Матрона

Быть бездетным, раньше считалось проклятием неба. Увы, оно коснулось меня своим холодным крылом. И я могла только со стороны наблюдать, как мои знакомые и подруги, бывшие одноклассницы и соседки ходили пузатенькие, переваливаясь, как уточки, с боку на бок. А потом катали коляски, и все умилительно агукали, умиляясь беззубым улыбкам милых карапузиков. Собирались на скамейках, наблюдая за своими малышами, которые копались в песочницах и катались на качелях. Время шло. Карапузики подрастали, и уже счастливые мамаши вели их в школу. А у меня все было пусто. И грустно. Одному Богу было известно, сколько слез я выплакала в подушку. Но увы. И в эту, когда мой муж собрал чемодан и ушел жить к своей беременной любовнице, поняла, что осталась совсем одна.
Я, проплакав почти всю ночь, смогла заснуть только под утро. Но был ли это сон, или нет, я так и не поняла. Я открыла глаза, и увидела, что на уголок кровати присела старушка, завязанную платочком. Обыкновенная деревенская старушка, но в ней было одно необычное, у нее не было глаз. Совсем. Они были скрыты под веками. Мягкая, добрая улыбка осветила ее морщинистое лицо.
- Девочка моя, ты так рыдала, что мое сердце дрогнуло. Ты хочешь ребенка?
- Очень. – Я вытерла слезы. И всхлипнула. – Очень.
- Девочку?
- Да, девочку.
- Будет у тебя девочка. Радость твоего сердца. Только дай мне слово, что ты назовешь ее Матреной, а не Марией. Даешь мне слово?
- Да. Я назову свою дочь Матреной. Я даю слово.
- Помни. – Старушка закрыла мне глаза. Ее рука была мягкая и теплая. Когда я открыла глаза, то рядом со мной уже никого не было. Прошло несколько месяцев. Этот необычный сон начал постепенно сглаживаться и забываться. Но на улице мне стало как-то нехорошо, закружилась голова, и начало тошнить. Я кое-как добралась до кровати, и упала, как подрубленная. Соседка очень испугалась, и вызвала «неотложку». Врач осмотрела меня, измерила давление, задала несколько дежурных вопросов, и посоветовала обратиться в женскую консультацию. Я только скептически улыбнулась. Но все-таки решилась последовать ее совету.
Утром я отправилась к врачу, у которого лечилась много лет. И безрезультатно. Она привычно меня осмотрела, и, вздохнув, начала что- то писать в мою амбулаторную карту.
- Ну что, готовься к операции. У тебя, милочка, опухоль.
- Что??? – Только и смогла я выдохнуть.
- А ты что, вообразила, что ты беременная? – Невозмутимо парировала гинеколог. Ну тут меня захлестнула волна возмущения. Я ощутила, как щеки вспыхнули. И я процедила в ответ:
- Давайте направление на УЗИ.
- Как хочешь! Но там ничего, кроме опухоли нет. – Врач написала сама направление, и подала мне. – В добрый путь! Я молча схватила направление, и, как ошпаренная, выскочила в коридор. Кабинет УЗИ был напротив. Но у меня не хватало смелости перешагнуть его порог. Покрутившись вокруг него с часик, я все-таки решилась. Но не тут-то было. Медсестра рассказала, что нужно с собой взять, как подготовиться. А потом только идти сюда. Она выписала талончик, и я ушла, сжимая его в потной ладони. Ночью я почти не спала. А под утро приснился странный сон.
Я убираю клетку у кроликов, и достаю из гнезда черного маленького крольчонка. Он такой милый, пушистый, с карими глазками. Я его целую, и нежно прижимаю к груди. Так случилось, что моя мама давно умерла, и у меня была соседка, которой я очень доверяла. Она выслушала мой сон, и загадочно улыбнулась.
- Если б я не знала твоей жизни, то подумала бы, что ты носишь ребенка.
- Я беременна? – Нервная испарина выступила на лбу. – Это невозможно.
- Чем черт не шутит, пока господь спит. Иди на УЗИ. Там видно будет.
В поликлинике все шло своим чередом. Меня уложили на жесткую кушетку, осмотрели. Врач потом напряженно смотрел в листок направления, потом на экран. Потом обратно в листок направления. На его лице было страшное удивление.
- Кто вам написал это направление?
- Районный гинеколог.
- Даже так? Странно. Но опухоли нет. Я могу вас поздравить или огорчить.
- Доктор, не тяните, что со мной?
- Вы беременны.
- Как?
- Это вам уже знать. Но у вас в матке ребенок, и уже срок приличный. 24-25 недель. Я ошалело смотрела на врача, потеряв дар речи. Я беременна. У меня будет ребенок. Из кабинета я вышла, как в полусне. И сразу же зашла к своему гинекологу.
- Так, когда назначать операцию?
- Операции не будет. Я жду ребенка.
- Ты что, собираешься усыновить?
- Нет. У меня будет свой ребенок.
- Но это невозможно.
- Для Бога нет ничего невозможного. – Я положила заключение УЗИ. – Вот. Тут все написано. Врач прочла заключение, и удивленно выдохнула,
- Но это просто чудо… Потом начались формальности постановки на учет. И новая жизнь в ожидании чуда. Чуда рождения моего ребенка.
В тот день я поняла, что начались роды. Тянуло поясницу, болел живот. Но «неотложка» никак не могла приехать, старая раздолбанная, она стояла на приколе. Вдобавок не было бензина. Выручила родная милиция. Именно патрульная машина отвезла меня в роддом. Меня положили на стол. Я ничего не соображала от боли, которая буквально разрывала мое тело на части. Наконец-то я услышала голос акушерки:
- Тужься. Тужься. Наконец-то. Поздравляю, у тебя девочка… и что-то горячее фонтаном полилось из меня. Последнее, что я услышала, это испуганный голос акушерки, - Кровь. Мы ее теряем… И все. Я увидела свое тело на окровавленной простыне. Правая рука безжизненной плетью свисала со стола. Мне было его жаль, но какая-то могучая, неведомая сила влекла меня вверх.
Я ощутила, как неведомый вихрь затягивает меня в огромную воронку. И я иду по ослепительно белому коридору. А навстречу мне шла та самая слепая старушка. На ее руках улыбалась чудесная девочка с карими глазами. Точно такими, как у моего кролика, который мне тогда приснился.
- Ты что надумала?
- Мне пора уходить.
-А ребенок кому? Сиротой расти? Нет, иди назад, тебе еще не время уходить отсюда. Бери ребенка. И возвращайся. Тебя ждут. Только помни свое обещание, что девочка будет носить мое имя. Я Матрёна, а не Мария. Вот тебе памятка. – Она поцеловала ребенка в лоб, между бровями. Я взяла ребенка на руки. И увидела, что между бровями у малышки появился крохотный крестик. – Теперь возвращайся. И помни, что я Матрена, а не Мария. Обратно меня затянул горячий вихрь. Я очнулась от холода. Врач стоял ко мне спиной, и устало снимал перчатки. Бросив их в мусорное ведро, коротко проговорил, точно выплюнул:
- Пишите. Констатация смерти 15-45. Я от удивления привстала на локте, и попыталась проговорить. Получилось какое-то гусиное хрипение:
- А кто умер? Врач оглянулся, и побледнев так, что проступили на виске синие жилки, медленно сполз на пол. Акушерка истерично закричала и принялась мелко креститься. Только пожилая санитарка подошла ко мне, и, укрывая одеялом, сказала:
- Ты, деточка, умерла. Ты.
- Но как я умерла? Я же разговариваю с вами. Почему я дышу? Почему тогда мое сердце бьется?
- На все воля Господня. Видать, не хотели малышку твою сиротить. Вот и вернули ей мамку. А дальше все закрутилось, как в какой-то ускоренной киносъемке. Меня переложили на каталку, быстренько подключили капельницу. И отвезли в палату.  Там я точно провалилась в черноту. Я так проспала несколько дней. Когда окончательно очнулась, мне принесли мою маленькую девочку. Мне не верилось, что это мой ребенок, которого я ждала столько лет. Акушерка улыбнулась, подавая девочку:
- Как назовешь девочку?
- Матрена. 
- Фу, какое некрасивое имя. Лучше назови Марией.
- Нет. Это давно решено. Я дала слово, что назову ее Матреной. Я обещала это одному хорошему человеку. А когда вырастет, и ее имя ей не понравится, то пусть себя переписывает Марией.