на ходу скомандовала «Разбери пакеты, я на секунду!»

Продолжение следует...