Ч. 2. Глава 5. Эволюция или Бог?

   Время шло, и осень сменилась зимой. Выпал белый снег и на улице стало по-зимнему свежо и холодно.   Но Славик не мог, конечно, видеть всей этой белоснежной красоты.  Лишь все эти картины  и образы  жили в воспоминаниях  мальчика.  Однажды, выйдя в очередной раз на прогулку, и ощутив на себе моментально таявшие  на лице снежные хлопья, Славка    с грустью вздохнул, что уже не  может воочию увидеть того, как они красиво и неспешно падают на землю. Ну и пусть! Он больше не будет унывать и отчаиваться! И жалеть самого себя тоже не будет! Ведь зима от этого не перестала быть зимой  - с ее неповторимым  поскрипыванием снега под ногами,  с морозным свежим воздухом – всё это было так мило Славкиному сердцу. За это он её и любил! Раскрыв рот, он с озорством начал ловить снежинки ртом. Ну и пусть, что он их  теперь не видит, всё равно хоть какая-то  из них,  да и залетит в такой  сильный  снегопад. И в самом деле, постояв совсем немного, он  стал ощущать, как крупные хлопья  друг за другом  растворялись на горячем языке мальчика.
- Одна..,  две, - стал он пересчитывать их.
- Кого ты считаешь, Славик?! – не замедлила со своим вопросом Лера.
- Не поверишь, но снежинки во рту! Раньше я любил  охотиться на них с открытым ртом, а теперь они сами охотятся на мой язык!
- Ну и выдумщик же ты, Славка! – только и ответила Лера.
Слава окончательно освоился в своем этом новом и большом доме, жизнь в котором ему всё больше и больше казалась уж не такой и плохой. И  главной заслугой в этом, конечно же, была дружба с Лерой.  И даже отъезды из дома уже не казались Славке такими грустными. Ведь он знал, что там, в другом доме, но тоже доме, его ждали встречи и беседы,  совместные делания уроков и совместное дежурство в столовой и в классе – и всё вместе с Лерой. Одноклассники и учителя уже  привыкли к этой их дружбе. Воспитатели и педагоги видели, как легко освоился Славка к новым для себя условиям, что исчезла угрюмость и потерянность с его лица, что он стал больше улыбаться. Да и Лера, и без того всегда доброжелательная и внимательная к другим, но тоже как-то расцвела и светилась  счастьем. Было видно, что эта парочка неразлучных друзей была какая-то самодостаточная, и им было не важно, когда и что делать, лишь бы быть вместе. Поэтому их никто и не разлучал. На дежурство по столовой, которое было у каждого, ставили вместе. Дежурство по классу – тоже вместе. Да и время самоподготовки, когда нужно было делать домашние задания, они тоже проводили, сидя за одним столом.
Славка потихоньку начал осваивать новый для себя метод чтения и писания по Брайлю. Он с удивлением узнал,  что в современной школе  для слепых и слабовидящих детей уже можно обойтись и без этого метода чтения, так как широко использовалась аудио техника и различные компьютерные программы, которые директор школы Дмитрий Валерьевич закупал  для своих подопечных. И даже не все учителя владели этим методом.  Но Славка решил для себя, что непременно выучит этот особый шифр. Ведь в жизни всё может пригодиться и новые полезные  знания никогда не бывают  лишними!  И он договорился со школьным библиотекарем Татьяной Емельяновной, (которая сама была слабовидящая и в совершенстве владела методом письма и чтения по Брайлю), что будет приходить к ней на обучение этой непростой науки.
Первое время он очень нервничал, поскольку  у него все эти многочисленные дырочки сливались воедино.
- Да как вообще здесь можно что-то разобрать?! – горячился он, - здесь ведь абсолютно  ничего не поймёшь!
- Не торопи события, мой друг! Всему своё время! – успокаивала его Татьяна Емельяновна, - пройдет месяц-другой, и ты сам не заметишь, как  твои пальчики начнут разбираться в этих буквах и словах. Поверь моему опыту!
И действительно,  выучив алфавит,  постепенно, буква за буквой Слава стал различать их друг от друга и, в конце концов, стало получаться соединять их в слоги и слова. Не так быстро, конечно, как  у других и как у самой Татьяны Емельяновны, но всё же уже он мог потихоньку читать руками! Славик  стал брать в школьной библиотеке  «дырявые» книжечки (как он стал их сам для себя в шутку называть) и потихоньку осваивать их. Со временем ему даже стало нравиться не только их читать, но и печатать слова. А  вернее даже не печатать, а протыкать дырочки специальным прибором в специальной рамочке. Так дырочки перерождались в буквы, цифры и в целые фразы.
Прежняя начитанность и любознательность  к окружающему миру теперь очень выручали Славку и помогали в учёбе. Особенно он был сведущим в области биологии и географии. Он неплохо разбирался в ботанике, зоологии и астрономии и поэтому ему,  начитанному и любознательному, порой было чем поделиться не только с классом, но и с учителями. Иногда, если он был с чем-то не согласен, то смело высказывал свое мнение, но старался не спорить с учителями, а просто рассказывал то, что знал раньше.
Особое непонимание у него вызывала информация о происхождении видов и теория эволюции. Ещё, будучи учеником начальных классов, он перелопатил целую кучу  энциклопедий и книжек по этому вопросу. И уже тогда он своим детским умом смог уловить главную суть, что теория Дарвина – это всего лишь теория, то есть гипотеза, предположение.  И почему-то вся его человеческая сущность противилась тому, что он, Славка, такой шустрый и любознательный, с хорошей памятью и высокими умственными способностями, произошёл от какой-то там обезьяны. Он был уверен, что это обезьяны, скорее, произошли от  какого-то человека – ленивого и глупого, который не хотел учиться в школе, и не слушался маму с папой, а оттого  и стал бестолковой обезьяной. Теория взрыва его тоже мало воодушевляла. И даже, хотя Славка верил в безграничность Вселенной и знал, что в ней миллионы звёзд и галактик, и даже при всём этом, он не верил, что жизнь зародилась благодаря инопланетным существам. А инопланетяне тогда откуда взялись? Ведь их тоже тогда должен был кто-то зародить. И вот  тут Славка неминуемо приходил к тому, что должно быть во Вселенной Нечто такое, о чём люди ещё не знают или не хотят знать. Должен быть какой-то Высший Разум. И слово «Бог» к этому Непостижимому Разуму очень даже подходило. Наверное, именно поэтому не удивлялся Славка частому упоминанию Леры о Боге, когда она часто восклицала «Слава Богу», потому как в душе своей давно уже был согласен, что существует Он где-то в  межгалактическом пространстве,  этот Высший Разум, от Которого всё и произошло. Только представлял Он Его себе в виде какого-то сгустка энергии – сотворившим всё и удалившимся по своим многочисленным делам в другие концы безграничного пространства. Да, и, конечно, если бы был Он где-то поближе, а не так далеко, то дал бы разве ослепнуть ему, Славке? А Лере? Конечно бы,  не дал! А раз допустил, значит далеко Он от Земли, не успел, наверное, проконтролировать. А может быть здесь еще какая-то проблема, о которой Славка ещё не знает просто. Но должен узнать. Хотел бы узнать…
И вот, когда в очередной раз на уроке биологии учительница Ольга Васильевна заговорила об учении Дарвина, Славка смело поднял руку и спросил:
- Ольга Васильевна,   а можно я Вам расскажу, что прочитал в одной книге про эволюцию. Я читал, что Чарльз Дарвин говорил: «Если моя теория верна, то должно существовать  бесчисленное количество переходных форм среди ископаемых останков». Однако вот уже более 140 лет эволюционисты ведут исследования во всех четырёх сторонах света, и не нашлось ещё ни одного останка так называемых переходных форм. А ещё в биологии есть известный закон «биогенеза» по которому «живое происходит только из живого» То есть возникновение живого организма из неживой материи невозможно, что с самого начала опровергает теорию эволюции, утверждающую, что живые организмы могли зародиться случайно из неживой материи. Ну, например, из камня, который миллионы лет пролежал в болоте, зародилась лягушка. Такого просто не может быть! А еще, Ольга Васильевна, я читал, что эволюционисты в качестве «механизма эволюции»  представляют мутации, то есть нарушения  в структуре ДНК у живых существ. Однако современная фундаментальная наука опровергает это утверждение, поскольку мутации никогда не приводят к развитию живых существ, а наоборот, приносят им смертельный вред.  А про  реально существовавшую птицу Археоптерикс, про которую говорят, что она переходная форма…
- А про Археоптерикса мы послушаем в следующий раз, многоуважаемый Святослав! – прервала своего ученика Ольга Васильевна, - я весьма рада твоим глубоким познаниям в такой непростой области, но позволь мне всё же продолжить урок.
- Да, конечно, простите, Ольга Васильевна, я чего-то увлёкся. – и Славка обескуражено сел на своё место.
-  Ну, ты даёшь, Славка! Откуда ты всё это знаешь!? – прошептала ему Лера.
- Так ведь я же сказал – из книжек.
- А-а, - только и ответила она ему.
А вечером, когда все уроки были сделаны и они опять сидели на своей скамеечке в конце коридора, Лера первая заговорила:
- А ты и в самом деле не веришь в теорию эволюции?
- Ну, конечно, нет! Знаешь, сам Дарвин, когда её написал, то она долгое время лежала у него  в столе, и он боялся её представить кому-либо. Он сам очень сомневался в ней. А современная наука просто может тысячу раз доказать её несостоятельность.
- И я тоже не верю, Слав. – как-то по-особому произнесла Лера.
- Я знаю, Лер, - в свою очередь по-особому ответил Славка.
- Откуда?
- Ну так, догадался. Ты же ведь в Бога веришь.
- Откуда знаешь?
- Лер, ну ты же сама говорила, что молилась Ему о друге почти целый год.
- Ах, ну да! А ты, Славка, веришь?
- Не знаю, Лер. Вроде иногда верю, а иногда и не верю. Но всё равно, думаю, что должно быть в такой огромной Вселенной что-то такое, вернее, Кто-то, благодаря Которому это всё появилось.
- Я уверена  в этом. И уже не сомневаюсь, что всё создал Бог.
- Лер, а ты давно  уже веришь?
- Знаешь, и да, и нет.
- А как так может быть?
- Знаешь, я ведь с детства хожу в церковь. Я родилась уже в семье верующих, мой папа, сколько его помню, всегда был служителем в церкви. Мы дома всегда проводили семейные богослужения, Библию читали, песни христианские пели. В церковь по субботам ходили. И это всегда было со мной, я в этом росла и даже не сомневалась, что Бог есть, что он любит меня. Но только вот как-то так получалось, что Бог для меня был Богом мамы и папы, а не моим личным Другом, понимаешь, Славка?
- Не совсем…
- Ну, понимаешь, я верила в Него, потому что верили мама и папа. Потому что так было принято у нас в семье.  Но знаешь, когда случилась та трагедия, у меня в жизни и в сознании всё перевернулось.  И я сильно пошатнулась в вере. Мне казалось, что Бог папы где-то сплоховал, что Он где-то не доглядел. Это ужасно, но знаешь, как я была на Него сердита, как я плакала и воевала с Ним!
- С кем, Лера?
- С Богом, Славка! Ведь ты же ещё почти ничего не знаешь, я всё собиралась тебе рассказать, но всё как-то не получалось. Слушай теперь мою историю…